Современные исследования социальных проблем: Сборник статей Общероссийской научно-практической

Общероссийская научно-практическая конференция

«СОВРЕМЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ»

Сборник статей

Выпуск 2

Общественно-социальные и политические исследования

Научно-инновационный центр

Красноярск 2009

УДК 08+30 ББК 60.56 я43

С56

Современные исследования социальных проблем: Сборник статей Общероссийской научно-практической конференции. Вып. 2 «Общественно-социальные и политические исследования» / Под общ. ред. сов. РАЕ Я.А. Максимова – Красноярск: Научно-инновационный центр, 2009. – 226 с.

ISBN 978-5-9901700-5-6

В сборник вошли лучшие статьи участников конференции «Современные исследования социальных проблем», проводившейся в октябре 2009 года, содержит материалы, представляющие практическую ценность и научную значимость в области социальных исследований по педагогике, психологии, политике, экономики, экологии, филологии и лингвистике.

Содержание сборника представляет интерес для специалистов в социальной сфере, педагогов социальных дисциплин, а также аспирантов и студентов.

Все работы публикуются в авторской редакции. Авторы несут

ответственность за подбор и точность приведенных фактов, цитат, статистических данных и прочих сведений.

УДК 08+30 ББК 60.56 я43

С56 Редколлегия сборника: Максимов Я.А., Коробцева К.А., Панова О.В., Максимова Н.А., Галкина Ю.В.

ISBN 978-5-9901700-5-6 © Коллектив авторов, 2009 © Научно-инновационный центр, 2009


- 3 -

ВВЕДЕНИЕ

Уважаемые коллеги!

Перед Вами сборник статей, опубликованный по итогам Общероссийской научно-

практической конференции «Современные исследования социальных проблем». Конференция

проходила в октябре 2009 года. Инициатором проведения конференции стал Научно-

инновационный центр в г.Красноярске и редакция научного периодического издания «В мире на-

учных открытий».

Цель конференции – обмен опытом по решению социальных проблем.

Настоящий сборник содержит труды участников конференции по следующим основным на-

правлениям:

1. Социально-педагогические и психологические исследования.

2. Общественно-социальные и политические исследования.

3. Социально-экономические проблемы развития общества.

4. Исследования по экологической социализации человека.

5. Социально-лингвистические и филологические исследования.

Представители ведущих научных центров и учебных заведений России, Украины, Беларуси,

Узбекистана, Кыргызстана и Хорватии представили результаты своих исследований, с которыми

можно ознакомиться не только в настоящем сборнике, но и на официальном сайте конференции –

www.nkras.ru/conf.html.

Оргкомитет конференции выражает благодарность всем научным и учебным организациям,

поддержавшим подготовку и проведение научно-практической конференции «Современные ис-

следования социальных проблем».

http://www.nkras.ru/conf.html

Современные исследования социальных проблем 2009. Сборник статей. Выпуск 2

- 4 -

АКТУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ АНТИНАРКОТИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ Абдрахманов Д.М.

Институт гуманитарных исследований Академии наук Республики Башкортостан Уфа, Россия

В настоящее время процессом наркотизации

различных социальных групп охвачены прак-тически все страны и регионы земного шара. Ситуация в современной России характеризу-ется неуклонным расширением распростране-ния и потребления наркотиков. Наркотизм под-рывает фундаментальные основы безопасности человечества, общества и государства: разру-шает генофонд нации, нравственные, социаль-ные, политические, экономические устои, ста-новится одной из первопричин военных кон-фликтов, техногенных аварий и катастроф. Окончание первого столетия международно-

го контроля над наркотиками (начало которому было положено в Шанхае в 1909 г.) совпало с завершением десятилетия усиления контроля над наркотиками по итогам ССГАООН (объяв-ленного в 1998 г. на специальной сессии Гене-ральной Ассамблеи ООН, посвященной про-блеме наркотиков). Эти памятные даты послу-жили стимулом к размышлениям об эффектив-ности и недостатках политики борьбы с нарко-тиками. Запрещенные наркотики по-прежнему представляют угрозу для здоровья человечест-ва. Памятуя об этом, государства-члены под-твердили свою безоговорочную привержен-ность Конвенциям ООН, которые создали все-мирную систему контроля над наркотиками1. По оценкам ЮНОДК, число лиц, которые за

прошедшие 12 мес. в 2007 г. по меньшей мере один раз употребили какой-либо незаконный наркотик, составило 172-250 млн. человек. Од-нако эти впечатляющие цифры включают большое число случайных потребителей, кото-рые прикоснулись к наркотикам лишь раз за весь год. Поэтому необходимо также иметь расчетные данные о числе лиц, являющихся злостными или «проблемными» пользователя-ми наркотиков. Представители этой группы ежегодно потребляют основную часть наркоти-ков; они весьма склонны к наркотической зави-симости, нуждаются в наркологической помо-щи; причем уровень потребления наркотиков среди них во многом предопределяет последст-вия употребления наркотиков для здоровья на-селения и общественного порядка. По оценкам ЮНОДК, численность проблемных пользова-телей наркотиков в возрасте 15-64 лет в 2007 г.

1 Всемирный доклад о наркотиках. 2009 год. Резюме. Управление ООН по наркотикам и преступности. С. 1

составила порядка 18-38 млн. человек2. В 2007 г. в Афганистане был собран рекордный уро-жай опийного мака, а производство опия в мире (благодаря росту выхода продукции) в период между 2005 и 2007 годами почти удвоилось.3 Наркотизм прямым образом влияет на бу-

дущее нашей страны. По прогнозам числен-ность населения России снизится к 2050 г. до 110 млн. человек, то есть на 30 млн. меньше, чем сейчас. Об этом говорится в ежегодном докладе исследовательской организации Population Reference Bureau4. Прогноз числен-ности населения на 2025 и 2050 гг.: 129230 и 111752 (тыс. чел.) соответственно.5

8 сентября 2009 г. Президент РФ Д.Медведев на заседании Совета безопасности РФ призвал разработать стратегию государст-венной антинаркотической политики и кон-кретный план ее реализации. Было отмечено, что ежегодный ущерб от наркомании в России составляет 1,5 трлн. рублей, в стране насчиты-вается 2,5 млн. наркоманов, 140 тыс. детей и подростков страдают наркологическими рас-стройствами, в России 30 тыс. человек умирают каждый год от наркотиков. По официальным данным, в России в начале

XXI в. насчитывалось около 2,5 млн. лиц, регу-лярно или эпизодически потребляющих нарко-тики. В последние годы ситуация стала еще более «плачевной» – их число увеличилось до 11 млн. человек, т.е. более чем в 5 раз. Ежегод-но в нашей стране из-за передозировки нарко-тиков умирает 75 тыс. россиян, не доживших до 30-ти лет. В последние 10 лет число смертей от потребления наркотиков увеличилось в 12 раз, а среди детей – в 4-5 раза. Следовательно, одной из наиболее тревожных тенденций нар-котизации населения в нашей стране, как и во всем мире, является «омоложение» болезни6.

2 Всемирный доклад о наркотиках. 2009 год. Резюме. Управление ООН по наркотикам и преступности. С. 12 3 Всемирный доклад о наркотиках. 2008 год. Управление ООН по наркотикам и преступности. С. 1 4 http://www.prb.org/Publications/Datasheets/2009/2009wpds.aspx 5 United Nations. Department of Economic and Social Affairs. World Population Prospects: The 2004. Revision Population Database. 6 Клименко Т.М. Проблемы противодействия наркопре-ступности, наркотизму и наркомании в российской феде-рации (вопросы теории и практики) / Автореферат диссер-

http://www.prb.org/Publications/Datasheets/2009/2009wpds.a


- 5 -

Приблизительно 208 млн. человек, или 4,9 процента, мирового населения в возрасте 15–64 лет употребляли наркотики по меньшей мере один раз за последние 12 месяцев. Проблемное употребление наркотиков по-прежнему охва-тывает около 0,6 процента общемирового насе-ления в возрасте 15–64 лет7. Опиаты остаются основными проблемными

наркотиками в плане лечения. Каннабис про-должает доминировать на мировых рынках не-законных наркотиков в плане распространен-ности культивирования, объема производства и численности потребителей. Выращивание кан-набиса выявлено или о нем было сообщено из 172 стран и территорий. Стремительный рост наркопотребления в

России за последние 20 лет сопровождался уве-личением числа социологических исследова-ний, ставящих целью осмысление наркотизма как социального феномена в изменившихся российский условиях. Несмотря на то, что ре-зультаты этих работ заметно расширили пони-мание социальной природы наркотизма, этот феномен во многих отношениях продолжает оставаться одним из самых мифологизирован-ных как в массовом, так и в профессиональном сознании. «…в российской социологической науке складывается ситуация, когда анализ все-го сложного спектра вопросов, связанного с наркотизмом, фактически сводится к изучению девиантного поведения индивидов, тогда как другие акторы пространства наркотизации ока-зываются вне фокуса социологической рефлек-сии»8. На сегодняшний день наркотизм как слож-

ная многоаспектная проблема является предме-том исследования нескольких наук (философия, социология, право, медицина и др.). В то же время наблюдается слабовыраженное взаимо-действие, как данных наук, так и полученных результатов, что в конечном итоге является су-щественным препятствием и для целостного понимания феномена наркотизма, и для разра-ботки действенных форм и методов противо-действия ему. Нами отмечается, что некритическое ис-

пользование той или иной зарубежной модели антинаркотической работы в отечественной антинаркотической теории, правовой политике,

тации на соискание ученой степени доктора юридических наук. – Волгоград, 2008. С. 24 7 Всемирный доклад о наркотиках. 2008 год. Управление ООН по наркотикам и преступности. С. 9 8 Мейлахс П.А. Социальная рефлексия наркотической ситуации в Санкт-Петербурге / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук. – Санкт-Петербург, 2007. С. 3

праве и практике не продуктивно. Необходимо учесть как теоретические, практические дости-жения передовых стран, так и конструктивный отечественный опыт, а также то обстоятельст-во, что в России все еще низка общая и право-вая культура населения. Требуется привлечение пристального вни-

мания к вопросам социологии и философии наркотизма, т.к. именно понимание сущности феномена наркотизма способно содействовать построению эффективных профилактических и реабилитационных программ и в результате способствовать снижению последствий этого опасного явления. Можно с уверенностью сказать, что в Рос-

сийской Федерации сформирована и функцио-нирует система профилактики наркотизма. От-лаживание механизма и повышение эффектив-ности системы представляет собой сложный процесс, который должен базироваться на на-учном основании и быть подкреплен финансо-во и организационно. Мы считаем, что для использования пер-

спективных технологий в сфере профилактики необходимо:

• в полной мере использовать ресурсы общественных объединений и религиозных конфессий;

• включить в профилактическую работу семьи;

• повсеместно проводить антинаркоти-ческую пропаганду и пропаганду здорового образа жизни, в том числе с помощью средств массовой информации;

• введение специального антинаркоти-ческого курса в образовательных учрежде-ниях;

• развитие учреждений дополнительного образования, культуры и спорта. По нашему мнению антинаркотическая по-

литика – это часть социальной политики госу-дарства и она должна восприниматься таковой в полном смысле этого слова с привлечением пристального внимания и крупных финансовых средств. Финансы требуются не только на про-филактику непосредственно наркотизма, сколько на формирование сознательного дее-способного гражданина России! В то же время, однако, стоит отметить, что

всё сказанное выше будет возможным только при изменении реакции на наркотизм и нарко-зависимых со стороны общественного мнения в целом как важнейшего механизма неформаль-ного социального контроля. Признавая несо-мненную и объективную социальную опас-ность наркотизма, необходимо, тем не менее,


- 6 -

избегать «моральных паник» и излишней ирра-циональной «демонизации» наркозависимых. «Представляется очевидным, что, если вообще вести речь о возвращении в социум дезадапти-рованного и больного индивида (при наличии его желания), то в данном случае он по опреде-лению не должен сталкиваться с ситуацией, когда каналы социальной реинтеграции для него закрыты»9. И в завершении заметим, что стандарты мо-

рально приемлемого стремительно меняются10. Как писал Дж.Даймонд «наверное, суть успеха или неудачи того или иного общества состоит в том, чтобы знать, какие ценности культивиро-вать, а какие в силу изменившихся обстоя-тельств пора заменить новыми. За последние шестьдесят лет наиболее развитые страны отка-зались от прежних ценностей, которым так долго были привержены и которые являлись центральными в их национальном самосозна-нии, и стали исповедовать новые. Наверное, успешные общества и успешные личности – те, у кого хватило смелости принять эти трудные решения и кому сопутствовала удача в их рис-кованном предприятии»11. В контексте нашего исследования важна мысль академика М.Л.Титаренко: «народам России нужны ныне новые притягательные нравственные идеалы. Попытки заменить коммунистические идеалы религиозно-православными (или мусульман-скими – авт.) либо частнособственническими и денежными – не решение вопроса. Вместе с тем довольно сильные еще в России привычки пат-риархального и патерналистского мышления заставляют обратиться к выработке формул, базирующихся на общечеловеческих ценностях (что-то вроде десяти заповедей, но без религи-озного подтекста). Сочетание таких критериев с концепцией сильной федеральной власти, спо-собной защитить человека и гражданина, пред-ставляется крайне полезным для движения страны от кризиса к возрождению и процвета-нию»12.

9 Черкасов А.В. Социальная адаптация наркозависимых в современной России / Автореферат диссертации на соис-кание ученой степени кандидата социологических наук. – Ростов-на-Дону, 2008. С.21 10 См.: Докинз Р. Бог как иллюзия. – М.: Издательство КоЛибри, 2008. С. 280 11 Даймонд Дж. Коллапс. Почему одни общества выжива-ют, а другие умирают. – М.: АСТ, 2008. С. 601-602 12 Титаренко М.Л. Новоевразийская геополитика России. Восточный вектор // Становление евразийской цивилиза-ции в постиндустриальную эпоху (духовные истоки и ноосферно-человеческий смысл). Том 1. (Россия, Китай и Центральная Азия): коллективная монография. – М.: Экс-либрис-Пресс, 2008. С. 318

Мы считаем, что проблема наркотизма мо-жет быть принципиально решена только в том случае, если жесткие силовые методы правоох-ранительной и судебной системы будут парал-лельно применяться с активной деятельностью системы воспитания, образования, культуры. Решение проблемы наркотизма возможно лишь при условии, как всестороннего государствен-ного реагирования, так и полномасштабного общественного воздействия на сознание, мо-раль и нравственность граждан России. Четкая реализация разработанных мероприятий дает надежду на замедление, а в перспективе сниже-ние темпов наркотизации населения. Еще раз отметим, что формирование масс

постиндустриальных людей для страны – это самое главное и ответственное производство государства. В государстве должна быть науч-но-обоснованная и легитимная политическая теория борьбы с наркоугрозами. Для ее созда-ния необходимы ученые не столько с традици-онно-отраслевым мышлением о наркореально-сти, сколько с новым теоретическим понимани-ем наркоугрозы.


- 7 -

ИНТЕРАКТИВ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ЗАКАЗ Агамян Е.Ю.

Сибирский университет потребительской кооперации Новосибирск, Россия

Изучая интерактивное взаимодействие в ра-

диовещании как одну из форм управления со-циокультурной средой, необходимо говорить о современных тенденциях изменения содержа-ния интерактива. На наш взгляд в этом вопросе важно не только «как, кто, кому», сколько «что». Что сегодня имеется в содержании инте-рактива? Какие темы обсуждаются в диалогах радиоведущий – радиослушатель? Для прове-дения подобного исследования автором данной работы был проведен ряд исследований радио-станций Новосибирска, их аудитории (август-сентябрь 2008 года) с использованием различ-ных методик. Одна из задач интерактива – дополнить

процессы воздействия в условиях коммуника-ции взаимодействием коммуникантов. Таким взаимодействием, когда о субъекте, который вступает в это взаимодействие можно говорить как о личности автономной или самостоятель-ной. Культура общества обеспечивает возмож-ность согласованного индивидуального пове-дения участников социальных отношений. Для того, чтобы эти отношения были устойчивыми, необходим определенный уровень внутреннего согласия каждого из участников отношений на выполнение требований, вытекающих из этих отношений, наличие общих ожиданий, то есть взаимное доверие. Речь должна идти о творче-ском и социально-значимом контенте интерак-тива. Пошлость, квазикоммуникация, порой абсолютная безграмотность и, даже бездухов-ность, – во многом определяют приметы со-держания сегодняшних радиопрограмм. В ре-зультате постоянного подобного воздействия, а также в результате «нехватки культурного им-мунитета у массы членов нашего общества» [4] формируется не столько свобода культурного выбора, сколько культурная зависимость. «Массовизация вкусов слушателей, зрителей, читателей означала усреднение нормативных ожиданий и оценки культурных образцов, за-метное стирание различий между оценками об-разованных и необразованных респондентов». [4] Следовательно, взаимоотношения коммуни-канта (СМК) и аудитории - это отношения, ко-торые должны строится не в интересах вла-дельцев радиостанции. Эти отношения требуют гражданского регулирования, защищающего интересы общества. Важную роль в социаль-ном отношении человека и культуры должны сыграть попечительские советы СМК, институ-

тов культуры, одновременно помогая этим ин-ститутам в защите от политического и эконо-мического давления. Роль государства в регу-лировании этих отношений также необходима, поскольку речь идет не о цензуре, а о государ-ственных гарантиях в процессе формирования общих ценностей граждан как единой общно-сти. Ю.И. Гиллер отмечает, что « в целом за-метно выросла группа тех, кто вообще не видит в усилении государственного контроля за мас-смедиа ни опасности для самих СМИ, ни ущемления, их гражданских прав». [3] В этой связи мы хотим еще раз обратить

внимание на необходимость изучения потреб-ностей аудитории каждым СМК. В качестве примера можно привести данные российско-американского исследования, касающиеся представлений журналистов двух стран о своей аудитории: «Американские журналисты чаще не согласны с тем, что аудитория не заинтере-сована в анализе, освещение серьезных про-блем, а также с тем, что ее не интересуют серь-езные проблемы. Российские же явно невысо-кого мнения о своей аудитории»[7]. Как видим, существуют стереотипы российских журнали-стов о легковесности интересов своей аудито-рии, что подтверждают и данные нашего ис-следования. Подобный характер взаимодействия свиде-

тельствует не только о полном отсутствии кон-такта коммуниканта и аудитории, но и о пол-ном отсутствии в этом потребностей. Это про-тиворечие откладывает отпечаток на контент радиоэфира, интерактива в частности. Хотя интерактивное взаимодействие СМК и аудито-рии предполагает принципиально иные отно-шения: осознанный двусторонний контакт и обоюдная потребность в обратной связи. На наш взгляд, повышение рейтинга переда-

чи, не может являться сверхзадачей интерак-тивного взаимодействия с аудиторией. Инте-рактивное радиообщение, на наш взгляд, ценно тем, что оно не имитирует действительность, а обогащает, прежде всего, коммуникатора, но-вой информацией, новыми идеями, представле-ниями и знаниями о потребностях аудитории. Таким образом, интерактив помогает изучать аудиторию. Коммуникатор должен знать, кому он адресует свой продукт. Очень важно, чтобы сегодня как можно больше руководителей ра-диостанций осознало необходимость вовлече-ния аудитории в диалог, изучения не только


- 8 -

вкусов и потребностей разных групп радио-слушателей, но и их реакций, тех социально – значимых процессов, которые происходят в сознании человека при прослушивании радио-эфира. Традиционный поиск эффективных форм

интерактивного взаимодействия в радиовеща-нии, на наш взгляд, должен идти по пути изу-чения его результативности «рассматривая эффективность реализации функции социаль-ного управления, целесообразно перенести ак-центы с поиска конкретных виновников на формирование диалоговой модели общения, на вовлечение все большего числа участников в обсуждение проблемы. Результативность уси-лий СМИ измеряется не столько количеством телефонных звонков и писем, не местом пере-дачи в рейтинге, сколько реальными измене-ниями в сознании людей и глубиной вовлече-ния самых широких слоев населения в обсуж-дение, анализ. Принятие решений и контроль за реализацией общественно значимых проблем». [6] Радиопрограмм в которых реализуются

функция социального управления, то есть управления интерактивного, с реальной обрат-ной связью и отслеживанием его последствий, тем более передачу, где эта функция реализует-ся успешно, практически нет в Новосибирском радиоэфире. Эта функция социального управ-ления сегодня востребована только с точки зрения получения прибыли за счет повышения рейтинга. Об этой возможности интерактива, которая та востребована владельцами радио-станций, мы говорили выше в нашем исследо-вании. При решении проблем, связанных с со-циальным управлением, важно искать формы участия аудитории в разработке и реализации программ, представляющих для нее особую значимость - экологических, просветительских, культурных и других. Возможность привлече-ния большого числа радиослушателей к обсуж-дению и решению социально-значимых про-блем, может превратить радиовещание из сред-ства «распространяющего информацию и идеи, в средство организации диалога и обеспечения гласности, в участника процесса выработки конструктивных решений». [7]

Качественные исследования восприятия ра-диопродукции практически не проводятся. Ко-личественные исследования, как правило, по-священы изучению состава радиоаудитории, рейтингу музыкальной продукции. Проводятся они в интересах владельцев радиостанций, чья основная задача, безусловно, получение при-были, и гораздо меньше, в интересах радио-слушателей.

Выход представляется в широком распро-странении не только количественных, но и ка-чественных исследований восприятия радио-программ. В социальном заказе на такие иссле-дования, в законодательном регулировании взаимоотношений между властными структу-рами, СМИ и аудиторией. Пока у радиослуша-теля есть лишь одно право - бесконечно нажи-мать на кнопки переключения диапазонов ра-диостанций.

Литература 1. Адамъянц Т.З. Социальная коммуникация.

– М.: Издательство Института социологии РАН, 2000.

2. Березин В.М. Массовая коммуникация: сущность, каналы, действия.– М.: РИП- хол-динг, 2003.

3. Гиллер Ю.И. Социология самостоятель-ной личности. -М.: Академический Проект, 2006. – С.203.

4. Гудков Л.Д., Дубин Б.В. Разложение ин-ститутов позднесоветской и постсоветской культуры// Куда пришла Россия? Итоги соци-альной трансформации. Под общ. ред. Т.И. За-славской. М.: МВШСЭН, 2003. –С.364.

5. Дубин. Б.В. Массмедиа позднеесоветской и постсоветской эпохи: эволюция функций и оценок населения. // Отечественные записки. — 2005.№ 6. — С. 8..

6. Шилова В.А. Интерактивное управление и полифункциональное телевидение//Социальная коммуникация и социальное управление в эко-антрпоцентрической и семиосциопсихологиче-ской парадигмах.- М.: Издательство института социологии РАН, 2000.- С.120.

7. Фомичева И.Д. Социология СМИ.-М.: Аспект Пресс, 2007. – С.250.


- 9 -

ИНФОРМАЦИОННЫЙ ФАКТОР В СОВРЕМЕННОЙ ВОЙНЕ: СМИ КАК КОМПОНЕНТ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ НЕПРЯМЫХ ДЕЙСТВИЙ

Афанасьева Ю.С. Военный университет МО РФ

Москва, Россия Информационная эпоха, в которую вступило

человечество в ХХI веке, формирует новый взгляд на ведение войны и обеспечение воен-ной безопасности современных государств. Военные учёные (Богданов С.А., Гареев М.А., Ницевич В.Ф., Рябчук В.Д., Серебрянников В.В.) свидетельствуют о расширении понятия «военное насилие». В современной трактовке «военное насилие» выступает в двух формах: прямое насилие – это вооружённая борьба, и косвенное (непрямое) насилие – это устраше-ние, давление, демонстрация силы, которые являются результатом применения технологий информационного и идеологического характе-ра. Причём непрямые действия военной силы могут проявляться и в условиях мирного вре-мени, и при проведении миротворческих опе-раций.13 Фактор глобализации, формирующей единое

коммуникативное пространство, оказывает всё более ощутимое влияние на все общественные сферы жизни и деятельности. В экономических отношениях это проявляется в виде постоянно возрастающей взаимозависимости различных секторов мировой экономики. В политике госу-дарства вынуждены адаптироваться к потреб-ностям экономической глобализации. В воен-ной сфере приоритеты также меняются. И обу-словлено это тем, что в условиях экономиче-ской глобализации ценность представляет не сама территория как геополитическое про-странство, а имеющиеся здесь ресурсы, инфра-структура и коммуникации, от использования которых зависит благополучие многих связан-ных с этим общим интересом стран. Вот поче-му наряду с задачей защиты национального суверенитета возникла новая задача – защита экономических интересов государства, в том числе выходящих за пределы его территории. При этом расширение сферы влияние обеспе-чивается преимущественно невоенными сред-ствами.14 Военные теоретики прогнозируют, что в бу-

дущих «управляемых войнах» непосредственно силовые акции постепенно станут отходить на

13 Серебрянников В.В. О понятии «война»//Военная мысль. 2004. №10. С. 61. 14 Клименко А.Ф. Глобализация и её влияние на военную политику и военную стратегию//Военная мысль. 2002. №5. С. 3-4.

второй план. Они скорее всего будут исполь-зоваться на завершающей фазе военных дейст-вий, когда будут исчерпаны психологическое, финансовое и экономическое давление, поли-тические, дипломатические и иные возможно-сти «бескровного» сокрушения противника15. Руководство НАТО рассматривает инфор-

мационные операции как один из важнейших видов боевого обеспечения. Североатлантиче-ский блок не скрывает, что при организацион-ной поддержке командных структур осуществ-ляет через СМИ «белую пропаганду».16 Министр обороны Белоруссии генерал-

полковник Леонид Мальцев ещё в 2007 году выступил в своём ведомстве с официальным докладом о возрастающей роли информацион-ного фактора в современных войнах. Он особо подчеркивал, что в нынешних условиях сущ-ность войны радикально трансформировалась и заключается теперь в продолжении политики средствами духовного, политического, эконо-мического подавления противника.17

СМИ обеспечивают доведение информа-ции каждой из противоборствующих сторон до избираемых объектов. В этом случае информа-ционное превосходство может трактоваться как более эффективное воздействие с помощью информации.18 Война, будучи общественно значимым событием, в любом случае попадает в центр внимания СМИ. Технический уровень развития медиасистемы постоянно возрастает и открывает новые возможности для эффектив-ной коммуникации. Газеты, телеканалы, радио-сообщения в современных условиях трансгра-ничны: «движение информации»19 приобрело глобальный характер, ему уже практически не-возможно воспрепятствовать, этим процессом надо уметь пользоваться для достижения своих целей.

15 Куликов В.А. Мировые войны ХХ века: формирование и развитие стратегических черт//Военная мысль. 2002.№12.С.72. 16 Соловьёв В. СМИ выходят на передний край// НВО. 2000. 22 сентября. 17 Брунтальский П. Клаузевиц уже отдыхает//ВПК. 10-16 января 2007. 18 Орлянский В.И. Информационное оружие и информа-ционная борьба: реальность и домыслы//Военная мысль.2008.№1.С.68. 19 Маклюэн Г.М. Понимание Медиа: Внешние расшире-ния человека. М., 2007. С.101.


- 10 -

Во многом уровень развития СМИ, являю-щихся неотъемлемым компонентом политиче-ской системы, отличает современные войны от войн прошлого, «нам следует исходить из того, что если голоса наших врагов – единственные голоса, которые слышит наш народ, то мы про-игрываем»20. Средства массовой информации могут рас-

сматриваться в двух плоскостях: как информа-ционное оружие и как психотронное оружие. Психотронное оружие предполагает скрытое

насильственное воздействие на психику чело-века. Уровень современных психотехнологий с использованием компьютерной, телевизионной, радиовещательной техники, видео- и аудиопро-дукции позволяет организовывать не только в индивидуальном, но и в массовом масштабе дистанционное воздействие на психику и фи-зиологию людей.21 Термин «информационное оружие» тракту-

ется, как правило, очень широко, а применение такого оружия считается фактором скрытого экономического и военно-политического дав-ления»22. Если придерживаться академической трактовки, то информационное оружие разде-ляют на технические (кибернетические и др.) средства информационного воздействия и «собственно информационные средства, свя-занные с восприятием и воздействием инфор-мации на личность и общество»23. В национальной военной стратегии США

впервые применён новый военно-политический термин – «оружие массового воздействия» («weapons of mass effect»)24. Данный вид ору-жия поставлен в один ряд с традиционными видами оружия массового поражения: химиче-ским, биологическим и ядерным.25 Основные объекты поражения – информационная инфра-структура и психика личного состава против-ника. Очевидно, что именно средствам массо-вой информации отведена роль – трансформи-ровать идеологические и поведенческие уста-новки гражданского населения, личного соста-

20 Корабельников А. Религиозная война: от мифов к ре-альности//ВПК. 2009. 1 апреля. 21 Вепринцев В.Б., Манойло А.В., Петренко А.И., Фролов Д.Б. Операции информационно-психологической войны: краткий энциклопедический словарь-справочник. М., 2005. С. 241-243. 22 Вестник Академии военных наук. 2006. №4(17). С.22 23 Вестник Академии военных наук. 2006. №4(17). С.25. 24 The National Military Strategy of the United States of America. A Strategy for Today; A Vision for Tomorrow, 2004. 25 Дылевский И.Н., Комов С.А., Коротков С.В., Родионов С.Н., Фёдоров А.В. Военная политика Российской Феде-рации в области обеспечения международной информаци-онной безопасности//Военная мысль. 2006. №4. С.2.

ва, военно-политического руководства государ-ства-противника. В условиях реформирования армии, когда

сокращение численности потребует более эф-фективных методов отражения внешней агрес-сии, связанных с бескровным сокрушением противника, дискуссии об информационном факторе в современной войне заметно активи-зируются. И как бы ни разнились точки зрения учёных, объективная реальность свидетельст-вует о том, что «война приобретает информа-ционный характер»26. В стратегии меняется со-отношение прямых и непрямых действий. Не-прямые действия, связанные с политическим, экономическим и морально-психологическим влиянием на противника, способами его дезин-формации и подрыва изнутри, всегда играли большую роль, но в настоящее время в связи с ростом ракетно-ядерного потенциала, с локали-зацией вооружённых конфликтов, в расшире-нии диапазона трансграничных угроз роль не-прямых действий возрастает. Как отмечает ака-демик М.А.Гареев, «особое место в системе непрямых действий будут занимать специаль-ные методы ведения войны (психологические операции, подрывные действия, операции сил специального назначения). Вся вооружённая борьба будет пронизана разветвлённым инфор-мационным противоборством»27. В числе общих закономерностей современ-

ных вооружённых конфликтов – мощное ин-формационное давление с использованием всех видом СМИ не только на население страны, в отношении которой планируется военная опе-рация, но и на всю мировую общественность. Хаос и деморализация населения и личного со-става противника обеспечивает агрессору и его союзникам достижение желаемых военно-политических целей без существенных люд-ских потерь.28 Средства массовой информации становятся

ключевым звеном в структуре сетевых, или се-тецентрических войн. Сетевая война - новая концепция ведения войн (emerging theory of war), разработанная начальником Управления реформирования ВС США (Office of Force Transformation) под управлением вице-адмирала Артура Цебровски (Cebrowski). Она активно внедряется сегодня в практику ведения

26 Ницевич В.Ф. Военно-информационная политика госу-дарства. М., 2001. С.120. 27 Гареев М.А. О некоторых характерных чертах войн будущего//Военная мысль. 2003. №6. С.56. 28 Богданов С.А. Вероятный облик вооружённой борьбы будущего//Военная мысль. 2003. №12.С.2.


- 11 -

боевых действий США в Ираке и Афганиста-не.29 Сеть представляет собой новое пространство

- информационное, в котором и развертывают-ся основные стратегические операции - как раз-ведывательного, так и военного характера, а также их медийное, дипломатическое, эконо-мическое и техническое обеспечение. Боевые единицы, система связи, информационное обеспечение операций, формирование общест-венного мнения, дипломатические шаги, соци-альные процессы, разведка и контрразведка, этнопсихология, религиозная и коллективная психология, экономическое обеспечение и т.д. - все это отныне видится как взаимосвязанные элементы единой сети, между которыми дол-жен осуществляться постоянный информаци-онный обмен. Средства массовой информации в сетевой

структуре выполняют интегративную функ-цию, интерпретируя разноплановую информа-цию в соответствии с заранее заданными уста-новками и объединяя её в единый поток. СМИ, благодаря своей коммуникативной природе, связывают звенья сети: артикулируют мнения экспертов, продвигают общественные органи-зации, освещают деятельность фондов, форми-руют общественное мнение в пользу тех или иных политических сил. Новый статус информационного простран-

ства диктует свои правила и законы: событие имеет смысл только тогда, когда о нём сообщи-ли СМИ. Если такого сообщения не было, то можно считать, что не было и самого собы-тия.30 Изъятие фактов и проблем из картины мира может использоваться как манипулятив-ный приём. При помощи СМИ можно также инициировать информационную волну, чтобы привлечь внимание в определённой проблеме, придать самому незначительному событию официальный статус. Военно-политическое руководство государства, имея рычаги влияния на СМИ, может выносить на повестку дня темы и вопросы, обсуждение которых способствует нейтрализации военно-политических угроз. Локальные конфликты внутри государств

могут также рассматриваться как проявление сетевой войны. Экстремистские, террористиче-ские организации имеют разветвлённую сеть за пределами государства. В финансировании этих сил могут принимать участие третьи стра-ны, заинтересованные в дестабилизации обста-

29 Дугин А.Г. Мир охвачен сетевыми войнами//НВО. 2005. 25 ноября. 30 Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением. М., 2004. С.8.

новки внутри данного государства. В этом слу-чае СМИ используются в целях идеологиче-ской пропаганды. Сетевую войну можно выиграть только се-

тевыми средствами, адаптировав к собствен-ным условиям и целям эффективные и стреми-тельно развивающиеся технологии. Однако не стоит забывать, что вооружённая борьба, пред-полагающая физическое уничтожение потен-циала противника, сохраняется как главный признак современной войны. Прямое военное насилие (вооружённая борьба) повышает эф-фективность реализации непрямых действий, в частности информационного характера таких, как устрашение, демонстрация силы и т.д. В свою очередь, непрямые действия, начатые ещё в мирное время способны повлиять на удель-ный вес военной силы в предстоящем конфлик-те, сократить людские потери. За рубежом полным ходом идёт выработка

приемлемой стратегии информационной войны и поиск ответа на важный вопрос - как необхо-димо реорганизоваться, перестроиться и пере-оснаститься для войны нового измерения. Ведь информационное превосходство в войнах те-кущего столетия будет главных условием дос-тижения победы.31 Концепции, формы и спосо-бы информационного противоборства с помо-щью СМИ представляют собой одно из при-оритетных направлений военно-политических исследований.32

31 Лимно А.Н., Крысанов М.Ф. Информационное проти-воборство и маскировка войск//Военная мысль.2003.№5. С.73. 32 Рябчук В.Д. Военное науковедение и методология во-енной науки// Военная мысль 2001. №6. С.35.


- 12 -

ДОВЕРИЕ НАСЕЛЕНИЯ К ПОЛИТИКАМ КАК СУБЪЕКТИВНЫЙ КОМПОНЕНТ СОЦИАЛЬНОГО МЕХАНИЗМА ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА В

РОССИИ И В РЕГИОНЕ Бегинина И.А.

Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского Саратов, Россия

Трансформация власти и властных отноше-

ний в Российской Федерации обусловливают и повышенный интерес к проблемам функциони-рования механизмов демократии. Наиболее ус-тойчивое толкование механизмов демократии определяет их как способы совместной дея-тельности людей, реализующих властные и управленческие функции в целях самооргани-зации и обеспечения саморазвития общества и удовлетворения социальных потребностей. В обществе всегда присутствует некая

сложноорганизованная система, составляющая основу социального механизма и способная перерабатывать сложившиеся условия, связи или процедуры в тот или иной социальный процесс. Существуют и социальные процессы, фиксируемые на «выходе», как результат дея-тельности социальных механизмов. Социаль-ный механизм понимается как сложное явле-ние, представляющее собой некую равнодейст-вующую интересов и притязаний людей и их общностей, императивно проявляющую себя в различных областях жизни и оказывающую существенное влияние на поведение индиви-дов, их общностей, развития тех или иных об-щественных процессов. В этом определении содержится указание на совокупность социаль-но-политических интересов и ориентаций насе-ления в сфере властных, политических отноше-ний. Понятие «социальный механизм» широко

применяется при исследовании различных со-циальных процессов и является надежным ин-струментом осмысления различных общест-венных явлений в силу того, что точно отража-ет состояние тех или иных процессов, полити-ческого пространства, в которое оно вписано. Это помогает вычленить важные, существен-ные характеристики властных отношений и по-казать динамику процесса их изменений. Современные социальные механизмы не

возникают случайно, они складываются в ходе эволюции существующего общества, в ходе изменения ранее существовавших их форм и поэтому неизбежно несут на себе отпечаток своего предыдущего состояния. Собственно само изменение формы и содержания деятель-ности социальных механизмов, обусловленное изменением окружающей действительности и условий существования, не предполагают пол-

ного их обновления, полного выпадения из них черт, сторон, свойств, проявившихся на пред-шествовавших этапах их эволюции. Наблюда-ется известная преемственность их как в форме, так и в содержании. Это, в свою очередь, де-терминировано тем, что главным движителем социальных механизмов, определяющим и ха-рактер их деятельности, и основные направле-ния их развития, является поведение различных социальных общностей и групп людей, реали-зующих посредством него собственные интере-сы. Социальные группы входят во все элементы механизма и выполняют в нем самые разнооб-разные роли и функции, они же являются и но-сителями определенных идеологий, мировоз-зрений и статусов, а также потребителями ус-ловий существования, создаваемых социаль-ными механизмами, в том числе и механизмами властных отношений. Исходным звеном любого социального ме-

ханизма, действующего в обществе, в том чис-ле и механизма властных отношений, является человек, с определенным набором социальных качеств, жизненной позицией, мировоззрением и культурой. Совокупность людей приводит к созданию общественного формирования с по-тенциалом, превышающим суммарный потен-циал физических лиц, входящих в его состав – общественное мнение. Общественное мнение постоянно персона-

лизирует власть, и на этой основе смешивает отношение к властным институтам и оценки деятельности конкретных лиц — исполнителей или инициаторов каких-то акций. Власть прак-тически отождествляется с «начальством». Именно поэтому в нашем общественном мне-нии обычно слабо различаются механизмы и функции власти, структура властных институ-тов, роли и действия партий, конкретных лиц, наделенных властью. Для теоретического ана-лиза такие различения являются необходимыми предпосылками. Однако на практике по резуль-татам исследований прослеживается постоян-ное смешение индикаторов. Население чаще всего склонно персонифицировать властные структуры, отождествляя их эффективность с деятельностью конкретных людей. Если это не удается в силу низкого уровня информирован-ности, институт рассматривается как некий символ, абстракция, не заслуживающая дове-


- 13 -

рия. Так политика воспринимается населением различно в зависимости от того, как были из-браны его члены – в силу местнических сооб-ражений или на основании их позиций по от-ношению к главным национальным интересам. Имплицитно присутствует ссылка на парти-

куляристский принцип «своего» как предельно близкого и потому не подлежащего какой бы то ни было оценке; тем самым «свое» противопос-тавляется всему «чужому». Понятие «своей» власти — существеннейший элемент партику-ляристкого социального мировоззрения. Оно имело определенный массовый успех, посколь-ку опиралось на давнюю традицию противо-поставления страны остальному миру, на ин-формационную и нравственную закрытость общества. В одном случае это конкретные, «свои» люди (в разной мере квалифицирован-ные или коррумпированные) и «свои» конкрет-ные проблемы (жилье, дороги, снабжение и пр.), лучше или хуже решаемые. В другом слу-чае — это безликие структуры или лица, пред-ставленные через медиа, некие «те, которые там, наверху, в Москве, в Кремле». Все линии ответственности и вины за происходящие в стране события в общественном мнении схо-дятся в этой гипотетической высшей точке, именно вокруг нее строятся и воспроизводятся стереотипы массового восприятия власти. Складывается парадокс: центр определяет всю парламентскую жизнь страны, избирательная система которой явно противодействует фор-мированию партии центра. Результат – ослаб-ление амплитуды политических резонансных колебаний и вариативностей. Результаты социологических опросов насе-

ления Саратовской области наглядно демонст-рирует ориентацию на профессиональные и личностные качества политических лидеров. По мнению большинства опрошенных желае-мый политический лидер - это житель их горо-да (района). Такое пожелание выказали 47% опрошенных. 33% респондентов указали, что это должен быть по крайней мере житель Са-ратовской области. Другие ответы конкретизи-ровали облик желаемого политического лидера. Он должен быть экономистом (на это указали 41% опрошенных), юристом (21%), которого отличают высокие профессиональные качества (39%), опыт хозяйственного руководителя (22%) и высокие личностные качества (20%). Несколько меньшее значение для потенциаль-ных избирателей является программа кандидата и его опыт работы в органах власти (17%), а также его политическая позиция (9%). Однако 34% опрошенных отметили, что им все равно,

каким будет кандидат, что свидетельствует об усилении их политической пассивности. Нужно также добавить, что система власти с

ее личностным характером позволяет легче раздавать индивидуальные обещания, при ней приобретают большое значение местные связи кандидата в политические лидеры, взгляды ко-торого, естественно, будут испытывать давле-ние узких рамок местности, откуда он «вы-шел». Голосование по партийным спискам, на-против, приглушает этот личностный фактор (в случае объединенного списка он исчезает поч-ти полностью) и обязывает население голосо-вать скорее за партию, нежели за людей, то есть скорее за идеологию и организацию нацио-нального масштаба, чем в пользу борцов за ме-стные интересы. Политические и правовые ре-жимы современного типа в развитых обществах противопоставляют партикуляристским рамкам социального самоопределения по осям «свое—чужое» универсалистские рамки «законного—незаконного», то есть признают абсолютный приоритет общеобязательных императивов за-кона. Но такая перемена точки отсчета в нашем обществе лишь намечена. Но в действительно-сти зачастую политическая элита не прочь эту власть использовать, т.е. относятся к ней инст-рументально33. Это находит свое специфическое преломле-

ние и в отношении населения в органам власти. Данные (Рис. 1) свидетельствуют о невысоком уровне информированности жителей региона о деятельности властных структур. Более того, они показывают низкий уровень потребности в данной информации. Достаточно низкий интерес к политической

информации сопрягается с недоверием россиян к властным институтам всех уровней, включая Федеральные государственные органы, исклю-чая Президента (Табл. 1) и политикам. Фигура бывшего президента В. Путина персонифици-рована, в отличие от других органов власти. Благодаря умелым имиджмейкерам и СМИ он оценивался положительно как в качестве дей-ствующего президента, так и в качестве главы правительства. При этом его рейтинг намного превышает рейтинг остальных политических лидеров, включая ныне действующего прези-дента Д.А. Медведева34. Это показывает, что

33 Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологические очерки. 1993-2000. – М.: Московская школа политических исследований, 2000. – 576 с. С. 182-195. 34 Всероссийские опросы ВЦИОМ //http://wciom.ru/issledovanijapolitika/ehlektoralnye-issledovanija.html; http://wciom.ru/novosti/reitingi/reiting-doverija-politikam.html; http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/4048.html

http://wciom.ru/issledovanijapolitika/ehlektoralnye

http://wciom.ru/novosti/reitingi/reiting

http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii


- 14 -

значительным кредитом доверия среди россиян пользуется личная персона В.В. Путина. Он обладает, по мнению респондентов, значитель-ным интеллектом (15,4% опрошенных), даль-новидностью (8,9%), профессионализмом (8,7%), дальновидностью (8,9%), ответствен-ностью (7,6% ). В тоже время жители Саратов-ской области подозревают его в коррумпиро-ванности (9,4%), эгоистичности (9,1%), безот-ветственности (.6,4%). Для сравнения - губер-натора Саратовской области П.Л. Ипатова жи-тели наделили такими же (хотя и в меньшей степени) положительными качествами, но большей хозяйственностью, честностью и принципиальностью. В среднем каждый четвертый житель Сара-

товской области полностью или частично дове-ряет В. Путину. Каждый третий горожанин аб-солютно не доверяет (на селе таких не оказа-лось) и почти каждый пятый «почти не доверя-

ет» В.В. Путину (на селе – 5,6%). При этом уровень доверия сельских жителей выше – он достигает 39% (в Саратове – 24%). Однако се-ляне более осторожны в своих оценках дея-тельности В. Путина, считая, что он действовал в зависимости от ситуации, но часто – в инте-ресах чиновников. Горожане более склонны видеть в нем выразителя своих интересов (Табл. 1). Результаты социологических опросов насе-

ления Саратовской области ярко демонстриру-ют невысокий уровень информированности, персонификацию политических предпочтений, партикуляризм социально-политического ми-ровоззрения жителей региона, и высокий уро-вень массового недоверия ко всем ветвям вла-сти, который колеблется в известных пределах. Это отражает проникновение тенденции субси-диарности в механизм взаимодействия власти и социума.

519

431338

11309

291527

11254

238221822

32

Государственная дума

Президент РФ

Правительство РФ

Верховный суд

Совет безопасности

Конституционный суд

Центральная избирательная комиссия

Совет Федерации

Администрация президента

Ни одна из структур мне неизвестна

Информированность населения Саратовской области о властных структурах, % к опрошенным

Знают о деятельности Хотели бы узнать больше

Рис. 1.

*Источник: Здесь и далее - результаты социологических опросов, проведенных ЦРСИ СГУ с уча-стием автора


- 15 -

Таблица 1. Влияние места проживания на оценку деятельности Президента Путина В.В., % по типу поселений

Оценки деятельности В.В. Путина

Место жительства В сред- нем по выборке

город Саратов

село Новопокровка

Затрудняюсь ответить 4,48 0,00 4,22 Только в интересах народа 19,66 0,00 18,51 В основном в интересах народа 40,00 5,56 37,99 В зависимости от ситуации 25,17 50,00 26,62 В основном в интересах чиновников 9,66 44,44 11,69 Только в интересах чиновников 1,03 0,00 0,97 Итого 100,00 100,00 100,00

К ВОПРОСУ О НАЦИОНАЛЬНО-ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ Белоусов С.О.

Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия Нижний Тагил, Россия

В настоящее время широкое распростране-

ние в западной историографии получили ис-следования о «русской идентичности». Типич-ным примером может служить работа герман-ской исследовательницы Бетины Зибер, изу-чавшей взаимосвязь «русской идеи» и иден-тичности в общественной мысли постперестро-ечной России. По ее мнению, «после обвала социалистической идеологии дискуссия о «рус-ской идее» служит образованию новой русской идентичности на основе традиционных русских ценностей» [Зибер Б. «Русская идея» обязыва-ет!? Поиск русской идентичности в обществен-ных дискуссиях конца XX века. М., 2002, с. 6, 11 - 12]. Автор придерживается теории образо-вания идентичности, выработанной немецкими педагогами Х.П. Фраем и К. Хауссером. Со-гласно их концепции, «идентичность и форми-рование идентичности формально описывается как продиктованное собственной ответственно-стью деяние индивидуума» [Зибер Б. «Русская идея» обязывает!? Поиск русской идентичности в общественных дискуссиях конца XX века. М., 2002, с. 12, 15 -16]. После распада Союза, отделившись от Рос-

сии, некоторые народы, и, прежде, всего ти-тульные нации, давшие имя союзным респуб-ликам бывшего СССР, постепенно утрачивая свою советскую политическую идентичность, перестали быть «русскими» для жителей Запа-да, но вместо этого приобрели идентичность со своими новообразованными независимыми на-циональными государствами. Лишившись СССР (своей «большой родины»), жителям России было предложено стать «россиянами». Сделать это оказалось не так просто. Проблема

выработки новой национально-государственной идентичности представляет собой не только новую, но крайне сложную социально-психологическую, политическую и культурную задачу как для страны в целом, так и для многих ее граждан. Несмотря на то, что большинство населения

Российской Федерации составляют этнические русские (более 83 % населения), логичнее оха-рактеризовать российское общество как поли-этническое и мультикультурное. К примеру, политико-административное устройство России в значительной степени отражает ее этническое разнообразие, показывая ареалы компактного проживания относительно малочисленных на-родов и этнических групп. Хотя россияне и говорят на общем языке,

каждый из них, как и практически все взрослые жители бывшего Советского Союза, осознает свою этнонациональную идентичность с людь-ми своей национальности, понимаемую как принадлежность к определенной к этнонацио-нальной общности - народу или народности. Влияние многих факторов воплощается не

только в системе ценностей, установок, ориен-таций и интересов жителей регионов, но и трансформируется в массовых настроениях, в отношении к этническим русским и к Москве как федеральному центру. Важно отметить, что с одной стороны, на

психологическом уровне чувство европейского гражданства фактически не получило широкого распространения, но с другой, согласно показа-телям Евробарометра, все-таки постепенно усиливается. По результатам исследований Ро-нальнда Инглехарта число людей, которые ду-


- 16 -

мают о себе не только как о гражданине своей страны, но и как о гражданине Европы, сегодня около 50%. Наверное, это уже достаточно су-щественный показатель, так как, по мнению Г. Терборна, европеизм во все времена был иден-тичностью, разделявшейся, в первую очередь, кругом политиков национального калибра и их окружением, состоящим из некоторых интел-лектуалов, бюрократов и, в течение долгого времени, лишь немногими из бизнесменов. С другой стороны, это только половина. Из этого следует вывод, что становление наднациональ-ной европейской идентичности и поныне оста-ется весьма трудной задачей. Возникает вопрос, имеются ли эмпириче-

ские свидетельства справедливости всех выска-занных выше предположений, и сопоставимы ли Россия и различные страны Запада по степе-ни выраженности и распространенности чувств государственной (политической), региональной и локальной идентичности среди населения? С точки зрения М. Хеллера, национальная

политическая идентичность предполагает на-личие определенной ментальной установки, ощущения индивидом в сильной или слабой степени своей принадлежности к крупному со-циополитическому образованию (обычно, к государству). Если исходить из этого определе-ния, то в эмпирическом исследовании самооп-ределение индивидов по географическому при-знаку может быть использовано для измерения чувства такой идентичности, по крайней мере, в первом приближении.

Исследования показывают, с какими общ-ностями идентифицируют себя жители разных стран. Очевидно, что россияне в большей сте-пени, чем население любой другой страны, подчеркивают свою принадлежность, прежде всего, к своему государству. Половина жителей идентифицирует себя со своей страной в целом, а это в 1,5-2 раза выше, чем тот же показатель в других государствах. В большинстве западных стран чувство

принадлежности к региону распространено го-раздо сильнее, либо в той же степени, что и в России. Только две пятых (38%) населения Мо-сквы и Санкт-Петербурга подчеркнули свою идентичность с общностью жителей города, в котором они живут. Доля респондентов, иден-тифицировавших себя в первую очередь со страной, среди москвичей и петербуржцев не-сколько выше - 42%, чем доля респондентов, подчеркнувших свою лояльность столицам, но ниже, чем в целом по стране или среди жителей других типов поселений.

Гипотеза о том, что среди россиян, не яв-ляющихся этническими русскими, чувство ре-гиональной идентичности выражено сильнее, получила определенное подтверждение. Из ре-зультатов проведенных исследований следует, что процент россиян, не являющихся предста-вителями русской нации и идентифицирующих себя с Россией как страной, заметно ниже, чем аналогичный показатель у этнических русских. В то же время среди них несколько выше, чем среди русских, доля подчеркнувших свою при-верженность, прежде всего, региональным тер-риториальным общностям. Очевидно, что большинство россиян при са-

моидентификации, в первую очередь, подчер-кивает свою принадлежность к своей стране как целому, тогда как в Западной Европе - в первую очередь - к своему городу как культур-но-географической целостности, во вторую - к провинции и лишь затем - к стране. Однако ес-ли принять во внимание степень этнического разнообразия населения, то некоторые модели идентификации, выявленные в западных стра-нах, до некоторой степени тождественны с рос-сийской. Во многообразии идентификаций про-является история - то, каким образом склады-вались государства и чувство идентичности - лояльность такого большого числа жителей За-падной и Центральной Европы своим городам можно объяснить с позиции исторической па-мяти. Широкое распространение чувства принад-

лежности к стране в целом, зафиксированное опросом в России, также объясняется специфи-ческим историческим опытом национально-государственного строительства в этой огром-ной евроазиатской стране. В случае России, в отличие от многих государств Западной Евро-пы, не нация, возникшая на основе объедине-ния соседей, осознавших свое родство, созда-вала свое национальное государство, а русское государство, собирая земли и народы, и в тече-ние веков отодвигая свои границы все далее на юг и север, восток и запад от Москвы, форми-ровало особую политико-культурную целост-ность, исторически сложившуюся общность людей, причастность к которой осознается большинством граждан России. Чувство при-надлежности к России как «большой родине» - это важная отличительная черта как нацио-нальной культуры и менталитета русского на-рода, так и политической культуры российско-го общества.


- 17 -

СОЦИАЛЬНОЕ ПАРТНЕРСТВО РАБОТОДАТЕЛЕЙ И УЧРЕЖДЕНИЙ ОБРАЗОВАНИЯ КАК ЭФФЕКТИВНЫЙ МЕХАНИЗМ РЕАЛИЗАЦИИ МОЛОДЕЖНОЙ КАДРОВОЙ

ПОЛИТИКИ Белоусова И.В.

Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия Нижний Тагил, Россия

Перемены, произошедшие в последние годы

в экономических и политических отношениях страны, породили в обществе состояние неоп-ределенности. Сегодня молодежь России, ис-пытывает неустроенность и дискомфорт, явля-ется средоточием конфликтов. Разрыв между прошлым и будущим свойственен переходному состоянию России и с особой силой сказывает-ся на молодом поколении. Все чаще поднима-ется вопрос о направлении и развитии моло-дежной политики. Наше общество понимает, что молодежью необходимо заниматься, воспи-тывать её и помогать найти своё место в жизни и стать достойным членом общества. Моло-дежная политика исходит из того, что молодые люди имеют мощный инновационный потенци-ал. Признавая необходимость материальной и духовной поддержки молодежи, предоставле-ния ей льгот в силу недостаточной социальной защищенности и сложных стартовых условий, ориентиры современной молодежной политики направлены и на содействие молодым людям в самоорганизации и самореализации. Еще двадцать лет назад в нашем государстве

была четко выстроенная государственная ма-шина, которая контролировала все аспекты на-шей жизни, начиная от идейной и заканчивая молодежной политикой. После начала проведе-ния реформ, эта система начала давать сбой, а в новых сложившихся условиях окончательно прекратила свое существование. У молодых людей стали появляться проблемы, решение которых требовало государственного вмеша-тельства. К таким проблемам можно отнести отсутствие системы трудоустройства молодых специалистов, проблема молодой семьи, отсут-ствие идеологической базы или национальной идеи. Основным в молодежной политике на со-

временном этапе становится реализация соци-ально-защитной функции. Социальная защита молодежи направлена на формирование, сохра-нение и развитие экономического, социального, профессионального и культурного потенциала ее различных групп. Необходимость анализа положения молоде-

жи на российском рынке труда обусловливает-ся двумя важнейшими обстоятельствами. Во-первых, молодые люди составляют около 41% трудоспособного населения России; во-вторых,

что самое главное, они – будущее страны, и от стартовых условий их деятельности зависит последующее развитие. Как уже отмечалось ранее, молодежь уже сегодня во многом опре-деляет политические, экономические и соци-альные структуры общества. С целью исследования данной проблемы

нами было проведено социологическое иссле-дование «Профессиональные намерения и жиз-ненные планы» среди учащихся школ города Нижний Тагил. Анализ профессиональных предпочтений школьников показывает, что вы-бор ими профессии сосредотачивается в основ-ном в сферах бизнеса, услуг и нематериального производства. Непроизводственная сфера, по их мнению, в большей степени, по сравнению с индустриальным производством, создает усло-вия для профессиональной самореализации и трудовой мотивации заработком. Необходимо отметить, что в современных

условиях усложняющегося производства все более востребован работник, имеющий высшее профессиональное образование, в том числе и по рабочим специальностям. Наличие сущест-венного разрыва между теоретической подго-товкой в профессиональных учебных заведени-ях и практическими аспектами конкретной тру-довой деятельности делает неадекватной реак-цию потенциального работодателя на возможно высокий уровень подготовки молодых специа-листов, не подкрепленный соответствующим развитием трудовых умений и навыков. Это в итоге сказывается на возможностях их реально-го трудоустройства. Практически все работодатели негативно

оценивают такие качества молодых работни-ков, как отсутствие навыков трудовой жизни и построения взаимоотношений в рабочей груп-пе, неустойчивость поведения, излишняя эмо-циональность, то есть все то, что свидетельст-вует о социальной незрелости человека, недос-таточном уровне его социализации. Однако в этом случае наблюдается сильное влияние сте-реотипов представления об обязательном нали-чии такого рода качеств у всех без исключения молодых работников. Масштабность и устой-чивость влияния стереотипов такого рода при-водит к дискриминационному отношению к молодежи на рынке труда. Вместе с тем, явля-ется очевидным, что социализация человека в


- 18 -

обществе, хотя и сопряжена с возрастом, про-текает у конкретных людей индивидуально. Явления инфантилизма и социальной незрело-сти могут сохраниться у человека до конца его трудовой жизни, а могут быть преодолены в достаточно раннем возрасте - на стадии про-фессионального обучения и становления. Гра-мотное построение кадровой политики органи-зации предполагает разработку специальных программ, позволяющих молодым специали-стам адаптироваться в новой для себя роли на-емного работника и члена трудового коллекти-ва. Несовпадение представлений работодателя с

реальными характеристиками молодежи, выходящей на рынок труда, сочетается с далеко не всегда обоснованными представлениями молодежи о путях адаптации в сфере труда и занятости. Это проявляется в выборе профессии, а в дальнейшем - в определении перспектив собственного трудоустройства. Более того, сам выбор направления или специальности, по которым будет осуществляться обучение, часто делается абитуриентом исходя из идеальных представлений о будущей желаемой работе, а не в результате анализа реальной ситуации на рынке труда, информация о которой к настоящему времени стала широко доступной в большинстве городов страны. Это достаточно ярко проявляется в попытках начального самоутверждения молодого человека через выбор престижной профессии. При этом реальная возможность трудоустройства либо игнорируется, либо становится новым стимулом к дальнейшему самоутверждению. Эффективным механизмом может

выступить социальное партнерство, в реализации которого могут сыграть свою роль органы местного самоуправления. Социальное партнерство учреждений

образования и работодателей реализуется, когда работодатели, во-первых, помогают учебному заведению в формировании социального заказа на специалистов определенных направлений и профилей. Во-вторых, работодатели формулируют собственные требования к уровню и качеству подготовки работников. В-третьих, участвуют в проверке знаний и в ходе обучения, и в итоговых испытаниях. В-четвертых, производственная практика выглядит как реальное участие молодого человека в жизни коллектива, в ее ходе возможно решение актуальных вопросов (это касается написания курсовых, дипломных работ), что на деле помогает связать теорию и практику.

В итоге, повышение социальной ответственности работодателей, более активное участие социума в процессах профессиональной подготовки молодого поколения окупится снятием многих молодежных проблем, снижением их остроты и мерой социальной защиты молодежи. Социальное партнерство стало одним из

главных направлений ФГУП «ПО «Уралвагонзавод» (г. Нижний Тагил). В основе социального партнерства ФГУП «ПО «Уралвагонзавод» и образовательных учреждений города лежит заинтересованность основного заказчика в получении конечного результата - специалистов с профессиональным образованием требуемого содержания и соответствующей квалификации. Это взаимодействие осуществляется по следующим направлениям:

- участие в организации профессиональной подготовки молодых рабочих и молодых спе-циалистов;

- материальная помощь образовательным учреждениям по содержанию зданий и поме-щений, в приобретении оборудования и иму-щества;

- участие в организации досуга и отдыха учащихся и студентов, социальная поддержка работников образовательных учреждений. Активное участие в партнерской профори-

ентационной работе принимают учителя, со-циологи, классные воспитатели, библиотекари, которые считают основной целью работы под-готовку учащихся к профессиональному само-определению в условиях свободного выбора сферы деятельности в соответствии с их инте-ресами. В образовательных учреждениях про-водятся спецкурсы: «Основы технической культуры», «Твоя профессиональная культура», «Техническое черчение с элементами начерта-тельной геометрии», «Компьютерная графика», которые способствуют формированию научно-го мировоззрения учащихся и представляют профессиональную деятельность. Результатом профориентационной работы считается посту-пление выпускников в высшие учебные заведе-ния на факультеты, с которыми ФГУП «ПО «Уралвагонзавод» заключили совместный до-говор. Успешная производственная деятельность

ФГУП «ПО «Уралвагонзавод» позволила создать комплексную программу подготовки, привлечения и закрепления персонала, его социальной защищенности. Как результат, на Уралвагонзавод стало приходить больше молодежи, возросла доля принятых с высшим


- 19 -

профессиональным образованием, средний возраст работающих составил 39, 3 года. Продуманная долгосрочная работа с моло-

дежью приносит предприятию прямую эконо-мическую выгоду: растет научно-

производственный потенциал, уровень профес-сиональной подготовки кадров, их качество, что помогает эффективно решать актуальные проблемы и повышать конкурентоспособность продукции, рейтинг предприятия.

ПРОБЛЕМЫ ЗДОРОВОГО ОБРАЗА ЖИЗНИ В РОССИИ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ

Боровкова О.Э. Волгоградский государственный университет

Волгоград, Россия На современном этапе развития нашего об-

щества проблема сохранения здоровья нации и каждого конкретного россиянина становится все более актуальной. Особенно остро данный вопрос проявляется на фоне продолжающегося ухудшения состояния здоровья россиян в усло-виях затянувшегося перехода к новым эконо-мическим отношениям. К сожалению, приходится с горечью конста-

тировать, что Россия становится страной боль-ных людей. По данным Всероссийской перепи-си населения, средняя продолжительность жиз-ни граждан нашей страны с 1989 по 2002 год сократилась почти на пять лет. В разы выросло число заболевших социальными болезнями – диабетом, туберкулезом и венерическими забо-леваниями. Число инвалидов за последние 15 лет увеличилось в три раза, а детей-инвалидов – почти в пять раз. Здоровье нынешнего моло-дого поколения хуже здоровья предыдущего. В среднем по России детей, рождающихся абсо-лютно здоровыми, только 60 процентов, а к окончанию школы их остается не более десяти процентов. Почти половина школьников огра-ничена в выборе профессии по состоянию здо-ровья. Думается, что основными направлениями

деятельности по оздоровлению образа жизни в условиях современной России должны стать:

- формирование федеральной и региональ-ной политики сохранения и укрепления здоро-вья;

- создание законодательной базы, благопри-ятствующей здоровому образу жизни;

- просвещение людей, формирование и под-держание у них стремления к позитивным из-менениям в образе жизни;

- создание физической и социальной окру-жающей среды, благоприятствующей здорово-му образу жизни, оптимизация ресурсов и фи-нансирование программ, направленных на оз-доровление образа жизни;

- расширение и ресурсное обеспечение соот-ветствующих научных исследований;

- совершенствование информационной сис-темы, мониторирование неблагоприятных фак-торов образа жизни на федеральном и регио-нальном уровнях, усиление деятельности служб здравоохранения в этом направлении. В процессе составления различных про-

грамм по формированию здорового образа жизни необходимо использовать достижение науки. Основными приоритетами в области на-учных исследований по проблемам формирова-ния здорового образа жизни могут выступать:

- разработка новых, экономически оправ-данных методов определения состояния здоро-вья, нацеленных на минимизацию факторов, отрицательно влияющих на состояние здоро-вья;

- реализация и оценка эффективности отрас-левых и территориальных программ укрепле-ния здоровья и формирования здорового образа жизни;

- сокращение разрыва между научными дос-тижениями и их практической реализацией. Пропаганда здорового образа жизни, сани-

тарное просвещение, гигиеническое обучение и воспитание населения – идея далеко не новая. В 1990 году в России действовало 294 центра ме-дицинской профилактики (бывшие дома сани-тарного просвещения). К сожалению, в 90-е годы эта система была практически разрушена. Сегодня вновь и с новой силой назрела настоя-тельная необходимость создания постоянно действующей, комплексной системы санитар-но-гигиенического просвещения и воспитания населения, повышения санитарной культуры граждан России. Это направление деятельности должно стать логичным продолжением дейст-вий, предпринимаемых государством и обще-ством по повышению качества жизни граждан России. Согласно выводам Всемирной организации

здравоохранения (ВОЗ), состояние здоровья человека от медицины зависит лишь на 15 про-центов, на столько же – от чистоты окружаю-щей среды, на 25 процентов – от уровня жизни, а на оставшиеся 45 процентов – от самого чело-


- 20 -

века, от его образа жизни. Поэтому любые ме-ры будут неэффективны без изменения отно-шения населения к собственному здоровью, без

эффективного участия в профилактике тех же социальных заболеваний всех институтов гра-жданского общества.

ТРАДИЦИОННОЕ И НОВАЦИОННОЕ КАК ДОМИНАНТНЫЕ ОСНОВАНИЯ ДУХОВНО-НРАВСТВЕННОГО ФОРМИРОВАНИЯ ЛИЧНОСТИ

Бурняшева Л.А. Пятигорский государственный лингвистический университет

Пятигорск, Россия

В поисках путей, методов духовно-нравственного воспитания человека, взоры все чаще и чаще обращаются в сторону традици-онных, существовавших на протяжении долго-го исторического периода институтов и, пре-жде всего, институтов религии и церкви. Социальная индивидуальность человека не

возникает безосновательно. «Человек формиру-ется в социальном пространстве, в конкретном историческом времени и, в процессе воспита-ния и практической деятельности. Поэтому личность как социальная индивидуальность – это всегда конкретный итог, синтез и взаимо-действие очень разнообразных факторов. И личность тем более значительнее, чем в боль-шей степени она аккумулирует социокультур-ный опыт человека и, в свою очередь вносит индивидуальный вклад в его развитие» [3]. Личность есть индивидуальное средоточие и

выражение общественных отношений и функ-ций людей, субъект познания и преобразования мира, прав и обязанностей, этических, эстети-ческих и всех иных социальных норм. Духовный мир человека обусловлен внут-

ренним личностным поведением и ориента-циями. Каждый человек является кузнецом своей судьбы и счастья. Воздействие на личность, с целью развития

у нее духовно-нравственных качеств – тема, которую ученые изучают уже несколько тысяч лет. За этот период уже было сформировано более-менее понятие о морали и моральном поведении человека. Вопрос остается в том, – как сформировать духовно-нравственное соз-нание и поведение человека, при помощи каких традиций и новаций? Ведь в период пересмотра жизненных ценностей и приоритетов, который переживает наше современное общество, сде-лать правильный выбор может только личность с духовной жизненной ориентацией. Сегодня Россия переживает очень сложный

исторический период. И подстерегающая наше общество, самая большая опасность стоит, – не в смене политической системы, не в развале экономики, а в разрушении личности. В наше время доминируют над духовными – матери-

альные ценности, в соответствии с этим иска-жены представления ο великодушии, доброте, справедливости, милосердии, патриотизме и гражданственности. Общий рост жестокости и агрессивности вызван высоким уровнем пре-ступности в обществе. Без развития соответствующей системы об-

разования, которая обеспечивала бы свободный доступ к национальному и мировому культур-ному и духовному наследию, невозможно ду-ховно-нравственное возрождение личности. Все больше людей приходят к пониманию

того, что для духовного возрождения общества недостаточно только знаний, даваемых тради-ционным образованием. Нравственные импуль-сы нельзя рационально усвоить посредством чисто научного образования, никакая сумма наук сама по себе не в состоянии заменить лю-бовь, веру, сострадание. В настоящее время педагогической общест-

венностью, интеллигенцией бурно обсуждается вопрос о том, каким быть нравственному обра-зованию, о месте и роли религии в нём.

«Православная Церковь рассматривает функцию образования не только в предостав-лении человеку суммы знаний, соответствую-щей его возрасту и интересам общества, но и в создании условий для духовного становления личности. В соответствии с этим под образова-нием понимается непрерывный процесс, имеющий корни в прошлом и ведущий в буду-щее, цель которого – обеспечение связи поко-лений, передача знаний и традиций и, в конеч-ном итоге, создание условий для целостного духовного, интеллектуального и культурного развития отдельной личности. Христианские духовно-нравственные ценности, закладывае-мые в процессе образования, составляют фун-дамент гармоничного развития личности и яв-ляются столь же неотъемлемым достоянием народов России, как и памятники материальной культуры» [4]. Прочная и целостная структура, образова-

тельно-воспитательной системы, не может строиться на непрочном фундаменте, лишен-ном глубокой и взаимопроникающей связи с


- 21 -

культурной, исторической, а так же духовной почвой, благодаря которой российский народ стал великим. «В настоящее время, наиболее сложная и важная задача – это выработка но-вых стратегий воспитания и образования, учи-тывающих необходимость перестройки систе-мы ценностей. Данная система не достаточно осмыслена, но существенна сама ее постановка, которая требует критического анализа уже при-вычных и наработанных подходов» [4]. А. А. Остапенко по этому поводу пишет:

«Известно, что новации, захватившие школы, привели во многом к разрушению традицион-ных школьных устоев, но, с другой стороны, те школы, которые игнорируют новое в педагоги-ке, обречены на отставание, в первую очередь, в уровне образования. Необходим разумный баланс в этом вопросе» [5]. Таким образом, следует помнить, что наша

страна уже пыталась построить «новый мир». ««Творцы светлого будущего уже обещали на-шему народу, что «мы наш новый мир постро-им», – всем нам хорошо известен печальный итог этого строительства. Поэтому на очеред-ном этапе своего исторического бытия мы ни в коем случае не должны повторять этих ошибок. Совершенно очевидно, что нельзя найти или изобрести какие-то принципиально новые цен-ности бытия, отличные от тех, которые были положены в основу плодотворного развития нашей страны с момента ее возникновения. В то же самое время обществу необходимо про-никнуться идеей духовного обновления жизни, к которому и призывает Православная Цер-ковь» [4]. Потому, когда обсуждается возрождение

православных традиций воспитания и образо-вания, то имеется ввиду не только возрождение существовавших исторических форм право-славного образования – таких, как православ-ная гимназия, воскресная школа, духовная се-минария и академии. Не следует понимать пра-вославное образование и воспитание в узком смысле и ограничивать данные понятия специ-ально предназначенным образованием – совре-менным теологическим или традиционным ду-ховно-нравственым. Сегодня формирование целостного христианского мировоззрения ста-новится важной задачей православного образо-вания и воспитания. Исходя из данной ситуации, в настоящий

момент можно говорить о новых формирую-щихся традициях православного воспитания и образования, которые используются современ-ными информационными технологиями и соот-ветствуют мировоззренческим установкам со-временных людей.

Сегодня слишком опасно и непрактично ид-ти по пути запретов. Но в целях духовной безо-пасности следует налагать ограничения на по-каз передач и фильмов, которые пропаганди-руют безнравственный образ жизни. Н. В. Архангельский считает, что: «важным

показателем сформированности нравственных качеств личности является внутренний кон-троль, действие которого приводит порой к эмоциональному дискомфорту, недовольству собой, если нарушаются проверенные лич-ным опытом правила общественной жизни. Внутренний контроль формируется благодаря активной деятельности личности в интеллек-туальной, двигательной, эмоциональной, во-левой сферах. Готовность подчинять свои побуждения представлениям и знанию о культуре человеческого бытия повышает са-мооценку личности, развивает чувство соб-ственного достоинства. Сформированные на-выки контроля способствуют успешному развитию нравственных качеств личности в процессе обучения и воспитания» [1]. Ю. И. Дорошенко справедливо полагает,

что: «Учет глубин исторического опыта, по-строение (а не сжигание) мостов от прежних поколений к нынешним и наличие, пропаганда, проповедь вечных ценностей, истин, носителем которых является христианство, – необходимые условия, при которых можно ожидать духовно-го взросления новых поколений» [2]. Анализируя данный вопрос Н. В. Архан-

гельский полагает, что: «Главными оценками нравственности человека являются его мораль-ные принципы, убеждения, ценностные ориен-тации, и следовательно поступки по отноше-нию к другим людям. Отсюда вытекает, что нравственным надо считать того человека, у которого правила и нормы, требования морали выступают под его собственными взглядами и убеждениями, как должные формы поведения» [1]. В заключении сделаем вывод, что для фор-

мирования духовно-нравственной личности, общество должно устремиться навстречу своей Священной традиции. Одновременно сама тра-диция постепенно пробуждается, демонстриру-ет сохранность. Не случайно в центре внимания оказываются вопросы восстановления меха-низмов передачи Традиции новым поколениям. Ведущими в этом деле являются следующие звенья:

– духовно-оправданная система воспитания, образования подрастающих поколений, разви-тие которой становится ведущим направлением государственной социокультурной политики;


- 22 -

– полноценная деятельность организаций и объединений всех традиционных религий Рос-сии и, прежде всего, православия;

– доминирование в духовном пространстве страны тех каналов СМИ, художественной продукции, чьё содержание выражает смыслы и ценности отечественной культуры;

– благоприятные условия жизни семей, спо-собных обеспечить рост и воспитание детей; тесное взаимодействие родителей с церковны-ми организациями, образовательными учреж-дениями, СМИ в деле духовного развития мо-лодых поколений. Только через взаимосвязанную деятельность

этих звеньев в российском обществе Священ-ная традиция может быть восстановлена в об-новленном и созидательном виде.

Литература 1. Архангельский Н.В. Нравственное вос-

питание. – М.: Просвещение, 1989. − С. 84.

2. Дорошенко Ю.И. Христианство и рус-ское национальное образование // Православная педагогика: Традиции и современность. 2000. − С.128.

3. Лавриненко В.Н., Ратникова В.П. Фило-софия: Учебник для вузов / Под ред. про. В.Н. Лавриненко, проф. В.П. Ратникова. 3-е изд. − М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. −С. 441.

4. Материалы конференции «Духовно-нравственные ценности современного россий-ского общества» совместного заседания Учено-го Совета Института социально-политических исследований РАН и Академии социальных и гуманитарных наук 26 апреля 2002 г. −С. 43.

5. Остапенко А.А. Антиномии как прин-ципы православного воспитания или основания догматической педагогики. // Православная культура в современной России. – Краснодар: «Просвещение-Юг». 2005. − С.165.

АНАЛИЗ МЕТОДИК ИССЛЕДОВАНИЯ ОРГАНИЗАЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ ОРГАНОВ

МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ Вавилова А.С.

Сибирская академия государственной службы Новосибирск, Россия

Вступление России в эпоху рыночных пре-

образований остро поставило на повестку дня вопрос о модернизации сложившихся в пред-шествующую эпоху ценностных представле-ний, стилей и методов управления в соответст-вии с требованиями нового времени. И если коммерческие организации, производственные предприятия, крупные государственные корпо-рации уже, так или иначе, разрабатывают и интегрируют управленческие инновации, то российские органы местного самоуправления и вовсе еще не ощутили новых управленческих веяний. Между тем, можно смело говорить о том,

что такого рода организации обладают глубо-кими традициями организационных культур, берущих свое начало еще со времен существо-вания общинного строя. Однако анализ литера-туры, связанной с изучением организационной культуры, показал отсутствие ее исследований в органах местного самоуправления. Одной из причин такой ситуации, по мне-

нию автора, является закрытость данных орга-низаций. Органы местного самоуправления, как и органы государственной власти, представля-ют собой закрытые организации, члены кото-рых добровольно неохотно соглашаются на ка-кие бы-то ни было исследования. А в случае

осуществления таких исследований, достовер-ность полученных результатов и объективность складывающейся картины подвергается сомне-ниям. Поэтому для исследования организацион-

ных культур, существующих в органах местно-го самоуправления, представляется необходи-мым определить наиболее валидные методики исследования. А также адаптировать их для российских органов местного самоуправления. Концепция организационной культуры не

является чем-то абсолютно новым. Этот фено-мен рассматривался в работах М. Вебера, К. Левина, Т. Парсонса, Ф. Селоника. А Ч. В оте-чественной теории ранее использовались поня-тия "культура производства" и "культура тру-да". На сегодняшний день существует множест-

во определений понятия "организационная культура". Но единого, общепринятого нет. Де-ло здесь в различии понимания исследователя-ми ее сущности. По оценкам большинства исследователей,

существуют две условные концепции органи-зационной культуры, олицетворяющие собой методы ее исследования:

1) рационально-прагматическая, рассматри-вающая организационную культуру как атри-


- 23 -

бут организации, т.е. изменяемый элемент (И. Ансофф, Т. Питерс, Р. Уотерман, Э. Шейн). От-сюда и определение организационной культу-ры, данное французскими социологами С. Ми-шоном и П. Штерном. «Организационная куль-тура есть совокупность поведений, символов, ритуалов и мифов, которые соответствуют раз-деляемым ценностям, присущим предприятию, и передаются каждому члену из уст в уста в качестве жизненного опыта»35.

2) феноменологическая, в которой организа-ционная культура трактуется как сама суть ор-ганизации, т.е. не как свойство, а как то, чем она (организация) на самом деле является (П. Бергер, М. Луи, А. Петтигрю, С. Роббинс, Д. Сильверман). Так как в научном мире до сих пор нет одно-

значной трактовки определения организацион-ной культуры, то и ее классификация является довольно сложной проблемой. Дело в том, что организационная культура многомерна, т.е. описывается многими параметрами, и бывает трудно выделить какой-то один или, по мень-шей мере, несколько, чтобы сгруппировать все многообразие культур. Не смотря на это, уче-ными было предпринято масса попыток клас-сифицировать существующие организационные культуры. Наибольшей популярностью поль-зуются следующие классификации. Подход к изучению организационной куль-

туры, разработанный Г. Хофштеде и основан-ный на пяти переменных: 1)дистанция власти; 2) индивидуализм; 3)мужественность; 4) стремление избежать неопределенности; 5) долгосрочность ориентаций. И классификация организационной культу-

ры, разработанная К.Камероном и Р. Куинном, базирующаяся на классификации организаци-онной культуры по значениям шкал «стабиль-ность – гибкость» и «внутренняя ориентация – внешняя ориентация». При использовании любой из этих класси-

фикаций, для определения типа организацион-ной культуры органов местного самоуправле-ния необходим определенный набор методов и инструментов. Традиционно выделяется три основные

стратегии изучения организационной культуры, в каждую из которых входят свои методы ис-следования и анализа.

1. Холическая стратегия предполагает глу-бокое погружение исследователя в культуру и

35 Сащенкова Н. Организационная культура и ее влияние на эффективность организации [Электрон-ный ресурс]. // Пенза 2000. Режим доступа: http://www.countries.ru/library/orgculture/def3.htm

действие в ней как глубоко сопричастного на-блюдателя, консультанта или даже члена кол-лектива. Это так называемые полевые методы изучения ситуации путем реального погруже-ния в нее. Инструменты такого анализа: хроно-метраж, ведение дневника, метод эмпирических наблюдений, стоп - упражнения, опыт исповеди и т.п.

2. Метафорическая (языковая) стратегия за-ключается в изучении образцов действующих нормативно-методических документов; доку-ментов, регламентирующих систему отноше-ний и обмена информацией между различными звеньями организации; отчетности, а также особенностей языка этих документов, баек и легенд, рассказов и мифов, анекдотов и шуток, стереотипов общения, сленга, гимнов и девизов компании.

3. Количественная стратегия предполагает использование опросов, анкетирования, интер-вью, фокус - групп и других подобных методов, заимствованных в основном из социологии, а также методов модельного анализа. На наш взгляд наиболее эффективными для исследова-ния организационной культуры органов мест-ного самоуправления являются методы количе-ственной стратегии. Рассмотрим примеры таких методов. Голландский ученый Гирт Хофстеде руко-

водил исследовательским проектом, изучавшим особенности национальных культур в подраз-делениях многонациональной корпорации (IBM) в 64 странах. Для исследования приме-нялся анкетный опрос работников компании в различных странах. Всего в опросе приняли участие 116 тысяч человек. На основе результа-тов исследования Хофстеде определил набор структур, понятий и представлений, отношение к которым носит ярко выраженную культурную окраску и, в свой черед, формирует особенно-сти корпоративной культуры как элемента культуры национальной. Первоначальный вариант процедуры до-

вольно сложен. Поэтому учеными разных стран были предприняты попытки модифицировать эту расчетную систему. Так интегральный подход в исследовании

организаций был разработан совместно с Г. Хофштеде французским консультантом по управлению Д. Боллинже. В основу диагности-ки легли 4 основные характеристики организа-ционной культуры: 1)дистанция власти, 2)стремление к избеганию неопределённости, 3) индивидуализм - коллективизм, 4) мужест-венность - женственность. Методика обладает определенными пре-

имуществами:

http://www.countries.ru/library/orgculture/def3.htm


- 24 -

- проста в употреблении (несложная проце-дура проведения и интерпретации),

- основана на количественной оценке, - диагностирует организационную культуру

с разных сторон. Имеет она и ряд недостатков: - первым и наиболее важным недостатком

является то, что она не диагностирует органи-зационную культуру комплексно,

- не имеет четкой практической ориентации - не ориентирована на выявление эффективно-сти организационной культуры,

- вопросы, предлагаемые Хофштеде и Бол-линже не адаптированы для российских орга-низаций и порой слишком “прямолинейны”, что может привести к значительному сниже-нию объективности и прогностической ценно-сти результатов диагностики корпоративной культуры,

- проведение опроса требует особой иссле-довательской квалификации и затрат времени. Следующая методика, которую стоит рас-

смотреть - OCAI (Organizational Cultures Ana-lyze Instrument), разработанная К.Камероном и Р. Куинном. Эта методика базируется на классификации

организационной культуры по значениям шкал «стабильность – гибкость» и «внутренняя ори-ентация – внешняя ориентация». Инструментарий, используемый в методе

OCAI, предполагает выявление характеристик организационной культуры фирмы по шести ключевым направлениям: важнейшие характе-ристики, общий стиль лидерства в организации, стратегические цели и критерий успеха и бази-руется на теоретической модели “Рамочная конструкция конкурирующих ценностей”. Че-тыре доминирующих типа корпоративной культуры вырисовываются на основании этой рамочной конструкции. Все четыре типа слу-жат фундаментом для OCAI. К преимуществам методики можно отнести

следующее: - практическая ориентация - он охватывает

те ключевые изменения культуры, которые уже определены как ответственные в успехе орга-низации,

- своевременность - процесс диагностики и построения стратегий изменения может быть осуществлен в разумное по продолжительности время,

- широта вовлечения - можно привлечь лю-бого члена организации, так как анкета очень проста и понятна. Но особенно важно вовлече-ние тех, кто несет ответственность за установ-

ление направлений деятельности, поддержива-ет формирование ценностей и руководит фун-даментальными изменениями,

- количественная и качественная оценка - процесс полагается на количественную оценку, так же как и на качественную. Ее недостатками являются такие моменты: - шкала не допускает независимый ответ, - для анализа данных, получаемых в резуль-

тате исследования, обычно не годится нор-мальный корреляционный анализ, который ба-зируется на допущении о независимости отве-тов по каждому пункту,

- кроме того, применяя неадаптированную методику, исследователи выявили проблему непонятности некоторых формулировок, на-пример «плановое ведение дел в русле рента-бельности», «обязательность организации на-ходится на высоком уровне» и т.п., а также ис-пользования в одной альтернативе черт органи-зации, не вполне соответствующих друг другу. И речь идет вовсе не о стилистических неточ-ностях, которые могут быть легко устранены более качественным переводом. Язык как сис-тема отражает особенности черт национальной культуры. Именно поэтому использование тер-минологии без необходимости уточнения и из-менения невозможно или, по меньшей мере, неэффективно. Таким образом, представляется, что обе ме-

тодики могут быть использованы для исследо-вания и определения типа организационной культуры органов местного самоуправления, но только в адаптированном варианте. Каждая из них нуждается в пересмотре и переработке ин-струментария и подходов к проведению иссле-дований. Кроме того, необходимо провести не-кий сравнительный анализ этих методик с це-лью определения наиболее эффективной для формирования адекватного представления об организационной культуре органов местного самоуправления. Автором буду продолжены изыскания в

данной области. Так как оценка, анализ и типо-логизация организационной культуры органов местного самоуправления представляется сей-час актуальной темой. Ведь реформирование местного самоуправления в России предполага-ет не только кардинальные изменения системы и комплексных подходов, но и изменения соз-нания и отношения участников процесса мест-ного самоуправления к самой системе. Что дос-тигается, в том числе, и за счет построения но-вой и реформирования существующей органи-зационной культуры.


- 25 -

МОЛОДЕЖЬ, РЕАЛИЗУЮЩАЯ СЕБЯ В СТРУКТУРЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ: ОСОБЕННОСТИ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ И ИНДИВИДУАЛЬНЫХ

СПОСОБНОСТЕЙ Васильев А.Л.

Центр психологических исследований и технологий «Логос-М» Братск, Россия

2009 год по указу президента Российской

Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева, будет проведен под эгидой Года молодежи, це-лью которого является развитие творческого, научного и профессионального потенциала мо-лодежи, ее активного привлечения к проведе-нию социально-экономических преобразований в стране, воспитания чувства патриотизма и гражданской ответственности у молодых лю-дей. Данный проект является актуальным и своевременным, т.к. всегда среди молодежи находился определенный процент людей, кото-рый находил себя в определенной сфере, будь то наука, искусство, бизнес или политика, что выигрышно отличало его от основной массы. В рамках данной работы нас будет интересовать та когорта молодых людей, которые реализуют себя в структуре политической власти. Современная молодежь – политическое бу-

дущее нашей страны. Через несколько лет именно молодежь будет определять облик Рос-сии в целом. Как будет жить наша страна, кто будет ею управлять, будет ли и дальше про-должен курс по активной поддержке социаль-ных и экономических преобразований? Ответы на эти вопросы во многом зависят от активной гражданской позиции молодых. Растет и актив-ность политических сил, пытающихся привлечь молодежь на свою сторону. Однако предметом психологического анализа являются не власт-ные отношения, как таковые, а скорее, их субъ-ективные аспекты, а главным субъектом вла-сти, в конечном счете, выступает личность. По-этому наиболее актуальным для нас является вопрос: кто среди молодежи сам рвется к вла-сти, и каковы его индивидуально-психологические особенности? Личность, реа-лизующая себя в структуре политической вла-сти, является сложнейшим образованием, и со-стоит из множества различных взаимосвязан-ных структурных элементов. Цель данной ра-боты – рассмотреть индивидуальные и соци-ально-психологические способности личности, реализующей себя в структуре политической власти. Теоретическое освоение феномена молоде-

жи в гуманитарной науке началось в начале 20 века и прошло ряд этапов, соответствующих смене отношения к молодежи в обществе. В западной науке основной тенденцией исследо-

вания молодежи в последнее время становится преобладание постсубкультурных теорий, ко-торые позволяют рассматривать молодежь как сложную структуру, обладающую едиными смысловыми и стилистическими характеристи-ками, воплощенными в культурных практиках (А. Баннет, Р. Джонсон). Молодежь – объект исследования широкого спектра гуманитарных дисциплин. Выявление специфических особен-ностей социализации и инкультурации моло-дежи происходит в рамках психологии (A.B. Сидоренков, И.С. Кон) и социологии (В.Т. Шапко, Г.И. Осадчая). В настоящее время в центре внимания авторов, занимающих меж-дисциплинарную позицию, оказываются, с од-ной стороны, отдельные, прежде всего суб-культурные проявления молодежных группо-вых идентичностей (А.Л. Салагаев), с другой – общетеоретические размышления о месте рос-сийской молодежи в трансформирующемся обществе и путях ее интеграции в социальные институты (Ю. Зубок). Характерная особен-ность современных исследований молодежи – их ориентация на создание целостного пред-ставления о феномене молодежной культуры на основе эмпирических данных (Т.Б. Щепанская). В свою очередь, проблема изучения полити-

ческого лидерства не нова, она привлекала к себе внимание, начиная с античности (Плутарх, Геродот и др.), позднее к ней обращались Ма-киавелли, Ф. Ницше, Лебон, Тард. В 20 веке феномен лидерства рассматривался в работах М. Вебера, Т. Парсонса, X. Арендта. Среди со-временных исследователей можно назвать та-кие имена, как У. Шутца, Г. Герта, Т. Митчел-ла, Д.В. Ольшанского, В.Ф. Петренко и др. Для реализации цели исследования была

сформирована экспериментально-опытная база. Первая группа – личности, стремящиеся к по-литической власти, в количестве 18 человек (14 мужчин и 4 женщины). Возраст испытуемых от 19 до 29 лет (средний возраст – 23 года). В дан-ной группе представлены члены Молодежного парламента г. Братска и Законодательного соб-рания Иркутской области, руководители и ак-тивисты молодежных политических движений, помощники депутатов Законодательного соб-рания Иркутской области. Вторая группа – личности, индифферентные к политической власти, в количестве 20 человек (12 мужчин и 8


- 26 -

женщин). Возраст испытуемых в данной группе составляет от 19 до 23 лет (средний возраст – 20). Группа составлялась на основе предвари-тельного анкетирования, подтверждающего индифферентное отношение к политической власти. В качестве методов исследования применя-

лись следующие методики: 16-факторный тест Кеттелла, из которого были выделены шкалы, отражающие коммуникативные, интеллекту-альные, управленческие и творческие способ-ности; дифференциально-диагностический оп-росник Е.А. Климова, отражающий соотноше-ние способностей и требований профессий. По-лученные данные подверглись качественному, количественному и статистическому анализу при помощи Q-критерия Розенбаума. Рассмотрим полученные данные. Коммуни-

кативные способности (фактор A) в группе личностей, стремящихся к политической вла-сти, представлены ярче, чем в группе лично-стей индифферентной к ней (8 средних баллов против 6, соответственно). Таким образом, в первой группе испытуемые по стилю общения хорошо адаптированы: доброжелательны, есте-ственны, раскованы, внимательны к людям, их особенностям, обстоятельствам жизни. В об-щении личность, стремящаяся к политической власти, располагает к себе, вызывает доверие, уважение, эмоционально отзывчива. В свою очередь, личность индифферентная к полити-ческой власти, также легко устанавливает ши-рокие контакты с людьми, но проявляется склонность следовать официальному стереоти-пу отношений. Проведя статистический анализ, нами были выявлены статистически значимые различия в двух выборках (p=0,05). Т.е. комму-никативные способности в первой группе ис-пытуемых развиты выше, чем во второй. Интеллектуальные способности (фактор B) в

обеих выборках выражены на среднем уровне, но первая группа снова демонстрирует превос-ходство (6 средних баллов против 5). Можно сказать, что в первой группе в интеллектуаль-ном отношении развито не только конкретное, но и абстрактное мышление, уровень способно-стей к обучению, прогрессированию в профес-сиональной сфере выше среднего. Во второй же группе доминирует уровень – конкретный, обеспечивающий усиленное решение конкрет-ных профессиональных задач с четкими исход-ными данными и известными вариантами ре-шения, средний уровень способности к обуче-нию, устанавливать логические связи, воспри-нимать новое. По данному признаку также бы-ли найдены статистически значимые различия в двух выборках (p=0,05). Соответственно, лич-

ность, стремящаяся к политической власти, имеет большие интеллектуальные способности, нежели ее оппоненты. Управленческие способности (фактор E) в

обеих группах выражен одинаково (равен 6 средним баллам). Таким образом, испытуемые в обеих группах склонны доминировать, руко-водить, принимать независимые решения, не-жели подчиняться. Однако, вместе с тем, по выработке сложных перспективных решений склоны ориентироваться на мнение сотовари-щей, нуждаются в их поддержке. Статистиче-ски значимых различий по уровню развития управленческих способностей в группах обна-ружено не было. Творческие способности (фактор Q1) оказа-

лись более выражены в группе личностей ин-дифферентной к политической власти (7 сред-них баллов), нежели в группе, стремящейся к ней (6 баллов). Соответственно, в первой груп-пе испытуемые склоны к традиционным спосо-бам решения задач, но вместе с тем восприим-чивы к новым идеям, критичны в отношении привычных подходов, а также способны к экс-периментированию, апробации новых, неусто-явшихся идей, технологий. Во второй группе эти тенденции выражены ярче: характерно сво-бодное раскованное мышление, критичность по отношению к реальной организации дела, стремление апробировать новые идеи и техно-логии на основе точного прогноза их эффек-тивности. Но при этом, статистически значи-мых различий в выборках выявлено не было. Просмотрим выраженность профессиональ-

ных способностей. В первой группе наиболее выражены способности к профессиям типа «че-ловек – человек» (5,5 средних баллов), далее идут – «человек – техника» (5 баллов), «чело-век – знаковая система» и «человек – художе-ственный образ» (по 4 балла). Наименее выра-жены способности к профессиям типа «человек – природа» (1 балл). Во второй группе выра-женность способностей к профессиональной деятельности выглядит следующим образом: «человек – художественный образ» (6 баллов), «человек – человек» (4 балла), «человек – при-рода», «человек – техника», «человек – знако-вая система» (по 3 балла). Таким образом, лич-ность, стремящаяся к политической власти, имеет большую выраженность способностей к работе с другими людьми, техникой и знаковой системой, но менее способна к работе, связан-ной с художественными образами и природой. Однако, статистически значимых различий по уровню развития профессиональных способно-стей в группах найдено не было.


- 27 -

Таким образом, мы в самом общем виде продемонстрировали индивидуальные способ-ности личности, реализующей себя в структуре политической власти, ее превосходство и огра-ниченность в тех или иных способностях. При этом остается не ясно, что первично в данном

вопросе: способности помогают к достижению поставленной цели или цель обретения полити-ческой властью заставляет развивать выше описанные способности. Данный вопрос может послужить дальнейшим исследованием.

КОНСТРУКТИВИЗМ В ПОНИМАНИИ ЭТНИЧНОСТИ Волкогонова О.Д.

МГУ им. М.В.Ломоносова Москва, Россия

Гносеологический принцип радикального

конструктивизма - «реально лишь то, что по-зволяет мне быть реальным» - распространяет-ся и на социальные системы. После работ П.Бергера и Т.Лукмана, проанализировавших механизмы, с помощью которых индивидуумы и группы людей принимают участие в создании воспринимаемой ими реальности, социальный конструктивизм стал представлять собой со-циологический «main stream». Люди создают социальные феномены, которые институциона-лизируются и превращаются затем в традиции. Обошедшей многие книги иллюстрацией по-добного процесса «изобретения традиций» ста-ла история шотландской юбки, ставшей прочно ассоциироваться с гэльскими кланами благода-ря деятельности клубов любителей гэльской культуры. Тем не менее, для большинства оте-чественных исследователей общества на про-тяжении десятилетий был гораздо ближе при-мордиалистский подход, согласно которому трансисторические сущности – этносы и нации, например, - не только не зависят от сознания людей, существуют объективно, но и склады-ваются под влиянием независимых от сознания объективных факторов (эндогамии, общности «крови» и «почвы»). Но по моему мнению, умеренно-конструктивистский взгляд на фор-мирование общностей помогает избежать тех сложностей и проблем, с которыми сталкива-ются как радикальные конструктивисты, так и последовательные примордиалисты. С точки зрения примордиализма, этнические

характеристики являются своего рода кожей индивида. Малые устойчивые этносы на тради-ционном этапе их развития дают убедительные аргументы в пользу такого понимания, особен-но если не рассматривать динамические аспек-ты этноса. Однако процессы миграции, ассими-ляции, жизнь больших этносов показывают ог-раниченность применения данной парадигмы. Они дают многочисленные свидетельства о смене людьми этнической и национальной принадлежности. Здесь точнее метафора не ко-

жи, а одежды, которую индивид может поме-нять. В обществах, где этнонациональная при-надлежность может повлечь за собой позитив-ные или негативные социальные последствия, где этничность становится основанием для со-циальной стратификации, встречаются манипу-ляции с самоидентификацией, меняющейся в зависимости от сложившейся конъюнктуры. Ярким примером может быть ситуация с рус-скими в современной Украине. Согласно пере-писи населения 2003г., количество русских в стране резко сократилось — на 26,6% за 12 лет. Данные переписи нельзя объяснить миграци-онными процессами: массового оттока русских из Украины не наблюдалось. Даже масштабная миграция русского населения из стран Балтии и Центральной Азии не привела к столь значи-тельным результатам, ни в одной из постсовет-ских стран «дельта» не составила 26,6%. Мно-гие социологи заговорили о смене самоиденти-фикации. Именно такое объяснение представ-ляется наиболее убедительным, хотя понима-ние мотивов для такой смены может быть раз-личным. Такие факты толкают исследователей к кон-

структивистской парадигме, которая акценти-рует внимание не на «субстанции», а на отно-шениях, на процессах формирования и поддер-жания границ между нациями. Получается, что этничность не воспроизводится естественным путем, а должна постоянно поддерживаться, этнос и нация – это социальные конструкты. Поэтому в создании этнической общности осо-бая роль принадлежит элите. Влияние Фихте с его пламенными «Речами к немецкой нации» и опер Вагнера на формирование немецкой нации трудно переоценить. То же мы можем сказать о музыке Верди и идеологии гарибальдийцев для итальянцев. Как показывает история многих стран, нация – результат целенаправленной деятельности. Те культурные черты, которые используются в качестве этнических маркеров для сплочения общности и различения ее с "чужими", сознательно отбираются элитой. Им


- 28 -

придается смысл критериев принадлежности к этносу, при этом что-то отсеивается, а что-то принимается общественным сознанием и даже приобретает сакральный смысл. Чувство этно-национального единения возникает не столько стихийно (из сходного жизненного опыта, общности «крови» и «почвы»), сколько форми-руется целенаправленно. Вера в наличие неких естественных связей между членами этниче-ской общности значит больше, чем реальное наличие этих связей. Именно идеологи декла-рируют единство на основе общей истории эт-носа (о которой рядовой член общности может иногда иметь весьма смутное представление), единой культуры (несмотря на то, что в усло-виях господства массовой культуры, этнодиф-ференцирующий аспект культура имеет лишь для интеллигенции), религии (хотя речь идет в большинстве случаях о мировых религиях, и православный алеут не менее православен, чем православный русский) и т.д. По сути, нацио-нальная идентификация становится своеобраз-ным следствием «национальной агитации», ко-гда интеллектуалы пытаются активно форми-ровать национальное самосознание. Но при построении этнологических теорий в

качестве методологического фундамента пра-вомернее использовать не радикальный, а уме-ренный конструктивизм: конструирование на-ций только тогда бывает исторически возмож-ным и состоятельным проектом, когда оно фундировано "в легендах и ландшафтах" (Э.Смит), то есть ограничено, локализовано географически и этнографически. Вряд ли можно согласиться с утверждениями радикаль-ного конструктивизма о том, что этнические границы можно произвольно сооружать и пере-краивать. Недаром Б.Андерсон, автор извест-ной книги «Воображаемые сообщества», один из авторитетов конструктивизма в этнологии, вынужден был смягчать позицию другого из-вестного конструктивиста Э.Геллнера. Для по-следнего возникновение наций напрямую свя-зано с современными политическими институ-тами. Геллнер вместо термина "возникновение" применял более сильный термин "создание" (nation invention), представляя нации как про-дукт целенаправленной деятельности совре-менных государств и процесса модернизации. Но такой подход упускает из вида другую часть предпосылок создания нации (своего рода при-мордиальную составляющую этого процесса) – речь здесь должна идти о таких явлениях, как коллективные память и опыт, групповая консо-лидация вокруг определенных символов, тра-диций, норм и ценностей. Эти факторы имеют более древнее происхождение, благодаря им

протонациональные этнические группы обла-дают - пусть слабой - самоидентификацией, что и становится одним из условий успешной дея-тельности элит по созданию наций. Сложности, с которыми сталкиваются при-

мордиалисты, очевидны – трудность этнона-ционального «приписывания» детей от сме-шанных браков, ситуации, когда этнические сообщества долгое время (подчас – века) про-живают без этнического самосознания и, на-оборот, быстрое возникновение новых этниче-ских общностей при «вызове» извне или в ре-зультате направленного идеологического воз-действия (иллюстрации этих процессов дает современная Восточная Европа), описание жизни крупных этносов и др. Конструктивист-ская же парадигма чрезвычайно плодотворна в случаях описания этногенеза – возникновения и развития племен, народов и наций, но сталки-вается с проблемами объяснения имевшихся в истории фактов, когда, несмотря на идеологи-ческое воздействие («этнизацию» масс), этни-ческая общность не возникала. Менее продук-тивна она и для анализа развития малых этно-сов и наций. Таким образом, налицо ограни-ченность каждого из подходов. Социальный конструкт является идеей, ко-

торая воспринимается как естественная и оче-видная теми, кто ее принимает, при этом она остаётся «изобретением», искусственно соз-данным культурным артефактом, принадлежа-щим определенной культуре. Таким образом, все мы примордиалисты «изнутри», хотя «внешняя» теоретическая рефлексия по поводу социальных процессов позволяет признать пра-вомерность конструктивистского подхода. В конечном итоге, направленное воздействие элит на массы как раз и связано с таким «сти-хийным примордиализмом» на уровне обыден-ного сознания: индивид воспринимает искусст-венно создаваемые общности как естественно существующие. Человек проявляет избирательность по от-

ношению к социальным конструктам, прини-мая одни и отвергая другие. Условия и факто-ры, влияющие на принятие или отвержение конструктов, сами в свою очередь могут быть рассмотрены в рамках «конструирующей» дея-тельности, но имеющей объективные для дан-ного исторического периода предпосылки. По-лучается, что в каждой конкретной социальной ситуации мы имеем как элементы активного конструирования реальности, так и те предпо-сылки, которые можно (если не задаваться во-просом об их генезисе) рассматривать как объ-ективно данные («примордиальные»). В свою очередь, сконструированная реальность стано-


- 29 -

вится примордиально данной для будущих со-циальных процессов и так до бесконечности. Мы имеем дело со своеобразной иерархией ус-ловий и факторов, которые могут трактоваться и конструктивистски, и примордиально – в за-висимости от задач и масштабов исследования. Особенно очевидна такая «оборачиваемость» процессов при исследовании этнических групп. Этничность – это вопрос сознания, членство

в этнической группе зависит от того, как инди-вид представляет себе, что такое эта группа. Причем для определения этничности решаю-щее значение имеет не культура этноса вообще, а те ее характеристики, которые в данный мо-мент подчеркивают различия. По Ф.Барту не сами культурные различия, а «этническая гра-ница», конструирующие маркеры определяют группу. Первым и важнейшим шагом для того, чтобы личность смогла ощущать себя предста-вителем этнической группы, является процеду-ра идентификации, то есть определение крите-риев и границ общности, предполагающая три этапа:

1. Фаза этнодифференциации. На этой фазе происходит осознание особенностей своей общности, отличий «мы» от «они». Речь идет об определении этнонима, мифологизации прошлого общности, ее «почвы» (территории, языка, культуры, религии). Основную роль в этнодифференциации играет язык.

2. Фаза выработки авто- и гетеростере-отипов. В рамках данной фазы складываются представления о национальном характере, пси-хическом складе, темпераменте типичного представителя общности.

3. Фаза формулирования национального идеала. Эта фаза является синтезом двух пре-дыдущих, поскольку включает в себя не только оценку своего этноса, но и представление о его социально-исторических задачах, предназначе-нии, а также о господствующих ценностных ориентациях, специфических для данной общ-ности. При рассмотрении процесса этнической

идентификации можно заметить интересную закономерность: основным способом этниче-ской идентификации является выработка и ус-воение мифов, что типично для всех выделен-ных выше фаз. Именно миф может быть рас-смотрен как основная форма упорядочивания сложной социальной реальности. Г.Гачев ис-пользует очень удачное выражение, называя национальный миф «энтилехией нации»36.

36 См.: Гачев Г.Д. Миф. Национальный. Индивидуальный. (Опыт экзистенциальной культурологии).// Сб. Миф в

Очевидно, что современное отношение к мифам далеко от рассмотрения их как неких «иллюзий» и «заблуждений». Как отмечал А.Лосев: «Как бы ни относиться к мифологии, всякая критика ее есть всегда только проповедь иной, новой мифологии»37. Миф – вечный (пока существует человек) способ упорядочивания реальности, который можно сравнить с кантов-скими априорными формами, интегрирующими опыт. Применительно к нашему сюжету, не так уж важно, насколько, скажем, стереотипы вос-приятия отражают реальные особенности этно-сов, гораздо важнее, что, приняв форму мифо-логем, стереотипы определяют поступки лю-дей. Миф «переводит» отвлеченную информа-цию на язык действия, дает определенную кар-тину реальности вне человека, он является кол-лективным верованием и выступает чрезвы-чайно успешным механизмом консолидации общности. На уровне массового сознания ра-циональное обоснование идеи утрачивает свою актуальность, гораздо важнее включенность идеи в миф. Всякая идеология строится именно на мифах: в той мере, в какой она стремиться включить в себя чисто рациональные моменты, она, как правило, перестает восприниматься массами и оказывается неэффективной. Опора на миф увеличивает коммуникативность слож-ного идеологического «текста», способствует его адаптации. Этнос и нация не могут просто «возник-

нуть», они должны быть «произведены» по-средством разработанной мифологии и идеоло-гии. Конструктивистское предположение, что мы живем в эпоху «планируемой истории» (термин А.Зиновьева), означает многократно возросшую ответственность политиков, идео-логов – людей, имеющих дело с «социальной инженерией». Этнос, нация – это те мифы, само использование которых творит определенного рода социальную реальность. Нация не сущест-вует вне сознания, как некий субстрат, но и в этом качестве она оказывает такое мощное влияние на социальное поведение людей, что становится реальностью. Идеологи находят в процедуре национальной (этнической) иденти-фикации тот ритуал, который позволяет выра-жать солидарность очень больших анонимных общностей и является катализатором социаль-ной активности.

культуре: человек – не-человек. М.: изд. «Индрик», 2000. С. 123, 129. 37 Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990. С. 162.


- 30 -

ИСТОКИ ДЕЛИНКВЕНТНОГО ПОТЕНЦИАЛА У ПОДРОСТКОВ Газиева И.А.

Научно-исследовательская методическая лаборатория Нижний Новгород, Россия

Отклонения в поведении людей и социаль-

ных групп от установленного порядка вещей порождает такое социальное явлении как от-клоняющееся (девиантное) поведение. Сущест-вует множество теорий, объясняющих его ис-токи. Однако девиации в относительно ста-бильных обществах объясняются не столько психологическими или биологическими причи-нами, столько социальными. В современных условиях вряд ли может су-

ществовать общество, в котором все его члены вели бы себя в соответствии с нормативными требованиями. Английский социолог Н. Смел-зер замечает: «Пока существуют правила, люди будут их нарушать»38. Когда человек нарушает нормы, правила, законы, то его поведение, в зависимости от характера нарушения, называ-ется девиантным, отклоняющимся, криминаль-ным, уголовным и т др. Реакция окружающих людей на отклоняющееся поведение показыва-ет, насколько оно серьезно. Всякое поведение, которое вызывает не-

одобрение общественного мнения, называется отклоняющимся. Это чрезвычайно широкий класс явлений – от безбилетного проезда до вандализма. При такой постановке вопроса следует говорить о формах и размерах откло-нения. Социальным стандартом является нор-ма, которая говорит людям, как они должны себя вести. Определенная степень неподчине-ния нормам существует в любой социальной группе. Если несогласие с нормами наносит личный ущерб, оно наказывается обществом в меньшей степени, чем нарушение, приносящее коллективный вред, или не наказывается вовсе, если отклонение от нормы угрожает жизни че-ловека, оно наказывается сильнее, нежели ущерб имуществу или общественному порядку. Подростковая или юношеская форма откло-

няющегося поведения обозначается термином «делинквентность». Этот термин был введен для обозначения деяний юных правонарушите-лей с целью не клеймить их как преступников, выделить несовершеннолетних из основной массы и иметь возможность обращаться с ними иначе, чем со взрослыми преступниками. В перечень проявлений делинквентного по-

ведения школьников согласно зарубежным и отечественным социологам обычно включают такие проступки, как систематический пропуск 38 Смелзер Н. Социология. – М., 1994. – С.238

учебных занятий, самовольное ночное время-препровождение вне дома, нарушение порядка в общественных местах, порча общественного имущества, непослушание, агрессия по отно-шению к взрослым, участие в драках, хранение оружия, нанесение тяжких телесных поврежде-ний, воровство, курение и употребление алко-голя и т.д. Таким образом, любое поведение, которое

не одобряется общественным мнением, называ-ется девиантным, а поведение, которое не одобряется законом, - делинквентным. Вместе с тем, неодобрение не означает обязательного наказания. Уголовное наказание очерчивает границу между делинквентным и преступным поведением. Подростки, стоящие на учете в комнате милиции, являются делинквентами, но не являются преступниками. Таковыми они становятся, попав за решетку. С целью выявления возможных причин де-

линквентного поведения подростков, при уча-стии автора был проведен социологический опрос среди 500 подростков Нижнего Новгоро-да, которые хоть раз были задержаны предста-вителям детской комнаты милиции. В ходе анализа результатов исследования было выяв-лено, что 180 респондентов на вопрос о коли-честве задержаний ответили полностью отри-цательно. В этой связи возникла рабочая гипо-теза о наличии социальных различий между респондентами, давшими положительные и от-рицательные ответы о количестве их задержа-ний. Дело в том, что ответы задержанных рес-пондентов, написавших, что они ни разу не за-держивались за какие-либо правонарушения, нельзя расценивать как обычную ложь. В пси-хологии такой феномен рассматривается как способ достижения социальной желательности поведения. Вероятно, эти подростки еще не де-задаптивны и пытаются таким образом «ис-ключить» из своей социальной памяти досад-ный эпизод, выталкивая его в подсознание. По сути, группу этих респондентов можно рас-сматривать как «не задержанных» в том плане, что они играют именно такую социальную роль, поскольку не хотят идентифицировать себя с задержанными респондентами. В этой связи и социальная разница между этими двумя группами респондентов может быть основана как раз на разнице в ролях, которые они игра-ют, отталкиваясь от степени осознания и внут-реннего признания факта задержания.


- 31 -

В этой связи, для наиболее тщательного анализа результатов социологического иссле-дования, для подтверждения либо опроверже-ния гипотезы был осуществлен анализ линей-ных распределений. В первом случае анализу была подвергнута часть массива, включающая ответы подростков, написавших, что они ни разу не задерживались сотрудниками детской комнаты, во втором – часть массива, включаю-щая ответы подростков, задержанных один и более раз сотрудниками детской комнаты ми-лиции. Для удобства дальнейшего описания выделенных групп, респондентов первой груп-пы мы будем назвать - «не сознавшиеся подро-стки»; респондентов второй группы, при-знающих факт своего задержания сотрудника-ми детской комнаты милиции, - «сознавшиеся подростки». Результаты исследования показали, что соз-

навшимся подросткам значительно комфортнее в их семье, нежели не сознавшимся. Именно сознавшиеся в большинстве своем видят идеал в лице брата или сестры (19% против 7%), а не сознавшиеся – в лице человека, не имеющего никакого отношения к их семье (18% против 6%). Сознавшиеся чувствуют себя более защи-щенными в семье, чем не сознавшиеся (50% против 40%); они значительно чаще и качест-веннее взаимодействуют с родителями (очень часто: 19% против 0%); именно у них чаще ин-тересуются родители о том, с кем они проводят время вне дома (75% против 47%). В виду включенности в семейный социум респонден-тов, представляется, что возможный делин-квентный потенциал респондентов формиру-ется в семье. Что касается свободного времени, то наблю-

дается существенное различие в потребностях сознавшихся и не сознавшихся респондентов второй типологической группы в развлекатель-ных объектах во дворе или рядом с их домом. Так в два раза больше не сознавшихся подрост-ков, чем сознавшихся хотят иметь рядом с до-мом парк или озеро (47% против 25%), а также эколого-биологический центр (12% против 6%). В тоже время наблюдается обратная зависи-мость в пожеланиях сознавшихся и не сознав-шихся подростков относительно наличия обо-рудованной площадки для спортивных игр (44% сознавшихся против 29% не сознавшихся) и клуба со спортивными секциями и тренажер-ным залом (31% против 24% соответственно), что говорит о том, что, по крайней мере, треть представителей рассматриваемой типологиче-ской группы ориентирована на занятия спор-том.

Также обращает на себя внимание и то, что необходимость в наличии художественного центра, музыкальной или хореографической школы, туристско-краеведческого центра, хоть и низкая, но все же есть только у сознавшихся подростков. Все эти цифры могут говорить о том, что подобные объекты, являются менее доступными для сознавшихся респондентов, чем для не сознавшихся респондентов, в этой связи они и представляют больший интерес именно для сознавшихся. Что касается любимого места, то более чем

у половины респондентов (58%) во дворе тако-го места нет. Здесь надо отметить, что высокая потребность в различных развлекательных объ-ектах на территории двора объясняет тот факт, что любимое место во дворе есть лишь у 18% не сознавшихся подростков и у половины (50%) сознавшихся. Также наблюдается некоторая разница в ва-

риантах свободного времяпрепровождения у сознавшихся и не сознавшихся респондентов. Есть позиции, по которым их предпочтения совпадают (например, посещение кино, помощь родителям по дому, катание на велосипеде и т.д.). Однако есть варианты, демонстрирующие серьезную разницу в характеристиках групп сознавшихся и не сознавшихся респондентов. Так, больше не сознавшихся, чем сознавшихся ребят проводит время с друзьями (41% против 51%), что компенсируется более частыми встречами сознавшихся - с любимым челове-ком (38% против 18%). Сознавшиеся - чаще ходят на рыбалку (44% против 29%), а не соз-навшиеся – гулять с собакой (44% против 29%). Обращает на себя внимание то, что половина сознавшихся в противовес лишь пятой части не сознавшихся выполняет уроки и, в то же время, чаще посещает ночные клубы (25% - сознав-шиеся, 0% - не сознавшиеся). По сути, боль-шинство этих цифр объясняется возрастной дифференциацией сознавшихся и не сознав-шихся респондентов (в возрасте 14-15 лет на-ходится 56% сознавшихся и 40% не сознавших-ся). Серьезной является разница в уровне заин-

тересованности в различных занятиях в школе между сознавшимися и не сознавшимися рес-пондентами. Причем, здесь можно наблюдать, что уровень заинтересованности сознавшихся в разы выше уровня заинтересованности не соз-навшихся респондентов. Что касается условий для повышения жела-

ния респондентов проводить время в школе, то по некоторым из них ответы сознавшихся и не сознавшихся почти полностью совпадают: бу-дет больше интересных учителей (18% не соз-


- 32 -

навшихся, 13% сознавшихся), будет проводить-ся больше КВНов (12% и 19% соответственно), в столовой будут вкуснее кормить (12% и 19% соответственно), учителя будут относиться с большим пониманием (24% и 19% соответст-венно), будет больше дискотек (41% и 38% со-ответственно). Вместе с тем, обращает на себя серьезное

внимание то, что именно больше сознавшихся, чем не сознавшихся респондентов нуждаются в том, чтобы их меньше обижали сверстники (19% и 6% соответственно). Также обращает на себя серьезное внимание и то, что у большей части сознавшихся респондентов полностью одобрительное отношение к учителям (19% сознавшихся против 0% не сознавшихся) и, вместе с тем, - резко неодобрительное отноше-ние к ребятам из своего и параллельных классов (25% и 31% соответственно у сознавшихся - против 12% и по одноклассникам, и по учени-кам других классов у не сознавшихся). Получают удовольствие от походов в школу

около половины сознавшихся респондентов (44%) и лишь 6% не сознавшихся. Надо сказать, что не сознавшиеся респон-

денты чаще нарушают дисциплину, чтобы за-служить уважение друзей (41% и 31%),чтобы друзья в компании приняли за своего (35% и 19%), от нечего делать (19% и 6%) и т.д.. Одна-ко в корыстных интересах именно сознавшиеся респонденты чаще нарушают дисциплину: что-бы обеспечить себя деньгами – 19% сознав-шихся и 0% не сознавшихся, чтобы воспользо-ваться чужим имуществом - 19% сознавшихся и 12% не сознавшихся.

Таким образом, результаты исследования делают очевидным факт того, что сознавшимся подросткам значительно комфортнее в их се-мье, нежели не сознавшимся. Именно сознав-шиеся - в большинстве своем видят идеал в ли-це брата или сестры, а не сознавшиеся – в лице человека, не имеющего никакого отношения к их семье. Сознавшиеся чувствуют себя более защищенными в семье, чем не сознавшиеся; они значительно чаще и качественнее взаимо-действуют с родителями; именно у них чаще интересуются родители о том, с кем они прово-дят время вне дома. В целом же, можно говорить о том, что раз-

ница в оценках многих характеристик свобод-ного времяпрепровождения (выбор компании для проведения свободного времени, наличие рядом с домом различных досуговых объектов и т.д.) сознавшимися и не сознавшимися рес-пондентами невелика и определяется в основ-ном возрастной дифференциацией. Однако есть позиции, заслуживающие отдельного внима-ния. В этой связи возможные источники делин-

квентного потенциала подростков видятся в первую очередь в негативном примере семьи, взятом за идеал; в низком уровне доступности учреждений для организации продуктивного досуга (спортивных секций, специально обору-дованных спортивных площадок и т.д.), а также в негативном отношении к одноклассникам и ученикам параллельных классов, которое осно-вано на неприязни со стороны представителей школьного социума.

ПРОБЛЕМА СТИГМАТИЗАЦИИ ПО ОТНОШЕНИЮ К ВИЧ-ИНФИЦИРОВАННЫМ И ПУТИ ЕЕ РЕШЕНИЯ

Голубцова Н.А., Егорова Л.С. Ивановская государственная текстильная академия

Иваново, Россия

Проблема ВИЧ-инфекции для России явля-ется такой же острой, как и для других стран мирового сообщества. Численность зарегист-рированных носителей ВИЧ в России состави-ла 461754 человека, в том числе дети до 15 лет - 3683 человека. Но реальное количество ВИЧ - положительных в 4 раза больше, т.е. не менее 1% населения РФ в возрасте 15 - 50 лет инфи-цировано ВИЧ. В Ивановской области, по дан-ным официальной статистики, за 6 месяцев 2009 года зарегистрировано 4 130 ВИЧ-инфицированных граждан. Проблема ВИЧ/СПИДа — это проблема

не только медицинская, но и психологическая,

и социальная, т.к. заболевание изменяет вос-приятие и отношение ВИЧ-инфицированного к самому себе, к окружающим. Реакции ВИЧ-инфицированных на обнару-

женное у них заболевание могут быть самыми разными. К наиболее распространенным отно-сятся:

- шок - защитное отрицание факта об инфи-цированности;

- чувство вины; - озлобленность; - суицидальные мысли и поступки; - страх; - изоляция;


- 33 -

- снижение самооценки; - депрессия. Наряду с этими проблемами в повседневной

жизни ВИЧ-инфицированные подвергаются стигматизации со стороны общества. Стигма, связанная с ВИЧ, является пробле-

мой для любой страны мира. Стигма может выражаться разными спосо-

бами, включая: 1. Остракизм, отвержение и избегание лю-

дей с ВИЧ. 2. Дискриминацию людей с ВИЧ со стороны

их семей, медицинских работников, сообществ. 3. Требование обязательного тестирования

на ВИЧ, а также тестирование без соблюдения информированного согласия и сохранения конфиденциальности.

4. Любые формы карантина в отношении людей с ВИЧ.

5. Насилие в отношении людей, которых считают ВИЧ-положительными, или относя-щимися к "группе риска". Достоверные знания о профилактике ВИЧ,

путях передачи вируса и существующем лече-нии могут уменьшить стигму, которая поддер-живается дезинформацией и невежеством. Об-разовательных программ до сих пор недоста-точно, особенно в некоторых группах населе-ния, и особенно важно подготовить следующее поколение, полноценно информируя о ВИЧ детей и молодых людей. Стигма не является индивидуальным явле-

нием, она существует благодаря широким со-циальным и культурным явлениям, и именно их нужно обсуждать в программах по борьбе со стигмой. Организации и группы в обществе должны определить ценности, нормы и мо-ральные правила, которые способствуют стиг-матизации ВИЧ-положительных. Для этого не-

обходимо вовлекать в программы по борьбе со стигмой религиозные организации, обществен-ные структуры и авторитетных в обществе лю-дей, чтобы сформировать и изменить общест-венные взгляды. В тоже время политики также должны знать, что определенные практики и законы могут стимулировать существующую стигму. Необходимо, чтобы люди с ВИЧ непосред-

ственно участвовали в разработке, проведении и оценке программ по борьбе со стигмой. Один из подходов борьбы со стигмой состоит в том, чтобы обучать и поддерживать ВИЧ-положительных, чтобы они могли эффективно защищать свои права и объединять усилия с другими людьми с ВИЧ. Программы профилак-тики, психологической поддержки и лечения для людей с ВИЧ должны напрямую рассмат-ривать вопросы стигмы и того, как она влияет на здоровье и благополучие ВИЧ-положительных. Эффективны программы по информирова-

нию и повышению культурной компетентности медицинских работников, консультантов и со-трудников социальных служб, включая центры по лечению наркозависимости, службы для бездомных и центры психологической помощи. Обучение, в первую очередь, нужно в тех об-ластях, где особенно высока стигма, например, в сельских регионах и организациях, где могут быть ВИЧ-положительные клиенты. Стигма в отношении ВИЧ не исчезнет в

ближайшее время. Нужны новые исследования последствий стигмы и того, какие виды проек-тов наиболее эффективны в различных сообще-ствах. Нужно распространять информацию о наиболее успешных программах по борьбе со стигмой, и воспроизводить их в других регио-нах.

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ РОЛЬ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ. СОВРЕМЕННАЯ МОЛОДЕЖЬ: ПОЗИЦИЯ ИЛИ БЕЗРАЗЛИЧИЕ, ЗНАЧИМЫЙ СУБЪЕКТ ИЛИ ОБЪЕКТ

ИНТЕРЕСОВ Григорьева Е.Б.

Томский Государственный Университет Томск, Россия

В своей работе «Общество риска» Ульрих

Бек говорит о том, что человечество ещё не вступило в эпоху постмодернизма, а продолжа-ет жить в индустриальном обществе, хотя это новая форма существующего индустриального общества. Общество, возникающее из индуст-риального, он именует обществом риска. Хотя мы ещё не живём в обществе риска, мы уже не живём и только в индустриальном обществе; т.

е. современный мир соединяет в себе элементы обеих стадий. Фактически, общество риска можно рассматривать как вид общества инду-стриального, поскольку многие из этих рисков связаны с индустриальным развитием. В эпоху развитой современности централь-

ным вопросом является риск и способы его предотвращения, минимизации и управления. В обществе риска люди достигают солидарности


- 34 -

в попытке уберечь себя от ядовитых веществ, избавиться от опасности. Эта цель во многом негативна, то есть это не стремление к лучше-му, а попытка избежать худшего. Движущая сила общества риска выражена следующей фразой: "Я боюсь!". Ульрих Бек говорит о том, что "место общности нужды занимает общ-ность страха"[1]. То есть современное общест-во, прежде всего, боится потерять свои позиции и накопления, этот страх заставляет менять систему взглядов и ценностей современном мире. Соответственно с этим меняется роль общества в целом, а это влечет за собой изме-нение ее составляющих. Такой частью общест-ва является молодежь. Обсуждаемый вопрос отражает и более об-

щий властный кризис «определений» о том, как работать с молодежью и какие у нее есть проблемы. Молодежь, вернее различные моло-дежные группы, солидарности (в современном научном дискурсе), как самостоятельные и са-моговорящие субъекты постоянно «ускольза-ют» из официальной политики. Более того, в тех случаях, когда политика имеет дело с эко-номическими формами «участия» молодежи, можно наблюдать конкуренцию между госу-дарственными структурами, общественными организациями и коммерческими центрами за право на единоличное решение «молодежного вопроса». Чтобы разобраться в происходящем, следует глубже понять особенности взросления современной молодежи в условиях социальных трансформаций. Пожалуй, самым значимым символом «взросления», отличающим совре-менную российскую молодежь, является ее ин-дивидуализм, исходящий из специфики обще-ства риска, которое наблюдается в современной России. Постоянство неопределенности стиму-лирует развитие индивидуальных стратегий выживания. Конечно, структурные факторы взросления остаются чрезвычайно важными, однако подчас ни социальное происхождение, ни родительские (семейные) связи, ни место проживания или учебы, ни гендер не играют решающей роли. Индивид часто сам конструи-рует свою жизнь, добровольно выбирая тот или иной стиль, и в меньшей степени использует шансы предписанного статуса, рассчитывая и надеясь исключительно на свои способности и «везение». У современных юношей и девушек появилось больше выборов, но вместе с тем и больше ограничений. Помимо прежних, тради-ционно изучаемых барьеров взросления (клас-совое происхождение, биологический пол, эт-ническая принадлежность), они преодолевают (или должны преодолевать) новые, порождае-мые обществом риска. Так, все большее значе-

ние приобретает степень доступа к информаци-онным, образовательным, культурным ресур-сам. Все это дает основания говорить о новых измерениях молодежного пространства и мно-жестве дифференциаций молодежных групп. Возможными критериями выступают образова-ние, личностный, социальный и культурный капитал, а также доступность информационных ресурсов. Разрывы между поколениями, которые

прежними теоретиками понимались буквально, как дистанция между «старшими/взрослыми» и «младшими/молодыми», сегодня определяются более комплексно. Считается, что дифферен-циация происходит внутри самих поколений (как старших, так и младших), и благодаря это-му формируются новые, качественно различ-ные когорты. Многие исследования показыва-ют, что 14-летние и 16-летние ребята исполь-зуют отличающиеся друг друга культурные ко-ды и практики. Следовательно, интервал между данными возрастными группами, может быть, очень значим как для социологов, так и для тех, кто по роду деятельности занимается молоде-жью. Сейчас в России ситуация очень похожа на то, что происходило в Европе и Америке после Второй Мировой войны. Молодежь знает о каких-то сферах жизни намного больше взрослых, по многим позициям она скорее мо-жет научить чему-то. Скажем, она быстрее ос-ваивает новые технологии – компьютеры, мо-бильные телефоны. Не будучи отягощенной советскими ценностями коллективизма, она проще адаптируется, однако при этом чувству-ет ответственность только за себя. Общество постоянства неопределенности –

это то состояние, которое легче воспринимает-ся как раз молодежью, вырабатывающей спе-цифические техники пофигизма (т.е. осознанно выжидательной и отстраненной позиции), ко-торые строятся по принципу лотереи. Таким образом, активность сегодня ассоциируется скорее с самореализацией (самопрезентацией) и с одобрением «своими». И это становится на-много более значимым, чем одобрение непо-нятным и далеким обществом, озабоченным политическими играми. Статус теряет свой аб-солютный и стабильно-надежный социальный смысл, главными становятся «своя» среда, компания, круг знакомств, а также поддержи-ваемый и практикуемый стиль жизни. Выделим некоторые общие черты, приписы-

ваемые так называемой, «современной молодой личности и наиболее продвинутым молодеж-ным группам: индивидуализм; склонность к мобильности и риску; ценность разнообразного трудового опыта; высокий престиж работы в


- 35 -

негосударственных (внебюджетных) структу-рах; рыночный, а не партийно-бюрократический карьеризм; потребление, ставшее одной из основных форм молодежной активности и превратившееся в способ само-презентации и самостроительства; доминиро-вание материальных ценностей над идеологи-ческими; восприятие профессионального стату-са, качественного высшего образования, мате-риального благополучия как маркеров социаль-ного успеха, а денег — как прямого эквивален-та свободы и независимости; индивидуальная стилистика, эксклюзивность, различные спосо-бы индивидуального экспериментирования; ирония, личностные перфомансы в самопрезен-тациях, отход от «чистых» жанров. На основании этого можно сделать вывод,

что современная политическая активность и в частности социально-политическая роль моло-дежи сводится к реализации принципов «За все болею, ни за что не отвечаю», «Сегодня биб-лиотека – это не модно», «Мы не ищем труд-ных путей!». Таким образом, делая прогноз, мы можем сказать о том, что молодежь теряет свою социально-политическую роль, придер-живаясь таких тенденций, она теряет свой по-тенциал. С такими темпами ее роль сведется к простой классификации, как ячейки общества. Итак, во все времена велись споры о моло-

дежи, о ее роли в жизни общества и моральном облике, идеалах и ценностях, и до сих пор ни-кому не удалось прийти к однозначному выво-ду. Молодость – что это, как не возможность думать, что все можешь и все сделаешь? Одна-ко главное, это не то, что думают молодые лю-ди, а то, как они действуют, что они делают для воплощения в жизнь своих планов? Не зря по-литиков традиционно интересует эта наиболее активная группа населения. Это почва, на кото-рой легко приживаются идеи, особенно если эти идеи звучные и яркие и если правильно и вовремя брошены «в массы». Решение молодежных проблем стало одним

из значимых направлений деятельности поли-тических партий. В настоящее время политиче-скими партиями уделяется большое внимание вопросам молодежи. Большое значение для различных политических сил имеет вовлечение молодежи в процесс борьбы за власть, посколь-ку от ее поддержки зависит успех той или иной партии, движения. Возрастает интерес к моло-дым со стороны политических партий. Такая тенденция имеет место в российском обществе. В то же время невелик интерес самой молодежи к участию в политических партиях. Следует говорить в принципе о политиче-

ской пассивности молодежи. А ведь молодежь -

важнейший социальный и электоральный ре-сурс общества - привлекает сегодня особое внимание политиков и лидеров общественного мнения. Все они хотят знать, какую роль готова (или не готова) играть молодежь в развитии демократии, рыночной экономики, гражданско-го общества и правового государства. Отметим четыре основные причины политической пас-сивности молодежи, в основном они психоло-гические. Первая причина - это синдром неоправдан-

ных надежд, когда политика не оправдывает ожиданий человека. Молодежь теряет интерес к политике. Тогда наступает период политиче-ской апатии, являющейся одной из форм поли-тического протеста. Вторая причина - нет объединяющей идеи

общества. Общество разобщено. Та часть об-щества, которая отчуждена от экономических благ, экономических ценностей, не принимает участия в политической жизни, - это молодежь как социально не заинтересованный слой обще-ства. Третья причина - это пресыщение политиче-

ской информацией. Интересы современной мо-лодежи к политической жизни малы. Информа-ция проходит мимо сознания человека. Поли-тической информации так много, что молодежь пресыщается ею. И, наконец, четвертая причина - это отсутст-

вие единой молодежной политики. Государство не принимает общеразвивающих мер в области политической деятельности. По сути, молодежь предоставлена сама себе. Нет, того самого об-разца для молодежи. Старшее поколение всегда являлось представителем власти для молодого поколения, приписывая к этому статусу еще и определенные нормы поведения, задавая некий тон поведения в обществе, выступая образцом для молодого человека. Вечные вопрос молодежи находит свое от-

ражение во фразе А.С. Грибоедова «Где, ука-жите нам, отечества отцы/ Которых мы должны принять за образцы?». Эти коллизии «отцов и детей», столкновения «века нынешнего и века минувшего». Русская литература как нельзя полно изображала эти отношения, где образец не соответствовал запросу, прежде всего моло-дежи. Бесспорно, в любом обществе и в любую эпоху общество предъявляет претензии к вла-сти, но серьезных коллизий помогает избежать грамотная дидактическая работа со стороны власти и умелое формирование образа-образца для выработки норм и ценностей поведения.

Постсоветское общество заслуживает особого внимания, здесь образцами для подра-жания становятся телезвезды, шоумейкеры. В


- 36 -

этой среде политики, включая и лидеров госу-дарств, превращаются в героев реалити-шоу, деятелей политической эстрады. Они уже не отличаются неповторимым стилем, опреде-ляющим стратегию, а мимикрируют в надежде на сиюминутный успех. Как показывает практика, за пределами се-

мейной общины, молодежь превращает в обузу для власти, претендующую на переустройство привычного экономико-социального порядка. При этом власть, не понимающая своей отече-ской функции, не замечает, что молодежь по своей природе обладает новым интеллектуаль-ным, и вообще, инновационным потенциалом, это свежее вливание нравственно-личностных возможностей, духовных и общественно-политических ресурсов, способных придать новый импульс развитию общества. В конеч-ном счете, от отношения молодежи к прошлому и настоящему, от уровня ее идейной и социаль-ной зрелости, нравственной культуры зависит дальнейшее общественное развитие. Нынешний год, объявленный годом моло-

дежи, к сожалению, совпал с экономическим кризисом, и ограничил количество общенацио-нальных проектов связанных с молодежью до минимума. Таким образом, складывается впе-чатление, что, не смотря на объявленный год, молодежь, тем не менее, выпала из фокуса вла-сти, которая переключилась на решение других проблем.

В заключении, представлю мое видение решения проблемы социально-политической роли молодежи сводится к следующему: во-первых, модернизация теоретической базы мо-лодежной политики, тщательная проработка миссии молодежи в современных политических реалиях, описание представления государством роли молодежи, места молодежи и возлагаемых на него функций. Далее, особо важно, в рамках молодежной политики разработать законода-тельную базу, касающуюся молодежи, для под-тверждения субъектности молодежи как тако-вой. Во-вторых, думаю, результативным будет изменение верхней границы классического оп-ределения возрастных рамок молодежи, так как он включает в себя как минимум три разные группы населения, с разными интересами. Со-ответственное изменение должно привести к изменению подходов к данной категории. Таким образом, без взаимодействия моло-

дежи и государства невозможно создание гра-жданского общества и правового государства. Для России сегодня принципиально важно под-нять уровень политической культуры молодых людей, расширить область понимания ими сво-его места и роли в политическом процессе.

Литература 1. У. Бек. Общество риска [электронный ре-

сурс] / режим доступа: http://www.univer.omsk.su/omsk/socstuds/ubek/intro.html

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА ПО ЗАЩИТЕ ДЕТСТВА В ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

(на материалах Красноярского края) Дворецкая А.П.

Красноярский государственный аграрный университет Красноярск, Россия

Великая Отечественная война стала бедст-

вием для всего российского народа. Особенно пострадали самые незащищенные – дети. Роди-тели одних были призваны на фронт, других – работали в тылу. Кто-то потерял родных и близких. Многие сами пошли работать, чтобы прокормить семьи. Уже в июне-июле 1941 г. пионеры и школь-

ники края были привлечены к прополке хлебов, сеноуборке, закладке силоса в колхозах и сов-хозах. Из них создавались отряды из 20 человек, в которые включались все физиче-ские здоровые подростки от 13 лет, проживаю-щие в городах и районных центрах. Отряды комплектовались по возрастным категориям и классам. Было установлено, что каждый отряд

должен выехать на работу в сельскую мест-ность сроком не менее чем на полтора месяца. На местах также создавались отряды, в которые объединялись все учащиеся, проживающие в сельской местности, но не занятые на полевых работах. Пионеры и школьники до 14 лет рабо-тали на поле по восемь часов, а все остальные учащиеся – в соответствии с существующим порядком, то есть от рассвета до заката. В ре-зультате проделанной работы в течение первых двух дней из г. Красноярска в районы края на полевые работы выехало свыше 4800 человек. 1

Трудовая мобилизация существовала всю войну. Были и свои трудовые почины. Так, учащиеся Туруханской средней школы в 1942 г. взяли на себя социалистические обязательст-

http://www.univer.omsk.su/omsk/socstuds/ubek/int


- 37 -

ва: организовать 10 рыболовецких бригад по 12 человек в каждой бригаде во главе с учителем; в период подготовки к весенне-летней путине заготовить лозы, лыка для изготовления 150 местных ловушек и 2000 метров веревки из лы-ка; за период весенне-летней путины с 15-го июня по 15-е августа дать не менее 5-ти цент-неров на члена школьной бригады или всеми бригадами дать государству не менее 3500 пу-дов высококачественной рыбы.2 В июне 1942 г. учащиеся Бражинской средней школы Канско-го района также включились во Всесоюзное социалистическое соревнование по оказанию помощи колхозам и совхозам в прополочных и сельскохозяйственных работах. Поддержать свою инициативу они призвали всех школьни-ков Канского района.3 В 1942 году в школах было подготовлено

2125 агротехников, 433 тракториста. Из общего количества учащихся 6-10 классов в 4713 чело-век на сельскохозяйственные работы выехало 2161 человек. Из них 1362 работали полевода-ми, 182 – трактористами. Учащиеся были раз-биты на бригады по 15-20 человек. Их сопро-вождал 71 учитель. В совхозах и колхозах школьники использовались на самых разнооб-разных работах: на прополке зерновых культур и овощей, на копке силосных ям, на подъеме пара, на сенокосе, на уборке хлеба и ремонте тракторов.4 Летом 1943 г. 55833 учащихся ра-ботали на полях колхозов и совхозов края. Ими было выработано 131636 трудодней в колхозах и заработано в совхозах более 270000 рублей. Кроме этого, пионеры и школьники принимали активное участие в сборе средств на строитель-ство боевых машин, сборе вещей для детей районов, освобожденных от немецких захват-чиков.5 Задачей первостепенной государственной

важности в годы войны стало осуществление сталинского закона о всеобщем обучении, ох-ват образованием всех детей школьного возрас-та. Школы работали в крайне тяжелых услови-ях. Большинство занятий проходили в две сме-ны. 40 школ по краю занималось в три смены (города Ачинск, Боготол, Красноярск, Канск). Многие образовательные учреждения в связи с нуждами военного времени размещались в не-приспособленных помещениях. Не хватало дров, школьно-письменных принадлежностей, семян для посева на пришкольных участках.6

Очень много детей бросило школу. В 1941/42 учебном году в Красноярске не училось 72800 детей, в 1942/43 – 65700. Только за один 1942/43 учебный год более 20 тысяч детей пе-рестало посещать школу. Не лучше обстояло дело и в последующие годы. Перед школами

стояла очень сложная задача вовлечения детей в образовательный процесс.7 За военные годы выросла детская беспри-

зорность и безнадзорность, особенно за счет детей, потерявших родителей, или оставшихся без надзора. Большое количество беспризорных и безнадзорных детей падало на десяти-пятнадцатилетний возраст. Они занимались попрошайничеством и бродяжничеством, пере-продажей билетов в кино и театры, кражами, хулиганством, вырывали хлебные карточки у мимо проходящих, в особенности у детей, вы-могали деньги у учащихся. Материальная нуж-да, влияние преступной среды на детей, нечут-кое отношение окружающих, отсутствие всякой воспитательной работы в школе и закрытие внешкольных учреждений толкало детей на преступления.8 Например, в г. Красноярске в 1942 г. в течение двух месяцев группа подрост-ков собиралась у школ, отбирала хлеб у уча-щихся, деньги, врывалась в школы, мешая учи-телям вести занятия, на рынке и в магазинах совершались кражи. Аналогичная банда терро-ризировала детей г.Канска.9 Только за 11 меся-цев 1943 г. органами милиции было изъято с улиц 1750 детей, из них 1135 беспризорных, за это время привлечено к уголовной ответствен-ности 321 несовершеннолетних, 67 возвращено назад в детские дома. Через детские приемни-ки-распределители УНКВД в 1943 г. прошло более трех тысяч беспризорных и безнадзорных детей.10

Уже в 1942 г. были предприняты меры по возвращению детей в школы. В соответствии с решением ЦК ВЛКСМ от 8 мая 1942 г. о де-нежных фондах помощи детям, пострадавшим от военных захватчиков, потерявших родите-лей, детям фронтовиков и эвакуированным, Красноярский крайком ВЛКСМ развернул ра-боту по созданию такого фонда и в крае. Де-нежные средства принимались от всех слоев населения, а также зарабатывались путем про-ведения комсомольско-молодежных воскрес-ников.11 Средства фонда расходовались на по-мощь детским домам, садам, интернатам, пло-щадкам, столовым, на открытие новых детских учреждений, а также на индивидуальную по-мощь детям (приобретение обуви, теплой оде-жды). Например, к новому 1942 учебному году по плану должно было быть подготовлено 430 интернатов вместо 193 работающих.12 Только за один 1943 г. было выдано нуждающимся семь-ям военнослужащих единовременных пособий на сумму более двух миллионов рублей.13 Работа в этом направлении была продолже-

на и в дальнейшем. В феврале 1944 г. по почи-ну колхозников колхоза «Власть Советов»


- 38 -

Иланского района в крае был проведен месяч-ник создания фондов дополнительной помощи, который показал, что забота о семьях фронто-виков стала действительно всенародным делом. По краю организовывались платные спектакли, вечера, концерты, проводилось медицинские обследования. 1700 детей фронтовиков было возвращено в школу. 190 детей-сирот устроены в детские дома. Для 200 детей отличников крайкомом ВЛКСМ установлена ежемесячная стипендия в 100 рублей.14 Молодежь и тиму-ровцы собрали в фонд более миллиона рублей денег, до пяти тысяч детских вещей, 3500 пар обуви, 2500 игрушек. Комсомольцы проводили воскресники по подвозке топлива, тимуровцы оказывали помощь многодетным матерям. Все-го за февраль-март 1944 г. была оказана реаль-ная помощь 35344 многодетным семьям фрон-товиков.15 Каждый пионерский отряд должен был в

обязательном порядке оказывать 1-2 семьям тимуровскую помощь. Кроме того было орга-низовано 531 тимуровских команд, которые шефствовали над 1360 семьями фронтовиков: пилили и кололи дрова, помогали по хозяйству, дежурили в квартирах с маленькими детьми, оказывали материальную помощь нуждающим-ся детям. Только в г. Красноярске тимуровские команды шефствовали над 145-ю семьями фронтовиков.16 В 1943 г. в целях борьбы с детской беспри-

зорностью и безнадзорностью была усилена внешкольная работа с детьми. Планировалось расширить сеть внешкольных учреждений: от-крыть детскую лыжную станцию, дом пионе-ров, восстановить детскую водную станцию, расширить сеть существующих детских техни-ческих станций до 6 и детских клубов до 7, а также реорганизовать работу тира, детских библиотек, детской железной дороги. Для расширения внешкольной работы ис-

пользовались рабочие клубы, театры, кинотеат-ры, дома культуры, избы-читальни, где прово-дились детские постановки, утренники, коллек-тивные просмотры кинофильмов. В школах практиковались смотры детской художествен-ной самодеятельности, выставки художествен-ного творчества и труда пионеров и школьни-ков. Проводились военные игры, походы, со-ревнования по лыжному спорту, гимнастике, легкой атлетике и другим видам спорта. Уже на первом этапе в 1943 г. к этой работе

были привлечены общественные организации края. При школах создавались пионерские дружины, штабы пионерских отрядов. В шко-лах открывались разнообразные мастерские, военно-спортивные кружки. Комсомольские

организации шефствующих над школами пред-приятий, учреждений, колхозов оказывали школам повседневную помощь в обеспечении топливом, организовывали во внеурочное вре-мя изготовление школьного оборудования, вы-деляли комсомольцев-специалистов для руко-водства школьными мастерскими и кружками. В 1944 г. организациями ВЛКСМ края были организованы даже новогодние утренники для детей.17

К концу войны, в 1944 г., в крае удалось развернуть широкомасштабную оздоровитель-ную кампанию. На 1 июля в крае был организо-ван 61 пионерский лагерь с охватом 9103 детей. Работало 75 оздоровительных площадок, кото-рые посещало 3503 малышей. Функционирова-ло четыре детских санатория на 800 мест, из них два противотуберкулезных. Всего к этому времени всеми видами оздоровления было ох-вачено 13620 человек, в основном детей фрон-товиков. Большой процент путевок был полу-чен семьями бесплатно, за счет профсоюзных организаций и отделов государственного обес-печения, 600 путевок приобретено за счет ком-сомола. По линии военкоматов были организо-ваны лагеря в Канске, Минусинске, Рыбинске, Уяре, Ачинске, Абакане, Боготоле и Краснояр-ске для 2000 детей офицеров фронтовиков.18 Среди населения проводилась разъясни-

тельная работа о добровольном патронирова-нии, опеке и усыновлении, в результате чего по краю 3500 детей к концу 1944 г. находилось на патронировании и 506 детей было передано на воспитание в семьи. Все дети, находившиеся на патронате, охвачены обучением, всем выплачи-валось денежное пособие и выдавался хлебный паек. Через сеть приемников-распределителей дети изымались с улиц. Контингент воспитан-ников детских домов возрос от 4705 в 1942 г. до 8500 в 1944 г. Если в 1942 г. количество дет-домов составило 37, то в 1944 г. работало уже 73 таких учреждения. Только за один 1944 г. открылось 36 детдомов и интернатов, в кото-рых было передано на воспитание 3035 детей. Кроме этого, для малолетних преступников бы-ло организовано 4 детские трудовые колонии НКВД, которые дислоцировались в городах Красноярске, Абакане, Канске и селе Березовка Советского района.19

Политика государства по защите детства проводилась через систему государственных образовательных и воспитательных учрежде-ний, общественные организации. Она носила целенаправленный характер и была направлена на ликвидацию детской беспризорности и без-надзорности. Ряд мероприятий имел адресный


- 39 -

характер и поддерживал детей фронтовиков и тех, кто остался без родителей. Примечание 1. ГАКК. Ф.П-1474. Оп.3. Д.345. Л.163-166, 180-182. 2. Там же. Ф.П-26. Оп.3. Д. 426. Л.106. 3. Там же. Ф.П-70. Оп.20. Д.10. Л.40. 4. Там же. Ф.Р-383. Оп.1. Д.74 ж. Л.36-38. 5. Там же. Ф.П-1474. Оп.3. Д.521. Л.117, 118. 6. Там же. Ф.П-26. Оп.3. Д.426. Л.66. 7. Там же. Ф.П-1474. Оп.3. Д.521. Л.104. 8. Там же. Ф.Р-383. Оп.1. Д.74 ж. Л.47-63. 9. Там же. Ф.П-1474. Оп.3. Д.521. Л.106. 10. Там же. Ф.П-26. Оп.14. Д.26. Л.10.

11. Там же. Ф.П-1474. Оп.3. Д.432. Л.33-34. 12. Там же. Ф.П-26. Оп.3. Д.426. Л.67. 13. Там же. Ф.П-26. Оп.14. Д.1. Л.45. 14. Там же. Ф.П-26. Оп.14. Д.1. Л.111; Ф.П-1474. Оп.3. Д.662. Л.28. 15. Там же. Ф.П-26. Оп.14. Д.1. Л.220. Д.662. Л.124. 16. Там же. Ф.П-26. Оп.14. Д.457. Л.156-157. 17. Ф.П-26. Оп.14. Д.26. Л.11, 12; ГАКК. Ф.П-1474. Оп.3. Д.521. Л.117-122. Д.663. Л. 151 18. Ф.П-26. Оп.14. Д.1. Л.222 19. Ф.П-26. Оп.14. Д.457. Л.82, 82 об; Ф.П-56. Оп.1. Д,101. Л.225

ПРОБЛЕМНОЕ ПОЛЕ ИССЛЕДОВАНИЙ «ЖЕНЩИНЫ В ПЛАТКЕ» Досанова Г.М.

Евразийский национальный университет им. Л.Н.Гумилева Астана, Казахстан

Появление академического интереса к ис-

следованию женских исламских практик в ур-банизированных исламизированных и неисла-мизированных средах было связано с повыше-нием религиозной активности женщин в пери-од 1978-79 г.г., а также с развитием дискуссий общеевропейского значения во Франции, свя-занных с разрешением девочкам-мусульманкам ношения платка во французских школах. Дан-ная проблема вылилась в целое направление гендерных исследований «женщины в платке», имеющее богатую научную традицию и пред-ставленное в ряде научных работ, в фокусе ко-торых находятся проблемы социокультурной и символической роли женской мусульманской идентичности и стиля жизни мусульманских женщин. Значительный вклад в исследования жен-

ских исламских практик и исламской религиоз-ности внесли работы таких западных ученых, как Н. Голье [1], С. Махмауд [2], а также Ш. Бенхабиб [3], занимавшихся изучением жен-ских мусульманских коммюнити и формирова-нием формированием женских мусульманских идентичностей в различных странах (Франция, Турция, Египет) Работа профессора па-рижской Высшей школы социальных исследо-ваний Н. Голье «Жестокая современность. Ци-вилизация и принятие мусульманского платка в Турции», посвящена изучению современной ситуации с ношением мусульманского платка в Турции [4]. В монографии автор выдвигает те-зис о том, что образ жизни современной му-сульманки может быть рассмотрен как новый альтернативный модернистский проект. Как отмечает Н. Голье, современные турец-

кие мусульманки и западные женщины имеют разное представление о политике тела, если для

последних характерна презентация своей жен-ственности через заботу о своей одежде и теле, то для мусульманок важнее прикрыть свое тело под хиджабом, таким образом, противопостав-ляя «неприкосновенное тело» «эстетическому» [5]. Н. Голье подчеркивает современность прак-

тик ношения в Турции существующим разры-вом между традиционной практикой ношения платка и той, которая существует в Турции в данное время. В кемалистское время головное покрытие başortus, являлось национальным го-ловным убором, в то время как в современной Турции носят turbans, преимущественно рели-гиозного характера. Профессор Чикагского университета социо-

лог Саба Махмуд ряд работ посвятила изуче-нию транзитных, постколониальных обществ, главным образом, современному женскому му-сульманскому движению в Каире и Египте [6]. Особое внимание исследовательница обращает на то, что существование данного движения стало вызовом феминистской теории. Появле-ние такого рода движения в модернизирую-щимся обществе, где у женщин существует больше прав и возможностей для эмансипации, что противоречит классической феминистской научной школе, которая воспринимает религию и религиозные институты, как один из инстру-ментов женского подавления. С. Махмуд отме-чает, что мусульманки Каира выбирают ислам как альтернативную систему западным ценно-стям, которые получают все большее распро-странение в Египте. При этом мусульманки ак-тивно включаются в жизнь мечети, изменяя многие уклады, господствовавшие ранее в еги-петском традиционном обществе. Женское му-сульманское движение в Египте изменило


- 40 -

представление о том, что мечеть - это исключи-тельное мужское пространство. Женщины в платке также активно включаются в широкую общественную деятельность, получая образо-вание. Исламские практики для этих женщин чаще являются осознанным культурным выбо-ром, который оказывается альтернативой за-падному «влиянию». Американский социолог, профессор Гар-

вардского университета, Шейла Бенхабиб в ра-боте «Притязания культуры» обращается к во-просу практики ношения платка в Европе [7]. Автор проводит компаративный анализ данной практики во Франции и в ряде других европей-ских стран, вписывая его в контекст мульти-культуралистского дискурса. Ш. Бенхабиб рас-сматривает политический контекст борьбы французского государства с практикой ноше-ния платка в образовательных учреждениях, которые позиционируют себя, таким образом, в качестве защитника женщин от мусульманских коммюнити, якобы принуждающих женщин к соблюдению религиозных традиций. Однако мусульманские женщины сопротивляются го-сударству, заявляя о персональной идентично-сти как отличной от доминирующей француз-ской культуры. Внутри мусульманского сообщества жен-

ская мусульманская одежда выполняет симво-лическую функцию. Женщины из различных стран с помощью одежды обозначают свое эт-ническое происхождение и идентичность. Ш. Бенхабиб обращает внимание на семиотику одежды, которая указывает на соотношение с традицией. Чем ярче цвета их пальто и платков, чем более модный у них покрой и материал по западным стандартам, тем больше, по мнению Ш. Бенхабиб, удаленность тех женщин от ис-ламской ортодоксии. Ученый подробно анали-зирует конфликт во французском обществе в 1989 году, с которого во Франции началось так называемое «дело о платках», когда в городе Крейе из школы были исключены три мусуль-манки, которые носили головные платки. Ш. Бенхабиб отмечает, что последовавшая за этим дискуссия во французском обществе подняла вопросы социального и гендерного равенства, а также соотношения либерализма, республика-низма и мультикультурализма во Франции. Го-воря о ситуации 1989 года, Бенхабиб пишет, что в решении мусульманских девочек прийти в школу в платках имелся серьезный политиче-ский жест, поступив таким образом, они, с од-ной стороны, претендовали на то, чтобы в каче-

стве французских граждан воспользоваться своим правом на свободу вероисповедания. С другой стороны, они продемонстрировали свое мусульманское и североафриканское происхо-ждение. Последовавшее за этим событием дви-жение мусульманок, требующих признать их право носить платок в образовательных и про-чих государственных учреждениях, по мнению американского социолога, выдвинуло в пуб-личную сферу то, что французское государство считало частным символом - индивидуальный предмет одежды, демонстрируя его публичный и политический смысл. Таким образом, анализ работ вышеприве-

денных западных авторов позволяет утвер-ждать, что возрастание женской мусульман-ской активности в светских странах (как в ев-ропейских, так и в азиатских) связано не столь-ко с воспроизводством традиционалистской исламской ортодоксии, сколько с актуализаци-ей прав женщин и мультикультуралистским дискурсом, а также с попыткой выработать свой модернистский проект, который бы не от-рицая многие достижения демократии и граж-данского общества, выдвигал новую систему ценностей (культурную и моральную).

Литература 1. Gole, Nilufer. (1996) The Forbidden Mod-

ern. Civilization and Veiling Berkelye&Los An-geles: University of California Press,1998. -398 р.р.

2. Saba Mahmood. Feminist Theory, Embodi-ment, and the Docile Agent: Some Reflections on the Egyptian Islamic Revival // Cultural Antropol-ogy Vol. 25, No. 3, December 2004, Р. 25 – 49.

3. Бенхабиб Ш. Притязания культур. Равен-ство и разнообразие в глобальную эпоху. М.: Логос, 2003 – 296с.

4. Gole, Nilufer. (1996) The Forbidden Mod-ern. Civilization and Veiling Berkelye&Los An-geles: University of California Press,1998. - Р. 114

5. Gole, Nilufer. (1996) The Forbidden Mod-ern. Civilization and Veiling Berkelye&Los An-geles: University of California Press,1998. – Р. 182

6. Saba Mahmood. Feminist Theory, Embodi-ment, and the Docile Agent: Some Reflections on the Egyptian Islamic Revival // Cultural Antropol-ogy Vol. 25, No. 3, December 2004, Р.25

7. Saba Mahmood. Feminist Theory, Embodi-ment, and the Docile Agent: Some Reflections on the Egyptian Islamic Revival // Cultural Antropol-ogy Vol. 25, No. 3, December 2004, Р. 26.


- 41 -

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Егоров Г.Е.

Пятигорский государственный технологический университет Пятигорск, Россия

Одним из наиболее впечатляющих феноме-

нов мирового масштаба, характеризующих по-литический процесс в последнее время, являет-ся прогрессирующее ослабление посткоммуни-стических государств, связанное с глубоким и всесторонним кризисом тоталитарных и авто-ритарных режимов в различных районах мира. Россия не является исключением. Рассматривая современное политическое развитие россий-ского государства, можно констатировать, что на данном историческом этапе, Россия претер-певает мучительные изменения, связанные с переходом к современному состоянию разви-тия. Многочисленные процессы, происходившие

в рамках постперестроечного периода, привели не только к серьезным трансформациям внутри политической системы, преобразованиям ее институциональной, коммуникативной, инфор-мационно-регулятивной подсистем, но и спо-собствовали кардинальному изменению в на-правлении, вектора политического развития. Выделим ряд критериев модернизации в

различных сферах общественной жизни: – в социальной области дифференциация и

специализация ролевых функций индивидуу-мов и групп во всех главных институционных сферах разделения функциональных ролей, вы-полняемых разными индивидуумами в общест-ве;

– в экономике развитие промышленной сис-темы, связанной с применением технологии, основанной на использовании научного (ра-ционального) знания, углубления общественно-го и технического разделения труда;

– в политической области образование цен-трализованных государств, управляемых на основе разумного принципа разделения, уста-новления демократии, с сопутствующими ей институтами;

– в культурной сфере – растущая дифферен-циация культурных систем и ценностных ори-ентаций, многообразие философских и научных течений, религиозный плюрализм. Масштабность и глубина перемен, начав-

шихся в России, породила в научной и полити-ческой сферах интерес, прежде, всего к вопросу о направлении этого процесса, о возможных вариантах перемещений России в социально историческом пространстве, о специфике рос-сийской модернизации. Процесс модернизации предстает как одна из главных сквозных линий

российской действительности нового времени. В Российской Федерации продолжается

процесс демократизации, то есть, не только со-храняются, но и развиваются многие параметры современного демократического общества. По-литическая система России не первое десятиле-тие находится в процессе перманентного ре-формирования, продолжается зигзагообразный процесс отделения собственности от власти, власти - от крупного бизнеса, от влияния воен-но-силовых структур и т.д. Традиционно в России вновь сложилась си-

туация, когда политика преобладает над всеми другими сферами общественной жизни и имеет несомненный приоритет над ними. В современной России малозаметна само-

стоятельная социально-политическая роль ор-ганов законодательной и судебной власти, не-зависимых от государства средств массовой информации. Политическая власть все больше и больше концентрируется в руках небольшой группы людей. Вполне доказуем догоняющий характер этой модернизации по отношению к западной цивилизации: вряд ли можно предста-вить все эти реформаторские эпохи при отсут-ствии у России потребности успешно взаимо-действовать и конкурировать со странами За-пада. И вполне естественно, со стороны рос-сийских реформаторов, было обратиться к принципам, механизмам и институтам, которые и обеспечивали опережающее развитие запад-ной цивилизации. Одной из сложных задач является определе-

ние политического режима в современной Рос-сии. По сути – это гибридный, смешанный ре-жим. Применительно к политическому процессу в

России, в его деятельности можно обнаружить казалось бы несовместимые принципы: демо-кратизм, авторитаризм, популизм, олигархиче-ские методы. По мнению некоторых исследова-телей, режимная система возникает тогда, ко-гда государство слабо институализировано, а в обществе отсутствуют эффективные политиче-ские структуры. Современная трансформация политических

институтов происходит в рамках конституции, которая может интерпретироваться в зависимо-сти от приоритетов как основной закон олигар-хического государства, так и правового демо-кратического по той причине, что сущность политических институтов в определяющей сте-


- 42 -

пени зависит от их содержания. Изменение политики и формирование соот-

ветствующих институтов власти произошло после дефолта 1998 года, когда возникла по-требность в усилении роли государства в ре-формировании российского общества. Государство не уменьшало и не усиливало

своей роли в обществе, оно меняло методы и средства своего воздействия на общество, оста-ваясь основным фактором, обеспечивающим устойчивое, стабильное развитие. С одной стороны, сегодня никто не мыслит

свою жизнь без тех или иных (в зависимости от востребованности) свобод, без открытой стра-ны, без частной собственности, без рыночной экономики. С другой стороны, складывается закрытая политическая система, характери-зующаяся высоким уровнем нерациональной бюрократизации, кастовостью, недоступностью для населения. По мнению Л.Радзиховского в России возник «кентавр: открытая страна с за-крытой системой власти».[3] Такая тенденция позволила В.Иноземцеву

охарактеризовать российское государство как сложную социальную структуру, порождаю-щую «квазикастовую систему, архаическую и неэффективную».[2] Однако, критично отно-сясь к сформированной системе власти, В.Иноземцев упускает тот факт, что такая сис-тема отвечает ожиданиям общества, а потому поддерживается большинством и является ус-тойчивой. Вертикаль власти отодвигает демократию,

но в результате повышения уровня жизни у российских граждан, формирующих граждан-ское общество, все в большей степени будет возникать потребность во влиянии на полити-ческие процессы, что, в конечном итоге, может стать гарантией формирования демократиче-ских политических институтов.[1] Власть еще больше отделилась от народа,

нежели при тоталитаризме. Многие противоре-чия, возникшие еще в эпоху социализма, не разрешены. Идет очень жесткая борьба за ста-тус в высших эшелонах власти. Неустойчивость такой ситуации, сложность

социально-политической обстановки затруд-няют процессы демократизации России и соз-дают условия для усиления в стране авторита-ризма. С другой стороны, налицо черты демокра-

тии: строятся основы правовой государствен-ности и создаются устои гражданского общест-ва; власть на федеральном и местном уровнях выбираема и сменяема; действуют механизмы непосредственной демократии, существует сис-тема разделения властей в государстве; гаран-

тированы основные права человека, реально действует политическая оппозиция; в экономи-ке складывается свободный и конкурентный рынок. Политический режим современной России

может быть охарактеризован как демократиче-ский с устойчивыми авторитарно-олигархическими чертами и элементами поли-тического корпоративизма. Надо отметить, что тенденции к авторита-

ризму усиливаются, когда перед обществом стоят качественно новые задачи, требующие времени и большого напряжения всех социаль-ных ресурсов. Возможно ли усиление в России демократи-

ческих тенденций? В перспективе возможно, в случае успеха реформ, их продуманного и мас-совидного характера. Здоровый государствен-ный консерватизм, помноженный на граждан-ский консенсус, — это те ценности, приоритет которых для современной России безусловен в плане демократизации ее политического режи-ма. Итак, говоря о политическом режиме совре-

менной России, нужно отметить переходность его состояния, когда новое политическое каче-ство полностью еще не состоялось, а старое — не кануло окончательно в Лету. Но идеал поли-тического развития заявлен; это — демокра-тизм и правовое государство. Практическое состояние дел свидетельству-

ет о том, что демократия в России носит фор-мальный характер, она не выражает и не может выражать интересов большинства населения, как это происходит в условиях западной демо-кратии. Отличительными особенностями россий-

ской политической системы являются: — гипертрофия властных прерогатив прези-

дента за счет ограничения полномочий других институтов;

— номинальность разделения влачтей; — неэффективность государства как основ-

ного социального института, непосредственно управляющего обществом;

— сочетание форм авторитарно-олигархического правления с элементами де-мократической процедуры;

— фактическая подконтрольность прави-тельства только президенту и его полная зави-симость от политической конъюнктуры;

— бесконтрольная концентрация власти в руках узкого круга лиц;

— использование нелегитимных, крими-нальных методов государственно-управленческой и хозяйственной деятельности;

— значительная укорененность неформаль-


- 43 -

ных властных отношении, формирование эли-тарного корпоративизма вместо плюралистиче-ской демократии;

— малочисленность и организационная сла-бость партий, лишенных социальной базы и неспособных выполнять основную функцию — посредника между властью и обществом;

— широкие масштабы лоббистской деятель-ности, нерегулируемой законодательными ак-тами и неподконтрольной обществу;

— неразвитость системы местного само-управления, зависимого от региональных элит;

— отсутствие в обществе легитимных «пра-вил игры», то есть единой идейно-ценностной и нормативной систем. Следует отметить, что наряду с тенденцией

к авторитаризму и олигархизации власти дей-ствует и противоположная тенденция — укоре-нения в общественном сознании общедемокра-тических ценностей. Подводя итоги рассмотрению перспектив

развития и становления посткоммунистической политической системы в России, приходится признать, что посткоммунистическая демокра-тия еще столь молода, на пути ее развития так много препятствий, что говорить о гарантиях необратимости перемен -преждевременно.

Литература 1. Баранов Н.А. Опыт трансформации по-

литических институтов в современной России // Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы. Международная на-учная конференция. Тезисы докладов, Москва, 22-23 ноября 2007 г. М.: Российская ассоциация политической науки, 2007. С.24-26.

2. Иноземцев В. Природа и перспективы путинского режима // Свободная мысль. 2007. № 2. С.44.

3. Радзиховский Л. Незаконченная рево-люция // Российская газета. 2007. 18 августа. С.3.

ПРОТЕКЦИОНИЗМ И ФРИТРЕДЕРСТВО В ТАМОЖЕННОЙ ПОЛИТИКЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ 19 ВЕКА

Ерешко Е.В. Славянский-на-Кубани государственный педагогический институт

Славянск-на-Кубани, Россия Процесс регулирования торговли в разных

странах и в разное время в зависимости от ряда факторов (политические интересы, уровень экономического развития и т.д.) протекает ме-жду двумя крайностями: протекционизмом и фритредерством. Поскольку регулирование внешнеторговых отношений осуществляется прежде всего с помощью таможенно-тарифных мер, то область исследования данной статьи составит варьирование интересов российского государства в таможенной политике от протек-ционизма к фритредерству в течение 19 века, когда данные направления государственной политики имели не меньшую актуальность чем в современном мире. В настоящее время, равно как и два столетия

назад все определения, данные такому направ-лению политической деятельности государства как фритредерство сводятся к двум его основ-ным принципам. Во-первых, это свобода тор-говли, а во-вторых, невмешательство государ-ства в частнопредпринимательскую деятель-ность. Да и сам термин в переводе с английско-го «free trade» означает свободная торговля. Протекционизм же (франц. protectionnisme, от лат. ptotectio — защита, покровительство) это противоположное направление в таможенной политике государства, направленное на под-

держку национальной экономики. Оно осуще-ствляется с помощью торгово-политических барьеров, которые ограждают внутренний ры-нок от ввоза иностранных товаров, снижают их конкурентоспособность с отечественными то-варами. Более того для протекционизма зачас-тую характерно финансовое поощрение нацио-нальной экономики, стимулирование экспорта товаров. Интересно, что В. И. Ленин подчёрки-вал связь протекционизма с определённым ис-торическим строем общественного хозяйства, с интересами главенствующего в этом строе класса, опирающегося на поддержку прави-тельства: «... вопрос о протекционизме и свобо-де торговли есть вопрос между предпринима-телями (иногда между предпринимателями разных стран, иногда между различными фрак-циями предпринимателей данной страны)» [1]. К данному моменту отмечают четыре ос-

новные направления протекционизма: се-лективный (защита внутреннего рынка от кон-кретного вида товара или от конкретного госу-дарства), отраслевой (защита отрасли произ-водства), коллективный (взаимозащита не-скольких стран, объединенных в союз), скры-тый (нетаможенные методы протекционизма). Каким же образом эти меры государствен-

ного воздействия на экономику чередовались в


- 44 -

России на протяжении 19 века и что побуждало власть смягчать и ужесточать принимавшиеся таможенные тарифы? В начале 19 века с приходом к власти Алек-

сандра 1 «последовала череда указов, поста-новлений и практических мер, направленных на облегчение торговли и ослабление таможенных запретов» [2], которые позволили решить лишь отдельные мелкие частные вопросы. Накануне войны с Францией в 1810 г. комиссией под ру-ководством М.М. Сперанского в интересах купцов-промышленников и дворян-мануфактуристов разработан предельно запре-тительный таможенный тариф. В результате 19 декабря 1810 г. утверждено «Положение о не-утральной торговле на 1811 год в портах Бело-го, Балтийского, Чернаго и Азовскаго морей и по всей Западной сухопутной границе». После этого промышленники стали как группами, так и поодиночке направлять в Министерство фи-нансов и Министерство внутренних дел про-шения о сохранении принятых мер на возмож-но более длительный срок. После того как бы-ла одержана победа над Наполеоном влияние России в европейских делах значительно вы-росло. Это лишний раз побудило у Александра 1 «иллюзию о возможности внесения в полити-ческую жизнь … Европы начал правды, взаи-мопомощи, христианской любви и братства» [3]. В результате приобрели распространение фритредерские тенденции, что отразилось в принятии таких мер как: 1816 г.- отменена за-претов на ввоз европейских (в основном фран-цузских товаров), 1817 г. – введение Одессе зоны порто-франко, 1819 г. – принятие «самого умеренного тарифа в России» [4], фактически снявшего все запреты на импорт иностранных товаров и экспорт российских. Но столь либе-ральные меры отнюдь не способствовали кон-куренции российских изделий иностранным (английским). Кроме того ни одна страна четко не следовала принципу свободы торговли. Все это привело к принятию в 1822 г. охранитель-ного тарифа, запретившего вывоз 21 и ввоз 300 товаров. На протяжении двух десятилетий в него вносились изменения (1824,1825,1830,1831,1836,1838,1841 гг.), еще раз отразившие фискально-протекционистский характер тарифа. В целом можно отметить, что при проведе-

нии таможенно-тарифных, по большей части протекционистских, мероприятий в первой по-ловины 19 века государство как и прежде исхо-дило из интересов пополнения казны, стремле-ния достижения активного торгового баланса и повышения курса кредитного рубля.

Развитию внешней торговли России во вто-рой половине 19 века способствовали такие обстоятельства, как освобождение крестьян от крепостной зависимости, развитие сети желез-ных дорог, отмена подушной подати с мещан и крестьян, создание земских учреждений, про-ведение судебной реформы, принятие город-ского положения и т.д. уже после ухода Е.Ф. Канкрина с поста министра финансов в стране возникло движение за отмену вывозных и сни-жение ввозных пошлин. В 1844 г. советник В.А. Попов обратился к правительству с запис-кой «О мерах к распространению внешней тор-говли России», которая была отдана на рас-смотрение особого комитета. И в феврале 1845 г. председателем этого комитета гр. Орловым подготовлена записка, содержавшая в себе кри-тику запретительной системы ввоза/вывоза то-варов, сдерживавшей в результате внутреннее производство и обременявшей потребителей высокими ценами. Работа Особого комитета продолжилась в целях подготовки нового та-рифа. В обсуждении вопросов таможенной по-литики путем направления различного рода ходатайств в компетентные органы приняли так же участие заводчики и фабриканты. Зачастую между ними обнаруживались серьезные трения, подчеркивающие наличие отраслевых и регио-нальных интересов в торгово-промышленной среде. Новый тариф был утвержден 13 октября 1850 г. Он разрешил ввоз 64 из 89 товаров, запрещенных в 1841 г., тем самым «пробил первую брешь в запретительной системе внеш-ней торговли, которая господствовала с 1822 г., положил начало умеренно протекционистскому этапу таможенной политики, продолжавшемуся по 1877 г.» [5], в Комитете с удовлетворением было отмечено, что ни одна отрасль отечест-венной промышленности не пострадала от вве-дения тарифа 1850 г. [6] потому в новом тари-фе предлагалось сохранить сложившийся ба-ланс интересов: внешней торговли и государ-ственного казначейства, промышленности и потребителей. Над новым проектом работа протекала в острой полемике между сторонни-ками свободной торговли и четкими протек-ционистами. Влияние вторых обусловило осто-рожность и постепенность правительственных мер в области таможенно-тарифного регулиро-вания. Поэтому принятый в 1857 г. тариф представлял собой не более чем уступку в пользу системы свободной торговли. Тариф на самом деле ограждал основную массу русских промышленников от иностранных конкурентов. Любые попытки иностранцев убедить в пре-имуществе низких ввозных пошлин на товары массового спроса (англичане) или же сырья и


- 45 -

полуфабрикатов (германцы) были отвергнуты. Но в то же время призывы фритредеров к сво-бодной конкуренции, как необходимому усло-вию выхода на мировой уровень, в России не остались без внимания. Так, московские фабри-канты, доказывали, что каждый народ должен идти к свободному соперничеству в торговле и промышленности шаг за шагом, обретая его не произвольным изменением тарифов, а путем развития собственного производства и внут-ренней конкуренции. Период с 1857 по 1868 гг. отличался все те-

ми же либеральными реформами в таможенной политике. Наиболее частыми были понижения ввозных сырьевых таможенных пошлин в ин-тересах таких кругов как представителей же-лезнодорожного строительства, машинострое-ния, текстильной промышленности. Так, ми-нистр финансов А.М. Княжевич добивался в интересах отечественного машиностроения беспошлинного ввоза в страну чугуна, железа в 1863 г. было принято решение о беспошлинном ввозе в страну хлопка-сырца через европей-скую границу. В 1861 г. снят зареет на ввоз ки-тайского чая из Европы в интересах отечест-венных сахарозаводчиков были понижены ввозные пошлины на сахар. В 1865 г. состоялся очередной пересмотр

действовавшего тарифа и в конце июня 1867 г. Александр 11 повелел собранные в Министер-стве финансов материалы после рассмотрения Мануфактурным и Коммерческим советами, а так же Владимирским мануфактурным комите-том и некоторыми представителями торгово-промышленных интересов отдать в выбранную ими тарифную комиссию. Новый тариф был утвержден 3 июня 1868 г. В целом он отвечал принципам свободной торговли, но имел ряд особенностей. Так, понижение ввозных пошлин затронуло в основном сырьевые и потребитель-ские товары с целью поощрения их ввоза, про-тиводействия контрабанде и увеличению гос. дохода. Тариф вводил пошлины на машины, повышались пошлины на шерсть, льняную пряжу, полотно и некоторые другие товары. Можно говорить о том, что тариф 1868 г. имел умеренно-протекционистский, охранительный для главных отраслей отечественной промыш-ленности характер. Более того тариф оказался результативным и с точки зрения фискальных интересов. В первое пятилетие после 1868 г. таможенный доход государства увеличился бо-лее чем на 50 % в сравнении с предыдущим пятилетием, превысив в среднегодовом исчис-лении 45 млн. рублей [7]. С первыми признаками кризиса 1873г.,

ухудшением платежного баланса и состояния

финансов страны правительственная политика стала быстро отходить от либеральной доктри-ны в какой-то степени это было вызвано пре-кращением в середине 70-х г. ХIХ в. притока иностранных вложений, необходимостью вы-платить немалые проценты по ранее заключен-ным облигационным займам. В 1870-х г. тамо-женная политика сводилась к повышению та-рифов на импортные товары, потому как ос-новной целью данных мер были действия, на-правленные на защиту интересов русских капи-талов от конкуренции иностранных организа-ций, а также пополнение средств в государст-венной казне. Последнее десятилетие 19 века ознаменова-

но принятием протекционистского тарифа 1891 г., согласно которому на многие предме-ты пошлины в равнении с тарифом 1868 г.возросли от двух до десяти раз. Не менее важен еще один момент. Мировой

истории известно немало так называемых «та-моженных войн». Так вот примером могут служить взаимоотношения России и Германии в период 1893-1894 гг., когда в течение полуго-да эти страны в отношении друг друга трижды поднимали ставки ввозных таможенных по-шлин. Причиной этого послужило непредстав-ление Германией льгот для ввоза и транзита русских товаров. В 1893 г. был принят закон о двойном таможенном тарифе, согласно кото-рому товары из стран, отказавших в предостав-лении льготных условий для ввоза и транзита российских товаров, облагались пошлинами, на 15-20 % превышавшими обычные ставки. По-сле нескольких месяцев изнурительной и в сущности бессмысленной для обеих сторон та-моженной войны (полного досмотра с выгруз-кой товаров на границе) Россия и Германия пришли в начале 1894 г. к соглашению и под-писали торговый договор сроком на 10 лет, со-гласно которому вступили в силу пониженные ставки для Германии, Франции и ряда других стран. С этих пор таможенная политика харак-теризуется отказом от строго проводимого принципа таможенно-тарифной автономии. Литература 1. В.И. Ленин. Полное собрание соч., 5 изд.,

т. 2, с. 190 2. Таможенное дело в России 10-начало 20

вв. (Исторический очерк. Документы. Матреи-алы). Санкт-Петербург, «Пик», 1995 г., с.53

3. Там же, с. 55 4. В.В. Пиляева. История таможенного дела

и таможенной политики России. М., 2007 г., с.99

5. www.museum.customs.ru

http://www.museum.customs.ru


- 46 -

6. Таможенное дело в России 10-начало 20 вв. (Исторический очерк. Документы. Матреи-

алы). Санкт-Петербург, «Пик», 1995 г., с.56 7. www.museum.customs.ru

ТРАНСФОРМАЦИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВРАЧЕЙ В УСЛОВИЯХ РЕАЛИЗАЦИИ НАЦИОНАЛЬНОГО ПРОЕКТА «ЗДОРОВЬЕ»

(на примере конкретно-социологического исследования в Республике Татарстан) Зайнагутдинов А.М.

Казанский государственный энергетический университет Казань, Россия

В начале XXI века в России происходят

серьезные трансформации института здраво-охранения, принципиально меняются приори-теты социальной политики. В условиях глоба-лизации, инициирующей социальную неста-бильность, все большее место в государствен-ной политике и стратегиях индивидуального выбора занимают приоритеты охраны здоровья. Поэтому неслучайно, что в фундаментальные задачи новой социальной политики государства в сфере здравоохранения входит повышение качества медицинской помощи, повышения эффективности системы здравоохранения. Осо-бенно актуальны эти проблемы для социальной инфраструктуры села, тем более, что по дан-ным последней переписи численность сельско-го населения Российской Федерации неуклонно сокращается. Так, если в 1989 г. численность сельского населения составляла 39 млн. чел., то в 2006 г. его численность составила 38,7 млн. чел. Общественная палата Российской Федера-

ции считает сложившуюся в здравоохранении ситуацию не только результатом системного кризиса государственного здравоохранения, его недостаточного финансирования, но и нера-ционального использования выделяемых средств, в том числе для приобретения высоко-технологического оборудования. В сфере здра-воохранения не изжиты факты коррумпирован-ности, хищения и нецелевого использования выделенных средств, недостаточно внедряются рыночные механизмы, позволяющие гражданам осуществлять выбор страховой компании, ле-чебного учреждения и врача с учетом качества оказываемых ими услуг. Выбранная автором данная тема, как нико-

гда актуальна для нашей страны. В последние годы в области здравоохранения республики происходит много позитивных перемен, свя-занных в первую очередь с реализацией при-оритетного национального проекта «Здоровье». Вопросы улучшения качества медицинского обслуживания населения находят внимание и поддержку со стороны Президента Республики Татарстан, федеральных органов власти. Отме-

чается положительная тенденция в укреплении материально-технической базы учреждений здравоохранения: строятся новые объекты здравоохранения, в том числе в сельской мест-ности, улучшается техническое оснащение со-временным медицинским оборудованием и ап-паратурой. Серьезное внимание уделяется под-готовке и переподготовке медицинских кадров. К проблемам здравоохранения неравнодушно и общество - на страницах республиканских га-зет, по телевидению и радио идет обсуждение накопившихся в этой сфере проблем. Программа реализации проекта предусмат-

ривает продолжение реализаций его мероприя-тий в рамках следующих направлений: разви-тие первичной медико-санитарной помощи и совершенствование профилактики заболева-ний; повышение доступности и качества спе-циализированной, в том числе высокотехноло-гичной, медицинской помощи; совершенство-вание медицинской помощи матерям и детям, в том числе продолжение программы «Родовой сертификат». Оказываемая в тоже время медицинская по-

мощь населению Республики Татарстан в силу имеющихся особенностей не всегда своевре-менна и качественна. Не все нуждающиеся мо-гут получить высокотехнологичную медицин-скую помощь. Беспокоят общество старые тре-бующие капитального ремонта больничные корпуса, морально устаревшее медицинское оборудование, неразвитая, а в сельской местно-сти отсутствующая, система водоснабжения, канализации, не позволяющая обеспечить в ле-чебных учреждениях соответствующий сани-тарно-эпидемиологический режим и улучшить условия пребывания больных. Сложившаяся негативная атмосфера в ряде лечебно-профилактических учреждений, невниматель-ное, черствое отношение персонала к больным, недостаточная компетентность врачей, а также большие очереди на прием и обследование вы-зывают серьезное недовольство у населения. Тем не менее, есть некоторые достижения в

результате реализации национального проекта в регионах. Так, в Республики Татарстан, по

http://www.museum.customs.ru


- 47 -

итогам шести месяцев 2009 года можно конста-тировать, что продолжается рост рождаемости в республике. По словам главы Минздрава Рес-публики Татарстан, за 6 месяцев в Татарстане родилось на 1300 детей больше, чем за тот же период 2008 года. Вместе с тем, младенческая смертность имеет самые низкие показатели за всю историю Татарстана. Наступила стабили-зация показателей смерти, а также выполнено поручение Президента о достижении к 2010 году продолжительности жизни татарстанцев до 70 лет. Следовательно, национальный проект при-

нес больше пользы, нежели проблем. На 1 июля 2008 года по финансируемым на-

правлениям национального проекта «Здоровье» Республика Татарстан получила из федерально-го бюджета в виде субвенций, субсидий, меди-цинских услуг на сумму 984,462 млн. рублей. Несмотря на «экономический кризис», в 2009 году из бюджета Республики Татарстан запла-нировано выделить более 700 млн. рублей. В рамках проекта многие медицинские учрежде-ния республики смогли провести реконструк-цию и оснаститься новым современным диаг-ностическим оборудованием, начиная от обыч-ных биохимических анализаторов до высоко-технологичной аппаратуры39. В Татарстане в дополнение к 16 реализуе-

мым направлениям приоритетного националь-ного проекта «Здоровье» в текущем году была начата реализация еще 3 новых направлений проекта, включающих формирование здорового образа жизни у населения, совершенствование организации службы крови и организацию ме-дицинской помощи при ДТП на федеральной трассе М-7. С целью уточнения и получения характери-

стики соответствия, структуры и качества ме-дицинской помощи в ходе реализации нацио-нального проекта «Здоровье» в 2008 году было проведено конкретно-социологическое иссле-дование в сельской местности Республики Та-тарстан. В качестве экспертов были опрошены 25 медицинских работников различных про-фессиональных квалификаций сельского здра-воохранения. Это медицинские учреждения: врачебные амбулатории и фельдшерско-акушерские пункты. Представим некоторые его результаты, сви-

детельствующих особенности и тенденции трансформации профессиональной деятельно-сти врачей на селе в современных условиях ре-форм. Так, оценивая степень обеспеченности поликлиники участковой службой: врачами и 39 СМ: http://pda.tatar-inform.ru/news/2009/09/21/185354/

средним медицинским персоналом все экспер-ты отметили, что до национального проекта составляла 75%, в ходе реализации националь-ного проекта составило 100%. Говоря, о степени обеспеченности поликли-

ники лекарством до национального проекта и в ходе реализации национального проекта 76% экспертов ответили улучшение. Более 90% респондентов высказались за не-

обходимость серьезного увеличения заработ-ной платы медицинских работников, считают действующую систему оплаты труда в этой сфере низкой, требующей коренного пересмот-ра. Недостаточным является и внимание орга-нов власти всех уровней к вопросам социаль-ной поддержки медицинских работников и членов их семей. Врач, работающий без на-строения, не уверенный в своем завтрашнем дне, не может с полной отдачей и творчески трудиться. Оценивая, обеспеченность лечебно-

диагностической аппаратурой до реализации национального проекта большинство экспертов отметили, что обеспеченность составляла 50%, в ходе реализации национального проекта они ответили 75%,т. е на 25% улучшилась обеспе-ченность лечебно- диагностической аппарату-рой.

84% экспертов отметили, что в ходе реали-зации национального проекта возможность вы-бора пациентом лечащего врача увеличилась. Оценивая качество оказываемой медицин-

ской помощи и профилактических мероприятий за последние годы - 92% экспертов отметили увеличение их качества.

92% экспертов подчеркнули, что охват под-лежащего населения вакцинацией против грип-па, гепатита В, краснухи составляет - 96%. Говоря о диспансеризации детей до одного

года, все эксперты констатируют факт охвата 100% Отвечая на вопрос, как часто организованы

выезды участковых врачей по фельдшерско-акушерским пунктам и малым деревням - все эксперты ответили, что они проходят ежене-дельно. При этом все эксперты ответили, что организованы выезды врачей в фельдшерско-акушерские пункты с лабораторией, с аппара-том ЭКГ и врачом-гинекологом - ежемесячно. Все эксперты на вопрос, как часто органи-

зованы выезды перевозной флюорографиче-ской машины во все населенные пункты, отве-тили - ежегодно. И так, 76% экспертов отметили, что за по-

следние годы в поликлинике произошли суще-ственные изменения. Основной причиной по-служило повышение оплаты труда, повышении

http://pda.tatar-inform.ru/news/2009/09/21/185354/


- 48 -

квалификации мед. работников и увеличение численности мед персонала. Рассматривая вопрос о профессиональном

уровне мед работников и об изменении условий труда 84% экспертов отметили их улучшение. Также эксперты отметили, что для улучше-

ния медицинского обслуживания на селе необ-ходимо в дальнейшем обратить внимание на следующее факторы: приобретение современ-ного медицинского оборудования, машин ско-рой помощи, увеличение снабжения лекарства-ми, а также повышение заработной платы не только участковой службе, но и остальным ме-дицинским работникам. Таким образом, социологический опрос экс-

пертов сельских медицинских работников по-казал, что в ходе реализации национального проекта «Здоровье» на селе состояние здраво-охранения значительно улучшилось: прежде всего, совершенствуется профессиональный уровень, организация работы, условия труда медицинских работников.

Вместе с тем, есть такие проблемы, как: приобретения необходимого медицинского оборудование для полного диагностического обследования пациентов, увеличение снабже-ния мед препаратами. Существует проблема закрепления и сохранения кадров в сельских лечебно-профилактических учреждениях на продолжительный срок, связанная с отсутстви-ем жилья для вновь прибывших молодых спе-циалистов. Приобретение новых машин скорой помощи (вездеходов), для более быстрого ока-зания экстренной медицинской помощи в сель-ской местности, где более чем в половине насе-ленных пунктах отсутствуют дороги с твердым покрытием. Реализация социальных программ, таких,

как национальный проект «Здоровье» способ-ствует институционализации компонентов сельского здравоохранения, во-вторых, интег-рирует село в структуру российского социума, а также повышает благополучие сельского на-селения.

КУЛЬТУРНАЯ ЦЕННОСТЬ ПРАВОВОГО ОБРАЗОВАНИЯ Зубова Я.В.

Филиал Ухтинского государственного технического университета Усинск, Республика Коми

С точки зрения движения к правовому об-

ществу - сегодняшняя ситуация в России харак-теризуется снижением способности граждан к цивилизованному, правовому, ненасильствен-ному разрешению социальных конфликтов. Практическое назначение права как системы социальных институтов состоит в предоставле-нии гражданам средств разрешения социальных конфликтов. В этом плане право противостоит силе и нецивилизованным средствам воздейст-вия на людей (взятка, шантаж, манипулирова-ние сознанием через СМИ). Но право еще не является единственной формой разрешения социальных конфликтов. К тому же оно (право) само находится в кризисе, который характерен не только для России, но и для национальных систем права в мире в целом. В связи с данной тенденцией в России все

большую актуальность приобретают вопросы защиты от законодательства как инструмента неразумной государственной политики. Идея представления права как системы неотчуждае-мых прав человека позволяет обучать праву как защите от таких репрессивных инструментов государства как милиция, суд, прокуратура. Все большую популярность в образовании приоб-ретают правозащитные методы, способы и приемы защиты гражданами своих прав в ми-

лиции и суде. Но сама идея прав человека, кон-центрируясь на жизненно-важных для многих людей аспектах, не дает возможности понять право как социальный и культурный механизм в жизни общества, который поддерживает его целостность. Поэтому, нами будет рассматри-ваться проблема культурной ценности правово-го образования, что на сегодняшний момент является наиболее актуальным. Сегодня, в России идет активный процесс

становления гражданского общества и правово-го государства, основанных на ценностях сво-боды, демократии и прав человека. Самым сложным и динамичным в этом процессе явля-ются развитие и модернизация российской пра-вовой системы. Реформирование системы права предполагает, прежде всего, изменение право-вой культуры и правового сознания населения. Всё большую популярность приобретают раз-нообразные модели правовоспитательной дея-тельности, которые взаимосвязаны с многочис-ленными концепциями правового образования, создаваемыми в различных регионах России. Правовое образование личности – это целе-

направленный, организованный и преднаме-ренный процесс воздействия на сознание лю-дей с помощью специально созданной системы правовоспитательных методов с целью форми-


- 49 -

рования высокого уровня правосознания и пра-вовой культуры. От уровня правового образо-вания зависит уровень правовой культуры лич-ности, перевода нормативных требований в привычку повседневной деятельности и жиз-ненной реальности. К понятию «обучение» возможно употребление такого термина как «правовое самовоспитание», предполагающее усвоение, развитие и укрепление определенных принципов права, морали, ценностей, соци-альных и правовых норм поведения у человека. Посредством обучения праву можно регулиро-вать механизм правовой социализации лич-ности, т.е. процесс претворения идей, пред-ставлений, норм и ценностей в реальную соци-альную практику. Правовое образование – это определенный

этап социализации личности, который включа-ет как целенаправленное воздействие на субъ-ект норм общественной жизни, так и спонтан-ные процессы, влияющие на него. В данной сфере выделяются правовое воспитание и пра-вовая практика. Правовое образование есть процесс, в результате которого личность усваи-вает, принимает и реализует установленные правовым сообществом правовые ценности, идеи, переживания, эмоции, чувства, а также модели и нормы поведения. На наш взгляд, проблема правового образования в России и проблема правовой зрелости людей всегда яв-лялась важнейшим аспектом правовой деятель-ности государства, однако в эпоху перемен она приобретает свое особое значение. Дело в том, что сегодняшнее поколение является свидете-лем кардинальной смены ценностей и ориенти-ров правовой жизни. Ценности важный опреде-ляющий фактор в ориентации поведения и формировании позиции индивидов, являются составной частью культуры, достигнутой об-ществом. У каждой личности, у каждой группы людей, у каждого общества существуют свои ценности, которые складываются в определен-ную систему, систему ценностных ориентаций. Основное содержание ценностных ориентации – политические, мировоззренческие, нравст-венные убеждения человека, его глубокие и постоянные привязанности, нравственные принципы поведения. В любом обществе цен-ностные ориентации личности оказываются объектом целенаправленного воздействия и воспитания. Неотъемлемой частью ценностных ориентаций является правовая культура лично-сти, формирующаяся в основе системы право-вого образования. Правовую культуру лично-сти можно рассматривать как одну из катего-рий общечеловеческих ценностей, как важней-ший результат общегуманистических завоева-

ний человечества, она становится неотъемле-мым компонентом цивилизованного правового государства.[3, c.631] Правовая культура личности базируется на

следующих ценностях, установках и мотивах поведения: уверенность, что следование закону является обязательной нормой поведения; вера в то, что соблюдение принятых обязательств есть норма жизни; чувство личной ответствен-ности за свои поступки и убеждения в важно-сти исполнения обязанностей; уверенность, что свобода всех есть гарантия свободы каждого; уважение достоинства других людей и т.д. Правовое образование является важным

компонентом механизма правовой социализа-ции личности (процесса усвоения, принятия и реализации субъектами правовых ценностей общества, идей, переживаний, чувств и эмоций людей, правовых оценок, норм и моделей пове-дения). [1, c.12-13] Государство и право сейчас находятся в

сложном взаимодействии с общечеловеческой культурой. Если говорить в общем смысле, то культура представляет собой все то, что созда-но человеком, имеет основу в духе человека, является результатом человеческого творчест-ва. Прогресс в развитии человеческой культуры определяется духовными и материальными достижениями людей, их успехами в улучше-нии своей жизни, в совершенствовании форм своего существования. В нынешних социально-экономических условиях знание права приоб-ретает все более ощутимую жизненную значи-мость. Россияне приходят к пониманию того, что, кроме законов, у них нет и не будет в ме-няющемся обществе средств защитить свои права и законные интересы. Задача образования – снабдить молодое поколение теми знаниями, которые помогут ему не пропасть в нынешней непростой жизни. Значение правового обучения состоит не только в оснащении людей право-мерными средствами защиты, но и в создании определенных условий для противодействия тенденции скатывания страны к правовому ни-гилизму. В условиях России, где гражданское обще-

ство только складывается, педагогическая ра-бота в области права не может ограничиваться только разъяснением юридических понятий в ситуациях отстаивания гражданами собствен-ного достоинства и защиты своих частных ин-тересов: эффективное использование этих ин-струментов всегда предполагает работу с кон-кретной проблемной ситуацией, в основе кото-рой налицо расхождение и даже противоречие между правовой нравственностью отдельных граждан и порядками юридического производ-


- 50 -

ства, а также господствующими в обществе нравами. В настоящее время от всех государственных

органов требуется активная и постоянная рабо-та по правовому воспитанию граждан, по обес-печению их прав и свобод. Вспомним, хотя бы то, как Императрица Екатерина , первая в Рос-сии, выдвигает идею о том, что «не люди суще-ствуют для государства, а наоборот, последнее создано ради людей, обеспечения их прав и нужд». Любое взаимодействие человека с пра-вом оставляет след в его сознании, способствуя формированию его правовой культуры. Поэто-му так важны теоретико-методологические ос-новы ценностной составляющей правового воспитания для работников правоохранитель-ных органов, всех юристов. Важнейшим пока-зателем профессионализма юридических кад-ров должно становиться понимание ценностно-го содержания правовоспитательной деятель-ности, умение поддерживать высокий статус правовых ценностей в глазах населения. Развитие гражданского общества в России

невозможно без воспитания молодежи в духе современных правовых идей, взглядов, пред-ставлений. Вместе с тем, состояние правовой культуры в обществе оставляет желать лучше-го. Это не только незнание норм действующего законодательства, непризнание права реальной социальной силой, неуважение к нему, но и отсутствие должных представлений о важней-ших юридических началах и принципах. Современная социокультурная ситуация в

России такова, что в массовом сознании право не является безусловной ценностью. Наше за-конодательство обновляется, накапливается соответствующая правоприменительная прак-тика и все более явным становится низкий уро-вень правосознания народа. Это тревожный фактор, который ставит проблему правового образования в ранг приоритетов государствен-ной национальной политики. Цели воспитания и образования определя-

ются главным образом идеологией, политикой государства и выражают потребность общества в подготовке подрастающего поколения к вы-полнению определенных общественных функ-ций. Ведущей, движущей силой поведения и раз-

вития личности выступают ее ценностные ори-ентации, потребности и мотивы, а их формиро-вание есть первостепенная задача правового образования. Правовое образование предпола-гает целенаправленное формирование правовой культуры – как индивидуальной, так и соци-альной. Данный процесс нацелен на выработку у граждан устойчивой ориентации на законо-

послушное поведение, который реализуется через систему государственных органов, долж-ностных лиц, учебными заведениями и общест-вом в целом. Образование и культура всегда были стаби-

лизирующими факторами в жизни общества. «Что нужно народу?» - спрашивали ещё А.И.Герцен и И.П.Огарёв в своё время и отве-чали: «Земля, воля, образование». Н.Г.Чернышевский писал, что образование – великое благо для человека – приносит народу благосостояние и могущество. Главная задача образования - способствовать возникновению новообразований личностного характера и раз-витию у субъектов этого процесса потребности в самопознании, самоотношении, самореализа-ции, в формировании стремления к личному росту. Но знание приносит пользу лишь тогда, когда оно соединено с системой ценностей данной культуры, то есть лишь с появлением смысла применения знания, детерминирован-ного культурой, её основными ценностями и принципами.[4, c.237] Правовое образование – неотъемлемая часть

общей культуры общества. Оно является зало-гом того, что право станет регулятором жизни индивида, а не помехой, препятствием на его пути реализации своих личных задач. В совре-менных условиях именно правовое образование может стать важнейшим фактором развития личности, становления гражданского общества и демократического правового государства в современной России, граждане которого смогут жить в социально- правовом согласии друг с другом и с государством. Система правового воспитании призвана

обеспечить целенаправленное формирование у молодого поколения уважения к закону, спо-собствовать включению молодых людей в ре-шение государственной задачи укрепления за-конности, обеспечения прав человека и граж-данина, повышению их активности в избира-тельном процессе, создавать условия для разви-тия у них стремления к будущей правоохрани-тельной и правоприменительной деятельности. России необходимо сохранить традиционный социальный порядок, и поэтому любая норма должна быть продуманной, обоснованной, це-лесообразной. Правовая культура демократиче-ского общества у нас ещё находится на этапе становления, и на этом пути нам предстоит пройти ряд напряжённых этапов формирования и развития правовых ценностей. И эти ценно-сти заключаются в символике веры современ-ного правосознания: это – право на достойное человеческое существование. Признание этого имеет не только нравственное, но и юридиче-


- 51 -

ское значение. В.Г.Белинский (1811-1848 г.) в своём знаменитом «Письме к Н.В.Гоголю» с гневом писал, что Россия представляет собой зрелище страны, где «нет не только никаких гарантий для личности, чести и собственности, но нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служеб-ных воров и грабителей».[4]

Страна и сами граждане нуждаются в правовой культуре, в ее повышении через сис-тему правового образования и правового вос-питания. Государству необходимы сильные действующие законы, способные обеспечить всемерную защиту прав личности и защитить граждан от произвола и беззакония. Более то-го, правовая стабилизация может в немалой степени способствовать упрочнению положе-ния дел во многих областях. Создание истинно гражданского общества, обеспечение приори-тета прав и свобод человека остаются сегодня наиболее значимыми для России, ибо без них невозможна демократическая государствен-ность. В процессе формирования правовой культу-

ры следует помнить, что правовое воспитание призвано подготавливать человека к жизни, к социальной деятельности в обществе, должно способствовать формированию недопустимо-сти их нарушения, потребности в выполнении их требований, помочь человеку ощутить себя активным участником сложных социальных отношений. Подытоживая сказанное можно прийти к

выводу, о необходимости дальнейшего разви-тия в России правовой культуры и совершенст-вования правового образования всех слоёв об-щества, что безусловно обеспечит внутреннюю стабильность и должный уровень националь-ной безопасности, без чего невозможно разви-тие гражданского общества.

Наряду с этим нам предстоит создать систе-му правового воспитания и взрослого населе-ния, в большинстве своем юридически мало-грамотного. И тем ответственнее наша миссия просвещения - и преподавателей, не только юридических учебных заведений, но также учителей общего образования, а также работ-ников правоохранительных органов. Но и здесь необходимо повысить профессиональный уро-вень культуры, ибо глубинна юридического образования, его современность, уровень раз-вития юридических наук, степень правовой ак-тивности профессионалов - это основа для формирования и развития правовой культуры современного общества. Мы пришли к выводу, что должны напра-

вить все силы своей мысли, воли, чтобы осво-бодить своё сознание от пагубного влияние не-благоприятных условий, которые господствуют ещё у нас в жизни.

Подобные исследования должны лечь в ос-нову социологии, потому что правовая культу-ра и правовое образование выступают в каче-стве фактора структурирования правопорядка в обществе, обеспечивают регулирование соци-альных процессов в направлении оптимизации с учётом адекватности будущим состояниям общественной системы.

Литература 1. Зубова Я.В. Правовая культура в кон-

тексте ценностных взаимодействий. Моногра-фия. – Майкоп, ООО «Аякс», 2007. C.12-13.

2. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория го-сударства и права. Сальников В.П. Праоввая культура. – М.:Юристъ, 2002. С.631.

3. Минюшев Ф.И. Социология культуры.- М.: Академический проект, 2004.С.237.

4. Белинский В.Г. Письмо Н.В.Гоголю / Избр. философ, соч. – М., 1948.- Т.2. - С.514.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ УЧАСТИЕ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Иванова Е.М.

Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского Саратов, Россия

Политическое участие граждан в обществе

зависит от конкретной ситуации, духовного климата в обществе, а также от состояния и по-литической системы, и самого человека. Одна-ко понятно и то, что в целом в реальной жизни большинство граждан не имеют ни средств, ни возможностей для постоянного участия в поли-тике. Для людей, не желающих делать профес-сиональную карьеру политика, эта область жизни, требуя дополнительных сил, знаний,

психологической готовности к соперничеству и других внутренних свойств и усилий, чаще все-го не является внутренне притягательной. На-против, зачастую она становится сферой вы-броса негативных эмоций человека, социально-го перевозбуждения, кризиса личности, прояв-лением чего служат различные формы незако-нопослушного поведения, политического тер-роризма, коррупции и т.д.


- 52 -

Под политическим участием следует пони-мать, прежде всего, включенность граждан в различные политические процессы. При этом она может иметь различные формы, проявляясь как на вербально-эмоциональном, так и на ин-струментальном уровнях [1]. На эмоциональном уровне политическое

участие характеризуется, прежде всего, опреде-ленной степенью общего интереса субъекта участия, т. е. граждан, к происходящим в стра-не политическим процессам, степенью и харак-тером информированности, соотнесением или, напротив, отчуждением от политической сферы жизни общества. Инструментальный уровень представляет

собой другую сторону политического участия, связанную с активной деятельностью граждан. Это деятельность особого рода, характеризую-щаяся специфическим вектором: она направле-на на представительство и защиту интересов ее субъекта, т. е. граждан, и имеет целью коррек-тировку политических процессов в соответст-вии с этими интересами, а конечным ее объек-том является власть, отдельные ее представите-ли, структуры. К формам проявления этого ви-да политического участия относятся такие дей-ствия граждан, как участие в формировании выборных властных структур путем голосова-ния, участие в акциях протеста/поддержки (де-монстрациях, митингах, забастовках, голодов-ках), членство в политических и общественных организациях, обращение в различные государ-ственные и общественные инстанции и т. д. Характеризуя наиболее распространенные

формы политического участия, следует сказать, что они могут быть организованными и неорга-низованными, систематическими и периодиче-скими, сориентированными на традиционные и нетрадиционные формы взаимоотношений ин-дивида и власти. Существенной характеристикой является

степень интенсивности политического участия. Если одной его крайностью является деятель-ность активистов партий, политических движе-ний, групп интересов и проч., то другую харак-теризуют апатия, отчужденность людей от по-литики, полное равнодушие к этой сфере обще-ственной жизни. В равной степени причинами аполитичности граждан могут выступать раз-очарование в проводимом властями политиче-ском курсе, отторжение от социальной системы в целом (например различных люмпенизиро-ванных слоев), сориентированность на сугубо личные, бытовые потребности или — полное доверие к правящим элитам и лидерам. В свою очередь столь же многообразны и причины, заставляющие людей значительную часть жиз-

ни проводить в политических баталиях. Однако в любом случае крайности политического уча-стия весьма опасны. Так, излишняя вовлечен-ность в политические отношения абсолютизи-рует состязательный стиль социального суще-ствования в целом, увеличивает нервную на-грузку, придает нравственным принципам че-ловека излишнюю целевую направленность, заставляя смотреть на жизнь через призму групповых взаимоотношений. С другой сторо-ны, длительная отчужденность от власти, а, следовательно, и отсутствие навыков ведения дискуссий, поиска компромиссов создает у лю-дей предрасположенность к радикализации своих социальных требований и даже экстре-мизму, провоцирует взрывоопасные формы от-ношений населения и властей. Основной и, как показывает опыт, опти-

мальной формой политического участия для большинства населения являются выборы в представительные органы власти. Эта форма взаимодействия индивида и государства очер-чивает ясные сферы компетенции элит и не-элит, предоставляет возможности для проявле-ния людьми самой различной степени активно-сти и, что весьма важно, обладает временной протяженностью, не требующей чрезмерных психологических нагрузок. Итак, основными условиями формирования

субъекта политического участия являются, во-первых, достаточная степень интереса граждан к политической сфере и, во-вторых, осознание ими своих интересов и идейно-политическая самоидентификация. Современный этап развития гражданского

общества в России характеризуется неразвито-стью демократических институтов в качестве проводников политического и гражданского участия и низкий уровень политической куль-туры подавляющего большинства граждан, не позволяющий им использовать даже те воз-можности, которые имеются. Конституция Российской Федерации, уста-

навливает в пункте 1 статьи 3, что «...единственным источником власти в Россий-ской Федерации является ее многонациональ-ный народ», В других нормах Конституции РФ, например, установленных статьей 3 часть 2 и 3, статьей 15, статьей 24 частью 2, статьей 29 ча-стью 4, статьей 30 частью 1, статьей 32 частью 1 и 5, статьей 33 гражданам России предостав-лена конституционная возможность широкого гражданского участия, в том числе и участия граждан в политике. Особенности политического поведения в

России обусловлены, как минимум, двумя фак-торами. Во-первых, отсутствием богатого опы-


- 53 -

та политического участия и влияния социаль-ных групп на процесс выработки и принятия политических решений. Во-вторых, процессом модернизации и его влиянием на общество. От-сутствие сложившейся стратификации, устояв-шихся моделей политического участия, кризис идентичности определяют выбор форм полити-ческого поведения. Для значимой части рос-сийского общества наиболее приемлемой фор-мой является абсентеизм (уклонение избирате-лей от участия в выборах). Другая же часть ак-тивно приобщается к политике через участие в голосовании, демонстрациях, забастовках и т. п. В России выросло целое поколение людей,

которые уже ничего не ждут ни от власти, ни от общественных институтов и действуют, что называется, в автономном режиме [2]. За по-следние годы число тех, кто не принимал уча-стие ни в каких формах общественной и поли-тической деятельности, колеблется в диапазоне с 32 до 52%. Единственной формой влияния на власть, которая востребована значительным числом россиян, остаются выборы. Практиче-ски невостребованными являются виды актив-ности и участия, связанные с традиционными институтами - партиями, общественными орга-низациями, митингами, демонстрациями, за-бастовками. То же можно сказать и о работе в органах местного самоуправления. Таким образом, фиксируя снижение уровня

политической активности, не следует забывать, что по мере того, как Россия становится совре-менным обществом, проблема массовости уча-стия перестает быть актуальной, уступая место проблеме эффективности. Одной из форм политического участия явля-

ется участие граждан в общественных и обще-ственно-политических объединениях. О своем неучастии в деятельности добровольных объе-динений заявляют от 87 до 96% респондентов. Однако, в любом современном обществе, в том числе и в России, имеет место чрезвычайно широкий спектр каналов и форм личностной и общественной самореализации. Но вместе с тем есть очень серьезный ограничитель - необхо-димость концентрации энергии на профессио-нальной деятельности и, как следствие, серьез-ный дефицит свободного времени. Особо следует обратить внимание на поли-

тическое участие российской молодежи. По данным ЦИК, молодежь составляет примерно четверть российского электората. В то же вре-мя, по подсчетам ВЦИОМ, 60% россиян от 18 до 30 лет не интересуется политикой как тако-вой и не принимает участие ни в каких общест-венных или политических проектах. За послед-

ние годы сложилась ситуация, когда политиче-ские партии осознали необходимость работы с молодежью и пытаются вовлечь молодежь в политику не только как избирателей, но и в ка-честве участников. За три последние избира-тельные кампании доля молодежи в списках «Единой России» составила 21%, КПРФ — около 9%, ЛДПР — 7%, «Справедливой Рос-сии» — 1—7%. Однако при этом основной ис-точник влияния на молодых людей отнюдь не политики, а родители (63%), друзья (30%) и ближайшие родственники (25%)[3]. Итак, участи граждан России в политике

можно охарактеризовать как кризисное. В це-лом, отечественные исследователи приходят к следующим выводам[4]: Ø У россиян не укоренена культура уча-

стия, под которой понимаются позитивные ус-тановки в отношении гражданского долга, гра-жданского доверия, эффективности и лояльно-сти; Ø Политическое участие в современной

России носит преимущественно конфликтный характер, при этом власть рассматривается не как партнер граждан в представительстве и за-щите их интересов, а скорее как их главный враг; Ø Наблюдается тенденция к отчуждению

все большего числа россиян от политической деятельности, обусловленная, в частности, их неверием в эффективность законных способов воздействия на власть (аполитичность). Для изменения сложившейся ситуации,

прежде всего, важно понять мотивационную структуру политического участия граждан в общественной и политической жизни. Конечно, всю гамму побуждающих мотивов политиче-ского участия выявить практически нереально. Однако зафиксировать какую-то общую их ие-рархию представляется возможным. Так, рас-пределение ответов на прямой вопрос «Почему вы участвуете в политической и общественной жизни?» показывает, что большинство полити-чески активных граждан руководствуются от-нюдь не эгоистическими побуждениями, а пре-жде всего желанием изменить жизнь к лучше-му, в том числе в среде своего ближайшего ок-ружения (27%), а также интересом к такого ро-да деятельности (25%). Немало и тех, кого об-щественно-политическая деятельность прель-щает «инструментальными возможностями» - решить какую-либо свою проблему (16%) или помочь людям, оказавшимся в затруднитель-ном положении (13%). Тех, кто хотел бы под-работать, - заметно меньше (6%), а стремящих-ся реализовать себя, сделать карьеру в полити-ке - вообще не оказалось[2].


- 54 -

Есть и те, кто участвует в общественно-политической деятельности, но никак при этом не мотивирован и участвует в ней, что называ-ется, за компанию или по просьбе друзей и зна-комых. Особенно велика доля участвующих в политике «за компанию» среди респондентов младших возрастных групп - 11%, что, в прин-ципе, не удивительно, учитывая свойственный этому возрасту «политический инфантилизм». Таким образом, «кризис участия» в условиях

современной России - это отнюдь не следствие равнодушия или низкого уровня политической культуры в том смысле, что люди в большинст-ве своем что-то не так понимают в окружаю-щей их действительности или не понимают во-все. Скорее, наоборот, это следствие достаточ-но отчетливого понимания того, что повлиять на российскую жизнь «простому человеку» крайне затруднительно, так же как и затрудни-тельно реализовать себя в ней. Есть политика, которая все больше воспринимается как сфера деятельности «политического класса» и его не-посредственного окружения (активистов и во-лонтеров политических партий, работников СМИ, аналитиков, имиджмейкеров и т.д.). Их доля, по многолетним наблюдениям, составляет

примерно 1-1,5% самостоятельного населения страны и незначительно увеличивается лишь в периоды выборных и других массовых кампа-ний, для всех остальных есть пассивное изби-рательное право. Побудить же людей к каким-то более активным и затратным (прежде всего по времени) формам участия, оторваться от решения собственных проблем и переключить внимание на то, что происходит за рамками их непосредственной среды обитания, сегодня чрезвычайно сложно, но все же возможно.

Литература 1. Российское общество: становление демо-

кратических ценностей? /Под. ред. М. Макфола и А. Рябова. М., 1999.

2. Петухов В.В. Местное самоуправление и гражданское участие. // Мониторинг общест-венного мнения. 2009. №2 (90).

3. Харина Ю. Молодежь вне политики. // Ежедневная деловая газета «РБК daily». 7 июля 2009 года. / http://www.rbcdaily.ru/2009/07/07/focus/421877

4. Чубуков А.С. Кризис гражданского уча-стия в малых городах России. // http://ipim.ru/discussion/264.html

РОЛЬ СМИ В СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ ИНФОРМИРОВАНИИ НАСЕЛЕНИЯ САРАТОВСКОГО РЕГИОНА

Ивченкова М.С. Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского

Саратов, Россия

Государство и индивид взаимодействуют между собой как два взаимосвязанных и одно-временно в известной степени взаимооппози-ционных начала социально-политической жиз-ни. Каждый из них не только обладает различ-ными правами и возможностями, но и олице-творяет два различных источника и принципа организации власти в обществе. Государство остается внешней для индивидуальной жизни силой, обладающей по отношению к личности важнейшими принудительными прерогативами, правами и полномочиями. Однако и человек становится высшей социальной ценностью по-литических отношении, так или иначе, влияя на государственною политику. Взаимодействие гражданского общества с

властью, различными ее структурами и уров-нями не представляет собой лишь теоретиче-ский вопрос, оно имеет также важный практи-ческий смысл, ибо составляет существенную часть жизненного опыта людей, массового по-литического сознания. Об этом свидетельствует как достаточно высокая интенсивность их об-

щения с государственной (законодательной, исполнительской и судебной) властью, так и повседневная вовлеченность в радиус действия различных модификаций негосударственной власти, в том числе – «четвертая власть» СМИ. Средства массовой информации представ-

ляют собой один из важных институтов обще-ства и каналов информирования населения о деятельности органов власти, государства. Они взаимодействуют с основными социальными институтами, изменяют отношения между людьми, воздействуют самым непосредствен-ным образом на укрепление государства и про-цесс его эффективного функционирования. Развитие общества и государства в значитель-ной мере зависит от современных СМИ, той роли, которую они играют в обществе. СМИ позволяют «охватить» информацией практиче-ски все население и за очень короткий проме-жуток времени. Однако встает встречный во-прос о степени информированности населения, его готовности населения адекватно восприни-

http://www.rbcdaily.ru/2009/07/07/focus/421877

http://ipim.ru/discussion/264.html


- 55 -

мать и реагировать на подобную информацию и роли СМИ в данном процессе. Анализ степени сформированности потреб-

ности в социально-политическом информиро-вании эмпирически выявляется через индика-тор интереса различных социальных категорий населения к деятельности органов государст-венной власти. В ходе проведенного опроса саратовцев40 выяснилось, что более половины населения периодически интересуются проис-ходящим (54,7%). Не интересуются, но инфор-мацию получают 24,8%. Постоянно находятся в курсе событий 15,2% опрошенных. У этой ка-тегории, видимо, особенно развита потребность в информации о деятельности органов власти, т.к. именно от ее решений во многом зависит и безопасность, и законность и экономическая стабильность общества. Совсем не заинтересо-ваных - 5,3%. Эта категория населения пре-дельно дистанцировалась от органов власти, видимо, ощущая свою полную отчужденность от ее институтов. Данные опроса позволяют увидеть, что эта

потребность в политическом информировании в наибольшей степени сформирована у пред-ставителей старшего поколения. Возможно, это связано с традициями, оставшимися с совет-ских времен, когда политическая активность была обязательной для каждого. Однако, дума-ется, что это может быть связано с более силь-ной зависимостью старшего поколения (пен-сионеров) от государственной помощи. Чем моложе население, тем более оно дистанцииро-вано от органов власти меньше нуждается в данной информации. Постоянная заинтересованность в информа-

ции о деятельности органов власти особенно свойственна людям с высоким уровнем образо-вания. Среди этих категорий населения данная потребность выражена у каждого третьего са-ратовца. На втором месте – население со сред-ним специальным образованием (20%), на третьем – со средним образованием (16,7%), на 40 Социологическое исследование «СМИ и информаци-онные социально-политические потребности населения Саратовского региона» было проведено в рамках ЦРСИ СГУ с участием автора методом формализованного интер-вью в 2008 году. Объем вероятностной, квотно-стратифицированной выборки составил 400 респондентов – жителей г. Саратова. В качестве страт использовались такие критерии, как уровень образования, дохода и рода занятий и сферы деятельности. В качестве квот использо-вались такие маркеры, как пол, возраст, место жительства. Это позволило сформировать выборочную совокупность, позволяющую получить репрезентативные данные с точ-ностью до + - 5%, чтобы осуществить научно обоснован-ную, статистически аргументированную диагностику ре-альной степени сформированности у населения потребно-сти в политическом информировании.

четвертом - люди, окончившие ПТУ (15%). До-ля лиц с неоконченным средним образованием здесь составляет 8,3%. Доля людей с незакон-ченным высшим образованием составляет 3,3%. Доля тех, кто имеет научную степень или учится в аспирантуре – 1,7%. Иными словами, степень развитости потребности в информации о деятельности органов власти прямо коррели-рует с уровнем образования населения. Другим критерием оценки степени развито-

сти потребности в социально-политической информации выступало желание получать ее беспрепятственно. Развитие свободы слова и открытости деятельности органов государст-венной власти необходимы в российских реа-лиях, по мнению 84,6% и 84,3% соответствен-но. При этом 52,3% всех опрошенных хотели бы беспрепятственно получать достоверную информацию о деятельности органов государ-ственной власти, треть опрошенных (31,1%) не имеет подобного желания. Таким образом, под-тверждается тезис о том, что более половины населения Саратова обладают (в разной степе-ни) развитой потребностью в сведениях такого рода. Дальнейший анализ данных подтвердил, что чем моложе саратовцы, тем меньше у них выражена потребность в получении информа-ции о деятельности всех органов государствен-ной власти. Анализ гендерных различий про-демонстрировал, что среди мужчин уровень данной потребности несколько выше, чем у женщин. Среди основных источников информации о

деятельности властных институтов выделяется телевидение. Именно оно выступает основным инструментом политического информирования для большинства населения Саратова Однако, по мере перехода на региональный и муници-пальный уровни власти, увеличивается значи-мость печатных СМИ (газет). Более того, чем ниже уровень властных структур, тем больше доля тех, кто считает, что не получает значи-мой информации о деятельности политических институтов и тех, кто полагается только на свой собственный опыт. Слабо выраженный индекс значимости Интернета как источника инфор-мации, видимо, объясняется низким уровнем компьютеризации региона. Значение журналов как источника политической информации оце-нивается населением очень низко. Можно предположить, что это объясняется тем, что многие такие издания ориентированы не на по-литику, а на иные сферы жизнедеятельности. Кроме того, их ориентация на размещение рек-ламы снижает степень доверия к ним со сторо-ны читателей. Молодежь, которая составляет самую значительную часть журнальной ауди-


- 56 -

тории, меньше ориентирована на политику, что предопределяет редакционные стратегии. И, наконец, достаточно высокая стоимость журна-лов исключает из числа потенциальных читате-лей лиц с наиболее выраженной потребностью в политической информации – старшее поколе-ние, пенсионеров. Большинство саратовцев считают информа-

цию, получаемую по телевидению, полностью (7,8%) или в значительной степени достоверной (49,9%). Недостоверной в той или иной степени считают ее – 11,9%. Однако каждый третий не смог оценить степень достоверности информа-ции из данного источника. Степень достовер-ности информации, получаемой по радио – оценивается населением несколько ниже, за-труднений при оценке достоверности опро-шенные испытывают больше. Однако различия здесь не слишком велики По отношению к печатным СМИ различия в

оценках более значительны. Только каждый третий саратовец (30,7%) полагает, что этой информации можно доверять в той или иной степени. 22,9% больше склоняются к недове-рию. Это в 2 раза больше, чем недоверие к те-левидению. Степень доверия к информации, получаемой из Интернет – еще ниже. А затруд-нений с оценкой степени этой достоверности – намного выше. Возможно, рост недоверия на-селения к ним сопрягается с новизной инфор-мации, ее частным характером, спецификой преподнесения материала, а также тем, что эти источники меньше доступны саратовцам. О существовании законопроекта «Об обес-

печении доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления» знают лишь 10% респонден-тов, 57% не знают о таком законопроекте. Что то слышали о законопроекте 33% опрошенных. В силу этого большинство опрошенных сара-товцев (53%) не смогли оценить его влияние на ситуацию с доступностью информации. Каж-дый четвертый указал, что появились пути, чтобы обойти данный закон и скрыть информа-цию. Это мнение распространено примерно одинаково среди представителей всех поколе-ний. Только 8% отметили, что информация о деятельности органов государственной власти с принятием законопроекта стала более доступ-ной. Хотя среди старшего поколения доля та-ких «оптимистов» в 2 раза ниже, чем среди представителей среднего поколения. 14% насе-ления считают, что с принятием этого законо-проекта появилась возможность скрыть инфор-мацию. И только среди пожилых людей такая оценка распространена в 2 раза реже, чем среди других генераций.

Однако на практике, как считает опрошен-ное население Саратова, у него мало возможно-сти получать полную и правдивую информа-цию о деятельности институтов власти. Только 40% опрошенных полагают, что имеют воз-можность получить полную и правдивую ин-формацию о деятельности Президента РФ. Еще меньше доля тех кто считает возможным полу-чить такую информацию о деятельности феде-рального правительства, министерств и госу-дарственной Думы (по 30%), Совета федерации (28%), губернатора (28,5%), городской админи-страции (28,7%), областной Думы (26%). Про-тивоположной точки зрения придерживается примерно 5-9% опрошенных и почти каждый второй опрошенный саратовец полагает, что не вполне может получить информацию о дея-тельности данных структур По мнению подавляющего большинства на-

селения практически все институты власти не должны быть открытыми для населения. Чуть меньше это касается местных, органов управ-ления городов и районов. 35,5% согласны с тем, что они должны быть более открытыми. Наибольшее понимание у населения встретило закрытие информации в целях сохранения го-сударственной безопасности (44,4% опрошен-ных), для предотвращения социальной напря-женности в обществе (39,2%), предотвращения шпионажа (9,7%). Заботой о сохранении эко-номической безопасности оправдана закры-тость информации для 6,2% опрошенных. Примерно каждый четвертый хотел бы ви-

деть более открытыми органы регионального управления, правосудия, каждый пятый выска-зал такое пожелание применительно к прокура-туре, институту президентства. При этом, чем ниже уровень власти, тем, видимо, в большей степени ее решения касаются повседневной жизнедеятельности горожан, и тем более выра-жена потребности в информации о ее деятель-ности. При этом большинство населения (52,4%) затруднились оценить реальную сте-пень открытости органов власти. Однако среди тех, кто попытался сделать это, безусловной доминантой является мнение о том, что все пе-речисленные институты, в данный момент вре-мени не являются открытыми и доступными (97,2%). Лишь 2,8% заявили об открытости и доступности органов власти. Наиболее откры-тыми из всех, являются суды (так ответили 13,9%), Президент России (13,6%), Федераль-ная служба безопасности (12,1%), прокуратура (11,3%) респондентов. Реальную открытость остальных органов власти саратовцы оценили еще ниже.


- 57 -

При этом наибольший разрыв между уров-нем потребности в информационной открыто-сти и степенью ее удовлетворенности среди населения зафиксирован по отношению к ор-ганам управления городов и районов Саратов-ской области (в 6,7 раза), к областным институ-там власти – в 5,6 раза. Уровень открытости Администрации Президента РФ также в 2,2 раза ниже, чем это хотелось бы населению. По отношению к другим политическим институтам этот разрыв – меньше. Наиболее адекватны в соотношении уровней открытости и потребно-сти власти такие институты, как местные орга-ны самоуправления (разрыв – 1,1), Президент РФ (1,4). И лишь о деятельности Федеральной службы безопасности (ФСБ) население знает больше, чем хотело бы знать. Это можно рас-ценить как проявление усиливающейся взаим-ной дистанцированности власти и социума. Среди мер, которые необходимо предпринять (по мнению населения) для повышения уровня

открытости власти, наиболее популярными оказались - ужесточение ответственности пред-ставителей власти за выполнение своих полно-мочий (49%) и усиление борьбы с коррупцией (41%). Для развития демократических институтов

гражданского общества, устойчивого развития политической системы необходимо, что бы граждане обладали информацией, могли при-нимать осмысленные решения на основе имеющихся у них данных, сознательно, полно-ценно участвовать в жизни общества, доверять органам государственной власти и их решени-ям. Это предполагает расширение и повышения качественных параметров информационного воздействия посредством СМИ, призванных выступать важным каналом взаимодействия власти и общества, осуществления социального контроля общественного мнения за деятельно-стью политических институтов.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ В СОВРЕМЕННОМ КАЗАХСТАНЕ Игбаев Р.М.

Башкирская академия государственной службы и управления при Президенте Республики Башкортостан

Уфа, Россия

Основным результатом политического про-цесса в постсоветском Казахстане стал тот факт, что возможности для появления влия-тельных политических акторов в политикуме Казахстана на современном этапе сведены к минимуму. Это позволяет утверждать, что с 2003 года политический режим в Казахстане вступил в стадию консолидации. Электораль-ные циклы 2004-2005 и 2007 годов подтвердили абсолютное доминирование власти и даже за-фиксировали сокращение уровня поддержки оппозиции со стороны населения. В парламент-ских выборах 2004 года убедительную победу одержали пропрезидентские партии, которые сохранили контроль над законодательной вла-стью. Последние выборы Президента Казахста-на, состоявшиеся в 2005 году, прошли сравни-тельно спокойно для власти и явились триум-фом Н. Назарбаева, который получил 91,1% поддержки населения. Выдвинутый единый кандидат от оппозиционного движения «За справедливый Казахстан» Ж. Туякбай не смог набрать даже 10%41.

41 Терентьев А. Выборы в Казахстане: укрощение «оран-жевой» волны // Мировая экономика и международные отношения, 2006, № 5, с. 33.

Убедительная победа Н. Назарбаева на по-следних президентских выборах гарантирует удержание его у власти, по крайней мере, до 2012 года. Таким образом, политический режим Казахстана, консолидированный к 2003 году, сохраняет свои основные характеристики до сих пор. В этой связи представляется необхо-димым дать определение сложившемуся режи-му и выявить его сущностные черты. По классификации В. Гельмана постсовет-

ский режим в Казахстане можно определить как моноцентрический с преобладанием доми-нирующего актора, опирающегося на формаль-ные и неформальные институты42. Если исполь-зовать типологию, разработанную Р. Далем, который определяет тип режима по двум кри-териям – конкурентности в борьбе за власть и степени вовлеченности граждан в управление43, то режим в Казахстане можно обозначить как

42 Гельман В. Трансформации и режимы: неопределен-ность и ее последствия // Россия регионов: трансформация политических режимов / Под общ. Ред. С. Рыженкова, Г. Люхтерхандт-Михалевой (при участии А. Кузьмина). – М., СПб., 2000, с. 34. 43 Даль Р. Полиархическая демократия // Теория и практи-ка демократии. Избранные тексты / Пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева, В. Б. Капустина. – М.: Ладомир, 2006, с. 40-44.


- 58 -

конкурентную олигархию. Если обратиться к компаративной таблице политических режи-мов, разработанной американскими политоло-гами Х. Линцем и А. Степаном, то казахстан-ский режим имеет характеристики как автори-таризма, так и султанизма. Очевидно, что для того чтобы раскрыть

сущность современного политического режима в Казахстане и дать ему определение следует описать основные его характеристики, как под углом зрения его базовой опоры, так и с точки зрения способов его функционирования. Представляется, что современный политиче-

ский режим в Казахстане может быть опреде-лен как авторитарный, поскольку объем полно-мочий Президента и доминирование исполни-тельной власти, закрепленное Конституцией 1995 года, формально сокращает полицентризм институционального дизайна политической системы до минимума. В этой связи говорить о демократии не приходится, что фиксируется в рейтингах общественных организаций, зани-мающихся мониторингом развития демократии в Мире (См. Приложение 8). Вместе с тем в Ка-захстане нет и признаков тоталитаризма: фор-мально существует многопартийность и плю-рализм мнений. Тем не менее, принятие реше-ний монополизировано Президентом и власт-ные элиты, в целом, имеют полную независи-мость от влияния на них со стороны общест-венного контроля. Фундаментальная сущность политического

режима в Казахстане связана с сохраняющейся нерасчлененностью власти и собственности. Режим опирается как на собственные капиталы, сконцентрированные в рамках «Семьи» в ходе приватизации, так и на зависимый от власти крупный бизнес. Тем самым, во-первых, обес-печивается контроль политической власти за важнейшими ресурсами. Во-вторых, крупный капитал используется в качестве политического инструмента для ликвидации или нейтрализа-ции политически нелояльных субъектов. Этот же инструмент является основой для манипу-ляций над общественным мнением и наращи-вания символических ресурсов через домини-рование над СМИ. Сращивание политической власти и собст-

венности может поддерживаться только по-средством бюрократического аппарата – сило-вых и гражданских ведомств. Его ядром и глав-ным звеном является администрация Президен-та, осуществляющая перевод политических це-лей и задач на более низкие административные уровни. Пока Президент сохраняет устойчивую легитимацию и пользуется поддержкой боль-шинства электората, такая система может

функционировать достаточно эффективно, без серьезных сбоев. Это не исключает наличие противоречий внутри элиты и периодически возникающих межгрупповых элитных стычек. Но преобладающие административные, эконо-мические и, что не менее важно, электоральные ресурсы доминирующего актора позволяют ему консолидировать элиту по принципу «навязан-ного консенсуса». Особенностью Казахстана является клановая

сущность сложившейся бюрократии. Как мы показали в работе, возрождение родоплеменной природы казахской элиты было обусловлено структурными факторами исторического на-следия. В этом смысле Казахстан - это яркий пример того, что структурные ограничения, имеющие инерционное развитие и меняющиеся очень медленно, неизменно накладывают отпе-чаток на политические трансформации и не мо-гут быть моментально отменены формировани-ем институтов или личной волей лидера, каким бы он могущественным не был. В обществе, недостаточно консолидированном и разделен-ном по границам родоплеменных идентично-стей, проведение любых реформ, не опираясь на кланы, равносильно его скорому пораже-нию. Кланы обеспечивают механизм внутрен-ней поддержки кандидата на власть, а привиле-гии им – это расплата за эту поддержку и вре-менная опора для укрепления власти. Как мы увидели на примере Казахстана, после консо-лидации режима клановая политика не отменя-ется, а наоборот получает распространение, так как устранение конкурентов позволяет с боль-шей свободой осуществлять произвольное обеспечение должностями «своих людей», включая раздачу государственных постов сво-им родственникам. В этом смысле Н. Назарбаев оказался заложником ситуации и создание его «Семьи» является в определенном смысле объ-ективным процессом, способствующим его усилению. Поэтому вопреки риторическим осуждениям, на практике Н. Назарбаев следо-вал клановой логике, так как в ином случае рисковал укреплению других кланов, а значит потерей власти. В этой связи представляется обоснованным

назвать политический режим в Казахстане не просто авторитаризмом, а кланово-бюрократическим авторитаризмом, при кото-ром интересы главы государства и клановой бюрократии уравновешиваются и получают легитимность через функционирование фор-мальных институтов имитационной демокра-тии. Если говорить о способах функционирова-

ния режима, то следует отметить, что указанная


- 59 -

взаимосвязь власти и собственности, бюрокра-тии и родоплеменных связей приводит к иска-женному функционированию формальных де-мократических процедур и институтов. Фор-мально Казахстан является правовым государ-ством, то есть подчиненным законодательно установленным нормам. Фактически же право выступает инструментом власти, которая сама для себя выступает как норма, но при этом формально закону не противоречит. Эмпириче-ски это подтверждается избирательным исполь-зованием судебных процедур для отстранения оппозиционных акторв от избирательного про-цесса (пример А. Кажегельдина); администра-тивным давлением на СМИ и использованием силовых ведомств для уголовных преследова-ний нелояльных политиков (пример Г. Жакия-нова и М. Аблязова); регулярным изменением законодательства, в том числе Конституции, для максимизации и удержании власти. Таким образом, с точки зрения способов

осуществления власти казахстанский полити-ческий режим можно как кланово-

бюрократический авторитаризм с элементами имитационной демократии. Анализ эмпирических данных с определен-

ной долей уверенности позволяет утверждать, что в ближайшее время режим сохранит свою консолидацию и устойчивость. На современ-ном этапе не существует ни внутренних, ни внешних факторов, способствующих появле-нию новых политических сил, способных изме-нить режим без согласия доминирующего акто-ра в лице Президента. В тоже время слабостью всех патримониальных режимов моноцентри-ческого типа, то есть таких режимов, где осно-вой центр решений сконцентрирован в одном лице, а структура его господства основывается на патрон – клиентских отношениях с элитами, является вопрос передачи власти. После пере-избрания Н. Назарбаева в 2005 году эта про-блема перенесена на 2012 год, однако, учиты-вая возраст последнего, которому в 2012 году будет 72 года, данный аспект становится акту-альным уже сегодня.

КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЖИЗНЕННОГО ОПРЕДЕЛЕНИЯ ЖЕНЩИН Калинина Д.С.

Поволжский государственный университет сервиса Тольятти, Россия

С развитием цивилизации развивались и из-

менялись те специфические черты, которые были свойственны конкретной исторической действительности в области экономики, поли-тики, духовной сферы, также на этом фоне ме-нялась роль женщин и та функция, которую ей предназначено выполнять обществом – женщи-на как объект поклонения, женщина-мать, женщина-работник. Культурно-историческое развитие общества показывает, что на протя-жении всей истории человечества общество предопределяло, как правило, одностороннее восприятие женщины. Некоторые типы отношений к женщинам в

разные исторические периоды и в разных куль-турах представляют всю оторванность женщин от общественной жизни и глубину проблем ее жизненного определения. В данном случае не-обходимо проследить общую оценку историче-ской роли женщины мужчиной, а также тот со-циальный статус – определяющийся, прежде всего, общественным бытием, представляющим все стороны и элементы – который она занима-ла в разные эпохи. Трудно поверить в чисто человеческую ци-

вилизацию, в которую не входит вопрос пола по той простой причине, что самой постановке

вопроса предшествовало реально существую-щее наивное отождествление понятий “чело-век” и “мужчина”, понятий, для которых, во многих языках не используются даже двух раз-ных слов. Так, Симмель полагает, что вся наша цивилизация – маскулинная цивилизация. Го-сударство, законы, мораль, религия, наука – все это творение мужчин. Именно в маскулинности цивилизации причина того, что в самых раз-личных областях деятельности любые слабые успехи презрительно называют “женскими”, а выдающиеся достижения уважительно имену-ют “мужские”. Еврейская культура, как она описана в Вет-

хом Завете, безусловно, патриархальна. Это отражено как в самой религии, где нет ни одно-го женского божества, так и в правах и обычаях – муж имеет право разорвать брачные узы, по-просту выгнав жену. Только на этом фоне уже становится очевидной мужская пристрастность и трудности жизненного определения женщины в изложении истории Адама и Евы. С позиций той же точки зрения, мужской страх перед женщиной и древние истоки женского опреде-ления укоренены в сексе, что доказывается элементарным фактом – мужчина страшится именно сексуально привлекательной женщины;


- 60 -

старой женщине, напротив, всегда оказывается почет. В некоторых первобытных культурах старухи имели даже решающий голос в делах племени и пользовались властью и уважением среди азиатских народов. Во всех первобытных культурах женщина окружена табу в течение всего периода сексуальной зрелости; еще силь-нее страх перед менструацией, беременностью и деторождением. Становится очевидной и другая мысль: такая половая разобщенность формирует неприятие женщины в связи с ее физиологическими особенностями и, таким об-разом, служит первопричиной трудностей ее жизненного определения, практически еще плохо осознаваемого, но задавшего тон всему последующему развитию человечества. Из исследований Бахофена и ряда других

источников становится понятным, что верхо-венство мужчин в культуре существовало не всегда. Вначале центральное положение зани-мала женщина. Это была так называемая эра матриархата, когда закон и обычай фокусиро-вались вокруг матери. Только в летописные времена мужчина начал играть лидирующую, с незначительными вариациями роль в политике, экономике и законодательстве, так же как и в области половой морали. Переход от матриар-хата к патриархату, по всей видимости, занимал длительное время. В этой связи термин “соци-альной изоляции” приобретает свое специфи-ческое значение – налицо социально-половая изоляция женщин как неполноценных членов общества. Социальное неравенство женщин возникает

на стадии разложения родового строя. В новую историческую эпоху мужчины вступают как хозяева жизни, а женщины занимают положе-ние рабынь. Начинается многовековая история патриархата и социального неравенства жен-щин. Особенно сильно зависимое положение

женщин проявляется в античные времена. Уси-ление социального расслоения укрепляет пози-ции патриархата. Мужчина является главой го-сударства и дома, женщина все время проводит на женской половине, в специальном помеще-нии. Таким образом, женщина оторвана от об-щества, и даже свободнорожденная женщина лишена гражданских прав, она имеет над собой господина, который распоряжается его и ее имуществом. Вместе с тем в противовес соци-альному одиночеству женщин, на фоне обще-ственной приниженности женского пола возни-кают первые зачатки феминистических мыслей. Так, Платоном впервые в истории обществен-ной мысли был поднят вопрос о равенстве мужчин и женщин.

Несмотря на крепость патриархальных ос-нов, в эпоху эллинизма социальное положение женщин начинает меняться в другую сторону, это находит свое развитие в Древнем Риме. Здесь женщина не полностью отчуждена от общественной жизни. Определенная свобода женщин диктовалась сферой имущественных интересов. Власть опекуна (отца, мужа, брата или другого мужчины) распространялась толь-ко на имущество женщины, но не на ее лич-ность. Однако женщина по-прежнему воспри-нимается обществом через призму семейной жизни и домохозяйства; законы исключали их участие в управлении государством – в этой сфере господствовала мужская идеология. Для христианства очевидно стремление

проповедовать равенство полов: и мужчина и женщина созданы по божьему подобию и за-мыслу. В своем отношении к женщине Свя-щенное писание неоднозначно. Оно свидетель-ствует о том, что Бог не оттолкнул женщин, как это сделали античные мыслители. Женщины шли за Иисусом, и то, что их мало в Библии и в Евангелиях, ничего не значит – ведь эти книги писались мужчинами. Вместе с тем в христиан-ской идеологии присутствует идея господства мужчины над женщиной. Более того, в средние века церковь прилагает множество усилий для формирования в общественном сознании жен-щины как неравноценного существа; жизнь и роль женщины в эту эпоху рассматривается через призму материнства. Очевидны христи-анские традиции в проблеме жизненного опре-деления женщины: отцы церкви утверждают, что только мужчина был создан по образу и подобию божьему, но не женщина, поэтому она должна быть рабой и слугой мужчины. Посте-пенно христианское учение утрачивает и то немногое, что было в нем положительно сказа-но о женщине. Прорывается и иное понимание предназна-

чения женщины, принадлежащее движениям протеста против официальной религии – раз-личным сектам и ересям. Секта богомилов, на-пример, возникшая в начале X века в Византии, считала женщин не просто равной с мужчиной, а более высоким существом, пророчицей, спо-собной изменить жизнь людей. В противовес еретическим движениям хри-

стианская церковь усиливает консервативное отношение к женщинам. XV век характеризует собой век инквизиции. Патриархальное обще-ство воспринимало женщину в двух ипостасях – как созидательницу и как разрушительницу. Кроме образов Девы Марии и Прекрасной Да-мы в средневековом сознании возникает «чер-ный символ» – ведьма, своего рода персонифи-


- 61 -

кация злой силы. Таким образом, женщина принижается не только по социальному и сек-суально-физиологическому принципу, но и превращается во враждебную силу. Смягчению религиозных нравов во многом

способствовала культура Возрождения, имею-щая ярко выраженное гуманистическое начало. Церковный аскетизм был отброшен, и насы-щенная мирскими радостями жизнь, рассмат-ривалась как жизнь достойная человека. Это сказалось и на отношении к женщине, которая считалась носительницей чувственного начала. Вопрос о равенстве полов Возрождение тракто-вало как равенство мужчин и женщин в любви. Вступление человечества в эпоху буржуаз-

ных отношений происходило под знаком ут-верждения социального равенства как наиболее естественное из всех прав. Однако равенство трактуется только с юридической точки зрения, считается, что главное в жизни общества – это закон, который распространяется на всех, но не на женщин. Общественное сознание периода становления капиталистических отношений, если что-то унаследовало от феодальной эпохи, так это отношение к женщине. Даже мыслители Просвещения неизменно отводили ей второсте-пенную роль в обществе, по-прежнему женщи-на остается “за бортом” общественной жизни, куда ее не допускает патриархальная идеоло-гия. Развитие капитализма несколько изменило

положение женщин. Женщины покинули пре-делы своего дома и семьи и начали приобщать-ся к традиционно мужским видам деятельно-сти, появляется некоторая экономическая неза-висимость женщин. Однако веками склады-вающаяся маскулинная цивилизация не терпит конкуренции: оплата женского труда значи-тельно меньше мужского, мужчина имеет го-раздо больше шансов найти работу, женский же труд широко эксплуатируется. Параллельно набирает силу женское движение за равнопра-вие во Франции, Англии и США. Широко из-вестное движение английских суфражисток в немалой степени способствовало реформе 1929 года, в результате которой женское избира-тельное право перестает отличаться от мужско-го. Таким образом, успехи женщин в некоторых

областях общественной жизни очевидны, но проблема взаимоотношений полов далеко не решена, по-прежнему силен авторитет мужчи-ны как хозяина семьи, главы государства, оста-ется актуальной дискриминация женщин в об-ласти экономики и трудоустройства, политики, культуры.

Российский опыт исторической обусловлен-ности женского определения, а также роли и места женщины в обществе имеет свои специ-фические особенности, существенно отличаю-щиеся от западного сознания. В России всегда были сильны традиции патриархата, которые создают особый тип социальной жизни, ее от-личительная черта – подчиненность индивида общине. Это показывает неразделенность сфер общественной и частной жизни как главной причины, тормозившей продвижение России по пути модернизации. В патриархальной России не было места, где могла бы формироваться независимая, самостоятельная личность. Семья – главная ячейка патриархального уклада – держалась в России не на авторитете взрослого мужчины, а на авторитете его родителей, при-чем обоих – отца и матери. Эта семья не позво-ляла мужчине чувствовать себя взрослым, со-вершенно самостоятельным и независимым существом; а уж о женщине и говорить нечего, но зато, когда она переходила на роль бабушки, ее влияние в доме резко возрастало. Характер-ный для русской жизни культ бабушки говорит о каких-то остаточных элементах материнского права в русской семье. О том же свидетельст-вует и сохранявшееся за женщиной право на участие в жизни общины, мира, если муж от-бывал на заработки или в случае ее вдовства, а также право русской женщины на раздельное владение своим имуществом в браке. Таким образом, несмотря на глубокую патриархаль-ность русской жизни, а может быть, именно вследствие этой патриархальности, женщина не была существом абсолютно зависимым от мужчины. Скорее, напрашивается другой вы-вод. Поскольку и мужчина, и женщина находи-лись под опекой мира, общины, государства, в значительной мере взявшего на себя еще и функции рода, то между ними существовало некое подобие равенства в рабстве – в рабской зависимости от всех этих властных структур. Исходя из этого, с начала XIX века даже рус-ский феминизм рассматривался в первую оче-редь как движение за освобождение человече-ской личности – любой, будь то мужчина или женщина – из-под власти родового начала. Традиционная культура возвышала женщи-

ну в первую очередь как силу родовую, живо-творящую, как мать. Мать-прародительница, мать-земля, Богородица – вот набор архетипов этой культуры, обозначающих место и функ-цию женщины. Индивидуальные качества, ка-чества духовные женщина обретала здесь лишь в роли бабушки – сексуально нейтрального или даже асексуального существа. Даже при самом поверхностном анализе русской архаики – ска-


- 62 -

зок, фольклора – возникает впечатление, что стихия женского начала всегда была в России необузданной, неукрощенной, поэтому культу-ра табуировала эту стихию гораздо строже, чем на Западе. Запад, знал эпоху средневековых трубадуров и менестрелей с их культом Пре-красной Дамы, культом земной, приближенной Мадонны, одухотворивших обнаженную плоть. В России всего этого и близко не было. Русская иконография и помыслить не могла об образе Богородицы с обнаженной грудью. На русской иконе Богоматерь всегда тщательно окутана Покровом, это сила Надмирная, Заступница перед Богом, Покровительница. Вступление России в капиталистическую

зону в современное время знаменует собой превращение общества в потребительское, не-виданный запрос на гедонистические установки породил видение, зачастую, в женщине не лич-ность, имеющую социальные и профессиональ-

ные потребности, а объект семейно-бытовых, репродуктивных и сексуальных отношений. В этом сказываются патриархальные пережитки предшествующего длительного исторического развития России. Становится очевидным вос-приятие женщины через призму сексуальности и черт внешнего облика. Таким образом, развитие и становление об-

щества с первобытных времен до наших дней отражает процесс развития культурно-исторического осмысления положения женщи-ны в обществе, ее места и роли, а также специ-фику мировоззрения женщин различных эпох. Однако даже самый общий анализ позволяет говорить о том, что государство, религия и нау-ка, в сущности, творение мужчин, да и вся на-ша цивилизация носит отпечаток маскулинно-сти, являясь источником женских разочарова-ний и трудностей ее жизненного определения.

ИНСТИТУТ МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ: ЕГО ПОЛИТИЧЕСКИЙ И ЭКОНОМИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

Каплина Ю.С. Томский государственный университет

Томск, Россия

Социальную и политическую значимость института местного самоуправления и его ав-тономии трудно переоценить. Его независимое функционирование предполагает возможности самостоятельного определения круга наиболее значимых социальных вопросов, требующих решения на конкретной территории, поиска необходимых для этого ресурсов, что обеспе-чивает более эффективное управление на мес-тах. Кроме этого, местное самоуправление дает больше шансов гражданского и политического участия для местного населения, следователь-но, способствует реализации основных прин-ципов политической справедливости. Федеральный Закон от 06 октября 2003 года

№131 - ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Феде-рации» вновь актуализировал вопросы, связан-ные с институтом местного самоуправления. Но сегодня открытым остается вопрос о влия-нии, которое оказывают экономика и политика в совокупности на институт местного само-управления, а также, на отношения, склады-вающиеся между субъектами, действующими в данных сферах, как на органы местной власти, их функционирование, так и на муниципаль-ную автономию на определенной территории. Анализ взаимодействия и взаимовлияния друг

на друга данных факторов стал основной ис-следовательской проблемой данной статьи. Среди множества определений института

муниципальной власти наиболее популярным является то, которое дается в ст. 2 ФЗ №131 – ФЗ от 06 октября 2003 года «Об общих прин-ципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Согласно данному Закону, местное самоуправление - признавае-мая и гарантируемая Конституцией Российской Федерации самостоятельная и под свою ответ-ственность деятельность населения по реше-нию непосредственно или через органы мест-ного самоуправления вопросов местного значе-ния, исходя из интересов населения, его исто-рических или местных традиций. Основной проблемой определения понятия данного ин-ститута выступает нормативный характер мно-гих дефиниций, то есть, исследователями вы-деляются его идеальные черты и принципы функционирования. При этом реальная ситуа-ция в России, сложившаяся в муниципальных образованиях после принятия ФЗ - №131, сви-детельствует о несколько ином отношении го-сударственной власти к муниципальным орга-нам. Это проявляется, прежде всего, в нежела-нии признавать муниципалитеты в качестве партнеров при разработке стратегий социально-экономического развития, а также в стремлении


- 63 -

подавить способности МСУ самостоятельно решать вопросы местного значения со стороны региональной власти. В качестве одной и важ-нейших причин, способствующих формирова-нию такой ситуации можно назвать тенденцию усиления власти федерального центра, которая наблюдается с начала 2000-х годов и связана с проведением административной реформы. При этом экономическое и политическое

положение органов местного самоуправления не определяются исключительно теми измене-ниями, которые происходят в настоящем. Раз-витие института местной власти в любой поли-тической системе, формирование основных его элементов и принципов функционирования - это сложный процесс, обусловленный влияни-ем множества факторов. Хотя их анализ не яв-ляется целью настоящей работы, представляет-ся необходимым их перечисление, поскольку они выступили рамками становления муници-пальной власти в современной России. Во-первых, это процесс трансформации от совет-ской политической системы к современной российской. Переходная ситуация выделила, во-вторых, основных акторов сторонников ли-бо противников муниципальных реформ, в-третьих, их политические и структурные воз-можности и стратегии при выборе и формиро-вании новых властных институтов как на госу-дарственном, так и на муниципальном уровнях власти. Неоднозначный характер предшествующего

политического развития и современных изме-нений на государственном уровне обуславлива-ет появление многообразных форм местного самоуправления. В качестве дополнительных условий, детерминирующих этот процесс, можно выделить следующие: значительные различия территории РФ в запасах наиболее важных сегодня природных ресурсов, опреде-ляющих характер местной экономической дея-тельности; дифференциацию субъектов Феде-рации и их муниципальных образований по численности населения и уровню социально-экономического развития, который во многом обусловлен характером взаимодействий пред-ставителей государственной и местной власти, а также статусом конкретной территории; раз-личный тип взаимоотношений Центра и субъ-екта Федерации. Все эти условия способствовали появлению

различных типов муниципальной власти, ха-рактеризующихся и вариативностью по степени муниципальной автономии, в качестве основ-ных параметров которой можно выделить два: политический и экономический.

Под «политической автономией местного самоуправления» нужно понимать совокуп-ность характеристик институционального ди-зайна и практик взаимодействий муниципаль-ных органов с органами государственной вла-сти, связанных с минимизацией контроля орга-нов государственной власти над деятельностью органов местного самоуправления. В качестве политического параметра муниципальной ав-тономии можно выделить институциональный дизайн местной власти, организационные мо-дели органов местного самоуправления, по-скольку каждая из них имеет свою специфику, которая и определяет один из аспектов полити-ческой автономии на соответствующей терри-тории. В начале административная реформа, а затем и ФЗ - №131 были призваны унифициро-вать региональное пространство, в том числе, в его правовом содержании, но все же институ-циональная динамика и ее результаты на мест-ном уровне имели значительные отличия. Конечно, политический аспект не исчерпы-

вается только формальными институциональ-ными особенностями. К нему необходимо от-носить: делегируемые на местный уровень го-сударственные полномочия и способы контро-ля за ними, кадровую политику, складываю-щуюся между региональными и местными ор-ганами власти, неформальные отношения меж-ду представителями различных уровней власти. Их анализ не является целью данной статьи, так как будут специально проанализированы в ходе дальнейшего исследования. Второй стороной автономии института ме-

стного самоуправления является финансовая или экономическая самостоятельность местных властей, благодаря которой реализуется воз-можность и право независимого распоряжения ресурсами. Одним из главных элементов эко-номического параметра муниципальной авто-номии является местный бюджет, модели, спо-собы и методы его формирования. Согласно Бюджетному кодексу РФ и Федеральному За-кону №131, местный бюджет составляют дохо-ды, закрепленные за ним полностью или час-тично на постоянной основе, отчисления от ре-гулирующих налогов, финансовая помощь из вышестоящего бюджета. Определение доходов местных бюджетов указывает на тесное взаи-модействие муниципальных образований друг с другом, с региональными и центральными ор-ганами власти, при котором особую значимость приобретают межбюджетные отношения, скла-дывающиеся между ними. Отсутствие четкой модели межбюджетных

отношений на субнациональном уровне, еди-ных стандартов, определяющих право муници-


- 64 -

пальных территорий на получение дополни-тельных финансовых ресурсов, распростране-ние практик неформальных отношений между представителями государственной и местной власти, а также отсутствие прочной налоговой базы местного самоуправления – все это ведет к неустойчивости местных бюджетов, наруше-нию баланса между доходами и расходами, их структурному несоответствию. Результатом такой неопределенности, согласно И.А. Стрельцу, является увеличение в муниципаль-ных доходах средств бюджетного регулирова-ния, что говорит о снижении финансовой само-стоятельности муниципальных бюджетов. Все

эти факторы оказывают существенное влияние на состояние местной автономии, актуальным становится, помимо исследований политиче-ских аспектов автономии, анализ бюджетного элемента экономической самостоятельности местных территорий, через определение степе-ни его устойчивости, что осуществляется путем вычисления бюджетных коэффициентов – по-казателей состояния местных бюджетов. Эмпи-рический анализ политического и экономиче-ского параметров автономии местного само-управления при помощи методов дискриптив-ной статистики и изучения документов, являет-ся целью нашего дальнейшего исследования.

РОЛЬ ТЕЛЕНОВОСТЕЙ В ФОРМИРОВАНИИ КАРТИНЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО МИРА Каплина О.С.

Томский государственный университет Томск, Россия

Критическое отношение общества к полити-

ческой рекламе и предвыборным теледебатам, позволило новостным передачам завоевать большое доверие аудитории. Поэтому изуче-ние теленовостей как важного инструмента формирования картины политического мира и инструмента политического влияния имеет особую актуальность. Объектом исследования в данной работе являются теленовости, как важный источник политической информации. Предметом исследования: теленовости как спо-соб формирования политической картины ми-ра. Целью работы является выявление роли те-леновостей в формировании картины полити-ческого мира в ходе предвыборных кампаний 1996 и 2000 годов. Технология формирования информационной

картины рассматривается в рамках теории культивирования, предложенной Джорджем Гербнером. Теория культивирования направле-на на изучение того, как телевидение постепен-но меняет наше представление о мире. В ре-зультате происходит унификация различных взглядов людей на социальную реальность в единое русло. Особенностью новостных пере-дач, является то, что корреспонденты оставля-ют за собой право самостоятельно формировать информационную картину дня, они сами опре-деляют актуальность тех или иных событий, происходящих в нашей стране и за рубежом. Так, через навязывание теленовостями и теле-журналистами «повестки дня» происходит кон-струирование реальности в сознании аудито-рии, а динамичный и изменчивый характер картины мира допускает возможность манипу-лирования аудиторией.

В данной работе под картиной политическо-го мира мы будем понимать знания о политиче-ской реальности, о развитии политических от-ношений и возможностях политической дея-тельности. Данные знания формируются на ос-нове ментальных представлений, служащих основой восприятия политики и представлений, формирующихся в результате целенаправлен-ного воздействия теленовостей, использующих технологию конструирования реальности. Наглядным примером конструирования но-

вой политической реальности являются прези-дентские выборы 1996, которые стали ареной для серьёзных столкновений разнонаправлен-ных политических сил. Политтехнологами был сделан акцент на технологиях конструирования социальных проблем, формировании повестки дня и поддержании положительного имиджа кандидатов. Выбор пал на медиа-манипуляторы, в особенности на теленовости, которым отводилась большая роль в данной предвыборной гонке. На кануне предвыборной кампании в 1996

году Борис Ельцин был крайне непопулярен. Страна в этот период резко обнищала, стояла на гране демографической и экономической катастрофы, уровень производства снижался, не выплачивались зарплаты и пенсии, армия находилась в бедственном положении. Сам Бо-рис Ельцин был уже не молод и к тому же серь-ёзно болен. Его рейтинг к началу 1996 года ед-ва составлял 3%. Это свидетельствовало о том, что победа Бориса Ельцина на предстоящих выборах в 1996 году была маловероятной. В построении избирательной кампании пре-

зидента прослеживался американский принцип:


- 65 -

Борис Ельцин посещал города концентриро-ванного населения, национальные республики Российской Федерации, участвовал в выступ-лениях поп-звёзд с программой «Голосуй или проиграешь!». Все действия Президента под-робно освещались в СМИ, особенно в телено-востях трёх национальных каналов – ОРТ, РТР и НТВ. Частота появления на телеэкранах лю-бого политика является свидетельством его ак-тивности. Действующий президент здесь имеет гораздо больше шансов, так как имеет возмож-ность чаще появляться в различных новостных сюжетах, помимо официально отведённого времени для каждого кандидата. Подобным образом теленовости создают эффект «узнава-ния» политиков, что сказывается на известнос-ти того или иного кандидата. В результате час-того мелькания кандидата в новостях, у теле-зрителя создаётся образ деятельного, заинтере-сованного, активного политика, что значитель-но повышает его шансы на победу. Так про-изошло и в случае с Борисом Ельциным, кото-рый изображался достаточно активным и на-строенным на решение проблем, потому что в период нестабильности востребован был имен-но такой образ политика. Война в Чечне к началу предвыборной пре-

зидентской кампании была главной проблемой, которую необходимо было освещать особым образом. Так, в теленовостях уже не говорят о жертвах чеченской кампании, теперь упор де-лался на миротворческие инициативы прези-дента Ельцина. В теленовостях сообщалось о таких конструктивных моментах чеченской войны как перемирие, приезд чеченского лиде-ра З. Яндарбиева в Москву и участие в перего-ворах, визит Бориса Ельцина в Моздок. Так у аудитории складывалось впечатление, что Президент действительно заинтересован в за-вершении боевых действий. Подобным обра-зом в Чечне был достигнут виртуальный мир. К другим виртуальным достижениям прези-

дентской кампании можно отнести ликвидацию задолженности по заработной плате, экономи-ческую стабилизацию, раздачи из несущест-вующего «президентского фонда» и чудесное избавление от болезней. Так происходило фор-мирование представлений граждан о том, что проблемы в России уже решаются и ситуация в стране находится под контролем Президента Ельцина. При направленности теленовостей на конст-

руирование картины политического мира, пре-жде всего, идёт обращение к чувствам, минуя рациональное ядро психики. Так, российской политической культуре всегда была присуща высокая степень персонификации власти. Об-

раз лидера, сильного, способного решать про-блемы, наиболее близок русскому народу, так как русские люди долгое время жили при само-державных порядках, а затем при тоталитариз-ме, где господствовал культ личности вождя. Данная особенность россиян была учтена ко-мандой Бориса Ельцина. В новостях делался акцент на то, что России необходим сильный, в некотором смысле даже авторитарный прези-дент. Поэтому Борис Ельцин позиционировался как влиятельная фигура как во внутренней, так и во внешней политике, которому оказывается внимание и почёт не только внутри своего го-сударства, но и со стороны руководителей ми-ровых держав, что в свою очередь соответство-вало представлениям избирателей о сильном и уважаемом президенте. Основным соперником Бориса Ельцина на

выборах 1996 года был Геннадий Зюганов, и главная задача команды действующего прези-дента заключалась в противопоставлении этих двух кандидатов. Технология образ врага с большей готовностью была воспринята населе-нием. Таким образом, Геннадий Зюганов пози-ционировался в новостях как виновный во всех бедах общества, как человек, жаждущий всех посадить и расстрелять; постоянно говорилось о том, что в случае победы Зюганова начнётся гражданская война. «Основным психологиче-ским доводом ельцинской агитации стало про-тивопоставление «свободы и демократии с Ельциным» и «голода, гражданской войны и лагерей с Зюгановым». Подобным образом соз-давалось убеждение в безальтернативности кандидатуры Ельцина». Положенный в основу предвыборной кампании Бориса Ельцина принцип «наименьшего зла» сработал доста-точно хорошо, отсюда вытекала главная рек-ламная формула: «Будем голосовать за Ельцина – он меньшее из зол!» Связь образа Зюганова с советским прошлым позволила сформировать его отрицательный имидж для многих россиян, жаждущих демократических преобразований и стремившихся избавиться от советского про-шлого. Не менее ярким примером формирования

новой картины политического мира является президентская предвыборная кампания 2000 года, отличительной особенностью которых было то, что именно власть должна была ре-шить вопрос о политической преемственности, ориентируясь на конъюнктуру. В таком контек-сте выборы были скорее процедурой техниче-ской, нежели политической. Привычное деление кандидатов в обыден-

ном сознании избирателей на тех, кто «что-то делает», и тех, кто «только говорит и обещает»,


- 66 -

способно значительно повлиять на восприятие образа кандидата. Период правления Бориса Ельцина с 1996 года продемонстрировал про-тивоположные тенденции: слабость государст-венной власти, низкий уровень управляемости государственными структурами, коррупция среди бюрократии, нецелевое расходование бюджетных средств, высокий уровень преступ-ности. Всё это вызывало глубокое недовольст-во граждан. В сознании россиян рождалось же-лание видеть у власти сильного, энергичного, волевого президента. Основной упор в пози-ционировании Владимира Путина в телевизи-онных новостях был сделан на его деятельно-стностное начало, вследствие чего он воспри-нимался российскими избирателями как канди-дат, который «что-то делает». Каждый выпуск новостей на любом из федеральных каналов начинался с рассказа о Владимире Путине, ко-торый проделывал все мыслимые и немысли-мые трюки, включая плавание на военном ко-рабле и посещение подводной лодки в военно-морской форме. Рассказывалось о его рабочих поездках по стране, о встречах и совещаниях с представителями мелкого, среднего, крупного и иностранного бизнеса, аграриями, главами стран СНГ, лидерами других стран, о посеще-нии больниц, школ, заводов. Таким способом теленовостями конструиро-

валась виртуальная реальность. В результате у граждан формировалось глубокое убеждение в том, что существующие в стране нерешенные вопросы находятся под контролем, а Владимир Путин, будучи в должности премьер-министра, лично знакомится с ситуацией и принимает ме-ры по решению проблем. Завоёванное подоб-ным способом доверие со стороны избирателей позволило Владимиру Путину получить боль-шинство голосов на выборах. Ведение предвы-борной кампании в новостях в подобном фор-мате способствовало формированию образа Владимира Путина в сознании избирателей как «молодого», «энергичного», «демократичного», с доминированием эмоционального компонента «мужественности и симпатичности». Немаловажную роль в победе Владимира

Путина на выборах 2000 года сыграл чеченский конфликт. Вторжение боевиков в Дагестан вы-звало негативную реакцию всего населения России. 11 августа, через два дня после назна-чения Владимира Путина исполняющим обя-занности премьер-министра, федеральные вой-

ска начали операцию по освобождению захва-ченных территорий. А 26 августа Владимир Путин объявил о завершении первого этапа операции в Дагестане. Но в начале сентября 1999 года произошла серия трагических собы-тий: прогремели взрывы в Москве, в Буйнакске, в Волгодонске. В течение долгого времени вы-пуски новостей начинались сообщениями с мест трагедий. В сложившейся ситуации Вла-димир Путин выступил руководителем спаса-тельной и военной операциями, где смог пока-зать себя как человек дела, вставшего на защи-ту народа. Учитывая создавшийся эмоциональный фон

российских граждан, удачным было использо-вание противопоставления «свои - чужие», «добрые - злые». Поэтому за теленовостями была закреплена задача, информировать граж-дан о реально существующей обстановке. На этот раз в образе врага выступили «террористы, несущие угрозу всей целостности России», ко-торые естественно позиционировались как «чужие», «злые». Неоднократно показанные в сюжетах новостных передач фотороботы по-дозреваемых были лишены индивидуальных черт, в них угадывался только тип – «лицо кав-казской национальности», а репортажи с мест боёв и терактов создавали атмосферу всеобще-го страха. В данной ситуации Владимир Путин воспринимался как «свой», «добрый», ему была отведена роль «защитника государства», «за-щитника всего народа», что существенно по-влияло на повышение рейтинга данного канди-дата и можно говорить о том, что решение Вла-димиром Путиным вопроса о чеченских терро-ристах имело важное значение для формирова-ния его положительного образа в представле-ниях избирателей. Таким образом, основным инструментом

предвыборных кампаний 1996 и 2000 годов выступили теленовости, транслирующие не-прекращающиеся поездки, переговоры обоих кандидатов в президенты. Это вызывало у из-бирателей представления о том, что проблемы в стране уже решаются, а кандидаты воспри-нимались как активные, нацеленные на разре-шение важных вопросов, в том числе и на раз-решение чеченского конфликта. Следователь-но, мы можем говорить о значительной роли теленовостей в формировании картины поли-тического мира.


- 67 -

ИЗУЧЕНИЕ МОТИВАЦИИ РИСКА У ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ТРЕХ ПОКОЛЕНИЙ Кленова М.А.

Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского Саратов, Россия

Необходимость исследования феномена

риска на современном этапе социальной психо-логии объясняется многими значимыми причи-нами. Прежде всего, это возрастающая неопре-деленность социальной жизни. Стрессогенная обстановка и сами условия жизни в целом вы-ступают факторами, провоцирующими ситуа-ции риска для человека. Проблема риска изучается, прежде всего, в

контексте социально-философских теорий. В области социальной психологии риск остается проблемой актуальной и непроработанной. В нашем исследовании мы рассматриваем, в

первую очередь, субъективный характер риска. Он связан с личным отношением к риску кон-кретного индивида, с осознанием ситуации риска и его последствий. Риск как субъектив-ное явление рассматривается Ф. Найтом, А. Вилдавски, К. Дейком, Т. В. Корниловой. Т. В. Корнилова, позиционируя риск как

субъективную категорию, утверждает, что риск есть акт мыслительной деятельности, является осознанной, осмысливаемой и просчитываемой категорией. Степень рациональности поведения индивида зависит от его когнитивной способ-ности [2]. Любое осознанное действие начинается с

формирования намерения, если побуждение может быть и непроизвольным, то намерение всегда произвольно, причем изначально в осно-вании намерения лежит желание [3]. В ситуа-ции риска намерение играет если не опреде-ляющую, то весьма значимую роль. Риска без намерения не существует, ведь каким бы спон-танным или неожиданным было принятие рис-кованного решения, человеком все же движет определенная цель, которой он пытается дос-тичь посредством риска.

Нельзя также не отметить роль мотивации достижения в принятии риска. Известно, что мотивация достижения направлена на опреде-ленный конечный результат, получаемый бла-годаря собственным способностям человека, а именно: на достижение успеха или избегание неудачи [4]. В ситуации риска это играет нема-ловажную роль, потому как риск всегда пре-следует достижение цели. Целью нашего эмпирического исследования

является соотнесение мотивации риска пред-ставителей разных поколений.

Методы и методики Для реализации цели нами использованы

методы опроса, и анкетирования. 1. Опросник «Мотивация успеха и боязни

неудачи» А. Реана позволяет выявить мотива-ционный полюс испытуемых.

2. Диагностика личностной креативности Е. Е. Туник позволяет определить четыре особен-ности творческой личности: любознательность, воображение, сложность, склонность к риску.

3. Авторская анкета, позволяющая изучить представления респондентов о риске. Исследовательская база: общая выборка со-

ставила 300 человек, из них 55,3% испытуемые в возрасте от 18 до 25 лет, 33,6% опрошенных в возрасте от 45 до 55 лет и 12,1% респондентов в возрасте от 65 до 75 лет. В дальнейшем, ис-пытуемые, разделенные по возрастному при-знаку, обозначаются нами как: старшее поколе-ние – 65-75 лет; среднее поколение – 45-55 лет; младшее поколение – 18-25 лет.

Результаты и их обсуждение Проанализировав данные, полученные с по-

мощью методики диагностики мотивации успе-ха и боязни неудачи, нами были получены сле-дующие результаты.

Таблица 1. Мотивация успеха и боязни неудачи

Возраст Мотивация на успех

Мотивация на избегание неудачи

Мотивационный полюс не выявлен

18-25 31,4 8,2 60,4 45-55 27,9 2,5 70,5 65-75 62,7 0 37,3

Мотивация достижения может быть опреде-

лена как попытка увеличить или сохранить максимально высокими способности человека ко всем видам деятельности, к которым могут

быть применены критерии успешности и где выполнение подобной деятельности может, следовательно, привести или к успеху, или к неудаче [4].


- 68 -

В таблице 1 показан выраженный мотиваци-онный полюс у представителей трех поколе-ний. Удивительно, что наиболее высокий про-цент, относительно мотивации на успех (62,7%), а также самый низкий процент относи-тельно мотивации на избегание неудачи (0%), обнаружен у представителей самого старшего поколения. Однако, следует также отметить, что 8,2% респондентов младшего поколения ориентированы на неудачу. Это самый высокий показатель по данной шкале среди всех опро-шенных. Достоверность различий между двумя выборками, а именно, испытуемыми старшего и младшего поколений, была проверена с по-мощью F-критерия Фишера, где Fэмп < Fкрит на 0,721. Рассмотрим полученные данные подроб-нее. Особый интерес составляет изучение групп с точки зрения возрастных различий. Люди старшего поколения жили, наверняка, в самое тяжелое время для истории нашей страны, Вто-рая мировая война, голод, репрессии. Поэтому сама жизнь научила их быть оптимистами и надеяться на лучшее. Переживая постоянные лишения, они не теряли самообладания и веры в себя, свои силы, в будущее. Высокие показа-тели по шкале мотивации на успех, лишь под-тверждают, что с возрастом мотивация дости-жения не утрачивается, а остается более, чем актуальной. К тому же, в нашем исследовании не оказалось ни одного пенсионера, который был бы мотивирован на неудачу. Обнаружен относительно высокий показатель по шкале мотивации на неудачу у представителей млад-шего поколения, в сравнении с другими возрас-тными группами. Если проводить параллель с вышесказанным, можно отметить, что для на-шей страны настали тоже не самые лучшие времена. Постоянное состояние неопределен-ности, неуверенности в завтрашнем дне, ощу-щение беспомощности и социальной незащи-щенности также сказываются на молодом по-колении. Отсюда, отсутствие веры в свои силы, недоверие к себе и миру. В конечном счете, успех или неудача в ори-

ентированном взаимодействии человека со сре-дой всегда случайны и таким образом являются всего лишь преходящими периодическими со-стояниями по отношению к мотивации дости-жения [4]. Переходя к результатам, полученным при

использовании методики личностной креатив-ности Е. Е. Туник, отметим, что в данной рабо-те была взята одна из четырех предложенных автором шкал, а именно, склонность к риску. Обратимся к анализу склонности к риску пред-ставителей разных поколений. Исходя из полу-ченных результатов, можно утверждать, что

склонность к риску с возрастом снижается. Так, высокие баллы по шкале склонность к риску набрали 50,6% представителей младшего поко-ления; 32,1% – среднего; 21,3% испытуемых старшего поколения. Проведя корреляционный анализ между показателями по шкалам мотива-ции достижения и склонности к риску, была обнаружена положительная корреляционная связь (0,143; корреляция значима на уровне 0,01), что говорит о том, что чем выше у чело-века склонность к риску, тем более он ориенти-рован в своей деятельности на успех. Что же касается связи склонности к риску и возраста, можно утверждать, что чем старше человек, чем менее он склонен к риску, это подтвержда-ется данными нашего исследования: склонны к риску 41,4% испытуемых младшего, 16,1% ис-пытуемых среднего поколения и 14,1% испы-туемых старшего поколения. Для того чтобы проследить мотивацию рис-

ка, испытуемым предлагалось ответить на от-крытые вопросы анкеты, и вопросы, предпола-гающие выбор одного из предложенных вари-антов. Открытые вопросы обрабатывались при помощи контент-анализа. Так на вопрос: «Ради чего чаще всего рискуют люди?» нами были получены следующие варианты ответов: деньги (48,4%); выгода (48,2%); благополучие (33,0%); жизнь (31,3%); любовь (28,8%); интерес (25,1%); престиж (22,5%); семья (19,8%); карь-ера (17,6%); Родина (12,5%); безысходность (10,2%). Мы видим, что, по мнению почти по-ловины всех опрошенных, чаще всего люди рискуют ради денег и выгоды. Отметим также, что мотивация риска ради Родины выделена 12,5% опрошенных, среди которых 80% - пред-ставители старшего поколения, 14,7% - пред-ставители среднего поколения, и лишь 5,3% - представители младшего поколения. Сопоста-вим полученные результаты с ответами на за-крытые вопросы, позволяющие определить субъективную мотивацию риска. Так, на во-прос, «смогли бы вы совершить рискованный поступок за большое материальное вознаграж-дение?», лишь 14,6% опрошенных ответили «безусловно, да» и 38,4% - «возможно», 25,5% респондентов выбрали ответами «скорее всего, нет» и «нет». На вопрос «стали бы вы риско-вать ради престижа», 11,7% ответили «безус-ловно, да» и 27,6% - «возможно», а 44,9% рес-пондентов предпочли вариант «нет». Отвечая на вопрос «если бы вам предложили принять участие в очень интересном для вас проекте, но в тоже время очень рискованном, вы бы согла-сились?», испытуемые предпочли следующие варианты: «безусловно, да» - 21,9%; «возмож-но» - 49,3%; «нет» - 18,8%. На вопрос, «вы по-


- 69 -

шли бы на очень рискованное предприятие, ес-ли бы это помогло бы вам избежать каких-то неприятностей?», были поучены следующие ответы: «безусловно, да» - 25,1%, «возможно» - 49,9%; «нет» - 13,8%. Ответы на вопрос «ради любви, пошли бы вы на риск?», следующие: «безусловно, да» - 46,8%; «возможно» - 33,6%; «нет» - 8,8%. Таким образом, проанализировав, получен-

ные данные, можно сделать следующие выво-ды: большинство опрошенных, независимо от пола и возраста, а именно 46,8%, пошли бы на риск ради любви, однако, относительно того, ради чего рискует большинство людей, 48,4% предложили вариант «деньги», но сами пойти на риск ради денег согласились лишь 14,6%. Следовательно, первоочередным субъективным мотивом для принятия рискованного решения выступает любовь. Нельзя не отметить, что лю-бовь в данном случае определяется не только как отношения между мужчиной и женщиной, но, прежде всего, как чувство, возникающее по отношению к близким людям, семье в целом. Вторым по значимости субъективным мотивом выступает «стремление избежать неприятно-стей», 25,1% испытуемых способны пойти на

риск ради этого. Однако, риск для избегания неприятностей не понимается как какой-либо мотив для действия в ситуации риска у боль-шинства людей. Третьим по значимости субъ-ективным мотивом является интерес, 21,9% опрошенных готовы идти на риск ради интере-са. Интерес в данном случае выступает как лю-бимое занятие, хобби, удовлетворение любо-пытства и любознательности. Примерно столь-ко же опрошенных, считают мотивом для риска интерес со стороны других людей, 25,1%. Чет-вертым по значимости субъективным мотивом для риска являются деньги, 14,6% испытуемых однозначно пошли бы на риск ради материаль-ной выгоды, а что же касается мнения об ос-тальных людях, деньги и материальный доста-ток, являются главным мотивом для соверше-ния рискованного поступка. Также, субъектив-ным мотивом для риска выступает престиж, 11,7% респондентов способны на риск ради авторитета, однако, для остальных людей, пре-стиж чаще выступает определяющим мотивом, 22,5%. Таким образом, нами были выделены определяющие мотивы для совершения риско-ванного поступка. Рассмотрим зависимость мо-тивов для риска и возраста испытуемых.

Таблица 2. Зависимость мотивов для риска и возраста

Возраст любовь избегание неприятностей интерес деньги престиж

18-25 87,5 80,8 79,6 65,6 49,2 45-55 69,9 76,2 57,1 40,4 30,1 65-75 75,8 56,9 70,7 25,8 25,8

Как видно из таблицы 2, в большинстве слу-

чаев, готовность рисковать ради предложенных целей падает с возрастом. Это наблюдается по трем из пяти пунктов. Любопытен тот факт, что 70,7% представителей старшего способны пой-ти на риск ради интереса. Готовность пожерт-вовать спокойствием ради привнесения в свою жизнь нотки экстремального и волнующего говорит, в первую очередь о том, что пенсио-нер – активный, деятельностный субъект, ре-альная личность, носитель и выразитель опре-деленных интересов, социальных ориентаций, носитель стремлений и потребностей, то есть социально мотивируемый субъект [5]. В герон-топсихологии ведущим видом деятельности, кроме структуризации и передачи жизненного опыта, является хобби. По словам Л. И. Анцы-феровой, наиболее результативной стратегией смягчения кризисной ситуации в пенсионном возрасте является техника «антиципирующего совладания». Выработка психологической го-товности к новой социальной позиции включа-

ет предварительное планирование свободного времени, поиск нового жизненного уклада, но-вых путей включения в общество [1]. Интерес-ная, наполненная положительными эмоциями жизнь в пожилом возрасте, помогает преодо-леть кризис старения. Для оценки достоверности различий между

показателями относительно мотивации риска у представителей старшего и младшего поколе-ний, был использован F-критерий Фишера. Дисперсии показателей двух групп испытуе-мых значимо различают лишь в единичном случае, а именно, в ситуации, когда мотивом для риска выступает интерес (Fэмп < Fкрит на 0,622). Что же касается других выделенных мо-тивов, значимых различий между показателями не выявлено. Это говорит о том, что данные группы испытуемых статистически значимо относятся к одной выборке. Подводя итог эмпирического исследования,

можно сделать следующие выводы:


- 70 -

1. Проведенное нами исследование показа-ло, у всех испытуемых мотивация успеха пре-обладает над мотивацией боязни неудачи. У представителей старшего поколения мотивация достижения выше, чем у более молодых испы-туемых.

2. Изучена зависимость склонности к риску и возраста, так, с возрастом склонность к риску снижается.

3. Полученные данные, относительно пре-обладающей мотивации в ситуации принятия риска, позволяют нам составить определенную картину, которую можно назвать иерархией мотивов в ситуации риска, где на первом месте выступает любовь, затем, избегание неприятно-стей, интерес, деньги и престиж.

4. Исследована значимость каждого из вы-явленных мотивов в соответствии с возрастом испытуемых. Так, представление о субъектив-ном риске зависит от возраста. Старшее поко-ление на второе место после любви выдвигают мотивом интерес.

5. Представление о мотивации в ситуации риска у большинства людей отличается от субъективной мотивации. Так, в сознании лю-дей укрепилось мнение о том, что люди чаще всего готовы пойти на риск ради денег и выго-ды, хотя только 14,6% опрошенных сами гото-вы пойти на риск ради денег.

Литература 1. Анцыферова Л. И. Новые стадии поздней

жизни: время теплой осени или суровой зимы // Психологический журнал. 1994. №3. С. 99 – 105.

2. Корнилова Т. В. Психология риска и принятия решений. – М., 2003. С. 167 – 169.

3. Психология мотивации и эмоций / под. ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, М. В. Фаликман. – М., 2009. С. 280 – 281.

4. Хекхаузен Х. Психология мотивации достижения. – СПб., 2001. С. 17 – 23, 92 – 93.

5. Шапиро В. Д. Социальная активность пожилых людей в СССР. – М., 1983. С. 66 – 73.

ПРОБЛЕМА СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РЕШЕНИЯ В КОНТЕКСТЕ РУССКОЙ ТРАДИЦИИ

Козлов М.И. Архангельский государственный технический университет

Архангельск, Россия

Понятие социальной справедливости – одно из ключевых в русской и, вообще, мировой ис-тории. Оно относится к разряду вечных ценно-стей наряду с ценностью самой человеческой жизни, с понятиями свободы и достоинства че-ловека. Но бывают такие исторические эпохи, когда проблема социальной справедливости приобретает особую остроту. Именно в такое время мы сейчас живем, когда целый ряд об-стоятельств порождает острые противоречия, актуализирующие проблему социальной спра-ведливости:

- во-первых, - это обстоятельства внутрен-ние, связанные с радикальным реформирова-нием нашего общества. Этот процесс оказался крайне болезненным, породил глубокое соци-ально-экономическое неравенство, противоре-чащее традиционным представлениям граждан России о социальной справедливости;

- во-вторых, - это обстоятельства глобально-го порядка, связанные с радикальными измене-ниями в планетарном масштабе под влиянием таких факторов как НТР и глобализация. Обо-стряет социальную ситуацию во многих стра-нах мира, включая и Россию, разворачиваю-щийся на наших глазах мировой экономиче-ский кризис;

- в-третьих, - это обстоятельства теоретиче-ского характера, связанные с тем, что совре-менная российская общественная мысль не уделяет должного внимания осмыслению про-блемы социальной справедливости в эпоху пе-ремен. Особо не достает исследований данной проблемы с учетом цивилизационной специфи-ки России;

- в-четвертых, современные обществоведы и политики не уделяют должного внимания объ-ективному анализу советского опыта реализа-ции русской идеи социальной справедливости. Зачастую этот опыт не просто замалчивается, но и оценивается предвзято, как исключительно негативный, тогда как, по нашему убеждению, «русский вариант идеи социальной справедли-вости - не утопия. Он смог реализоваться как практический опыт в рамках советской цивили-зации» [1, С. 142]. Социальная справедливость в самом широ-

ком своем значении является одной из основ-ных социально-философских категорий, рас-крывающих внутренние законы развития обще-ства как системы, истоки формирования его отдельных институтов. Именно поэтому ис-пользуется категория «социальная справедли-вость», а не «справедливость». Последнее с


- 71 -

меньшей четкостью отражает предельно широ-кий объем и содержание наиболее сущест-венного признака определяемого явления. В онтологическом аспекте данная категория объ-ективна, т.к. общественные отношения, кото-рые она отражает, не являются продуктом гно-сеологической рефлексии, а выступают следст-вием объективно осуществляемой предметной деятельности. В гносеологическом плане соци-альная справедливость представляет собой ка-тегорию, отражающую объективное состояние общественных отношений. Как момент духов-ной жизни она выражает смысл человеческой деятельности, является способом оценки ее ре-зультатов с позиций исторически сформиро-вавшихся представлений о должном и желан-ном. Нам представляется, что социальную спра-ведливость можно определить как категорию для обозначения фактического состояния об-щественных отношений, отображаемых в общественном сознании с точки зрения их со-ответствия представлениям людей о должном социальном порядке, обеспечивающем свобод-ное развитие, достойный уровень и качество жизни всех граждан. Важным методологическим ориентиром в

исследовании данной категории является суж-дение русского философа Б.В. Вышеславцева о том, что «существует русский подход к миро-вым философским проблемам, русский способ их переживания и обсуждения. Разные нации замечают и ценят различные мысли и чувства в том богатстве содержания, которое дается каж-дым великим философом» [2, С. 154]. Следовательно, исследование социальной

справедливости имеет не только локальное, «чисто российское», но и общечеловеческое значение, так как через анализ социальной справедливости в контексте русской традиции можно глубже понять всеобщее – социальную справедливость как интегральный ориентир и критерий общественного прогресса в целом. Тем самым категория «социальная справедли-вость» имеет статус самостоятельной катего-рии мировой социальной философии, обла-дающей важным научным и эвристическим по-тенциалом. Категория «традиция» в нашем исследова-

нии используется в широком значении как «способ существования, развития и функцио-нирования культуры» [3, С. 28]. а «русская тра-диция» - как механизм сохранения и развития русской (российской) культуры. Прилагатель-ное «русская», в нашем понимании, не означает узконациональной принадлежности, речь идет о собирательной характеристике ментальности народов, объединившихся вокруг великого рус-

ского народа, имеющих с ним общую судьбу и общую культуру. Непревзойденным способом социально

справедливого бытия, соответствующего рус-ской национальной традиции, как нам пред-ставляется, в XX веке стал советский социа-лизм, несмотря на все его недостатки и прома-хи. «Впервые в мировой истории, - подчерки-вают А.П. Андреев и А.Н. Селиванов, - наша традиция сыграла качественно новую роль в генезисе и развитии социального мирового на-правления в эволюции человечества, альтерна-тивным и успешно конкурирующим с тем про-ектом, который был задан западной традицией» [1, С. 59-60]. Именно выдвижение на передний план тра-

диционных ценностей предопределило исход революции 1917 года. И до тех пор, пока пра-вящая Коммунистическая партия следовала этим ценностям, она обеспечивала себе под-держку широких народных масс, делала их не-посредственным участником процесса обнов-ления российского общества. Идея социальной справедливости вкупе с другими важнейшими ценностями советского общества, наполняла общественное бытие и жизнь личности смыс-лом, обращалась к лучшим её сторонам, резко повышала уровень общественной солидарности и активности. Позитивную оценку советской модели соци-

альной справедливости, исключавшую, благо-даря «могучей социальной системе», кричащий контраст между роскошью одних и нищетой других, дал Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Выступая в марте 2007 г. на XI Все-мирном русском народном соборе (ещё в ранге митрополита Смоленского и Калининградско-го), он подчеркнул, что реформаторы 90-х не учли специфики национальных ценностей, культурный код нашего народа, заквашенный на религиозной традиции, вследствие чего «Россия вышла из справедливого общества»[4]. Справедливый характер советской системы

жизнеустройства, на наш взгляд, был обуслов-лен тем, что она являла собой своего рода диа-лектический синтез православной и народниче-ской моделей социальной справедливости, по-скольку, отрицая их, вобрала в себя многие присущие им черты, воспроизвела их на новом витке исторической спирали. Западные и либе-ральные отечественные обществоведы всячески принижают достижения советского периода российской истории, определяя его как «тота-литарный», «антигуманный», «безбожный»… Нам же представляется целесообразным под-черкнуть не политический, а идеократический способ государственного объединения русского


- 72 -

народа (а также всех других народов Древней Руси – России – Советского Союза), в основе которого, как убеждает историческая практика, лежит национально-мессианская идея, направ-ленная как «вовне», так и «вовнутрь». Мы раз-деляем точку зрения Н. Бердяева, А. Зиновь-ева, Г. Зюганова, С. Кара-Мурзы, В. Кожинова, И. Фроянова и многих других авторов о том, что коммунизм, советская власть, близки духу, характеру русского и других народов России. С мировоззренчески-идеологической точки зре-ния советская общественная система выступа-ла хранителем русской духовной традиции, «фундаментальными ценностями которой яв-ляются соборность (коллективизм), держав-ность (государственная самодостаточность) и стремление к воплощению «небесных» идеалов справедливости и братства в земной действи-тельности» [5, С.24]. В ходе либеральных преобразований 90-х

годов XX века, в центре которых оказались не труд и человек труда, не производство, не судьбы собственной страны, а только власть и собственность, в фундамент постсоветской России была заложена вопиющая социальная несправедливость, проявляющаяся в абсолют-ном неравенстве между участниками социаль-ного отношения – «власть-народ». А это по-влекло за собой и абсолютное неравенство в распределении материальных ресурсов. Не случайно средние и старшие поколения росси-ян, в большинстве своем, оценивают проведен-ную в 90-х гг. приватизацию как преступное и циничное разграбление общенародного достоя-ния народа, называя её «прихватизацией». По глубине социального и имущественного рас-слоения, Россия опередила не только все «ци-вилизованные», но и многие развивающиеся страны, подойдя к критической черте, за кото-рой может наступить распад государства [6]. Неизбежным побочным продуктом передела бывшей государственной и общественной соб-ственности стала криминализация российской экономики и общества в целом, а также колос-сальная коррупция, официально признанная «врагом номер один» для свободного, демо-кратического и справедливого общества [7]. Таким образом, наше общество дорого за-

платило за отказ от социализма, ключевой иде-ей которого является идея социальной справед-ливости. Люди, привыкшие жить в справедли-вом обществе, где доминируют принципы «ка-ждому по труду», «человек человеку друг», «раньше думай о Родине, а потом о себе», и др., не соглашаются мириться со строем, основан-ным на либеральных ценностях, провозгла-

шающих: «каждый сам за себя», «деньги не пахнут», «бери от жизни все»… Но опыт советского социализма не пропал

даром. Впечатляющие и убедительные резуль-таты, свидетельствующие не просто о сохра-няющейся приверженности подавляющегося большинства граждан России социалистиче-ским ценностям, а назревшей потребности их реализации в социально-экономическом курсе современного российского государства, полу-чены в ходе Народного референдума, прове-денного КПРФ в 2005 году. Уровень одобрения всех вынесенных на голосование вопросов, главные из которых - возврат природных бо-гатств народу, перевод под контроль государ-ства базовых отраслей экономики, ограничение платы за жилье и коммунальные услуги деся-тью процентами суммарного дохода семьи, со-хранение социальных льгот, создание Союза братских народов Белоруссии и России, превы-сил 96% [8, С.1]. В сентябре 2007 г. Всероссий-ский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос граждан России по по-воду того, какой социально-экономический и политический курс следует проводить следую-щему президенту страны. Каждый второй рес-пондент (52%) считает, что новый президент должен быть скорее «левым» политиком - сто-ронником социальной справедливости, заботя-щимся обо всех ущемлённых слоях населения, а 43 % опрошенных прямо высказались за со-циалистическую модель развития России [9]. Следовательно, меры по восстановлению

социальной справедливости должны быть адек-ватны ожиданиям граждан России, краеуголь-ным ценностям, присущим нашей националь-ной традиции. «Наш народ, сохранивший от предков высокую нравственную чуткость, про-должает считать законными и справедливыми трудовые доходы, а не «легкие» и уж тем более не криминальные деньги. Россия никогда не поклонялась золотому тельцу, помня, что «не в силе Бог, а в правде» [10]. Такие меры, отра-жающие объективную необходимость иного пути развития для России – пути «упора не на капитал, а на социальность, не на узкий инди-видуализм, а на коллективность, на приоритет общих ценностей и служение общему делу с большой идеей и цeлью» [11, С. 370] сегодня предлагает (и готова взять ответственность за их реализацию) Коммунистическая партия Рос-сийской Федерации. В её Программе «Первые 20 шагов» содержится серьезный комплекс со-циальных преобразований - прекращение вы-мирания населения страны, национализация природных богатств и стратегических отраслей экономики, осуществление срочных мер по


- 73 -

борьбе с бедностью и др. [12], которые позво-лят российскому обществу вновь стать качест-венно иным – «более народным, демократиче-ским, социально справедливым» [13, С. 635], выйти в мировые лидеры, стать первопроход-цем на пути к социализму – обществу социаль-ной справедливости XXI века.

Литература 1. Андреев А.П., Селиванов А.И. Русская

традиция. - М.: Алгоритм, 2004. 2. Вышеславцев Б.П. Вечное в русской фи-

лософии // Этика преображенного эроса. - М.: Наука, 1994.

3. Черепанова Н. В. Традиции и новации: социально-философский анализ. Дисс. ... канд. филос. наук. - М., 2007.

4. Достояние нынешних богатых не зарабо-тано, а присвоено. – Правда, 13.03.2007.

5. Зюганов Г.А. О России и русских. - М.: Молодая гвардия, 2004.

6. Рекомендации секции «Бедность в России. Духовные и материальные причины, борьба с бедностью» XI Всемирного Русского Народно-го Собора (Москва, 5-7 марта 2007 г.) // [Элек-тронный ресурс] - Режим доступа: http://www.glazev.ru/

7. Послание Президента РФ Д.Ф.Медведева Федеральному Собранию 5.11.2008 г. // [Элек-тронный ресурс] - Режим доступа: http://www.medvedev-da.ru/

8. Обращение Центрального комитета Ком-мунистической партии Российской Федерации «Наказ народа - Программа действий КПРФ!» // Советская Россия. 2006. 30 марта.

9. Пресс выпуск ВЦИОМ № 758. [Электрон-ный ресурс] - Режим доступа: http://wciom.ru/novosti/

10. Соборное слово XI Всемирного Русского Народного Собора. [Электронный ресурс] - Ре-жим доступа: http://www.glazev.ru

11. Семенов В.С. Уроки XX века и путь в XXI век (Социально-философский анализ и прогноз). - М.: ИФ РАН, 2000.

12. Первые 20 шагов нового президента Г.А.Зюганова. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://kprf.ru/personal/zyuganov/prog/54760.html?s

13. Семенов В.С. Социализм и революции XXI века: Россия и мир. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ НОВЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ ДВИЖЕНИЙ

Королева Е.В. Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева

Астана, Казахстан

Интерес к методологическим проблемам ис-следования новых религиозных движений вы-зван тем, что религиозные новации – явление весьма новое и tabula rasa в казахстанской со-циологии религии. Статья написана в рамках исследовательского проекта по программе док-торантуры PhD по специальности «Социологи-ческие науки», целью которого является изуче-ние организационной деятельности и социаль-ных функций новых религиозных движений, возникших на территории Казахстана за по-следние несколько десятилетий. В данном ис-следовании применяется ряд качественных ме-тодов социологии – включенное наблюдение, глубинное интервью с лидерами новых религи-озных движений и серия экспертных интервью. На наш взгляд, выбор методов качественной

социологии представляется вполне оправдан-ным по отношению к подобным новым соци-альным явлениям. Однако опыт применения нами качественных методов при изучении но-вых религиозных движений обнаружил некото-

рые практические проблемы проведения кон-кретного социологического исследования. В связи с этим возникают некоторые вопросы. Возможно ли использование широко известных западных методик и техник в исследовании «слабо знакомого» предмета для эмпирической и теоретической отечественной социологии? Каковы границы «вторжения» исследователя в сферу, которая напрямую касается стратегиче-ских государственных интересов? Какова сте-пень корректного изучения деятельности новых религиозных движений? Задача данной статьи связана с тем, чтобы проследить возникновение и возможные пути решения этих вопросов в процессе социологического исследования. Кроме названных проблем на теоретико-

методологическом этапе исследования также возникают трудности, к которым следует отне-сти прежде всего проблему терминологии, кон-струирования исследовательских вопросов, вы-бора изучаемых религиозных организаций, от-

http://www.glazev.ru/

http://www.medvedev-da.ru/

http://wciom.ru/novosti/

http://www.glazev.ru

http://kprf.ru/personal/zyuganov/prog/54760.html


- 74 -

бора случаев для наблюдения, доступа к офи-циальным статистическим данным и т.д. Как показывает исследование, главной

«классической» проблемой использования ка-чественных методов является проблема ва-лидности данных, то есть получения надежной и достоверной информации. Одним из путей решения проблемы обоснованности и досто-верности результатов исследования является сопоставление данных, полученных различны-ми исследовательскими методами, то есть ис-пользование метода триангуляции. В процессе проведения глубинных интервью

с лидерами новых религиозных движений наи-более остро выделяется проблема «достижи-мости» информантов или доступ «поля» – поиска и формирования отношений с инфор-мантами. В настоящее время в Казахстане на-считывается боле 4000 религиозных объедине-ний и малочисленных групп, представляющих свыше 40 конфессий и деноминаций [1]. 90% всех религиозных организаций, действующих на территории Казахстана, имеют зарубежное происхождение, они инициируются или под-держиваются иностранными центрами [2]. Вследствие этого такие специфические аспекты данного исследования как конструирование выборки и отклонения в выборке также приобретают актуальный оттенок. Известно, что зачастую новые религиозные

движения характеризуются закрытостью и дис-танцированием от общества. В соответствии с целями исследования проблематичным стано-вится в отдельных случаях и то, что лидеры новых религиозных движений не всегда при-ветствуют проведение подобных бесед. Они с опаской относятся к социологическим исследо-ваниям, поскольку считают, что обычно проис-ходит искажение информации об их деятельно-сти. Иногда исследователя идентифицируют с журналистом или представителем государст-венных структур. При разъяснении целей бесе-ды исследователем, информанты (религиозные лидеры) долго думают, размышляют, совету-ются, у них часто возникают вопросы такого рода как «Куда пойдет эта информация?», «С какой целью и для кого проводится исследова-ние?». Таким образом, поднимается проблема доверия – недоверия к исследователю. В не-которых случаях представители новых религи-озных движений открыто приглашают посетить богослужение, посмотреть фильм, изучать вме-сте с верующими Библию, предлагают пооб-щаться с прихожанами и обменяться с ними телефонами для молитвенных нужд. В целом же, многие лидеры религиозных новообразова-ний легко идут на контакт с исследователем, но

не всегда вполне активно принимают участие в беседе. Общей проблемой практически всех мето-

дов качественного исследования, особенно глу-бинного интервью, является проблема недос-таточной искренности в ответах информан-тов. В связи с тем, что религиозная элита новых движений – это весьма специфическая группа людей в социальной структуре современного казахстанского общества, не всегда удается достичь полной и достоверной информации. С одной стороны, некоторые информанты иногда «закрываются» в ходе беседы или просто ста-раются уклониться от некоторых вопросов, особенно вопросов о взаимоотношениях рели-гии и государства. С другой, – в некоторых случаях социологи «открываются» в беседах, переходят к высказыванию своих личных суж-дений, и тем самым навязывают свое мнение информантам, что приводит к искажению по-лучаемой информации. Важным условием получения полной и дос-

товерной информации при помощи качествен-ных методов является конкретная ситуация ин-тервью: место и время беседы. В ходе собст-венного исследования нами были замечены не-которые наблюдения за поведением собеседни-ка в зависимости от ситуации. К примеру, во время проведения экспертного интервью с рав-вином – главным представителем Иудаизма (интервью проводилось в кабинете информан-та) было замечено, что многие члены семьи, особенно дети, либо просто «заинтересован-ные» верующие своим поведением отвлекали информанта, одновременно обсуждая что-либо и вступая в спор. При беседе с лидерами новых религиозных движений часто приглашались прихожане с целью продемонстрировать иссле-дователю насколько «люди счастливы здесь». Это говорит о том, что необходимо очень вни-мательно продумывать место и время проведе-ния беседы. В условиях проведения социологического

исследования немаловажное место занимает проблема языка. Во-первых, в беседе религи-озные лидеры часто употребляют специфиче-скую религиозную терминологию, ссылаются на стихи из библии, выражая «сакральные» мысли и идеи. Не каждый исследователь на-столько глубоко владеет религиозными терми-нами, знанием религиозной литературы и т.д. Поэтому исследователю нужно быть хорошо подготовленным, прежде чем идти на встречу с подобными информантами. Во-вторых, среди общего числа изучаемых новых религиозных движений, «экспортированных» из Кореи, США и Германии, есть малая часть религиоз-


- 75 -

ных лидеров, которые говорят только на род-ном языке – корейском, немецком. В результа-те, это опять же сказывается на валидности данных: а) присутствие «третьего» лица влияет на искажение получаемой информации; б) от-сутствует прямой контакт исследователя с ин-формантом. Однако, поскольку в выборку вхо-дят только лишь новые религиозные движения неопротестантского толка, то практически все из них говорят по-русски. Это означает, что в большинстве случаев не возникало какого-либо препятствия вести беседу с информантами на русском языке, далее транскрибировать эти ин-тервью и анализировать. Таким образом, про-блема языка при проведении исследования яв-ляется одной из актуальных в изучении религи-озной сферы и требует отдельного внимания. В настоящее время исследование роли НРД

в социальной структуре казахстанского обще-ства – это один из новых дискурсов, поэтому выбор использования глубинных интервью представляется вполне оправданным по отно-шению к подобным, мало изученным и еще не занявшим прочное положение темам. Относи-тельно проведения данного исследования но-вых религиозных движений при помощи мето-дов глубинного интервью и включенного на-блюдения четко прослеживается их эффектив-ность использования. Современное социологи-ческое сообщество, казахстанское в том числе, находится в ситуации противостояния между количественными и качественными методами исследования, которое заключается в том, что многие социологи просто не доверяют инфор-мации, полученной при помощи качественных методов, так как в последних отсутствует ре-презентативная выборка. Тем не менее, этот метод имеет явные преимущества: он довольно четко воспроизводит реальную природу про-блемы (ее многоаспектность, разноликость, фрагментарность и в тоже время целостность) [3]. Также предполагается, что следующим эта-пом в этом исследовании будет проведение массового опроса среди казахстанцев для изу-чения отношения населения к деятельности но-вых религиозных движений. Проводя любое социологическое исследова-

ние, рано или поздно перед социологом возни-кает проблема профессиональной ответст-венности и этики социологов. Особенный во-прос возникает при использовании качествен-ной методологии, так как в качественном ис-следовании социологи затрагивают глубинные процессы, личностные проблемы, так называе-мые интимные сферы жизни, одной из которых является религиозная сфера. Этика и профес-сиональная ответственность социолога прояв-

ляется в гарантии анонимности и конфиденци-альности всех интервью. Так, беседуя с лиде-рами новых религиозных движений, особенно на политическую тему и записывая разговор на диктофон, можно зафиксировать насторожен-ность информантов в своих ответах. Помимо этого необходимо всегда согласовывать с ин-формантами возможность публикации резуль-татов исследования. Таким образом, важным аспектом в проведении социологического ис-следования является исследовательская этика социолога как необходимость соблюдения всех прав и интересов участников исследования. Одной из проблем проведения качественно-

го социологического исследования является проблема записи информации. Наиболее оп-тимальным является запись на диктофон. Од-нако в некоторых случаях беседы с лидерами новых религиозных движений не удавалось за-писать на диктофон, так как был получен отказ со стороны информантов. Поэтому приходи-лось задавать вопросы и запоминать, а потом в спешке воспроизводить всю беседу на дикто-фон. Кроме того, собственный опыт исследова-ния показывает, что диктофон лучше отклю-чать, когда исследователь уже «на выходе из поля». Так, к примеру, диктофон был отключен после окончания интервью с мусульманским духовенством, а беседа развернулась, и имам продолжал говорить и приводить примеры из собственной практики. Безусловно, внешний вид исследователя

также играет огромную роль в проведении ин-тервью как с ведущими экспертами в области социологии религии, так и лидерами новых ре-лигиозных движений. Поскольку интервью проходят в культовых сооружениях (мечеть, церковь, синагога, костел), исследователь дол-жен по возможности соответствовать всем пра-вилам поведения и одежды в каждом конкрет-ном религиозном заведении. Таким образом, в ходе собственного социо-

логического исследования был выявлен ряд методологических проблем исследования но-вых религиозных движений посредством каче-ственной методологии. К ним относятся: про-блема валидности данных, проблема «дости-жимости» информантов, проблема не/доверия к исследователю, проблема недостаточной ис-кренности информантов, проблема условий проведения исследования, требования к внеш-нему виду исследователя, проблема записи ин-тервью, проблема языка, и, наконец, проблема профессиональной ответственности и этики социологов. В дальнейшей работе будут пред-приниматься попытки преодоления методоло-гических трудностей, возникающих при ис-


- 76 -

пользовании методов качественной социоло-гии.

Литература 1. Религия сегодня. Информационный бюл-

летень. – Астана, 2008. – 91с. 2. Аналитический отчет ОФ «Казахстан-

ский центр социальных технологий» по резуль-татам социологического исследования «Со-стояние и перспективы развития религиозного

образования» // «Религия и право»: информа-ционный бюллетень Комитета по делам рели-гий Министерства Юстиции РК, №№ (7)/2008. – Астана: Комитет по делам религий МЮ РК, 2008. – 160 с.

3. Х. Пилкингтон, Е. Омельченко. «Зачем мне врать?» Опыт применения интервью к изу-чению русскоязычной миграции. // http://ecsocman.edu.ru/ от 25.09.2009г.

ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ МИГРАНТОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ Королева Э.В.

Владивостокский государственный университет экономики и сервиса Владивосток, Россия

Наша страна вошла в мировую тройку лиде-

ров по количеству въехавших в страну мигран-тов. В России уже не встретишь ни одного ре-гиона, которого не коснулись бы проблемы, вызванные миграционными процессами. Нали-чие мигрантов – это та реальность, с которой нужно считаться. Однозначно, сказать нельзя, хорошо это или плохо, но одно можно утвер-ждать однозначно, что сегодня, как никогда, потребность России в трудовых мигрантах на-лицо. В неквалифицированной рабочей силе нуждается каждый регион России. Кто–то едет сюда, соблюдая все нормы за-

кона, приписанного статусу мигрантов, но и ни для кого, ни является секретом, что далеко не все из них находятся здесь на легальной осно-ве. Никто не говорит, что это хорошо, но по-скольку, Россия считает себя цивилизованной и гуманистической страной, необходимо хоть какой-то социальный минимум обеспечить для пребывающих сюда. Преимущественная доля мигрантов нахо-

дится за пределами сферы действия системы социального обеспечения и защиты. Мигранты являются одной, если не самой

уязвимой и бесправной частью рабочей силы. Из-за отсутствия рабочих мест у себя на роди-не, они, ради минимального дохода, готовы терпеть унижения, оскорбления, тяготы и ли-шения на чужбине. Низкий социальный статус мигрантов делает их очень уязвимыми. К ним относятся как к людям второго сорта. Дискри-минация по этническому, конфессиональному признаку усиливают их тяготы. Миграционный переезд большинства при-

езжих из стран СНГ, Китая, Вьетнама, как пра-вило, обусловлен, не простым желанием сво-бодного выбора личности, а вынужденной ме-рой.

Зачастую, мигранты, где работают, там и живут на стройках, в пунктах общественного питания. На территории рынков обустраивают себе жилье в вагончиках. Антисанитарные ус-ловия, в таком месте пребывания, оставляют желать лучшего. Такой быт является источни-ком различных инфекционных заболеваний. Не надо забывать, что эти люди находятся в посто-янном контакте с местным населением. Конечно, вина в том, что мигранты нахо-

дятся в таких бытовых условиях, ложится на тех, кто пригласил их работать за пределами родины, но не предоставил соответствующих условий. К таким «работодателям» должны применяться жесткие судебные меры. Также нельзя снимать вины и с самих прибывших. Во-первых, решившись на такой шаг, как смена жительства и работы, пусть даже на время, ми-гранты должны иметь четкое представление о новом месте жилья и трудовой деятельности. Приезжающие в Россию на заработки далеко не дети, и о своем социальном благополучии мо-гут позаботиться заранее, чтобы не оказаться в тяжелом положении на чужой территории. Во-вторых, если уже переезд состоялся, то

тогда хотя бы минимум нормальных бытовых условий мигранты могут себе обеспечить, тем более не мало среди них и женщин. Качество бытовой жизни не всегда зависит от внешних факторов. Разница в качестве жизни и условий труда

порождает у мигрантов большое количество не только социальных, но и психологических про-блем таких как: чувство собственной неполно-ценности, никчемности, бесполезности своего существования, депрессия, апатия. Отсюда воз-никает злость, нервозность, зависть, агрессия, которая очень серьезно может отразиться на местном населении. Причем винят в своих бе-дах мигранты не себя, а тех, на чьей террито-

http://ecsocman.edu.ru/


- 77 -

рии они в данный момент проживают. Все вы-пады мигрантов идут в адрес уже конкретного этноса, принимающей стороны. Как результат - возникновение этнических социальных кон-фликтов. Вписаться в социальную жизнь нового насе-

ленного пункта пребывания мигрантам также не всегда бывает легко. Незнание языка, тради-ций, норм и правил поведения усугубляют и без того их тяжелое положение.

Процесс социальной адаптации, тем более в инокультурной среде, всегда был долгим и бо-лезненным. Не каждый человек может выдер-жать такой эмоциональной нагрузки. Психоло-ги ситуацию особенно вынужденной миграции относят к числу экстремальной, шоковой, так как перед человеком ставится проблема совла-дения со сверхсложными жизненными обстоя-тельствами. При переезде люди попадают в но-вую социальную среду, которая для многих яв-ляется чуждой, и поэтому выходит за рамки обычного и повседневного. Хотелось бы обратить внимание еще на одну

проблему, которую почти обходят стороной исследователи, это психологическая проблема, ощущения ненужности мигранта, как гражда-нина и человека, как у себя на родине, так и на чужой территории. Тяжелое материальное по-ложение вынуждает покинуть пределы своей страны, но и новое государство не особо рас-крывает перед мигрантами двери. Получается, и родина выталкивает, и чужбина не принима-ет. Социальные последствия ненужности могут быть самыми разнообразными, начиная от мел-ких преступлений, заканчивая тяжкими. Речь в данном случае, не идет о криминальных этни-ческих группировках, которые изначально на-строены на не совсем легальное существование в новом социуме. Здесь встает на повестку про-блема отдельного человека. Не секрет, что встречаются случаи и суицида среди мигран-тов. Конечно, это единичные примеры, но они есть. Самое страшное для человека, ощущать се-

бя никому не нужным. Здесь вина уже ложится на правительства тех стран, откуда бегут и куда приезжают люди. Неспособность родного госу-дарства гарантировать конституционных прав своих граждан вызывает волну отчуждения. Дело России, при всей сложности проблемы, обеспечить всем людям находящимся на ее территории, временно или постоянно, нормаль-ные достойные условия существования. Несо-блюдение интересов представителей всех этно-сов и конфессий только усложнит и без того шаткий мир национальных отношений.

Конечно, мигранты прячутся от властей, живут не в самых лучших условиях, нелегально работают, все это не от хорошей жизни, но с нашей принимающей стороны, мы хоть немно-го поможем тем, кто оказался не в самых луч-ших условиях существования. Понятно, что меры по оказанию помощи ложатся тяжелой ношей на местные власти. Помогая мигрантам, местная администрация, обеспечивает своему населенному пункту минимум социальных проблем и гармонизацию межнациональных отношений. Не думая о других, мы тем самым вредим и

делаем хуже себе. Ниже хотелось бы предложить некоторые

методы регулирования миграционного процес-са.

1. В каждом федеральном округе должны быть выработаны программы по адаптации ми-грантам.

2. В каждом крупном населенном пункте местные власти должны организовывать меро-приятия направленные на оказание помощи мигрантам, касающиеся социальной адаптации;

3. Во избежание большинства социальных проблем, принимающей стороне, необходимо вести жесткий отбор мигрантов. Следует кате-горически запретить въезд в Россию иностран-ных граждан, имеющих судимость. В боль-шинстве своем люди, имеющие криминальное прошлое, очень тяжело с ним расстаются. Как правило, за редким исключением, психология человека, сидевшего в тюрьме остается преж-ней. Не случайно, поэтому преступная деятель-ность человека преследует его всю жизнь. Многие страны мира категорически запрещают въезд на территорию своей страны такой груп-пе лиц. Это следует сделать и в нашей стране. Легализация мигрантов позволит хорошо кон-тролировать их деятельность, тем самым у вновь прибывших граждан не возникнет жела-ния нарушать законы на территории иностран-ного государства.

3. Научным сотрудникам необходимо посто-янно отслеживать миграционные процессы ре-гиона и предлагать местным властям свои ва-рианты решения социальных проблем мигран-тов. Совместное сотрудничество власти и науки позволит обеспечить социальную стабильность территорий, а также уменьшит риск этнических конфликтов.

4. Имея в своих руках мощные рычаги управления общественным сознанием, местные средства массовой информации, должны фор-мировать в умах граждан толерантное отноше-ние к представителям других этносов и конфес-


- 78 -

сий. Межнациональная враждебность никогда не породит мира.

5. Культура – это та сфера общественной жизни, которая может сблизить людей. Орга-низация массовых культурных мероприятий помогает снять напряжение среди населения. В тех городах, где стала хорошей традицией про-ведение различного рода межэтнических праздничных торжеств, отмечается спад на-циональной напряженности. Для многонациональной России грамотная

этно-культурная государственная политика может выступить гарантом социальной целост-ности и стабильности. Достижение достойных, цивилизованного общества межэтнических от-ношений, возможно не только политическими, силовыми методами, но и более гуманными. Все эти мероприятия не должны являться

только обязанностью местных властей. Ми-

грантам со своей стороны необходимо также старательно, а главное мирно, вовлекаться в процесс социальной адаптации. Никто другой, как они, так не заинтересован в быстром, без-болезненном вовлечении себя в новую ино-культурную среду. Чем быстрее это произой-дет, тем спокойнее и уверение они будут себя чувствовать. Вливание в новый социум не должно сопро-

вождаться агрессией, злостью самих мигрантов. Они обязаны понимать, что в некоторых их проблемах они виноваты сами. Нельзя в своей жизненной необустроенности обвинять тех, кто живет лучше. Одними требованиями и претен-зиями невозможно разрешить вопрос. Обоюдными действиями, как тех, кто при-

езжает, так и тех, кто принимает, можно сохра-нить национальную социальную стабильность российских регионов.

КАТЕГОРИЯ АРОМАТА В СОВРЕМЕННОЙ ЭСТЕТИКЕ: СМЫСЛОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Костяев А.И. ГОУ СПОМО «Колледж искусств»

Химки, Россия

Аромат – это художественная интерпрета-ция запаха. Зарождение производства ароматов произошло 3 000 лет назад. Искусственные ма-териалы, как правило, не обладают ароматом. Их запах в большинстве случаев неприятен, но предполагает положительные эмоции. Здесь уже не имеет смысла сохранять их специаль-ный запах. Он преобразуется с учетом назначе-ния вещи. Иначе: материалу сообщается запах (аромат), вызванный представлением о свеже-сти, бодрости.

«История аромата, – пишет Н. Н. Халаджан, – показывает, что для человека он всегда был признаком предметов, а не самим предметом, даже тогда, когда обнаружилась попытка его выделить, т. е. отделить от предмета». Арома-ты, следовательно, обращены к человеку. Здесь важно, не какой аромат, а «какой» человек. Причем, аромат выступает как нечто «не-законченное». Свою целостность он обретает в предмете. Как считает Н. Н. Халаджан, аромат имеет

национальные черты: «В России, с ее многона-циональным населением, мы имеем различные запахи, особенно излюбленные в том или ином регионе». В средней полосе: запахи сочные, широкие, несколько прохладные. Например, с характером сирени, ландыша и др. На северо-западе – запахи влажные, достаточно строгие. На юге они – густые, яркие, мелодичные, с чуть

терпким оттенком. Содержание запахов пере-дают фиалка, ирис, жасмин и др. В Германии ароматы суховаты. Во Франции они – игривые и чувственные [1, с. 21, 23]. Ароматы воспринимаются всегда на «фоне»,

в качестве которого выступают воздух, стены, мебель, индивидуальный запах человека. Предметы, вырванные из природы, теряют свой аромат. Его приходится восстанавливать. По-этому ароматы можно считать единицей изме-рения прекрасного. Для того, чтобы сознание оценило запах, требуется 0,10-0,20 секунды, на создание нового аромата уходят годы. Человек в XVIII веке все, что недоговаривал,

продолжал с помощью ароматов. Кажется, что язык запахов доступен, внятен умершим в ин-терьере руин. Он понятен как напоминание, «тень умершего ребенка», как цветение луга. Для жизни, предшествующей человеку, когда еще не приходилось дышать воздухом, аромат способен «говорить» о сущности вещей, рож-даться из ветра, вместе с летним дождем. Предметы «растворяются» в ароматах. Отсюда, возможно, изысканные синтаксические по-строения, которые так любил человек в XVIII веке. Запахи Франции сделали более чувствен-ной английскую культуру, нарушили ее пури-танскую сдержанность. Русская дворянская культура XIX века прошла под знаком «арома-тов Франции».


- 79 -

Принято считать, что в 1928 году француз-ский химик Рене М. Гаттефосс предложил тер-мин «ароматерапия». Как всякая мифологема происхождение термина и его автор имеют раз-ночтения по датам и имени. Распространение ароматерапии в Великобритании относится к концу 50-х годов XX века. Среди первых спе-циалистов выделяется Маргарита Мори (1895-1964). В 1987 году возникла американская ас-социация ароматерапии. В нее вошли Виктория Эдварде, Курт Шнаубельт. В России аромате-рапия начинает развиваться с 90-х годов. Среди известных российских специалистов в области ароматерапии можно назвать: Г. В. Лавреневу, С. А. Миргородскую, Ф. Ф. Пекли, Б. В. Шев-рыгина и др. С помощью ароматов можно повысить рабо-

тоспособность человека на 30-50 %. Они не дают привыкания. На заседаниях, где присутст-вуют мужчины, эффективен запах лимона, на заседаниях, где больше женщин – запах жасми-на. Перед встречей с начальством бывает дос-таточно подышать 10-15 минут ароматом лада-на или мирры. При умственном перенапряже-нии помогают ароматы базилика, можжевель-ника, эвкалипта. Ароматы сандала и лаванды способны в два раза снизить вероятность ошибки при работе на компьютере. Запахи ду-ба, березы нормализуют работу сердечно-сосудистой системы. Ароматы жасмина и сире-ни вызывают чувство покоя. При ароматерапии через кожу вводятся пахучие масла (массаж, ванны). Их воздействие более медленное, чем через органы обоняния. В ароматерапии из-вестно действие следующих природных запа-хов:

1. Освежающее действие – пихта, лаванда, апельсин, лимон, мята.

2. Стимулирующее действие – вербена, розмарин, гвоздика.

3. Очищающее действие – герань, роза, шалфей.

4. Гармонизирующее действие – жасмин, мимоза, сандал.

5. Расслабляющее действие – кедр, ромаш-ка.

6. Примиряющее действие – ваниль, жас-мин [2, с. 105, 112, 116, 117].

«Характер» духов – это индивидуальность, настолько сильная, что о ней надо помнить с момента, когда духи попробованы. Искусство восприятия аромата заключается в оценке со-единения характера и утонченности. Это две противоположности. Характер есть узнавае-мость, достигается он тем, что в ароматической гамме выделяется основной аккорд. Утончен-ность – тема выявлена не «обнаженно», а вы-

ступает в обрамлении контрастных нот и от-тенков. Ароматы не должны утомлять своей стойкостью. Их летучесть не должна превра-щаться в навязчивость. Всякий аромат должен содержать определенную меру нот, напоми-нающих о естественном запахе человеческого тела. «Животные» ноты в духах необходимы для того, чтобы «связать» аромат с кожей. Человечество выработало общие закономер-

ности культуры запахов: 1. Нужно использовать для себя любую

возможность, чтобы открыть новый запах. 2. Какой запах подходит человеку? – это

подсказывает ему только собственное воспри-ятие.

3. Правильно выбрать аромат поможет ко-жа.

4. Нельзя употреблять ароматы, от которых человеку «не по себе». Если женщина не пользуется духами, это не

вызывает недовольство других, многие этого не замечают. Радость жизни начинается именно с того, что «не нужно». Своей ненужностью аро-маты помогают возвыситься над бедностью и трудностями. В европейской культуре со вто-рой половины XIX века до Первой мировой войны мужчины использовали ароматы более сильные, чем женщины. Они применяли лосьо-ны, помаду, фабру. Тела и одежда были арома-тизированы лавровым ромом, пряными добав-ками. Это была в определенном отношении «мужская» культура. В ней есть свои особенно-сти:

- мужчины редко применяют женские аро-маты, обратное явление имеет большее распро-странение;

- типичные мужские гаммы ароматов «проще», чем женские; в них доминируют ес-тественные элементы;

- мужские духи крайне редко «искажают-ся» в соприкосновении с кожей;

- многие мужские духи – всего лишь про-изводны от женских духов;

- до середины XX века мужские ароматы были легче, свежее, менее стойкие, – по отно-шению к женским ароматам;

- к концу XX века «цветочные» ноты в мужских ароматах перестали быть приглушен-ными. В XIX веке возникла гипотеза о том, что

«устранение» естественного запаха тела приве-ло к применению ароматических веществ. Тем самым пуританская культура породила свою противоположность. Тело, лишенное запахов, становится идеальным объектом. Гипотеза не


- 80 -

получила необходимое подтверждение, хотя является простой и привлекательной. В совре-менной культуре поставлен вопрос: зачем «пе-рекрывать» естественный запах тела, заменяя его на искусственные продукты. Предлагаемые ответы:

1. Естественный запах ухоженного тела чувствуется только вблизи.

2. Человек не оставляет свое тело таким, каким получает его от природы; он «прикрыва-ет» и «преобразует» его. Выбор ароматов превращается в акт культу-

ры. На некоторое время надо избегать контак-тов с парфюмерией. Пробовать можно только два или три аромата, не более. Начинать пробо-вать надо в последовательности: легкие, затем самые богатые ароматы, а в конце – «тяжелые» ароматы. Нельзя инстинктивно тереть, где на-несены духи. Это «ударяет» по ним. Компонен-ты ароматов составляются таким образом, что-бы испаряться в определенной последователь-ности. Вдыхать надо на расстоянии, не опуская нос слишком близко: важно почувствовать след от аромата. Попробовав один аромат, нельзя к

нему возвращаться. Последовательность вдо-хов: первый – глубокий, медленный, а затем – нормальный. Духи наносят за ушами, ниже затылка, на

локтевом сгибе, запястье и др. При выборе лучше прикрыть глаза, отогнать посторонние мысли. Умение обращаться с запахами не тре-бует специальных знаний, необходимо жела-ние, чтобы аромат «проявил» себя, готовность прийти к согласию с ним. Сразу ощущается головная нота аромата, через некоторое время – его срединная нота. Долго сохраняется фоновая нота аромата. В заключении отметим, что изучение арома-

та имеет не только практическое, но и теорети-ческое значение, т.к. расширяет границы со-временной эстетики.

Литература 1. Халаджан Н. Н. Аромат как категория эс-

тетики. М.: МЭГУ, 1995. 2. Николаевский В. В. Ароматерапия. М.:

Медицина, 2000.

СВЯЗИ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СФЕРЕ: ОСОБЕННОСТИ УПРАВЛЕНЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Кочубей Л.А. Институт политических и этнонациональных исследований им. И.Ф. Кураса НАН Украины

Киев, Украина

В ХХI веке управление становится важной и неотъемлемой составляющей политической жизни общества и решает задачи как по коор-динации политических, социальных и экономи-ческих процессов в обществе, так формирова-нию имиджа, завоеванию доверия обществен-ности, победы на выборах и т.д. В условиях многопартийности, расслоения и поляризации общества, как за уровнем жизни, так и за поли-тической и ценностной ориентацией актуаль-ной задачей является организация избиратель-ных кампаний. Политический PR – это инструмент эффек-

тивного управления электоральным процессом, существенная составляющая управленческой деятельности, основа политического процесса. На сегодняшний день управление избиратель-ной кампанией является одним из самых вос-требованных видов политического менеджмен-та, а система коммуникаций лежит в основе современного избирательного процесса, от уровня которого значительно зависят осведом-лённость и компетентность электорального вы-бора граждан.

Необходимо отметить, что электоральный процесс в Украине требует более широкого взгляда как на проблемы непосредственно кам-пании, её проблематику, стратегические и так-тические особенности, а также и на соответст-вие кампании нормам и принципам демокра-тии. В связи с этим, важной задачей является исследовать специфику использования PR-технологий в управлении избирательной кам-панией, определить роль PR-деятельности в политической сфере общества, проанализиро-вать этапы и модели политического консульти-рования в мире. PR в политической сфере явля-ется относительно новой сферой практической и теоретической деятельности в Украине, и её освоение и широкое применение отождествля-ется с интенсификацией конкурентной борьбы в условиях трансформирующегося общества. Активное политическое участие и соревно-

вательность как условия выбора политических решений предполагают применение PR в демо-кратически организованной политической сис-теме. Политический PR – это, прежде всего, практика управления политической сферой, а также отрасль современной политической нау-


- 81 -

ки, которая активно развивается. Важно не только владеть апробированными средствами предвыборной борьбы, но и проанализировать существенные причины успеха или непринятия конкретных технологий. А это возможно лишь в условиях, когда организаторы избирательной кампании владеют необходимыми теоретиче-скими знаниями, способны адекватно оцени-вать ситуацию, определять тенденции развития массовых настроений, выявлять те «болевые точки» в сознании и мотивации людей, влияние на которые может привести к изменениям их поведения в необходимом для организаторов направлении. Политический PR наиболее успешно разви-

вается в стабильных политических системах при более гомогенной социальной и культур-ной структурах. Его значимость возрастает, когда размываются чёткие политические иден-тификации, формируется постматериальная культура и постиндустриальный политический процесс.

Целью политических PR, в первую очередь является создание благоприятной информаци-онной среды. Это также организация и управ-ление массовыми коммуникациями и информа-ционными потоками, важная составляющая го-сударственной и негосударственной управлен-ческой деятельности, что призвана обеспечить взаимодействие между теми, кто управляет и теми, кем управляют. Эта достаточно специфическая сфера совре-

менного общества заключается в овладении высокоразвитыми информационными техноло-гиями; создании принципиально новых возмо-жностей информационного контроля и влиянии на возрастание эффективности информацион-ной составляющей. Специалисты США, например, склонны

определять цель PR в терминах маркетинговой коммуникации PR, в рамках которой избирате-ли отождествляются с потребителями, политик и его программа – с символическим товаром, который необходимо продвигать на политиче-ском рынке с помощью СМИ, используя сег-ментацию электората, аппелируя к целевым группам. Такой подход предполагает ставку на постоянное присутствие пиар-объекта в эфире и на страницах газет и влияние на СМИ с це-лью обеспечения его положительного освеще-ния. В этой связи, сущность политического брендинга заключается в формировании поли-тической идентичности в интересах субъекта управления, а именно – внедрение в массовое сознание узнаваемых символов, значений, об-разов, способных объединить людей.

«Бизнес-маркетинг на постсоветском про-странстве уже прекратил восприниматься як некоторое «шаманство», а стал тем, чем есть во всём цивилизованном мире – наукой управле-ния» [1], – утверждают украинские специалис-ты по PR. При этом важно не забывать, что в политическом маркетинге можно создать, или предвидеть потребность в продукте, но актуа-лизация данной потребности возможна лишь в результате долгосрочных проектов. Специалисты по коммуникации исходят из

того, что минимально необходимым условием для любой дальнейшей активности является внимание прессы. В сфере связей с обществен-ностью работают с проверенной информацией, с фактами, которые согласовываются с реаль-ностью, для чего используются беседы с пред-ставителями прессы, пресс-конференции, со-общения для прессы и интервью; осуществля-ется посредническая деятельность между кли-ентом и публикой. Современный политический PR – это, прежде всего многоаспектное кон-сультирование, в основном связанное с инфор-мационной сферой [2]. В соответствии с маркетинговой формулой

ведения избирательных кампаний, которую предложил Р.Агранофф в своей книге «Мене-джмент избирательных кампаний» [3], руковод-ство за проведением кампаний переходит от политичеких лидеров, партийных руководите-лей к специалистам электорального маркетинга – независимых консультантов, электоральных менеджеров, содействуя тем самым развитию нового вида частного предпринимательства, а именно политического бизнеса – консалтинго-вых фирм. Постепенно канут в лету автономные PR-

агентства, которые работали за расширение вполне конкретных «связей с общественно-стью» того или другого политика или те, кото-рые ограничивали свою деятельность разовыми избирательными кампаниями. Политики начи-нают всё чётче осмысливать, что большая часть их деятельности имеет не столько реальный, а виртуальный характер. Это означает, что она нуждается не в отдельных PR-акциях и услугах по «раскрутке» политика на начальной стадии карьеры или же в процессе избирательной кам-пании, а в постоянном PR-сопровождении жиз-ни и деятельности. Такое постоянное сопрово-ждение требует регулярной работы специали-ста-консультанта. Деятельность политического лидера требует

принятия управленческих решений, а результат этих решений зависит от его информированно-сти об объекте управления как функциональной целостности, знание характеристик, которые


- 82 -

определяют особенное поведение объекта. Консультант содействует не только акуммули-рованию необходимой информации, но и при-нятию эффективных решений. Наиболее расп-ространённая ошибка политиков, которые дол-жны принимать решения – это неспособность к своевременной оценке ситуации через отсутст-вие необходимой информации и нежелание об-ращаться к консультанту. При отсутствии та-кой информации много решений политики принимают интуитивно. Сознательное управленческое решение при-

нимается на уровне «второй сигнальной систе-мы» [4]. Такой уровень управленческого влия-ния, в форме взаимодействия людей не являет-ся чисто информационным уровнем. С точки зрения управления политической сферой, в данном случае важным является не количество информации, которая передаётся и даже не её семантика, а прежде всего функция управления, прагматический эффект непосредственно управленческого влияния [5]. Важным для управления электоральным

процессом на сегодня должно быть соединение патрон-клиентских, корпоративных и сетевых принципов с инновационными рекрут-технологиями на основе методов PR-технологий, каналов коммуникации, ориенти-рованных на адресные социальные группы, а также комплекс мероприятия по исследованию кадрового менеджмента. Соединение традици-онных и новейших методов избирательных кампаний значительно сократит соответствую-щие ресурсные расходы, повысит эффектив-ность политического управления в Украине. Только при том условии, что политическое

консультирование и электоральный менедж-мент преобразуются в общенациональную ин-дустрию, сформируют профессиональное соо-бщество, консалтинг постепенно станет новым стилем политической жизни. Подготовка кам-паний должна осуществляться при помощи фу-ндаментальных маркетинговых исследований с адаптацией к полученным данным первосте-пенного варианта стратегии и тактики кандида-та; проведения мониторинга, что даст возмож-ность отслеживать характер и степень влияния кампании на избирателей и вносить к ней опре-делённые коррективы. Задача политических консультантов в про-

цессе выборов заключаются во всестороннем изучении политических сил; доведении к каж-дому избирателю правдивой нформации о кан-дидатах; возрастании политической активности населения; оптимизации использования всех видов ресурсов; информировании каждого кан-дидата и политического объединения о реаль-

ных проблемах и ожиданиях различных групп населения. Роль полтконсультантов заключается в спо-

собности на основании специализированных знаний, опыта и владения методикой сбора и анализа данных, выработки и принятия реше-ний, создавать единую концепцию политичес-кого пространства политика (партии), их уни-кальности с точки зрения электората. Современный период имеет такие особенно-

сти: возрастание эффективности действий по-литических консультантов сравнительно с «прежними профессионалами» -- командой поддержки кандидата, рекрутированных из чи-сла партийных соратников. Активно начали внедряться в практику методы политического маркетинга, которые коренным образом отли-чаются от политической пропаганды. Если ме-тоды пропаганды мало чем отличались от кон-цепции расширения сбыта готового продукта (партийной идеологии), то маркетинговый под-ход предполагает обязательное первостепенное изучение потребностей избирателей, а уже по-том переход к производству конкурентноспо-собного товара (в частности, имиджа политиче-ских лидеров). Связи с общественностью ста-новятся основным содержанием политической деятельности профессиональных политиков. И эта деятельность уже немыслима без участия политических консультантов. Очевидна необходимость выработки форм

взаимодействия ЦИК Украины с агенствами политического консалтинга, разработка пред-ложений по созданию общественной комиссии при участии ЦИК Украины, пиар-сообщества и сообщества журналистов. С целью достижения высокого уровня про-

фессионализма в работе агенств политического консультирования и соблюдения норм внут-ренней корпоративной этики целесообразно рассмотреть вопрос о возможности обществен-ной сертификации агентств политического кон-салтинга на основе всеобщего анализа резуль-татов их работы. Важным является изучение опыта предшес-

твенников в сфере связей с общественностью и управления, отслеживание наиболее целесооб-разных и эффективных способов и апробация в реальной политической жизни в Украине, учи-тывая развитие современных информационных технологий. Существует целая сеть государственных и

негосударственных СМИ – инструментов госу-дарственной политики, которые работают не всегда эффективно. В будущем одним из клю-чевых вопросов участников избирательных со-ревнований, в частности, партий, будет обеспе-


- 83 -

чение смыслового наполнения их функциони-рования. Например, заявлять о себе в простран-стве публичной политики, брать участие в по-литических дискуссиях, инициировать полити-ческие и информационные события для подня-тия своего имиджа, тоесть эффективно себя позиционировать. Избиратель формирует свои политические предпочтения не только на осно-вании имиджа, но и руководствуясь содержате-льным наполнением деятельности политичес-ких партий или лидеров, включая инициирова-ние политических событий и разработку акций. Различные управленческие действия партии (блока) или отдельного политика должны быть направлены как на внутреннюю организацию, так и на технологии, которые работают на по-тенциальный электорат. Необходима система технологического информационного обеспече-

ния, создание центров аналитического консуль-тирования. И здесь должна быть конкурентная среда, отказ от решений монополистического направления.

Литература 1. Слободянюк Э. Украина 2006: конец по-

литических технологий // Полит. маркетинг. ─ 2006. ─ № 6. ─ С.79.

2. Меклер Г. Власть и магия PR / Пер. с нем. ─ СПб.:Питер,2004. ─ С.42.

3. Agranoff R.P. Management of Election Campaigns. ─ Boston, 1976.

4. Шарков Ф.И. Консалтинг в связях с об-щественностью: Учебник. ─ М.:Изд-во «Экза-мен»,2005. ─ С.89.

5. Мысин Н.В. Теория социального управ-ления. ─ СПб.,1998. ─ С.384.

К ПРОБЛЕМЕ ПРИМЕНЕНИЯ КОНСТИТУЦИИ РФ ПРИ ОБЕСПЕЧЕНИИ ЗАЩИТЫ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА

Белевская Ю.А., Кулаженкова Н.В., Фисун А.П. Орловская региональная академия государственной службы

Орел, Россия

Современный этап конституционного разви-тия России характеризуется постоянным со-вершенствованием системы обеспечения и за-щиты прав и свобод человека и гражданина. Доминирующее влияние на этот процесс ока-зывает Конституция Российской Федерации 1993 г., которая создала легитимную основу российской государственности, построенную на демократических принципах, заложила, но-вую систему отношений между государством и личностью, определила основные ценности го-сударства и закрепила порядок их защиты. Обеспечение эффективной защиты прав и

свобод человека и гражданина является одним из приоритетных направлений как внутренней, так и внешней политики РФ. В этом заключает-ся стратегическая позиция руководства России, основанная на Конституции РФ, в которой го-ворится: «Человек, его права и свободы явля-ются высшей ценностью. Признание, соблюде-ние и защита прав и свобод человека и гражда-нина — обязанность государства». Следова-тельно, подлежат особой защите со стороны государства. Более того, в соответствии с ч.3 ст.55 К РФ

права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях за-щиты основ конституционного строя, нравст-венности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и

безопасности государства. А согласно п. в) ст.71 К РФ, регулирование и защита конститу-ционных прав и свобод человека и гражданина находится в ведении РФ и, следовательно, не может быть передано договором между орга-ном государственной власти РФ и ее субъектом в их совместное ведение или в ведение субъек-та РФ. Раздел второй К РФ гласит, что в случае несоответствия положениям К РФ положений Федеративного договора - Договора о разгра-ничении предметов ведения и полномочий ме-жду федеральными органами государственной власти РФ и органами государственной власти субъектов РФ действуют положения К РФ. Таким образом, приведенные позиции под-

тверждаются и в государственном документе программного характера — послании Прези-дента РФ Д.А. Медведева Федеральному Соб-ранию (парламенту) РФ от 5 ноября 2008 г., в котором заявлено, что решающая роль в ста-новлении российской демократии отведена Конституции, гарантируемый которой уровень свободы личности, зрелость демократических институтов и процедур – это источник даль-нейшего подъема России. Однако, несмотря на все положительные

стороны реформ, необходимо признать, что сегодня Российское государство не может пол-ностью справиться с выполнением своей глав-ной конституционной обязанности - защитой прав и свобод человека и гражданина.


- 84 -

Под государственной защитой прав и свобод человека и гражданина подразумевается дея-тельность управомоченных органов и должно-стных лиц государственной власти РФ и ее субъектов, осуществляемая в связи с наруше-нием прав и законных интересов человека и гражданина, путем реализации комплексной системы мер в рамках, определяемых законом. Проведенный анализ правовых источников и

специальной литературы по рассматриваемой теме позволяет говорить о наличии множества проблем. Однако, одной из основных является проблема прямого применения Конституции РФ (далее – К РФ). Дело в том, что суды не все-гда напрямую применяют положения указанно-го правого документа, что и является препятст-вием в реализации личных прав и свобод чело-века и гражданина. Тогда как, применение кон-ституционных норм является императивным началом Конституции РФ и обращено ко всем, без исключения, правоприменителям, в том числе и к судам общей юрисдикции44. Российская судебная система предусматри-

вает три варианта реализации принципа прямо-го действия Конституции:

1) непосредственное его применение судами общей юрисдикции и арбитражными судами,

2) обращение судов общей юрисдикции и арбитражных судов с запросом в Конституци-онный Суд РФ о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего при-менению в конкретном деле и

3) обращение граждан, их объединений, иных органов и лиц с индивидуальной или кол-лективной жалобой на нарушение конституци-онных прав и свобод законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле. Между тем, суды общей юрисдикции не-

охотно применяют положения К РФ на практи-ке. В этой связи было принято специальное по-становление Пленума Верховного Суда РФ №8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», которое говорит о том, что суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию, в частности:45 а) когда закрепленные нормой Конституции положения, исходя из ее смысла,

44 ст. 15 Конституции РФ от 12 декабря 1993 г. (с послед. изм. и допол.) // РГ. – 21 янв. 2009г. 45 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 8 от 31 октября 1995 г. «О некоторых во-просах применения судами Конституции Российской Фе-дерации при осуществлении правосудия» (с изменениями, внесенными постановлением Пленума от 6 февраля 2007 г. № 5) // СПС «Гарант».

не требуют дополнительной регламентации и не содержат указания на возможность ее при-менения при условии принятия федерального закона, регулирующего права, свободы, обя-занности человека и гражданина и другие по-ложения; б) когда суд придет к выводу, что фе-деральный закон, действовавший на террито-рии РФ до вступления в силу К РФ, противоре-чит ей; в) когда суд придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступле-ния в силу К РФ, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции; г) когда закон либо иной нормативный право-вой акт, принятый субъектом РФ по предметам совместного ведения РФ и субъектов РФ, про-тиворечит К РФ, а федеральный закон, который должен регулировать рассматриваемые судом правоотношения, отсутствует. Таким образом, у гражданина (человека)

всегда есть право обратиться в суд. При этом, это может быть не только судебный орган РФ, но Европейский суд по правам человека и гра-жданина, деятельность которого напрямую свя-зана с эффективностью реализации важнейших положений Конституции РФ. В соответствии с Европейской конвенцией46

условиями для обращения граждан и юридиче-ских лиц, находящихся под юрисдикцией РФ, в Европейский суд являются:

1) предполагаемое нарушение со стороны Российского государства какого-либо личного неимущественного либо имущественного права лица (из перечисленных в Конвенции);

2) исчерпание всех внутренних средств пра-вовой защиты в России;

3) соблюдение шестимесячного срока после принятия последнего решения российской ин-станцией. При этом "исчерпанность" средств правовой защиты применительно к российской правовой системе должна означать, что дело было предметом рассмотрения Высшего Ар-битражного Суда или Верховного Суда РФ, а в некоторых случаях - Конституционного Суда РФ. Кроме того, жалоба не должна быть ано-нимной, а являться по существу аналогичной той, которая уже была рассмотрена Европей-ским судом или уже стала предметом другой процедуры международного разбирательства или урегулирования, и не содержащей новых относящихся к делу фактов. Суд также объяв-ляет неприемлемой любую жалобу, если сочтет ее несовместимой с положениями Европейской

46 ст. 35 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изменениями от 21 сен-тября 1970 г., 20 декабря 1971 г., 1 января, 6 ноября 1990 г., 11 мая 1994 г.) ETS № 005 // СПС «Гарант».


- 85 -

конвенции, явно необоснованной или поданной с нарушением. К сказанному добавим, что рос-сийской правовой системе известны примеры отстаивания своих прав российскими гражда-нами на европейском уровне.47 Проведенный анализ указанных жалоб по-

зволяет сделать вывод о том, что конституци-онные права и свободы человека и гражданина в Российской Федерации очень часто ущемля-ются, нарушаются, создаются препятствия к их реализации. Поэтому, в рамках указанной проблемы

уместно говорить о достаточно обширной, но разрозненной правовой базе регулирования от-ношений в сфере защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина, что соз-дает определенные трудности в процессе при-менения нормативных правовых актов право-охранительными органами. Не вызывает со-мнений и тот факт, что существующее консти-туционное законодательство полностью не обеспечивает регулирование опережающего роста новых развиваемых отношений, в связи с чем некоторые положения носят декларатив-ный характер, и, следовательно, не могут яв-ляться гарантией осуществления прав в рас-сматриваемой сфере. На наш взгляд, одной из основных причин этого является низкий уро-вень правового сознания, правовой нигилизм не только большей части населения России, но и самих органов государственной власти. Разрешение имеющихся противоречий

предполагает, прежде всего, дальнейшее разви-тие и совершенствование конституционного законодательства (прежде всего, Основного закона России); формирование механизма обеспечения конституционных прав граждан; более полное законодательное закрепление на-рушений в сфере конституционных отношений; обеспечение надлежащего контроля за выпол-нением предписаний законодательных актов, и их соответствие Конституции Российской Фе-дерации.

47 Посохов против Российской Федерации (Жалоба № 63486/00). Постановление Европейского суда по правам человека от 4 марта 2003 г. // Новые законы и норматив-ные акты. - 2003 г. - №31; Калашников против Российской Федерации (Жалоба № 47095/991). Постановление Евро-пейского Суда по правам человека от 15 июля 2002 г. // Российская газета. - 17 октября 2002 г. № 197, 19 октября 2002 г. № 199; Бурдов (Burdov) против России (Жалоба № 59498/00). Постановление Европейского Суда по правам человека от 7 мая 2002 г. // Российская газета. - 2002 г. - № 33.


- 86 -

ГОСУДАРСТВЕННАЯ МОЛОДЕЖНАЯ ПОЛИТИКА: ФАКТОРЫ ЭФФЕКТИВНОСТИ Леонова О.А.

Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского Омск, Россия

Современное общество характеризуется ди-

намичностью и стремлением к постоянному развитию. Основной ресурс социетального раз-вития – молодежь. Развитие российского со-циума напрямую зависит от реализации моло-дым поколением воспроизводственной функ-циональной нагрузки. Государство является основным институтом, призванным поддержи-вать механизм воспроизводства посредством реализации взаимоотношений молодежи и об-щества. Однако в современных условиях, по мнению Ю. А. Зубок, когда общества пережи-вают периоды трансформации, эти взаимоот-ношения крайне противоречивы [1]. Во-первых, с одной стороны, в начале 90-х

годов федеральная власть декларировала го-товность строить соответствующие отношения с молодым поколением, которое выстроило систему ожиданий в отношении государства, с другой - в центре внимания научных исследо-ваний в этот период отчетливо проходила мысль об отсутствии четкой концепции соци-ального развития современной молодежи. Во-вторых, противоречие связано с определением социального статуса молодежи. С одной сторо-ны, государственная деятельность направлена на «создание условий и возможностей для ус-пешной социализации и эффективности само-реализации молодежи, развитие ее потенциала в интересах России» [2], с другой стороны, раз-личные государственные институты реализуют политику патернализма, которая ставит моло-дежь в положение объекта воздействия, а не субъекта реализации собственного потенциала. Кроме того, современная идейно-политическая борьба в российском обществе рассматривает молодежь в качестве объекта корпоративных интересов различных политических сил, что приводит к потере специфики молодежи как особой социальной группы. В-третьих, средст-вом реализации взаимоотношения между вла-стью и молодежью является государственная молодежная политика, однако на практике за-частую существует разрыв между целями госу-дарственной молодежной политики и реальным поведением молодежи. Так, одна из задач мо-лодежной политики направлена на реализацию молодежного потенциала в деятельности поли-тических общественных организаций. Однако по данным исследований [3], в деятельности политических партий задействовано не более 1,5% молодежи. Кроме того, основная мотива-

ция, с которой молодежь участвует в политиче-ской деятельности, направлена не на общест-венную деятельность, а на построение успеш-ной карьерной стратегии. Решение возникаю-щих противоречий предполагает разработку эффективных механизмов реализации государ-ственной молодежной политики. Под государственной молодежной полити-

кой (далее ГМП) будем понимать сложную ди-намическую систему, в которой функциониро-вание каждого компонента подсистемы должно подчиняться главной цели - созданию условий для свободного развития личности и подготов-ки молодого поколения к рефлексивному вы-полнению общественно значимых социальных ролей. Воспроизводство и существование сис-темы воплощается с помощью механизмов реа-лизации ГМП, которые представляют собой интегрированный многоуровневый комплекс нормативно-правовых средств и совокупности упорядоченной деятельности должностных лиц и государственных органов, направленных на реализацию основной цели ГМП. В рамках системного подхода государствен-

ная молодежная политика представляет собой систему взаимозависимых подструктур – ком-муникаций. Поскольку ее элементами являются люди и отношения между ними, она относится к социальным системам. Данная система орга-нично связана с системами более широкого масштаба, обществом в целом, его социальны-ми институтами и одновременно детерминиро-вана ими, сохраняя при этом некоторый уро-вень самостоятельности в пределах возможно-сти выбора имеющихся средств для решения функциональных задач. Структурными элемен-тами системы государственной молодежной политики являются субъекты, участвующие в реализации государственной молодежной по-литики; цель и методы реализации ГМП; форма системы; средства реализации ГМП. Совокупность определенно упорядоченных

связей между указанными элементами оформ-ляет систему структурно, обеспечивает ее ста-бильность и целостность. Упорядоченные связи представляют собой систему отношений, скла-дывающихся по поводу формирования и осу-ществления молодежной политики. К ней отно-сятся, во-первых, отношения между молоде-жью как составной, органической частью об-щества и всем обществом, а также между об-ществом и молодежными ассоциациями, объе-


- 87 -

динениями и лицами, выполняющими функции воспитания молодежи; во-вторых, отношения между государством и субъектами федерации по вопросам осуществления молодежной поли-тики. Следует учитывать и то, что любая система

может характеризоваться свойством дестабили-зации как средством появления нового знания в системе. В работе «Социальные системы» Н. Луман отмечает, что «противоречия, благодаря тому, что они делают возможным, но не обяза-тельным устранение отклонений, обладают свойствами, которые содействуют развитию иммунной системы» [4]. В нашем случае деста-билизация определяется как самоидентичность системы государственной молодежной полити-ки. Индикатором самоидентичности системы является наличие и характер проблем. Для определения всего комплекса проблем-

ных факторов, сопровождающих воспроизвод-ство системы ГМП, был проведен экспертный опрос среди представителей системы государ-ственной молодежной политики Омской облас-ти. Всего было опрошено 164 респондента, из них 60% женщин и 40% мужчин. В качестве экспертов выступали: руководители органов по делам молодежи, из них федерального уровня – 10%, регионального – 22%, муниципального – 68%. При этом со стажем работы в сфере моло-дежной политике более 20 лет – 30%, со стажем более 10 лет – 40% и со стажем более 5 лет – 10%. Доля экспертов в возрасте старше 50 лет составила 20%, от 30 до 50 лет – 40%, моложе 30 лет – 40%. Респондентам было предложено определить,

какие из приведенного списка проблем, на их взгляд, больше всего мешают формированию и реализации эффективной системы ГМП. Стоит отметить, что перечень проблем был сконст-руирован заранее, посредством контент-анализа соответствующей литературы. Результаты ис-следования показали, что основным дестабили-зирующим фактором системы ГМП, по мнению экспертов, являются проблемы, связанные с самой системой. Так, на основе проведенного факторного анализа, было, выделено пять групп-факторов. Первую группу составили проблемы самой

системы, а именно недостаточно высокий уро-вень кадрового и финансового обеспечения, неэффективная разработка моделей государст-венной молодежной политики, отсутствие на федеральном уровне и абсолютном большинст-ве субъектов Российской Федерации системы комплексного мониторинга. Вторая группа факторов – дезинтеграция

нормативно – правовой базы ГМП. В данную

группу вошли такие проблемы, как неразрабо-танность нормативно-правовой базы, отсутст-вие системы законодательного закрепления по-нятий «молодежь» как единой социальной группы по показателям возраст, «молодежная политика», недостаточная научная обоснован-ность государственной молодежной политики, отсутствие концептуальной базы государствен-ной молодежной политики и четкого определе-ния целей и задач. Третья группа была отнесена к организаци-

онно-управленческому потенциалу системы. Данную группу составили такие проблемы, как дезинтеграция деятельности в сфере молодеж-ной политики органов государственного управ-ления и учреждений, отсутствие соответст-вующей потребностям инфраструктуры учреж-дений по работе молодежью, направлений их деятельности, адекватно отвечающим потреб-ностям, интересам и проблемам молодежной сферы, отношение органов власти к общест-венным организациям носит конъюнктурный характер. Четвертую группу факторов составили про-

блемы, связанные с обществом, а именно слабо учитываются российские культурно-исторические традиции и общественно при-знанные морально-нравственные ориентиры, отсутствие государственной идеологии, отсут-ствие демократический механизм согласования интересов молодежи с другими группами об-щества. Следует отметить, что эксперты из разных

групп по-разному оценивают такие группы проблем, как дезинтеграция нормативно-правовой базы и проблемы, связанные с обще-ством. Так, руководители органов по делам мо-лодежи федерального уровня более высоко оценивают такие проблемы, как неразработан-ность нормативно-правовой базы, отсутствие концептуальной базы государственной моло-дежной политики и четкого определения целей и задач. При этом, для руководителей органов по делам молодежи других уровней более зна-чимыми являются такие проблемные стороны системы ГМП, как отсутствие государственной идеологии, отсутствие демократического меха-низма согласования интересов молодежи с дру-гими группами общества. Для оценки экспертами существующих про-

блем в области системы ГМП недостаточно представить статистические распределения факторных нагрузок. Необходимо установить, какие направления и характеристики деятель-ности в рамках эффективной системы ГМП наиболее значимы для экспертов. По данным исследования было выявлено, что наиболее


- 88 -

значимыми сферами ГМП для экспертов явля-ются «гражданско-патриотическое воспита-ние», «образование», «физическая культура и спорт», «экономика». К наиболее значимым характеристикам деятельности в системе ГМП региона относятся «Поддержка молодежных объединений», «Видение перспективы развития отрасли в регионе», «Пропаганда здорового образа жизни через массовый спорт», «Решение вопросов трудоустройства». Среди органов, способных реализовать раз-

витие наиболее значимых сфер системы ГМП, первое место, по мнению экспертов, занимают областные органы власти. Процентные распре-деления ответов экспертов на вопрос о том, кто может реально помочь в решении проблем молодежи региона, представлены следующим образом (в порядке убывания значимости орга-на): областные органы власти (74,1%), федеральные органы власти (61,4%), Комитеты (департаменты) по делам молодежи при органах власти (54,2%), с большим отставанием следуют городские (сельские) органы власти (25,1%), молодежные общественные организации (21,7%), политические партии, движения (19,2%), социальные службы для молодежи (14%). Как видно из распределения, самоидентификации молодежи в системе ГМП отводится одно из последних мест. Однако, как отмечают многие исследователи в области со-циологии молодежи, государственная моло-дежная политика в современных условиях раз-вития общества возможна только с максималь-ным привлечением молодежи к участию в ре-формировании, соответственно, приоритет не-обходимо отдавать развитию молодежных об-щественных объединений. Одним из элементов эффективной системы

ГМП является скоординированная деятель-ность федерального, регионального и муници-пального уровней правления в воспроизводстве молодежной политики. Для того чтобы выяс-нить, как в целом эксперты оценивает интегра-тивность деятельности уровней правления, бы-ла использована характеристика: оценка степе-ни скоординированности между федеральным, региональным и муниципальным уровнями правления. В результате были выделены сле-

дующие группы экспертов: во-первых, экспер-ты, считающие, что скоординированность дей-ствий высокая. Данная группа составила 27,5 % экспертов, во-вторых, эксперты, считающие, что скоординированность действий низкая ( 48,2 % экспертов), в-третьих, эксперты, счи-тающие, что скоординированность полностью отсутствует (24,3% экспертов). Как показало исследование, систему госу-

дарственной молодежной политики можно рас-сматривать только как организацию обеспече-ния координации деятельности государствен-ных и общественных органов по формирова-нию и реализации молодежной политики, а также как форму координации действий непо-средственно различных молодежных объедине-ний, поскольку они являются основными субъ-ектами в осуществлении молодежной политики на местах. Для оптимизации процесса развития государственной молодежной политики требу-ется, в первую очередь, разработка и принятие скоординированной федеральной (единой для всех регионов) и региональной (с учетом мест-ных особенностей) нормативно-законодательной базы, регулирующей субъект-но-объектные отношения всех уровней в облас-ти молодежной политики.

Литература 1. Зубок Ю. Нельзя сказать, что молодежь

не слушают. Но ее не слышат. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.asi.org.ru/ASI3/main.nsf/0/4C983C562B529232C3257181004D102F

2. Стратегия государственной молодежной политики в Российской Федерации, утвержден-ная распоряжением Правительства Российской Федерации от 18 декабря 2006 года № 1760-р на период до 2016 года.

3. Константиновский Д. Л. Неравенство и образование. Опыт социологических исследо-ваний жизненного старта российской молодежи (1960-е годы – начало 2000-х). - М.: ЦСП, 2008.- 552 с.

4. Луман Н. Социальные системы. Очерк общей теории/ Пер. с нем. И. Д. Газиева. Под редакцией Н. А. Головина. - СПб.: Наука, 2007. - 648 c.

http://www.asi.org.ru/ASI3/main.nsf/0/4C983C562


- 89 -

СПЕЦИФИКА ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В СФЕРЕ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ Михайленко А.В., Лепехина Е.В., Бондаренко Н.Г., Суховеева Н.Д.

ГОУ ВПО «РГУТиС» филиал в г. Пятигорске Пятигорск, Россия

За последние годы российское законода-

тельство пережило значительный этап транс-формации на пути к стандартизации и соответ-ствия общепринятым мировым нормам в сфере функционирования правоохранительной систе-мы, а также эволюции государства в качествен-но-новую форму устройства. Эта форма пред-полагает наличие демократического режима и строгой регламентации правовых механизмов, защищающих не только общепринятые социу-мом демократические институты, но и каждого гражданина, все его права как свободного лица. Анализируя общественное развитие, важно

выявить степень соответствия изменений, про-изошедших на законодательном и правотворче-ском уровне, тем реальным правоотношениям, которые призвана урегулировать новая право-вая и законодательная база. Понять эффектив-ность влияния формального закона на жизнь общества необходимо также и потому, что ме-ханизмы реализации права должны выявлять недостатки правоохранительной деятельности, от которой зависит по сути нормальное функ-ционирование гражданского общества. Специфика гражданского строительства на

Северном Кавказе определяет приоритеты дальнейшего функционирования как государ-ственных, так и общественных организаций и объединений, которые образуют основу граж-данского общества в регионе. При разработке стандартов и методических

рекомендаций не только законодатель, но и правоприменитель, должны учитывать всю полноту факторов, детерминирующих сложный и многогранный процесс развития демократи-ческих институтов в субъектах Южного Феде-рального округа. Эти факторы можно классифицировать по

целому ряду различных критериев, впрочем, основные из них настолько близки обществу и являются столь злободневными, что достаточно только обозначить названия проблем, а их сущ-ность будет ясна всякому без дополнительных разъяснений. Во-первых, нужно учитывать по-тенциальные возможности возникновения межнациональных, межрелигиозных и меж-культурных конфликтов. Многонациональное население Северного Кавказа всегда было пло-дородной почвой для пропаганды идей экстре-мизма, терроризма и межнациональной враж-

ды, чем умело пользовались различные пре-ступные организации. Примечателен тот факт, что в большинстве

случаев такие организации были основаны не в России, а за ее пределами, на деньги междуна-родных террористических объединений. Кри-зис всего российского общества, а также и ос-лабление государственного влияния в девяно-стые годы, наиболее ярко отражались именно здесь, потому, зная о специфичности региона, различные иностранные организации старались использовать это для извлечения собственной выгоды, а также ослабления роли Российской Федерации на международной арене. Однако, государство в современном мире

уже не способно играть ту роль, которая была свойственна ему в советский период. Руково-дство страны не может силой управлять теми или иными регионами, выбирать пути развития для целых народов. Такой путь наверняка не имел бы перспектив для успешной реализации. Управлять (т.е. дословно – распоряжаться пра-вом) может только народ и право народов. Что же касается силы, то всякая сила исходящая от государства должна быть направлена исключи-тельно на обеспечение права и сохранения по-рядка в обществе. В связи с этим необходимо было укрепление

институтов не только и не столько государст-венных, сколько общественных, благодаря ко-торым общество смогло бы самостоятельно и в русле демократического процесса выбирать приоритеты собственного развития. Рассматривая развитие законодательства в

контексте попыток решения проблемы проти-водействия экстремизму и терроризму, можно отметить большое количество законов, приня-тых в субъектах Северного Кавказа, а не только на федеральном уровне. Более того, законода-тельство регионов во многом предвосхитило и определило федеральные правовые акты. Так, в Республике Дагестан принят закон «О

запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Даге-стан». В Кабардино-Балкарской Республике принят закон «О запрете экстремистской рели-гиозной деятельности и ответственности за правонарушения, связанные с осуществлением религиозной деятельности». В республике Адыгея – «О свободе совести и религиозных объединениях». В Ингушетии – закон «О регу-


- 90 -

лировании некоторых вопросов религиозной и миссионерской деятельности в Республике Ин-гушетия». Кроме перечисленных можно при-вести много других примеров тому, как обще-ство и государство, исходя из необходимости решения наиболее острых проблем, совершен-ствовало законодательную базу, пытаясь урегу-лировать данный круг правоотношений. Учитывая значимость прав человека в обес-

печении нормальной жизнедеятельности обще-ства, следует обратить особое внимание на ме-ханизмы и процедуры их защиты, раскрыть ее конституционные, судебные, административно-правовые способы. Несмотря на это, все три перечисленных ме-

ханизма относятся к государственному управ-лению и являются институтами государствен-ного регулирования. Механизмы правового га-рантирования должны быть подкреплены еще и осознанием общества правовых принципов, определяющих дух законодательства. Правовое государство предполагает не толь-

ко развитие права, но и восприятие и выполне-ние законов гражданами, а также адекватность таких законов действительному положению дел в обществе. Однако государственное право (т.е. право

принимаемое государством без учета мнения социума) обречено в большинстве случаев быть отторгнутым обществом, а всякая правовая норма, которая не соответствует уровню право-сознания большинства населения, не будет столь эффективной, как закон, разработанный в процессе информационного обмена между всем обществом (общественными организациями, партиями, движениями) и властью. Такой уро-вень взаимодействия возможен только посред-ством институтов гражданского общества. Задача построения правового государства в

России может быть достигнута только при на-личии правосознания, сформированного по-средством правового воспитания, ориентиро-ванного на систему отношений «личность – общество – государство» [1]. Автор подобного тезиса идет еще дальше в

попытках понимания развития правового госу-дарства и считает, что кроме развития права и подобающего общественного механизма взаи-модействия, необходимо внутренняя психоло-гическая готовность человека вступать в каче-ственно новые отношения, а также знать и по-нимать принципы, на которых строится вся правовая регламентация социальной жизни. Однако исторический опыт достоверно де-

монстрирует невозможность привития право-вой культуры исключительно средствами про-паганды. Государство не в состоянии решать

проблемы воспитания граждан в некоторых областях, где культурная жизнь не приемлет и даже зачастую отталкивает попытки давления на человека. Это означает, что институты гражданского

общества являются не только инструментами взаимодействия общества и власти, но и вспо-могательными организациями, помогающими каждому отдельно взятому гражданину адапти-роваться к изменяющейся правовой среде и по-нять правовые механизмы, определяющие раз-витие и жизнедеятельность всего социума. Именно это, по сути, является одной из важ-

нейших функций институтов гражданского об-щества: помощь во внедрении правовых стан-дартов в обычай жизни каждого человека, что означает повышение уровня правовой культу-ры. Таким образом, складывается определенная зависимость не только наличия правового вос-питания как фактора сопутствующего строи-тельству гражданского общества, но и влияние обще-

ственных институтов на правосознание граж-дан. В заключении хотелось бы отметить, что

термин гражданское общество принято пони-мать как синтетическое понятие, обозначающее разнородные процессы взаимодействия обще-ственных институтов. В этой системе органам государственной власти не отводится места, однако примечательно, что именно государство служит источником права. В процессе право-творчества ключевую роль играют политиче-ские партии, избираемые в законодательные собрания субъектов и федерации. По сути – общественные организации как части граждан-ского общества, делегированные в государст-венную власть. Вопрос соотношения негосударственных ор-

ганизаций и власти слишком объемен и заслу-живает отдельного исследования, но можно смело утверждать, что гражданское общество и государство нельзя противопоставлять как раз-ные полюса, ибо степень их взаимовлияния очень велика. Гражданское общество можно рассматри-

вать не только как совокупность общественных институтов, но и как весь социум, активно уча-ствующий в политической и общественной жизни страны. Последнее, более широкое по-нимание, по сути своей, может быть отождест-влено с правовым государством в той части, где право является не только указом государства, но и естественным правилом функционирова-ния общества.


- 91 -

Литература 1. Юрин С.П. Правовое воспитание и про-

блемы построения правового государства в

России. Государственность и право славянских народов: проблемы теории и практики. Ростов н/Д, 2005. - С. 299.

ОТНОШЕНИЕ К ГРАЖДАНСКИМ ПРАВАМ И СОЦИАЛЬНЫМ ГАРАНТИЯМ У СТУДЕНТОВ ПЕТЕРБУРГСКИХ ВУЗОВ

Карпухин С.В., Ливач Е.А. Государственный Технологический Институт (Технический Университет)

Санкт-Петербург, Россия

Гражданственность является одним из сис-темообразующих компонентов, определяющих поведение личности в обществе. Гражданст-венность предполагает динамичную ценностно-правовую связь людей (общностей), как граж-дан, с определенным государством, реализуе-мую через их отношение к правам и обязанно-стям, закрепленным в соответствующих норма-тивных актах (конституция, законы), а также в обычаях и традициях. Гражданственность раз-вертывается в диапазоне от простого законо-послушания до гражданской активности, в кри-тические периоды выходящей за пределы, оп-ределяющие устойчивость системы и направ-ленной на ее радикальное переустройство48. «Пока не будет гражданского общества, гово-рить о демократии, о прогрессе, о свободе лич-ности и т.д. просто бессмысленно», – отмечают социологи49. В своей сегодняшней интерпретации поня-

тие «гражданин» означает субъекта, члена по-литического сообщества, имеющего права и обязанности, связанные с членством в нем. Гражданское сознание и поведение формиру-ются в процессе социализации. Более того, они являются производными от воспитания и обра-зования, которые, в свою очередь, также зави-сят от множества факторов: уровня развития государства и общества и господствующих экономических и политических отношений, от специфики функционирующих социальных общностей и институтов, от степени влияния лидирующих групп, взаимосвязи с мировым сообществом и т. д. Целью нашего исследования было выявить,

какова потребность в гражданских правах у современных студентов, ведь студенчество традиционно считается наиболее активной и сознательной частью молодежи. Поскольку гражданин – это тот, кто хорошо знает и ис-пользует свои гражданские права, соответст- 48 Будущее России в молодежном сознании: Опыт социо-лого-философского анализа / Под ред. Р. А. Зобова и А. А. Козлова. - СПб.: ХИМИЗДАТ, 2003. - 160 с. 49 Состоялось ли гражданское общество в России? // Со-цис, 2007 г. № 1. С. 48-55, С. 50

венно уровень гражданственности обратно пропорционален готовности отказаться от сво-их прав. Мы предложили респондентам отме-тить, какие из своих прав они готовы обменять на определенные социальные гарантии. Анализ ответов позволяет выявить, насколько совре-менные молодые люди адаптированы к жизни в РФ, каков их уровень потребности в социаль-ной защите. Было опрошено 300 студентов трех петер-

бургских вузов – СПбГТИ (59%), СЗТУ(33%) и СПбГУСЭ (8%). Параметры выборки: мужчины – 41%, женщины – 59%. Студенты естествен-нонаучных и факультетов информационных технологий – 49%, гуманитарных – 51%.


- 92 -

Таблица 1. Распределение по возрасту 17-18 8 %

19-20 50% 21-22 34% 23-26 8 %

Таблица 2. Распределение по доходам 1 Недостаточный для оплаты продуктов пита-

ния, транспорта и коммунальных услуг; «сво-дим концы с концами»;

2%

2 Достаточный для оплаты продуктов питания, транспорта и коммунальных услуг, покупка одежды вызывает затруднения;

15%

3 Достаточный для покупки одежды и расходов на развлечения, но покупка крупной бытовой техники или поездка за рубеж вызывает за-труднения;

49%

4 Достаточный для покупки крупной бытовой техники в любой момент, но покупка жилья или автомобиля вызывает затруднения;

31%

5 Вполне позволяет приобрести жилье или ав-томобиль в любой момент при необходимости.

3%

Был использован метод анкетного опроса.

Кроме социально-демографических характери-стик, анкета содержала только один вопрос: «Какие из имеющихся прав Вы бы обменяли на определенные социальные гарантии?». В тексте вопроса были перечислены 19 прав (а также вариант «Другое») и 12 гарантий (а также вари-ант «Другое»). Кроме того, были предусмотре-ны варианты «Я ни при каких условиях не со-гласен с ограничением моих вышеперечислен-ных прав» и «Я не нуждаюсь ни в одной из вышеперечисленных гарантий, так как спосо-бен сам обеспечить себе все необходимое». Основная гипотеза заключалась в том, что

человек, хорошо адаптировавшийся к жизни в современной России, откажется как от ограни-чения имеющихся у него прав (поскольку он их использует для достижения своих целей), так и от предлагаемых социальных гарантий, по-скольку и без того владеет необходимыми со-циальными инструментами для удовлетворения

своих потребностей. Мы поставили перед со-бой следующие задачи: 1) выяснить востребо-ванность у студентов основных гражданских прав; 2) выявить потребность в социальных га-рантиях; 3) проследить различия в отношении к правам и гарантиям в зависимости от крите-риев пола, возраста, экономического положе-ния, специальности. Прежде всего, выяснилось, что количество

прав, которыми респонденты готовы были по-жертвовать, значительно ниже, чем количество желаемых гарантий (соотношение права \ га-рантии равнялось 100 \ 185, то есть на одного респондента в среднем приходилось 3,5 права, на ограничение которых он согласен, и 6,6 га-рантий, которые он хотел бы получить). В таб-лицах 3 и 4 показаны данные по всей выборке, где перечислены гражданские права (в порядке возрастания востребованности) и социальные гарантии (в порядке убывания востребованно-сти):

Таблица 3. Отношение к гражданским правам

Право, на ограничение которого согласен респондент

Кол-во вы-бравших

% от вы-борки

Право на приобретение любого вида оружия 222 74 Право на приобретение и употребление табака 197 66 Право на приобретение и употребление алкоголя 168 56 Право быть избранным на политические должности различных уровней 66 22

Право избирать политических деятелей; 55 18,3

Право на создание собственной интернет-страницы 54 18 Право на критику существующего политического режима 36 12 Право на индивидуальную трудовую деятельность, не облагаемую налогами 35 11,7 Право на рождение любого желаемого количества детей (как, например, в 30 10


- 93 -

Китае) Право на развод 27 9 Я ни при каких условиях не согласен с ограничением перечисленных здесь прав

27 9

Право на свободу вероисповедания 24 8 Право выезда за рубеж 19 6,3 Право приобретения крупных материальных ценностей (дом, квартира, ав-томобиль, садовый участок)

17 5,6

Право на создание собственного предприятия; 16 5,3 Право получения второго высшего образования; 16 5,3 Право доступа к любым имеющимся информационным ресурсам (книги, газеты, журналы, аудио- и видеоматериалы, интернет-сайты);

16 5,3

Право на заключение брака 14 4,6 Другое (укажите, что именно) 13 4,3 Право на переезд в другой населенный пункт 11 3,7 Право выбора профессиональной деятельности 6 2

Итак, мы видим, что 91% опрошенных со-

гласны отказаться от тех или иных прав в об-мен на социальные гарантии (см. ниже), причем наименее популярными правами являются пра-ва приобретения оружия, табака, алкоголя, а вслед за ними – политические права. А ведь именно они характеризуют меру гражданствен-

ности готовности участвовать в преобразова-нии жизни страны. От участия в политической жизни (право избирать и право быть избран-ным) готовы отказаться 18,3 и 22 % респонден-тов соответственно. Ниже следует список соци-альных гарантий, потребность в которых у на-ших респондентов была наиболее остра:

Таблица 4. Отношение к социальным гарантиям

Социальная гарантия, которую респондент хотел бы получить в обмен на указанные им гражданские права

Кол-во вы-бравших

% от вы-борки

Высококачественное бесплатное медицинское обслуживание 219 73 Получение собственного жилья до того, как мне исполнится 30 лет 203 67,6 Бесплатное образование любого уровня (первое и второе высшее, дополнительное, повышение квалификации, курсы, тренинги и т.д.)

187 62,3

Максимальное снижение уровня преступности («чтобы ночью мож-но было спокойно ходить по улицам и не нужна была двойная вход-ная дверь»)

186 62

Пенсия не ниже моей средней зарплаты 179 59,6 Доход не ниже прожиточного минимума 176 58,6 Контроль качества имеющихся в продаже продуктов 174 58 Пособие по уходу за ребенком не ниже моей средней зарплаты, вы-плачиваемое одному из родителей в течение 1,5 лет;

163 54,3

Комфортные условия труда 160 53,3 Максимальное искоренение коррупции в органах власти и других госструктурах (образование, медицина и т.д.);

158 52,6

Трудоустройство по избранной специальности 157 52,3 Другое (укажите, что именно) 20 6,7 Я не нуждаюсь ни в одной из этих гарантий, так как способен сам обеспечить себе все необходимое

14 4,6

Из таблицы 4 видно, что насущные пробле-

мы респондентов – это медицинское обслужи-вание, обеспеченность жильем, плата за обра-зование и преступность. При этом проблема коррупции (которая по сообщениям СМИ и данным исследователей является одной из ост-рейших в нашей стране) волнует чуть более

половины молодых людей. Считают себя спо-собными обойтись без помощи государства всего 4,6% опрошенных. На основании полу-ченных данных мы сделали вывод, что даже среди молодого населения России по-прежнему преобладают патерналистские установки. Мо-лодые люди готовы заплатить правом голоса и


- 94 -

возможностью управлять за спокойную и бо-лее-менее обеспеченную жизнь. Анализ данных показал некоторые различия

в установках респондентов в зависимости от их социально-демографических характеристик. Приведем наиболее значимые из них. Различия по полу: готовы отказаться от из-

бирательного права 26% мужчин и 13% жен-щин. Готовы ограничить себя в праве выезда за рубеж, а также в праве на получение второго высшего образования 11% мужчин, тогда как среди женщин эти показатели 3 и 2 % соответ-ственно. Различия по возрасту: по мере взросления

несколько уменьшается готовность отказывать-ся от своих прав (в среднем на 5%), однако по-требность в социальных гарантиях с возрастом увеличивается (также на 5%). Готовность огра-ничить себя в праве рождения любого желае-мого количества детей уменьшается с 19% у 17-18-летних до 8% у тех, кто старше 22 лет; а вот ограничить себя в праве на индивидуальную трудовую деятельность готовы 8% 17-18-летних, тогда как среди респондентов старше 22 лет этот показатель превышает 21%. Зато проблема коррупции беспокоит 67% респон-дентов старше 22 лет, и лишь 38% респонден-тов 17-18 лет. Различия по экономическому положению:

по мере повышения благосостояния увеличива-ется потребность в политических правах: от права избирать готовы отказаться 20% респон-дентов 1-2 уровня благосостояния (см. табл. 2), а среди представителей 4-5 уровня таких лишь 14%; для права быть избранным показатели составляют соответственно 24% и 15%. Что интересно, ограничить себя в праве приобрете-ния оружия готовы 90% респондентов 1-2 уровня благосостояния и 62% представителей 4-5 уровня. Как и следовало ожидать, потреб-ность в социальных гарантиях у более обеспе-ченных респондентов ниже, чем у менее обес-печенных, но не намного – это соотношение примерно равно 6 / 7. Общие выводы по результатам исследования

подтверждают мнение специалистов50: уровень гражданственности и социальной ответствен-ности среди российской молодежи (в лице сту-дентов петербургских вузов) пока недостаточен для формирования полноценного гражданского общества. Требуются более активные меры по воспитанию гражданственности молодого по-коления – это необходимое условие формиро-

50 См., например: «Состоялось ли гражданское общество в России?» // Социс, 2007 г. № 1. С. 48-55

вания по-настоящему демократического обще-ства.


- 95 -

СТРУКТУРА ЦЕННОСТЕЙ СТУДЕНТОВ И КУРСАНТОВ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ Ливач Е.А.

Государственный Технологический Институт (Технический Университет) Санкт-Петербург, Россия

Исследования ценностей занимают значи-

тельное место в современной социологии. Цен-ности можно определить как явления социаль-ной реальности, необходимые для удовлетво-рения потребностей личности, выбор которых обусловлен объективными социальными усло-виями жизнедеятельности личности, зависит от ее положения и роли в общественной жизни и отражает ее социальную позицию как совокуп-ность взглядов, представлений, установок и диспозиций личности. Известно, что анализ ценностей той или

иной социальной группы позволяет определить социальные установки и интересы данной группы, уровень ее социальной, экономиче-ской, политической активности. Особенный интерес для исследователя представляет моло-дежь как социальная группа, в силу ее особого положения в жизни общества. Именно в этом возрастном периоде происходит активное фор-мирование системы идеалов, ценностей и ори-ентаций под влиянием текущих социальных процессов. Таким образом, ценностный мир молодого поколения является отражением со-циальной реальности данного времени; к окон-чанию периода молодости он приобретает ус-тойчивые очертания. Регулируя социальное поведение личности, ценностные ориентации молодежи определяют будущее общества, век-тор его развития, отношение к социальным благам и ценностям.

Представленные в этой статье данные явля-ются результатам исследования, проведенного в 2008 г. среди студентов и курсантов петер-бургских учебных заведений. В опросе участ-вовали 117 студентов-юношей СПб Технологи-ческого института (Технического Университе-та) и 211 курсантов военных учебных заведе-ний - Военного института физической культу-ры и Военно-морского колледжа Петра Велико-го. для выбора именно этих социальных групп имелись следующие основания. Студенты - наиболее сознательная и социально активная часть молодежи; курсанты военных учебных заведений в силу специфики своего положения находятся под значительным влиянием систе-мы воспитания (в частности, патриотического), что, несомненно, должно было отразиться на структуре их ценностных ориентаций. Группы респондентов были примерно равны по возрас-ту (19,6 и 19,1 года соответственно и социаль-но-экономическому уровню. Статистическая обработка данных проводилась посредством статистического пакета Statistica 6.0. Нас интересовали ценностные ориентации

опрошенных групп и разница между ними. Для решения задач исследования использовалась методика определения ценностных ориентаций М. Рокича, а также методика определения уровня социальной фрустрированности Л.И. Вассермана. По результатам опросника Рокича были по-

лучены следующие данные (см. Таблицу 1 и 2). Таблица 1. Терминальные ценности Название ценности Порядковый

№ Сту-денты

Кур- санты

Любовь 1 2 Здоровье 2 1 Наличие хороших и верных друзей 3 4\5

Свобода (независи-мость) 4 6

Счастливая семейная жизнь 5 3

Активная деятельная жизнь 6 9

Материально обеспе-ченная жизнь 7 4\5

Интересная работа 8\9 7 Уверенность в себе 8\9 8

Таблица 2. Инструментальные ценности Название ценно-сти

Порядковый № Сту-денты

Кур-санты

Честность 1 3 Жизнерадост-ность 2 6\7

Ответственность 3 2 Независимость 4\5 6\7 Сильная воля 4\5 5 Воспитанность 6\7 1 Образованность 6\7 4 Широта взглядов 8 15 Самоконтроль (сдержанность)

9

8

Чуткость (забот-ливость) 10 14

Эффективность в делах 11 12


- 96 -

Развитие (работа над собой) 10 11

Познание 11 12 Жизненная мудрость 12 10 Продуктивная жизнь 13 13\14 Творчество 14 17 Развлечения 15 16 Счастье других 16 15 Общественное призна-ние 17 13\14

Красота природы и ис-кусства 18 18

Аккуратность 12\13

9

Смелость в от-стаивании своего мнения

12\13 10

Терпимость 14 13 Дисциплиниро-ванность 15 11

Рациональность 16 16 Непримиримость к недостаткам в себе и других

17

17

Высокие запросы 18 18

Сравнение терминальных ценностей пока-

зывает, что курсанты более ориентированы на стабильность - ценность «счастливая семейная жизнь» занимает в их списке 3-е место (у сту-дентов 4-5-е ), а ценность «материально обес-печенная жизнь» - 4/5-е место (для студентов 7-е). Курсанты более социально ориентированы (14-е место ценности «Общественное призна-ние», которая у студентов занимает 17-е место). Сравнение инструментальных ценностей

также показывает более консервативный, кол-лективистский характер ценностных ориента-ций курсантов – на 1-м месте ценность «Воспи-танность» (студенты расположили ее на 6/7 местах), на втором – «Ответственность» (у сту-дентов она также ценится высоко – 3-е место). Наибольшие различия в рейтингах наблю-

даются у ценностей «Образованность» (курсан-ты – 4-е, студенты, что удивительно – 6/7-е ме-сто), «Аккуратность» (курсанты – 9-е, студенты - 12/13-е места), «Дисциплинированность» (курсанты – 11-е, студенты - 15-е место). Сту-денты же значительно больше ценят жизнера-достность (2-е место, у курсантов - 6/7-е) широ-ту взглядов (8-е место, у курсантов - 15-е) и чуткость (10-е место, у курсантов - 14-е). В це-лом можно сказать, что у курсантов по сравне-нию со студентами преобладают трудовые и коллективистские ценности, тогда как у сту-дентов – индивидуалистические и демократи-ческие. Курсанты производят впечатление лю-дей более старшего поколения, или же просто более взрослых, несмотря на одинаковый воз-растной состав обеих групп. Отметим также, что у курсантов имеется большая определен-ность оценок инструментальных ценностей, тогда как у студентов эта шкала более размыта (больше сдвоенных позиций). Субъективным показателем социальной

адаптированности человека является состояние удовлетворенности тем, как складывается его жизнь. Особенно важно понять, что способст-

вует этому в условиях переходного общества, когда прежние, привычные способы действий недостаточно эффективны51. Для исследования уровня адаптированности мы также использо-вали методику «Уровень социальной фрустри-рованности» Л.И. Вассермана. Респондентам предлагалось оценить степень своей удовле-творенности различными сферами жизни. При ответе использовалась следующая шкала оце-нок: 1 балл – полностью удовлетворен, 2 балла – скорее удовлетворен, 3 балла – затрудняюсь ответить, 4 балла – скорее не удовлетворен, 5 баллов – полностью не удовлетворен. Были по-лучены следующие результаты (см. таблицу 3).

51Самойлова В.А. Проблема социальной адаптации моло-дежи в условиях общественных перемен. // Молодежь в условиях социально-экономических реформ (Материалы международной научно-практической конференции, Вы-пуск 2) – СПб, 1995. – 180 с. С. 39.


- 97 -

Таблица 3. Ответы на вопрос «Насколько Вы удовлетворены…?»

Сфера жизни Средний балл

Студенты Курсанты Отношениями с родными 1,9 1,4 Отношениями в коллективе 2,0 2,2 Отношениями с друзьями 2,1 1,6 Проведением досуга (отпуска) 2,2 2,0 Образом жизни в целом 2,3 2,0 Положением в обществе 2,4 2,0 Образованием 2,5 2,0 Содержанием учебы 2,6 2,3 Жилищно-бытовыми условиями 2,8 2,7 Материальным положением 3,1 2,9 Услугами, медицинским, бытовым об-служиванием

3,2 2,9

Обстановкой в государстве 3,6 2,8 Итого средний балл 2,56 2,23

Итак, у студентов средний балл = 2,56. Это

соответствует зоне неопределенной оценки. У курсантов же он составляет 2,23. Это соответ-ствует ответу «Скорее удовлетворен» (соци-альная фрустрированность отчетливо не декла-рируется). Наиболее явные различия мы видим в сфере отношений с родными и друзьями (кур-санты более удовлетворены ими), образования и его содержания (то же) и обстановки в госу-дарстве (курсанты оценивают ее более пози-тивно). Следовательно, курсанты в целом более удовлетворены своей жизнью. Это несколько неожиданно, учитывая относительно невысо-кий сейчас престиж положения военнослужа-щего и более суровые условия жизни.

Можно предположить, что здесь сыграли роль стабильность и регламентированность практически всех сфер жизни учащихся воен-ных заведений. Более стройная и консерватив-ная структура ценностных ориентаций, по на-шей гипотезе, обусловлена системой воспита-ния, которая в военных учебных заведениях сохранилась в лучшем виде, чем в граждан-ских. Таким образом, мы видим, что удовле-творенность жизнью связана в большей степе-ни с упорядоченным социальным влиянием и стабильностью жизни, нежели с материальным положением и большей свободой действий.

СПОСОБЫ КОНСТРУИРОВАНИЯ И РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ОБРАЗА ЭТНИЧЕСКОГО ВРАГА В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Литовка В.А. Кубанский государственный технологический университет

Краснодар, Россия

Категория «врага» существовал всегда. Вы-деляют различные «образы врагов», но в дан-ном случае рассматривается образ этнического врага. Если пытаться найти причины, которые приводят к формированию образа этнического врага, то такой причиной окажется сама этнич-ность. Как правило, человек оценивает обычаи, нравы и формы поведения с точки зрения своей этнической общности, но это еще не значит, что воспринимаемое «чужое», рассматривается с негативной точки зрения. Напротив, возника-ет интерес к чужим традициям, иногда обычаи и нормы чужой культуры воспринимаются

«выше», чем свои. Проблема возникает тогда, когда действительные или мнимые различия рассматриваются как главное качество и поро-ждают враждебную установку, которая понача-лу разобщает народ, а затем обосновывает дис-криминацию по этническому признаку. По-скольку речь идет об образе этнического врага, то в качестве примера можно рассмотреть об-раз кавказца или «лица кавказской националь-ности». Причем превращение представителей кавказских этносов в «лица кавказской нацио-нальности» не является случайным, так как и пресса и телевидение активно пропагандируют


- 98 -

националистические взгляды, тем самым, фор-мируя у населения негативные представления о коренных народов Северного Кавказа. В по-следствии у определенной части населения они вызывают враждебное восприятие и раздраже-ние [1]. Если обратиться к истокам и рассмотреть

основные подходы к причинам агрессии и вра-ждебности, то можно прийти к выводу, что раз-личные теории сильно разнятся в деталях, но, несмотря на это все они сходны по смыслу. Ядром всех теорий является положение о том, что агрессии и враждебность являются следст-вием врожденных факторов. В связи с этим можно заключить, что агрессивные враждебные проявления почти невозможно устранить. Ни удовлетворение всех материальных потребно-стей, ни устранение социальной несправедли-вости, ни другие позитивные изменения в структуре человеческого общества не смогут предотвратить зарождения и проявления агрес-сивных импульсов. Единственное, чего можно достичь, − это временно не допускать подоб-ных проявлений или ослабить их интенсив-ность. Поэтому, согласно данным теориям, аг-рессия и враждебность в той или иной форме всегда будут сопровождать человека как неотъ-емлемая часть его природы [2]. Актуализация «образа врага» означает, что

само общество начинает испытывать сильные социальные напряжения, источники которых с трудом опознаются и рационализируются. Речь в данном случае не идет о конкретных непри-ятностях или частных действующих лицах. Для того чтобы актор стал «врагом», он должен по-лучить ряд генерализованных характеристик. В последние годы в российском обществе наблю-дается тенденция, связанная с актуализацией «образа врага» в массовом сознании. Этому способствовал ряд причин: снижение толерант-ности, бесконтрольная миграция, кризис иден-тификации, низкий уровень жизни, отсутствие общенациональной идеи и т.д. [3] При рассмотрении «образ этнического вра-

га» в рамках общественных отношений были выявлены основные проблемы, связанные с ак-туализацией данного феномена в российском обществе. И основным источником, неблаго-приятно влияющим на данную проблему, яв-ляются СМИ, которые транслируют данный образ тем самым накаливают и без того слож-ную ситуация в обществе. Современные СМИ, благодаря растущим возможностям виртуаль-ного воздействия на сознание и подсознание массовой аудитории, предлагают обществу го-товые ценностно-смысловые и поведенческие модели. Эти модели могут консолидировать

общество, достаточно эффективно снимать со-циальную напряженность и стрессовые психо-логические нагрузки, но могут и подрывать по-зитивную консолидацию и психологическую устойчивость социума путем создания и про-движения в массы образов врага. Если рассматривать механизмы конструиро-

вания образа этнического врага, то как правило для обозначения представителей кавказского этноса используются обобщающие категории, которые указывают на этничность (чеченцы, дагестанцы) и категории, которые обозначают физические различия (кавказцы, лица кавказ-ской национальности). Подобные категории дают основания рассматривать представителей данного этноса как «чужих», а в большинстве случаев как «врагов» [4]. При этом коренное население изображается как жертва, страдаю-щая от экспансии со стороны народов Северно-го Кавказа. Реальные причины такого явления – это националистическая риторика, чувство не-полноценности у основной массы населения, ощущение бесперспективности, отсутствие ре-альных предложений по выходу из безнадежно-го положения, разрыв между доходами бедных и богатых, усиление зависти у народа. В связи с этим появляется чувство зависти, все это игра-ет очень большую роль. Это способ и объясне-ния реальности, и обретения самоуважения. Власть не показывает своего отношения к это-му явлению и тем самым как бы поощряет его. Кроме власти большую роль в подогревании ненависти к этносам играют СМИ. Основной фобией, которая продолжает доминировать в СМИ является кавказофобия, стремление к конструированию «образа врага». Зачастую журналисты привлекают оценки экспертов, вы-сказывания руководителей правоохранитель-ных органов, статистические данные, при этом воспроизводят этнические стереотипы и подог-ревают ненависть к определенной этнической группе.

Литература 1. Козырев, Г.И. «Враг» и «Образ врага» в

общественных и политических отношениях // Социс. – 2008. – №1. – С. 11-30.

2. Гречко, П.К. Различия: от терпимости к культуре толерантности. – М.: РУДН, – 2006. – 415 с.

3. Гудков, Л.Д. Идеологема врага // Образ врага. – М.: ОГИ, 2005. – С. 7-13.

4. Карпенко, О.А. Языковые игры с «гостя-ми с юга»: «кавказцы» в российской демокра-тической прессе 1997-1999 г.г. // Мультикуль-турализм и трансформация постсоветстких об-


- 99 -

ществ. – М.: Институт этнологии и антрополо- гии РАН, 2002. − С. 162-192.

КАЧЕСТВО ОБРАЗОВАНИЯ В ЗАБАЙКАЛЬСКОМ КРАЕ: УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ КАЧЕСТВОМ ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ УСЛУГ

Луговская А.В. Читинский Государственный Университет

Чита, Россия Система образования - это особая область

социальной сферы, в рамках которой реализу-ются потребности населения и обществ в обра-зовании посредством предоставления образова-тельных услуг. В силу специфичности образовательных ус-

луг, таких как неосязаемость и неисчисляе-мость, корректное измерение качества образо-вания становится достаточно проблематичным. Одним из источников информации относитель-но качества образования является налаживание обратной связи со всеми, кто вовлечен в дея-тельность школы, а именно: учащихся, родите-лей учеников, а также педагогов и администра-ции. Социологические исследования являют-ся одним из источников информации о качестве образования в образовании. Для того чтобы организовать эффективную

деятельность по удовлетворению образова-тельных потребностей населения, необходимо отслеживать динамику качественных и количе-ственных показателей, отражающих как непо-средственно образовательные потребности на-селения, так и рынка образовательных услуг (системы образования), и рынка труда (куда рано или поздно приходит потребитель образо-вательных услуг). В Читинской области Центром мониторинга

образования и обеспечения ЕГЭ (начиная с 2006 г) традиционно проводились социологи-ческие опросы: «Экспресс-оценка состояния системы менеджмента качества в ОУ» и «Удовлетворенность потребителей качеством образовательных услуг». Так же в нашем ре-гионе с 2004 года систематически проводится мониторинг предметной обученности школь-ников на региональном уровне: остаточных знаний учащихся 5,10 классов по ряду предме-тов; готовности дошкольников к обучению; уровня подготовленности выпускников началь-ных классов, выпускников 9-х классов и др. Цель проводимых опросов: оценить состоя-

ние системы менеджмента качества на уровне школ, муниципальном и региональном уров-нях, изучить степень удовлетворенности потре-бителей качеством образовательных услуг.

На основании полученных результатов со-циологических исследований могут быть выра-ботаны основные направления управленческих решений в сфере предоставления образователь-ных услуг, выработать рекомендации по улуч-шению качества образования на всех органи-зационных уровнях системы образования. В 2008 году в социологическом опросе

«Удовлетворенность потребителями качеством образовательных услуг» приняли участие 23714 респондентов: 11290 – учащихся 9,11 классов, 12424 – родителей учащихся. Целями опроса были определены: - оценка удовлетворенности качеством обра-

зования учащимися школ Забайкальского края - оценки удовлетворенности качеством об-

разования родителями учащихся забайкальско-го края Задачи опроса: - сравнить данные полученные в результате

опросов 2007, 2008 гг. - сравнить уровень удовлетворенности уча-

щихся и родителей учащихся городских, сель-ских, поселковых школ

- сравнить уровень удовлетворенности уча-щихся и родителей учащихся районов Забай-кальского края, школ, участвующих в РКПМО и школ, не участвующих в РКПМО Результаты социологического опроса по

изучению удовлетворенности потребителей качеством образовательных услуг позволили получить следующие выводы:

• о числе респондентов: число респонден-тов (и родителей, и учащихся), участвующих в анкетировании в целом увеличивается с каж-дым годом. Однако в некоторых районах за-метна отрицательная динамика. Мы предпола-гаем, что это может быть связано с миграцией населения, либо с материально-техническими проблемами в ОУ: перебои работы Интернет сети, отсутствие связи, транспорта. В связи с образованием в 2008 году Забайкальского края впервые в исследовании приняли участие Агинский, Дульдургинский, Могойтуйский районы.

• о степени и динамике удовлетворенно-сти потребителей качеством образователь-ных услуг: в 2008 году и у родителей и у уча-


- 100 -

щихся прослеживается снижение показателя удовлетворенности качеством образовательных услуг, хотя родители удовлетворены качеством предоставляемых образовательных услуг больше, чем учащиеся; респонденты, учащиеся школ, участвующих в РКПМО, в большей сте-пени удовлетворены уровнем преподавания, чем респонденты школ, не включенных в про-ект; учащиеся сельских школ в большей степе-ни удовлетворены качеством образовательных услуг, в меньшей – городские школьники; оценка возможностей школы у учащихся и ро-дителей находится на практически одинаковом уровне. Хотя по сравнению с 2007 годом в 2008 году учащиеся оценивают возможности школы ниже.

• о проблемах, волнующих учащихся и ро-дителей как потребителей образовательных услуг: самой значимой проблемой и для уча-щихся и для родителей является проблема ус-певаемости; учащиеся в большей степени нуж-даются в формировании таких качеств, как: культура поведения, смелость, уверенность, широкий кругозор; чаще всего и родители, и учащиеся обращаются к учителям по вопросам затруднений в учебе, за дополнительной ин-формацией; содержанием образования, органи-зацией внеклассной деятельности большинство респондентов удовлетворены.

• о направленности, полноте и объемах информационных потоков в образовательном процессе: в городских, сельских и в поселковых школах больше внимания уделяется изучению потребностей в сфере образования, меньшее – в сфере организации досуга. Для повышения удовлетворенности учащих-

ся и их родителей качеством предоставляемого школой образования (качеством функциониро-вания образовательного процесса, созданными условиями, образовательными результатами) школе необходимо изучать потребности участ-ников образовательных услуг. По данным, полученным в результате опро-

са, можно сделать вывод о том, что большее внимание и в городских, и в сельских, и в по-селковых школах уделяется изучению потреб-ностей в сфере образования, меньше – в сфере организации досуга. Городские школы уделяют меньше внимания изучению потребностей и запросов учащихся при организации дополни-тельного образования и профильного обучения, в сфере организации досуга. Считаем, что для достижения более высоко-

го качества образования, в школе необходимо обеспечить эффективное информационное от-ражение состояния образования в школе, вы-строить систему обратной связи.

• о возможности школы в удовлетворении запросов учащихся и динамике изменения мне-ния потребителей услуг о возможностях шко-лы:

- большинство учащихся считают, что каче-ство образования зависит в первую очередь от самого ученика, его здоровья, и в меньшей сте-пени зависит от родителей и материально-технической базы образовательного учрежде-ния.

- по сравнению с 2007 годом показатель от-ветов на вопрос о реализации своих интересов каждого ученика незначительно снизился, жи-тели города ниже всех оценивают свою воз-можность найти в школе подходящие для себя кружок, секцию, лекцию и т. д. Таким образом, результаты социологическо-

го опроса, ставят перед руководителями МОУО, школ, педагогами ряд проблем, кото-рые требуют своевременного решения: повы-шения эффективности внутришкольного мони-торинга, налаживание обратной связи между школой, родителями и учениками. Кроме того, некоторую информацию полученную в резуль-тате опроса, можно рассматривать как запрос потребителей (учащихся) на образовательные услуги при организации внеклассной работы и организации дополнительного образования. Среди приоритетов Федеральной целевой

программы развития образования в РФ до 2010 г., мы особо отмечаем удовлетворение потреб-ностей граждан, общества и рынка труда в ка-чественном образовании путем создания новых институциональных механизмов регулирования в сфере образования, обновления структуры и содержания образования, развития фундамен-тальности и практической направленности об-разовательных программ, формирования сис-темы непрерывного образования, в связи с этим проводимые исследования являются значимы-ми и необходимыми. Поэтому социологиче-ские исследования удовлетворенности качест-вом образования в Забайкалье имеют широкие перспективы развития, повышение своей роли в социальной практике. Социология – наука, обладающая достаточ-

ным набором средств для выявления проблем в образовании, а проведенные исследования – это не только важный информационный ресурс, характеризующий степень удовлетворенности потребителей качеством образовательных ус-луг, но и исходная база данных для последую-щих сравнительно-сопоставительных исследо-ваний, мониторинга изменений в образователь-ной среде в ближайшей и среднесрочной пер-спективе.


- 101 -

Литература 1. Качество общего образования в Забай-

кальском крае: состояние, тенденции, пробле-мы и перспективы: четвертая версия ежегодно-го аналитического доклада/ Л. А. Скиданова, А. А. Судакова, А. В. Луговская, Л. И. Кузнецова.

– Чита: ЗабКИПКРО, 2009. – 148 с. 2. Зимирев Г. И. Социообразовательная си-

туация в Забайкалье. Информационно-аналитические материалы. Ч. 1. – Чита: Изда-тельство ЧИПКРО, 2002 г.

ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ И ВЛАСТЬ Маликов А.Н.

Орловская региональная академия государственной службы Брянск, Россия

Одной из важных и интересных проблем

философии и социологии политики, в обсужде-ние которой принимали участие такие выдю-щиеся ученые и общественные деятели как Ни-коло Макиавелли и Джемс Локк, Томас Джеф-ферсон и Алексис де Токвиль, Фердинанд Тен-нис и Уолтер Липпман, Юрген Хабермас и Никлас Луман, Пьер Бурдье и Элизабет Ноэль-Нойман другие является проблема условий, границ и возможностей влияния общественного мнения на функционирование и развитие госу-дарства. Роль общественного мнения как фактора со-

циальной динамики может меняться в рамках широкого диапазона — от незначительной до определяющей. Ответ на вопрос, какова же эта роль применительно к конкретной ситуации в конкретном государстве в рамках возможного диапазона имеет как важное научное, так и не менее существенное политическое значение. Любой современный политический режим, да-же самый репрессивный стремится создать ил-люзию включенности общественного мнения в реальные процессы принятия властных реше-ний, старается заигрывать с ним. Режим взаимодействия власти и обществен-

ного мнения можно определить как обобщен-ную характеристику меры его реальной вклю-ченности в принятие политических решений, управление делами государства и общества и возможностей для функционирования, предос-тавленных властными институтами основани-ем, на котором построено введенное понятие, является тип отношения институтов власти к общественному мнению. Если говорить о состоянии изученности во-

проса в современной социальной науке, то при-дется признать некоторую двойственность по-знавательной ситуации. С одной стороны, су-ществует длительная, можно сказать, ставшая уже классической традиция анализа соотноше-ния общественного мнения и демократии. В рамках этой традиции в принципе имеет место постановка проблемы о возможных типах от-

ношений рассматриваемого феномена и госу-дарства. При этом, как правило, рассматрива-ются простые модели, противопоставляющие демократию как форму политического устрой-ства, аккумулирующую массовые социальные оценки, и разные недемократические типы — от авторитарных до олигархических — в кото-рых общественное мнение исключено из при-нятия властных решений, подавляется и т.п. Проанализировав западную и российскую

литературу можно выделить два наиболее рас-пространенных типа взаимодействия власти и общественного мнения. Оба базируются на фи-лософии, признающей объективность сущест-вования общественного мнения как политиче-ского феномена и признают неизбежность его влияния на сферу политики и жизнь государст-ва. Различие между ними заключается в том, что первый, консервативно-олигархический, стремится свести до минимума, если вообще не исключить, это влияние, тогда как второй, ли-беральный, наоборот, предполагает нахождение оптимального механизма интегрирования мас-совых оценок в процессы выработки и реализа-ции политики. Наиболее интересный фокус современных

западных дискуссий о соотношении общест-венного мнении и власти, о характере и мере включенности массовых оценочно-ценностных суждений и обусловленных ими волевых про-явлений в процессы выработки и реализации политических решений, с нашей точки зрения, с вопросами измерения и оценки легитимности политических режимов. Как известно, политическое влияние прояв-

ляется непосредственно и, прежде всего на психологическом уровне. По мере роста общей и политической культуры граждане перестают быть пассивным объектом властного воздейст-вия. Положительное общественное признание

власти, выраженное понятием легитимности, всегда оказывается прочно связанным или вы-зывает соответствующие чувства и настроения


- 102 -

граждан, когда не страх наказания и не сила, а заинтересованность, симпатия, уважение или даже любовь к своим политикам нередко ста-новятся для власти главным основанием ее права на управление. Во всяком случае, такие формы общественного признания, как одобре-ние, приверженность, преданность, поддержка, лояльность и т. п. выражают, с качественной стороны, определенный характер психологиче-ской совместимости власти и масс, а с количе-ственной — степень доверия к власти и рейтинг ее популярности. Одним из серьезных направлений исследо-

ваний ученых в настоящее время является про-блема влияния общественного мнения в про-цессе реализации социальной политики госу-дарства. В государственном управлении управ-ленческая деятельность, как известно, связана с государственной властью, которая тоже может быть весьма различной (тоталитарной, демо-кратической и т. п.), и все же первое и отличи-тельное свойство его как социального управле-ния состоит в том, что это — процесс целена-правленного воздействия управляющей систе-мы на управляемую для достижения ее эффек-тивного функционирования и развития.

Поэтому задача управления в системе соци-альной защиты населения в настоящий период - обеспечение целостного представления о взаи-модействии сложных социальных систем, их структуре, внешних и внутренних связях, само-развитии и воздействии одной на другую, о специфических отношениях, которые склады-ваются между объектом и субъектом управле-ния в процессе их взаимодействия. Для достижения поставленной задачи необ-

ходимо устранить монополию власти на ин-формацию во всех сферах жизни общества. В итоге общественное мнение может, наконец, начать реально участвовать в управлении, хотя бы в сфере социальной защиты населения. Специалисты по социальным технологиям, констатируя факт беспомощности нынешних властных структур в решении задач социально-го управления, также говорят о целесообразно-сти вывода из-под опеки властных структур ряда жизненно-важных аспектов социума и пе-редачи их под контроль общественного мнения. Практическая реализация этой идеи означала бы придание большего веса негосударственно-му сектору в деле социальной защиты населе-ния.

ФИЛЬМ «МУСУЛЬМАНИН». ОПЫТ АНАЛИЗА РЕПРЕЗЕНТАЦИИ РЕЛИГИОЗНОЙ ТОЛЕРАНТНОСТИ

Масычев П.В. Саратовский Государственный технический университет

Саратов, Россия Тема религии всегда звучала и имела свой

вес в мировом кинематографе. Фильмы религи-озной направленности мы видим у братьев Люмьер («Страсти Обераммергау», 1897), Мельеса («Христос, идущий по волнам», 1899), Зекка («Жизнь и страсти Христа», 1902). Мас-совый кинематограф не только отражает, а «особым образом формирует реальность, он воздействует на жизнь человека, определяя подчас через подсознание сам тип мышле-ния»52. То есть кинематограф не просто конста-тирует, но и конструирует определенное массо-вое сознание, определяет и направляет его, корректирует. Режиссер, снимая тот или иной фильм, не просто показывает реальность, но и формирует мнение зрителей, привносит свое видение и предлагает решение. Выражением проблем веротерпимости в от-

ношении другой, нетрадиционной для россий-ского мировоззренческой позиции, стал фильм

52 Велитов А.А. Трагедия предела // Кира Муратова – 98. М.: Посредник, 1999. С.20.

В. Хотиненко «Мусульманин» (1995 г.). Дейст-вия фильма разворачиваются в русской деревне начала 90-х, в которую возвращается из афган-ского плена рядовой Николай Иванов (Евгений Миронов). Считавшийся без вести пропавшим, на чужбине он пробыл семь лет и принял ислам и мусульманское имя Абдулла. Дома его встре-чают мать (Нина Усатова) и брат алкоголик (Александр Балуев). Поначалу терпимое отно-шение к мусульманину перерастает сначала в насмешки а затем в устойчивую неприязнь. Фильм получил большую популярность, статус признанного шедевра в российском кинемато-графе, став лауреатом премий гран-при жюри МКФ Монреаль, ОРКФ «Кинотавр», приз ки-ноакадемии «Ника», призы МКФ «Золотой ви-тязь», призы кинопрессы России-95. Картина вызвала широкий резонанс в обществе: мнения о нем самые разнообразные. Так, в одной из немногочисленных рецензий эту работу назы-вают пропагандирующей ислам и ксенофобию, и кроме того, выставляющей русский этнос в дурном свете, «на этом фоне возвышается аб-


- 103 -

солютно во всём положительный мусульма-нин»53. Несмотря на существование таких от-зывов, по нашему мнению, кинолента затраги-вает актуальные проблемы религиозной толе-рантности, свойственные как для того времени, так и для современной действительности. Режиссер, используя особые способы съем-

ки, помогает зрителю вчувствоваться в эту кар-тину, проникнуться ее атмосферой. Весь фильм снят как будто через специальный фильтр, при-дающий кадрам в киноленте да и всему, что видит зритель, зеленоватый оттенок. Таким об-разом, обращаясь к символизирующему ислам цвету, режиссер помогает зрителю проникнуть-ся к главному герою, переживать вместе с ним, доверять ему и принимать его точку зрения. Сильное влияние оказывает образ самого глав-ного героя, который тоже символичен: мы ви-дим светловолосого молодого человека с голу-быми глазами, явно представителя русского этноса, одетого, однако, в мусульманскую оде-жду. Тем самым подчеркивается свобода и дос-тупность ислама не только для арабов и тем самым объясняется «предательство веры» с точки зрения тех, кто противостоит Николаю. Исходя из комментариев к фильму54, понятно, что зрителей не оставляет равнодушными ак-терская игра Е. Миронова и А. Балуева, которая придает выразительность тем переживаниям, которые автор хотел донести до зрителя, что заставляет работать чувство сопереживания и идентификации главному герою. Режиссер призывает к вере, в которой про-

слеживается залог мира. Зрителю показывается крупный план православного священника, ко-торый обращается к брату-алкоголику главного героя: «А ты то, Федор, в храм ни разу не при-дешь…». Взгляд батюшки обращен на зрителя, создается ощущение, что эти слова и дальней-шая проповедь не для Федора, а для каждого из тех, кто собрался перед экраном. То же самое делает главный герой чуть позже, обращаясь к односельчанам, но взгляд его опять направлен за пределы экрана на нас: «Не можете верить Христу – не верьте, не можете верить Мухам-меду – не верьте… Но знайте придет Сатана, и вы поверите ему, потому что он заставит пове-рить ему. И будет плохо». Финал фильма дра-матичен, герой в конце концов погибает за свою правду, и это вызывает уважение и прида-ет силы для зрителя, сподвигая нас на укрепле-ние в собственных нравственных принципов. 53 Полыхаев И. Фильм «Мусульманин» // журнал «Самиз-дат». http: zhurnal.lib.ru/p polyhaew_i/mus2.shtml. Обраще-ние к ресурсу 2 июня 2009 г. 54 «Мусульманин»: обсуждение фильма // http: ruskino.ru/movie/forum.

Надо сказать, что фильм очень хорошо от-ражает социальную и религиозную ситуацию того времени. Здесь затрагиваются многочис-ленные проблемы русской деревни как модели всего российского общества. Ярко звучат такие вопросы, как разорение колхозов, коррупция в органах местного самоуправления, массовое пьянство, безработица бывших заключенных, рост суицида, сексуальная анархия, бедность пенсионеров; воровство же здесь представлено как осуждаемая со стороны норм морали, но единственная верная мера для выживания. Од-нако самая главная тема данного произведения сквозит на протяжении всего фильма – пробле-ма религиозной толерантности в поликонфес-сиональном обществе. Хорошо видна дискриминация по религиоз-

ному принципу, которая выражается в наплева-тельском отношении членов семьи мусульма-нина к нормам морали его веры. Так отказ главного героя воровать воспринимается как неуважение по отношению к матери, а запрет ислама на поминание, воздержание от алкоголя воспринимается как оскорбление памяти отца. Это непонимание – не результат отказа, а ре-зультат непонимания норм иной культуры. Ко-гда православный батюшка отказывается выпи-вать только потому что за окном среда (пост-ный день), это не вызывает никаких вопросов со стороны православной семьи мусульманина. За то мировоззрение, которого придерживается ключевая фигура фирма существует наказание – жестокое избиение со стороны родного брата, нанесение словесных оскорблений («чурка!»). Драки, которые с завидным постоянством вспыхивают между братьями – символ столк-новения православной и исламской культур, которое имеет место в современном мире. Другая сторона анализа проблемы затраги-

вает аспект социальной политики религиозной толерантности. В одном из сюжетов представи-тель местной власти говорит главному герою картины о равенстве конфессий в России, хотя на деле его высказывания остаются всего лишь громкими словами. Единственный интерес де-путата – личное обогащение. То есть, несмотря на демонстрацию готовности защиты консти-туционного права представителя ислама на свободу совести, практика показывает полное бездействие. Такую же картину мы можем уви-деть и сейчас в нашей действительности – за-коны не работают. Режиссер этой картины видит основную

проблему религиозной интолерантности в от-сутствии веры и культурной непросвещенно-сти. Ведь единственным человеком, вставшим на защиту мусульманина, стал православный


- 104 -

священник: «к Господу дорог много» - фраза, сказанная им в оправдание «чужой» веры. Кроме того, именно в вере находятся корни ре-лигиозной терпимости, о чем нам повествует фраза все того же батюшки «Богу нужна мир-ная и согласная жизнь». Сам главный герой также позиционирует ислам как мирную веру, основанную на принципах уважения к другим конфессиям: «Аллах – имя Бога… Бог один, у него много имен…». Кроме того, вера оказывает свое спаситель-

ное действие, когда главный герой вытаскивает своего решившего свести счеты с жизнью брата из петли. Режиссер словами своего героя гово-рит о спасительной силе самой веры: «Не ве-шайтесь… потому как нет такой причины, по-тому что это грех… а грешить легко, так легко, как войти в воду, когда деньги плывут по ре-ке…». В этот момент молитва помогает му-сульманину вырвать из потолка висельный крюк. Все это выступает отражением предла-гаемого автором решения проблем межконфес-сионального взаимодействия – терпимое отно-шение к иноверию, так как «Бог один, у каждо-го к нему свой путь». Сам режиссер так ком-ментирует свою позицию: «Там (в Коране) мо-гут быть этнические традиции, свои какие-то отклонения, но общих, магистральных устано-вок, вот тех ценностей, тех заповедей, которые есть в христианстве, они практически присут-ствуют во всех религиях»55. И действительно, в своих ценностях веротерпимости ислам и хри-стианство находят сходные позиции. Еще один фактор религиозного экстремизма,

которому уделяет внимание режиссер – рели-гиозный фанатизм, основанный на свободной интерпретации священных текстов. По этой причине возникают крайние религиозные тече-ния и группировки и развивается религиозный экстремизм. Радикализм в религии всегда со-держит в себе элементы интолерантности. Примером может послужить исламский фунда-ментализм, идеология которого «противостоит модернизации и его самым важным принципам – правам человека, плюрализму и демокра-тии»56, и экстремизма, выраженного в «про-должении борьбы до тех пор, пока божествен-ный порядок не будет сооружен»57, активно

55 Программа «Вопрос ребром» 2 марта 2006 г. 56 Kindelberger H. Frauen im Islamismus – ein ägyptisches Fallbeispiel // Fundamentalismus. Politisierte Religionen. Potsdam: Brandenburgische Landeszentrale für politische Bildung, 2004. S.78. 57 Stuff Ch. Islamischer Fundamentalismus in Deutschland // Fundamentalismus. Politisierte Religionen. Potsdam: Bran-denburgische Landeszentrale für politische Bildung, 2004. S.75.

обсуждается в Западной Европе. В то время, когда деятельность чеченских крайних группи-ровок держала в страхе все население России, когда развивались крайние формы экстремизма, такие как исламофобия, ксенофобия и русский неонацизм, взгляд на религию, представленный в этом фильме, оказался особенно важным. В итоге главный герой, практически принятый среди населения деревни, погибает от рук сво-его бывшего сослуживца. Причиной смерти выступает не первоначальное желание мести, а религиозный фанатизм убийцы: смена веры интерпретировалась им как предательство, как измена Родине. Картина «Мусульманин» освещает множе-

ство факторов религиозной нетерпимости, сре-ди которых мы находим неверное толкование священных писаний, отсутствие веры или рели-гиозный фанатизм и отсутствие адекватного представления о морали другого вероисповеда-ния. Кроме того, предлагается искать пути к взаимной веротерпимости в соблюдении нрав-ственных принципов веры. Только усилия со-циальной политики, оптимальный учет религи-озных принципов всех конфессий может лечь в основу формирования толерантного отношения к иному вероисповеданию.


- 105 -

РЕЛИГИОЗНАЯ ТОЛЕРАНТНОСТЬ С ПОЗИЦИЙ ШКОЛ КЛАССИЧЕСКОЙ СОЦИОЛОГИИ Масычев П.В.

Саратовский Государственный технический университет Саратов, Россия

Понятие «религиозная толерантность» не

имеет на сегодняшний день четкого определе-ния. Наиболее часто оно понимается как «толе-рантность к мировым религиям с их миссией спасения, <…> непредвзятое отношение к лю-дям иной веры»58 и находит свое выражение в принципах «веротерпимости, религиозной сво-боды и свободы совести»59. Для представления наиболее полной карти-

ны о понятии «религиозная толерантность» не-обходимо обратиться к классикам социологи-ческой мысли и представителям различных теоретических направлений. Уже в период ста-новления социологии как науки проблема рели-гии представляла большой интерес для иссле-дователей. В трудах Э. Дюркгейма и М. Вебера, мы, так или иначе, сталкиваемся с вопросами, связанными с религиозной толерантностью. Э. Дюркгейм рассматривал религию как со-

циальный факт, который характерен для всех обществ, как некий объективно существующий универсум. Изучая примитивные формы рели-гии, ученый выделяет два типа сплочения об-щества: механическую и органическую соли-дарность. Механическая солидарность харак-терна для коллективистских культур, где цен-ности группы ставятся выше ценностей инди-видуальных: «социальная жизнь здесь состоит почти исключительно из общих верований и обычаев»60. В обществах, где присутствует ор-ганическая солидарность, индивидуумы, не-смотря на свои различия, сплачиваются в силу разделения собственных уникальных функций: «каждый орган, в самом деле, имеет тут свою особую физиономию, свою автономию и, одна-ко, единство организма тем больше, чем явнее эта индивидуализация частей»61. Органическая солидарность оптимальна для культур, где при-сутствует религиозный плюрализм. Этот тип социальной солидарности, таким образом, спо-собствует развитию веротерпимости в цивили- 58 Хабермас Ю. Когда мы должны быть толерантными? О конкуренции видений мира, ценностей и теорий // Социс. 2006. №1. С. 47. 59 Гараджа В.И. Толерантность и религиозная терпимость // Философия науки. 2004. №3. С. 18. 60 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда //Западно-европейская социология ХIX-начала ХХ веков. М.: Аспект Пресс, 1996. С. 268. 61 Дюркгейм Э. О разделении общественного труда //Западно-европейская социология ХIX-начала ХХ веков. М.: Аспект Пресс, 1996. С. 260.

зованных обществах: там, где имеет место мно-гообразие конфессий, уровень религиозной то-лерантности будет выше, чем в обществах, где образ жизни регламентируется принципами тотального монотеизма. В ракурсе социологии М. Вебера религиоз-

ная толерантность может рассматриваться как терпимость религиозного мировоззрения к ина-комыслию, прежде всего, в светской сфере об-щественной жизни. Терпимость рассматривает-ся здесь в терминах рационализации мира, до-пускаемой той или иной религией: чем меньше влияние магического элемента в религиозной доктрине, тем более толерантно относится ве-рующий индивидуум к нерелигиозной сфере общества. Высокая степень рационализации религиозной сферы обусловливает толерантное отношение представителя определенного веро-исповедания к иному религиозному мировоз-зрению – ценности других религий рациональ-но понимаются. Даже в рамках христианской традиции складываются существенно отли-чающиеся типы рационализации. Например, средневековый католицизм демонстрировал фанатичную интолерантность к некатоликам, вплоть до массового религиозного экстремизма (крестовые походы, инквизиция); зачастую в своей деятельности средневековые купцы ви-дели лишь опасность «преступить церковный запрет лихоимства — нечто, ставящее под со-мнение спасение души»62. Идеология кальви-низма же достаточно толерантно подходит к другим ценностям и мировоззрениям. Рассмотрим явление религиозной толерант-

ности с позиций структурного функционализ-ма, неомарксизма и социального интеграциона-лизма. Совместив ракурсы точек зрения раз-личных подходов к проблеме, можно увидеть наиболее яркую картину анализируемого нами понятия. С точки зрения структурно-

функционального подхода религиозная толе-рантность может рассматриваться в контексте теорий Т. Парсонса и Р. Мертона. В рамках концепции социетального сообщества Т. Пар-сонс отмечает важность терпимого отношения в плюралистическом обществе, в том числе, и в поликонфессиональной среде: «Особую важ-

62 Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 92.


- 106 -

ность представляют отношения между лояль-ностями подгрупп и индивидов <…> по отно-шению к другим коллективам. Поэтому одной из значительных проблем интеграции <…> яв-ляется проблема регулирования лояльностей <…> к другим различным коллективам»63. Р. Мертон, критикуя дюркгеймовский подход к религии, указывает на возможные дезинтегра-тивные следствия в определенных социальных структурах, которые проявляются в радикаль-ной интолерантности в полирелигиозных об-ществах: «когда в одном и том же обществе существуют различные религии, в обществе имеет место глубокий конфликт между различ-ными религиозными группами»64. Также, автор указывает на возможную нетерпимость между религиозными и светскими ценностями: «со-держание ее (религии) доктрины противоречит содержанию других, нерелигиозных, ценно-стей»65. Р. Мертон вводит в социологическую науку понятие явной, латентной функций (следствия действия явления вызваны ненаме-ренно) и дисфункции (негативное следствие явления). И если явной функцией толерантно-сти будет являться урегулирование отношений и защита прав религиозного большинства, ла-тентная функция будет предполагать, к приме-ру, поддержку стабильности политического режима в государстве; дисфункция же может заключаться в ущемлении прав религиозного большинства. Таким образом, представители структурно-функционального анализа опреде-ляют необходимость решения проблемы инто-лерантных отношений в полирелигиозном об-ществе. С точки зрения теорий неомарксизма о ре-

лигиозной толерантности, как о терпимости между представителями разных конфессий го-ворит Ю. Хабермас. По его мнению, эффектив-ность взаимодействия между представителями различных вероисповеданий заключается в когнитивной способности оставаться при своем мнении без наличия эмоциональных негатив-ных чувств к инакомыслящему. Т.е. толерант-ность рассматривается как «непредвзятое от-

63 Парсонс Т. Система современных обществ/Пер, с англ. Л.А. Седова и А.Д. Ковалева. Под ред. М.С. Ковалевой. М.: Аспект Пресс, 1998. С.25. 64 Мертон Р. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. Добренькова. М.: Издание Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996. С. 404. 65 Мертон Р. Явные и латентные функции // Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. Добренькова. М.: Издание Международного Университета Бизнеса и Управления, 1996. С. 405.

ношение к людям иной веры»66, способность «отстраниться от этого (сохраняющегося на когнитивном уровне) несогласия»4. Еще один представитель теории конфликта, Р. Дарен-дорф, затрагивая тему социального конфликта, говорит об экстатичности толерантности обще-ства к инакомыслящим. То есть условия, сила и динамика конфликтов на религиозной почве не одинаковы в разные временные периоды: «от-ношение немецкого общества к … религиоз-ным меньшинствам было в 1960 г. другим, не-жели в 1940-м»67.. Конфликт между представи-телями различных конфессий, таким образом, изменяется со временем и является крайним выражением интолерантного отношения к ино-му вероисповеданию. Л. Козер находит в инто-лерантности, религиозном экстремизме и рели-гиозных предрассудках смысл. Иными слова-ми, если имеется явление, у него должно быть значение, некая функция, которую явление вы-полняет. Под таким значением ученый подра-зумевает «проблему функционирования инсти-тутов, канализирующих враждебные чувства, предотвращающих проекцию этих чувств на непосредственный объект враждебности и тем самым способствующих сохранению социаль-ной системы»68. П. Сорокин с точки зрения социального ин-

теграционализма рассматривает религию как деятельность, которая вырабатывает регули-рующие поведение нормы. Затрагивая пробле-матику конфессиональной толерантности, уче-ный указывает на противоречие, которое за-ключается, с одной стороны, в философии ре-лигиозных ценностей, провозглашающих тер-пимость как норму жизни и, с другой стороны, в действительном конфликтном взаимоотноше-нии между вероисповеданиями: «наблюдаемые сейчас факты говорят о том, что вековая пропо-ведь терпимости чужих мнений и уважения чужих верований не мешала и не мешает тому, чтобы противника отправлять на тот свет, если не под звон колоколов инквизиции, то под ак-компанемент ружейных залпов»69. Такое про-тиворечие не может существовать в современ-ном демократическом обществе. В подходе П. Бурдье устанавливается во-

прос о толерантности между светским и рели-

66 Хабермас Ю. Когда мы должны быть толерантными? О конкуренции видений мира, ценностей и теорий // Социс. 2006. №1. С. 47. 67 Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социс. 1994. №5. С. 142 – 147. 68 Козер Л. Функции социального конфликта. М.: «Идея-Пресс». 2000. С. 165. 69 Сорокин П. Религия как социальный феномен // Хре-стоматия по религии. М.: АСТ, 2000. С. 66.


- 107 -

гиозным. С этой точки зрения нетерпимость может быть вызвана как изменением структуры поля, так и конкуренцией акторов внутри поля и давлением со стороны поля на духовное лицо: «поле, внутри которого ведется борьба за навя-зывание какого-то одного правила определения игры и козырей, необходимых, чтобы главенст-вовать в этой игре»70. Реакция на давление и конкуренцию может проявляться в кристалли-зации интолерантности. Размышляя о социаль-ном пространстве, автор говорит, что «то про-странство сконструировано таким образом, что агенты, группы или институции, размешенные в нем, имеют тем больше общих свойств, чем более близки они в этом пространстве, и тем меньше, чем более они удалены друг от дру-га»71. Таким образом, чем больше количество ценностей и свойств совпадает, тем выше уро-вень терпимости друг к другу, и чем больше ценностей одной конфессии находят свое от-ражение в принципах другой, тем больше воз-можностей для нахождения возможностей со-трудничества.

70 Бурдье П. Начала. М.: Идея-Пресс, 1994. С. 148. 71 Бурдье П. Начала. М.: Идея-Пресс, 1994. С. 231.


- 108 -

ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА СТРАН ЕВРОСОЮЗА: ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Матвеева Е.В. Кемеровский государственный университет

Кемерово, Россия

Крупнейшим регионом, оказывающим влия-ние на мировую экологическую политику явля-ется Евросоюз. Современный Европейский Союз (ЕС-27) - это единственная из всех ныне существующих групп государств, возникших в процессе региональной экономической и эко-логической интеграции, которая максимально приблизилась к стадии полной интеграции. Однако экологические проблемы, стоящие

сегодня перед Европейским Союзом, и состоя-ние окружающей среды в странах ЕС нельзя охарактеризовать однозначно. Несмотря на предпринимаемые усилия, в состоянии лесов и поддержании их биологического разнообразия прогресса практически не наблюдается. Пло-щади лесов на территории ЕС в 1990-е годы увеличились на 10%, но более половины всех лесов Европы испытывают серьезные послед-ствия подкисления почв, загрязнения, засух и лесных пожаров. В странах Центральной и Южной Европы ощущается нехватка чистой питьевой воды. Более чем в половине крупных городов ЕС имеет место чрезмерная экс-плуатация ресурсов грунтовых вод, а многие страны отмечают их существенное загрязнение. Заметно ухудшилось состояние прибрежных экосистем и акваторий, особенно в Северной Европе, а также в странах Средиземноморья. Тенденции, наблюдаемые в ЕС, заставляют

задуматься над такими сложными теоретиче-скими вопросами, как формирование экологи-ческой политики в целях сохранения и восста-новления окружающей природной среды Евро-пы. Предполагается, что в Проекте Конститу-ции ЕС, где вопросам экологической политики отводится важная роль, политика в области ок-ружающей среды должна быть направлена на достижение следующих целей:

— защита и улучшение качества окружаю-щей среды;

— охрана здоровья человека; — разумное и рациональное использование

природных ресурсов; — международное сотрудничество по выра-

ботке мер, направленных на решение как ре-гиональных, так и общемировых экологических проблем. Экологическая политика ЕС должна учиты-

вать разнообразие экологических проблем в разных регионах Евросоюза, а также потенци-альную выгоду и издержки от принимаемых

действий или бездействия, основываться на принципах предосторожности и превентивных действий, стимулировать сбалансированное экономическое и социальное развитие регионов ЕС. Европейские законы и программы действий в области окружающей среды принимаются после консультаций с Комитетом регионов, экономическим и социальным Комитетами. Страны-члены должны финансировать и при-менять принятую ЕС политику в области окру-жающей среды. Защита окружающей среды является одним

из приоритетных направлений деятельности ЕС наряду с другими направлениями интеграции. ЕС обладает широкой компетенцией в области охраны окружающей среды, в этой сфере изда-ется значительное количество общеевропей-ских нормативных актов. ЕС обладает также необходимыми полномочиями на осуществле-ние международного сотрудничества в эколо-гической сфере и в области окружающей сре-ды. Однако так было не всегда. Изначально

Римский учредительный договор 1957 г. не предоставлял ЕС полномочий в области охраны окружающей среды. Мероприятия ЕС в тот пе-риод лишь косвенно затрагивали данную сферу и осуществлялись для достижения иных эконо-мически и социально значимых целей. Приро-доохранная деятельность осуществлялась фа-культативно. Однако к началу 1970-х годов ХХ века, в связи с обострением экологического кризиса в Европе, возникла необходимость осуществления экологических мер на уровне ЕС. В 1970-х годах на заседании глав госу-дарств ЕС были приняты решения о развитии деятельности организации в сфере защиты ок-ружающей среды. При этом положения учреди-тельного договора не были пересмотрены, а компетенция ЕС в области охраны окружаю-щей среды по-прежнему не предусматривалась. Следует выделить пять этапов формирова-

ния экологической политики Европейского Союза. Первый этап (1957-1971). Этот этап харак-

терен отсутствием у ЕС правовой компетенции в сфере окружающей среды. На этом этапе про-водились лишь единичные факультативные ме-роприятия. Первоначально «окружающая сре-да» не была выделена Римским договором 1957 г. как сфера общеевропейской интеграции. Од-


- 109 -

нако вопросы экологии определяли границы правового регулирования создания общего рынка стран ЕС, что, например, отражается в статье 36 Договора, которая позволяет государ-ствам-членам вводить ограничения на импорт, экспорт, транзит в товарном обороте по сооб-ражениям экологической безопасности. В це-лом, несмотря на отсутствие общей политики в данной сфере в указанный период, институты ЕС были подготовлены к расширению своей деятельности в экологическом направлении. Второй этап (1972-1985). Для этого этапа

характерно проведение начальных мероприя-тий по защите окружающей среды странами ЕС, появление первых программ действий в этой сфере, начальным развитием правого ре-гулирования в области экологии. В 1972 г. Со-вет глав правительств стран-членов ЕС принял решение о расширении компетенции ЕС, в том числе в области окружающей среды. Однако в первичное право ЕС изменения внесены не бы-ли. Все решения в новой сфере деятельности принимались через статьи Римского договора 1957 г., которые позволяли для достижения це-лей ЕС предпринимать действия в сферах, не обозначенных в учредительном договоре. По-добное расширение компетенции получило на-звание «эффект перелива». Регулирование но-вой области интеграции проводилось в основ-ном путём издания директив — актов гармони-зации права государств-членов. ЕС присоеди-нился к ряду важнейших международных кон-венций по охране окружающей среды, напри-мер, Конвенции об охране дикой флоры и фау-ны и природных мест обитания в Европе (1979), Международному соглашению по тро-пической древесине (1983), Конвенции о транс-граничном загрязнении воздуха на большие расстояния (1979). Второй этап прошел под знаком становления политики Сообщества в отношении окружающей среды и разработки основных способов её правового регулирова-ния. Третий этап (1986-1991). Этот период мож-

но охарактеризовать как этап закрепления ком-петенции в области охраны окружающей среды за институтами ЕС. Единый Европейский Акт 1986 г. внёс изменения в Римский договор 1957 г. В нем были определены цели и задачи, прин-ципы и направления политики ЕС и в области охраны окружающей среды. В отношениях ме-жду ЕС и государствами-членами в сфере ох-раны окружающей среды был внедрён принцип субсидиарности. Данный принцип означает, что ЕС осуществляет свою деятельность в об-ласти экологии в той мере, в которой цели эко-логической политики могут быть реализованы

на уровне ЕС лучшим образом, чем отдельны-ми государствами-членами. На третьем этапе процесс становления политики ЕС в отношении окружающей среды и правового регулирования в данной сфере в основных чертах завершился. В целом, на первых этапах мероприятий по

защите окружающей среды, за период с 1972 г. было принято около 200 законодательных ак-тов, регулирующих проблемы промышленных отходов, загрязнения воды и воздуха. Харак-терной чертой этого периода был вертикальный и секторальный подход к экологическим про-блемам, на нем базировались первые програм-мы действий ЕС в области зашиты окружаю-щей среды.

• Четвертый этап (1992-2002). Это этап совершенствования экологической политики сообщества. В целом, за это время были обо-значены основные рамки текущей экологиче-ской политики за счет институционального за-крепления вопросов экологической политики и проблем окружающей среды в Договорах ЕС. В Маастрихтском договоре определены тре-

бования к текущим программам действий ЕС в области охраны окружающей среды, а также предусмотрены положения, касающиеся фи-нансирования природоохранных мероприятий. Принцип субсидиарности был выведен из эко-логических статей, став одним из общих прин-ципов деятельности ЕС. Амстердамский договор 1997 г. внес ряд из-

менений в договоры, учреждающие ЕС, и за-ложил основу для дальнейшей трансформации и развития экологического законодательства. Амстердамский договор подтвердил следова-ние принципам «устойчивого развития», вклю-чая вопросы охраны окружающей среды. Кроме того, экологическая интеграция стала обяза-тельной для всех членов и кандидатов на всту-пление в ЕС. Таким образом, середина 1990-х гг. характеризуется выделением экологической политики в качестве одного из приоритетных направлений деятельности ЕС. Более того, с 1998 г. Европейской комиссией и Европейским советом в Вене (11-12 декабря 1998 г.) была провозглашена задача включения вопросов ок-ружающей среды во все направления политики Европейского Союза. К мероприятиям ЕС стал применяться «го-

ризонтальный» подход, главным принципом которого является учет всего спектра отраслей, вызывающих загрязнения окружающей среды. Пятый этап (2003 — по настоящее время).

Сегодня экологическая деятельность ЕС осу-ществляется на основе экологической компе-тенции, предусмотренной статьями Договора о ЕС. Экологическая деятельность неразрывно


- 110 -

связана с другими направлениями деятельности ЕС. Важным элементом реализации экологиче-

ской политики в Европе является включение проблем защиты окружающей среды в проект Конституции ЕС, несмотря на то, что он был отклонен референдумами ряда ведущих стран-участниц ЕС. Ухудшение экологической ситуации на тер-

ритории Европы происходит под воздействием ряда экономических и правовых факторов. Они действуют в различных сферах и различны по масштабам своего воздействия и серьезности последствий. Среди этих факторов:

- макроэкономическая политика, ведущая к экстенсивному использованию природных ре-сурсов;

- инвестиционная политика, ориентирован-ная на развитие эксплуатирующих природные ресурсы секторов экономики;

- неэффективная секторальная политика, а именно, в топливно-энергетическом комплексе, сельском и лесном хозяйстве;

- несовершенная законодательная база; - отсутствие эколого-сбалансированной дол-

госрочной стратегии; - недостаточный учет косвенного эффекта от

охраны природы; - существование действенного стимула

в виде получения значительной и быстрой при-были от чрезмерной эксплуатации или продажи природных ресурсов, таких как нефть, газ, лес и руда. В свою очередь, эти факторы порождают та-

кие комплексные проблемы окружающей сре-ды как: а) парниковый эффект и вызываемое им глобальное потепление; б) кислотные дожди и соответствующие загрязнения водной среды в озерах; в) накопление в окружающей среде токсичных веществ и радиоактивных отходов. Немалую проблему составляет расширение

ЕС. На сессии Европейского совета в Копенга-гене в июне 1993 г. были одобрены показатели, которых страны-кандидаты должны были дос-тичь в обязательном порядке, чтобы преодолеть так наз. экологический разрыв. Для этого были созданы соответствующие финансовые инст-рументы и выделены значительные ресурсы, в т. ч. по программам ФАРЕ (Программа содей-ствия странам Центральной и Восточной Евро-пы (PHARE) и САПАРД (Программа повыше-ния конкурентоспособности сельского хозяйст-ва стран Центральной и Восточной Европы, SAPARD). В целом за последние годы диапазон инструментов экологического направления ев-ропейской политики значительно расширился. Ключевые финансовые инструменты стали дос-

тупны благодаря программе LIFE (финансиро-вание проектов по окружающей среде), фонды которой поддерживают проведение мероприя-тий и осуществления проектов по защите ок-ружающей среды стран-участниц ЕС, а также на определенных условиях выделяются и третьим странам. Дополнительное экономиче-ское содействие экологическим проектам ока-зывает Европейский инвестиционный банк. Масштабность экологических проблем и то

количество сфер, которые они затрагивают, от-ражается в функционировании институтов Ев-росоюза: Еврокомиссии, Европарламента, Ев-ропейского суда, Счетной палаты и пр. Суще-ствует и специальный орган, занимающийся вопросами окружающей среды - Европейское агентство по окружающей среде (European Environment Agency, ЕЕА) — учрежденный Регламентом 1210/90, который одновременно является также и уставным документом учреж-дения. Агентство взяло на себя очень важную и уникальную в своем роде функцию — сбор и анализ данных о состоянии окружающей среды на континенте. Фактически, Агентство начало функционировать с декабря 1993 г., его штаб-квартира определена в Копенгагене. С 1990-х годов в экологической политике

ЕС обозначился отход от прямого администри-рования к более гибким, в т. ч. включающим рыночные элементы механизмам (например, к торговле квотами выбросов парниковых газов и к элементам партиципативного управления, основанным на: принципе "разделенной ответ-ственности" между участниками - правительст-вом, бизнесом, общественностью, потребите-лями). Более того, по Орхусской конвенции, подписанной в 1998 г., частные граждане также должны быть включены в природоохранную деятельность, задействованы в процессах под-готовки, мониторинга и контроля за нарушени-ем экологических норм. Граждане имеют право на информацию, право на участие в подготовке правовых актов, право обращаться в суд по во-просам защиты окружающей среды. Гибкие рыночные механизмы эффективны

для применения во всех приоритетных облас-тях экологической политики: в борьбе с изме-нением климата и за сохранение биологическо-го разнообразия, в защите окружающей среды и здоровья человека, в обеспечении устойчивого использования природных ресурсов. Таким образом, рыночные инструменты

стимулируют производителей и потребителей на смену поведения в пользу эко-эффективного использования природных ресурсов, а также развитие и разработку инновационных при-родосберегающих технологий. Помимо этого,


- 111 -

предлагаемые механизмы отвечают целям ус-тойчивого развития и Лиссабонской программе. Опираясь на доклад Агентства, можно при-

вести следующую классификацию современ-ных действующих рыночных инструментов:

- торговые разрешения, введенные для сни-жения выбросов (например, квоты на выбросы СО2) или экономии природных ресурсов (на-пример, квоты на вылов рыбы);

- экологические налоги, введенные для изме-нения цен и, таким образом, политики потреби-телей и производителей;

- экологические взносы, введенные, чтобы полностью или частично покрыть расходы на экологические службы, меры по сокращению загрязнения водных ресурсов, на захоронение отходов;

- экологические субсидии и льготы, создан-ные для стимулирования развития новых тех-нологий, создания новых рынков экологиче-ских товаров и служб, а также для поддержки достижения высоких уровней защиты окру-жающей среды компаниями;

- схемы ответственности и компенсации, цель которых — обеспечить адекватное возме-щение последствий деятельности, опасной для окружающей среды, а также расходы на пре-дотвращение и восстановление ущерба. Практический опыт наглядно показывает,

что наиболее эффективно использовать комби-нацию этих инструментов. При этом доля ис-пользования рыночных инструментов значи-тельно возросла с середины 1990-х годов, осо-бенно это касается налогов, взносов и торговых разрешений. Большинство мероприятий не вы-ходили за рамки ЕС, включая десять новых го-сударств-участниц, ассоциированных и пере-ходных государств Центральной и Восточной Европы. Размеры оплаты и взносов за загрязне-ния воды и воздуха исчислялись в соответствии со способностью каждой из этих стран платить. Некоторые страны добровольно согласились ввести налоги на отходы и использование ре-сурсов. Скандинавские страны и Нидерланды, ранее

всех начавшие использовать экологические на-логи, до сих пор остаются на лидирующих по-зициях по этому вопросу. Германия и Велико-

британия достигли значительного прогресса в этой области с середины 1990-х годов. Зачас-тую, если реформа экологического налого-обложения на федеральном уровне находится в зачаточном состоянии, на региональном уровне идет активное внедрение экологического нало-гообложения (наглядные примеры — Фландрия и Каталония). За последние годы значительно увеличилось количество налогов на СО2, на серу в топливе, на захоронения отходов и на сырье, ряд налогов на готовую продукцию. Лишь небольшое количество налогов, такие как налог на свалки отходов, пошлины на разра-ботку песка, гравия, камня, осталось неизмен-ным (характерно для Великобритании). В ЕС торговля квотами на выбросы СО2 ве-

дется на самом высоком политическом уровне. Торговая схема начала функционировать с ян-варя 2005 г. В ряде стран ЕС действуют схожие модели торговли квотами: в Германии и Вели-кобритании — на СО2, в Нидерландах — на N0, в Эстонии, Исландии, Италии и Португалии — на вылов рыбы. С 2010 г. планируется расши-рение торговли сертификатами на электричест-во, вырабатываемое безопасными для окру-жающей среды альтернативными источниками, а также введение единой ценовой политики со-гласно Водной рамочной директиве ЕС, единой системы дорожных взносов. Иными словами, многообразие использования эффективных ры-ночных инструментов и их роль в экологиче-ской политике в последующее годы будет су-щественно возрастать, а использование эколо-гических налогов, льгот и субсидий станет об-щим для всех членов ЕС политическим инст-рументом, наряду с тем, что каждая страна ин-дивидуально будет вводить дополнительные элементы экологического налогообложения. В целом экологическая политика остается

важнейшим направлениям деятельности Евро-союза. В этой области сформирована обширная система экологического законодательства, нормы которой успешно реализуются на прак-тике. Следует признать, что ЕС является миро-вым лидером в проведении экологической по-литики, успешно решающим многие экологи-ческие проблемы континента и мира в целом.


- 112 -

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ КЕМЕРОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Матвеева Е.В. Кемеровский государственный университет

Кемерово, Россия

Появление и активный рост экологического движения в России приходится на конец 80-х - первую половину 90-х гг. ХХ в. Подъем эколо-гического движения во второй половине 80-х гг. в нашей стране стал возможен благодаря демократическим переменам, и в первую оче-редь, развитию гласности. Однако уже с конца 90-х гг. ХХ в. популяр-

ность экологического движения в лице эколо-гических партий и общероссийских обществен-но-политических движений начинает падать. Многие крупные российские политики, такие как Е. Гайдар, О. Попцов, Б. Немцов, начинали свою политическую карьеру с экологического движения. Однако войдя во власть и сделав се-бе карьеру, они отвернулись от экологического движения, да и в самом экологическом движе-нии наступил кризис. В последние годы в России происходит пе-

реоценка ценностей, что в определенной степе-ни находит отражение и в сфере экологической политики РФ. 13 мая 2009 г. президентом РФ была подписан документ «Концепция нацио-нальной безопасности РФ до 2020 г.», в кото-рой в частности намечены основные направле-ния решения проблем в сфере экологии. Одна-ко принятие ряда законодательных документов общефедерального значения не позволит ре-шить многие вопросы, связанные с экологиче-ской ситуации в регионах РФ без инициативы населения, местных органов власти, собствен-ников предприятий, финансовых вложений и т. д. Поэтому особая роль в решении экологиче-ских проблем принадлежит региональным ор-ганам власти и органы местного самоуправле-ния.

В Кемеровской области наиболее жестко отражаются экологические проблемы России, которые накапливались десятилетиями – начи-ная с эпохи индустриализации страны. В регионе с относительно небольшой пло-

щадью – всего 96 тыс. км2 – исторически скон-центрировались предприятия трех базовых от-раслей: угольной, металлургической, химиче-ской, и, как следствие, образовалась высокая техногенная нагрузка на окружающую среду. В Кузбассе расположено свыше 3,5 тыс. дейст-вующих промышленных объектов, в том числе шахты, разрезы, крупнейшие металлургические и химические заводы.

По уровню выбросов и сбросов загрязняю-щих веществ в окружающую среду Кемеров-ская область входит в восьмерку самых «гряз-ных» областей России. Суммарный выброс за-грязняющих веществ в атмосферу составляет более 1,5 млн. т в год, а сброс загрязняющих веществ со сточными водами − более 0,5 млн. т в год. Несмотря на значительный накопленный

прошлый экологический ущерб, Кузбасс оста-ется сырьевым регионом федерального значе-ния. Наметившийся в Кузбассе экономический рост сопровождается деградацией природной среды и повышением уровней заболеваемости и смертности населения. Обозначенные пробле-мы не остаются без внимания местных органов власти, общественности и экологических орга-низаций. Именно экологические организации во мно-

гом способствуют привлечению внимания об-щественности, и выработки экологической по-литики в регионе. По данным управления Фе-деральной регистрационной службы по Кеме-ровской области, на территории Кемеровской области ведут работу 14 региональных общест-венных экологических объединений. Рассмотрим направления деятельности ос-

новных экологических организаций Кемеров-ской области.

1. Общественное объединение «Молодеж-ное Экологическое Движение Кемеровской области». Это добровольное, самоуправляе-мое, некоммерческое объединение молодёжи, осуществляющее общественно-полезную дея-тельность природоохранного направления. Ос-новано 16 ноября 2004 г. Именно тогда появи-лась идея о его создании у студентов биологи-ческого факультета КемГУ. За прошедшие го-ды студенты активно участвовали в различных экологических программах: мониторинге со-стояния окружающей среды Кемеровской об-ласти, изучении динамики изменения экологи-ческих сообществ на базе биостанции Аженда-рово, уборке поймы р. Искитимки и т.д. Движение осуществляет свою деятельность

по следующим направлениям: • Научно-исследовательская работа (осуще-

ствляется на базе химфака и биофака КемГУ); • Сбор и распространение информации

(осуществляется на базе методического центра МЭДКО);


- 113 -

• Образование и обучение в виде семинаров, тренингов, круглых столов, курсов и т.д. (осу-ществляется на базе методического центра МЭДКО);

• Помощь в охране заповедных территорий (осуществляется на базе студенческой экологи-ческой инспекции);

• Экологическая помощь (осуществляется на базе волонтерского движения);

• Культурно-просветительская деятельность (осуществляется на базе методического центра МЭДКО). Цели движения: помощь, поддержка и ши-

рокое привлечение общественности к решению экологических проблем, объединение и коор-динация усилий, организация доступа к инфор-мации, образованию, научно-практической дея-тельности.

2. Областная станция юных натурали-стов. Координацию экологического образова-ния учащихся осуществляет Областная станция юных натуралистов. Являясь областным экологическим центром,

ОблСЮН осуществляет свою деятельность со-вместно с учреждениями и организациями, за-интересованными в экологическом образова-нии детей: с городскими станциями юных на-туралистов и экологическими центрами, орга-нами управления образования администраций городов и районов Кемеровской области, Кеме-ровским областным институтом усовершенст-вования учителей, Госкомэкологией Кемеров-ской области, Кемеровским государственным университетом и другими организациями. ОблСЮН уделяет внимание программно-

методическому и информационному обеспече-нию школ и учреждений дополнительного об-разования. Собран разнообразный материал – более 50 программ по экологии, 60 методик исследовательской работы, разработки занятий, факультативов, праздников. Разработаны мето-дические пособия: «Сезонные экскурсии для детей дошкольного возраста», «Викторина», «Загадки о лесе», «КВН. По лесной тропинке».

3. Междуреченская городская детская экологическая общественная организация «Зеленые» (МГДЭОО «Зеленые»). Начальной точкой отсчета деятельности организации «Зе-леные» является 1994 г., когда учащимися и педагогами на базе средней общеобразователь-ной школы № 25 города Междуреченска была создана первая инициативная группа добро-вольцев, которая организовывала и проводила многочисленные мероприятия социально-экологической направленности, в основном в рамках юннатской школьной деятельности.

За годы существования организация выросла в настоящее объединение детей и взрослых, тесно связанных общей идеей заботы о родном городе и юном поколении междуреченцев. Ежедневным добровольным трудом организа-ция заработала статус лучшей детской экологи-ческой организации Междуреченска. Добровольцами организации реализовано

множество социально значимых городских, ре-гиональных, грантовых программ и проектов: «Зеленая волна», «Надежда», «Экотропа», «За лес, за воду, за небо» и другие. Деятельность организации известна не толь-

ко в Кемеровской области, но и далеко за ее пределами. «Зеленые» участвовали в создании сети экологических некоммерческих общест-венных организаций Кемеровской области, они являются одними из учредителей Общероссий-ского союза общественных объединений «Гра-жданское общество – детям России», а также ведут активную работу по развитию движения юных журналистов Кузбасса.

4. Кемеровская региональная экологиче-ская общественная организация «Ирбис» (КРЭОО «Ирбис»). Особое внимание «Ирбис» уделяет издательской деятельности. В 2007 г. «Ирбисом» в рамках проекта ПРООН/ГЭФ «Сохранение биологического разнообразия Ал-тае-Саянского экорегиона» совместно с Кеме-ровским государственным университетом и Центром дополнительного образования детей им. В. Волошиной изданы ряд учебных и мето-дических пособий (например, «Животный мир Горной Шории», «Наш дом Горная Шория», Красная книга Таштагольского района и др.). Сотрудники организации приняли участие в

реализации проекта «Зеленые колечки» в рам-ках Дней защиты от экологической опасности. Для озеленения пришкольных участков обще-образовательных учреждений Ленинского рай-она города Кемерово было выделено 5 тыс. са-женцев декоративных деревьев и кустарников.

5. Кемеровская региональная обществен-ная организация «Кузбасская эколого-краеведческая организация» (КРОО «Кузбасс-ЭКрО»). Кузбасская эколого-краеведческая ор-ганизация была создана 18 сентября 2000 г. Ос-новная сфера деятельности Кузбасс-ЭКрО:

1. Сохранение биоразнообразия и охрана природы Кузбасса.

2. Формирование экологического сознания общественности через экологическое образова-ние и воспитание.

3. Эколого-краеведческие исследования на территории Кемеровской области и формиро-вание банка данных эколого-краеведческого характера.


- 114 -

Кузбасс-ЭКрО были обследованы памятни-ки природы Кузбасса для оценки их современ-ного состояния, выявления природных объек-тов, соответствующих статусу «государствен-ный памятник природы», создания электронной базы данных памятников природы Кузбасса, распространения информации о памятниках природы и других ООПТ среди экологических организаций, образовательных и культурно-просветительских учреждений региона, при-влечения внимания населения и Администра-ции региона к проблемам сохранения выявлен-ных памятников природы и других ООПТ.

«Кузбасс-ЭКрО» информирует население о наиболее важных природоохранных мероприя-тиях и эколого-краеведческих проблемах в СМИ (ТВ Апекс; газеты «Франт», «Губернские ведомости», «Сельские вести» и др.).

6. Кемеровская региональная обществен-ная экологическая организация «Инициати-ва» (КРОЭО «Инициатива»). Зарегистрирова-на 26 августа 1999 года. КРОЭО «Инициатива» успешно реализует проекты, поддержанные Администрацией Кемеровской области и г. Междуреченска. Проект «Вместе весело шагать по просто-

рам» выполнен по гранту, полученному в рам-ках областного конкурса общественных проек-тов «Семья», направленного на работу с небла-гополучными семьями. Проект «Таежный практикум» выполнен по

муниципальному гранту 2007 г., г. Междуре-ченск. В последнее время отмечено бурное раз-витие туристической инфраструктуры в районе Поднебесных Зубьев. Сотрудниками «Инициа-тивы», совместно с представительством Все-мирного Союза Охраны Природы – МСОП (г.

Москва), в ходе реализации проекта «Дары ле-сов Горной Шории» была отмечена необходи-мость оказания поддержки по развитию малого бизнеса для населения поселков в районе Под-небесных Зубьев, в том числе содействие соз-данию малых предприятий по изготовлению продукции для туристов. Впервые были проведены маркетинговые

исследования по определению наиболее вос-требованных туристами услуг и продукции, что позволило оценить перспективу создания но-вых рабочих мест в туристических организаци-ях и в отдаленных лесных поселках. Получен-ная информация была передана в Администра-цию г. Междуреченска и администрациям от-даленных поселков для включения предложе-ний в программу развития предпринимательст-ва. Таким образом, крупнейшие экологические

общественные организации Кемеровской об-ласти сосредоточены главным образом в двух крупнейших промышленных центрах области – в городах Кемерово и Новокузнецке. Социаль-ная база данных организаций представлена, главным образом, молодежью (школьники, студенты), преподаватели школ и вузов, уче-ные. Экологические проекты в последние годы реализуются преимущественно за счет средств, полученных от выигранных грантов. Среди ос-новных направлений деятельности рассмотрен-ных организаций следует выделить такие, как научно-исследовательская работа; сбор и рас-пространение информации; образование и обу-чение в виде семинаров, тренингов, круглых столов, курсов и т.д.; помощь в охране запо-ведных территорий; очистка рек; издательская и культурно-просветительская деятельность.

СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (на материалах Красноярского края)

Мезит Л.Э. ГОУ ВПО КГПУ им. В.П.Астафьева

Проблемы социальной политики в годы Ве-

ликой Отечественной войны в советской исто-риографии долго не являлись предметом для исследования ученых. Отдельные аспекты со-циальной политики периода Великой Отечест-венной войны получили освещение в работах Ю.В.Арутюнян, В.Т.Анискова, А.И.Погребняк, А.В.Шаляк Е.Деминой др.1 Однако обобщаю-щей работы пока не создано. Между тем именно от состояния жилищного

вопроса, здравоохранения, от системы обеспе-ченности людей предметами первой необходи-

мости зависит уровень работоспособности, мо-рально-психологическое состояние общества. В данной статье предпринята попытка на

основе раннее неиспользуемых источников рассмотреть на материалах Красноярского края ряд аспектов социальной политики, проводив-шейся в военное время. С началом Великой Отечественной войны

Красноярский край стал одним из регионов, куда осуществлялось перебазирование больших масс людей из западных районов с эвакуиро-ванными предприятиями, учреждениями, к


- 115 -

1942 г. в край прибыло более 75 тыс чело-век. Население г.Красноярска увеличилось в два раза.2 К числу важных аспектов социальной поли-

тики военных лет относится обеспечение насе-ления жилой площадью. В крае жилищный во-прос был непростым до войны. В связи с мас-совой эвакуацией населения с западных облас-тей страны, перебазирования госпиталей, дет-ских домой и т.п. он значительной обострился. Под жилье приспосабливались общественные, производственные помещения, осуществлялось «уплотнение» местного населения в городах и селах. Так к концу войны в Красноярске сред-няя жилая площадь на одного проживающего составляла3,1 кв. метров по стране этот показа-тель составлял 4 кв. м.3 Однако довольно часто встречались случаи, когда на человека прихо-дилось меньшее количество жилой площади. Так в заявлении командира 59Городековского Краснознаменного имени Л.Кагановича погра-ничного отряда отмечалась стесненность жи-лищных условий эвакуированных в Боготоль-ский район Красноярского края семей военно-служащих его отряда. Местные органы власти разместили в одной комнате по 2-3 семьи. Из-за скученности проживающих обострилась эпи-демиологическая обстановка и в результате умерли пять детей.4 Однако не у всех жителей края материально-

бытовые условия удовлетворяли элементарным требованиям. Регулярно проводившиеся про-верки общежитий учащихся школ ФЗО, пока-зали, что в большинстве комнат нет окон, по-стельных принадлежностей, для осуществления личной гигиены не создано надлежащих усло-вий, поэтому среди учащихся отмечалась зав-шивленность.5 Так в 1944 г. в Красноярске среднее число посещений общественных бань на 1 человека в год составляло 10, в городе действовало всего 45 парикмахерских.6 Учитывая трудности с жилищным обеспече-

нием в крае и понимая необходимость измене-ния сложившегося положения, в военные годы были приняты решения о пополнении жилищ-ного фонда. На базе промышленных предпри-ятий формировались строительные организа-ции, которые занимались возведением жилья барачного типа, которое носило временный ха-рактер. Возведенные в короткие сроки из не-доброкачественных материалов, без элементар-ных бытовых условий, они надолго стали ме-стом проживания красноярцев. Не меньшие трудности красноярцы испыты-

вали с электроснабжением. Несмотря на при-рост энергетических мощностей они в первую очередь предназначались для оборонных пред-

приятий, освещение жилых, общественных помещений осуществлялось строго в опреде-ленное время суток, потому обходились в ос-новном керосиновыми лампами, свечами. Очень неудовлетворительно обслуживалось

население края бытовыми мастерски-ми(сапожными. портновскими). Из-за плохого обеспечения мастерских материалами и инвен-тарем, сроки выполнения заказов составляли от 1 до 3 месяцев, имели случаи хищения в мас-терских материалов заказчика.7 Большие изменения претерпела система со-

циальной защиты военнослужащих и их членов их семей. Так по Указу Президиума Верховно-го Совета СССР от26 июля 1941 г. «О порядке назначения и выплаты пособия семьям военно-служащих рядового и младшего начальствую-щего состава в военное время» началась вы-плата пособий семьям фронтовиков. Размер пособий определялся в зависимости от числа нетрудоспособных членов семей. от 100 до 250 рублей, в сельской местности размер пособий сокращался на 50%.В январе 1942 г. в крае 90518 семей получали пособия на общую сум-му 32415000 рублей. то уже в декабре 1944 г. в крае было взято на учет 300391 семей военно-служащих, которым ежемесячно выплачива-лось 8.391.897 руб. Пенсии за погибших на фронтах Отечественной войны получали 26 986 семей в сумме 2.980.103 руб.8 Кроме пенсий и пособий, семьям военно-

служащих были предоставлены льготы по на-логам, в оплате за квартиру, за обучение детей, по устройству детей в детясли и детсады. В крае было создано 1123 комиссии содей-

ствия семьям фронтовиков, по ходатайству которых органы местного самоуправления пре-доставляли семьям фронтовиков земельные участки для подсобных хозяйств и огородниче-ства, снабжали нуждающихся семенами, про-водились месячники по сбору подарков в фонд семей военнослужащих. Большую заботу о семьях фронтовиков про-

водили комсомольские организации края, под руководством которых по краю было создано 513 тимуровских команд, объединивших 3012 пионеров тимуровцев.9 Большим вниманием и заботой были охва-

чены инвалиды Великой Отечественной войны. При исполкомах всех уровней были созданы комиссии по трудоустройству инвалидов вой-ны, которые совместно с отделами социального обеспечения вели систематическую работу по трудоустройству инвалидов (преимущественно 3 группы) и предоставлению им качественно-го медицинского обслуживания. В сентябре 1942 г. на учете в краевом отделе социального


- 116 -

обеспечения состояло 7448 инвалидов войны, в 1944 г – 23 601 человек. Из них первой группы 334 человека, второй группы – 8.973 человека, третьей группы – 14 294 человека. Всего было трудоустроено 18944 человека. В промышлен-ности – 2 953 человека, в кооперации – 523, в сельском хозяйстве – 9042, в организациях и учреждениях – 5 937 человек.10 В январе 1943 г. ЦК ВКП (б) принял поста-

новление «О мерах улучшения работы совет-ских органов и местных партийных организа-ций» по оказанию помощи семьям военнослу-жащих в соответствии с которым при исполко-мах Советов всех уровней были созданы отде-лы по государственному обеспечению и быто-вому устройству семей военнослужащих, был создан специальный фонд помощи семьям фронтовиков. Однако следует отметить, что в условиях

усиления бюрократических структур прини-маемые решения зачастую оставались на бума-ге. Некоторые отделы социального обеспечения не своевременно назначали пенсии и пособия, не сокращался поток писем и жалоб в крайком ВКП(б), краевой Совет народных депутатов на бездушное отношение отдельных чиновников к улучшению условий жизни семей военнослу-жащих. Таким образом, социальная политика воен-

ного времени была продолжением довоенной и

направлена на то, чтобы обеспечить население всем необходимым для поддержания жизни минимум средств, т.к. основное внимание было обращено на укрепление обороноспособности страны. Примечание 1 Арутюнян Ю.В. Советское крестьянство в

оды Великой Отечественной войны. - М.,1963; Анисков В.Т.Жертвенный подвиг деревни.-Новосибирск, 1993; Погребняк А.И. Проблема снабжения и торговли в Сибири (1941-2945)// Сибиряки-красноярцы в Великой Отечествен-ной войне 1941-1945.-Красноярск, 2000; Шалак А.В. Условия жизни населения Восточной Си-бири (1940-1954) автореф. докт.диссертации.-Иркутск, 200; Демина Е.В., Константинов М.В. Материальное положение рабочих оборонной промышленности Красноярска в годы Великой Отечественной войны//Великая Отечественная война:60 лет Победы.-Красноярск.2005.

2 ГАКК Ф,П26,Оп.3,Д.537,Л.64. 3 ГАКК Ф.П17,ОП.1,Д,1065,Л.9. 4 Там же. 5 ГАКК Ф.П26,Оп.3,Д.566,Л.8. 6 ГАКК Ф.П17,Оп.1,Д.1065,Л.9. 7 ГАКК Ф.П17,Оп.1,Д.866,Л.17. 8 АКК Ф, П26,Оп.14,Д.633,Л.1-3. 9 ГАКК Ф.П26,Оп.14,Д.1Л.248-250. 10 ГАКК Ф.П26,Оп.14,Д.1,Л.253.

МЕСТО СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ В ФОРМИРОВАНИИ ЗРИТЕЛЬНОГО ОБРАЗА ГОРОДА Мирумян А.Л.

Беловский институт (филиал) Кемеровского государственного университета Белово, Россия

Визуальная социология (англ.Visual sociolo-

gy) – это направление социологии, изучающее социальные и культурные явления сквозь призму визуальных образов и репрезентации (фотографий, фильмов, рекламы и пр.) Целью визуальной социологии является введение в оборот социологии фотографии как социально релевантной визуальной информации. В дан-ном случае подразумеваются, прежде всего, не иллюстративные или документальные возмож-ности фотографии как фотодокумента, а фото-графия как основа для последующего раскры-тия социальных смыслов презентируемого со-циокультурного контекста. Для изучения социальных проблем общества

средствами визуальной социологии, инициа-тивная группа студентов Беловского института (филиала) Кемеровского государственного университета провела пилотажное исследова-

ние в г. Белово Кемеровской области в мае 2008 г. Для молодого города, особенно провин-циального, тема образа города очень актуальна: горожане ищут точки опоры для самоиденти-фикации, чиновники – «бренды» для популяри-зации своей деятельности, и всё это – в контек-сте нарастания социальных проблем малого города и динамично развивающегося общества. Главная цель исследования – выявление акту-альных социальных проблем в процессе фор-мирования зрительного образа города у горо-жан. Образ города играет основополагающую

роль в формировании идентичности горожани-на и восприятии им социального микроклимата своего места жительства – те отличительные черты, которые приписываются конкретному городу, всячески подчеркиваются; понимание и почитание лучших из них воспитывается у лю-


- 117 -

дей с ранних лет, а «болевые точки» городского ландшафта являются темой для обсуждения самой широкой общественности. Характеризуя зрительный имидж родного

города, мы акцентировали свое внимание на состоянии внешнего вида жилых помещений, административных зданий, улиц, площадей, мест досуга и отдыха жителей города. Соци-альными составляющими этого образа являют-ся: удобство, комфортность проживания в го-роде, досуговые занятия молодёжи, эстетиче-ские характеристики архитектуры и дизайна городских построек, чистота улиц и др. Основными зданиями, формирующими

внешний фон города, являются главные адми-нистративные центры: здание городской адми-нистрации, городского суда, Беловского инсти-тута, Центрального дворца культуры, Дома спорта и др. Они имеют презентабельный вид и являются украшениями города Белова. Но есть и такие сооружения, внешний вид которых же-лает иметь лучшего. Это жилые дома на окра-инных улицах нашего города с характерными трещинами на стенах и облупленной от старос-ти штукатуркой. Несанкционированные граф-фити молодежи на стенах таких домов зачас-тую несут отрицательную смысловую нагрузку, одновременно демонстрируя социальный на-строй современного поколения. Ряд визуальных образов позволил зафиксировать символику молодёжных группировок города, распитие спиртных напитков в общественных местах, засорение мусором подъездов домов, улиц, порчу общественного имущества. Значит это распространенные направления досуга и отды-ха части горожан. Наличие бомжей, лиц без определенного места жительства, безработных и других асоциальных слоев тоже является проблемной составляющей зрительного образа Белова. Важной отрицательной характеристикой го-

рода является экология. Выявленные средства-ми визуальной социологии результаты показа-ли, что вокруг нашего города «фонит», все мы в петле разрезов и шахт, негативных последствий деятельности предприятий угледобывающей промышленности, которые будут «аукаться» нам ещё многие десятилетия… Каменноуголь-ные смолы, бензин, зола, мазут – результат ра-боты котельных и сотен автомобилей. Они осе-дают не только на дорогах, из-за чего снег ста-новится черным, но и в наших легких. Для решения выявленных социальных про-

блем мы предлагаем следующее. В отношении полуразрушенных и находя-

щихся в аварийном состоянии зданий: необхо-димо активизировать роль домовых комитетов

и общественности в решении данной пробле-мы. Более активную социальную позицию должны занимать здесь и сами жильцы; план капитального строительства, разрабатываемый Администрацией города, должен предусматри-вать увеличение средств на снос ветхого жилья. Нерационально, что власти зачастую возводят жилые помещения на ранее необустроенных территориях, а старые здания оставляют ру-шиться, не смотря на то, что эти постройки портят вид города, занимают место в престиж-ных районах города и являются опасными для проживания. Для решения проблемы несанкционирован-

ного граффити следует выделить специальные места, постройки, строительные ограждения, здания для подобного рода творчества молоде-жи. В этом случае художественный дар подро-стков будет работать на визуальный имидж го-рода. Использование конкурсных начал обес-печит стимулы для работы, конкуренцию, творческий подход. В результате «непризнан-ные художники» будут легализованы, а их све-жие идеи и творческая активность направлены в нужное русло. Проблема существования в обществе бом-

жей решаема средствами государственной и региональной социальной политики. В рамках нашего города возможны следующие способы регулирования: поддержка Администрацией города Центра социальной защиты граждан; развитие социального волонтерства; проведе-ние благотворительных акций, в том числе средствами местных СМИ; повышение соци-альной ответственности предпринимателей и коммерческих структур, имеющих средства для спонсорской помощи. На предприятиях, заводах, шахтах и других

предприятиях, загрязняющих окружающую среду, большее внимание следует уделять во-просам экологии. Полезен здесь зарубежный опыт. В частности Япония известна как лидер в области экологических «know-how», позво-ляющих экономить ресурсы и делающих мир чище. Можно использовать опыт этой страны для решения экологических проблем провин-циального российского города; внедрение аль-тернативных и экологически чистых источни-ков энергии (газ, энергия ветра, солнца); утили-зация, вторичное использование и переработка отходов. В частности, в развитых странах с этой целью мусор сортируют по отдельным контейнерам (стекло, пластик, пакеты и т.д.), что позволяет облегчить процесс переработки; использование экологически чистого топлива для автомобилей.


- 118 -

Подводя итоги нашего исследования, можно сказать, что зрительный образ города Белова характеризуется рядом социальных проблем. Поэтому предстоит большая работа по их ней-трализации. Только путем объединения усилий органов местного самоуправления, городской общественности и представителей бизнеса

можно сделать так, чтобы наш город стал внешне более привлекательным, а социально – более комфортным для жизни. Ведь от того, как будут воспринимать нашу малую родину, зависит, по большому счёту, и наше будущее и будущее наших детей.

СТУДЕНТ В УСЛОВИЯХ РЕФОРМИРОВАНИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ Монастырская Т.И.

Новосибирский государственный технический университет Новосибирск, Россия

Задачами проводимых реформ высшего об-

разования в рамках создания единого европей-ского образовательного пространства являются, в частности, повышение академической мо-бильности студентов, уровня качества образо-вания, привлекательности европейского обра-зования. Основные мониторинговые исследо-вания Болонского процесса касаются динамики названных показателей. Студент, как основной потребитель образовательных услуг, все еще остается в стороне от проводимых реформ. Критические исследования и доклады ESIB

(международной студенческой организации) имеют, бесспорно, большое значение и помо-гают выделить наиболее сложные моменты по-литических решений в области реформ, но все равно не отражают в полной мере, как отража-ются проводимые реформы в повседневной

жизни студентов. На наш взгляд, задача выяс-нения позиции студента в отношении качества образования, влияния реформы на проектиро-вание образовательного процесса и дальней-шую профессиональную деятельность является весьма актуальной в области общественно-социальных и социально-педагогических ис-следований. Пилотажное исследование было проведено в Новосибирском и Барнаульском государственных технических университетах. Приведем наиболее интересные примеры

полученных результатов, показавшие необхо-димость дальнейшей детальной разработки программ исследования в этом направлении. Отношение студентов к реформам Болонского процесса так же неоднозначно, как и в профес-сорско-преподавательской среде (рис.1).

Рис. 1. Отношение студентов к реформам Болонского процесса

Результаты исследования показали, что

большинство студентов либо недостаточно ин-формированы о проводимых реформах, либо не считают эту реформу актуальной для себя, в частности, и для России, в целом. Повысить привлекательность реформы для студентов можно единственным способом:

• разработать понятную всем (студентам, профессорско-преподавательскому составу, ученым, работодателям) концепцию воспроиз-водства специалистов с высшем образованием и занятости их на рынке труда;

• разработать действенные организацион-ные механизмы, обеспечивающие проводимые


- 119 -

реформы, на основе принципа «равной доступ-ности». При оценки лучших вузов мира, студенты

уверенно выделили такие вузы, как Harvard University (США), University of Cambridge (Великобритания), University of Oxford (Вели-кобритания), включив также в число лидеров и МГУ, что не совпадает с реальной статистикой (на пример, с рейтингом ВУЗов мира, прове-денным изданием Times Higher Education

Supplement). Таким образом, представляется интересным и полезным исследовать вопрос об интерпретации качества высшего образования и имидже выпускника вуза на национальной, европейском и мировом уровнях. Отношение к академической мобильности у

российских студентов, в основном, положи-тельное. Для них процесс мобильности в боль-шей степени привлекателен возможностью по-смотреть другие страны (рис. 2).

Рис. 2. Отношение студентов к академической мобильности

Процесс академической мобильности

является одним из самых интересных моментов реформ Болонского процесса. В то же время для студентов российских вузов, особенно азиатской части России, не смотря на всю свою привлекательность он является затруднительным по причинам:

• недостаточной разработанности механизмов взаимозачетов;

• экономической несостоятельности студентов самостоятельно финансировать такую мобильность;

• недостаточного количество программ, позволяющих студентам получать поддежку для осуществления академической мобильности;

• слабого знания иностранных языков. Вместе с тем при разработке программ

академической мобильности необходимо учитывать, что в настоящий момент большинство студентов ориентированы на национальный рынок труда (рис. 3).

Рис. 3. Планирование будущей профессиональной деятельности


- 120 -

Следовательно, варьирование периодов обучения в других странах и изучения учебных дисциплин должно позволять студенту не просто интересно провести время и познакомиться с культурой других стран, но и оптимально пополнить профессиональный багаж знаний. Студенты довольно активны в процессе

оценивания качества образования (рис. 4). В ряде вузов (как российских, так и

зарубежных) регулярно проводится опрос

мнения студентов о качестве образовательного процесса. Для студентов не всегда очевидно, каким образом их мнение влияет на повышение уровня качества образования. Как правило, включение студентов в деятельность внутриву-зовских систем качества образования ограни-чивается только опросом мнения студентов. Вместе с тем, сами студенты чувствуют

большие возможности в организации такого вида деятельности (рис. 5).

Рис. 4. Возможность студентов влиять на качество образовательного процесса

Рис. 5. Возможные функции студенческих организаций в управлении качеством образования

Развитие внутривузовских грантов для уча-

стие студентов в управлении качеством образо-вания может стать перспективным в плане реа-лизации креативных проектов. В ходе исследования была выявлена специ-

фическая зависимость между следующими по-

казателями: занимается ли студент научной ра-ботой и важны ли для него проблемы качества образования (рис. 6). Студенты, ведущие научно-

исследовательскую деятельность под руково-дством преподавателя, более заинтересованы


- 121 -

в качестве обучения и могли бы участвовать в управлении качеством на уровне «студент». Они более собраны, лучше информированы о происходящих изменениях в образовании и своей профессиональной отрасли, не идеализи-руют учебный процесс, но более адекватно подходят к его оценке. Проведенное исследование охватывало так-

же вопросы интерпретации студентами качест-ва образования, значения высшего образования для их последующей трудовой деятельности, опыт индивидуальной академической мобиль-ности, представления о готовности профессор-ско-преподавательского состава и руководства университетов к непосредственному сотрудни-честву со студентами в области управления ка-чеством образования. Были выделены вопро-

сы, которые требуют дальнейшего исследова-ния:

• в чем заключаются истинные причины неглу-бокой информированности студентов о проис-ходящих реформах высшего образования в рамках создания единого европейского образо-вательного пространства;

• как отразятся организационные и содержатель-ные изменения образовательного процесса на траектории обучения студента;

• каковы перспективы проводимых реформ с позиции качества образования. Дальнейшие исследования должны включать анализ социального самочувствия студентов в процессе происходящих масштабных реформ образования и их реальных перспектив.

Рис. 6. Оценка зависимости между участием студентов в научно-исследовательской

работе и готовностью принять участие в управлении качеством образования

РОЛЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО ЛИДЕРА В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Науменко Е.С. Киевский национальный университет имени Тараса Шевченко

Киев, Украина

Проблема политического лидерства является одной из наиболее исследуемых проблем в со-циально-политических науках. Однако, не-смотря на многочисленные исследования, уче-

ные до сих пор не пришли к консенсусу – сего-дня существует множество различных и проти-воречивых теорий, трактующих феномен ли-дерства. Не исключением является также ос-

Нет, у меня нетвремени (мне этонеинтересно).

Надо подумать, неготов к ответу

Да, готов, и мне этоинтересно

Волнует ли Вас лично проблема качества образования, и гото-вы ли Вы принять участие в управлении качеством?

20

15

10

5

0

другое

У меня нет на это времени

Хотел бы, но не знаю, как можно включитьсяв такую работу

Да, занимаюсь

Занимаетесь ли Вынаучной работой в университете?


- 122 -

мысление роли политического лидера в совре-менном обществе. Следует отметить, что в современных демо-

кратических обществах классические представ-ления о роли политического лидера - выявлять общественное благо и способствовать его дос-тижению - утрачивают свою актуальность. Со-временный лидер должен быть сильным там, где слабы люди. Вместе с тем, деятельность политического лидера не должна лишать людей возможности принимать решения и нести за них ответственность. Таким образом, роль по-литического лидерства в современных демо-кратических обществах заключается в следую-щем. Во-первых, политический лидер должен по-

буждать людей к действию. Как отмечает со-временный исследователь Дж.Бернс, лидер «может критиковать… разрыв между желания-ми, ценностями и реальностью» [1, 167]. Дру-гими словами, лидер должен во время выявлять различия между теми ценностями, которыми обладают люди, и реальностью. Вместе с тем, единственное, посредством чего лидер может достигать данной цели, это побуждать людей к осознанию такого несоответствия. Задание ли-дера состоит в том, чтобы разрыв между реаль-ностью и идеальными представлениями транс-формировался в требования со стороны других членов общества, поскольку именно требова-ния, потребности и ожидания составляют ос-нову для лидерской деятельности. Во-вторых, лидер должен предлагать векто-

ры развития. Политические лидеры, в отличие от других членов общества, должны уметь аде-кватно оценивать реальность и предвидеть из-менения. Соответственно, лидеры должны предлагать направления дальнейшего развития. Однако, стоит отметить, что лидеры должны именно предлагать, а только люди - принимать решения по поводу предложенных направле-ний.

В-третьих, роль политического лидера за-ключается также в способствовании трансфор-мации индивидов в граждан. Как определил знаменитый мыслитель Ж-Ж.Руссо, превраще-ние индивида в гражданина происходит вместе со вступлении людей в общественный договор. По мнению философа, переход от природного состояния к гражданскому государству побуж-дает человека меняться: справедливость прихо-дит на смену инстинктам, а деятельность чело-века приобретает моральные качества, которых ранее не было. Только тогда, когда обязанность заменяет физический импульс, а право – аппе-тит, человек, который ранее концентрировался только на себе, начинает действовать в соот-ветствии с принципами [2]. Таким образом, осознание человеком того,

что он является гражданином, означает поступ-ление индивидуальными интересами в пользу общественных. Поэтому, в данном контексте, главными заданием политического лидера яв-ляется обеспечение формального равенства и политического участия, укрепление граждан-ского общества и культивирование социальных добродетелей – качеств, необходимых для взаимодействия в демократическом обществе.

Литература 1. Burns, J. Transforming Leadership: A New

Pursuit of Happiness / James MacGregor Burns. - (New York: Atlantic Monthly Press, 2003. – 320 pp.

2. Руссо Ж..Ж.. Об общественном догово-ре, или принципы политического права [Элек-тронный ресурс] / По изд.: Руссо Ж.Ж. Об об-щественном договоре. Трактаты / Пер. с фр. А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. - М.: "КАНОН-пресс", "Кучково поле", 1998. - 416 с. Режим доступа к книге: http://lib.ru/FILOSOF/RUSSO/prawo.txt

ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОРГАНИЗАЦИИ PR-ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В СОВРЕМЕННЫХ

ОБЩЕСТВЕННО-СОЦИАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ Наумов Д.Н.

Нижневартовский государственный гуманитарный университет Нижневартовск, Россия

В современных социально-экономических

условиях, основанных на рыночных принци-пах, помимо производственной особенно акту-альной является сфера общественных отноше-ний. В этой связи важное значение приобретает система мировоззрения человека, его стереоти-

пы и уровень доверия к тому или иному виду профессиональной деятельности. Таким обра-зом, отношение к профессии, отраженное в массовом сознании, влияет на коммуникацию между представителями той или иной сферы деятельности и общественной средой. Для

http://lib.ru/FILOSOF/RUSSO/prawo.txt


- 123 -

профессии специалиста по связям с обществен-ностью такой диалог важен еще и потому, что предметом этой деятельности является комму-никация с аудиторией. В основе требований, предъявляемых к

представителям интеллектуального труда, в том числе к специалистам по связям с общест-венностью, лежат профессионализм, компе-тентность, ответственность, личностные ценно-сти и внутренняя культура. В работе с аудито-рией PR-специалисту важна внутренняя моти-вация и стремление к приобретению профес-сионально значимых качеств. С целью установ-ления основанных на доверии продолжитель-ных контактов с аудиторией, PR-специалисту необходимо не только проявить перечисленные качества, но и способствовать созданию в мас-совом сознании прочных позитивных стерео-типов качества и эффективности своей работы. Ситуация осложняется тем, что в современ-

ной теории и практике PR-деятельности отсут-ствует четко определенный механизм по изме-нению заданного в обществе стереотипа отно-сительно этого вида профессиональной дея-тельности. На основе устоявшихся еще в 20 веке взглядов, общество и сегодня часто на-строено негативно в оценке деятельности PR-специалистов. Изначальное негативное представление о

профессиональной деятельности работников в сфере публичных связей, уже занявшее проч-ное место в сознании россиян, очень трудно вытеснить новым иным знанием. Несмотря на успешную и широкомасштабную деятельность Российской ассоциации по связям с общест-венностью и других профессиональных объе-динений, клише «черного пиарщика» продол-жает негативно сказываться на имидже профес-сии. В этой связи растет необходимость созда-ния работающей системы транслирования по-зитивного образа PR-специалиста, способного сделать отношение общества к этой деятельно-сти более лояльным. Функции PR подразделений состоят в изу-

чении и изменении отношения различных об-щественных групп к определенной организа-ции, к ее товарам и услугам в нужном для нее направлении. Данные о трудоустройстве выпу-скников, а также студентов вечернего и заочно-го отделений факультета рекламы указывают на то, что рекламная отрасль требует сегодня не только специалистов узкого профиля — «по рекламе», но и специалистов, владеющих зна-ниями и навыками управления сложным ком-плексом корпоративных коммуникаций, преж-де всего — c использованием PR технологий, где немаловажная роль отводиться морально -

этическим и нравственным нормам личности. «Профессиональная этика может быть опреде-лена как корпоративная система этических ре-гуляторов, направленных на обеспечение гар-монии ценностей референтной группы с ценно-стями общества. Данное определение профес-сиональной этики имеет своим следствием при-знание того факта, что само профессиональное сообщество должно обладать, осознаваемыми всеми, консолидированными интересами. Од-нако, сохранение полной автономии и корпора-тивная закрытость в сфере общественных свя-зей недопустимы» [1. С.32]. Так в своем докла-де на научно-практической конференции «Профессиональная этика в PR и рекламе» Л. А. Громова – доктор философских наук, про-фессор кафедры связей с общественностью РГПУ имени А.И. Герцена – трактует понятие «профессиональной этики». По мнению автора «общественное мнение, больше информиро-ванное из прессы о применении «грязных тех-нологий», часто именно с ними идентифициру-ет всю PR-деятельность. Профессиональный контроль, особенно когда речь идет о соблюде-нии этических правил, должен иметь совер-шенные механизмы обеспечения публичности нравственных последствий, применяемых тех-нологий. Это позволит усилить индивидуаль-ную ответственность корпорантов и будет сти-мулировать их желание «играть по общим пра-вилам», что в свою очередь, повысит доверие общества к профессии в целом» [1. С.33]. За последние несколько лет общая атмосфе-

ра профессионального PR-пространства пре-терпела значительные перемены, анализируя которые можно говорить о новом этапе фор-мирования статуса специалиста по связям с общественностью, системы представлений о его деятельности, обусловленных повышением этических требований и развитием нравствен-ных основ профессии. Созданы основные ме-ханизмы нравственной саморегуляции деятель-ности PR-специалистов и агентств. Они вполне соответствуют цивилизованному набору про-фессиональных этических регуляторов. Вместе с тем широкая общественность остается не ос-ведомленной относительно новых достижени-ях профессии. Л. А. Громова выделяет целый комплекс основных мероприятий, которые при широком их освещении могли бы способство-вать приобретению PR-деятельностью пози-тивного статуса. В 1994 году на конференции РАСО (Россий-

ская ассоциация по связям с общественностью) принята «Декларация профессиональных и эти-ческих принципов в области связей с общест-венностью». В 1997 году руководители 11-ти


- 124 -

российских PR-агентств подписали и объявили открытой для присоединения «Хартию прин-ципов сотрудничества и конкуренции на рос-сийском рынке услуг по связям с общественно-стью». В 1999 году по результатам рейтингов PR-

агентств, проведенных по инициативе журнала «Советник» центром «РОМИР» [3], в которых учитывались не только профессионализм, но и такие нравственные показатели, как отзывы клиентов, получение российских и междуна-родных премий в области PR, были определе-ны лидеры, вошедшие в Клуб Десяти. В мае 2000 года создана этическая комиссия

РАСО, в состав которой вошли известные тео-ретики и практики PR: Александр Чумиков, Алексей Ситников, Татьяна Лукьяненко и дру-гие. В 2000 году журналом «Советник» обнаро-

дован «Манифест роста сообщества политиче-ских консультантов и технологов», разработан-ный центром «Новоком» [5]. Ежегодно прово-дятся конкурсы профессионального мастерства среди PR-специалистов: «Серебряный Лучник» и многообещающий конкурс для начинающих «Prоба», призванные повысить престиж про-фессии. Обсуждению этических принципов деятель-

ности и критериев сертификации операторов рынка PR-услуг посвящены многочисленные публикации в профессиональных журналах «Советник» и «PR-диалог». В июне 2000 года состоялось первое заседа-

ние комитета по профессиональной сертифика-ции в области связей с общественностью. Дос-тойное место в совершенствовании качества профессиональной деятельности PR-специалистов, обмене опытом и реализации принципа открытости занимают семинары и конференции. Нередко на них затрагиваются вопросы отношения общественности к PR-специалисту и содержанию его профессиональ-ной деятельности. Несомненно, что интерес к этическим регуляторам PR - деятельности воз-рос. Наиболее популярными из них стали кон-курсы, рейтинги и этические кодексы. Рейтинги способствуют повышению интереса PR-сообщества к обсуждению не только прагмати-ческой и креативной ценности PR-проектов, но и к оценке их социальных и нравственных по-следствий. Кроме того, рейтинги позитивно влияют на готовность стремящихся получить высокую оценку претендентов следовать в сво-ей деятельности принципу прозрачности и от-крытости ряда основных профессиональных показателей. Важно отметить тот факт, что в Петербурге был создан

Центр профессиональной этики и рейтинговой аналитики, основной задачей которого будет проведение этической экспертизы PR - реклам-ных и социальных проектов, а также различ-ных рейтингов [2]. Не меньшее признание по-лучают профессиональные кодексы. 26 сентяб-ря 2001 года РАСО на заседании Исполнитель-ного Совета РФ был утвержден Российский кодекс профессиональных и этических прин-ципов в области связей с общественностью. Этот кодекс включает в себя следующие прин-ципы и нормы профессиональной и этической деятельности:

• общие профессиональные принципы; • принципы взаимоотношений с клиента-

ми; • принципы взаимодействия с коллегами в

сфере связей с общественностью; • принципы взаимоотношений со средст-

вами массовой информации и представителями других профессий;

• отношение к профессии «связи с общест-венностью» [4]. Этот кодекс придает цивилизованный и це-

ленаправленный характер процессу формиро-вания профессиональной школы PR. Он помо-гает выстроить защиту профессии от недобро-совестных практиков и повысить профессио-нальные стандарты. Его наличие стало гаран-том равноправного и взаимовыгодного сотруд-ничества с зарубежными партнерами, между-народными PR-сетями и мировым PR-сообществом в целом. Однако проблема состоит не только в том,

чтобы сформировать и принять правила про-фессионального поведения. Важно разработать механизмы их использования и распростране-ния. Пока рано говорить об эффективности созданных PR-сообществом этических регуля-торов. В то же время задача повышения эффек-тивности профессиональной этики становится не только актуальной, но и центральной, по-скольку от соблюдения ее принципов зависит общественное доверие к PR-специалисту. Со-блюдение этических норм и принципов дея-тельности в сфере PR является необходимым условием завоевания доверия клиентов, про-движения деловых интересов PR-специалистов, позволяет добиться расположения различных общественных групп, а значит, в целом способ-ствует укреплению позитивного стереотипа PR-специалиста в массовом сознании. Успешность организации и развитие PR-

деятельности будет реальной, если удастся преодолеть ряд трудностей по развитию этой специальности в целом.


- 125 -

Во-первых, это переосмысление и интерпре-тация зарубежного опыта в процессе подготов-ки специалистов по PR. История становления профессии на Западе значительно превосходит отечественный опыт. Вместе с тем специфиче-ские условия развития России, изменения со-временных социально-экономических условий, в основе которых заложены рыночные отноше-ния, политическая ситуация в нашей стране, наконец, менталитет русского человека – все это требует поисков своего пути профессио-нального образования специалистов данной области. Во-вторых, отсутствие точного понимания в

массовом сознании предмета и методов дея-тельности профессии «связи с общественно-стью». Также отмечается неразработанность механизма коррекции сложившихся негатив-ных представлений. В ходе такой работы необходимо создать

систему транслирования новых суждений отно-сительно PR-специалистов на основе профес-сиональных характеристик и полученных в хо-де обучения компетенций. Для этого нужно определить профессио-

нальную этику как корпоративную систему этических регуляторов, направленных на обес-печение гармонии ценностей референтной группы с ценностями общества. При этом про-фессиональное сообщество должно обладать осознаваемыми всеми консолидированными интересами. Профессиональный контроль, особенно ко-

гда речь идет о соблюдении этических правил, должен иметь совершенные механизмы обес-печения публичности нравственных последст-вий, применяемых технологий. Это позволит усилить индивидуальную ответственность PR-специалистов и будет стимулировать их жела-ние «играть по общим правилам, что, в свою

очередь, повысит доверие общества к профес-сии в целом» [1. С.34]. Специалистам необходимо действовать со-

образно основным механизмам нравственной саморегуляции деятельности PR-специалистов и агентств, которые соответствуют цивилизо-ванному набору профессиональных этических регуляторов. На пути к повышению эффективности про-

фессиональной этики необходимо соблюдение этических норм и принципов деятельности в сфере PR, что является необходимым условием завоевания доверия клиентов, продвижения деловых интересов PR-специалистов, позволяет добиться расположения различных обществен-ных групп, а значит, в целом способствует ук-реплению позитивного стереотипа PR-специалиста в массовом сознании.

Литература 1. Громова Л.А. Профессиональная этика в

PR и рекламе // Тезисы научно-практической конференции «Профессиональная этика в PR и рекламе» (28-29 июня 2001 г.). СПб, 2001. – С. 32-34.

2. На «родине «черного» PR» создан центр профессиональной этики связей с обществен-ностью // Советник. – 2001. – №7.

3. Никулин С., Моченов А. PR-зона и пресс-индексы. Рейтинг PR-мэнов и PR-агентств // SMI.ru. URL: http://smi.ru/2000/09/10/968593731.html (дата обращения 13.03.2009).

4. Российский Кодекс профессиональных и этических принципов в области связей с обще-ственностью // mass-pr.ru. URL: mass-pr.ru/2009/03/14.html (дата обращения 24.02.2009).

5. Станишев Б. Манифест усилит «Хартию» // Советник. – 2000. – №3.

ТЕОРИЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО КРУГА Наумов П.Ю.

Новосибирский военный институт внутренних войск им. Генерала армии Яковлева И.К. МВД РФ Новосибирск, Россия

Существование человека в обществе, его со-

циальная адаптация, социализация, всегда были и будут предметом обсуждений и споров между социологами. Теория социализации человека еще до сих пор недостаточно систематизирова-на. В этом направлении существует еще целый ряд неисследованных вопросов. Итак, какие ступени преодолевает индивид в

процессе социализации? С какими проблемами он сталкивается? Как это показать системно?

Возможно ли, исходя из характера человека и его поведения, провести сравнительный анализ и определить, что или кто, на личность влияет сильней? Возможно, мы сможем ответить на эти вопросы, выдвинув теорию социологиче-ского круга. Итак, данная теория состоит в том, что че-

ловек рождается в центре пересечения двух ус-ловных линий, которые проходят через всю жизнь человека. Обе они возникают практиче-

http://smi.ru/2000/09/10/968593731.html


- 126 -

ски сразу с его рождением и имеют свое назва-ние. Получается, что центр рождения человека - это центр пересечения линий «Декартовой системы координат» (см. схему). Линию «x» здесь назовем «Влияние госу-

дарства и его аппарата (институтов) на жизнь личности в обществе, процесс его существова-ния». Лини «y» назовем «Влияние происходящих

в жизни человека событий (внешних и внут-ренних) на его поведение в различных средах существования в обществе. Причинная связь между этими событиями и совершаемыми по-ступками». На этих двух линиях, проходящих через всю

жизнь человека, наложены условные круги по названию сред, в которые социализуется и в которых общается человек, и закрепленные на этих линиях, согласно числового соответствия «Декартовой системы координат». Первый круг, состоит из трех соподчиненных кругов по времени и этапам социализации. Это – «Чело-век», «Индивид», «Личность». Внешняя грани-ца этого круга есть уже сформировавшаяся личность. Согласно «теории социологического круга»

личность существует, общается и проходит процесс социализации в трех средах:

- среде семьи; - среде общения (знакомых, друзей, прияте-

лей);

- среде деятельности (осуществления трудо-вой, политической и иной осознанной и, как правило, оплачиваемой работы личности).

Эти среды схематично как раз и крепятся, условно, в виде кругов, разных по размеру, на «Декартовой системе координат» во взаимосвя-занной последовательности. Взаимосвязь эта обуславливается следующим образом: родив-шись, человек сразу попадает под влияние и опеку государства, его правовых и иных норм (линия «x»). Затем это влияние распространя-ется на процесс его социализации в обществе. Человек начинает свое движение в социализа-ции и становлении по средам. Сначала это сре-да семьи, потом среда общения, далее среда деятельности. Конечно, разделение на среды условно, поскольку они тесно взаимосвязаны, например круг общения может составлять только семья, но он может расширится одно-классниками, сокурсниками, коллегами по ра-боте и т.д. Таким образом, получается, что круг ассимилируется. Но при этом разность соци-альных целей общения этих сред дает нам пра-во их разграничивать. Итогом же теоретического материала слу-

жит схема «социологического круга» (см. схе-му). С помощью данной схемы, получив коорди-

наты точки, по «Декартовой системе» мы мо-жем высчитать, насколько и как влияют на че-ловека либо явления происходящие в его жиз-ни, либо государство.

СТРУКТУРА И СВОЙСТВА СОЦИАЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ Наумова Е.В.

Сибирский университет потребительской кооперации Новосибирск, Россия

Категория социального действия является

одной из ключевых в социологии. Исследова-ние этого феномена продолжается уже более столетия72, поэтому отсутствие убедительных ответов на вопросы о сущности и свойствах социального действия заставляет задуматься об адекватности самих подходов к решению дан-ной проблемы. Анализ теорий социального действия73 сви-

детельствует, что их основой является методо-

72 Наиболее цитируемыми в этой области являются труды Э. Дюркгейма, В.Парето, М.Вебера, Г.Зиммеля, Т.Парсонса, Р.Мертона, Д. Мида, Э. Гоффмана, П.Сорокина, А. Шюца, Э.Гидденса, П.Бурдье, Н.Лумана, Д.Александера, Ю.Хабермаса, П.Штомпки 73 Девятко И.Ф.Социологические теории деятельности и практической рациональности.— М.:"Аванти плюс", 2003. —336 с.

логия структурно-функционального (системно-го) подхода, согласно которому свойства соци-ального действия определяются составом его элементов и характером структурообразующих отношений между этими элементами. Соответ-ственно, усилия создателей теорий были на-правлены на выявление либо особого «соци-ального элемента», либо особого «социального отношения»74. Мы считаем применение методологии сис-

темного подхода в контексте теории социаль-ного действия в принципе некорректным. Клю-чевым элементом социального действия явля- 74 М.Вебер таким «социальным элементом» считал «ори-ентированного на других» индивида. Г.Зиммель, П.Сорокин, Ю.Хабермас и др. рассматривали в качестве «социального отношения» взаимодействие между инди-видами.


- 127 -

ется «цель» - результат, ради которого субъект осуществляет действие. Но понятия «цели» и «результата» не применимы к «системе»75. «Цель» - это категория «деятельности», поэто-му и подход к созданию теории социального действия должен быть не структурно-функциональным, а деятельностным. То есть, причина «социальности» не в каких-то особых свойствах субъекта или особых отношениях субъекта со средой, а в специфическом «соци-альном результате», на получение которого направлена деятельность субъекта. При таком подходе для разработки теории социального действия необходимо определить этот «соци-альный результат» и реконструировать дея-тельность по его получению. В решении указанных задач мы будем руко-

водствоваться тезисом Э. Дюркгейма76 о том, что «сравнительный метод - единственный пригодный для социологии»77. Для практиче-ской реализации сравнительного метода необ-ходимо:

• найти эффективный критерий «социаль-ности» действия и разработать на базе этого критерия метод сравнения различных «соци-альных действий»;

• подобрать для сравнения «социальные действия» с разной степенью выраженности критерия «социальности» и определить, какой фактор в сравниваемых деятельностях влияет на величину этого критерия;

• сформулировать на основе выявленного фактора определение «социального действия», реконструировать структуру этой деятельности и определить ее свойства. Наиболее сложной проблемой является вы-

бор критерия «социальности». Он должен ис-ключать влияние биологических и психических факторов78 и быть удобным для поиска и срав-нения пары «более социального» – «менее не-социального» действий. Этим требованиям, на наш взгляд соответствует критерий формально неадекватной реакции социального институ-та. Суть критерия в следующем. В некоторых

75 Одна и та же система может использоваться как средст-во достижения разных целей. Например, с помощью авто-мобиля можно как перемещать предметы, так и препятст-вовать их перемещению другими автомобилями. 76 Э. Дюркгейм. О разделении общественного труда. Ме-тод социологии. М., 1991. С.394-409. 77 Если качество «социальности» способно иметь различ-ную степень выраженности, то сравнением «более соци-ального» и «менее социального» действий это качество можно выявить. 78 Для этого у субъекта, идентифицирующего «социаль-ность» действия не должно быть физического тела и ин-дивидуальной психики. Лучшей кандидатурой на роль такого субъекта является «социальный институт»

социальных институтах есть системы безопас-ности, обеспечивающие его защиту от внешних и внутренних деструктивных воздействий. Яв-ная демонстрация системой безопасности за-щитной реакции может служить индикатором идентификации этой системой попытки осу-ществления извне или изнутри угрожающего институту социального действия. При разработке метода идентификации учи-

тывались следующие обстоятельства: • для критерия не имеет значения, где и ко-

гда происходило каждое из сравниваемых дей-ствий. Важен лишь факт формально неадекват-ной реакции социального института в одном случае, и факт отсутствия такой реакции в дру-гом;

• со временем отношение социальных ин-ститутов к некоторым событиям может корен-ным образом меняться. Это позволяет для выявления искомого фак-

тора «социальности» использовать одно и то же действие, которое когда-то вызвало фор-мально неадекватную реакцию социального института, а затем, спустя некоторое время, не вызвало такой реакции. Причина изменения отношения к действию и будет искомым фак-тором, определяющим уровень «социальности» рассматриваемого действия для этого институ-та. Применим метод идентификации к взглядам

католической церкви на распространение ге-лиоцентрической системы Н.Коперника. В 1543 г. церковь разрешает издание работы

Н.Коперника «Об обращении небесных сфер». В мае 1620 года церковная цензура полностью осудила и запретила печатать эту книгу, а в 1835 году отменила запрет. Таким образом, распространение гелиоцентрических идей с помощью книг сначала для церкви было «несо-циальным» действием, затем стало «социаль-ным», а потом снова «несоциальным». Содержательный анализ каждой ситуации

позволяет установить причину столь различной реакции церковной системы безопасности на одну и ту же деятельность. В момент своего появления, гипотеза Ко-

перника о круговом движении планет вокруг Солнца опровергалась астрономическими на-блюдениями и реальной опасности основам вероучения и власти церкви не представляло. К 1620 году ситуация радикально изменилась. Публикация Кепплером в 1609г. законов эл-липтического движения планет, астрономиче-ские наблюдения Галлилея ставили под сомне-ние истинность птолемеевской модели строе-ния Вселенной, а значит, по мнению инквизи-ции, и основы самой веры. Соответственно уг-


- 128 -

розе была и защитная реакция. К началу 19 века власть церкви над обществом в значительной мере была потеряна, и борьба с «ересями» ут-ратила былую значимость. С другой стороны, все исследования подтверждали истинность гелиоцентрической системы Коперника. Отри-цание очевидного стало неудобным для церкви, и в 1835 работы Коперника, Кепплера и Гал-лилея были убраны из списка запрещенных книг. Этот анализ показывает, что фактической

причиной церковной цензуры были не сами гелиоцентрические идеи, а их способность ос-лабить влияние церкви как социального инсти-тута в рамках существовавшей социальной сис-темы. Таким образом, в общем случае, идентифи-

кация социальным институтом некоторого дей-ствия как «социального» сводится к следую-щему:

• собирается информация о действии (его результате, способе и т.п.);

• составляется прогноз влияния действия на возможности социального института среди других социальных институтов, групп и инди-видов;

• если ожидаемые последствия действия могут изменить возможности социального ин-ститута, то действие идентифицируется как «социальное» и на него вырабатывается реак-ция. Если действие уменьшает возможности социального института, принимаются меры противодействия. Если увеличивает - меры со-действия. Таким образом, причиной реакции социаль-

ного института на действие субъекта (инди-вида, группы, другого социального института) является прогноз вероятных изменений воз-можностей института, вызванных этим дей-ствием. Изменение представлений социального ин-

ститута79 о собственных возможностях и является искомым фактором, влияющим на критерий «социальности» действия. С учетом сказанного сформулируем опреде-

ления основных понятий конструктивной тео-рии социального действия:

• Совокупность представлений социально-го субъекта о том, что можно при возникнове-нии некоторого события, будем называть фак-тором свободы;

• Совокупность представлений социально-го субъекта о том, чего нельзя при возникнове-

79 Легко показать, что фактор «социальности» действия является универсальным и может быть применен и груп-пой, и индивидом

нии некоторого события, будем называть фак-тором необходимости;

• Ординарным социальным действием на-зывается деятельность субъекта, не изменяю-щая его факторов свободы и необходимости;

• Неординарным социальным действием называется деятельность субъекта, изменяющая его фактор свободы и/или фактор необходи-мости;

• Социальное действие - это деятель-ность субъекта по формированию факторов свободы и/или факторов необходимости;

• Несоциальным действием является лю-бое событие, которое субъект не связывает со своими представлениями о том, что можно, и чего нельзя (например, фраза или надпись на незнакомом языке). Из определения сущности социального дей-

ствия как деятельности, результатом которой является совокупность представлений субъек-та о том, что можно, и чего нельзя, следуют два весьма интересных вывода:

1) основным субъектом («актором») соци-ального действия является не исполнитель предметного действия, а тот, кто, восприни-мая это действие, формирует свои представ-ления о том, что можно и чего нельзя80. Это означает, что одно событие может порождать столько социальных действий, сколько субъек-тов о нем узнают. Причем, в зависимости от индивидуальных факторов свободы и необхо-димости, одни субъекты будут воспринимать его как ординарное, другие как неординарное социальное действие, а кто-то как вообще «не-социальное»;

2) социальность - это способность субъек-та формировать и изменять собственные представления о том, что можно и чего нель-зя. Если субъект сохраняет эту способность, он остается «социальным» вне зависимости от то-го, взаимодействует он с другими субъектами, или находится в изоляции от них. Утрата субъ-ектом этой способности означает для него по-терю «социальности», даже если при этом он продолжает находиться среди других субъек-тов. Без способности изменения факторов сво-боды и необходимости, социальности субъек-та (индивида, группы, института) не сущест-вует.

80 Исполнитель тоже выполняет социальное действие, либо воспроизводя свои представления о выполняемом действии, либо пересматривая их, если что-то получается не так, как хотелось.


- 129 -

Зная сущность социального действия, мож-но определить ее структуру81. Результатом со-циального действия является «представление», то есть некоторый образ, идеализация, которой пользуется субъект. Но всякий образ – это ин-формация. Следовательно, социальное дейст-вие – это деятельность по производству ин-формации, и ее предметом также является ин-формация82. Предмет социального действия - это информация о событиях, в связи с кото-рыми у субъекта формируются представления о том, что можно, и чего нельзя. Технология (процесс, способ) социального

действия – это последовательность операций преобразования предмета (информации о собы-тии, предметном действии) в результат (фактор свободы и необходимости субъекта). Примени-тельно к социальному действию способ вклю-чает в себя получение информации о некото-ром событии, анализ этой информации (со-поставление с тем, что ожидалось) и приня-тие решения о сохранении или изменении пред-ставлений о том, что можно и чего нельзя при наступлении такого события. В общем случае, средство деятельности –

это то, чем воздействуют на предмет для полу-чения результата. Для социального действия средство – это методы получения информации о происходящих событиях, методы анализа (сравнения прошлых представлений с новыми фактами) и методы формирования новых факторов свободы и необходимости. Таким образом, социальное действие – это

информационная деятельность, в которой субъект анализирует некоторую ситуацию и формирует свои представления о том, что можно и чего нельзя при возникновении этой ситуации. Событием может быть как чье-то целенаправленное действие, так и природное явление. Свойства социального действия определя-

ются его сущностью. И предмет, и результат социального действия – это информация. Она может, как соответствовать объективной реальности, так и не иметь с ней ничего обще-го. Социальное действие – это не сама реаль-ность, а субъективный образ реальности.

81 Элементами любой деятельности являются ее результат, способ (технология), средства, предметы и субъекты, уча-ствующие в технологическом процессе получения резуль-тата 82 Материальный результат получается изменением фор-мы, свойств и положения в пространстве исходного мате-риального предмета деятельности. Информационный ре-зультат – изменением формы и содержания исходной ин-формации.

В заключение отметим, что полученная структура одинакова для всех частных видов социального действия (конфликта, мотива, коммуникации). А специфические качества ка-ждому частному виду придают особые свойст-ва одного или нескольких элементов этой структуры.


- 130 -

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ КОНСЕРВАТИВНОГО МЫШЛЕНИЯ Никитин А.П.

ГОУ ВПО «ХГУ им. Н.Ф. Катанова» Абакан, Россия

Тема консерватизма как феномена общест-

венного сознания всегда становилась актуаль-ной в периоды социальных потрясений. Н.А. Бердяев в 1918 г. отмечал, что «невозможно нормальное и здоровое существование и разви-тие общества без консервативных сил». При этом о консерватизме следует говорить «не как о политическом направлении и политической партии, а как об одном из вечных религиозных и онтологических начал человеческого общест-ва» [4; с. 565]. Динамика современного соци-ального прогресса во многом свидетельствует, что человечество стоит, выражаясь словами Э. Тоффлера, «перед гигантским прыжком впе-ред» [9; с. 253]. Опыт консервативного мыш-ления, в этих условиях, становится важным фактором в формировании новой социокуль-турной реальности. Вопрос о соответствии это-го опыта экзистенциальным потребностям че-ловека – проблема данной работы. Одно из самых общих определений консер-

ватизма, данное К. Манхеймом, гласит, что это «есть прежде всего господствующая, инстинк-тивная, а подчас и теоретически обоснованная ориентация на имманентные бытию факторы» [6; с. 194]. Антирационализм – существенней-шая черта консервативного мышления. Оно не может опираться на гносеологическое отноше-ние к миру, так как исходит из ощущения, что человек относится к некой непрерывной и уже до него существующей природной и общест-венной реальности, что он укоренен в ней. Данная реальность, безусловно, подвержена изменениям, но человек, будучи частью ее, не может изменять ее целенаправленно (в этом случае он абстрагирует себя от остального ми-ра). Консерватизм, опираясь на опыт прошлого, реализует его в настоящем естественным пу-тем, вне зависимости от воли человека. Сама идея временного развития понимается в духе гегелевской диалектики, когда «всякое после-дующее состояние развивающейся системы предопределено предыдущими состояниями, влияющими на сущностные и формальные ха-рактеристики системы» [5; с. 75]. Свойственное консерватизму представление

о мире как об одухотворенной целостности снижает познавательные и преобразующие способности человеческого разума, в соответ-ствии с этим представлением человеческая дея-тельность обязана органично вписываться в общий ход мирового развития. Как только ра-

циональные основания, не обоснованные в жизненном опыте, становятся руководством для изменения общественного и природного порядка, человечество рискует, согласно кон-серваторам, разрушить заключенную в этом мире целостность и духовность. Обращенный в прошлое, консерватизм, тем

не менее, не выступает против перемен, однако требует, чтобы они органично вырастали из исторического опыта жизнедеятельности лю-дей. В этом пункте консервативная мысль со-относится с идеями английских «моральных философов» Д. Юма, А. Смита и А. Фергюсона, «которые считали, что социальные институты являются не следствием плана или проекта, а результатом выживания наиболее эффективно-го в борьбе с другими возможными варианта-ми, что они скорее являются продуктами дея-тельности людей, чем реализацией их проек-тов» [7; с. 115]. Таким образом, консервативное мировоз-

зрение представляет собой онтологическое мышление, противоположное гносеологиче-скому отношению к бытию. Противопоставле-ние сознания и мира как двух разных ипоста-сей: «вещи познающей и вещи протяженной» [1; с. 21], является неприемлемым для консер-ватизма, онтология которого сливает сознание человека с миром, помещает его внутрь соци-альности и природы. Отрицая любое гносеологическое диффе-

ренцирование бытия, консерватизм критикует себя же как теорию. В консервативном мышле-нии происходит борьба двух способов сущест-вования человека – быть и знать. Консерватор настаивает на том, что если человек познает этот мир и в соответствии с этим знанием вы-страивает свою деятельность, то он разрушает целостность этого мира. Поэтому нужно просто быть с ним. Консерватор об этом знает, и, ви-димо, тоже выстраивает свою деятельность в соответствии с этим знанием. Как заметно, круг замкнулся, и, по всей вероятности, разрушение целостности мира не остановить. Выясняется, что в чистом виде консерватив-

ное мышление может существовать лишь как феномен сферы бессознательного. Консерва-тизм – форма обращения в прошлое, которая не осознает своей онтологической сущности, од-нако явно демонстрирует ее окружающим. О силе консервативных элементов в обществен-ном сознании можно судить по распространен-


- 131 -

ности соответствующих языковых выражений: «жизнь покажет, кто прав», «буду плыть по те-чению жизни», «что здесь поделаешь, такова жизнь», «не мы такие, а жизнь такая» и т.д. В приведенных примерах жизненный процесс наделяется признаками первичной абсолютной реальности, однако, индивид, решивший «плыть по течению…», в своем сознании не станет соотносить эту реальность с результата-ми своих действий. Его существование недиф-ференцируемым образом сливается с существо-ванием общества, образуя интегрированное со-циальное бытие. На нерефлексивном уровне консервативного

мышления действуют психологические и рели-гиозные компоненты. По мнению британского исследователя Ф. Хирншоу, проявления психо-логического комплекса, близкого консерватив-ному мировоззрению, можно найти на протя-жении всей истории человечества, и, в психо-логическом смысле, Адам был первым консер-ватором [См.: 1; с. 8]. Психологические компо-ненты представляют собой универсальную по-зицию в любой ситуации, выражаясь словами Е. Шацкого, - это «следствие неистребимой по-требности человека укорениться в прошлом с тем, чтобы обеспечить себе ориентацию в мире и усилить чувство безопасности» [12; с. 218]. Религиозные компоненты складываются из

пантеистической позиции, важнейшие черты которой – ощущение, что Абсолют находится в каждой крупице природы. Данную позицию мы можем определить как религиозную условно, поскольку под Абсолютом здесь может пони-маться не только Бог, но и Жизнь как первич-ная реальность. Пантеист «чувствует живое, которое недоступно жесткому разуму с его аб-страктными родовыми понятиями. Если уж мысль и играет какую-то роль, то с совершенно иной функцией – не распознает и регистрирует правила игры, общие принципы, управляющие миром, а гармонично следует за развитием и изменением мира… Мысль не должна писать портрет мира – она должна сопровождать его движение» [6; с. 627]. Консервативная мысль, таким образом,

должна иметь интуитивный характер и исклю-чить из своего багажа интеллект. Противопос-тавление интуиции и интеллекта здесь берется, как оно дано в философии А. Бергсона. Интел-лект вращается вокруг объекта, принимает множество точек зрения на него, но ему не дано войти внутрь. Интуиция действует изнутри жизни. Интеллект, анализируя жизнь, дробит становящееся. Интуиция находит путь стано-вящегося и совпадает с тем, что уникально и невыразимо в объекте. «Интуиция и интеллект

представляют два противоположных направле-ния работы сознания. Интуиция идет в направ-лении самой жизни, интеллект же в прямо про-тивоположном, и потому вполне естественно, что он оказывается подчиненным движению материи» [3; с. 295]. Консервативная мысль, основанная на ин-

туиции, не может исходить из практических суждений. Интуитивное сознание, по А. Берг-сону, может быть только чисто созерцатель-ным. Оно не должно стоять ни в каком отноше-нии к практике. «Интуиция есть не столько по-ложительное усмотрение положительной исти-ны, сколько чисто отрицательный акт – отвра-щение ума от всех привычных схем и катего-рий интеллектуалистической логики. Условия возникновения интуиции – чисто отрицатель-ные и состоят в освобождении сознания от практической заинтересованности, в устране-нии практической установки. Чтобы познавать интуитивно, не нужно ничего иметь, не нужно ничего предпринимать, требуется только пере-менить точку зрения, смотреть на вещи не практически, а теоретически, то есть чисто со-зерцательно. Отвернуться от всего, что связано с практической точкой зрения, - это и значит, по Бергсону, обладать интуицией» [2; с. 180]. Созерцание здесь не означает бездействие, а, предполагает деятельность, подчиненную не-рефлексированному жизненному потоку. Результатом такого интуитивного подчине-

ния становятся экзистенциальные противоре-чия консервативного мышления. С одной сто-роны, оно предпочитает спекулятивным обоб-щениям конкретику человеческого существо-вания, и, в этом смысле, мы можем говорить о наличии консерватизма «экзистенциального типа», как утверждает, например, А.Г. Мыс-ливченко [8]. С другой стороны, оно убеждено в наличии объективных и независимых сил внутри общества и ставит человека в зависи-мость от них. Консерватизм отрицает рацио-нальную метафизичность, однако, конструиру-ет собственную метафизику, в основе которой – опыт общественного бытия. Человек в этой конструкции теряет возможность проявить се-бя, как субъект он заключен сам в себе. Общество, в котором превалируют консер-

вативные тенденции, как отмечал С.Л. Франк, лишено творческих потенций. Консерватизм выступает как непрерывность и устойчивость общественного бытия и символизирует обще-ственное единство. В этой роли он противо-действует творческой активности, носителем которой выступает «отдельная личность в лице ее индивидуальной свободы» [10; с. 126]. Там, где принцип консерватизма поглощает и по-


- 132 -

давляет свободу личной инициативы и творче-ского созидания, «там начинает замирать сама первооснова общественности, ее реальный он-тологический субстрат – духовная жизнь»[10; с. 127]. Консервативные факторы замыкают челове-

ка в себе, не дают ему поле для реализации своих возможностей. «Человек не способен что-либо создать; самое большое, что он может, так это повторять, наследовать, сохранять, по-лучать, передавать – призвание человечества не в открытиях» [12; с. 383]. Эта консервативная установка сталкивается с одной из основных потребностей человека, которую Э. Фромм оп-ределил как «потребность трансцендирования»: «эта потребность – одна из основных, кореня-щаяся в самосознании человека. Он не удовле-творен своей ролью в сотворенном мире, так как не может воспринимать себя в качестве иг-ральной кости, наугад брошенной из кубка. Ему необходимо чувствовать себя творцом, выйдя за пределы пассивной роли созданного кем-то существа» [11; с. 67]. Таким образом, экзистенциальные противо-

речия консервативного мышления можно выра-зить следующим образом: консервативное мышление, ориентируясь на опыт, воплощен-ный в единстве социального бытия, подавляет способность человека к самовыражению себя как личности, преобразующей мир.

Литература 1. Абелинскас Э.Ю. Консерватизм как миро-

воззрение и политическая идеология (опыт

обоснования) / Э.Ю. Абелинскас. – Екатерин-бург: Уро РАН, 1999. – 100 с.

2. Асмус В.Ф. Проблема интуиции в фило-софии и математике. Очерк истории: XVII – начало XX в. / В.Ф. Асмус. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 320 с.

3. Бергсон А. Творческая эволюция. Мате-рия и память / А. Бергсон. - Мн.: Харвест, 1999. - 1408 с.

4. Бердяев Н.А. Философия свободы / Н.А. Бердяев. – М.: АСТ, 2002. – 736 с.

5. Ибрагимов Р.Н. Проблема метода в фило-софии и науке / Р.Н. Ибрагимов. - Абакан: изд-во ХГУ им. Н.Ф. Катанова, 2003. - 104 с.

6. Манхейм К. Диагноз нашего времени / К. Манхейм. – М.: Юрист, 1994. – 700 с.

7. Мигранян А.М. Переосмысливая консер-ватизм / А.М. Мигранян // Вопросы философии. – 1990. - № 11. – С. 114-122

8. Мысливченко А.Г. К вопросу о генезисе консерватизма экзистенциального типа / А.Г. Мысливченко // Вопросы философии. - 2006. - №3. - С. 36-48

9. Тоффлер Э. Создание новой цивилизации / Э. Тоффлер, Х. Тоффлер // Апокалипсис смысла. Сборник работ западных философов XX-XXI вв. – М.: Алгоритм, 2007. – С. 253-270

10. Франк С.Л. Духовные основы общества / С.Л. Франк. – М.: Республика, 1992. – 511 с.

11. Фромм Э. Искусство любить: исследова-ние природы любви / Э. Фромм. – М.: Педаго-гика, 1990. – 160 с.

12. Шацкий Е. Утопия и традиция / Е. Шац-кий. – М.: Прогресс, 1990. - 454 с.

ГЛОБАЛЬНЫЕ ПЕРЕМЕНЫ В ВЕЛИКОБРИТАНИИ: ПОЛИТИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ

И НАЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ Овсянникова А.Н.

Одним из последствий воздействия глобаль-

ных изменений являются противоречия в поли-тике современной Великобритании, изменение ее мирового положения. И хотя эти тенденции носят особый специфический характер, но они являются общими для всех развитых капитали-стических стран. Необратимо идет процесс обособления раз-

личных частей Великобритании, но это не должно привести к волне неодобрения: Англия считается страной с достаточно либеральной позицией в отношении локального национа-лизма. На сегодняшний момент в стране проис-ходит расширение федерализма, что в даль-нейшей перспективе может способствовать воссоединению территорий. Но дробление культурных и политически настроенных орга-

низаций на более мелкие скажется на усилении опасности идентификации, где за основу берут-ся этнические и религиозные принципы. По принятии в 1998 году «Шотландского ак-

та» в Великобритании был восстановлен шот-ландский парламент. Но фактически, стал функционировать не только парламент, но и правительство. Первым вопросом стало рас-смотрение выхода из состава Великобритании. Этносы и народности Великобритании в пери-од кризиса четко осознали свою национальную принадлежность и самобытность. Большая часть английских промышленных предприятий расположена в Шотландии, и немалая часть


- 133 -

населения Британии убеждена, что доходы от производства распределяются неравномерно83. Угрозы и выгоды глобализации, нестабиль-

ность экономической и политической систем несут большие потери для английских про-мышленников. Многие предприниматели ус-матривают перспективы, которые открывает для них процесс глобализации, они планируют использовать их, при этом двадцать четыре процента считают, что их экспорт в европей-ские страны увеличится в течение ближайших пяти лет. Но сорок четыре процента бизнесме-нов и промышленников опровергают данное мнение, указывая на то, что они не видят дос-таточно возможностей для своего бизнеса с открытием мировых рынков. Почти половина опрошенных (47%) полагает, что глобализация несет в себе скрытую угрозу, где наибольшую опасность вызывают Китай, Индия и Пакистан84. Несмотря на возникающие угрозы глобаль-

ных изменений, промышленники Великобрита-нии не поддаются мировой панике. Они при-нимают осознанные решения, связанные с при-обретением товаров и услуг других фирм.

Больше половины опрошенных респонден-тов утверждают, что при покупке товаров они не обращают внимания на марку производите-ля. Можно говорить о том, что глобализация в Великобритании возникает только в случае торговли с международно-известными бренда-ми, но не с малыми предприятиями. Хотя по-следние осознают уже сейчас, что мировой ры-нок может неоднозначно сказаться на их при-были. Английские бизнесмены живо осознают свое положение и уже не рассчитывают на про-британские настроения в конкурентной борьбе, но многие усматривают смысл международной торговли в странах с развивающейся экономи-кой85. В Великобритании основные иностран-ные вложения находятся в электронно-информационном производстве, медицинском оборудовании, выпуске автомобилей, пищевой промышленности, финансовой сфере. За последние 12 лет в Великобритании заре-

гистрирован катастрофической рост преступле-ний среди молодежи. За 2008 год эти показате-ли достигают более пятнадцати тысяч человек. Количество преступлений настолько велико, что по статистике означает до 80 случаев в день. Такая тенденция является следствием банкротства английского общества. 83 РФ сегодня //№19. – 2007. 84 Доклад на Люксембургском саммите европейских этни-ческих меньшинств (Люксембург, 16-18 мая 2008) 85 Материалы исследования Школы бизнеса Открытого Университета Великобритании // 25.05.2005г.

Сегодня значительный отток среднего клас-са европейской расы из городских районов в пригороды становится чем-то вроде городского ритуала. Однако такое явление в последнее время перестает быть односторонним, и пред-ставители этнических меньшинств, как только повышается и крепнет их благосостояние, тоже стремятся переехать из центральных районов Лондона и других городов. Причиной тому - не столько азиатское или чернокожее население, а неудовлетворительное обслуживание со сторо-ны властей, малый спектр услуг, предоставляе-мых местной администрацией, некачественное образование в плохих школах, высокий уровень преступности, безучастность полиции. Резуль-татом является рост числа фактически изолиро-ванных от остального общества городских рай-онов и территорий с пониженным уровнем бла-госостояния. Великобритания XXI века - это довольно пе-

страя смесь в этническо-религиозном смысле. Все чаще пишут о том, как поражает приез-жающего туда огромная численность мусуль-ман и мечетей. Изобилие «небелых» - следст-вие колониального прошлого Великобритании. По некоторым данным, за последние пятна-дцать лет процент «белого» населения в Лон-доне снизился с 79,8 процента до 71,2 процен-тов, то есть почти на четыреста тысяч человек. Увеличивается число экзотических этносов, таких как африканцы. По количеству их даже больше, чем индийцев, которые на протяжение последних десятилетий в Британии были самой многочисленной этнической группой после са-мих англичан (сейчас в Лондоне их насчитыва-ется около 450 тысяч человек). С 1998 по 2008 годы число индийцев увели-

чилось на двадцать два процента. Рост выход-цев из других стран распределился следующим образом: представители Бангладеша увеличили численность на 75 процентов, Пакистана - на 50 процентов, а африканцы - на 100 процентов. Поликонфессиональность можно проследить

в Лондоне исходя из четко разграниченных районов пребывания самих национальных меньшинств. К примеру, район Сохо заселен китайцами, но также сюда добавляются ареалы, занятые африканцами. Достаточно смутное представление можно получить о термине «британец», когда британцем себя называет в Лондоне мусульманин, так как большинство мусульман там считают себя британцами, не-смотря на то что сами они являются в прошлом иммигрантами. Столь значительное изменение этнического

состава города вследствие глобальных тенден-ций, в том числе миграций, заставило лондон-


- 134 -

скую мэрию серьезно задуматься о том, доста-точно ли полно представлены интересы всех этнических групп в государственных и муни-ципальных учреждениях, и будет ли это полит-корректно. Тенденция увеличения числа этнических

меньшинств в мегаполисах и обострения свя-занных с этим проблем характерна и для дру-гих европейских стран. Во Франции это эмиг-ранты из Марокко и Алжира, в Италии - из Ал-бании и Турции, в Германии - курды, турки и сербы, в России - выходцы из кавказских и среднеазиатских республик. Несмотря на то, что и Великобритания, и

другие страны Западной Европы сами характе-ризовались определенной этнической неодно-родностью, реакция общества и государства на тот национальный, этнический, культурный плюрализм, который принесли с собой после-военные иммигранты, значительно отличалась от реакции на особенности внутренних этниче-ских меньшинств. Русская диаспора Великобритании, пред-

ставленная более чем 400 тысячами русскоя-зычными иммигрантами из разных частей бывшего СССР, не является единым социаль-ным организмом или этнической целостностью как, скажем, индийская или сомалийская об-щины. Консолидировать здесь практически не-чего, разве только организации, занимающиеся самой консолидацией – нет основы для подоб-ного процесса. Отсутствие объединяющего в прошлом эти сотни тысяч людей фактора, будь то политическая или религиозная идеология или культурная традиция, отрицательно сказы-вается на их психическом состоянии, способно-сти к интеграции как внутри диаспоры, так и с британским обществом в целом. Это, в свою очередь, усиливает социальную изоляцию (в особенности пожилых людей), распространен-ность психических отклонений и заболеваний, проявления антисоциального поведения, агрес-сивности. Отражение этнокультурного многообразия в

социальной политике Великобритании сегодня является не только темой целого ряда проводи-мых академических исследований и конферен-ций. Значительное место занимает эта пробле-ма в публикациях британских средств массовой информации и, более того, решением этого во-проса серьезно озабочено правительство и пар-ламент страны. Академические периодические издания, монографии ряда западных авторов последнего десятилетия, правительственные документы, представленные в том числе и на министерских официальных сайтах сети Ин-тернет, содержат огромное число иногда со-

вершенно противоположных точек зрения на мультикультурную природу современной Анг-лии86. Проблемы других европейских стран, свя-

занные с расовыми вопросами, иммиграцией или мультикультурализмом выставляются в невыгодном, даже негативном свете, контра-стируя с относительно успешным опытом раз-вития мультикультурализма. Стремление Вели-кобритании убедить всех в своей уникальности в части решения вопросов этнокультурного многообразия привело к тому, что, как отмеча-ет тот же Эдриэн Фэрвэлл, «доминирующие концепции и теории, используемые ведущими специалистами для объяснения происходящих в стране этнокультурных, расовых процессов, оказались сами по себе сильно политизирован-ным продуктом системы взглядов, поддержи-вающих отличительность британского мульти-культурализма. Таким образом, британские ученые сами являются частью той проблемы, которую пытаются диагностировать87. Мульти-культурализм как социальное явление в Вели-кобритании, с одной стороны, оказывается за-ложником сильно политизированного общест-венного мнения и порой нечистоплотного по-ведения самих политиков. С другой стороны, уже в качестве элемента социальной политики мультикультурализм пока не в состоянии полу-чить необходимой теоретической и практиче-ской подпитки, поскольку скорее подвергает этнические различия критической оценке, не-жели способствует их гармонизации и приня-тию в обществе. Разумеется, если на уровне ежедневного

предоставления государственных услуг населе-нию проблемы расы, этнических различий оп-ределенным образом и довольно успешно ни-велируются, это еще не повод считать, что со-циальное неравенство и неучастие ряда этниче-ских меньшинств в полноценной общественной жизни в Великобритании совершенно преодо-лены.

86 В.К.Антонова Великобритания обречена на мульти-культурализм? // Журнал исследований социальной поли-тики. - №1(2).- 2008. – С.214. 87 Favell A. Multi-Ethnic Britain: an exception in Europe? // Patterns of Prejudice. 2001. Vol. 35. № 1. P. 35-36.


- 135 -

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ ГРАФИЧЕСКОГО ДИЗАЙНА

Овчинникова Р.Ю. Омский государственный технический университет

Омск, Россия

Современный дизайн представлен различ-ными его видами, среди которых особое место занимает графический дизайн. В настоящее время графический дизайн – самостоятельное, целенаправленное проектное направление, ха-рактеризующееся наличием развивающейся научно-теоретической базы. Графический ди-зайн – визуальный дизайн, художественно-проектная деятельность по созданию оригина-лов, предназначенных для массового воспроиз-ведения любыми средствами визуальной ком-муникации (полиграфия, кино, телевидение) [2,156]. Стоит отметить, что длительное время раз-

витие практики графического дизайна проис-ходило в рамках дизайна при отсутствии спе-циализации проектировщиков. Такие объекты, как бланки, печати, меню, указы и т.п., реали-зующие утилитарное назначение, имели разра-ботанные графические решения еще до начала возникновения массового промышленного про-изводства. В этот период были предложены различного рода типологии графических объек-тов. Типология прикладной графики включала:

– официальную графику (разработка почто-вых марок, денежных знаков, гербов, эмблем, печатей и т.п.);

– промышленную графику (упаковка, эти-кетка и т.п.);

– справочно-мемориальная графика (нагляд-ные пособия, сопроводительный инструктив-ный материал к изделиям). Однако процесс самоопределения графиче-

ского дизайна состоялся чуть позже. Фактором становления графического дизайна явились со-ставляющие системы массового производства – массового потребления. В этой связи интересно мнение В. Глазычева, который отмечает, что промышленная графика как вид профессио-нальной деятельности получает становление в послевоенный период, поскольку обслужива-ние всех фаз движении товара стало возмож-ным в условиях новой экономической реально-сти, сложившейся после II мировой войны, и именно она [промышленная графика] явилась базой становления графического дизайна. Новой социально-экономической реально-

стью было обусловлено появление новых про-блемных областей в графическом дизайне:

– концентрация производства и сбыта, ве-дущая к конкурентной борьбе концернов и

«конгломератов» определила задачу создания фирменного стиля;

– широкое распространение системы само-обслуживания в торговле, «свободный» выбор товара покупателем, предложение товара по почте определили рост требований к упаковке и системе рекламных проспектов и каталогов;

– перенасыщение рынка товарами поставило перед рекламой задачу не столько заставить покупателя приобрести новый товар, сколько заменить уже имеющийся. Графический дизайн, формирующийся в

эпоху рыночных отношений, благодаря рек-ламному бизнесу стал занимать лидирующее положение среди других видов дизайна. Сего-дня рекламный бизнес невозможен без участия дизайнера. Возникнув как средство удовлетво-рения прагматической потребности массового производства, графический дизайн становится социокультурным явлением. Основным фактором развития графического

дизайна являются человеческие потребности. Многоликость графического дизайна во

многом определяется различным характером потребностей, их трактовками. Графический дизайн необходим для функционирования «из-быточной» экономики, сталкивающейся с кри-зисом перепроизводства. Информационные средства стали ключевыми в формировании ценностных ориентаций массового потребите-ля. Если раньше объект графического дизайна ограничивался целью информирования о това-ре, то теперь главным становится внушение мысли о необходимости в каком-либо товаре или услуге. Коммерческие объекты графического дизай-

на, в большей степени реклама, представляют собой наиболее сильное средство манипулиро-вания массовым сознанием. Успешность в соз-дании рекламы, стремление «продвинуть» что-либо на рынке: фирму, услугу или продукцию, – наделить их индивидуальными свойствами, повышающими конкурентную способность, привлекательность, узнаваемость и спрос, тре-бует создания комплексного рекламного проек-та, в котором одним из составляющих элемен-тов является его визуальное решение. Реклама как объект графического дизайна в первую очередь ориентирована на достижение рыноч-ного успеха, определяющегося количественны-ми показателями продаж. Дизайнер ориентиро-


- 136 -

ван на прибыль, поскольку его объекты стано-вятся средствами стимулирования продаж и выполняют знаково-символическую функцию. Графический дизайн вырабатывает механизм манипулирования потребностями. Человек в массовой культуре предстает, прежде всего, как потребитель, потребление становится ключевой формой деятельности. В настоящее время, эпоху тотального по-

требления, становится сложно выделить объект графического дизайна, который бы не имел, если не в качестве основной функции, то, по крайней мере, как одну из необходимых – рек-ламную функцию (привлечь внимание потре-бителя, заинтересовать, способствуя продажам товара). Так, обложка книги начинает тракто-ваться как ее «упаковка», заставляющая массо-вого читателя сделать покупку. Таким образом, графический дизайн, следуя

финансово-экономической стратегии развития дизайна (ориентация на прибыль, активное ис-пользование маркетинговых исследований, ус-тановление идеологии модного потребления, массовое применение рекламы, направленность стратегии на ценности экономики [1, 131]) опи-рается на определенные психологические уста-новки, скрытые потребности массового потре-бителя. Дизайнер определяет условия и способы оп-

тимального удовлетворения потребностей по-средством постоянного диалога с меняющимся потребителем. Осознание дизайнером принци-пов и смысла своей деятельности является ва-риативным и находится в зависимости от того, какие потребности человека и общества пред-ставлялись ему наиболее важными и насущны-ми. Культурно-символический фактор пред-

ставляется значимым для осмысления совре-менного визуального языка в связи с тем, что графический дизайн имеет дело с миром ин-формации, которой придает визуальную форму. Графический дизайн использует повышен-

ное стремление людей к обладанию объектами, которые являются символами социального ста-туса, а также психологическую зависимость человека от наличия или отсутствия у него модных вещей. Ценность объекта может быть также связана с личностными характеристика-ми дизайнера (индивидуальный стиль, пре-стижное имя и т.п.) или потребителя (индиви-дуальность, статус, социальная группа и т.п.). Вещь выступает, прежде всего, в своей знако-вой функции. В настоящее время объекты графического

дизайна широко включены в общественную жизнь и, как уже было отмечено, в большей

степени зависят от образа жизни, духовных ценностей потребителей рекламной продукции. В данном случае создаваемый графическим ди-зайном образ является носителем информации о свойствах товара, направленной на потреби-теля. Получив свое материальное воплощение в конкретном рекламном продукте, графический образ становится автономным по отношению к товару и выступает элементом массовой куль-туры, соответственно, к нему предъявляют тре-бования эстетического характера. Коммерческая дизайн-графика, ориентиру-

ясь на «показное потребление», руководствует-ся таким принципом в разработке образа объек-та, как его «знаковость», которая представляет собой индикатор социального и финансового положения. Сошлемся на мнение А.В. Казари-на, который отмечает, что именно знаковая ха-рактеристика объекта становится приоритет-ной, важна не вещь, а ее образ, характерный узнаваемый элемент [1,121]. Языком коммуникации выступает знак рек-

ламируемой продукции. Создание дизайн-графики опирается на систему знаков, симво-лов, стереотипов. В свою очередь, дизайнеры, работающие в сфере рекламного бизнеса, часто сводят толкование своей профессии к умению создавать эти знаки, символы, к способности интерпретировать артефакты действительно-сти. Графический дизайн в рекламной деятель-

ности не только создает образ объекта, но и через него оказывает влияние на формирование жизненного стиля потребителя, его имидж, от-ношение к миру вещей, чувство прекрасного и определяет ценностные отношения людей друг к другу. Информационный фактор приобретает осо-

бое значение, поскольку значительная часть населения, являющаяся потребителем реклам-ной информации (прежде всего телевизион-ной), получает ее в часы своего досуга. Не-смотря на различные способы проведения сво-бодного времени разными категориями людей, нельзя отрицать наличие у них при этом едино-го информационного пространства. ХХI в. характеризуется увеличением сво-

бодного времени граждан во всех развитых ин-дустриальных странах. Это происходит за счет машин, которые используются не только в про-изводстве, но и в сфере быта, а также обуслов-леномощным развитием сферы услуг. Совре-менное техническое оснащение жизни распро-страняется на свободное время, создавая эф-фект «полной занятости человека». Потреб-ность в отдыхе присуща всем людям. Люди, освобождаясь от своих дел, каждодневных тя-


- 137 -

гот, стремятся заполнить его не столько путе-шествиями, посещением театров, чтением книг и т.п., сколько просмотром телепередач и ре-сурсов Интернета. Развитое информационное общество обес-

печивает возможности коммуникации без обра-зования толп, транспортных проблем. Совре-менные информационные технологии позволя-ют сводить все каналы информации (текст, изображение, анимацию, звук) в интерактивном режиме, открывая новые возможности хране-ния, трансляции, тиражирования информации и превращая Интернет в единую информацион-ную среду. Графический дизайн становится неотъемле-

мой составляющей современной информацион-ной среды, реализуя ее потребность в визуали-зации культуры. Именно с графическим дизай-ном связаны в настоящее время процессы ви-зуализации, занимающие доминирующие пози-ции в массовой культуре. Ориентация на бы-строе восприятие, наглядность, доходчивость визуального языка обеспечивает привлечение внимания потребителя и позволяет более ком-пактно передавать информацию, ускоряя про-цесс ее восприятия и сохранения.

Итак, любой объект дизайна, в том числе и графического, имеет целый спектр функций, значений, смыслов, представляя собой связую-щее звено между материальной и духовной культурой общества. Продукты графического дизайна должны соответствовать своему назна-чению, вкусам потребителя, культурной тради-ции социального функционирования, совре-менному стилю жизни.

Литература 1. Казарин, А. В. Дизайн как социокультур-

ный феномен: дис. … канд. филос. наук: 24.00.01 / А. В. Казарин. – Н. Новгород, 2002. – 165 с.

2. Книговедение: энциклопедический сло-варь / ред. коллегия: Н.хМ.хСикорский (гл. ред.) [и др.]. – М.: Сов. Энциклопедия, 1982. – 664 с.

3. Лола, Г. Н. Дизайн как социокультурный феномен (философский анализ): дис. … д-ра. филос. наук: 09.00.13 / Г. Н. Лола. – СПб., 1998. – 305 с.

4. Родькин, П. Новая визуальная революция [Электронный ресурс] / П. Родькин.– Режим доступа: http://www.prdesign.ru/visual.html.

ПРОБЛЕМА БЕЗРАБОТИЦЫ: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СОЦИАЛЬНЫХ СЛУЖБ В ГОДЫ НЭПА

И НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ Орлова И.В.

Иркутский государственный медицинский университет Иркутск, Россия

В новейшей истории нашего государства

были два схожих переходных периода, когда в 1920-е гг. и в начале XX в. Россия переживала опыт государственного регулирования соци-альных процессов в условиях рынка. Нельзя не отметить важные сходства нэповской и постсо-ветской России: в обоих случаях имелись сме-шанные системы в экономике, сочетавшие ча-стную, государственную и кооперативные формы собственности, а перед государством стояла задача поиска наиболее быстрого и эф-фективного пути всесторонней, в том числе и социальной, модернизации. Определённые при-знаки качественного изменения государствен-ной социальной политики России наблюдаются уже несколько лет. В данной статье будут про-анализированы методы нэповской и современ-ной России в решении такой социальной про-блемы как безработица. Переход России к рыночной экономике обу-

словил формирование рынка труда, а ликвида-ция системы централизованного хозяйствова-

ния привела к спаду промышленного производ-ства и значительному сокращению спроса на рабочую силу. В таких условиях в 1920-е гг. актуальным стал вопрос о восстановлении бирж труда. В период нэпа в их функции вхо-дила регистрация безработных, содействие в трудоустройстве и оказание материальной по-мощи. По КЗоТу РСФСР 1922 г. трудоустрой-ство должно было осуществляться только через официально учрежденные биржи труда. Безра-ботный не был обязан принять работу, предло-женную ему биржей, однако в случае первого отказа от нее без уважительных причин, он ли-шался права на получение пособия по безрабо-тице на 1 месяц, сохраняя за собой очередь на вакантное место. Отказываясь во второй раз, он лишался права на пособие бессрочно и одно-временно снимался с очереди. В соответствии со ст. 185 пособие по безработице устанавлива-лось в размере 60% от средней заработной пла-ты в данной местности, срок выплаты пособия был не менее шести месяцев [1].

http://www.prdesign.ru/visual.html


- 138 -

Как в годы нэпа, так и сегодня большое зна-чение имеет определение понятия «безработ-ный», за каждым обратившимся стоят немалые материальные затраты регионального и феде-рального уровня. Действующим законодатель-ством «безработными» не могут быть признаны лица, не достигшие 16-летнего возраста, пен-сионеры и лица, отказавшиеся в течение 10 дней со дня обращения в службу занятости от двух вариантов подходящей работы. Процедура постановки на учет всегда было делом серьез-ным, и главная причина такого «бюрократиче-ского подхода» в не допущении возможности паразитирования за счет средств государства. Обращаясь к истории нэпа можно найти не ма-ло примеров, когда получение статуса безра-ботного было очень привлекательным делом, т.к. влекло за собой наличие ряда льгот. Это обстоятельство способствовало притоку на биржи труда значительного количества граж-дан, не имевших действительного желания по-лучить работу. Так, в циркулярном письме №13/ 202 от 12 января 1923 г., разосланном по всем губерниям, было высказано следующее: «Ни для кого не секрет, что среди безработных имеется солидная группа лиц (в некоторых местах до 25%), ищущих не работы, а освобож-дения от налогов…» [2]. Сегодня службы занятости в своей деятель-

ности руководствуются конвенциями и реко-мендациями, разработанными и принятыми Международной организацией труда (МОТ), созданной в 1991 г., рядом законов, норматив-ных актов РФ, а так же недавно вступившим в силу Трудовым кодексом. Современные центры занятости значительно расширили свои функ-ции и призваны решать другие задачи: сбор и распространение информации о спросе и пред-ложении на местном рынке труда; консульти-рование работников по вопросам профессио-нального обучения и трудоустройства; профес-сиональная ориентация всех групп населения; выплата пособий по временной незанятости; оказание помощи в кадровом планировании предприятий. Но эффективным методом в дея-тельности служб занятости сегодня остается социально-психологическая работа с клиента-ми. Принципы гуманизации легли в основу всех социально ориентированных мероприятий нынешней России: личностный подход, изуче-ние интересов, возможностей работника, жела-ние овладеть дополнительными навыками, пси-хологическая поддержка в рамках индивиду-альных консультаций. К сожалению, в 1920-е гг. такой подход к человеку полностью отсут-ствовал, и это было обусловлено политически-ми причинами. Идеологические догмы той эпо-

хи видели в человеке не личностную единицу, а необходимый производственный ресурс, кото-рый должен был использоваться для поднятия экономики страны, что обеспечило бы уско-ренные темпы решения политических задач. Однако пугающим для властей оставались та-кие негативные последствия безработицы как проституция, разбой, пьянство, рост преступ-ности и пр. Но партийные власти свои опасения связывали не с социальным здоровьем нации, а с явлениями, «подрывающими авторитет и ос-новы социалистического строя». Важной формой борьбы с массовой безрабо-

тицей в 1920-е гг. стали общественные работы. Их организация была возложена на органы по труду (при участии профсоюзов). Наибольшее распространение они получили в городском (коммунальном) хозяйстве и на транспорте. Чаще всего занятость в общественных работах предлагалась лицам, не имевшим квалифика-ции. Эти работы требовали большой физиче-ской нагрузки, что не давало возможности ис-пользовать женский и подростковый труд, не-велика была и оплата труда. Поэтому количест-во безработных, занятых на таких работах, ос-тавалось незначительным, обычно составляя несколько сот человек, и существенно не влия-ло на сдерживание общего роста безработицы. На современном этапе многие службы занято-сти привлекают на общественные работы лишь маргинальные, и даже люмпенизированные слои населения (освобожденных из мест за-ключения, бомжей и т.п.). Как правило, такие работы общедоступны и не требуют длитель-ной специальной профподготовки (помощь в обслуживании больных, престарелых, выращи-вание овощей и т.п.). Они финансируются предприятиями, для которых выполняются эти работы, а также из средств местного бюджета и государственного фонда занятости. В условиях сегодняшнего экономического

кризиса правительством Российской Федерации была создана федеральная база данных по ва-кантным предложениям на рынке труда страны. Это дает возможность безработным воспользо-ваться глобальной информационной сетью и подыскать приемлемые условия труда и быта в других регионах. Но ретроспективный анализ данной проблемы показывает, что еще в 1920-х гг. государство прибегало к подобным мерам межрегионального перераспределения свобод-ной рабочей силы (в то время это называлось «обменом излишками»). Конечно, с тем уров-нем распространения информации эти попытки кажутся более чем грандиозными. Предприятия делали заявки на квалифици-

рованных рабочих и временных работников,


- 139 -

проводили вербовку и организовывали мигра-цию кадров. Чтобы стимулировать переезд к новому месту работы, особенно в отдаленные районы, вводились дополнительные льготы, и в их числе выдача в двойном размере всех видов компенсаций, выплата в первые три месяца ра-боты по двойной тарифной ставке, гарантия занятости на предприятии при сокращении штатов. Для информационного обеспечения работы по территориальному обмену трудовы-ми ресурсами Наркомат труда СССР в 1924 г. приступил к изданию еженедельного бюллете-ня всесоюзного рынка труда «Трудовой по-средник». Правда, в Иркутской губернии такая форма перераспределения рабочей силы не по-лучила распространения, рабочие наотрез отка-зывались на переезды в другие губернии. Од-нако Иркутским губернским отделом труда ак-тивно заключались договоры с объединением «Лензолото» на доставку рабочей силы. Так, в апреле 1923 г. до 200 чернорабочих были на-правлены на Бодайбинские прииски. Отдел труда заранее оповещал население губернии и разъяснял вопросы найма: а) условия оплаты труда; б) сроки действия оплаты труда и кол-лективного договора; в) обязательства «Лензо-лота» доставки рабочих на место работ и выда-чу им «кормовых» за время пути. Все кандида-ты на переезд подвергались медицинскому ос-видетельствованию на предмет пригодности для подземных работ. Такие «посреднические услуги» носили материальный характер: за ка-ждого предоставленного и принятого Отдел труда получал от 50 до 75 копеек по золотому курсу. Рабочему и семье, следующей за ним со специального разрешения нанимателя, предос-

тавлялось бесплатное помещение с водой, ос-вещением, дровами. Выплачивался паек, как на работника, так и на члена семьи. Срок найма для одиноких составлял не менее 1 года, для семейных – не менее 2 лет [3]. Приоритет в найме отдавался холостякам, а семейные пре-тенденты на рабочие места представляли груп-пу практически невостребованных. Обусловле-но это было как жилищно-бытовым кризисом, так и скудностью средств, выделяемых на пере-езд семьям работника. Конечно, главным в социальной политике

государства или региона должно быть преду-преждение социальной проблемы, т.е. своевре-менное устранение причины, а не ее следствия. Но современная ситуация на рынке труда ус-ложняется не смотря не предупредительные меры и попытки активного поиска выхода из сложившейся проблемы. Как показывает исто-рический анализ, современные методы борьбы с безработицей не так уж новы, и какие-то из них носили действенный характер. Но нэп так и не справился с безработицей, может быть, не хватило времени (на смену пришел другой пе-риод с «обязательным трудоустройством»), финансовых средств или сказалось отсутствие социального и экономического прогнозирова-ния. Примечание 1. Собрание Узаконений Рабочего и Крестьян-ского Правительства РСФСР. 1922. №70. Ст. 903. 2. Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. Р-213. Оп. 1. Д. 36. Л. 30 об. 3. ГАИО. Ф. Р-213. Оп. 1. Д. 36. ЛЛ. 139-140.

СУЩНОСТЬ И ПРОБЛЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ НА ПРИМЕРЕ МУНИЦИПАЛЬНОЙ СЛУЖБЫ

Парунина Л.Д. Уральский Государственный Технический Университет –

УПИ имени Первого Президента Российской Федерации Б.Н. Ельцина Екатеринбург, Россия

Сегодня перед нашим обществом стоит за-

дача по преодолению кризисных явлений и пе-реходу к постиндустриальному уровню разви-тия. Осуществить эти качественные преобразо-вания невозможно без высококвалифицирован-ных, ответственных и культурных работников в различных сферах общественного разделения труда. Поэтому к тем профессиям, от которых зависит принятие общественно значимых ре-шений и воплощение этих решений в жизнь, должны применятся и повышенные требования.

Так, в частности, в нашем обществе велика роль муниципальной службы. Значение муни-ципальной службы для граждан в том, что именно на местном уровне решаются насущные вопросы жизни людей, то есть нас с вами. От муниципальной службы зависит эффективность и оптимальность социального развития, про-гресс во всех областях, на всей территории му-ниципального образования. Это и обуславлива-ет большой уровень требований к муниципаль-ной службе со стороны населения и государст-венных органов власти. Эффективность работы


- 140 -

муниципальных служащих напрямую связано с понятием профессиональная культура, поэтому мы кратко изучим ее сущность, признаки, уровни и механизмы повышения на примере муниципальной службы. Изучая историю, мы видим, что во все вре-

мена ученых интересовали представители раз-личных профессий и влияние культуры отдель-но взятого человека и общей культуры людей на выполнение профессиональных обязанно-стей. Так, по Платону, каждый человек в госу-дарстве должен заниматься только своим де-лом, одни должны пахать землю, другие вое-вать, а третьи управлять всем этим. В теории идеального государства Платон утверждал, что «царями надо всем этим должны быть наиболее отличившиеся в философии и в военном де-ле[1]». Таким образом, за государственное и муниципальное управление должны были отве-чать самые образованные, опытные, уважае-мые или, выражаясь одним словом, культурные граждане. В ХХ веке П.А. Сорокин в результате дли-

тельных исследований пришел к выводу, что развивать общество и его культуру должен не просто человек, а «способный контролировать себя и свое желание, с сочувствием относящий-ся к своим ближним, понимающий и ищущий вечные ценности культуры, глубоко осознаю-щий свою личную ответственность в мире[2]». Получается что, развивать общество должен человек, обладающий высоким уровнем куль-туры, а если рассматривать специалиста в рам-ках муниципальной службы, то наличие про-фессиональной культуры является необходи-мым требованием для осуществления этой профессиональной деятельности. В конце 20-го в. появляется само понятие

профессиональная культура. Это связано с тем, что в науке, начиная с 70-х годов ХХ века и по настоящее время, происходит переоценка цен-ностей связанная с появлением социологии культуры и, как следствие, необходимостью изучения человека не только как биологическо-го, но и как духовного, этического существа. Хотя термин профессиональная культура воз-ник в 70-х гг. ХХ в. но между экономистами, психологами, культурологами и социологами продолжаются дилеммы по поводу сущности профессиональной культуры, да и в самих нау-ках нет единого подхода к этому социальному явлению. Можно сказать, что профессиональ-ная культура как понятие еще находится в ста-дии изучения и определения своей сущности. Неоспоримым является факт того, что про-

фессиональная культура является неотъемле-мым свойством, которое присуще профессио-

нальной группе. В профессиональной группе она проявляется:

-в интеграции требований общества к про-фессии (требования к качеству профессиональ-ной деятельности) и характеристик личности (качества, свойства, установки личности, про-фессионализм и компетентность, нормы этики) в сфере общественного разделения труда;

-она содействует формированию конкретной позиции профессиональной группы (формирует ценности, нормы поведения, профессиональ-ный сленг, мышление и мировоззрение в про-фессиональной группе);

-она содействует развитию (воспроизводст-ву или выходу на новый уровень развития) профессиональной группы; В результате можно определить, что про-

фессиональная культура - это свойство прису-щее профессиональной группе, которое спо-собствует ее формированию и развитию, воз-никающее в результате взаимодействия обще-ства и личности в сфере общественного разде-ления труда. Получается, что профессиональ-ная культура это не только внешнее проявление деятельности, но и глубоко личностные свойст-ва и качества человека, внутренний стержень, регулирующий процесс деятельности человека и профессиональной группы и которым необ-ходимо активно управлять в целях получения высококвалифицированной рабочей силы. На основе изучения отдельных представите-

лей профессии, с помощью методов социологи-ческого исследования, можно сделать заключе-ние о состоянии профессиональной культуры в целом по профессии, по профессиональной группе. Для того чтобы составить представле-ние об уровне профессиональной культуры внутри группы, вначале мы анализируем сле-дующие ее признаки на уровне личности:

-профессионализм, как совокупность знаний по своей профессиональной деятельности;

-компетентность, как совокупность навыков и умений, полученных в ходе выполнения про-фессиональной деятельности;

-нормы деловой этики, как общечеловече-ские представления о морали и нравственности при осуществлении профессиональной дея-тельности;

-личные свойства, которые определяются как частно - психологическая категория, отно-сящаяся к психическим явлениям. Определен-ный набор свойств личности определяет спо-собность к определенному виду деятельности. Примерами свойств личности необходимые в муниципальной службе может быть: порядоч-ность как постоянство в соблюдении этических и социальных норм, справедливое отношение с


- 141 -

окружающими, преданность своему делу мно-гое другое;

-личные способности. Они представляют со-бой индивидуально-психологические свойства личности, которые являются гарантом успеш-ного выполнения какого-либо вида деятельно-сти. В муниципальной службе можно выделить следующие способности: организаторские спо-собности, способность запоминать большой объем информации и многое другое;

-установки личности. Личные установки - это сугубо внутренние, субъективные нормы нравственности, которые возникли на основе общепринятых этических норм и трансформи-ровались под влиянием жизненного опыта. Во многом именно личные установки определяют поведение специалиста, как в ходе выполнения должностных обязанностей, так и в обыденной жизни. К личным установкам можно отнести: неприемлемость брать взятки, стремление к профессиональному развитию, соблюдение мо-ральных и нравственных принципов в работе. После количественного сбора данных, мы

можем установить уровень профессиональной культуры группы. Как правило, говорят о край-не низком, низком, недостаточном и высоком уровне профессиональной культуры в конкрет-ной профессии.

Под крайне низким уровнем профессио-нальной культуры можно понимать полное не-соответствие требований к должному состоя-нию сущностных и специфических признаков, у подавляющего большинства работников про-фессии, реальному их состоянию. Такой уро-вень профессиональной культуры может сло-житься в условиях кризиса, когда профессио-нальные работники по различным причинам покинули свои рабочие места, а новые работ-ники только начинают усваивать профессио-нальную культуру, или в условиях, когда толь-ко возникла новая профессиональная группа. Недостаточное состояние профессиональной

культуры характеризуется значительным несо-ответствием требований к ее реальному поло-жению. Если определить в процентах, то си-туация будет приблизительно такой: около 10 % работников находятся на высоком уровне развития профессиональной культуры, прибли-зительно 50% - 60% работников находятся на уровне частичного освоения профессиональной культуры и около 30 % - 40 % находится на на-чальном этапе усвоения профессиональной культуры. При высоком уровне приблизительно 40 %

работников достигла вершины развития про-фессиональной культуры, 50 % находится на этапе частичного освоения профессиональной

культуры и не более 10 % на уровне начала ус-воения профессиональной культуры. Такое по-ложение способствует качественному выпол-нению профессиональной группой своих обя-занностей. Стопроцентного достижения работ-никами той или иной профессии полного ус-воения профессиональной культуры невозмож-но, утопично. В ходе социологического исследования про-

веденного в Свердловской области в 2009 году было установлено, что уровень профессиональ-ной культуры муниципальных служащих нахо-дится в переходном состоянии между недоста-точным и высоким уровнем профессиональной культуры. Но для того, чтобы сегодня спра-виться с современными задачами служащие должны обладать высоким уровнем профессио-нальной культуры. В результате возникает раз-рыв между уровнем требований к профессио-нальной культуре и ее реальным состоянием. Для решения данной проблемы представляется необходимым осуществление ряда изменений в данной сфере общественного разделения труда, а именно:

-пресечь отбор в муниципальные органы власти по принципу «личных связей и родст-ва». Для этого необходимо при приеме на рабо-ту учитывать не только уровень образования, опыт работы и личные рекомендации, но ввести обязательной тестирование всех кандидатов на установление их свойств личности, способно-стей к данной профессии, основных установок личности. Эта мера поможет пресечь проник-новение на муниципальную службу случайных людей, которые не будут усваивать профессио-нальную культуру данной профессии;

-при аттестации и карьерном продвижении также проверять не только уровень знаний, но и этические качества служащих;

-принять этический кодекс в муниципальной службе; Сегодня в обществе появилось понимание

того, что необходим новый подход к муници-пальной службе такой, где существует ответст-венность за результаты труда, где для выполне-ния обязанностей необходимо иметь опреде-ленную квалификацию, а представители про-фессии должны обладать определенным уров-нем профессиональной культуры. Эти на про-стые, но эффективные меры, несомненно, по-могут в повышении уровня профессиональной культуры как ключевого свойства муниципаль-ных служащих.


- 142 -

Литература 1. Платон. Википедия: свободная энцикло-

педия. http://ru.wikipedia.org/wiki/ Государст-во_(Платон)

2. Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. М.: Астрель, 2006. Ст. 794.

ОТНОШЕНИЕ ГОСУДАРСТВА И ОБЩЕСТВА К ПРОБЛЕМЕ ОХРАНЫ

КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ (на примере поновления Успенского кафедрального собора г. Владимира в XVIII веке)

Первушина К.А. Владимирский Государственный Университет

Владимир, Россия Начало процесса сохранения российских

древностей приходится на XVIII в. Отношение к проблеме охраны памятников истории и культуры является показателем цивилизацион-ного развития государства и интеллектуальной зрелости общества. Несмотря на три века исто-рии, данная проблема всегда актуальна и до сих пор в достаточной мере не разрешена в России. Еще более это актуально, когда научное ос-мысление нашего отечественного правового и гражданского менталитета в данной области осуществляется на фоне изучения дореволюци-онного российского светского и церковного правового и практического опыта не только в масштабах страны, а с учетом локальных осо-бенностей. Сложившееся в общественном сознании со-

отечественников твердое убеждение в том, что «раньше» с охраной памятников истории и культуры все обстояло благополучно, не под-тверждается ни законодательно, ни практиче-ски. Сбережение памятников старины, или, по терминологии нашего дореволюционного зако-нодательства, «древностей», имело свою дол-гую и поучительную историю, на протяжении которой происходила эволюция правовых средств, форм и методов практического разре-шения данной проблемы. Интересно развернуть мыль об отношении

государства и общества к охране памятников представляется возможным на примере понов-ления в XVIII в. уникального памятника Ус-пенского Кафедрального собора г. Владимира. В XVIII в. «починка» сооружений не носила систематический характер. Редкие проявления заботы о памятниках в виде выделения средств на поддержание вида, грубые «поновления» – свидетельства первого начального этапа зарож-дения интереса к памятникам старины. Приме-ры проявления заботы о сохранении особо цен-ных памятников государством для того време-ни единичны. Уникальность этого явления подтверждает

хорошо известный случай, произошедший в 1767г. Императрица Екатерина II, на пути из

Казани, прибыла во Владимир. Ознакомившись с достопримечательностями города, императ-рица обратила внимание па кафедральный Ус-пенский собор - главный храм города, который находился в плачевном состоянии. Самодержи-ца всероссийская, увлеченно игравшая тогда роль «просвещенного» монарха, по возвраще-нии в Царское село, повелела Коллегии Эконо-мии отпустить 14 000 рублей на возобновление его и «древность сего здания сохранить и под-держать наилучшим образом».88 Исполнение приказа было весьма показательно для той эпо-хи и для церковного сознания вообще. Храм восстанавливался в новых пышных формах ба-рокко, а рублевский иконостас был вывезен и заменен на новый, более пышный и нарядный. Действительно, на момент пребывания им-

ператрицы во Владимире главный храм города, в котором некогда венчались на княжение ве-ликие князья владимирское и московские, представлял собой печальное зрелище: потем-нели иссеченные дождем и ветром стены, по-ржавела железная крыша, крытая в 1727 г89., и дождевая вода проникала внутрь храма, остав-ляя грязные следы па сводах, стенах, заливала алтарь. Пришел в ветхость старый, рублевских времен, иконостас. Ремонтно-восстановительные работы, види-

мо, начались в следующем, 1769 году. О ха-рактере и объеме их свидетельствует документ – «Ведомость, учиненная о пожалованной по имянному ея императорского величества высо-чайшему указу на возобновление в граде Вла-димире кафедрального Успенского собора че-тырнадцатитысячной суммы», – найденный в Государственном историческом архиве СССР90.

88 Доброхотов В. Кафедральный успенский собор во Вла-димире. Глава 1. История собора./ Памятники древности во Владимире Клязьменском. М.: в Университетской ти-пографии, 1849. с.20-21. 89 Доброхотов В. Кафедральный успенский собор во Вла-димире. Глава 1. История собора./ Памятники древности во Владимире Клязьменском. М.: в Университетской ти-пографии, 1849. с.20. 90 ЦГИА, ф. 796, оп. 51, д., 81, лл. 1-9.ж

http://ru.wikipedia.org/wiki/


- 143 -

Ведомость составлялась в 1770 году, когда ре-монт был близок к завершению. Реставрация собора представляла крупное событие в хозяй-ственной и культурной жизни Владимира. Ее вели московские и местные мастера и работные люди подрядным способом, по контрактам. Надзор за работами осуществляли смотрители, назначенные владимирским епископом Павлом. Контракты подписали 13 артелей и отдельных лиц. Служители архиерейского дома Михаил Петров «с товарищи» починили и выбелили стены и своды. Два кузнеца того же дома ско-вали 6 железных решеток вставили их в окна. 4 артели вели работы в алтаре. Епископ рас-порядился сделать новый иконостас. Служи-тель с. Богородского и домовой столяр Никита Серегин выбрали старый, рублевской поры иконостас, который затем был продан в с. Ва-сильевское Шуйского уезда91. Таким образом, собор сразу же лишился и замечательных руб-левских фресок, затертых известью при побел-ке, и старинного иконостаса, созданного масте-рами XV века. Подряд на сооружение нового иконостаса с двумя приделами, двумя балдахи-нами над мощами и над престольной сенью вы-полнили за 2000 рублей осташковские резчики из купеческого сословия Степан и Калистрат Бочкаревы по рисунку неизвестного нам ху-дожника. Контракт на золочение резьбы и по-краску иконостаса выполнял казенный мастер Семен Золотов. Весь иконостас подвергся пол-ной реконструкции. Иконы старого письма бы-ли заменены новыми, как видно из ведомости, их писали живописцы архиерейского дома Ми-хайло Матвеев и Яков Серегин92. Весной же 1774 года главный храм г. Вла-

димира был, наконец, восстановлен, а 25 мая освящен. В ремонте и реставрации Успенского собора 1769 – 1774 гг. участвовало не менее сотни работных людей и мастеров разных спе-циальностей. История неумышленно варварского «понов-

ления» Успенского собора во Владимире осо-бенно показательна. Проблема здесь на поверх-ности. Успенский кафедральный собор во Вла-димире в силу ряда историко-культурных предпосылок не является рядовым культовым сооружением. Не раз он подвергался пере-стройкам и восстановлениям, были времена, когда храм находился в запустении. Вспомним, например, Андрея Рублева, который в средние 91 В настоящее время иконы находятся Третьяковской галерее (Москва) и Русском музее (Ленинград). 92 См. подробно: Копылов Д.И., Некрасова Л.Н. К истории реставрации Владимирского Кафедрального Успенского собора (1769 – 1774).//Памятники истории и культуры. Ярославль, 1983. с. 102.

века являлся ни кем иным, как реставратором, однако совершенно другого класса. В XVIII веке, после продолжительного периода запус-тения, храм обратил на себя внимание царст-вующей фамилии. Такое начинание несет в се-бе не только немаловажное финансирование. Оно является сильным стимулом к старатель-ному выполнению предписаний. Не нужно за-бывать, что для человека XVIII века «восста-новление» означало устранение неполадок, разрушений, а главное создание красивых (со-гласно современным вкусам) форм, богатых убранств, производивших сильное впечатление на современников. Конечно, можно говорить и о несовершенстве науки, способов реставрации. Но главное, несмотря на большие финансовые возможности, человеческие резервы (специали-сты своего времени), рвение в исполнении на-каза, мы видим не восстановление в прежних формах, а создание новодела, т.е. разрушение памятника. В сохранении старины в первона-чальном виде в те времена не было и внутрен-ней потребности. С другой стороны, не хватало просвещенности обществу. В свою очередь не осуществлялся государственный контроль над выполнением наказа. Без изучения и анализа подобных историй

памятников невозможны научные обобщения в области истории и культуры России. А значит, невозможно и решение проблемы охраны па-мятников. Ещё Белинский И.Е. справедливо замечал: «Пока областные истории с их памят-никами не будут раскрыты и подробно рас-смотрены, до тех пор все наши общие истори-ческие заключения о существе нашей народно-сти в её различных исторических и бытовых проявлениях будут голословны, шатки, даже легкомысленны»93. Поэтому актуальность заяв-ленной темы заключается в том, что только на основе анализа нашего регионального истори-ческого опыта удается выявить существовав-шие ошибки и упущения в деле охраны истори-ко-культурного наследия. А это нужно нам для того, чтобы осмыслить и избежать просчетов, допущенных нашими предками, при разработке правовых и практических мер по сбережению памятников истории и культуры в условиях современной российской действительности. Следовательно, обращения к проблеме охраны историко-культурного наследия на материалах Владимирского края актуально и обусловлено необходимостью выбора путей дальнейшего решения этого вопроса в России.

93 Полякова М.А. Охрана культурного наследия России. Москва: Дрофа, 2005. с. 3.


- 144 -

СПЕЦИАЛЬНЫЕ СУБЪЕКТЫ РЕГИОНАЛЬНОГО АДМИНИСТРАТИВНОГО ПРОЦЕССА

Петров А.Ю. Южно-Уральский государственный университет

Челябинск, Россия

Особое место среди участников администра-тивно-процессуальных отношений занимают специальные органы и должностные лица, соз-данные и функционирующие на основании ре-гионального конституционного и администра-тивно-процессуального законодательства. В их числе выделяются:

1. Административные комиссии. 2. Уполномоченный по правам человека в

субъекте Российской Федерации. 3. Уполномоченный по правам ребенка в

субъекте Российской Федерации. Административные комиссии являются по-

стоянно действующими коллегиальными орга-нами, создаваемыми для рассмотрения дел об административных правонарушениях и состав-ления протоколов об административных право-нарушениях в случаях, предусмотренных зако-нодательством субъекта Российской Федерации об административных правонарушениях. Административные комиссии создаются в

муниципальных образованиях и действуют в пределах их границ. Административная комиссия рассматривает

дела об административных правонарушениях в порядке, установленном Кодексом Российской Федерации об административных правонару-шениях. Подведомственность дел об админист-ративных правонарушениях, рассматриваемых административными комиссиями, устанавлива-ется законодательством субъекта Российской Федерации об административных правонару-шениях94. Анализируя практику деятельности админи-

стративных комиссий, следует отметить, что соответствующее законодательство Российской Федерации должно основываться на базовых конституционных положениях об отнесении

94 См.: Закон Красноярского края от 10 мая 2009 года № 8-3168 «Об административных комиссиях в Красноярском крае» // Ведомости высших органов государственной вла-сти Красноярского края. – 2009. – 18 мая; Закон Коми-Пермяцкого автономного округа от 5 июня 2003 года № 96 «Об административных комиссиях органов местного самоуправления Коми-Пермяцкого автономного округа» // Парма. – 2003. – 24 июня; Закон Республики Татарстан от 30 декабря 2005 года № 144-ЗРТ «О наделении органов местного самоуправления муниципальных районов и го-родских округов государственными полномочиями Рес-публики Татарстан по образованию и организации дея-тельности административных комиссий» // Республика Татарстан. – 2005. – 31 декабря.

административного и административно-процессуального законодательства к совмест-ному ведению Российской Федерации и субъ-ектов Российской Федерации. Только трех-уровневая система (федеральный, региональ-ный, муниципальный) правового регулирова-ния позволит создать целостный механизм ох-раны и защиты прав и интересов граждан и го-сударства. При этом региональное законода-тельство должно занимать ведущее место в сфере регламентации деятельности админист-ративных комиссий в силу необходимости уст-ранения излишнего и неоправданного муници-пального регулирования, приводящего к юри-дическим коллизиям и субъективизму. Для выработки единообразной практики

применения административными комиссиями законодательства об административных право-нарушениях требуется нормативное закрепле-ние модели информационной доступности к соответствующим материалам, обобщениям и разъяснениям95. В соответствии с положениями, выработан-

ными Международной ассоциацией юристов, Уполномоченный по правам человека пред-ставляет собой службу, предусмотренную кон-ституцией или актом законодательной власти и возглавляемую независимым публичным должностным лицом высокого ранга, которое ответственно перед законодательной властью, получает жалобы от пострадавших лиц на госу-дарственные органы, служащих, нанимателей или действует по собственному усмотрению и уполномочено проводить расследования, реко-мендовать корректирующие действия и пред-ставлять доклады96. На основании конституционного отнесения

защиты прав и свобод граждан к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов закрепление в статье 5 Федерального конститу-ционного закона от 26 февраля 1997 года № 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека

95 См.: Петров А.Ю. Административный процесс в субъ-ектах Российской Федерации: проблемы теории и законо-дательного регулирования: Монография. – Челябинск, 2006. – С. 157. 96 См.: Матвеев С.Н. Конституционно (уставно)-правовые основы статуса Уполномоченного по правам человека в субъектах Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. – Казань: Казанский государственный университет, 2004. – С. 16.


- 145 -

в Российской Федерации»97 возможности учре-ждения должности Уполномоченного по пра-вам человека в субъекте Российской Федерации представляется вполне обоснованным. Несмотря на законодательно определенные

права субъектов Российской Федерации по уч-реждению рассматриваемой должности, не все регионы используют потенциал регионального омбудсмена ввиду ряда объективных (отсутст-вие денежных средств) и субъективных (неже-лание иметь независимый контролирующий орган) причин. Уполномоченный по правам человека в

субъекте Российской Федерации осуществляет свою деятельность на основании отдельных региональных законов, определяющих его пра-вовой статус, задачи и функции98. Рассмотрим процессуальные права регионального уполно-моченного по правам человека на примере Рес-публики Дагестан. Должность Уполномоченного по правам че-

ловека в Республике Дагестан является госу-дарственной должностью Республики Дагестан, учреждаемой в соответствии с Конституцией Республики Дагестан в целях обеспечения га-рантий государственной защиты прав и свобод человека и гражданина, их соблюдения и ува-жения органами государственной власти в Рес-публике Дагестан, органами местного само-управления и должностными лицами. Основными задачами Уполномоченного яв-

ляются: − содействие в восстановлении нарушен-

ных прав и свобод человека и гражданина на территории Республики Дагестан;

− совершенствование законодательства Республики Дагестан о защите прав и свобод 97 Собрание законодательства Российской Федерации. – 1997. – № 9. – Ст. 1011. 98 Закон Томской области от 9 августа 2005 года № 118-ОЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Томской об-ласти» // Собрание законодательства Томской области. – 2005. – 31 августа; Закон Республики Коми от 8 февраля 2002 года № 24-РЗ «Об Уполномоченном по правам чело-века в Республике Коми» // Республика. – 2002. – 19 фев-раля; Закон Волгоградской области от 31 марта 2001 года № 388-ОД «Об Уполномоченном по правам человека в Волгоградской области» // Волгоградская правда. – 2000. – 4 апреля; Закон Кемеровской области от 28 декабря 2000 года № 108-ОЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Кемеровской области» // Кузбасс. – 2001. – 24 января; Закон Самарской области от 24 ноября 2000 года № 45-ГД «Об Уполномоченном по правам человека в Самарской области» // Самарские известия. – 2000. – 25 ноября; Закон Алтайского края от 11 ноября 2002 года № 70-ЗС «Об Уполномоченном по правам человека в Алтайском крае» // Алтайская правда. – 2002. – 15 ноября; Закон Астрахан-ской области от 22 января 1999 года № 1/99-ОЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Астраханской области» // Астраханские известия. – 1999. – 18 февраля.

человека и гражданина и приведение его в со-ответствие с общепризнанными принципами и нормами международного права;

− развитие межрегионального и междуна-родного сотрудничества в области защиты прав и свобод человека и гражданина;

− содействие правовому просвещению по вопросам прав и свобод человека и гражданина, форм и методов их защиты. Уполномоченный рассматривает письмен-

ные жалобы граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства на решения или действия (бездействие) органов и должностных лиц, если ранее заявитель обжа-ловал эти решения или действия (бездействие) в судебном либо административном порядке, но не согласен с решениями, принятыми по его жалобе. При проведении проверки по принятой к

рассмотрению жалобе Уполномоченный впра-ве:

− беспрепятственно посещать органы госу-дарственной власти Республики Дагестан, ор-ганы местного самоуправления, присутствовать на заседаниях их коллегиальных органов, а также посещать в установленном порядке рас-положенные на территории Республики Даге-стан организации независимо от их организа-ционно-правовых форм и форм собственности, общественные объединения;

− обращаться к компетентным органам или должностным лицам с предложением провести проверку фактов, изложенных в жалобе заяви-теля;

− запрашивать и получать в установленном порядке необходимые для рассмотрения жало-бы сведения, документы, материалы и объясне-ния от органов и должностных лиц;

− проводить самостоятельно или совместно с компетентными органами государственной власти Республики Дагестан и их должностны-ми лицами проверку деятельности органов го-сударственной власти Республики Дагестан, органов местного самоуправления и их долж-ностных лиц, относительно которых он распо-лагает информацией о допущенных ими грубых или массовых нарушениях прав и свобод чело-века и гражданина. По вопросам своей деятельности Уполномо-

ченный пользуется правом безотлагательного приема должностными лицами органов госу-дарственной власти Республики Дагестан, ор-ганов местного самоуправления и организаций независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности.


- 146 -

В случае установления факта нарушения прав заявителя Уполномоченный направляет органу или должностному лицу, в решениях или действиях (бездействии) которых он ус-матривает нарушение прав и свобод граждан, свое заключение, содержащее рекомендации относительно возможных и необходимых мер по восстановлению нарушенных прав и сво-бод99. Существующий опыт функционирования

института регионального омбудсмена свиде-тельствует о насущной потребности учрежде-ния этой должности во всех субъектах Россий-ской Федерации100. Для этих целей необходимо:

1. Изложить часть 1 статьи 5 Федерального конституционного закона от 26 февраля 1997 года № 1-ФКЗ «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации» в следую-щей редакции: «В соответствии с конституцией (уставом), законом субъекта Российской Феде-рации должна быть учреждена должность Уполномоченного по правам человека в субъ-екте Российской Федерации.».

2. Принять федеральный закон «Об основах деятельности Уполномоченного по правам че-ловека в субъекте Российской Федерации», призванный установить единообразные прин-ципы реализации полномочий региональными омбудсменами. В развитие идеи уполномоченного по пра-

вам человека в субъекте Российской Федерации отдельные регионы учреждают должности уполномоченных по правам ребенка101. Согласно положениям Закона Ямало-

Ненецкого автономного округа от 4 мая 2007 года № 55-ЗАО «Об Уполномоченном по пра-вам ребенка в Ямало-Ненецком автономном округе» должность Уполномоченного учрежда-ется в целях обеспечения гарантий государст-венной защиты прав, свобод и законных инте-ресов ребенка в автономном округе, признания

99 Закон Республики Дагестан от 17 марта 2006 года № 11 «Об Уполномоченном по правам человека в Республике Дагестан» // Дагестанская правда. – 2006. – 18 марта. 100 См.: Засыпалова В.И. Институт уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и в субъектах Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М.: МГЮА, 2005; Дадашева М.Д. Становление и развитие института Уполномоченного по правам человека в субъектах Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – Махачкала: Дагестанский государст-венный университет, 2006. 101 См.: Закон Республики Саха (Якутия) от 5 февраля 2003 года 4-3 № 5-III «Об Уполномоченном по правам ребенка в Республике Саха (Якутия)» // Якутские ведомо-сти. – 2003. – 20 февраля; Закон Краснодарского края от 26 июня 2002 года № 498-КЗ «Об Уполномоченном по правам ребенка в Краснодарском крае» // Кубанские ве-домости. – 2002. – 6 июля.

и соблюдения этих прав, свобод и законных интересов органами государственной власти автономного округа, органами местного само-управления в автономном округе, их должност-ными лицами, общественными объединениями, организациями автономного округа, юридиче-скими и физическими лицами. Уполномоченный по правам ребенка в Яма-

ло-Ненецком автономном округе: 1) осуществляет прием граждан, рассматри-

вает обращения, касающиеся нарушения прав, свобод и законных интересов ребенка, в том числе жалобы на решения или действия (без-действие) органов государственной власти ав-тономного округа, органов местного само-управления в автономном округе, их должност-ных лиц, юридических и физических лиц, на-рушающих права, свободы и законные интере-сы ребенка;

2) проверяет самостоятельно или совместно с компетентными государственными органами, должностными лицами сообщения о фактах нарушения прав, свобод и законных интересов ребенка;

3) оказывает детям, а также их законным представителям бесплатную юридическую по-мощь по вопросам защиты прав, свобод и за-конных интересов ребенка;

4) предлагает компетентным органам обра-титься в суд с заявлением о защите нарушен-ных прав, свобод и законных интересов ребен-ка;

5) принимает участие лично либо через сво-его представителя в судебных процессах с це-лью защиты и восстановления нарушенных прав, свобод и законных интересов ребенка и др.102. Очевидно, что среди субъектов региональ-

ного административного процесса может быть выделена специфическая группа органов и должностных лиц, не являющихся органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, но активно участвующих в адми-нистративно-юрисдикционном процессе с при-менением методов административно-процессуального права.

102 Красный Север. – 2007. – 11 мая.


- 147 -

СОЦИАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ РЕЛИГИОЗНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И ВОСПИТАНИЯ

Печерская Н.А. Институт «Высшая религиозно-философская школа»

Санкт-Петербург, Россия

В Санкт-Петербурге более десяти тысяч де-тей и подростков находятся без надзора, а по России – 1-4 млн. Преступность вовлекает де-сятки тысяч детей в преступность, которая происходит среди детей же. Для решения про-блем с преступностью и безнадзорностью нуж-ны изменения в социальной политике, законо-дательные поправки, усиление роли общест-венных и религиозных организаций, развитие социальных служб, направленных на повыше-ние качества жизни, укрепление семьи, повы-шение этических норм и нравственности в об-ществе в целом. В настоящий момент состояния российского

общества мы видим серьезную проблему, уг-рожающую как взрослому, так и подрастающе-му населению. Эта проблема связана с боль-шим дефицитом религиозного образования и отсутствием организованной системы препода-вания религии нашему молодому поколению. Состояние общества складывается и формиру-ется в каждом из нас через системы социально-го воздействия. Первая и основная система - это семья. Вторая – государство и церковь. Третья – свободное слово – система массовой информации (СМИ). Сама же духовность скла-дывается из религиозного образования, этиче-ской культуры, социально-экономической док-трины государства, образовательной програм-мы, воспитания патриотизма. Все эти элементы духовности в совокупности определяют созна-ние индивидуума. В августе 2000 года в Москве на заседании

Архиерейского Собора Русской Православной Церкви (РПЦ) был принят документ, получив-ший название «Основы социальной концепции РПЦ». Это первое мнение по социально-политическому взаимодействию РПЦ, государ-ства и общества, которое спустя девять лет вы-зывает ощутимые изменения: церковь открыто заявила о своем желании конструктивно со-трудничать с государством по всем социаль-ным вопросам и, в частности, в такой особенно чувствительной, ключевой области, как систе-ма образования. Ряд отделов Московской Пат-риархии направлены на взаимодействие с ар-мией, тюрьмами, благотворительными органи-зациями, молодежью и т.д. Сегодня созданы реабилитационные центры для больных (инва-лидов, алкоголиков, наркоманов и т.д.), где церковь и государство действуют совместно.

Стала появляться правовая база – законы о со-циальном служении, о благотворительности, о свободе совести и религиозных объединениях, духовно-нравственном просвещении. Органи-зованы сестричества, братства, походы в тюрь-мы, приюты – так после долгих лет безбожия состоялась наконец встреча церковных и госу-дарственных организаций. Сейчас в Патриархию и местные епархии

поступают письма от государственных деяте-лей с приглашением к совместному законо-творчеству. Но обе стороны пока еще разгова-ривают на непонятном друг для друга языке, интерпретируют события и положения с разных точек зрения, много несуразностей, не описаны те функции, которые могли бы быть переданы государством церкви или религиозным органи-зациям. Священники взывают к нравственной, этической установке, призывают к доброде-тельности, любви, вере и надежде. Чиновники же, как правило, мало образованные с религи-озной точки зрения люди, плохо понимают церковнослужителей и не склонны считаться с их доводами, считая их взгляды устаревшими и несовременными. Обращение к христианской этике видится в

современной ситуации особенно актуальным. Общество переживает тяжелые времена: низ-вергнуты прежние идеалы и не найдены новые. Образовавшийся ценностный и смысловой ва-куум стремительно заполняется суррогатами культуры, которые охватили практически все сферы общественной и духовной жизни, начи-ная от форм проведения досуга, манеры обще-ния и заканчивая этическими и эстетическими ценностями, мировоззренческими ориентира-ми. В этой связи обращение к Православию и

его наследию, к той роли, которую сыграла русская православная культура в истории чело-вечества, является необходимостью. И воспи-тывать понимание этого надо с детства, ибо практика показывает, что дети интересуются духовными знаниями и вместе с ними одновре-менно воспринимают уроки доброты и мило-сердия. И не стоит бояться, что религия пора-ботит свободу человека. Вот, что об этом писал академик Д.С.Лихачев (один из немногих крупнейших ученых и деятелей русской куль-туры, провозгласивший необходимость возвра-та к религиозным ценностям еще в 90-е годы):


- 148 -

«Воспитывая детей в заветах определенной ре-лигии или вероучения, мы делаем их более сво-бодными в выборе веры, чем тогда, когда даем им безрелигиозное воспитание, ибо отсутствие чего-то всегда обедняет человека, а от богатст-ва легче отказаться, чем его приобрести. Рели-гия же – именно богатство. Религия обогащает представление о мире, позволяет верующему ощутить значительность всего происходящего, объединяет людей в выполнении определенных обычаев, обрядов, таинств, составляет самую убедительную основу нравственности. Без ре-лигии всегда есть соблазн эгоизма, соблазн замкнутости в свих личных интересах». Российское законодательство провозглашает

светский характер образования, однако все еще трактует это как полную недопустимость вме-шательства церкви в учебные программы: пре-выше всего остается действенность принципа всеобщего контроля государства над образова-нием в целом, а значит, и над преподаванием религии в частности. Открытие доступа в храмы – одно из необ-

ходимых условий для духовного возрождения страны, но этот процесс должен сопровождать-ся основательным пересмотром старых и соз-данием новых учебных программ, организаци-ей новых учебных заведений, в частности и тех, которые не замкнуты в конфессиональные рам-ки, в которых воспитываются духовно и куль-турно образованные люди. Таким образом, возникает необходимость

создания программ образования нового для со-временной России типа, заполняющих белые пятна традиционного безрелигиозного образо-вания и восстанавливающей утраченные эле-менты церковной, культурной и в целом духов-ной жизни России. Мы отдаем себе отчет в том, что для России

эта задача была и остается новой. Здесь нет традиционных богословских и теологических факультетов в университетах, нет обязательной специальной подготовки в религиозных вопро-сах будущих педагогов. Сейчас уже стал более распространен предмет в вузовских програм-мах, называемый религиоведением, который вводит молодежь в проблематику истории ре-лигий, однако по существу этим все и ограни-чивается, ибо богословские темы, темы право-славной (христианской) этики и нравственно-сти, основанные на святоотеческих писаниях, как правило, исключаются из рассмотрения. В памяти советского человека свежи воспо-

минания о противопоставлении культуры и Бо-га, когда культура по существу превратилась в антирелигиозную или античеловеческую, став антикультурой, противопоставляющей себя

Церкви. Речь идет о проблеме взаимодействия религиозного сознания с культурой и общест-вом. Религиозное сознание должно быть про-свещенным, равным образом и культуре необ-ходимо своего рода духовное просвещение, открывающее еще одно ее измерение. А для этого нужна среда, где бы реально происходили эти встречи религиозного сознания, мышления и знания. По существу институтами, взявшими на себя разработку подобной программы и «выращивания» такой среды, стали созданные негосударственные учебные заведения, поста-вившие во главу угла гуманитарное образова-ние на основе знания истории религий, а также православного богословия, истории Русской Православной церкви. Одними из первых таких институтов стали в Санкт-Петербурге «Высшая религиозно-философская школа (Институт)», сокращенно - ВРФШ, которую я возглавляю, как ректор, и Русская Христианская Гумани-тарная Академия. Мы видим, что современный человек, будь-

то взрослый или ребенок, со всех сторон ис-пользуется для объективных целей семьей, школой, государством, церковью, партиями и т.д. Все желают включить человека в свою сис-тему, требуют от него самоотдачи и результа-тов его труда. Воспитание смотрит на ситуа-цию с противоположной стороны и спрашива-ет: помогают ли все они человеку расти и про-цветать? Этого человека отвлекают многие вещи, он

давно стал равнодушен к религии, не знает Бо-га, и очень мало осведомлен о церковной прак-тике, зато ценит возможность самоопределения и независимости, и, следовательно, не хочет, чтобы его кто-то опекал. Люди остаются людь-ми своего времени. Они не понимают церкви, если она не принимает во внимание предпосы-лок сегодняшнего мышления. Всех верующих волнует решение Президен-

та РФ Дмитрия Медведева о проведении в ряде регионов страны эксперимента по преподава-нию в школах основ религиозной культуры, истории религии и основ светской этики. Такое преподавание должно отыскивать соответствие между опытом веры в религиозной традиции и тем опытом, которым обладают люди сегодня. Если говорить об образовании в школах, то во-прос ставится так: какие стороны сегодняшней жизни молодого человека окажутся затронуты-ми, если прочитать на уроке то или иное место из Библии или Евангелия? Речь идет о пересе-чении тематического занятия по истории, лите-ратуре, географии, художественной культуре с лекцией по изучению Библии или истории церкви.


- 149 -

Если исходить из такой задачи преподава-ния основ религии в школах, чтобы оно учиты-вало детский опыт и опыт молодых людей, а также ситуацию, которая в целом сложилась в мире, в этом случае религиозное образование сможет стать той помощью, к которой человек будет прибегать на протяжении всей жизни. Рядом с образованием-обновлением возникнет образование, сопровождающее человека в те-чение всей его жизни. Вопрос, что хорошо и что плохо – религиоз-

ный вопрос. На его ответ влияет семья, госу-дарственные и религиозные институты, систе-мы массовой информации. Это влияние осуще-ствляется через финансы, информацию, обра-

зование, формы государственной поддержки, социальные институты и иные коммерческие и некоммерческие организации. Образование – важнейший момент поддержки общества и климата в нем. Наша задача, и, я полагаю, задача данной

конференции «Современные исследования со-циальных проблем» способствовать определе-нию позиции всех ветвей власти, государствен-ных, культурных, общественных и церковных структур, имеющих отношение к воспитанию и образованию, в вопросах духовности образова-ния и развития воспитательной работы с деть-ми и молодежью.

КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ - ВИД ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Поликутин Ю.С. Читинский государственный университет

Чита, Россия

Справедливо отмечается, что различные ви-ды юридической ответственности, будучи на-правлены на охрану Конституции, не обретают (пусть даже только в этих пределах) свойств и признаков конституционно-правовой ответст-венности [Лучин В.О. Ответственность в меха-низме реализации Конституции // Право и жизнь. 1992. N 1. С. 36 – 38.] Конституционное право характеризуется на-

личием собственного потенциала обеспечения действенности своих норм, т.е. собственного института юридической ответственности. Именно он может и должен стать, по сути, ве-дущим институтом и тем самым предопреде-лять конкретные параметры других институтов конституционного права. Более того, только при наличии самостоятельной ответственности - как решающем условии и первоначальном основании самостоятельности отрасли - кон-ституционное право приобретает достаточно убедительное свидетельство собственной пол-ноты и внутренней завершенности. Конституционно-правовая ответственность -

это самостоятельный вид юридической ответ-ственности, осуществление мер которой в виде различного рода неблагоприятных последствий для субъектов не только устанавливается кон-ституционно-правовыми нормами, но и на-правлено, прежде всего, на защиту конституци-онно-правовых отношений. Ее конституцион-ное и законодательное признание и установле-ние как одного из видов юридической ответст-венности будет повышать эффективность кон-ституционно-правовых норм, усиливать их

влияние на общественно-политическую прак-тику, т.е. способствовать решению одной из самых актуальных проблем конституционного права. С учетом общесистемных признаков юриди-

ческой ответственности конституционно-правовую ответственность, наступающую в большинстве случаев, можно определить сле-дующим образом. Это закрепленная конститу-ционно-правовыми нормами обязанность субъ-екта конституционно-правовых отношений от-вечать за несоответствие своего юридически значимого поведения тому, которое предписано ему этими нормами, обеспечиваемая возмож-ностью применения уполномоченной инстан-цией мер государственного или приравненного к нему общественного воздействия [Виногра-дов В.А. Актуальные проблемы конституцион-но-правовой ответственности // «Законодатель-ство», 2002, N 10. С. 31-40]. Одной из основных функций конституцион-

но-правовой ответственности является восста-новительная. Наряду с этим она, как и всякая юридическая ответственность, осуществляет карательную (штрафную) функцию в отноше-нии субъектов, допустивших недолжное пове-дение в сфере конституционно-правовых отно-шений. Разумеется, конституционно-правовая ответственность выполняет также стимули-рующую (организационную) функцию, по-скольку побуждает участников конституцион-но-правовых отношений к должному поведе-нию. Способствуя предотвращению возможных в будущем конституционных деликтов, консти-


- 150 -

туционно-правовая ответственность выполняет и предупредительно-воспитательную (превен-тивную) функцию. Конституционная ответственность, как и

иные виды юридической ответственности, еди-на, но имеет две формы реализации - добро-вольную (позитивную) и государственно-принудительную (негативную). Следовательно, конституционная ответственность призвана не только покарать за совершенный конституци-онный деликт, но и закрепить, урегулировать общественные отношения, сформировать пра-вомерную деятельность субъектов конституци-онной ответственности. Конституция РФ содержит обязанности, вы-

являющие связь и ответственность государства, его должностных лиц перед гражданами. Вот некоторые из них: органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица обязаны соблюдать Консти-туцию РФ (ч. 2 ст. 15); «каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их долж-ностных лиц» (ст. 53); «в Российской Федера-ции не должны издаваться законы, отменяю-щие права и свободы человека» (ч. 2 ст. 55); «Российская Федерация гарантирует своим гражданам защиту и покровительство за ее пределами» (ч. 2 ст. 61). Юридическая техника Основного закона своеобразна, мы можем пря-мо и не встретить в некоторых случаях указа-ния на обязанность, т.к. ее необходимо выво-дить логическим путем. Одним из признаков правового государства

выступает взаимная ответственность государ-ства и личности. В правовом обществе гражда-нин должен обладать такой же возможностью принуждения должностных лиц к точному ис-полнению правовых норм, какой обладают должностные лица в отношении к гражданам. Когда эта возможность станет реальностью, тогда действительно юридическая ответствен-ность будет признана важной социальной цен-ностью, фактором развития общества. Право-вым будет государство, которое признает для себя обязательными создаваемые им же, как законодателем, нормы юридической ответст-венности. Такое государство в осуществлении своих функций связано с правовой ответствен-ностью [Хачатуров Р.Л., Ягутян Р.Г. Юридиче-ская ответственность. Тольятти: Изд-во МА-БиБД, 1995. С. 195 - 196.] Проблема реализации конституционно-

правовой ответственности решается непросто, и к важнейшим относится вопрос об инстанции - субъекте юрисдикции. Кто-то должен конста-

тировать наступление конституционно-правовой ответственности в отношении соот-ветствующего субъекта. В ином случае невоз-можно привлечь к конституционно-правовой ответственности. Если инстанция ответствен-ности - субъект юрисдикции не установлена - нет и самой ответственности. В связи с этим при закреплении конституционно-правовой от-ветственности должны быть четко указаны не только субъект ответственности, основание, меры воздействия, но и обязательно - инстан-ция. Судебный порядок реализации конституци-

онно-правовой ответственности представляется наиболее целесообразным, поскольку востре-бование суда как независимого и беспристраст-ного по своей природе и в качестве такового участвующего в решении вопросов о примене-нии мер конституционно-правовой ответствен-ности предполагает соблюдение конституцион-ных гарантий правосудия. Более того, внесу-дебный порядок применения ряда мер консти-туционно-правовой ответственности послужил основанием для признания Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции законодательных положений, закрепляющих такой порядок. По поводу соотношения конституционно-

правовой и политической ответственности в юридической литературе мнения расходятся. Ряд юристов исходит из того, что конституци-онно-правовая ответственность не является по-литической, поскольку основания ее могут ле-жать вне сферы политики: например, она может быть применена за совершение преступления или по моральным основаниям. С этим нельзя согласиться, ибо такой подход несколько уп-рощает понятие конституционно-правовой от-ветственности. Специфика ее основания состо-ит в том, что совершение, например, преступ-ления (морального проступка) может являться, но только в предусмотренных конституционно-правовыми нормами случаях, одновременно действием, которое не отвечает должному по-ведению для субъекта в сфере конституционно-правовых отношений. Ответственность, насту-пающая при этом, не утрачивает своего поли-тического содержания. В связи с этим свойством конституционно-

правовой ответственности некоторые исследо-ватели полагают, что она находится между уго-ловной и политической. По их мнению, с уго-ловной ответственностью ее роднит то, что «она возникает вследствие нарушения закона. Другой признак определяет ее сходство с поли-тической ответственностью: она касается не только Уголовного кодекса, но и Конститу-


- 151 -

ции». Однако наличие совпадающих признаков не означает, что конституционно-правовая от-ветственность приобретает «уголовно-политическое» содержание. Она сохраняет свое политическое содержание в силу специфики своей юридической природы и осуществляе-мых функций. И никакое «сходство» не в со-стоянии навязать ей уголовный характер. Кон-ституционно-правовая ответственность не есть нечто «промежуточное», «синтезированное», лишенное своего, особого места среди видов юридической ответственности. Представляется обоснованным подход, со-

гласно которому конституционно-правовая от-ветственность «есть политическая ответствен-ность, но не любая, а та, которая приобретает конституционные формы». Действительно,

конституционно-правовая ответственность имеет довольно четко выраженное политиче-ское содержание и по основаниям, и по кругу субъектов, и по мерам воздействия на них. Вместе с тем, необходимо избегать превраще-ния конституционно-правовой ответственности из правового института в инструмент полити-ческой борьбы. Осуществление мер конститу-ционно-правовой ответственности должно ог-раничиваться конституционно-правовыми це-лями и, прежде всего, защитой Конституции. Таким образом, можно сделать вывод, что

конституционная ответственность является ви-дом юридической ответственности, выпол-няющей охранительную, регулятивную, стиму-лирующую и восстановительную функции в сфере конституционно-правовых отношений.

ПРОБЛЕМА ВЫБОРКИ ИНФОРМАНТОВ В ЭТНОГРАФИЧЕСКОМ ИНТЕРВЬЮ Полухина Е.В.

Институт Социологии РАН Москва, Россия

Под этнографическим интервью в статье

понимается беседа, имеющая определенные исследовательские цели, проведенная с участ-никами одной социальной группы в естествен-ных, повседневных для них условиях. Исходя из традиций классической этнографии, интер-вью является вспомогательным методом в рам-ках включенного наблюдения, проводимым исследователем в определенной социальной группе (профессиональное сообщество, суб-культурная группа молодежи, люди, собранные по интересам и др.). «Идеальная» ситуация предполагает, что информанты не осознают исследовательский характер коммуникации. Так, примером, “исключительно” этнографиче-ского интервью может служить непринужден-ная беседа коллег за чашкой чая, во время обе-да или праздничным ужином. В данной ситуа-ции "интервьюером" будет выступать исследо-ватель – этнограф, представленный в коллекти-ве в роли практиканта или нового сотрудника. Вполне естественными будут его любопытные вопросы об истории отдела, его предшествую-щих сотрудниках, причинах их перехода на другое рабочее место, традициях и климате в коллективе. Наиболее проблематичной исследователь-

ской задачей является верно сделанный выбор информантов для интервью. Целью статьи яв-ляется проананализировать возможные вари-анты организации выборки (способы отбора в исследуемом сообществе того, кто будет ин-тервьюирован исследователем). В этой статье

будут рассмотрены наиболее часто используе-мые стратегии организации подбора информан-тов103. Вопрос выборки в этнографическом иссле-

довании является одним из самых сложных моментов для теоретического понимания и обоснования. Принципиальным в этом вопросе являются принцип поиска наиболее “информа-тивно - богатых” собеседников, готовых откры-то общаться на релевантную тему. Данный вид выборки именуется “целевым” (т.е. ориентиро-ванный на подбор информантов, повествования которых способствуют решению исследова-тельских задач [Patton, 2001, 106]).

Cогласно идеям Дж. Дина [Dean, 1967, 285] есть несколько стратегий для выбора инфор-мантов:

1. Информанты, которые напрямую связа-ны со сферой исследования. Такие люди имеют принадлежность к определенным социальным группам, культурам, общностям. Они могут быть различны по степени включенности в об-следуемую группу. Это могут быть как “нович-ки” в группе (только вошедшие в новый кол-лектив), так и сменившие статус информанты (например, вышедшие из исследуемой группы, но готовые повествовать о своем опыте), а так же информанты являющиеся “свояками” в ис-следуемой группе [Hammersley, Atkinson, 1995, 137]. Среди описанных групп интервьюируе-

103 Подробно о стратегиях выборки в этнографии Пэттон М.К. “Целевая выборка” [см.: Patton, 2001, 106-121].


- 152 -

мых (“новичков”, “своячков”, бывших членов), можно выделить 2 стратегии в организации вы-борки:

• провести общее обсуждение независимо от степени включенности в изучаемую среду;

• разделить информантов на отдельных группы. Этот пример иллюстрирует возможность ре-

гулирования состава участников: от всех при-сутствующих ролей в коллективе, до гомоген-ности состава группы.

2. Наиболее склонные к общению инфор-манты. В силу причин социального статуса или опыта, некоторые информанты в большей степени испытывают желание в общении, не-жели другие. К ним можно отнести:

• простодушных информантов (который не знает почему он говорит);

• участников какого-либо события104; неко-гда состоявших в коллективе, но покинувшие его, однако много знающие о нем [Hammersley, Atkinson, 1995, 138]. Наиболее удачным исследовательским хо-

дом является сочетание двух указанных страте-гий. В таком случае, мы получим не только бо-гатый опыт информанта о жизни в определен-ной среде, но и его рефлективность по поводу произошедшего, что в большей степени харак-терно для людей склонных к общению.

3. Теоретическая выборка. Наравне с обо-значенными стратегиями организации выбора информантов необходимо отметить “теорети-ческую” выборку, авторами которой являются А. Страус и Б. Глейзер [Стаусс, Корбин, 2001, 151-162]. Согласно данному подходу (grounded theory) каждый исследователь сначала осуще-ствляет изучение одной ситуации, затем произ-водит теоретический анализ другой, что дает наиболее информативное сравнение с уже из-вестной. Групповые интервью, составленные из участников различных исследуемых ситуаций, обеспечивают более полное сопоставление, не-жели наблюдение [Морган, 1990, 23]. Иначе говоря, стратегия теоретической выборки пред-полагает, что выбор группы исследуемых ин-формантов происходит в зависимости от гипо-тезы, которая была рождена в предшествующих интервью или наблюдениях. Определяется пе-ременная, которая лежит в основе подбора ин-формантов: сравнение результатов “разных” групп позволит доказать или опровергнуть об-

104 В данном случае рассматриваются ситуации участия в каком-либо историческом или политическом событии, однако подобные рекомендации применимы и к другим сферам исследования (социальным проблемам, малым группам и др.).

разованную теорию [Hammersley, Atkinson, 1995, 139].

4. Снежный ком. Иными стратегиями в под-боре собеседников является метод снежного кома (snowball sampling). Он, как правило, применим, когда речь идет о труднодоступных единицах. В рамках данной методики алгоритм выбора таков: информанты приглашены од-ним или несколькими знакомыми людьми; пришедшие на дальнейшее интервью рекомен-дуют уже своих приятелей. В этой ситуации особо важно уделить внимание выбору “клю-чевых” информантов (т.е. тех, кто приглашает первым). Важно, что бы их окружение отража-ло реальную картину изучаемой среды: при-шедшие информанты не должны обладать спе-цифическими характеристиками, не представ-ляющими фокус исследовательского интереса. В случае участия в беседе “нетипичных” ин-формантов, может произойти смещениям в выводах исследования [Patton, 2001, 111].

5. Случайные выборки. Иногда, в этнографи-ческом исследовании при необходимости ис-следовать значительные группы людей (города, регионы) применяют случайные выборки (prob-ability sampling, stratified random sam-pling)[Burgess, 1994, 79-91].

Перечисленные варианты организации вы-борки представляют собой далеко не исчерпы-вающий перечень возможных стратегий, а только лишь их малую часть. Отметим, что во многих случаях, применяется сочетание не-скольких технологий отбора информантов. Проблема размера выборки. Если вопрос о

выборе стратегии является относительно ясным и его варианты определенным образом описа-ны, то тема размера выборки остается про-блемным полем. В данной ситуации, с одной стороны, этнографу предоставлена свобода в принятии решения, а с другой - сложнейшая исследовательская проблема. Главная сложность заключается в том, что

размер выборочной совокупности трудно спрогнозировать до момента попадания в поле. Более того, сам факт попадания в среду изуче-ния не гарантирует возможность определить число необходимых групповых дискуссий, он только даст материал для ориентировочных прогнозов. Первые интервью позволят более точно определить размер выборки. Ситуация неопределенности существенно осложняет ор-ганизаторские проблемы исследования: про-должительность и затратность интервью оста-ются открытыми. Решение этого вопроса зави-сит от специфики поля, исследовательских за-дач и роли самого этнографа.


- 153 -

М. Пэттон сравнивает проблемы размера выборки и объема студенческой работы. Он иллюстрирует сравнение следующим сюжетом: Студент: Насколько длинной должна быть

моя письменная работа? Преподаватель: Настолько длинной, чтобы

раскрыть ее содержание. Студент: Но сколько страниц? Преподаватель: Достаточно страниц для то-

го, чтобы полностью выявить и описать про-блему, ни больше, ни меньше [Patten, 2001, 120]. И. Линкольн и Дж. Губа так говорят о про-

блеме размера выборки: “ …он определяется исходя из существующей потребности в ин-формации. Если целью является ее максимиза-ция, то прекращение сбора наступает, когда от исследуемых единиц более не поступает новых, ранее неизвестных данных. Так, появление из-быточной информации является главным кри-терием” [Lincoln, Cuba, 1985, 202]. Видится важным указать следующие наибо-

лее распространенные варианты, когда совету-ют прекратить последующие групповые интер-вью:

• исследователь уже точно знает ответ на поставленный исследовательский вопрос: про-блема “точки насыщения ” [Квале, 2003, 106];

• материалы интервью не принесли новых результатов по сравнению с предыдущими [Lincoln, Cuba, 1985, 202];

• информанты советуют для участия в ин-тервью людей, которые уже в нем участвовали

(при стратегии “снежный ком”) [Семенова, 1998, 157]. Таким образом, вопрос выборки в этногра-

фическом интервью (как и во всей этнографии как методологии проведения исследования), в большинстве случаев, остается нерешенным до момента попадания исследователя в среду оби-тания информантов. Данное обстоятельство является бесспорным ограничителем этногра-фической традиции в целом.

Литература 1. Семенова В. В. Качественные методы:

введение в гуманистическую социологию. М. Добросвет.1998. С. 292.

2. Квале С. Исследовательское интервью. Пер. с англ. Д.А. Леонтьева. М. Смысл. 2003. С. 301.

3. Patton M.Q. Purposeful Sampling. Ethno-graphy. Vol. II. Ed. by Bryman A. SAGE Publica-tions. 2001. P. 106-121.

4. Lincoln Y.S., Guba E. G. Naturalistic In-quiry. Newbury Park. CA. SAGE Publications. 1985. P. 268.

5. Hammersley M. Atkinson P. Ethnography. Principles in Practice. Second Edition. Lon-don.1995. P. 323.

6. Dean J.P., Eichorn R.L., Dean L. R. Fruitful Informants for Intensive Interviewing. An Intro-duction to Social Research. New York. Applenton-Century-Crofts.1967. P. 285.

7. Burgess R. G. Style of Data Analysis: Ap-proach and Implications. Field Research: a Re-sourcebook and Field Manual. Ed. Bugess R. Rout-ledge. 1994. P.235-238.

ЗНАЧЕНИЕ НЕДОВЕРИЯ В СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ Прохорова И.Ф.

Поморский университет им. М.В. Ломоносова Архангельск, Россия

Доверие – скрытая цель и важнейший мотив

главных для человека социальных процессов: общения, воздействия. Значение доверия в том, что оно позволяет осуществиться взаимодейст-вию людей. Обладание доверием других дает власть над ними, подчинение, согласие. Чело-век активно сопротивляется давлению и воз-действию. Б.Ф. Поршнев называл сопротивле-ние (неповиновение воздействию) контрсугге-стией, подразумевая под ним процесс, возни-кающий в случае недостатка доверия. В работе «Контрсуггестия и история» он

называет влияние и противостояние влиянию элементарными социально-психологическими явлениями, имеющими важное значение в ис-

тории развития человеческого общества. Он считал отношения доверия-недоверия их меха-низмом, более первичным, чем симпатия-антипатия, поскольку оно регулирует социаль-ные отношения, а не мир «одиночки». Проведенные опросы показывают, что граж-

дане благожелательно относятся к доверию, негативно – к недоверию. Понятие «контрсуг-гестия» используется психологами также как негативный механизм психологической защи-ты, не позволяющий человеку наслаждаться жизнью в настоящем. 90 % людей считает, что доверие между людьми «должно быть», хотя они «предпочитают не доверять», объясняя это внешними причинами. Наличие недоверия ча-


- 154 -

ще заменяется словами «осторожность», «до-веряй, но проверяй». Недоверие в межличностных отношениях

проявляется в виде форм сопротивления и де-монстрирует реакцию социальной системы на воздействие, т.е. может рассматриваться как обратная связь. Признаками сопротивления в обществе

можно считать: • Избегание: нежелание слушать, уход от

всякого контакта с суггестором, быстрое забы-вание информации.

• Недослышание: человек рассеян, ориен-тирован на другие цели (что-либо читает, об-щается с кем-либо непосредственно или по те-лефону), сосредоточен на своих мыслях (смот-рит в окно, не качает головой, поддерживая со-беседника, взгляд рассредоточен).

• Недопонимание: выражение сомнения в теле и на лице, покачивание головой «нет-нет», прищуривание глаз, почесывание, внешнее со-гласие, демонстрация некомпетентности.

• Равнодушие: отсутствие интереса к суг-гестору, нежелание реагировать на воздействие.

• Агрессивная реакция на воздействие: критика, возражения, придирки, обобщения, прямой запрос уровня компетентности сугге-стора («а ты кто такой»).

• Юмор, скептицизм, проявления сарказма по отношению к суггестору, его текстам. Чело-век высмеивает «чужих», смех уменьшает страх перед ними.

• Пессимизм: уныние, негативные образы будущего. Данная реакция «заражает» воздей-ствующего, стирая значимость провозглашае-мых целей.

• Нетерпение: перебивание речи суггесто-ра, отвлечение на другие вопросы, желание бы-строты действий, жалобы на неэффективность действий суггестора, поспешность выводов.

• Снижение авторитета суггестора. Анти-патия к авторам текстов (письменных и уст-ных), выражаемая в невербалике.

• Открытое неповиновение и противодей-ствие. В литературе описано множество форм со-

противления: категорическое отрицание, абсен-теизм, беспомощность и т.д. Сопротивление может быть открытым и скрытым, намеренным и несознательным, гибким или жестким. Феномен сопротивления хорошо известен в

продажах. Клиенты, не доверяя продавцам, ис-пользуют критику и возражения, сомнения и прямой отказ от взаимодействия. Противоположна сторона (воздействующая)

использует массу технологий и приемов для

преодоления недоверия у людей. Многие про-фессии передавали знания об этом из поколе-ния в поколение, зарабатывая на легковерных гражданах. Сегодня о полном доверии мечтают экстрасенсы, политики и продавцы, достигая успеха в совершенствовании технологий. Но-вейшие прикладные отрасли социальных наук занимаются проблемой формирования доверия в обществе: реклама, PR, продвижение товаров. Практически все авторы, которые пишут о

доверии в обществе, подчиняются общераспро-страненной установке на понятие, оправдывают его позитивное значение в процессе воздейст-вия. Некоторые авторы разводят понятия «до-верчивость» и «доверие». «Доверие» может проявлять сильный и умный человек, а «довер-чивость» является признаком слабости ума и духа, например, того, кто вложил все свои деньги в финансовую пирамиду. Недоверие в истории является позитивным

фактором, поскольку двигает прогресс. Оно способствует развитию технических средств воздействия (СМИ), совершенствованию тех-нологий с целью подавления сопротивления, и даже ведет к повышению интереса к образова-нию, к наукам, (этим, в частности, объясняется популярность психологии). Недоверие покупа-телей в торговом зале ведет к тому, что руково-дителям торговых организаций приходится обучать продавцов. Недоверие больных в боль-нице – к совершенствованию системы обслу-живания. Недоверие горожан в период выборов к депутатам – к креативности при написании программ. Недоверие руководителя к своим подчиненным проявляется в совершенствова-нии различного вида контроля и мотивации в процессе выполнения работы. В качестве причин недоверия в обществе

можно выделить 2 группы факторов: 1. Фактор негативного воздействия сугге-

стора: • сложность текста для восприятия и по-

нимания, неучет принципа доступности; • неучет важности эмоционального воздей-

ствия; • незнание особенностей вербального и не-

вербального воздействия ; • несоблюдение норм и правил группы; • неучет ситуации, в которой проходит

воздействия; • отсутствие признаков статусности, авто-

ритета в образе суггестора; 2. Фактор особенностей суггерента: • страх последствий принимаемых реше-

ний;


- 155 -

• неприязнь к новым (чужим) установкам, к изменениям;

• стремление сохранить идентичность, ав-тономию;

• борьба за свои конкретные цели, отстаи-вание своих интересов;

• вторичная выгода от сопротивления. Среди клиентов психологов и врачей, а так-

же среди участников тренинга можно выделить 3 типа:

o суперклиенты (преданы, верят, готовы делать все, чтобы достичь обещаемого эффек-та, часто достигают его по типу «самоосущест-вляемых пророчеств»),

o мягкие сопротивленцы (верят, но не го-товы делать все, чтобы достичь желаемого эф-фекта, рационализируя свое поведение),

o критики (внешне не верят, говорят о не-желании менять поведение, отрицают воздей-ствие, подчас проявляют внушаемость больше, чем суперклиенты). В ответ на недоверие в обществе воздейст-

вующая сторона развивает технологии его пре-одоления. Б.Ф. Поршнев называет следующие:

• репродукция воздействия (повторность, традиции, ритуалы, культы, стереотипы, заучи-вание)

• вызывание симпатии (улыбка, вежли-вость, предвосхищение желаний клиента, инте-рес к нему, подарки и совместные праздники)

• замкнутость группы, монополия воздей-ствия

• насилие и принуждение • увеличение силы авторитета и репутации

суггестора

• увеличение научности сообщения (логи-ка, факты и истина)

• доступность воздействия в любое время (письменный текст, видео и аудиоформы) Множество теоретических исследований,

современных практических направлений опи-сывают факторы увеличения силы (авторитета) суггестора – человека, который оказывает влияние. Известны виды суггесторов, которые обозначаются как типы власти, как формы са-мопрезентации. Власть эксперта означает са-мопрезентацию человеком признаков компе-тентности, стремление достичь веры у слуша-теля к говорящему, а затем к его текстам. Широко в литературе описываются приемы

суггесторов, которые можно условно суммиро-вать в группы: внешнеимиджевые - белый ха-лат, очки и костюм, борода или почтенная лы-сина, стиль поведения; репутационные – зва-ние, громкое имя, высокий статус, должность, написанные труды, легенды и мифы; оратор-ские – умение владеть вниманием аудитории, преодолевать сопротивление слушателей бла-годаря приемам; гипнотические – снижение сопротивляемости слушателя, благодаря вере человека в чудо и эмоциональному состоянию (неопределенность, страх). Эти и некоторые другие факторы ведут формированию доверия, к повышению авторитета к суггестору, к воз-можности оказания им воздействия. Таким образом, вопреки сложившейся нега-

тивной установке на недоверие, оно выполняет миссию не только защиты человека от предель-ного воздействия, но и является фактором, спо-собствующим развитию общества.

САМОУПРАВЛЕНИЕ ТУЗЕМНЫХ ПЛЕМЕН

В ДАЛЬНЕВОСТОЧНОЙ РЕСПУБЛИКЕ (1920-1922 ГГ.) Раднаева С.Б.

ГОУ ВПО «Восточно-Сибирский государственный технологический университет» Улан-Удэ, Россия

Коренное нерусское население Дальнево-

сточной республики было представлено сле-дующими туземными племенами: гиляки, голь-ды, нигидальцы, ольчи, ороки, орочены, орочи, самогиры, тазы, тунгусы, остатки когда-то до-вольно многочисленных манчжур, дауров, со-лонов. Всего туземцев на территории Дальне-восточной республики насчитывалось от 20347105 до 30000 чел.106

22 марта 1921 г. Учредительным Собранием 105 Плотников М. Туземный вопрос в Д.В.Р.//Вестник Д.В.Р. – 1922. – № 5-6. – С. 48. 106 Туземцы ДВР//Дело. – 1922. - № 19 (24 сентября). – С. 1.

Дальневосточной республики была принята Декларация, в которой говорилось, что «всем мелким туземным народностям и националь-ным меньшинствам, входящим в состав Даль-невосточной республики, гарантируется право широкой автономии, необходимое для само-бытного развития их внутренних сил».107

27 апреля 1921 г. Учредительным Собрание Дальневосточной республики был принят Ос-новной Закон (Конституция), в котором в Раз-деле V «О национальных самоуправлениях» 107 Декларация Учредительного Собрания//Дальне-Восточная Республика. – 1921. – № 52 (240) (24 марта). – С. 1.


- 156 -

статья 113 гласила: «всем туземным народно-стям и национальным меньшинствам на терри-тории Республики предоставляется право на широкое самоопределение».108 По Конституции ДВР национальным мень-

шинствам была предоставлена широкая авто-номия: национально-территориальная для са-мого многочисленного коренного народа – бу-рят-монголов путем выделения их в особую бурят-монгольскую автономную область и экс-территориальная – культурно-национальная для национальных меньшинств (пришлого нерус-ского населения ДВР – евреев, тюрко-татар, украинцев, корейцев). В отношении же малых коренных нерусских народностей республики, находящихся на низкой ступени культурного развития, предоставление автономии как тако-вой и не предполагалось. Как отмечал в пояс-нительной записке к окончательному проекту закона «Об автономии национальных мень-шинствах» заместитель министра по нацио-нальным делам Я.Я Петрович «туземные пле-мена (орочены и др.) не вышли еще из состоя-ния варварства и начинают вымирать, не зажив еще самостоятельной культурной жизнью, по-этому по отношению к ним необходим закон о защите их от гибели, об обеспечении им самой элементарной возможности приобщаться к культурной жизни, а не культурно-национальная автономия».109

29 апреля 1921 года Правительством ДВР было учреждено Министерство по националь-ным делам.110 При министерстве был создан Туземный отдел. Министерством намечалась разработка ор-

ганического закона, т.е. положения об автоно-мии туземных племен ДВР, и создание на осно-ве этого закона туземных самоуправлений.111

Но дело осложнялось тем, что даже если бы такой закон и был бы разработан, то вряд ли его удалось сразу же реализовать из-за внеш-них обстоятельств экономических и бытового характера.

31 октября 1922 г. министерством по нацио-нальным делам было издано «Временное поло-жение об управлении туземных племен, прожи-вающих на территории ДВР».112 В положении говорилось, что туземные племена составляют особую группу народонаселения, равную в

108 Основной Закон (Конституция) Дальневосточной рес-публики. Чита. – 1921. – С. 26. 109 Нам И.В. http://www.humanities.edu.ru/db/msg/24926 110 Дальне-Восточная республика. – 1921. – 6 мая (№ 83 (271)). – С.4. 111 Плотников М. Туземный вопрос в Д.В.Р.//Вестник Д.В.Р. – 1922. - № 4. – С. 9. 112 Вестник Д.В.Р. – 1922. - №5-6. – С. 70-73.

правах со всеми остальными гражданами ДВР, но отличную от них в образе управления (ст. 1). К туземным племенам ДВР относились сле-дующие коренные жители республики: гольды, ольчи, негидальцы, самогиры, ороки, солоны, орочены, тунгусы, якуты и все другие народно-сти, ведущие кочевой и бродячий образ жизни и занимающиеся пушным, звероловным и ры-боловным промыслами и оленеводством (ст. 2). Однако те туземцы, которые проживали в горо-дах и селах, вели оседлый образ жизни и зани-мались торговлей и промыслами сельских и городских жителей достаточно длительное время, или масштаб их хозяйственно-экономической деятельности был значительных размеров, подчинялись действию общих рес-публиканских законов (ст. 3). Туземным племенам во внутренних делах

предоставлялось право самоуправления, со-гласно существующих у них обычаях, но при соблюдении правил данного положения (ст. 5). Все туземные племена республики попадали в ведение Министерства по национальным де-лам, которое осуществляло надзор и руково-дство деятельностью органов туземных само-управлений (ст. 7). Туземные племена освобо-ждались от несения воинской повинности как лично, так и виде особого налога, а также от обложения налогами общегосударственного значения (ст. 8). Органами туземного управления являлись:

Родовые Советы, Туземные Управы и Съезды Родовых Советов (ст. 9). Родовой совет избирался улусом (стойби-

щем) или родом, в котором считалось не менее 15-ти семейств (ст. 10). Стойбища, в которых было менее 15 семейств, причислялись к бли-жайшему к нему роду или улусу и с ним обра-зовывали Родовой совет. В состав Совета, ко-торый избирался сроком на три года большин-ством голосов собрания родовичей (при этом в выборах должны были принимать участие не менее половины всех членов рода (ст. 14)), входили председатель и два члена, один из ко-торых выполнял функцию заместителя предсе-дателя (ст. 13). При этом министр по нацио-нальным делам имел право потребовать дос-рочного перевыбора всего состава Родового совета или отдельных его членов. Предметами ведения Родовых Советов явля-

лись: надзор за порядком во вверенном ему ро-де, улусе (стойбище) (ст. 29); взыскание за ма-ловажные проступки по обычаям своего племе-ни (никакое другое лицо или учреждение рес-публики, кроме Туземной Управы, не имело право накладывать подобные взыскания) (ст. 30); исполнение распоряжений органов Госу-

http://www.humanities.edu.ru/db/msg/24926


- 157 -

дарственной власти и туземных управ, относя-щихся к подлежащему роду или его членам (ст. 31); сбор местных налогов (ст. 32) и жалоб от местного населения на притеснения и неспра-ведливость (ст. 33); передача преступников или нарушителей порядка в роде или улусе (стой-бище) в Туземную Управу под соответствую-щим надзором (ст. 34); незамедлительное ин-формирование Туземной Управы о важных и необычайных случаях (ст. 35); ведение учета членов рода или улуса (стойбища) (ст. 36); ин-формирование Туземной Управы в надлежащих случаях о необходимости пособий от Прави-тельства по продовольствию (ст. 37). Все члены рода должны были исполнять все законные распоряжения и требования родового Совета (ст. 38). Туземная Управа образовывалась из не-

скольких родов или улусов (стойбищ) одно-племенного состава (ст. 16) и состояла из трех человек: председателя и двух членов, один из которых избирался заместителем председателя, который имел право исполнять функции пред-седателя в случае его отсутствия (ст. 17). Пред-седатель и члены Туземной Управы избирались на съезде подлежащих Родовых Советов про-стым большинством голосов сроком на три го-да. О лицах, избранных в Туземную Управу надлежало сообщить в Министерство по на-циональным делам. При этом министр по на-циональным делам также имел право потребо-вать досрочного переизбрания всего состава Туземной Управы либо отдельных ее членов (ст. 18). Предметами ведения Туземных Управ явля-

лись (ст. 39): обнародование и исполнение всех предписаний МНД; меры предупреждения про-тив повальных болезней, скотских падежей, пожара лесов и так называемых палов113; орга-низация и наблюдение за продовольственными складами; попечение о продовольствии хлебом, солью, огнеприпасами, а также предметами и орудиями охоты, лова и проч.; заключение до-говоров на сдачу оброчных статей и поставки охотничьего снаряжения и жизненных припа-сов; ведение оброчных и приходо-расходных книг; составление отчетностей о хозяйственной деятельности для представления их МНД; ус-тановление гоньбовой повинности114; наблюде-

113 Палы – поджоги прошлогодней сухой травы и старицы на полях, что может привести к распространению огня и возникновению пожаров. 114 Гоньбовая повинность – обязательное и незамедли-тельное предоставление для разъездов должностным ли-цам, агентам ГПУ, милиции и военным отрядам подвод и упряжек (лошадиных, оленьих, собачьих). Разъезды за-частую растягивались из-за отсутствия станций на значи-

ние и контроль за хозяйственной деятельно-стью Родовых Советов; раскладка денежной и натуральной повинностей; наблюдение за свое-временным привитием туземцам оспы; борьба с эпидемическими заболеваниями; оказание по-мощи больным, увечным, нетрудоспособным и престарелым; открытие и содержание туземных школ; проведение всех культурно-просветительных начинаний; исполнение опре-деления высших органов по делам граждан-ским и уголовным; суд по обычному праву племени в качестве второй инстанции; наблю-дение за тишиной, спокойствием и мирным со-жительством всех подведомственных Управе туземцев; регистрация всех родившихся, умер-ших, учет и перепись туземцев, учет и перепись принадлежащего туземному населению скота и другого имущества; принятие мер к недопуще-нию контрабандной продажи спирта; составле-ние годовых смет прихода и расхода на мест-ные нужды и управление подведомых родов; предоставление съездами Родовых Советов от-четов о своей деятельности и денежной отчет-ности за истекшее время; созыв съездов Родо-вых Советов. Также Туземные Управы имели право искать и отвечать на суде, на общем ос-новании по всем делам подчиненных ей родов и туземцев без особых на то доверенностей от последних.115 Кроме того, Туземные Управы могли осуществлять общий надзор за деятель-ностью Родовых Советов, которые во всем должны были подчиняться распоряжением управ (ст. 40). Высшим органом местного туземного само-

управления являлись Съезды Родовых Советов (ст. 21), которые состояли из всех членов ро-дов, подведомых одной туземной управе (ст. 22). Съезды Родовых Советов созывались один раз в год с указанием места и времени заседа-ний съезда (о чем необходимо было заблаго-временно известить представителя МНД). Съезды открывали председатели Туземных Управ, а при отсутствии их – старшие их родо-вичей (ст. 23). Все заседания съездов должны были вестись под председательством лица, из-бранного съездом их своей среды (ст. 24). Ре-шения съезда принимались простым большин-ством голосов, при этом голосование по вопро-сам могло быть открытым или закрытым по усмотрению самого Съезда (ст. 25). Все постановления Съезда обязательно за-

носились в протокол, которые вел секретарь, тельные расстояния (иногда и сотни верст) и занимали длительное время (иногда даже месяцы) для каюрного (ямщика) и его оленей или собак. 115 Действие этой статьи распространялось и на дела, воз-никшие до издания Временного положения.


- 158 -

избранный съездом. По желанию Съезда секре-тарь мог вести протокол на местном языке с переводом на русский (ст. 26). Копии протоко-лов передавались в МНД (ст. 27). Представи-тель МНД мог присутствовать на заседаниях Съезда, при этом он обладал правом совеща-тельного голоса (ст. 28). Раздел II Временного положения касался су-

да. Так, согласно положению, первой инстан-цией, рассматривающей иски об имуществе, дела о долгах, брачные вопросы, а также мало-важные проступки, являлись Родовые Советы (ст. 41). Дела по обвинению туземцев в возму-щении, намеренном убийстве, разбое, истяза-ниях, фальшивомонетничестве (делание или сбыт), укрывательстве тяжких преступлений, похищении или растратах казенного и общест-венного имущества, подлоге и продаже спирт-ных напитков рассматривались в общих госу-дарственных судах на общих основаниях (ст. 42). Все дела в Родовых Советах разрешались согласно существующим обычаям, разбира-тельство производилось словесно (ст. 43). Если же спорное дело возникало между туземцами, принадлежащим к разным родам или улусам (стойбищам), то оно подлежало рассмотрению в том Родовом Совете, к которому был подве-домствен ответчик (ст. 45). Если же в граждан-ских спорах одна из сторон не принадлежала к туземцам, то дело подлежало рассмотрению в Народном суде по общим законам (ст. 41). Ту-земцы при обоюдном согласии сторон могли решать споры с помощью посредников (ст. 44). Решения Родового Совета могли быть обжало-

ваны в течение шести месяцев в Туземной Управе, решения которой были суть оконча-тельными и не подлежали обжалованию. Ми-нистерство по национальным делам могло от-менить любое решение Родового Совета и Ту-земной Управы по неподведомым им делам и направить эти дела по принадлежности (ст. 46). Никакое дело не могло быть начато без жалобы истца (ст. 47), не подлежало рассмотрению в высшей инстанции без рассмотрения в низшей (ст. 48), не могло быть возобновлено и не под-лежало обжалованию, если по обоюдному со-гласию оно было разрешено через посредников (ст. 49). Таким образом, ввиду отсталости в культур-

ном и политическом развитии малочисленных коренных народов Дальневосточной республи-ки их самоуправление, гарантированное кон-ституцией, носило ограниченный характер и проявлялось в формировании органов местного самоуправления, которые не обладали законо-дательной инициативой и правом законотвор-чества, но круг полномочий которых был на-правлен на организацию хозяйственно-бытовой деятельности туземных племен. Органы мест-ного самоуправления подчинялись Министер-ству по национальным делам и должны были неукоснительно следовать его предписаниям. Но в целом, это положение носило прогрессив-ный характер, так как организовывало разоб-щенное, разнообразное и рассеянное по тайге угнетаемое и вымирающее туземное население ДВР.

ТЕХНОЛОГИИ PUBLIC RELATIONS В РЕАЛИЗАЦИИ МОЛОДЕЖНОЙ ПОЛИТИКИ РЕГИОНА

(на примере Краснодарского края) Рашковецкая Н.С.

Кубанский государственный университет Краснодар, Россия

2009 год в России объявлен годом молоде-

жи, концепцией которого является развитие творческого, научного и профессионального потенциала молодежи, ее активное привлече-ние к проведению социально-экономических преобразований в стране, воспитание чувства патриотизма и гражданской ответственности у молодых людей. В связи с чем, технологии Pub-lic Relations в сфере молодежной политики приобрели новые формы и подходы. В данной работе PR рассматривается как

функцию управления в проектом, то можно дать такое определение PR: PR – управление коммуникациями организации с ее целевой ау-

диторией, с целью наладить устойчивые связи, доверие и взаимопонимание. Также следует отметить социальное проек-

тирование как PR- технология управления мо-лодежной политикой. В отношении молодеж-ной политики эта идея высказывалась доста-точно давно, но была слабо развита, лишь в не-скольких регионах велась разработка проект-ной технологии применительно к государст-венной молодежной политике. На федеральном уровне проектный подход стал разрабатываться при формировании «Стратегии государствен-ной молодежной политики в Российской Феде-рации», и эта линия получила мощный им-


- 159 -

пульс, когда были приняты Национальные про-екты.116 Само намерение применять проектный под-

ход в управлении молодежной политикой ис-ключительно продуктивно. Суть этого подхода состоит в том, что социальное проектирование – один из ведущих способов современной орга-низации общественной жизни, управления об-ществом. В этом направлении следует рассмат-ривать и проектирование молодежной полити-ки. Проектирование должно основываться на современной концепции молодежной политики, выявляющей эту социальную ценность для ны-нешних условий и прогнозирующей достаточно отдаленные этапы принимаемых сегодня реше-ний. Поэтому приходится признать, что ис-пользование новой терминологии в документах по молодежной политике не обязательно ведет к освоению новых управленческих идей и под-ходов, переводу их из сферы теории в сферу практических действий. Между тем, по мнению автора, правильное решение следует искать в выстраивании целостной системы управления, исходя из общественно-государственного ха-рактера молодежной политики.

В регионах также активно реализуются проекты по продвижению молодежной полити-ки. Наиболее ярким проектом является Краевой туристский лагерь молодежного актива «Реги-он 93». Краевой туристский лагерь молодежного ак-

тива «Регион 93» стал региональным прототи-пом «Селигера». Пилотная версия лагеря была проведена в 2006 г. на Крымской поляне Афип-ского района Краснодарского края. Случилось данное мероприятие ровно через год после ви-зита губернатора Краснодарского края А.Н. Ткачева в Тверскую область, где впервые про-водился «Селигер». «Регион 93» является тури-стическим лагерем в котором участники поми-мо обучения смогли себя попробовать в скало-лазании, велоспорте, спортивном ориентирова-нии и других видах спорта. В своей работе ав-тор рассматривает и анализирует образователь-ную программу «Регион 93» 2007 года.117 Целью проведения краевого лагеря моло-

дежного актива является создание условий для самоорганизации и организации жизнедеятель-ности молодого человека в условиях туристи-ческого лагеря, способствующих его граж-данскому становлению, развитию лидерского потенциала, обогащению его жизненного опы-та.

116 Курбатов В.И., Курбатова О.В. Социальное проектиро-вание. – ростов-на-Дону: Феникс, 2004. 117 www.molod.info

Задачи лагеря «Регион 93»: • привитие участникам лагеря общечело-

веческих норм и ценностей, любви к родному краю, вовлечение в деятельность гражданского общества;

• выявление у участников первичного уровня знаний управленческого, тьюторского и собственного лидерского потенциала;

• формирование у подростков понятия «лидер», «инициатива»;

• формирование навыков и умения рабо-тать в команде;

• создание условий для демонстрации ак-тивного гражданского поведения, развития на-выков самостоятельного ответственного пове-дения;

• освоение молодым человеком способов анализа и самоанализа жизненных событий и ситуаций в различных общественных сферах;

• формирование чувства ответственности у молодежи за собственной выбор, принятое ре-шение, поступок;

• ознакомление с новыми современными образовательными и информационными техно-логиями;

• пропаганда здорового, активного образа жизни; популяризация видов туризма;

• знакомство с уникальной природой Крас-нодарского края;

• обеспечение активного отдыха и оздо-ровление молодежи.118 Для проведения анализа программы, автор

использует PR-компоненты, которые являются критериями сравнения. Этими сравнительными компонентами являются: Освещение в СМИ. Деятельность лагеря

освещалась краевыми СМИ. Такими как ГТРК «Кубань», НТК, RenTV, Первое радио, Радио 107. Печатными СМИ: «АиФ Юг», «Единая Россия на Кубани», «Краснодарские известия», «КП Кубань». Интернет порталы: www.yuga.ru, www.molod.info. А так же в местных печатных СМИ 48 муниципалитетов, жители которых принимали участие в лагере. Во всех материа-лах Регион освещен как проект Администрации Краснодарского края и является кузнецей мо-лодых кадров Кубани. Наличие информационных поводов и

event management (создание специальных мероприятий, массовых акций). Участниками была проведена одна акция «Чистый город» в г. Апшеронск и г. Хадыженск, цель которой за-

118 Извлечение из «Положения о проведении краевого туристского лагеря молодежного актива».

http://www.molod.info

http://www.yuga.ru



- 160 -

ключалась в оказании помощи при уборке го-родов. Корпоративная культура. По аналогии с

«Селигером» в «Регионе 93» была своя форма с символикой лагеря и плакаты. В 2007г. появил-ся гимн лагеря «Регион 93», который по смы-словой и аудиальной составляющей имеет ряд сходств с гимном «Селигера». Это позволяет сказать, что технологии создания и продвиже-ния внутренней корпоративной культуры еди-ны, разница в объеме финансирования. Личный PR. Из гостей лагеря с просвети-

тельской целью посещали Инициатор проекта – глава Администрации Краснодарского края А. Ткачев, Вице-губернатор Краснодарского края Г. Золина, главы муниципальных образований Северского, Апшеронского, Отрадненского районов и т.д. Соответствие содержания образователь-

ной программы стратегии государственной молодежной политики. Образовательная про-грамма Краевого туристского лагеря молодеж-ного актива «Регион 93» в 2007 г. состояла из следующих блоков: Проанализировав образовательную про-

грамму Краевого туристского лагеря молодеж-ного актива «Регион 93», автор пришел к сле-дующим выводам. Программа направлена на:

• вовлечение молодежи в социальную практику и ее информирование о потенциаль-ных возможностях развития;

• развитие созидательной активности мо-лодежи;

• выделение и развитие приоритетных на-правлений;

• учет интересов и потребностей различ-ных групп молодежи;

• информационная открытость. Что соответствует общим принципам Стра-

тегии молодежной политики РФ, но не отобра-жает отдельных ее пунктов, как вовлечения в полноценную жизнь молодых людей, которые испытывают проблемы с интеграцией в обще-стве, - инвалидов, выпускников образователь-

ных учреждений для детей-сирот и детей, ос-тавшихся без попечения родителей, специаль-ных (коррекционных) образовательных учреж-дений и т.д. В программе также слабо развито взаимодействие государства, институтов граж-данского общества и представителей бизнеса. В ходе образовательного процесса, участни-

ки разрабатывали индивидуальные проекты. Лучшие из которых планировалось реализовать Администрациями районов на местах. За два потока лагеря было написано около 1000 про-ектов, реализовано – 1 (проект строительства спортивной площадки в ст. Кущевская). При-чиной отказа в реализации проекта, в большин-стве случаев, являлось – отсутствие финансо-вых средств и не заложенность в бюджет рай-она. Соответственно эффективность образова-тельного процесса крайне низка. Так же, это свидетельствует об отсутствии слаженных дей-ствий между Департаментом молодежной по-литики, районными Отделами по делам моло-дежи и районными Администрациями. В целом, «Регион 93» года стал региональ-

ной версией «Селигера» в Краснодарском крае. В обеих программах применен проектный под-ход. Используются следующие PR-технологии:

• корпоративное единство; • стратегическое планирование; • формирование имиджа федераль-

ной/региональной молодежи как отдельной группы;

• политические технологии для продвиже-ния политических партий («Селигер»), отдель-ных личностей («Селигер», «Регион 93»);

• информационное продвижение в СМИ. Литература 1. Курбатов В.И., Курбатова О.В. Социаль-

ное проектирование. – ростов-на-Дону: Феникс, 2004.

2. Извлечение из «Положения о проведении краевого туристского лагеря молодежного ак-тива».

3. www.molod.info

РАСШИРЕНИЕ СОТРУДНИЧЕСТВА МАЭВ: УЧАСТИЕ В БАЙКАЛЬСКОМ ЭКОНОМИЧЕСКОМ ФОРУМЕ

Савина В.В. Томский политехнический университет

Томск, Россия

Одной из актуальных задач современной России является решение комплекса социально-экономических проблем. На протяжении по-следних двух десятилетий были апробированы

различные программы, применен опыт зару-бежных стран. Одним из ярких примеров выхо-да из кризисного положения является создание в начале 90-х гг. ХХ в. восьми межрегиональ-



- 161 -

ных ассоциаций экономического взаимодейст-вия (МАЭВ), в состав которых вошли все тер-риториально-административные единицы РСФСР, а позже – Российской Федерации. На-ряду с другими, такие МАЭВ, как «Сибирское соглашение» (МАСС), Дальневосточная на протяжении уже двух десятилетий играют важ-ную роль в принятии государственных и регио-нальных программ развития, активно участву-ют в разработке комплексных мер стабилиза-ции экономики, поиске новых путей сотрудни-чества, как внутри страны, так и за ее предела-ми. Важно отметить, что и на начальном этапе, и

в настоящее время, в работе МАЭВ сделан ак-цент не только на развитие уже отработанных форм взаимодействия центра и регионов, но и на стратегии взаимодействия в различных об-ластях. Руководители МАЭВ выступали с зако-нодательными инициативами на государствен-ном уровне, принимали активное участие в раз-работке Федеральных целевых программ (ФЦП), также предпринимали шаги к активиза-ции межассоциативного сотрудничества. Решая проблемы выхода на мировой уро-

вень российских производителей товаров и ус-луг, поиска новых рынков сбыта, при совер-шенствовании механизмов регулирования внешнеэкономических связей, МАЭВ стали полноправными инициаторами и активными участниками экономических форумов. Одним из крупных, действующих за Уралом, является Байкальский экономический форум (БЭФ). Он начал свою работу под эгидой Совета Федера-ции, при поддержке Президента и Правитель-ства Российской Федерации, межрегиональных ассоциаций «Сибирское соглашение» и эконо-мического взаимодействия субъектов Федера-ции Дальнего Востока и Забайкалья в городе Иркутске в сентябре 2000 г. Цель форума заключается в формировании

взвешенного взгляда на роль и место Сибири и Дальнего Востока в межрегиональной и миро-вой экономической интеграции XXI в. Форум призван стать механизмом выработки практи-ческих предложений в области рационального использования природных ресурсов, развития транспорта, энергетики, информационной ин-фраструктуры и человеческого потенциала Рос-сии во взаимосвязи с государствами АТР. Сближение двух самых крупных МАЭВ

России и сотрудничество в рамках БЭФ опре-деляется рядом общих интересов. Удаленность территорий Сибири и Дальнего Востока от ми-ровых рынков, удорожание транспортных ус-луг, электрической и тепловой энергии, требу-ют изменения специализации развивающегося

здесь промышленного комплекса. Возникла настоятельная необходимость перехода на про-дукцию конечного бытового и промышленного потребления, отличающуюся высокой потреби-тельской стоимостью и на реализацию которой транспортные расходы не оказывают сущест-венного влияния. Именно отрасли машино-строения, пищевой промышленности обеспечи-вают в настоящее время прирост промышлен-ной продукции в регионах России. Развитие новых производств должно идти с

использованием самых передовых технологий и ориентироваться на выпуск уникальных по качеству и свойствам новых материалов и ви-дов продукции производственного и бытового назначения. Для этого надо ускорить использо-вание тех научных и проектных наработок, ко-торые имеются в Сибири и на Дальнем Восто-ке. Также проблема обеспечения устойчивого

развития остро стоит и перед Сибирью, и Даль-ни Востоком: спад производства и финансовый кризис, которые охватили Россию в 90-е гг. прошедшего столетия, особенно больно удари-ли именно по этим регионам, входящие в со-став территории стали преимущественно дота-ционными, с ярко выраженной сырьевой на-правленностью экономики. Резко снизился уровень жизни населения, что привело к воз-никновению тенденции его устойчивого оттока, также актуальной становится проблема неле-гальных миграционных потоков из соседних государств. Итогом работы становятся конкретные ре-

комендации для принятия органами законода-тельной и исполнительной власти решений, создающих условия для реализации на терри-тории Сибири и Дальнего Востока крупных проектов, имеющих важное значение в разви-тии экономики нашей страны в целом. В рамках БЭФ проходят выступления руко-

водства страны, известных российских и зару-бежных политиков, представителей бизнеса, науки. Важное место в дискуссиях и обсужде-ниях уделяется перспективе интеграционного взаимодействия российской и азиатско-тихоокеанской экономик, стратегии развития России в глобализирующемся мире. Тем не ме-нее, как и в предшествующий период, основной интерес зарубежных партнеров сосредоточен в области природных ресурсов. Сибирь и Даль-ний Восток обладают огромными запасами по-лезных ископаемых: почти 100 процентов ал-мазов России, более 60 процентов руд цветных металлов, 90 процентов запасов урана, более 80 процентов запасов угля, три четверти отечест-венных гидроэнергетических ресурсов.


- 162 -

Анализируя рабочие материалы БЭФ можно отметить, что круг обсуждаемых вопросов очень широкий: экспорт нефти, газа, электро-энергии, создание транспортного коридора че-рез Восточную Сибирь в другие районы Рос-сии, инвестиционная политика, развитие тури-стического бизнеса. БЭФ реагирует не только на социально-экономические приоритеты рос-сийских территорий, но и на смену внешнеэко-номической стратегии страны в целом: пред-ставленную расширением партнерства со стра-нами Ближнего Востока, Латинской Америки, Индией рядом других. Федеральные СМИ от-метили, что с каждым годом Байкальский фо-рум становится все более представительным. Вместе с тем, региональные руководители в

федеральных СМИ неоднократно подчеркивали значимость БЭФ, как источника совместных российско-зарубежных инвестиционно-промышленных проектов, способствующих

решению важных социально-экономических задач. Предложения и рекомендации, которые были выработаны в ходе форума, могут спо-собствовать инновационному развитию регио-нальной экономики, формированию благопри-ятного делового климата и повышению уровня жизни граждан. Сотрудничество в рамках БЭФ на сегодняш-

ний день свидетельствует о широкомасштаб-ном привлечении потенциальных зарубежных партнеров. БЭФ выполняет координирующие функции, принимаемые решения носят реко-мендательный характер и не являют собой раз-работанную стратегию развития. В перспективе Байкальский форум может

закрепить за собой статус дискуссионной пло-щадки, в рамках которой будут обсуждаться перспективы развития Сибири и Дальнего Вос-тока в контексте глобальных экономико-политических изменений.

КАК СОВРЕМЕННАЯ МОЛОДЕЖЬ ОТНОСИТСЯ К МОЛОДЕЖНЫМ ОРГАНИЗАЦИЯМ?

(на примере учащихся МОУ Лицей № 90 г. Краснодара) Селезнева О.А.

Муниципальное общеобразовательное учреждение - лицей № 90 Краснодар, Россия

Одним из главных ведущих направлений в

деятельности государства является организация работы с молодежью. Молодежь как будущее нации во все времена представляет особую ценность для государства, так как эта возрас-тная группа со временем занимает ведущие по-зиции в экономике и политике, социальной и духовной сферах общества. Молодежные организации играют большое

значение в процессе формирования социально-значимой, всесторонне развитой, политически активной личности. Какие молодежные орга-низации действуют в г. Краснодаре? Что знают о них ученики лицея и готовы ли они вступать в ряды подобных организаций? Ответы на эти вопросы и стали предметом исследователь-ской работы. Участие молодежи в деятельности молодеж-

ных организаций дает возможность ребятам реализовать свои личностные интересы, фор-мируют их мировоззрения и гражданскую по-зицию, тем самым способствуя решению про-блем девиантного поведения подростков и в то же воспитывая активных граждан, которые бу-дут способствовать становлению в России гра-жданского общества. Этим и определяется ак-туальность рассматриваемой в работе про-блемы.

Объектом исследования стали: 1. Подростки в возрасте 14 – 17 лет, кото-

рые обучаются в 9 – 11 классах МОУ Лицей № 90 г. Краснодара; 2. Молодежные организации, которые дей-

ствуют в г. Краснодаре; 3. Нормативно-правовые акты, учебная ли-

тература. Цель исследования состоит в изучении

знания учащихся о деятельности городских мо-лодежных организаций и их готовности всту-пать в эти организации. В соответствии с целью были определены

следующие задачи исследования: 1. Изучить и проанализировать нормативно-

правовые акты и учебную литературу. 2. Провести социологический опрос уча-

щихся лицея № 90 и выявить уровень знаний о молодежных организациях, действующих в г. Краснодаре, определить мотивацию молодежи к вступлению в молодежные организации.

3. Получить информацию о деятельности молодежных организаций в городском Комите-те по делам молодежи. При решении поставленных задач использо-

вались следующие методы: 1. Теоретический анализ нормативно-

правовых актов, учебной литературы.


- 163 -

2. Анкетирование учащихся 9 – 11 классах МОУ Лицея № 90.

3. Проведение интервью у работников го-родского Комитета по делам молодежи.

4. Анализ, систематизация и обобщение по-лученных данных. Нормативная база исследования включает

в себя законы РФ и Краснодарского края, по-становление Законодательного Собрания Крас-нодарского края, решения городской Думы Краснодара которые имеют отношения к рас-сматриваемой проблеме. Согласно распоряжению Правительства РФ

от 18.12. 2006 № 1760-р «Об утверждении стра-тегии государственной молодежной политики в РФ», к категории молодежи относятся гражда-не России от 14 до 30 лет, то есть социально активная часть населения, которая представля-ет собой наиболее перспективную часть наших граждан, желающих обеспечить реализацию своих интересов. В соответствии с федеральным законом от

28.06.1995 № 98-ФЗ «О государственной под-держке молодежных и детских общественных объединений» в нашей стране реализуются как на федеральном уровне, так и на уровне субъ-ектов РФ, всевозможные программы, которые направлены на поддержание молодежных и детских общественных организаций и движе-ний. Эти программы являются частью государ-ственной молодежной политики, системы госу-дарственных приоритетов и мер, направленных на возрождение молодежного движения, созда-ние условий и возможностей для успешной со-циализации и эффективной самореализации молодежи, для развития ее потенциала в инте-ресах России.

В РФ действует федеральная целевая про-грамма «Молодежь России 2006-2010 гг.», в Краснодарском крае – краевая комплексная программа реализации государственной моло-дежной политики «Молодежь Кубани», а в го-роде Краснодаре – городская целевая програм-ма реализации молодежной политики «Моло-дежь Краснодара». Цель всех программ заклю-чается в научном и информационном обеспече-нии, материально-техническом и кадровом ук-реплении, финансовой поддержки обществен-ных объединений и организаций. Из полученного в городском Комитете по

делам молодежи, реестре молодежных органи-заций видно, что в г. Краснодаре зарегистриро-вано более 40 молодежных общественных объ-единений четырех направлений: гражданско-патриотического, творческого, спортивного и направления, связанного с социальной реаби-литацией молодежи. Все эти направления – об-

ласти, приоритетные для молодежи, и поэтому вполне объяснимо, что большинство организа-ций избрали их в качестве основных. Дольше всех действует Краснодарская крае-

вая детская общественная организация «Дет-ское военно-патриотическое объединение «Раз-ведчик», созданная в 1988 г. Самая молодая организация г. Краснодара была создана в 2004 году – Краснодарская краевая молодежная об-щественная организация «Молодежный центр гражданско-патриотического воспитания». Ассоциация юных лидеров отнесена в рее-

стре к направлению, связанному с социальной реабилитацией молодежи, хотя, на мой взгляд, ее следовало бы отнести к гражданско-патриотическому направлению, так как она способствует формированию гражданской по-зиции молодежи на проводимых ежемесячно тематических встречах для старшеклассников и студентов, где обсуждаются такие темы для молодежи, как: жизненные ценности, взаимо-отношения поколений, межличностные взаи-моотношения, наркомания: причины и следст-вия, стереотипы и т.д. По итогам работы с 1 сентября 2005 года по

1 сентября 2006 года Ассоциация юных лиде-ров была отмечена администрацией Краснодара в числе пяти лучших молодежных обществен-ных объединений, а президент организации Алёна Нагорная награждена премией главы города Краснодара в номинации «За высокие достижения в общественной и профессиональ-ной деятельности». Из 8 организаций гражданско-

патриотического направления две занимаются поисковой работой: Краснодарская краевая об-щественная поисковая организация «Набат» и Краснодарская краевая общественная органи-зация «Щит и Меч». Целью этих организаций является поисковая работа на территории Краснодарского края с целью установления не-учтенных мест захоронения советских воинов в годы Великой Отечественной войны. Несмотря на то, что две поисковые организации «Набат» и «Щит и Меч» осуществляют одну и ту же ра-боту, они действуют раздельно. В «Набат» бе-рут ребят только с 17 лет, а в «Щит и меч» – с 18 лет. Корме того те, кто желает вступить в организацию «Набат» проходят еще проверку в МВД, так как в результате поисковой работы проводится работа с боеприпасами. В поисковые организации «Набат» берут ре-

бят только с 17 лет, а в «Щит и меч» – с 18 лет, в остальные же организации можно поступить с 13 лет, а в «Военно-спортивный клуб памяти Александра Берлизова» даже с 6 лет. Все орга-низации, кроме «Разведчик» бесплатные, а в


- 164 -

«Разведчике» берут взнос один раз в год 200 рублей. Во все организации необходимо при поступлении писать заявление по установлен-ной в данных организациях форме. В городском реестре не оказалось таких мо-

лодежных общественных организаций как пра-возащитный центр «Юр-Информ», скаутская дружина «Екатеринодар», «Молодая Гвардия Единой России» – всероссийская общественная организация, «Наши» – молодежное демокра-тическое антифашистское движение. На во-прос: «Почему эти организации не внесены в городской реестр?» никто в Комитете по делам молодежи не дал вразумительного ответа, толь-ко предположили, что так как «Молодая гвар-дия» и «Наши» – это российские организации, то наверно поэтому их нет в городском реестре, хотя они имеют свои отделения в городе. Однако, несмотря на то, что в Краснодаре

много молодежных организаций, учащиеся не знают об их существовании. Единственными известными для лицеистов организациями ока-зались «Молодая Гвардия» и «Наши». Об этих российских молодежных организациях можно услышать на телевизионных каналах и, навер-ное, для 31 ученика телевизор и стал источни-ком знаний. Многие старшеклассники путают формаль-

ные и неформальные молодежные организации, относя к формальным эмо, готов, панков. Есть даже 2 ученика, которые, путают молодежную организацию и политическую партию, относя к молодежным организациям партию «Единая Россия». Из всех направлений, которые есть среди

молодежных организаций, респонденты выби-рают только спортивные, развивающие органи-зации или организации, защищающие окру-жающую среду. Получается, что подрастающее молодое поколение стоит вне политики, но не-обходимо принимать во внимание, что полити-ко-культурные установки молодежи могут из-меняться по мере взросления. Ведь допускают же лицеисты мысль о том, что возможно уча-стие в молодежной организации им как-то по-может в будущей жизни. Как выяснилось в результате социологиче-

ского опроса учащихся 9 – 10 классов МОУ Лицея № 90, большинство учащихся не знают, с какой целью создаются молодежные органи-зации. О том, что организации могут объеди-нять молодежь для того, чтобы она могла про-являть себя, помогая людям, для того, чтобы дети научились защищать свои права, научи-лись выражать свое мнение и становились ли-дерами в обществе, знают очень малое количе-ство старшеклассников. Есть даже такие, кото-

рые считают, что молодежные организации создаются для развлечений или просто для то-го, чтобы проводить свободное время. При этом большая часть учащихся считают, что участие в молодежных организациях не помо-жет им в будущей жизни и они не хотят быть участниками никаких молодежных движений. Молодежь явно не спешит в существующие,

созданные для нее, организации. Учитывая приоритетность молодежной политики, заяв-ленную администрацией города и края и закре-пленную в целом ряде документов, такая си-туация выглядит парадоксальной. Ведь в соот-ветствии с государственной стратегией именно через свои объединения молодежь должна уча-ствовать в принятии решений, влиять на обще-ственные процессы, реализовывать свой твор-ческий потенциал. Если этого не происходит, то в чем причина? Скорее всего, молодежные организации не могут или не умеют донести до молодежных масс свои идеи, разъяснить цели и задачи, зажечь молодые сердца. Как показало анкетирование, основной массе лицеистов не-откуда узнать о деятельности организаций. Для того чтобы привлекать молодежь в организа-ции, они должны каким-то образом о себе заяв-лять и источниками знаний о них могут стать газеты, телевидение, интернет, школа. Моло-дежным организациям надо вспомнить о том, что реклама очень сильно влияет на формиро-вание ценностей и воспитание молодежи и больше себя рекламировать. Но, как выяснилось, подавляющая масса

учащихся МОУ Лицея № 90 остается аполи-тичной и не знает о молодежных организациях, действующих в г. Краснодаре. И это несмотря на то, что в последнее время наблюдается всплеск интереса политических партий к моло-дежи. Политические партии создают организа-ции среди молодежи для ее идеологической обработки в целях решения собственных поли-тических задач и не всегда учитывают интере-сы молодежи. Как заметил один из лидеров «Молодой гвардии» Иван Демидов, что задача организации: «не просто политизировать моло-дежь, а дать ей путевку во власть, чтобы сохра-нить нынешний государственный строй в Рос-сии после 2008 года». А вот это и не интересно молодым людям, потенциал которых гораздо выше, чем просто стоять на митингах и проте-стных акциях. Современная молодежь сама по себе очень

активна, у нее много идей, проектов, которые просто требуют поддержки. Вот если бы поли-тические партии могли соревноваться, поддер-живая идеи и проекты молодых людей, их


- 165 -

инициативных групп, организаций – они смог-ли бы завоевать авторитет у молодежи. Настоящая эффективная молодежная поли-

тика не должна быть ограниченна реакцией на «постоянные раздражители» в виде гарантиро-ванного предоставления определенного мини-мума социальных услуг, обеспечения гарантий в сфере труда и занятости, поддержки молодой семьи. Необходима воспитательная работа, на-правленная на физическое и духовное развитие молодежи, поддержка деятельности молодеж-ных и детских объединений, общественных ор-

ганизаций. Объединение усилий молодежных, общественных организаций, широких слоев населения, людей неравнодушных, душой бо-леющих за будущее своих детей и внуков, по-зволит усилить контроль общества за соблюде-нием прав молодежи, повышением организо-ванности и творческой активности молодежи в реализации экономических, социальных, науч-но-технических и нравственных проблем обще-ства, укрепления преемственности поколений, законности и правопорядка.

ДЕЕСПОСОБНОСТЬ МЕСТНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ Селиверстова Н.И.

Оренбургский государственный институт менеджмента Оренбург, Россия

Местное самоуправление - это форма орга-

низации местным территориальным сообще-ством реальной возможности обустройства жизнедеятельности людей, опираясь на феде-ральные, региональные и местные законы. Сегодня наиболее важной для людей стано-

вится социально-экономическая функция орга-нов местного самоуправления, достижение в первую очередь социально-экономических це-лей. Психологические, духовные и другие цели

местного самоуправления как формы социаль-ного управления, несомненно, тоже заслужи-вают внимания, но они, на наш взгляд, сегодня в большей степени являются производными от решения задачи выживания многих людей. Так, согласно данным Госкомстата удельный вес численности населения, имеющего доходы ни-же среднего уровня, в процентах от общей чис-ленности населения, изменялся следующим образом (см. Табл. 1).

Таблица 1. Удельный вес численности населения,

имеющего доходы ниже среднего уровня

Наблюдается незначительный рост данного

показателя, который можно охарактеризовать как довольно устойчивую динамику, что корре-лирует с утверждением профессора М.К.Горшкова: наиболее типичным для России является состояние малообеспеченности. Со-гласно опубликованным им данным оно харак-терно для 41% россиян119. Отметим, что в 2008 году по данным

ВЦИОМ траты на питание, по оценкам 41% респондентов, составляют 50 - 74% от общего семейного дохода. Треть респондентов эконо-мила на лечении, восстановлении здоровья (31%), посещении кино, театров и других раз-влекательных учреждений (30%), 14% отказы- 119 Горшков М.К. Российский менталитет в социологиче-ском измерении // Социологические исследования. - № 6. - 2008. - С. 103.

вались от приема или посещения гостей, родст-венников. Между тем, относительная редкость встреч с друзьями, развлечений и отдыха, явля-ется свидетельством попыток поддержания не-обходимого уровня потребления многими семьями за счет снижения качества жизни. Число опрошенных, вынужденных идти на та-кие самоограничения, за три года практически не изменилось. По данным на 2007 год улуч-шение жилищных условий было необходимо примерно 30 миллионам россиян, что составля-ет 21% всего населения РФ. В очереди на полу-чение жилья стояли 3,3 миллиона семей, боль-шинство из которых – малообеспеченные. Ме-жду тем, социального жилья в России все меньше и меньше. По уровню жизни 43% рос-сиян относятся к категории малообеспеченных, более того, именно малообеспеченность явля-

Удельный вес численности населения, имеющего доходы ниже среднего уровня, в процентах от общей численности населения, процент

Российская Федерация 2003 год 2004 год 2005 год 2006 год 2007 год 64,5 64,8 64,8 65 65,3


- 166 -

ется наиболее типичным и «медианным» для россиян в целом состоянием, что придает ее анализу особую значимость. При этом 16%, то есть более трети всех малообеспеченных, – это малообеспеченные, балансирующие на грани бедности (нуждающиеся) 120. Отметим, что 27% населения России —

сельские жители, причем размеры их доходов ниже прожиточного уровня. Добавим сюда проблему задолженности заработной платы на селе, которая по официальным данным на 2007 год составляла около 1 млн. рублей. Немало-важно и то, что порядка 20% сельского населе-ния живут на пособия. Местное самоуправление предопределяет

экономическую составляющую своей деятель-ности как важнейшую. Так, наиболее простая дефиниция понятия «местное самоуправление» - непосредственное удовлетворение жизненных потребностей населения. Соответственно эко-номическая сущность института местного са-моуправления представляет собой специфиче-ские производственные отношения, возникаю-щие при реализации территориальных эконо-мических интересов (удовлетворении общест-венных потребностей) жителей данного МО. Данные производственное отношения отража-ют собственную совместную деятельность ме-стного сообщества по эффективному управле-нию, а именно планированию, организации и координации действий жителей МО и хозяйст-вующих субъектов для обеспечения комплекс-ного социально-экономического развития тер-ритории121. Эффективность деятельности местного са-

моуправления в значительной мере определяет-ся политикой государства по отношению к не-му, системой взаимоотношений между органа-ми государственной власти и органами местно-го самоуправления. Наиболее острыми, как показал опрос насе-

ления122 в Оренбургской области, являются

120 См.: ВЦИОМ: 41% россиян продолжают тратить на питание половину зарплаты // URL: http://top.rbc.ru/society/30/01/2008/137557.shtm. (11 нояб. 2008.); 70% россиян, нуждающихся в жилье, нико-гда не смогут купить себе квартиру // URL: http://www.ipotechnyj.ru/2007/07/10/70_rossijan_nuzhdajushhikhsja_v_zhile_nikogda_ne_smogut_kupit_sebe_kvartiru.html. (12 нояб. 2008.); ИНАБ №5 / 2008 // URL: http://www.isras.ru/INAB_2008_1.html. (12 нояб. 2008.). 121 См.: Горный М.Б. Основы муниципальной экономики / М.Б. Горный, В.Н.Иванова, А.Т. Ошурков, Н.И.Скрябина. - М.: Весь Мир, 2000 // URL: http://vasilievaa.narod.ru/mu/epicenter/chap1.html. (14 апр. 2008.). 122 Авторское исследование проведено в октябре - декабре 2008 г. Опрос проводился в 44 муниципальных образова-

проблемы с неразвитостью производственной сферы и финансовые проблемы, то есть наблю-дается определенный тренд в отношении не-разрешенных проблем местного самоуправле-ния - финансово - экономическая сфера. Таким образом, финансовая самостоятель-

ность или дееспособность местного самоуправ-ления становится наиболее актуальной задачей. Начало XXI века в России ознаменовалось

укреплением государственной власти, которая сопровождалось ограничением самостоятель-ности МО. В этих условиях государство ини-циировало реформу местного самоуправления, несмотря на это ситуация для муниципалитетов складывается не лучшим образом. Значительное большинство государств име-

ет устойчивую тенденцию к подавлению само-стоятельности местных сообществ, снижая тем самым их интерес к совместным действиям по обустройству территории. Подтверждением этого факта является ситуация, складывающая-ся с местными бюджетами. 16% муниципаль-ных образований, которые формировали бюд-жет в 2007 году имели в нем менее 10% меж-бюджетных трансфертов и дополнительных нормативов. Более 50% подобных поступлений было в бюджетах 64% муниципалитетов. 47% имели более 70% данных типов доходов в сво-их бюджетах123. Итак, большинство местных бюджетов дотационно. Если учесть, что дота-ции определяются на финансовый год, стано-вится очевидной зависимость муниципалитетов от центра и регионов. Отметим, что местное самоуправление

предполагает прежде всего децентрализацию, которая способствует большей подотчетности органов государственной и муниципальной власти в вопросах расходования бюджетных средств, делает более прямой и очевидной связь между уплаченными населением налога-ми и полученными ими общественными блага-ми и услугами. Налоги уплачиваются там же, где осуществляются бюджетные траты, следо-вательно, жителю муниципалитета проще осу-ществлять сравнение издержек и выгод при вы-боре кандидатов в органы местного самоуправ-ления. Вероятность, что налоги будут потраче-ны в интересах других людей, снижается. На практике ситуация складывается иначе.

ниях Оренбургской области. Объем выборки составил 559 чел. 123 См.: Проблемы финансового обеспечения муниципаль-ных образований и пути их решения на основе повышения эффективности деятельности органов местного само-управления // Муниципальная экономика. - № 3. - 2008. С.20-21.

http://top.rbc.ru/society/30/01/2008/137557.shtm

http://www.ipotechnyj.ru/2007/07/10/70_rossijan_nuzhdajush

http://www.isras.ru/INAB_2008_1.html

http://vasilievaa.narod.ru/mu/epicenter/chap1.html


- 167 -

Идеологами муниципальной реформы опре-делен земельный налог как местный, что вызы-вает на практике ряд проблем. Он плохо соби-рается из-за проблем с регистрацией налого-плательщиков. Ситуацию усугубила админист-ративная реформа, в результате которой нало-говые органы заметно сократили численность своих служб (для исключения дублирования полномочий и ликвидации избыточных органов государственного управления), став еще менее доступными для налогоплательщиков и орга-нов местного самоуправления. Как следствие, по данным Минфина, доля земельного налога в структуре доходной базы муниципалитетов в 2007 году составила всего 3,3 процента, а нало-га на имущество физических лиц — 0,3 про-цента. В данном контексте приведем данные по состоянию оформления земельных паев как основного источника земельного налога. В му-ниципальных образованиях Оренбургской об-ласти «по большинству земельных паев не осуществлялось межевание земель по причине сложности процедуры, поэтому собственники не могут распорядиться ими по своему усмот-рению», - отмечают специалисты УФНС Рос-сии по Оренбургской области. Из 277 тысяч человек, являющихся собственниками долей паевого фонда, только 5 тысяч человек (менее 2%) оформили свое право собственности, то есть, выделили и определили местонахождение своих участков из общей долевой террито-рии124. При таком объеме местных налогов са-мостоятельность местного самоуправления не-возможна. Кроме того, обозначенный местный налог не везде потенциально может быть эф-фективен: он продуктивен в МО с высокой плотностью заселения; в северных же регионах с огромными полупустынными территориями, где земля наиболее дешева, а имущество собст-венники просто бросают, выезжая на «мате-рик», эти налоги почти не работают. Более по-ловины земель освобождено от уплаты земель-ного налога — это относится к землям крупных федеральных ведомств: Минобороны, РЖД, объектов энергетики. Так, «земельные» про-блемы остро стоят в Калининградской области: на ее территории большая часть земель и объ-ектов находится на балансе силовых структур. Как следствие, земли простаивают, хотя явля-ются потенциальным ресурсом развития горо-

124 см.: Рагозина Л. Местное самоуправление не может базироваться на субвенциях / Российская бизнес-газета // URL: http://www.rg.ru/2008/09/09/samoupravlenie.html. (11 нояб. 2008.); См.: в Оренбуржье менее 2% человек офор-мили право собственности на земельные паи / ИА REGNUM // URL: http://www.regnum.ru/news/1146616.html. (6 апр. 2009.).

дов и поселений. Другая проблема — стои-мость переоформления земли, которую должны полностью оплачивать муниципальные власти, не получая никакой поддержки от органов го-сударственной власти. Изменение налогового законодательства,

направленное на перераспределение налоговой базы с местного на региональный уровень, ста-вит муниципалитеты в абсолютную зависи-мость от финансовых решений региональных властей. Данные процессы, как было нами от-мечено, продолжают усиливаться. Самостоя-тельность органов местного самоуправления носит условный, в ряде случаев даже деклара-тивный характер. Пределы самостоятельности в связи с отсутствием достаточных гарантий на-рушаются государством. Отметим, что форми-рует местные бюджеты не население муници-палитетов, а законодатель, определяющий до-ходные источники и расходные статьи. Наблюдается перераспределение расходных

полномочий (рост у регионов и у муниципаль-ных образований) и налоговых поступлений (снижение у регионов и у муниципальных об-разований), т.е. идущий на протяжении ряда лет вниз по уровням системы бюджетного фе-дерализма сброс ответственности без адекват-ной финансовой поддержки. В структуре фи-нансовой помощи местным бюджетом все большее значение приобретают не дотации, направления расходования которых определя-ются самими муниципалитетами, а субсидии, т.е. долевое участие вышестоящего уровня бюджетной системы в расходах, которые субъ-ект Федерации считает необходимыми. Пере-чень вопросов, закрепленных за местным само-управлением, соответствует полномочиям ни-зовой ячейки государства, которая призвана решать действительно все вопросы жизнеобес-печения населения. Характерной особенностью Российского государства является то, что орга-ны местного самоуправления фактически все-гда исполняли определенный объем государст-венных полномочий и государственных обя-занностей, что наблюдается и в настоящее вре-мя. Таким образом, финансовая база местных

бюджетов ослабляется, а значение бюджетного регулирования в отношениях между субъекта-ми РФ и муниципальными районами, муници-пальными районами и муниципальными обра-зованиями на уровне поселений возрастает. Ре-гулирование в данном контексте играет отри-цательную роль в плане самостоятельного ре-шения вопросов, связанных с жизнеобеспече-нием населения муниципалитетов.

http://www.rg.ru/2008/09/09/samoupravlenie.html

http://www.regnum.ru/news/1146616.html


- 168 -

Данные процессы дискредитируют муници-пальную реформу: появляется номинальное местное самоуправление без полномочий, ко-торые уходят на более высокие уровни власти, и параллельно существующая бюджетная сис-тема, которая не дает самоуправлению возмож-ности для развития и делает его зависимым от региональных дотаций.

Литература 1. Горшков М.К. Российский менталитет в

социологическом измерении // Социологиче-ские исследования. - № 6. - 2008. - С. 100-114.

2. Проблемы финансового обеспечения му-ниципальных образований и пути их решения на основе повышения эффективности деятель-ности органов местного самоуправления // Му-ниципальная экономика. - № 3. - 2008. С.18-53.

3. Гетманская М. Местное самоуправление - антикризисная система власти / М. Гетманская // Муниципальная власть. - 2008. - №5. - С. 20-21.

24,90%

18,60%

18,40%

17,70%

13,10%

7,20%

1,60%

42,80%финансовые проблемы

проблемы с неразвитостью производства

правотворческая деятельность муниципалитета

экологические проблемы

мезанизм и опыт работы других органов мсу

политика региона в отношении Вашего МО

изменения в муниципальном законодательстве

другое

Сумма ответов больше 100%, так как респонденты могли выбрать более одного ответа сразу

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ГРАЖДАНСКАЯ СЛУЖБА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В КОНТЕКСТЕ ТЕОРИИ ЭЛИТАРИЗМА

Симонов М.Г. МОУ ВПО «Воронежский институт экономики и социального управления»

Воронеж, Россия

В последние годы в нашей стране происхо-дят серьёзные изменения. Проводимая в наши дни реформа государственной службы предпо-лагает кардинальные изменения принципов ра-боты последней. В свете данных событий опре-делённый интерес представляет изучение воз-можности применения принципа элитарности при формировании кадрового состава государ-ственной гражданской службы, тем более что в последнее время поддержка власти населением падает. [1, с. 45] В соответствии со статьёй 5 Федерального

закона «О системе государственной службы», государственная гражданская служба представ-

ляет собой вид государственной службы, пред-ставляющей собой профессиональную служеб-ную деятельность граждан на должностях госу-дарственной гражданской службы по обеспече-нию исполнения полномочий федеральных го-сударственных органов, государственных орга-нов субъектов Российской Федерации, лиц, за-нимающих государственные должности Рос-сийской Федерации, и лиц, занимающих госу-дарственные должности субъектов Российской Федерации. [2, ст.5.] В виду того, что в функции государственной

гражданской службы входит обеспечение управления государством, а следовательно, в


- 169 -

значительной степени его судьба, именно этот вид государственной службы представляет наибольший интерес при своём рассмотрении в контексте теории элит Теоретическое разработки вопросов госу-

дарственной службы довольно интенсивно осуществлялись на протяжение последних ста лет. Большой вклад в развитие данной теории внёс М. Вебер. В начале ХХ века он выдвинул концепцию рациональной бюрократии. Эта концепция описывала такую форму организа-ции госслужбы, которая, на его взгляд, позво-ляла последней выполнять свои функции наи-более эффективно. Основу концепции состав-ляют обезличенность функционирования бю-рократии; беспристрастность госслужащих; исполнение решений, принятых вышестоящи-ми инстанциями так, будто бы это были их соб-ственные решения; чёткая субординация и вы-сокий профессионализм. Тем не менее, будучи идеальной моделью,

данная концепция не может быть в полной мере реализована на практике. Бюрократия не может быть абсолютно беспристрастной, более того, государственные служащие имеют возмож-ность влиять на политику. По мнению В.С. Комаровского, бюрократия

принимает участие в принятии политических решений следующим образом:

• выработка административными учрежде-ниями собственных ведомственных норм;

• информационно-аналитическое обеспе-чение процесса принятия политических реше-ний;

• использование профессиональных знаний как ресурса власти;

• использование власти, делегируемой ап-парату «политическими назначенцами»;

• прямое участие госслужащих высшего эшелона в принятии политических решений;

• самостоятельная интерпретация законо-дательных актов и политических решений. [3, с. 38] Таким образом, мы видим, что роль госу-

дарственной службы выходит за рамки чистого исполнения решений политиков. По словам Е.В. Охотского «чиновники и аппарат, хотим мы того или нет, имеют массу точек соприкос-новения с политической сферой». [4, с. 140] Президент и правительство определяют цели и задачи, дают импульс государственной маши-не. Государственная же служба определяет пу-ти решения задач, определяет средства. «В ко-нечном итоге политика делается не только пре-зидентами и премьерами: под патронажем пре-зидента политика делается и парламентом, и

правительством, и политическими партиями, и общественными движениями, и аппаратом. Де-лается она и профессиональным чиновничест-вом. И это неизбежно». [4, с. 140] В материалах вестника Аналитического

управления Аппарата Совета Федерации, роль государственной гражданской службы в деле государственного строительства определяется следующим образом: «создание высокоэффек-тивной государственной гражданской службы, рассматриваемой в органической связи со всей системой государственного управления, явля-ется необходимым условием укрепления рос-сийской демократической государственности, повышения авторитета и действенности власти. Сегодня для государственного строительства формирование широкого слоя высококвалифи-цированных государственных гражданских служащих, способных обеспечить эффектив-ность и безупречность работы органов государ-ственной власти и органов местного само-управления, является одной из важнейших за-дач». [5, с. 5] Таким образом, можно предположить что

применение принципа элитарности при форми-ровании кадрового состава государственной гражданской службы вполне обосновано. В политической энциклопедии элита опре-

деляется как избранная часть общества, мень-шинство, правящее обществом в целом, либо различными областями жизнедеятельности. [6, с. 640] За последние сто с небольшим лет было вы-

двинуто множество теорий элит. Но все они сходятся в одном – обосновании разделения общества на правящих и управляемых на осно-вании обладания тем, чего нет у вторых. В первобытных обществах основанием такого господства были сила, ловкость, и другие каче-ства, позволявшие человеку бороться с агрес-сивной внешней средой. В настоящее время основанием власти одних над другими служат иные факторы, такие как умственные способ-ности, профессионализм, умение наладить кон-такт и общаться, и др. Г. Моска, например, в своё время подметил,

что «представители правящего меньшинства неизменно обладают свойствами, реальными или кажущимися, которые глубоко почитаются в обществе, в котором они живут». [7, с. 189] Если попробовать сгруппировать все теории

элит, то можно выделить два подхода: струк-турно-функциональный и ценностный. К пер-вому из них можно причислить теории, объяс-няющие принадлежность к элите положением индивида в обществе его статусом. Ко второму же причисляются все теории, объясняющие


- 170 -

принадлежность к элите определёнными каче-ствами. Таким образом, исходя из первого подхода,

государственный служащий может быть при-числен к элите, однако это не всегда означает его принадлежности к элите исходя из сообра-жений второго подхода. Идеальный вариант, когда государственный служащий может быть причислен к элите в соответствии с обоими подходами, может быть достигнут только при наличии у государства специальной политики в отношении государственной службы. В нашей стране в последнее десятилетие

принимался ряд мер по комплексной реоргани-зации государственной службы, её обеспече-нию высококвалифицированными кадрами. Среди таких мер – принятие в рамках ре-

формы государственной службы (2003-2007) ряда законов о государственной службе, в том числе и закона о государственной гражданской службе, который в качестве одного из принци-пов гражданской службы ставит профессиона-лизм и компетентность гражданских служащих. [8] Законом так же предусмотрены такие меха-низмы обеспечения профессионализма госу-дарственных служащих как: права на должно-стной рост на конкурсной основе и профессио-нальную переподготовку, повышение квалифи-кации и стажировку; обязанность поддерживать уровень квалификации, необходимый для над-лежащего исполнения должностных обязанно-стей; необходимость исполнять должностные обязанности добросовестно, на высоком про-фессиональном уровне. В укомплектовании кадрового состава граж-

данской службы закон обозначает следующие принципы: формирование кадрового резерва, проведение конкурсов на занятие государст-венной должности и проведение квалификаци-онных экзаменов для государственных служа-щих. [8] Существует так же Указ Президента Рос-

сийской Федерации об утверждении общих принципов поведения государственных служа-щих, который кроме всего прочего устанавли-вает, что государственный служащий «при-зван» (ст. 2) исполнять должностные обязанно-сти добросовестно, на высоком профессио-нальном уровне в целях обеспечения эффек-тивной работы государственного органа; со-блюдать нормы служебной, профессиональной этики и правила делового поведения; соблю-дать другие правила. [9] Однако результаты, достигнутые в рамках

реформы государственной службы РФ (2003-2005гг., впоследствии продлённой на 2006-2007гг.) на сегодня имеют больше количест-

венное, а не качественное значение. Оба феде-ральных закона (О системе государственной службы и О государственной гражданской службе), принятых в рамках реформы, стали существенным шагом вперёд в укреплении единства системы государственной службы в России, взаимосвязи государственной граждан-ской службы и муниципальной службы. Однако их концептуальные положения не обеспечива-ют кардинального отхода от предыдущих мо-делей, особенно в том, что касается подбора кадров с учётом профессионализма, квалифи-кации и способностей, методов обеспечения должностного роста, стимулирования служеб-ной деятельности. [5, с. 7] Проблема, которую ещё остаётся решить,

заключается в обеспечении реализации поло-жений законов на практике. Решение данных проблем предполагается в рамках федеральной программы «Реформирование и развитие сис-темы государственной службы Российской Фе-дерации (2009-2013годы)». Целью Программы обозначено «создание целостной системы госу-дарственной службы Российской Федерации посредством завершения реформирования её видов и создания системы управления государ-ственной службой, формирования высококва-лифицированного кадрового состава государст-венной службы, обеспечивающего эффектив-ность государственного управления, развитие гражданского общества и инновационной эко-номики…».[10] Из задач, федеральной программы, на обес-

печение элитарности государственной службы направлены следующие: внедрение практики поощрения за безупречную службу; совершен-ствование механизмов госслужбы с целью по-вышения качества государственных услуг; вне-дрение новых технологий кадровой работы, направленных на повышение качества кадрово-го состава; разработка системы мер, стимули-рующих госслужащих к добросовестному ис-полнению обязанностей на высоком профес-сиональном уровне; привлечение квалифици-рованных кадров из других сфер на замену имеющимся неквалифицированным; разработка программ подготовки кадров; развитие системы дополнительного профессионального образо-вания госслужащих. Таким образом, мы приходим к выводу о

том, что государственная гражданская служба Российской Федерации в целом вписывается в каноны элитарных теорий, однако потенциал в развитии качественного кадрового обеспечения государственной службы остаётся реализован-ным не в полной мере.


- 171 -

Литература 1. Будущее центрально-чернозёмного ре-

гиона в контексте общероссийских политиче-ских процессов / Под ред. А.В. Глуховой. Во-ронеж: Воронежская областная типография – издательство им. Е.А. Болховитинова, 2008. – 195с. (Серия «Научные доклады». Выпуск 1)

2. Федеральный закон Российской Федера-ции от 27 мая 2003 г. №58-ФЗ «О системе госу-дарственной службы Российской Федерации».

3. Комаровский В.С. Государственная служба и СМИ (Курс лекций). – Воронеж. Из-дательство им. Е.А. Болховитинова, 2003. – 310с.

4. Государственная служба: теория и орга-низация. Курс лекций. Ростов-на-Дону: «Фе-никс», 1998. – 640с.

5. Проблемы реформирования государст-венной гражданской службы в Российской Фе-дерации. // Совет федерации федерального соб-

рания Российской Федерации. Аналитическое управление. Отдел государственного строи-тельства. Аналитический вестник №26 (314) Москва. – 2006

6. Политическая энциклопедия: В 2 томах, М. – Мысль 1999, Т.2

7. Моска Г. Правящий класс // Социс. 1994 №10

8. Федеральный закон №79-ФЗ от 27 июля 2004 «О государственной гражданской службе Российской Федерации».

9. Указ Президента Российской Федерации №885 от 12 августа 2002 г. «Об утверждении общих принципов служебного поведения госу-дарственных служащих».

10. Федеральная программа «Реформирова-ние и развитие системы государственной служ-бы Российской Федерации (2009-2013годы)» // Российская Газета №41 от 12 марта 2009г. (фе-деральный выпуск)

СОЦИАЛЬНО-ТОПОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ КОММУНИКАТИВНОГО БЫТИЯ СУБКУЛЬТУР КАК МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ СОВРЕМЕННЫХ СОЦИАЛЬНЫХ

ПРОБЛЕМ Симонова И.А.

Уральский Государственный университет им. А.М.Горького Екатеринбург, Россия

Очевидно, что социальный мир предстает

перед сегодняшними своими исследователями во всей сложности и неоднородности, как мно-гогранный и многоуровневый универсум, пол-ный конфликтов и противоречий. Такая ситуа-ция актуализирует необходимость не только в изменении в подходах к описанию реальности в рамках социальных наук, но и формирует необ-ходимость в разработке новых методов свое-временной фиксации социальных проблем, а главное – выявления вызвавших их причин, что может не только оказать необходимую помощь в сложившейся ситуации, но будет выполнять также и прогностическую функцию, даст воз-можность предотвратить аналогичную соци-альную проблему в будущем. Мы полагаем, что на сегодняшний день од-

ним из эффективных, способов исследования проблем социального характера является изу-чение и подробный анализ актуально возни-кающих в обществах субкультур. На феномен субкультуры, на его роль в исторической дина-мике мировая наука обратила внимание срав-нительно недавно. Само понятие “субкультура” возникло в результате осознания разнородно-сти культурного пространства, ставшей осо-бенно очевидной в урбанизированном общест-ве. Определение же этого понятия затруднено

именно из-за фундаментальности лежащего в его основе понятия “культуры”. Прежде всего, приставка “суб-” предполагает, что речь идет о подсистеме культуры. То есть культурный код субкультуры формируется в рамках более об-щей системы, системы культуры, определяю-щей основу и обеспечивающей целостность данного социума. Субкультуры, будучи под-системами, опираются на ее общий для боль-шинства код, который, собственно, обеспечива-ет взаимопонимание между агентами данной культуры, а кроме того, ориентированы на по-стоянный диалог с нею. По сути, «Субкультура есть культура, чьи нормы и ценности возникли из норм и ценностей господствующей культуры путем инверсии, то есть придания им обратного смысла»[3;c.3] Большинство известных определений куль-

туры (и субкультуры как ее составляющей) вы-деляют насколько ее характеристик: знаковые (общность идеологии, ментальности, символи-ки, культурного кода, картины мира); поведен-ческие (обычаи, ритуалы, нормы, модели и сте-реотипы поведения); социальные (социальная группа, страта и т.д., определяемая как носи-тель субкультуры). Таким образом, культура представляется как “целостный образ жизни”. Вместе с тем, важно отметить небиологический


- 172 -

способ воспроизводства всего вышеописанного комплекса, где социализация выступает как средство трансляция культурной традиции. Такая модель культуры позволяет рассмат-

ривать ее в качестве коммуникативной систе-мы. Коммуникативная система включает в себя каналы коммуникаций - межличностные связи, структуру сообществ, формы общения, то есть выявляет социальный уровень культуры, а так-же обладает средствами коммуникации - знаки и символы, в которых фиксируется культур-ный код, содержащий дискурсивные особенно-сти, атрибутику, символику и мифологию ве-щественного мира, телесности, пространства и времени. Это знаковый уровень культуры, где “язык – образ мира”. Знаковый и социальный уровни неразрывно связаны процессом взаим-ного порождения друг друга. При этом, на зна-ковом хранятся и транслируются коды соци-альных систем - поведенческие программы, а социальный уровень есть субстрат и материа-лизация этих кодов. Теперь для нас становится важным показать,

каким образом субкультура, как подсистема реализует себя в рамках коммуникативной сис-темы общества, так как именно этот механизм позволяет исследовать социальные проблемы конкретного социума и причины их вызываю-щие, через анализ возникающих в нем субкуль-турных образований. Однако, принятие социу-ма, как разнородного, складывающегося из множества культур, порядков, организаций, групп, индивидов и лишенного единой струк-туры, единого типа социальных связей, требу-ет его описания, а значит и описания субкуль-туры, в соответствии с конкретным простран-ственно-временным контекстом. Соответствен-но, необходимо рассматривать коммуникатив-ные субкультурные образования в социально-топологическом измерении, где топос выражает пространственно - временную, историческую, культурную, социальную контекстуальность, заданную границами определенного социума. Итак, любая субкультура является коммуни-

кацией, включенной в материнскую коммуни-кативную систему. Очевидно, что коммуника-ция эта всегда носит инверсивный, то есть про-тестный характер по отношению к последней, в результате подобного положения вещей, между ними возникает противостояние, в котором субкультура более или менее очевидно форму-лирует комплекс изменений в структуре (к примеру, властной) коммуникации, а она, в

свою очередь, будучи консервативной, пытает-ся избежать каких-либо изменений, все процес-сы направлены на сохранение курса системы. В поле субкультуры коммуникация начинает раз-виваться в альтернативном относительно сис-темы направлении, таким образом, озвучивая все то, что было скрыто или проигнорировано в подконтрольных коммуникациях. Такая ком-муникация обнаруживает неблагоприятные, вызывающие проблемы ситуации в социуме, и, развиваясь в ином направлении, делает их ви-димыми, дает тем самым возможность коррек-ции социальных проблем и их последующего предотвращения на основе полученного опыта. Происходит кондиционирование коммуника-тивной системы - новая информация, пусть иногда в виде отрицания старой, поступившая в результате возникновения субркультуры, про-воцирует иной, альтернативный ход коммуни-кации. Каждая конкретная субкультура своим появлением неминуемо создает напряжение, очевидный конфликт внутри системы общест-ва, к которой она принадлежит, и уже не может быть проигнорирована, с ней приходится счи-таться, ее наличие часто подтверждается по-пытками ее нейтрализации, а ведь именно об-наруженность, явленность, по сути, и представ-ляется основной задачей такой субкультуры. Обнаруживая себя в условиях конкретного то-поса, то есть, в условиях определенной контек-стуальности, субкультура делает видимыми актуально возникающие проблемы социума и стимулирует, тем самым, конструктивные виб-рации в теле социальной коммуникации данно-го общества. Именно поэтому невозможно не-дооценивать значимость обозначенного фено-мена для исследования современных социаль-ных проблем. Резюмируя, можно сказать, что сам факт появления субкультуры служит инди-катором проблемных полей общественных процессов, потому обнаруживает себя в качест-ве явления небезынтересного для анализа.

Литература 1. Азаренко С.А. Сообшество тела, М.,

2007. 2. Луман Н. Медиа коммуникации М., 2005. 3. Мельвиль А.Ю., Разлогов К.Э., Контр-

культура и <новый> консерватизм. М., 1981. 4. Щепанская Т.Традиции городских суб-

культур \\ Современный городской фольклор. М.: РГГУ, 2003.


- 173 -

СЕМЬЯ И ПРОБЛЕМЫ ЭТНОСОЦИАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ (на примере Северного Кавказа) Снеговая С.С., Пустарнакова И.А.

Пятигорский государственный технологический университет Пятигорск, Россия

Северо-Кавказский регион представляет

большой интерес для Российской Федерации с различных точек зрения – экономической, эт-носоциальной, культурной, экологической, стратегической и т.д. Северный Кавказ занима-ет важное место в жизни страны. На относи-тельно небольшой территории компактно про-живает много разных народов с неповторимы-ми, уникальными обычаями и традициями, фундаментальными этнокультурными дости-жениями и различиями; здесь представлены основные мировые религии. Более того, этот полиэтничный регион – узел наиболее острых этносоциальных проблем, национальных и межнациональных конфликтов и противоречий. По мере дальнейшего изучения происходивших в прошлом и происходящих в настоящее время этносоциальных явлений и процессов в жизни Северного Кавказа, в частности, их теоретиче-ского осмысления, наука все активнее форми-рует универсальные категории, отражающие специфику региона, происходящие в нем про-цессы экономического, этносоциального и эт-нокультурного развития. Семейный быт каждого из этносов насе-

ляющих Северный Кавказ, как и весь их куль-турно-бытовой уклад вообще, обладает нацио-нальной спецификой, которая, естественно, за-трудняет обобщенную региональную характе-ристику. Формирование семьи – одна из важ-ных вех в жизни молодого человека, у всех эт-носов и этнических групп мира. Семья на Северном Кавказе традиционно

рассматривается как жизненно важное явление. Здесь общечеловеческие мотивы в семье и се-мейных отношениях усиливаются укоренив-шимися, особенно в сельской среде, традиция-ми межполового разделения труда и желанием обязательно иметь наследника – продолжателя рода. Однако теперь эта традиция в какой-то мере ослаблена (особенно в городах) такими современными социальными явлениями, как бытовые и психологические последствия урба-низации, информационной, научно-технической и технологической революций. Заключение брака, как известно, не является самоцелью. Как правило, за ним следует дето-рождение, в котором здоровые дети составляют важную основу морально-психологического климата в семье.

Значительное сокращение брачности по всему Северо-Кавказскому региону в 1990-х гг. обусловлено ухудшением материального бла-госостояния населения, особенно молодежи, которая зачастую, не имея собственного жилья и средств к существованию, не решается на столь серьезный шаг, как создание семьи. Объ-ясняется это и обострением в регионе этносо-циальной ситуации. В этих условиях значи-тельные группы молодежи мужского пола, не решившись создать семью у себя дома, выез-жают за пределы своих республик в поисках работы, часть из которых пытается обустроить свою личную жизнь, вступив в неоформленные брачные отношения с женщинами по месту своего нового места жительства. В связи с со-кращением общего коэффициента брачности во всех районах Северного Кавказа наметились также тенденции к некоторому повышению брачного возраста, как женихов, так и невест. В современных условиях серьезными причина-ми падения рождаемости в стране и во многих районах Северо-Кавказского региона являются ухудшение экономического положения (доро-говизна, отсутствие работы, несвоевременная выплата зарплат), этносоциальная нестабиль-ность, межнациональная напряженность. Тем не менее, государство на самом высоком уров-не декларирует принципы национальной безо-пасности, защиты основных интересов семьи, личности и общества. В сложившихся условиях теперь важным

показателем достоинств жениха и невесты ста-ли образование (наличие диплома), профессия и специальность, занимаемая или предполагае-мая должность, наличие у семейной пары соб-ственного дома или квартиры, ибо большинст-во современных молодых людей желают жить отдельно от родителей. Вопрос о жилплощади жениха не случаен, он является одним из со-ставляющих менталитета молодежи. Ни один из молодых людей, воспитанный в этносоци-альных традициях, не станет жить в доме роди-телей жены. Он обязан обеспечить собствен-ную семью крышей над головой – тогда все под ней будут чувствовать себя более благополуч-но. До сих пор остаются в силе трудолюбие, скромность, воспитанность будущих супругов, соблюдение ими этносоциальных норм поведе-ния, приверженность семейным традициям, отсутствие пагубных привычек – пристрастия к


- 174 -

спиртному и к наркотическим средствам. Репу-тация родительской семьи, жениха и невесты в целом сохраняет свои позиции и ныне. В современных условиях господствующей

формой семьи на Северном Кавказе стала про-стая семья, где нет таких сложных этносоци-альных отношений между ее членами, а глава семьи не обременен таким количеством забот и функций, прав и обязанностей, как раньше. В связи с этим нередко можно встретить утвер-ждение о том, что институт главы семьи исчер-пал себя, тем более что в демографической практике само понятие «глава семьи» употреб-ляется все меньше и меньше. В настоящее вре-мя внутрисемейные отношения на Северном Кавказе во многом упростились, здесь статус главы семьи претерпел существенные измене-ния. Традиционные роли, когда женщина вела домашнее хозяйство, воспитывала детей, а муж был хозяином, собственником имущества и обеспечивал экономическую самостоятель-ность семьи, изменилось. На сегодняшний день подавляющие число женщин участвуют в про-изводственной деятельности, экономическом обеспечении семьи, принимают равное участие в общественных решениях. С одной стороны это способствовало развитию женщин как лич-ности, равности супругов, но с другой – приве-ло к снижению уровня рождаемости и увеличе-нию числа разводов. Между членами семьи в данном регионе действительно установились демократические отношения. В этой связи эга-литарные отношения между супругами по ос-новным вопросам жизни позволяют последним чувствовать, что у них нет единого, явно обо-значенного (претендующего на лидерство) гла-вы. Все вопросы они решают вместе, коллеги-ально, привлекая для этого своих детей и роди-телей-пенсионеров. Лидерами объективно ста-новятся те, кто своим примером, поведением завоевывает право на лидерство, кого члены семьи признают таковыми. В республиках Северного Кавказа этнополи-

тические и этнокультурные изменения активизировали процесс возрож-

дения различных пластов национальных куль-тур, что способствовать преодолению послед-ствий этносоциальной унификации культур на-родов, воспитанию молодежи на лучших этно-культурных традициях, особенно в сфере семьи и семейной жизни. Формирование человека всегда происходит в определенных этнокуль-турных, социальных, языковых и прочих усло-виях. Надо иметь в виду, что только рождение в обстановке конкретной национальной культуры автоматически не делает индивида носителем этой культуры. К тому же в силу объективных

и субъективных причин этносоциальные усло-вия могут коренным образом меняться. Изме-нение условий жизни (особенно этносоциаль-ных), как правило, обуславливает изменение «технологии» социализации. Попадая в ино-культурную среду, социализирующийся ребе-нок (да и взрослый) испытывает влияние по крайней мере трех окружений: дома – роди-тельское, семейное, формирующее у него этно-культурные ценности своего народа; школы; вуза и других учебных заведений. Вместе с тем социализация молодежи в республиках Север-ного Кавказа имеет значительные особенности, обусловленные этнокультурными традициями, менталитетом, ценностями семейной жизни, специфическим укладом и образом жизни на-родов, живущих сотни лет бок о бок и имею-щих свою неповторимую национальную куль-туру. Вместе с тем Северный Кавказ не может оставаться каким-то заповедным уголком, ко-торого не касаются общесоциальные процессы, в том числе сокращение рождаемости, плани-рование семьи и пр. Среди других факторов, влияющих на семью и семейные отношения, являются процессы разбалансированности со-циально-экономического развития общества, приведшие к резкому ухудшению положения семьи как важнейшего института. Словосоче-тание «планирование семьи» в лексиконе севе-рокавказских народов не такое уж частое явле-ние, но элементы планирования семьи имеют место. Здесь речь, в первую очередь, идет о го-родах, о семьях людей интеллектуального тру-да. Определенный эффект в данном случае да-ют усилия здравоохранения, достижение фак-тического равенства между мужем и женой в семейных вопросах. Понятие «планирование семьи» появилось на свет в связи с потребно-стью регулирования количества детей в семье, формированием репродуктивных установок супругов. Таким образом, в истории народов Северно-

го Кавказа проблемы семьи и этносоциальных отношений не всегда оценивались однозначно. Причинами такого положения являются поли-этничность региона, разная вовлеченность его народов в индустриальный и сельскохозяйст-венный труд, разные темпы урбанизации рес-публик и как следствие тому разные условия рождаемости. Немаловажное значение имеют исторические судьбы народов в XX веке, когда часть из них незаслуженно пережила сталин-скую депортацию и унижение национального достоинства, и до сих пор не могут добиться своей полной реабилитации и занять соответст-вующее место в социокультурном пространстве современной цивилизации. Российское госу-


- 175 -

дарство, конечно, заинтересованно в укрепле-нии семьи, и это не случайно: семья представ-ляет собой первичную ячейку общества. Сте-пень материального благополучия семьи, ее духовное, и нравственное здоровье во многом определяют облик человека, его общественную и трудовую активность. Семья оказывает ре-

шающие влияние на подрастающие поколение. Можно сказать, что успехи и трудности, кото-рые переживает семья, не только определяется социально-экономическими условиями разви-тия общества, но и в свою очередь влияют на общество в целом.

РЕЗУЛЬТАТЫ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОБЛЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ

ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ ПРЕДПОЧТЕНИЙ В МУНИЦИПАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАНИЯХ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Тернов А.А. Московский Государственный Университет Приборостроения и Информатики,

Москва, Россия

Одной из важнейших проблем социума яв-ляется свободное волеизъявление граждан на проводящихся выборах. Чтобы понять настоя-щие предпочтения избирателей в муниципаль-ных образованиях Московской области, кото-рыми умело манипулирует административный

аппарат, мы провели следующие исследования и получили результаты. Для исследования отношения избирателей к

власти нами 10-26 марта 2009 г. был проведён социологический опрос в двух муниципальных образованиях Подмосковья – в Луховицах и Наро-Фоминске.

г. Луховицы

г. Наро-Фоминск

Рис. 1. Какова нынешняя экономическая ситуация лично для Вас?

Экономическую ситуацию в Луховицах и Наро-фоминске оценивают примерно одинако-во терпимо, только у мужчин возрастом 50-59 лет она оказалась совсем нетерпимой, и у жен-щин старше 60 лет в Наро-Фоминске. А самой

нормальной она оказалась для молодёжи, с чего бы им впадать в уныние, энергичным и пред-приимчивым. Интересно, что никто не ответил, что она “хорошая”.


- 176 -



Рис. 2. Как Вы оцениваете своё материальное положение, как Вы живёте?

Своё материальное положение в Луховицах

и Наро-Фоминске оценивают в среднем бедно. Для молодёжи же она оказалась средней, а в Луховицах для мужчин в возрасте 50-59 лет –

ниже черты бедности. Важно заметить, что ни-кто не ответил, что живёт “обеспеченно” или “богато”.



Рис. 3. Какие проблемы, на Ваш взгляд, России и Вашего региона являются наиболее острыми и

требуют первоочередного решения?

Среди проблем самыми насущными оказа-лись: 1. жилищные условия, 2. коррупция, 3. алкоголизм и наркомания, 4. рост цен, 5. низ-кий уровень доходов и 6. уровень медицинско-

го обслуживания. Для молодёжи Луховиц са-мыми важными 1, 2 и 3 проблемы. Имея свежие силы для поиска самореализации, они не хотят видеть преграды в виде плохого жилья, кор-


- 177 -

рупции начальства на пути карьерной лестницы и собственных страстей, алкоголизма и нарко-мании. В Наро-Фоминске для этого возраста добавились ещё проблемы роста цен и уровня доходов. Видимо, молодежь этого города более вовлечена во взрослую жизнь, нежели в Лухо-вицах, что говорит о более тяжёлых экономи-ческих условиях. Людям среднего возраста в Луховицах и На-

ро-Фоминске мешают проблемы роста цен и уровня доходов. В этом возрасте уже должна быть определена самореализация, создан опре-делённый материальный базис, но низкие зар-платы и рост цен мешают этому. Для предпенсионного возраста в Луховицах

и Наро-Фоминске мужчины выделили главны-ми проблемами жилищные условия, рост цен и

плохое медицинское обслуживание, в отличие от женщин, которые на первый план, кроме пе-речисленных, поставили алкоголизм и нарко-манию. Это, скорее всего, связано с тем, что мужчины этого возраста в этих городах больше предрасположены к “выпивке”, нежели к кон-структивным действиям, позволяя быть своего рода “возрастному матриархату”. Пенсионеры опрашиваемых городов выде-

лили проблемы роста цен, низкий уровень ме-дицинского обслуживания и низкий уровень доходов. Последнее особенно оказалось акту-альным для женщин, которые и на пенсии про-должают работать, зарабатывая на хлеб любы-ми путями. Это также свидетельствует о “воз-растном матриархате”.



Рис. 4. Если проблемы не будут решаться, то что Вы предпримете?

Несмотря на ярко выраженные для населе-

ния проблемы, как видно, мало кто собирается протестовать и жаловаться. Но почему это про-исходит? Очень часто говорят, что существует автократическая традиция политической куль-туры и индивиды не готовы самостоятельно выражать протест против государства. Их про-тивники, в свою очередь, говорят, что тогда за пределами внимания остается исторический опыт многочисленных восстаний, бунтов, рево-люций в России, которые имеют, в общем, глу-бокие корни. Но следует иметь в виду, что цикл мобилизации просто не может быть автомати-чески повторен через незначительный проме-жуток времени, то есть, вполне возможно, что для новой волны общественных движений про-сто пока еще не пришло время. Другое, более популярное, объяснение низкой активности

массового участия в России, и не только в Рос-сии, дается, как правило, в рамках теории ра-ционального выбора. Этот подход, разработан-ный известным экономистом Мэнсоном Олсо-ном, получил название “проблема безбилетни-ка”. Суть состоит в том, что рационально мыс-лящий гражданин просто не склонен тратить время, силы на то, чтобы участвовать в каких-то коллективных действиях, если они приносят блага всем членам общества. Зачем, например, участвовать в профсоюзах, зачем участвовать в забастовках; если профсоюз с помощью забас-товок добьется повышения заработной платы, то оно распространиться на всех лиц, работаю-щих на этой работе, независимо от того, участ-вовали они в забастовках или нет. Точно также можно говорить и о выплате долгов по зарплате и так далее и тому подобное.


- 178 -

Федеральные органы государственной власти РФ г. Луховицы


Рис. 5. Как Вы относитесь к деятельности перечисленных органов государственной власти РФ,

органов местного самоуправления и общественных организаций?

Отношение к Федеральном органам госу-дарственной власти в исследуемых городах имело общие черты. Практически все возраста высказались отрицательно относительно рабо-ты Государственной думы, тогда как к Прави-тельству осталось довольно положительное до-верие, однако, в Наро-Фоминске оно оказалось

ниже, чем в Луховицах, что связано с худшими экономическим уровнем города. Отношение к Совету Федерации разделилось в обоих горо-дах. Положительным его работу сочли только люди предпенсионного возраста, остальные же либо воздержались, либо высказались отрица-тельно относительно его работы.

Органы государственной власти субъектов РФ



Рис. 6. Как Вы относитесь к деятельности перечисленных органов государственной власти РФ,

органов местного самоуправления и общественных организаций?


- 179 -

Отношение к органам местного самоуправ-ления довольно ярко показывает, насколько велики проблемы на местах. Только молодёжь из Наро-Фоминска показало некоторое доверие Губернатору и Главе района. А в динамично развивающихся Луховицах к главе муници-пального района в основном отрицательное от-ношение. Этому могут быть два объяснения. Во-первых, так голосовали за бывшего главу С.С. Тектониди, который в принципе и развил район до небывалых масштабов, так как перед выборами проводилась активная антипропаган-да прошлой власти. Во-вторых, люди так голо-

совали настоящего главу А.А. Михайлова, видя его недостатки. Губернатором Б. Громовым также остались недовольны. Луховицы и Наро-Фоминск сделали свой

выбор, избрав глав своих муниципальных рай-онов. Однако, как показывает проведённое ис-следование, практически никто не доверяет им. Отсюда можно сделать вывод о том, что адми-нистрация и народ живут совершенно отдель-ными жизнями, которые очень редко пересека-ются, но проголосовать “безбилетников” заста-вят, как “нужно”.

РОССИЯ И США: ПРОБЛЕМА МНОГОУРОВНЕВОГО ВЗАИМОВОСПРИЯТИЯ СТРАН

(на примере визита Президента США Б. Обамы В Москву) Тетерин А.Е.

ГОУ ВПО «Самарский Государственный Университет» Самара, России

В свете недавнего избрания новым Прези-

дентом США Барака Обамы и его еще более недавнего визита в Москву отношения России и США, а также восприятие Соединенных Штатов рядовыми российскими гражданами привлекает значительное внимание социальных исследователей. Пожалуй, самый известный глашатай современной социальной науки – «Всероссийский центр изучения общественно-го мнения» – провел целый ряд исследований (и многие из них не безотносительно июльско-го визита американского лидера в Москву), по-священных восприятию США и фигуры Обамы в России. Обобщая и интерпретируя получен-ные результаты, официальные информацион-ные каналы приходят к выводу, что сегодня «относительное большинство россиян положи-тельно воспринимают Америку»125. Однако два теоретических положения, на

которые мы опираемся в рамках собственного исследования, заставляют нас заподозрить су-ществование более сложной, нежели двух или трехуровневой126, системы восприятия отноше-ний России и США. Первое из этих положений

125 Львов М. Россияне о Бараке Обаме: до и после визита в Москву // Голос Америки (http://www1.voanews.com/russian/news/russia/Obama-Russia-Polls-2009-07-22-51438002.html) 126 Например, «Визит Барака Обамы в Москву принесет пользу в налаживании двухстороннего сотрудничества», «никак не повлияет на отношения между двумя странами» или «негативно скажется на российско-американских от-ношениях». Обама в Москве: ожидания и результаты. Пресс-выпуск №1274 от 22.07.2009. ВЦИОМ (http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/12178.html?no_cache=1&cHash=36c889eb1c)

заключается в том, что структура «власть – знание»127 в современном обществе реализуется во вполне конкретных формах влияния, оказы-ваемых властными и иными структурами на средства массовой информации. Это явление, известное как «политизация СМИ»128, распро-страняется, в том числе, на информационное пространство Интернета, в связи с всё возрас-тающей популярностью последнего129. Однако, и в этом заключается второе положение, поли-тическая реальность, как и всякая иная реаль-ность, до определенной степени является кон-структом130, формирующимся в сознании вос-принимающего субъекта под влиянием множе-ства социальных факторов. В том числе, безус-ловно, и под влиянием масс-медиа, а именно знания, распространяемого властью посредст-вом информационных каналов131. Но благодаря тому, что знание является не единственным фактором, определяющим способ представле-ния реальности субъектом, мы можем предпо-ложить наличие многоуровневой модели вос-приятия политической реальности, а, следова-

127 См: Фуко М. Надзирать и наказывать / Пер. с фр. В. Наумова под ред. И. Борисовой. – M, 1999. 128 Засурский И. И. Масс-медиа второй республики. – М., 1999. 129 СМИ или слухи – чему больше доверяют россияне? Пресс-выпуск №1121 от 16.12.2008. ВЦИОМ. (http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/11129.html?no_cache=1&cHash=bc24edbf39) 130 См: Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реально-го! – М, 2002. 131 См: Луман Н. 2005. Реальность массмедиа. – М, 2005; Руднев В. Прочь от реальности. Исследования по филосо-фии текста. – М, 2000.

http://www1.voanews.com/russian/news/russia/Obama




- 180 -

тельно, до определенной степени и многоуров-невую модель самой политической реальности. Подкрепить это предположение мы хотели

бы примером способов взаимовосприятия Рос-сии и США, проанализированных с помощью дискурс-анализа. Использование критического дискурс-анализа, а именно трехмерной модели Номана Фэркло132, на наш взгляд, более других подходит для изучения широкой социальной практики, выступающей конечной целью дис-курс-анализа. В целом же, использование каче-ственной методологии позволит, с одной сто-роны, глубже проникнуть в проблему, а с дру-гой стороны, обратиться к становящемуся все более популярным и востребованным про-странству Интернета. Для проведения исследования нами были

сформированы два кейса: первый включает тексты официальных информационных сооб-щений, отобранных по первым десяти ссылкам, предложенным как результат поиска в одной из наиболее популярных поисковых систем Руне-та133, а второй – тексты комментариев пользо-вателей сети, отобранные аналогичным обра-зом. Ключевыми словами поиска были сле-дующие: «Барак Обама Москва визит». Подоб-ный способ формирования аналитической базы позволил нам воспроизвести максимально близкую к естественной ситуацию знакомства рядового пользователя Интернета с интере-сующим его событием. Проанализировав полу-ченные результаты методом частотного анали-за, мы пришли к следующим выводам относи-тельно социальной практики134. В текстах официальных информационных

сообщений выделяются следующие значимые (то есть встречающиеся в 5,0 и более % случа-ев) способы взаимовосприятия России и США на примере визита Президента США в Москву. Россия: готовность к сотрудничеству (71,4%), безопасность (28,6%). США: готовность к со-трудничеству (66,7%), недружественное отно-шение к России (16,7%), разумность (16,7%). Как видно, Россия на примере события воспри-нимается исключительно положительно, тогда как среди способов восприятия США присутст-вует и негативная оценка (16,7% случаев про-тив 83,3% случаев положительной оценки), причем негативная именно в связи с отношени-ем к России.

132 См: Филлипс Л., Йоргенсен М. В. Дискурс-анализ. Теория и метод. / Пер. с англ. – Х., 2004. 133 Рейтинг популярности поисковых систем. 2009. (http://www.antula.ru/advancement-rang_engines.htm) 134 Выводы, относящиеся к дискурсивной практике и тек-сту, мы опускаем как необязательные в рамках данного доклада.

В текстах комментариев выделяются сле-дующие значимые способы взаимовосприятия России и США на примере визита Президента США в Москву. С положительной оценкой России: безопасность (14,8%), готовность к со-трудничеству (11,1%). Среди прочих способов восприятия выделена дружественность (3,7%). Всего в 29,6% случаев выделяются положи-тельные способы восприятия России. С нега-тивной оценкой России: имитация сотрудниче-ства (25,9%), готовность подчиняться (11,1%), неумелая политика (11,1%), небезопасность (7,4%), неискренность (7,4%). Среди прочих способов восприятия выделены властные ам-биции и раздувание конфликта (по 3,7%). Всего в 70,4% случаев выделяются негативные спосо-бы восприятия России. С положительной оцен-кой США: готовность к сотрудничеству (10,8%), разумность (8,1%), политика высокого уровня (8,1%), значимость в мировом масштабе (5,4%). Всего в 32,4% случаев выделяются по-ложительные способы восприятия США. С не-гативной оценкой США: имитация сотрудниче-ства (18,9%), неискренность (10,8%), властные амбиции (10,8%), высокомерие (8,1%), недру-жественное отношение к России (8,1%), не-безопасность (8,1%). Всего в 64,9% случаев выделяются отрицательные способы воспри-ятия США. Неоднозначное отношение к США выделено в 2,7% случаев. Таким образом, тек-сты комментариев представляют значительно больше способов взаимовосприятия России и США. По итогам мы можем сформулировать спо-

собы взаимовосприятия России и США на при-мере визита Президента США в Москву, с од-ной стороны, формируемые масс-медиа в соз-нании аудитории, а с другой стороны, сформи-рованный в её сознании, и оценить степень их соответствия или несоответствия. В официаль-ных информационных сообщениях Россия вос-принимается сугубо положительно, причем ак-центируются безопасность страны и готовность государства сотрудничать. США здесь воспри-нимается преимущественно положительно, причем акцентируются также готовность госу-дарства сотрудничать и разумность. Однако негативно воспринимается недружественность США по отношению к России. В текстах же комментариев Россия воспринимается преиму-щественно негативно, причем акцентируются особенности, в том числе, прямо противопо-ложные положительным, указанным в инфор-мационных сообщениях и в текстах коммента-риев: небезопасность, имитация сотрудничест-ва, а также ряд других. США в текстах коммен-тариев также воспринимается преимуществен-

http://www.antula.ru/advancement-rang_engines.htm


- 181 -

но негативно, но все же в меньшей степени, чем Россия. Здесь основные положительные и негативные оценки до некоторой степени также вступают в конфликт: готовность сотрудничать против имитации сотрудничества, небезопас-ность против безопасности и т.п. Такие результаты позволяют нам говорить о

том, что проблема отношении России и США имеет гораздо более сложную структуру, чем та, которую можно предположить, исходя из официальных опросов и изучений обществен-ного мнения. Не только Америка, но и сама Россия в процессе их взаимодействия воспри-нимаются рядовыми гражданами неоднозначно и скорее негативно. Что же касается властной инициативы по формированию версии взаимо-восприятия двух стран в сознании восприни-мающего субъекта посредством новейших ин-формационных каналов, например, Интернета, то проведенное исследование показывает лишь частичную успешность этой попытки. В более широкой социально-политической перспективе результаты исследования подтверждают пред-положение о наличие многоуровневой модели восприятия политической реальности, в целом.

Литература 1. Жижек С. Добро пожаловать в пустыню

Реального! – М, 2002.

2. Засурский И. И. Масс-медиа второй рес-публики. – М., 1999.

3. Луман Н. 2005. Реальность массмедиа. – М, 2005.

4. Львов М. Россияне о Бараке Обаме: до и после визита в Москву // Голос Америки (http://www1.voanews.com/russian/news/russia/Obama-Russia-Polls-2009-07-22-51438002.html)

5. Обама в Москве: ожидания и результаты. Пресс-выпуск ВЦИОМ №1274 от 22.07.2009. (http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/12178.html?no_cache=1&cHash=36c889eb1c)

6. Рейтинг популярности поисковых систем. 2009. (http://www.antula.ru/advancement-rang_engines.htm)

7. Руднев В. Прочь от реальности. Исследо-вания по философии текста. – М, 2000.

8. СМИ или слухи – чему больше доверяют россияне? Пресс-выпуск ВЦИОМ №1121 от 16.12.2008. (http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/11129.html?no_cache=1&cHash=bc24edbf39)

9. Филлипс Л., Йоргенсен М. В. Дискурс-анализ. Теория и метод. / Пер. с англ. – Х., 2004.

10. Фуко М. Надзирать и наказывать / Пер. с фр. В. Наумова под ред. И. Борисовой. – M, 1999.

НА ПЕРЕКРЕСТКЕ СОЦИАЛЬНЫХ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ: РУССКИЙ ИЛИ РОССИЯНИН – ПРИОРИТЕТЫ СОВРЕМЕННОЙ МОЛОДЕЖИ

(на материалах Вологодской области) Тихонова И.Ю.

Вологодский государственный педагогический университет Вологда, Россия

Вопрос о формировании, иерархии и выборе

той или иной социальной идентичности всегда актуален в современном гуманитарном знании. Особо остро обсуждаются проблемы соотно-шения и взаимодействия этнической и госу-дарственной (российской) идентичностей. Для российской действительности эта проблема, как известно, получает как теоретическое, так и практическое звучание в силу того, что в ней не происходит прямого совпадения указанных идентичностей как, например, в большинстве моноэтнических стран. В России под государ-ственной идентичностью россиянина может уместиться достаточно широкий список этно-сов и этнических образований. Мало того - в связи с явлениями глобализации и унификации, идут процессы нивелировки этноментальных границ, и вполне реально встает вопрос о воз-можности исчезновения соответствующих

идентичностей и появления новых, не имевших прежде места в российском социуме. Имеет ли данный процесс свое распространение в Рос-сии, и в каком соотношении указанные иден-тичности находятся сейчас, мы решили иссле-довать на основе очного стандартизированного опроса и заочного опроса, проведенного мето-дом раздаточного анкетирования. Исследование проводилось в 2009 году на

территории Вологодской области. Фильтрация анкет респондентов осуществлялась по крите-рию: этническая принадлежность – русский в возрасте от 17135 до 30 лет. Выборка составила 135 Минимальный предел возрастного критерия взят - от 17 лет, так как в исследовании принимали участие студен-ты учебных заведений 17 – летнего возраста, их число составляет 7% от выборки. Учет мнений данных респон-дентов так же важен, поскольку они являются носителями «реализованной» этнической идентичности, которая дос-

http://www1.voanews.com/russian/news/russia/O


http://www.antula.ru/advancement



- 182 -

683 человека. Из них 278 – мужского пола, 405 – женского. Сначала мы проанализировали, с какими из

предложенных социальных идентичностей мо-лодежь чаще всего себя позиционирует, к ка-ким социальным группам испытывает устойчи-вую близость. Сформировалась следующая иерархия предпочтений:

1. Люди своего поколения, возраста 2. Жители вашего города/села 3. Люди вашей национальности 4. Люди вашей профессии 5. Жители вашей области/края 6. Жители России 7. Люди такого же достатка 8. Люди вашей веры 9. Люди близкие по политическим взгля-

дам Выявленная иерархия, практически, как

показывают наши материалы, дублирует пока-затели по России за 2007 год136. На первый план выходят возрастная, локальная и этническая идентичности. Российская идентичность нахо-дится далеко не в лидирующих позициях, но уверенно держится на своей ступени и укреп-ляет ее. К такому выводу мы пришли на осно-вании того, что некоторые респонденты в ан-кетах на вопрос об их национальной принад-лежности указывали – РФ или россиянин, а иногда ставили пояснение - русский РФ. Связа-но ли это с тем, что молодежь не различает на-циональность и гражданство или же российская идентичность постепенно вытесняет этниче-скую за счет подмены смысла? А может это связано с негативной этнической идентично-стью, которая пытается «спрятаться» за рос-сийскую? При личных опросах выяснилось, что неко-

торые молодые русские при заполнении раз-личных документов испытывают затруднения в написании их гражданства: русский или рос-сиянин, - так как в сознании зачастую идет со-вмещение этих понятий. За счет того, что рус-ские являются титульным этносом Российской Федерации, возникает устойчивая взаимосвязь «русский – Россия», «этническая идентичность – государственная идентичность». На «рус-ское» ложится тень, своего рода печать «госу-дарственного», и наоборот. Конечно, подобное явление имеет культурно-историческую осно-ву, но это не совпадает с идентичностью иных тигается человеком, по мнению Ж. Пиаже и многих пси-хологов, уже в младшем подростковом возрасте. (см. Piaget, Weil, 1951). 136 Российская идентичность в социологическом измере-нии. – М.: Институт социологии РАН. – 2008. – С. 15-17.

этносов России, не вписывающуюся в парадиг-му «русский – Россия». Подобное противоре-чие легко может послужить фоном для межэт-нических конфликтов и разногласий. В структуре рассматриваемых идентично-

стей обнаруживаются сходные пропорции. На-пример, не так уж сильно отличается процент людей, которые не ощущают свою этническую или гражданскую близость (см. диаграмма №1 и №2). Так же незначительно отличаются пока-затели, отражающие долю респондентов, кото-рые затруднялись ответить на предложенный вопрос. Можно предположить, что данные ка-тегории людей являются носителями литотизи-рованной (негативной) идентичности.


- 183 -

Диаграмма №1. Ощущаете ли Вы единство, близость с людьми Вашей

национаьности?(%)

Затрудняюсь ответить; 11

Никогда; 2

Редко; 20

Часто; 66

Нашим респондентам был предложен во-

прос, напрямую заставляющий задуматься о приоритете какой-то из двух идентичностей: этнической или российской, либо принять оба

варианта, либо их отвергнуть. Вопрос был сформулирован следующим образом: «Какое из предложенных определений характеризует Вас в более полной мере?» (см. диаграмма №3).

Диаграмма №3. Какое из предложенных определений характеризует Вас в более полной мере?(% )

16

51

31

3

0 10 20 30 40 50 60

Я – россиянин

Я – русский

Оба варианта

Ни один из вариантов

Из диаграммы видно, что для молодежи эт-

ническая идентичность предпочтительнее, чем российская, или же при условии подобного выбора респонденты выбирают две идентично-сти одновременно, поскольку не разделяют их, следуя схеме взаимосвязи «русское – Россия», либо считают обе идентичности проявлением единого целого, неотделимого от личности. Что касается, молодых людей, указавших на то, что российская идентичность характеризует их в более полной мере, то данный показатель мож-но считать существенным, если учесть какое место в списке идентичностей занимает госу-дарственная идентичность. Безусловно, в человеке могут уживаться

множество социальных идентичностей, все они являются отражением различных сторон мно-гогранной общественно-социальной сущности человека. Какие-то идентичности ярко выраже-

ны, для других возможно нужны какие-либо условия для их проявления и они находятся в «спящем» состоянии. Как показало исследова-ние, этническая идентичность, несмотря на процессы глобализации, является важной для молодого человека, не теряет своей актуально-сти. Что касается, государственной идентично-сти, то она так же является весомой, тем более, если учитывать небольшой срок существования Российской Федерации как государства. Ко-нечно, под большой вопрос можно поставить предположение, сможет ли она достигнуть еще больших высот в сознании молодежи? Гипоте-тически это связано с формированием у моло-дежи гражданского сознания как такового, ко-торое и должно повлечь укрепление и повыше-ние позиции российской идентичности. Из вы-шесказанного следует, что государственная идентичность существуют на данный момент в

Диаграмма №2. Ощущаете ли Вы единство, близость с жителями

России?(%)

Часто; 46

Редко; 34

Никогда; 5

Затруд-няюсь

ответить; 15


- 184 -

рамках этнического сознания русской молоде-жи, но это не мешает российской идентичности

пытаться занять более высокую планку по сравнению с этнической.

ПРОБЛЕМЫ ГРАЖДАНСТВА РЕСПУБЛИКИ АБХАЗИЯ

Тужба Э.Н., Муха В.Н. Кубанский государственный технологический университет

Краснодар, Россия

Работа выполнена при поддержке РГНФ (проект №08-03-00577а).

31 июля 2009 г. Парламент Абхазии принял изменения в Закон Республики Абхазия «О гражданстве Республики Абхазия», согласно которым все жители приграничного с Грузией Галского района Абхазии были признаны гра-жданами Абхазии. Попытка провести в по-следний день работы Парламента сомнитель-ный и судьбоносный по своим последствиям законопроект в первом чтении, в нарушении собственного же регламента спровоцирована конфликтную ситуацию в республике. Решение народных избранников, и то, как оно принима-лось, вызвало большой общественный резо-нанс. В конечном счете, этот законопроект был заморожен. Если бы этот закон был принят, все жители

Галского района Абхазии грузинской нацио-нальности (70 тыс. чел.) стали бы гражданами Абхазии. Несмотря на то, что 60% жителей Аб-хазии выступали против возвращения грузин-ских беженцев в Галский район. Было бы соз-дано огромное по меркам Абхазии электораль-ное и политическое поле для вмешательства Грузии и ее западных партнеров в абхазские дела. В одночасье в правах уровняли тех, кто сражался за независимость Абхазии, и тех, кто на протяжении многих лет способствовал про-движению грузинских колониальных интере-сов. Законопроект является дискриминацион-

ным и по отношению к другим жителям рес-публики: представителям русской, армянской, греческой и других национальностей, которые должны проходить сложную процедуру восста-новления в гражданстве. Получается, те жители Абхазии, которые проявляют лояльность и поддерживают абхазскую государственность сталкиваются с проблемами при восстановле-нии гражданства, а те кто не признает Консти-туцию и законы Абхазии, являясь гражданами Грузии, не сотрудничает с властями, и не за-щищает интересы абхазского государства по-лучили бы гражданство в одночасье. Так как грузинское население Галского рай-

она не проявляло активности в приобретении абхазского гражданства по понятным причинам

– оно должно было отказаться от грузинского гражданства, а это значит потерять пенсии, по-собия, и другие льготы которые предоставляет грузинское государство. Поэтому абхазскими парламентариями, принявшими поправки к за-кону, был придуман выход, не обязывающий отказываться от грузинского гражданства и стать гражданами Абхазии, тем самым, узако-нив двойное гражданство с Грузией. Очевидно, что законопроект подготовлен в

администрации президента, в связи с пред-стоящими президентскими выборами в Абха-зии. В 2004 году на президентских выборах все грузинское население приграничного Галского района проголосовало за нынешнего президен-та. Встает вопрос, зачем власти сегодня пона-добился такой сомнительный электорат в виде грузин Галского района? Или они не надеется на поддержку большей части граждан Абхазии, рассчитывая гарантировать свою победу за счет лиц этой национальности? Опрос, проведенный в августе 2008 года по-

казал, что президенту доверяет 87% жителей Абхазии. Более того, на просьбу указать поли-тического деятеля Абхазии, вызывающего сим-патию 60% жителей в первой строке указали С. Багапша. Что касается депутатов, то как раз им доверяет всего лишь 21% жителей Абхазии, 40% затруднились с ответом, 39% – не доверяет полностью (примечание). Следует предполо-жить, что после вышеописанных событий ко-личество респондентов, недоверяющих депута-там стало еще больше. Выдача паспортов с абхазским гражданст-

вом необходима власти только для одной цели, получить дополнительные голоса на предстоя-щих выборах. Подобные действия абхазских властей, целью которых является сохранение своего положения путем использования на предстоящих президентских выборах десятка тысяч голосов лиц грузинской национальности, могли привести к демографическому дисбалан-су. Изменение демографического баланса в Аб-хазии в сторону увеличения грузинского насе-ления может быть использовано как рычаг ока-зания давления на Абхазию. Так грузинское население, к примеру, через несколько лет пользуясь своим гражданским правом, может


- 185 -

потребовать грузинский язык в качестве госу-дарственного, провести референдум с целью отделения от Абхазии и т.д. Проиграв противостояние здравомыслящей

части населения, власти, вместо того, что бы признать ошибку, пытаются любым способом взять реванш. С этой целью устраиваются теле-визионные передачи, в которых галцы в боль-шинстве своем объявляются бывшими абхаза-ми, не по своей воле ставшими гражданами Грузии и готовыми отказаться от грузинского гражданства. Предки большинства жителей Галского района действительно являлись абха-зами, но это было в прошлом. В силу миграци-онных, политических, этнокультурных и иных процессов они были культурно ассимилирова-ны. На сегодняшний день, как полагает извест-ный абхазский историк Т. Ачугба, малая часть, примерно 2-3 тысячи, еще сохранили абхазское национальное самосознание (одни легально, другие – нелегально), остальные потомки абха-зов являются мегрелами. Необходимо учитывать и то, что гражданст-

во обязательно предполагает гражданский и воинский долг. Грузия не перестает угрожать войной, не признает абхазскую государствен-ность и открыто заявляет о намерении ликви-дировать ее. В случае нового конфликта эти люди, являясь одновременно гражданами Гру-зии и Абхазии, будут воевать либо за Грузию, либо за Абхазию по требованию этих госу-дарств. Учитывая, что практически все грузины жители Галского района Абхазии, желают, что бы Абхазия была возвращена в прежний статус (под юрисдикцию Грузии) не сложно предста-вить, на чьей стороне они выступят. Тем более что в период грузино-абхазской войны 1992-1993 гг. они воевали на стороне Грузии. Ими был создан Самурзаканский батальон, преобра-зованный в 245-й батальон, Ачигварский ба-тальон, другие воинские подразделения, вхо-дившие в структуру министерства обороны Грузии, или в состав «Мхедриони». Кроме того, жители и выходцы из Галского района служили почти во всех воинских и полицейских форми-рованиях, воевавших на фронтах против Абха-зии. После окончания войны этот район в тече-ние 15 лет был плацдармом для так называемой партизанской войны против Абхазии. Здесь ак-тивно действовали диверсионно-

террористические группы, имевшие тесную связь с местным населением. Получить гражданство непросто во всех

странах, и это оправдано. В любой стране мира этническое сообщество, или анклав, который таким образом проявил свою гражданскую по-зицию, подвергся бы жесточайшему прессингу, не говоря уже о гражданстве, тем более, кол-лективном. В такой стране как Абхазия, где была война, где соотношение количества насе-ления коренной национальности (абхазов) к остальным национальностям, населяющим Аб-хазию, в том числе и этническим грузинам, с кем и по сей день титульный этнос находится в состоянии войны, свидетельствует о демогра-фическом дисбалансе. Грузинское население Галского района не должны в массовом поряд-ке без прохождения определенных процедур получать гражданство страны, к которой на-строены враждебно. Они не разделяют нацио-нальных интересов Абхазского государства, являются гражданами Грузии и носителями ценностей и политических установок враждеб-ного Абхазии государства, принимают участие в выборах грузинских органов власти. Поэтому, процедура принятия гражданства

Абхазии должна проходить с учетом специфи-ки приграничного района, на основе индиви-дуального подхода. Возможен только ком-плексный, поэтапный, прозрачный процесс, сопровождаемый очень осторожными демогра-фическими изменениями, в условиях полной гласности. Необходимо ограничиться предос-тавлением вида на жительство и гарантировать им все права согласно Конституции, за исклю-чением тех, которые предоставляет гражданст-во – участие в формировании государственных органов власти. В гражданстве должно быть отказано лицам:

служившим в войсках, полицейских подразде-лениях и иных вооруженных формированиях Грузии; сотрудничавшие с грузинскими окку-пационными властями; препятствовавшие аб-хазскому народу в осуществлении права на са-моопределение и права на самооборону от внешнего врага. Примечание: Опрос проводился авторами в

августе 2008 – августе 2009гг. (N = 656), при поддержке РГНФ, проект № 08-03-00577а


- 186 -

ИНВАЛИДЫ И ТРАНСПОРТНАЯ ДОСТУПНОСТЬ ГОРОДСКОЙ СРЕДЫ (на примере г. Санкт-Петербурга)

Фёдоров А.В. Научно-исследовательский институт комплексных социальных исследований

факультета социологии Санкт-Петербургского государственного университета Санкт-Петербург, Россия

С целью проведения социальной диагности-

ки наиболее значимых проблем стоящих перед жителями мегаполиса с ограниченными воз-можностями жизнедеятельности нами в мае-июне 2009 года по собственной оригинальной анкете был проведён выборочный социологи-ческий опрос инвалидов-петербуржцев. Коли-чество респондентов – 171 человек. Было оп-рошено 70 мужчин (40,9%) и 101 женщина (59,1%). При этом молодёжь в возрасте до 30 лет была представлена в количестве 34 человек (19,9%), Опрошенные в возрасте 30 – 39 лет составляли 19 человек (11,1%) и 40 – 49 летние горожане – 31 человек (18,1%). Представители старшей возрастной группы 50 и более лет – 87 человек (50,9%). Не работающие и не учащиеся инвалиды составляли 47,7%. Работали – 33% опрошенных, учились – 19,3%. Женатые рес-понденты составили в выборке 39,2%, холостые (не замужем) – 24,6%. Состояли в разводе 17,5% опрошенных и 18,7% были вдовы. Не имеют детей 42,1% горожан с проблемами здо-ровья. Имеют одного ребёнка – 37,4%, двух и более детей – 20,5%. Чуть менее 80% прожи-вают в составе семьи из 2-х и более человек. Одинокие инвалиды составляют соответствен-но 21,1%. Жилищные условия респондентов следует признать удовлетворительными, т.к. 77,5% проживают в отдельной квартире или собственном доме и только 18,3% - в комму-нальной квартире. Проживают в общежитии или на съёмной жилплощади лишь 4,2%. По тяжести и характеру заболевания, кате-

гории инвалидности, опрошенные распредели-лись следующим образом. Инвалиды 1-ой группы – 11,7%, 2-ой группы – 51,5%, 3-ей группы – 36,8%. При этом: инвалиды-опорники составили 23,4%; инвалиды по слуху и речи 29,8%; инвалиды по зрению 15,2%; инвалиды вследствие расстройства нервно-психической деятельности 4,7%; прочие инвалиды 26,9%. Наибольшую представительность в выборке имели инвалиды с детства (50%) и по заболева-нию во взрослом возрасте (37,1%). Ограниче-ние степени трудовой деятельности (ОСТ) бы-ло не установлено почти у трети респондентов. Полученная структура выборки позволяет сде-лать вывод о её большом соответствии реаль-ной структуре петербургских инвалидов, что

призвано способствовать объективности прове-дённого исследования. Рассмотрим проблемы инвалидов, связанные

с передвижением в пределах современного ме-гаполиса. Протяжённость территории северной столицы, порайонная неравномерность распре-деления социально-значимых объектов город-ской инфраструктуры диктуют необходимость ежедневных транспортных миграций населе-ния. Для того, чтобы получить медицинскую помощь, образование, овладеть профессио-нальными знаниями и осуществлять трудовую деятельность, воспользоваться услугами поли-клиники, пенсионного фонда, библиотеки, те-атра, стадиона или просто купить хлеб горожа-нин с ограниченными возможностями жизне-деятельности должен иметь тривиальную воз-можность посетить соответствующее учрежде-ние социальной инфраструктуры. При совре-менном уровне доступности городского обще-ственного транспорта (развитость маршрутной сети, стоимость и комфортность поездки, регу-лярность движения транспортных средств, воз-можность войти и покинуть трамвай, троллей-бус или автобус и спуститься в подземный вес-тибюль метро) далеко не просто совершить по-ездку человеку передвигающемуся в городской среде на кресле-коляске, при помощи костылей, белой трости или собаки-поводыря. К тому же с начала 2005 года, с момента вступления в си-лу непопулярного в среде инвалидов федераль-ного 122-го закона «о монетизации льгот», из обихода россиян исчезло понятие льготного (или бесплатного) автомобиля индивидуально-го пользования (мотоколяски). Сегодня инва-лид-россиянин может купить себе автомобиль и оборудовать его специальными органами ручного управления, естественно за немалую плату, только за полную рыночную стоимость. Что, понятно, невозможно для многих тысяч балансирующих на грани физического выжива-ния (минимально необходимого прожиточного минимума) петербуржцев с ослабленным здо-ровьем. Так, по данным нашего социологиче-ского исследования, на момент опроса 20% се-мей инвалидов выживали на грани нищеты, 60,1% хватало только на самое необходимое. И лишь 14,1% респондентов отметили, что их се-мейный доход обеспечивает нормальную жизнь, правда, без особых излишеств. Инвали-


- 187 -

ды, считающие себя обеспеченными людьми, оказались в явном меньшинстве, за пределом статистической погрешности (всего 1,8% отве-тивших!). Грустная безрадостная картина со-временного бытия… Напомним, до небесспорного решения рос-

сийских законодателей, согласно ФЗ «О соци-альной защите инвалидов в Российской Феде-рации» от 1995 года право на получение авто-мобиля (мотоколяски) на льготных условиях со значительной скидкой или бесплатно (при на-личии медицинских показаний и отсутствии противопоказаний к вождению) имели инвали-ды общего заболевания, инвалиды с детства, инвалиды вследствие трудового увечья или травмы полученной в ходе боевых действий, включая инвалидов ВОВ. Было такое право и у детей-инвалидов, достигших пятилетнего воз-раста и страдающих нарушением функций опорно-двигательного аппарата. В этом случае право управления транспортным средством пе-редавалось взрослым членам семьи. Отметим, что архаичные, но столь необходимые инвали-дам-опорникам мотоколяски были сняты с про-изводства и стали недоступны в далёком 1999 году прошлого века, ещё за 6 лет до принятия Думой РФ скандального 122-го закона. И так мотоколяска как специальный реабилитацион-ный вид индивидуального транспорта, техниче-ское средство реабилитации инвалидов с нару-шением двигательных функций, осталась в прошлом. А легковой автомобиль по запре-дельным рыночным ценам стал несбыточной мечтой инвалидов. Использование же общест-венного пассажирского транспорта горожанами с ограниченными возможностями жизнедея-тельности по ряду указанных нами выше при-чин также проблематично. В сложившейся ситуации власти северной

столицы решили реализовать проект «социаль-ного такси». Для этой цели законодательным решением петербургских депутатов в 2006 году были определены категории жителей-инвалидов нуждающиеся в специальном транс-портном обслуживании. По мере развития про-екта список льготников постоянно расширялся. В 2009 году стать клиентами службы «социаль-ное такси» могут инвалиды-опорники, инвали-ды 1-ой группы или 3-ей ОСТ (ОСТ – ограни-чение степени трудовой деятельности), инвали-ды ВОВ, инвалиды по зрению 1-ой и 2-ой

групп, несколько категорий детей-инвалидов и все инвалиды старше 80 лет. Все эти люди, за-платив лишь 10% от стоимости поездки (в це-нах 2009 года около 3 руб. за 1 км. поездки – остальное перевозчикам компенсирует город-ской бюджет) могут бес проблем и с комфор-том добраться до поликлиники, пенсионного фонда, районной администрации, театра, аэро-порта, вокзала, церкви или кладбища. На дан-ном льготном виде транспорта клиенты могут поехать только в «социально значимые» места городской инфраструктуры определённые за-конодателем. Поездки к друзьям, на дачу, на пикник, за покупками и др. по выбору инвалида не допускаются. Заказ социального такси осу-ществляется по телефону как за день до поезд-ки, так и за 30 суток. По сведениям Комитета по социальной политике администрации Пе-тербурга услуга довольно востребована. В 2008 году поездки на социальном такси совершили более 104 тыс. городских инвалидов. Наиболь-шее число поездок (более половины) – в лечеб-но-профилактические учреждения. Несмотря на кризис, бюджетное финансирование проекта осуществляется в полном объёме. Наше исследование показало, что услугами

социального такси пользуются 10,6% респон-дентов (5,3% - ежемесячно и чаще; 5,3% - при-мерно один раз в полугодие). Это, в основном, инвалиды-опорники и инвалиды по зрению 1-ой и 2-ой групп. А большинство опрошенных (89,4%) в настоящее время услугой не пользу-ются (11,1% - не знали о ней; 41,2% - не позво-ляет категория инвалидности; 37,1% - услугой не пользуются без объяснения причин). Отме-ченные нами моменты, не отрицая безусловной полезности проекта, позволяют сделать вывод о необходимости его дальнейшего совершенст-вования. Считаем также, что реализация проекта

«Социальное такси» не в коей мере не снимает проблемы льготного обеспечения по медицин-ским показаниям инвалидов-россиян специали-зированным индивидуальным автотранспор-том. Ежедневное регулярное использование социального такси в процессе обучения или осуществления трудовой деятельности триви-ально невозможно. Данная проблема требует скорейшего законодательного решения на го-сударственном федеральном уровне.


- 188 -

КОМПЬЮТЕРНАЯ ГРАМОТНОСТЬ ПЕТЕРБУРГСКИХ ИНВАЛИДОВ – ВАЖНЫЙ ФАКТОР СОЦИАЛЬНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

Фёдоров А.В. Научно-исследовательский институт комплексных социальных исследований

факультета социологии Санкт-Петербургского государственного университета Санкт-Петербург, Россия

На протяжении последних лет наш институт

занимается проблемой изучения и эффективно-го использования человеческого капитала. Це-лью этой деятельности является разработка практических рекомендаций направленных как на повышение качества жизни россиян, так и на развитие их творческого и производительного потенциала. Особое место по понятным причи-нам занимает здесь социальная группа людей со стойкими нарушениями основных функций человеческого организма и требующая к себе повышенного внимания и заботы со стороны ученых-обществоведов, властных и обществен-ных структур. Таких граждан обычно принято называть инвалидами. Инвалид (от латинского invalidus – бессильный, слабый) – «лицо, кото-рое имеет нарушение здоровья со стойким рас-стройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или де-фектами, приводящее к ограничению жизне-деятельности и вызывающее необходимость его социальной защиты». (См.: О социальной защите инвалидов в Российской Федерации. Федеральный закон. Ст. 1. //Российская газета. 1995, 2 дек.). Сегодня по данным Всемирной организации здравоохранения каждый десятый житель Земли имеет различные нарушения функций человеческого организма, приводящие к ограничению физических или интеллектуаль-ных возможностей. На планете отмечается ус-тойчивая тенденция роста числа инвалидов, людей с ограниченными возможностями жиз-недеятельности. И проблему эту человеческое общество порождает естественным ходом сво-его развития. На наш взгляд, здесь можно отме-тить несколько основных причин, среди кото-рых наиболее значимыми представляются:

- глобальный экологический кризис (ухуд-шающиеся природно-климатические условия жизни);

- высокий уровень хронических, врожден-ных и генетических заболеваний родителей, накопление в человеческой популяции много-численных негативных различных наследст-венных нарушений, патологии перинатального (внутриутробного) периода;

- рост бытового, дорожно-транспортного и производственного травматизма, травм и уве-чий, полученных в ходе военных конфликтов;

- нищенские условия существования, пище-вой дефицит, психологический стресс и мало-грамотность значительной части населения планеты;

- рост наркомании, массовый алкоголизм, преступность и проституция;

- низкий уровень развития здравоохранения в одних странах, равно как и его успехи и дос-тижения в других также по понятным причи-нам приводят к увеличению количества людей с ослабленным здоровьем. К сожалению, сей негативный процесс не

миновал и Россию в целом, и Санкт-Петербург. Вызывает большую тревогу демографическая ситуация, складывающаяся в последние годы в северной столице. Общее количество населения ежегодно снижается в среднем на 0,5%, а число инвалидов возрастает на 3 – 4 %. Так за пятна-дцатилетний период реформ с 1991-го по 2006-ой годы включительно количество горожан со стойким расстройством здоровья увеличилось в 5 раз(!) со 144 до 734 тыс. человек. Доля инва-лидов в населении города выросла с 2,9% до 15,6% (рост в 5,4 раза!). За то же время число детей-инвалидов увеличилось в 4,6 раза с 3465 до 16000 человек. В 2007 – 2008 годах также продолжала сохраняться отрицательная дина-мика и на 1-ое января 2009 года в Санкт-Петербурге проживало 780 тыс. инвалидов. Из них: 639,6 тыс. чел. (82%) – граждане пенсион-ного возраста, 124,8 тыс. чел. (16%) – люди ак-тивного трудоспособного возраста и 15,6 тыс. чел. (2%) – дети-инвалиды, что составляло уже 17% (!) от общей численности жителей города. Такие тревожные данные приводит СПб. Госу-дарственный Центр по начислению и выплате пенсий и пособий. Очевидно, что социальная группа инвалидов-петербуржцев становится все более молодой и многочисленной, порождая массу социально-экономических, правовых, медицинских, педагогических, морально-этических и нравственных проблем. Полагаем, что недоучет процесса инвалидизации общест-ва (роста числа инвалидов), его экономических и социальных последствий недопустим. Если не принять необходимых действенных мер, уже в ближайшем будущем он неизбежно ляжет тяжким бременем на экономику региона и го-сударства. Выход видится нам в определении путей максимальной интеграции, включенно-


- 189 -

сти людей с ограниченными возможностями жизнедеятельности в нормальную повседнев-ную жизнь социума. Следовательно, встает не-отложная задача по их социальной защите. Под социальной защитой нами понимается

целенаправленная деятельность государства в лице его институтов, направленная на обеспе-чение достойных условий жизни и всесторон-нее развитие различных социальных групп граждан (инвалидов, пенсионеров, безработ-ных, детей и т.п.), с учетом воздействия нега-тивных факторов и возможности их нейтрали-зации. В России и странах мирового сообщест-ва система социальной защиты функционирует в рамках взаимодействия индивида и общества. При этом отношение «индивид – общество» является наиболее общим, широким и всеобъ-емлющим. В то время как отношения «инвалид – общество», «пенсионер – общество», «безра-ботный – общество», «ребенок – общество» и другие групповые отношения являются его ча-стными проявлениями. «Идивид» по отноше-нию к человеку есть общее понятие, а «инва-лид», «пенсионер», «безработный», «ребенок» - нечто частное, особенное, специфическое. Учет специфических особенностей каждой социаль-ной группы – непременное условие эффектив-ности осуществляемой социальной работы. В мировой практике в основном преоблада-

ют два подхода в отношениях между человеком (индивидом) и обществом: социально-прагматический и гуманитарно-антропологический. При социально-прагматическом подходе индивид рассматрива-ется исключительно как носитель рабочей си-лы. Со стороны государств-прагматиков (как правило, страны с тоталитарным режимом; в недалеком прошлом – Советский Союз) чело-век-инвалид с ограниченными трудовыми воз-можностями не получает достаточной помощи для адаптации в сложных условиях жизни. За-щита его социально-экономических, законода-тельно-правовых и др. интересов осуществля-ется на минимально возможном уровне исходя из остаточного принципа. В других странах (Швеция, Норвегия, Финляндия, Германия, Франция), и их в мире большинство, система социальной защиты функционирует исходя из гуманитарно-антропологических принципов. Здесь каждый гражданин, вне зависимости от степени потери трудоспособности, состояния здоровья, физических или психических недос-татков, возраста имеет гарантированное госу-дарством право на достойную жизнь. Другими словами, всякий индивид может существовать (осуществлять свою деятельность) в том виде и состоянии, которые созданы природой или вы-

званы болезнью, травмой, экологическими ус-ловиями проживания со всеми присущими ему недостатками. А государство и общество про-являют постоянную заботу о каждом человеке, и прежде всего о тех его членах, кто в силу оп-ределенных причин не может самостоятельно достичь материального достатка и жизненного благополучия. Это инвалиды, пенсионеры, без-работные, дети… Выбор отношений между человеком и об-

ществом определяется уровнем развития по-следнего, мерой его гуманности и нравственно-сти. Понятно, что мы выступаем за гуманитар-но-антропологический подход в организации современной системы социальной защиты пе-тербургских инвалидов. Скажем и более, соци-альная помощь горожанам с ограниченными возможностями жизнедеятельности должна но-сить упреждающий характер, не допуская в идеале даже временного ухудшения условий их жизни. Таков, на наш взгляд, основной смысл социально-активной государственной полити-ки. Эффективность и действенность системы

социальной защиты инвалидов достигается в процессе реализации мер по их социальной реабилитации. В широком смысле современное понимание социальной реабилитации включает в себя комплекс медицинских, психологиче-ских, образовательных, законодательных, юри-дических, социально-экономических и др. мер, целью реализации которых является восстанов-ление утраченных функций человеческого ор-ганизма, личного и социального статуса. Набор реабилитационных мер приминительно к кон-кретному человеку далеко не однозначен. Он определяется возрастом, полом и конкретным набором утраченных функций организма реа-билитируемого, характером и степенью имею-щихся физических и (или) умственно-психических недостатков. Детям, подросткам, молодежи и людям в трудоспособном возрасте с сохранным интеллектом необходимо предос-тавить возможность получения общего (школь-ного) и профессионального образования, по-мочь организовать трудовую деятельность и досуг. По материалам наших исследований более 2/3 подростков и молодежи Петербурга со стойким расстройством здоровья не желают быть балластом для общества. Через участие в посильном труде они хотят обрести экономиче-скую самостоятельность, быть полезными се-мье и обществу, найти свое место в жизни. При организации реабилитационной дея-

тельности следует учитывать различия и осо-бенности социально-экономических потребно-стей и интересов петербуржцев с ослабленным


- 190 -

здоровьем, определяющие возможность адап-тации горожан-инвалидов к постоянно изме-няющимся условиям проживания в мегаполисе. Эти различия в потребностях формируются в прямой зависимости от утраченных функций человеческого организма, таких как зрение, слух, речь, возможность передвижения (ходь-ба), что привело к образованию общественных объединений инвалидов: Всероссийского об-щества слепых и слабовидящих, Всероссийско-го общества глухих, многочисленных фондов, союзов и ассоциаций инвалидов-опорников и многих др. Групппировочным объединитель-ным признаком здесь стала общность социаль-но-экономических потребностей и интересов у людей с нарушением какой-либо одной жиз-ненно важной функции, например, зрения или слуха. Понятно, что потребности в реабилита-ционных услугах инвалида с нарушением функций опорно-двигательного аппарата от-личны от потребностей инвалида по зрению или слуху. Только при учете реалий этой спе-цифики в работе по социальной и трудовой реабилитации горожан с ограниченными воз-можностями жизнедеятельности возможно дос-тижение положительных социально-значимых результатов, их фактическая интеграция в со-циум. В нашем городе в сентябре 2006 года на об-

щеевропейской конференции по социальным проблемам была принята декларация, перево-дящая человека с ограниченными возможно-стями из объекта заботы в субъект права. Права быть равными среди равных. Это значит, что Европа и Россия делают ставку на реабилита-цию и интеграцию инвалидов в нормальную общественную жизнь. Гуманитарно-антропологический подход в совершенствова-нии системы социальной защиты призван для решения этой благородной задачи. С целью выяснения условий жизни и наибо-

лее значимых проблем стоящих перед жителя-ми мегаполиса с ограниченными возможностя-ми жизнедеятельности нами в мае-июне 2009 года по собственной оригинальной анкете был проведён выборочный социологический опрос инвалидов-петербуржцев. Количество респон-дентов – 171 человек. Было опрошено 70 муж-чин (40,9%) и 101 женщина (59,1%). При этом молодёжь в возрасте до 30 лет была представ-лена в количестве 34 человек (19,9%), Опро-шенные в возрасте 30 – 39 лет составляли 19 человек (11,1%) и 40 – 49 летние горожане – 31 человек (18,1%). Представители старшей воз-растной группы 50 и более лет – 87 человек (50,9%). Не работающие и не учащиеся инва-

лиды составляли 47,7%. Работали – 33% опро-шенных, учились – 19,3%. По тяжести и характеру заболевания, кате-

гории инвалидности, опрошенные распредели-лись следующим образом. Инвалиды 1-ой группы – 11,7%, 2-ой группы – 51,5%, 3-ей группы – 36,8%. При этом: инвалиды-опорники составили 23,4%; инвалиды по слуху и речи 29,8%; инвалиды по зрению 15,2%; инвалиды вследствие расстройства нервно-психической деятельности 4,7%; прочие инвалиды 26,9%. Наибольшую представительность в выборке имели инвалиды с детства (50%) и по заболева-нию во взрослом возрасте (37,1%). Полученная структура выборки позволяет сделать вывод о её большом соответствии реальной структуре петербургских инвалидов, что должно способ-ствовать объективности проведённого исследо-вания. Компьютерная грамотность петербургских

инвалидов. Наш опрос показал достаточно вы-сокую оснащённость компьютерами петер-буржцев с ограничением функций жизнедея-тельности. На момент проведения опроса име-ли компьютер 46,7% респондентов (по мате-риалам наших исследований в начале 2000-ных годов этот показатель составлял примерно 30%). Планировали его купить в ближайшее время – 4,7% и ответили о невозможности по-купки компьютера из-за высокой цены – 29,6%. Компьютер оказался ненужным 18,9% отве-тивших на вопрос (люди старшего пенсионного возраста). Навыком работы на компьютере на начальном уровне (использование его, в основ-ном, как партнёра для игр) владеют 19,8%. Мо-гут набирать и редактировать различные тексты – 16,2%. Регулярно пользуются компьютером в учёбе или работе – 14,4% и работают в сети Интернет, пользуются электронной почтой и факсом – 19,8%. Однако, по-прежнему высок процент тех, кто совсем не знаком с элементар-ными началами компьютерной грамоты – 49,7%. К сожалению, здесь оказались не только те возрастные горожане, которых не интересует компьютер, но и более молодые люди эконо-мически активного возраста. Они просто не имеют возможности по различным причинам, в том числе и из-за физических ограничений здо-ровья, пройти курс обучения основам работы на компьютере. Далее, мы попытались выяснить востребо-

ванность дистанционных форм обучения в сре-де петербургских инвалидов. Под дистанционным обучением (ДО) следу-

ет понимать процесс передачи информации, знаний и навыков по телекоммуникационной сети с использованием современных компью-


- 191 -

терных и информационных технологий. Обра-зовательные услуги разработанной и внедряе-мой в нашем городе и России в целом системы ДО в первую очередь ориентированы на подро-стков и молодежь с нарушением двигательных функций, испытывающих затруднения при по-сещении образовательных учреждений или не способных совсем выходить за пределы своего

дома (квартиры). Также они могут представ-лять интерес и для других категорий инвали-дов. На вопрос анкеты: «Какие из предлагаемых

услуг дистанционного обучения Вам интерес-ны и могут быть востребованы?» нами были получены следующие варианты ответов: (см. таблицу).

Таблица. Востребованность дистанционного обучения

(в % к числу ответивших на вопрос)

Услуги дистанционного обучения В % к числу ответивших

по массиву Обучение по программе средней школы 4,6 Углублённое обучение по отдельным школьным предметам 7,2 Обучение профессии по программам училища, лицея, колледжа 11,2 Получение высшего гуманитарного образования 22,4 Получение высшего естественно-технического образования 9,2 Общение и получение информации через Интернет 46,1 Дистанционное обучение меня не интересует 38,2

Наиболее привлекательным среди большин-

ства половозрастных групп наших респонден-тов оказался по понятным причинам уровень общения и получения разнообразной информа-ции через Интернет (46,1%). Дефицит общения и информации обусловлен наличием ограниче-ния их двигательных функций. Получение высшего гуманитарного образо-

вания в дистанционной форме интересует сего-дня 22,4% молодых петербуржцев с ослаблен-ным здоровьем. Желание использовать энергию ума, а не энергию мускул, возможность надом-ного труда (профессии переводчика, редактора, литературоведа, экономиста, юриста, психолога и т. п.) на протяжении последних лет неизмен-но популярны в кругу инвалидов. Высшее естественно-техническое образова-

ние интересует сегодня также значительное число наших респондентов – 9,2%. Здесь наи-более популярными являются профессии инже-нера-электронщика, математика-программиста, специалиста по информатике, технического дизайнера и инженера по проектированию раз-личных машин и механизмов. И все же инже-нерно-технические специальности оказались в 2,4 раза менее востребованными по сравнению с гуманитарными. Очевидно, причину этого следует искать как в определенных физических ограничениях жизнедеятельности инвалидов, так и в общем падении престижности профес-сии инженера в молодежной среде. Слово «инженер» для многих из них ассоциируется с понятием «неудачник» (перспектива безрабо-

тицы, маленькая заработная плата и низкий уровень жизни). Как показывают наши исследования, за по-

следнее десятилетие инвалиды-петербуржцы проявляют стабильно высокий интерес к полу-чению высшего профессионального образова-ния. Около половины из них связывают свои жизненные планы с обучением в высшей шко-ле. Сделать эти планы реальностью, наряду с традиционно существующими очной, вечерней и заочной формами высшего образования, для многих молодых людей с нарушением двига-тельных и некоторых др. физических функций и призвана система ДО. Начальное и среднее профессиональное

обучение в дистанционной форме по програм-мам училища, лицея, техникума или колледжа оказались востребованы у 11,2% респондентов. Обучаться по программе средней школы вы-

сказали желание лишь 4,6% опрошенных. Это не стало для нас неожиданностью, т. к. у под-ростков и детей-инвалидов Санкт-Петербурга в зависимости от состояния здоровья и матери-ально-бытовых условий жизни существуют не-сколько возможностей получения школьных знаний: в обычной общеобразовательной школе или частной гимназии, во вспомогательной (коррекционной) школе или классе, в специа-лизированной городской школе-интернате или обучаясь на дому. Однако ДО, являясь одной из форм надомного обучения, не будет лишним и здесь. В дом к каждому ученику придёт воз-можность общения с учителем, получения об-


- 192 -

ширной учебной и познавательной информа-ции, новых знаний, что несомненно позитивно скажется на качестве образовательного процес-са. ДО также призвано взять на себя заботу по обучению молодых инвалидов вышедших из школьного возраста. К решению этой пробле-мы в нашем городе пока не приступила ни одна из существующих обучающих структур. Готовы ли сегодня жители Санкт-

Петербурга с особенностями развития реально участвовать в процессе ДО? Как было отмечено нами, на момент опроса имели компьютер 46,7% из них. Еще 4,7% респондентов плани-ровали купить компьютер в ближайшее время. Таким образом, половина экономически и со-циально активных молодых горожан с ослаб-ленным здоровьем может непосредственно уча-ствовать в приеме программ ДО. А чуть менее трети опрошенных (29,6%) хотели бы иметь компьютер, но не приобретают его по причине недостатка денег. Нуждаются в материальной

помощи на приобретение компьютера для учё-бы или работы – 25,3%. Выход из этой ситуа-ции видится нам в необходимости признания компьютерной техники одним из важнейших современных средств социальной реабилитации инвалидов с сохранным интеллектом и органи-зации её продажи (или бесплатной выдачи) по льготной, реальной для семьи инвалида, цене. Приведенные нами материалы социологиче-

ского исследования подтверждают необходи-мость и актуальность применения дистанцион-ного обучения как одной из новых прогрессив-ных форм школьного, дополнительного и про-фессионального образования (в т. ч. и высшего) в среде горожан с ограниченными возможно-стями жизнедеятельности. Считаем, что ком-пьютерные знания и технологии являются обя-зательной частью современного образователь-ного процесса, а сам компьютер и сеть Интер-нет – необходимыми инструментами получения новых знаний и навыков.

К ВОПРОСУ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ВЫБОРОВ В ПЕРВУЮ И ВТОРУЮ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДУМЫ НА ТЕРРИТОРИИ ЕНИСЕЙСКОЙ ГУБЕРНИИ

Черкасов И.А., Черкасова М.В. Сибирский федеральный университет

Красноярск, Россия

6 августа 1905 г. император Николай II ут-вердил Положение о выборах в Государствен-ную думу, новый законосовещательный орган Российской империи. Манифестом 17 Октября 1905 г. Думе были предоставлены законода-тельные полномочия. Именной высочайший указ от 11 декабря того же года значительно расширил круг граждан, имеющих избиратель-ные права. Перед органами государственной власти России была поставлена новая для них задача: подготовить и провести выборы в Госу-дарственную думу. Выборы в России проводились и раньше: во

второй половине XVI – XVII вв. избирались Земские соборы, в XVIII в. прошли выборы в комиссию по составлению нового Уложения. Однако тогда избирательных прав была лишена большая часть населения. В начале XX в. пред-стояло организовать не просто выборы, как в Земские соборы и Уложенную комиссию, а вы-боры по европейскому образцу: при наличии свободы слова, активно действующих полити-ческих партий, достаточно широкого избира-тельного права. Главным же было то, что изби-раемое учреждение должно было стать первым российским официальным парламентом, сред-ством ограничения власти самодержца, важ-нейшим элементом новой конституционной

России. Таким образом, новая задача, ставшая перед российскими органами власти, задача организации выборов в первую, а вскоре и во вторую Государственную думу, была делом огромной важности. Для того чтобы организо-вать подготовку и проведение выборов, пред-полагалось задействовать ряд государственных органов и органов местного самоуправления. Данная работа посвящена вопросу организации выборов в первую и вторую Думу на террито-рии Енисейской губернии. Источниковую базу работы составляют документы фондов Госу-дарственного архива Красноярского края: Ф. 595 (Енисейское губернское управление – далее ЕГУ), Ф. 173 (Красноярская городская дума) и Ф. 161 (Красноярская городская управа). Общий надзор за подготовкой и проведени-

ем выборов на территории Енисейской губер-нии возлагался на губернатора, эту должность в период первых выборов занимал В.Ф. Давыдов, в период вторых – А.Н. Гирс. Губернатор нёс ответственность лично перед министром внут-ренних дел (П.Н. Дурново, затем П.А. Столы-пин). В связи с тем, что период губернаторства во время первой российской революции был коротким, губернаторы не могли вникать во все тонкости избирательного процесса и эффектив-но руководить организацией выборов, поэтому


- 193 -

они были только номинальными руководите-лями. При губернаторе на базе второго дело-производства III Отделения ЕГУ был создан временный орган – Особое делопроизводство по выборам в Государственную думу (далее ОДВГД). Этот орган осуществлял организаци-онное, методическое и финансовое руково-дство: назначал даты разных стадий выборов (избрание уполномоченных от волостей, вы-борщиков от крестьян, выборщиков от городов, депутатов), направлял в нижестоящие органы нормативные акты и денежные средства, при-нимал отчёты с мест, разрешал спорные ситуа-ции, контактировал с губернской типографией для опубликования списков и печатания блан-ков для избирательных собраний уездного и губернского уровней. Кроме того, в ОДВГД по окончании выборов сдавалось всё делопроиз-водство нижестоящих специально созданных временных органов (губернской и уездных по делам о выборах комиссий). Руководителем ОДВГД при обоих губернаторах был старший советник ЕГУ М.Д. Росновский (родился в 1864 или 1865 г., окончил Второе Константиновское военное училище, имел чин надворного совет-ника)137. Под его началом состояли помощник делопроизводителя К. Корякин, помощник ре-гистратора С. Любимов, казначей А. Синин (во время вторых выборов – бухгалтер А. Ива-новский) и машинистка М. Зейдель138. Ниже стояла Енисейская губернская по де-

лам о выборах комиссия (далее ЕГДВК) во гла-ве с председателем Красноярского окружного суда (КОС) Л.Н. Афанасьевым, в неё входили красноярский городской голова П.К. Гудков, управляющий Енисейской казённой палатой П.Ф. Морозович, член КОС П.О. Куркутов и непременный член общего присутствия губерн-ского управления В.И. Новаков139. В ведении ЕГДВК были контроль за избирательным про-цессом на всех стадиях, составление общего списка выборщиков и организация заключи-тельного этапа выборов. Кроме того, ЕГДВК должна была разрешать спорные вопросы, воз-никавшие в ходе работы уездных по делам о выборах комиссий (УДВК). УДВК создавались в уездных городах (Кан-

ске, Ачинске, Минусинске, Енисейске и в Красноярске как центре уезда) под председа-тельством местных членов КОС, в них входили

137 Государственный архив Красноярского края (ГАКК). Ф. 161, оп. 1, д. 122, л. 51. 138 ГАКК. Ф. 595, оп. 34, д. 70-27, л. 44об. 139 Правила о применении Положения о выборах в Госу-дарственную Думу к губерниям Тобольской, Томской, Иркутской и Енисейской, п. 11. – ГАКК. Ф. 173, оп. 1, д. 2393, л. 1об.

городской голова, председатель уездного съез-да крестьянских начальников, податный ин-спектор и один из крестьянских начальников по назначению съезда140. Председатели УДВК на-значались общим собранием отделений КОС из числа участковых мировых судей данного уез-да. Губернатор формально не мог повлиять на решение КОС. Суд просто ставил губернатора в известность о назначении того или иного лица, руководствуясь собственными соображениями. Если по каким-либо причинам член суда, воз-главлявший УДВК, переводился на работу в другой уезд или даже губернию, общее собра-ние отделений КОС назначало нового141. Таким образом, формальными руководителями комис-сий на всех уровнях были представители су-дебной власти. Однако на практике председате-ли не имели большого влияния на организацию выборов. Судьи были руководителями лишь номинально. Практически же всю работу вы-полняли люди, служащие в структуре мини-стерства внутренних дел и подчинённые непо-средственно губернатору: городские головы, уездные исправники и крестьянские начальни-ки. Главная задача УДВК и ЕГДВК состояла в

подготовке списков городских избирателей и проверке правильности приговоров волостных сходов. Главная ответственность при этом воз-лагалась на тех членов комиссии, которые слу-жили в системе МВД. В деле составления списков УДВК опира-

лись на несколько учреждений и лиц из струк-туры МВД, главными из которых были город-ские управы и уездные полицейские управле-ния. Согласно Правилам уездные землевла-дельцы голосовали вместе с городскими изби-рателями. Уездные полицейские управления составляли списки уездных землевладельцев и владельцев других видов недвижимости в уез-де. А городские управы составляли списки соб-ственно городских избирателей142. Городские управы имели узловое значение.

Городские головы были непременными члена-ми УДВК. Подчинённые головам управы ста-новились координационными центрами, обес-печивающими связь между УДВК и всеми дру-гими учреждениями. Именно управы выполня-ли большую часть работы по составлению спи-сков городских избирателей. Они принимали списки всех служащих в учреждениях подве-домственных им городов, редактировали их

140 Там же, п. 12. – ГАКК. Ф. 173, оп. 1, д. 2393, л. 1об. 141 ГАКК. Ф. 595, оп. 34, д. 70-27, л. 133. 142 Правила о применении Положения о выборах…, п. 7. – ГАКК. Ф. 173, оп. 1, д. 2393, л. 1об.


- 194 -

или отправляли на доработку, вели переписку со всеми организациями, действующими в го-родах. Среди этих организаций следует выде-лить губернскую администрацию, органы по-лицейской, судебной и финансовой систем, сословные организации, учреждения ведомства православного исповедания, образовательные учреждения, общественные организации, част-ные предприятия. Таким образом, управы взаимодействовали

со всеми учреждениями города, собирали спи-ски служащих со всех организаций. Но служа-щие – это только малая часть городского элек-тората. Самой крупной его частью были квар-тиросъёмщики (квартиронаниматели). При включении их в списки городские управы опи-рались на помощь податного инспектора (члена УДВК). Податный инспектор представлял в управы самые масштабные списки, в которые входило более тысячи человек (например, в красноярском списке 1907 г. 1123 человека143). Он же составлял список предпринимателей, работавших по промысловым свидетельствам144 и список приказчиков145. Городские управы работали также с отдель-

ными лицами, принимали заявления о внесении в избирательный список от самих горожан или крестьян, имеющих в городе собственность. Красноярской городской управе приходилось работать и с отдельными политическими орга-низациями, отслеживавшими процесс создания списков (красноярским отделом «Союза рус-ского народа»). Итогом работы управ станови-лись Списки городских избирателей, которые представлялись городскими головами на рас-смотрение УДВК. Наиболее трудная работа выпала Краснояр-

ской городской управе. Красноярский голова П.К. Гудков был одной из ключевых фигур вы-боров в Енисейской губернии в целом, поэтому нельзя не сказать о нём несколько слов. Почёт-ный гражданин Павел Кузьмич Гудков был од-ним из крупнейших промышленников Енисей-ской губернии, директором-распорядителем акционерного золотопромышленного общества «Драга», платил основной промысловый налог по высшему, первому, разряду. Он был членом комитета красноярского отдела партии кадетов, одним из тех, кто финансировал красноярских либералов. Гудков придерживался умеренных взглядов, как и основная масса красноярских кадетов, поддерживал умеренную «караулов-скую» линию. Его пребывание в должности

143 ГАКК. Ф. 161, оп. 1, д. 122, лл. 133 – 164. 144 ГАКК. Ф. 161, оп. 1, д. 122, лл. 188 – 203об. 145 Там же, лл. 204 – 220.

городского головы пришлось на период почти непрерывных предвыборных и избирательных кампаний. Гудков был членом Красноярской УДВК, ЕГДВК и председателем красноярского городского и губернского избирательных соб-раний. Помощниками Гудкова в составлении списков избирателей стали его коллеги по го-родской управе, прежде всего из её секретариа-та (городской секретарь А.В. Богенгардт, дело-производитель М.Ф. Казанцев и др.). Пока в городах усиленно работали над со-

ставлением избирательных списков, в сельской местности работа также кипела. Члены УДВК, у которых было слишком много работы в горо-дах, не могли покидать их пределы. Поэтому фактически на селе дело выборов было перепо-ручено крестьянским начальникам и уездным полицейским управлениям. Уездные исправни-ки пытались по мере сил руководить этим про-цессом через становых приставов, но на селе выборами занимались, в основном, крестьян-ские начальники. Они лучше чем кто бы то ни было знали обстановку в волостях, поэтому им было проще контролировать ситуацию. В отли-чие от базировавшихся в уездных городах ис-правников, крестьянские начальники находи-лись в селах. Для общего контроля за ситуаци-ей был собран съезд крестьянских начальников, в который стекались все приговоры волостных сходов, которые затем переправлялись исправ-никам, уездным и губернской комиссиям и в ОДВГД. Переправляя волостные приговоры, крестьянские начальники сопровождали их своими комментариями, на которых потом ос-новывались УДВК, вынося окончательное ре-шение о правильности или неправильности из-брания уполномоченных от волостей. Кроме того, крестьянские начальники председательст-вовали на уездных съездах уполномоченных от волостей, когда избирались крестьянские вы-борщики (3-я стадия выборов для крестьян). Таким образом, организация выборов в пер-

вую и вторую Государственную думу на терри-тории Енисейской губернии осуществлялась через сложную многоуровневую систему учре-ждений и должностных лиц. Руководство вы-борами возлагалось на специально созданные временные органы: ОДВГД, ЕГДВК и УДВК. Состав руководства специальных органов в те-чение 1905 – 1906 гг. не претерпел существен-ных изменений. Эти органы осуществляли свою деятельность благодаря помощи других учреждений и должностных лиц, различных по своей ведомственной принадлежности (мини-стерства внутренних дел, юстиции или финан-сов), функциям (судебные, административные, полицейские, хозяйственные), принципу фор-


- 195 -

мирования (назначенные или выборные146). Большая их часть была подчинена министерст-ву внутренних дел (городские управы, уездные полицейские управления, крестьянские началь-ники). Такая сложная система взаимодействия стала возможна потому, что состав специально созданных временных органов формировался из числа действующих чиновников разных ве-домств. Эти чиновники имели возможность ис-пользовать имевшиеся у них по их основной должности рычаги управления для решения задачи организации избирательного процесса.

146 Городская дума избиралась цензовым населения города и потом из своего состава формировала городскую управу и выбирала городского голову. Однако при этом город-ской голова утверждался губернатором, носил чиновни-чий мундир и пользовался всеми правами чиновника (см. Бердников Л.П. Два века красноярского самоуправления (1822 – 1917) / Л.П. Бердников, С.Л. Лонина. – Красно-ярск : Красноярское книжное издательство, 2003. – С. 182).


- 196 -

К ВОПРОСУ О СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ МИФОЛОГИИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ Чернышков Д.В.

Бийский технологический институт (филиал) Алтайского государственного технического университета им. И. И. Ползунова

Бийск, Россия

В настоящее время явление глобализации достаточно хорошо рассмотрено в самых раз-ных аспектах, хотя фактически за рамками на-учного исследования до сих пор остаётся такое специфическое измерение глобализации, как его мифология. Как известно, практически любое социаль-

но-политическое явление может быть интер-претировано в образах мифологии, поскольку неизбежно является проекцией культурно-религиозных и духовно-идеологических стерео- и архетипов социума на него самого (Орлов С. Б. Социальная мифология: сущность, признаки, субъекты. Бийск, 2006. С. 19). При этом если общественные стереотипы отвечают за форми-рование «технологических», инструментальных мифов, служащих сиюминутным политическим целям, и относительно легко поддаются кор-ректировке с помощью пиара («шведское каче-ство», «немецкая педантичность», «русское разгильдяйство» и проч.), то архетипы, напро-тив, глубоко укоренены в менталитете народа-носителя и практически неуничтожимы, будучи источником так называемых «вечных», терми-нальных мифов (на уровне онтологии и эсхато-логии) (Цуладзе А. Политическая мифология. М., 2003. С. 58). К последним, по нашему мне-нию, относится и миф глобализации, который подпадает под понятие социальной мифологии в первую очередь по признаку ярко выражен-ной антикаузальности при оперировании фактами, имеющими несомненное отношение к действительности. Так, несмотря на то что «глобализация» находится в научно-публицистическом обороте как минимум с 1983 года (Иноземцев В. Л. Глобализация: иллюзии и реальность // Своб. мысль. 2000. № 1. С. 27; Жилин Ю. А. Глобализация в контексте разви-тия современной цивилизации // Там же. 2002. № 4. С. 29), до сих пор достоверно даже не ус-тановлен автор самого этого термина, к на-стоящему дню приобретшего черты полноцен-ной мифологемы, которой можно объяснить всё что угодно, не объясняя при этом ничего. Од-них только теорий глобализации можно насчи-тать как минимум пять, причём все они до-вольно плохо поддаются интеграции в рамках единой непротиворечивой концепции: 1. Гло-бализация «была всегда» и протекала с самого начала человеческой истории («вечная» тео-рия) (Зюганов Г. А. Глобализация: тупик или

выход? // Правда. 2001. № 32. С. 3); 2. Глобали-зация начинается в «осевое время» (I тыс. до н. э.), когда одновременно в разных частях света происходит прорыв мифологического миросо-зерцания (духовная теория) (Левин И. Б. Гло-бализация и демократия // Полит. исслед. 2003. № 2. С. 53); 3. Глобализация охватывает исто-рию капитализма с XV века, когда Великие географические открытия закладывают основы единого мирового рынка (экономическая тео-рия) (Романовский Н. В. Иммануил Валлер-стайн предупреждает... // Социол. исслед. 2001. № 5. С. 119); 4. Глобализация – достояние но-вейшего времени, от конца XIX века до наших дней, связанное с техническими достижениями в коммуникациях (коммуникационная тео-рия) (Уткин А. И. Глобализация: процесс и ос-мысление // Своб. мысль. 2000. № 11. С. 28); 5. Глобализация есть непрерывная экспансия за-падной цивилизации и подчинение ею всего мира (колониалистская теория) (Иноземцев В. Л., Кузнецова Е. С. Глобальный конфликт XXI века… // Полит. исслед. 2001. № 6. С. 134). Исследование дополнительно затруднено

тем, что категориального аппарата, отвечающе-го качественно новому историческому состоя-нию фактического единства (или, скорее, предъединства) человечества как совокупной социобиологической популяции, ещё нет. В силу этого большинство авторов вынуждены по-прежнему исходить из «контейнерной тео-рии» общества, то есть из аксиоматики так на-зываемого методологического национализма, априори заложенной в категориях нации и го-сударства (Бек У. Космополитическое мировоз-зрение. М., 2008. С. 39). Современное своё зна-чение они приобрели в ходе становления ин-ститута национального государства и, таким образом, сами являются устойчивыми мифоло-гемами, прошедшими успешную псевдокауза-лизацию в недрах социальной науки и надёжно закреплёнными через институт образования. Очевидно, что глобализация отражает ряд

актуальных процессов, в первую очередь – диа-лектический процесс обобществле-ния/разделения труда в мировом масштабе, обозначающий верхний предел возможностей мир-системы капитализма. Однако, как любой объективный процесс, она субъективно пре-ломляется в коллективном сознании различных обществ и социальных групп, по-разному впи-


- 197 -

сывается ими в контекст мировой истории и истории конкретного общества, а следователь-но, порождает различные комплексы эмоций, страхов и надежд. Тем самым глобализация является мифом не потому, что её не существу-ет, а потому, что разворачивается в своём ду-ховно-идеологическом аспекте и воспринима-ется акторами прежде всего как мифологиче-ская история единого человечества (вне за-висимости от (не)признания этого единства), в которой присутствует чёткий сюжет, есть свои герои и демоны – представители сил Добра и Зла, ведущие непрерывную ожесточённую борьбу за приближение желанного будущего, означенного в «пророческом откровении» либо о фукуямовском «конце истории» (неолибе-ральная вариация мифа о «золотом веке»), либо о «победе над мировой олигархией» (эксплуа-тация теории глобального заговора и апокалип-тических мотивов авраамического религиозно-го мифа, в пространстве которого живёт свыше 54 % мирового населения (Major Religions of the World Ranked by Number of Adherents. 09.08.07. URL: http://www.adherents.com/Religions_By_Adherents.html (дата обращения: 17.03.09)).

То есть налицо две противоборствующие, две зеркальные мифологии, связанные единой драматургией и общими персонажами, разли-чающимися только по знаку «плюс-минус» – в зависимости от лагеря, к которому принадле-жит наблюдатель. Первая находит воплощение в неолиберальной идеологии администрации США, направленной на открытие –экономическими и силовыми инструментами – дополнительных источников энергетического сырья и рынков сбыта (в том числе под вывес-кой борьбы «с мировым терроризмом» и «за всемирную демократию»), а также в деятельно-сти глобальных монополий и таких наднацио-нальных структур, как ВТО, Евросоюз, НАТО и проч., обслуживающих интересы развитых стран западной цивилизации. Вторая находит оплот в Движении за альтернативную глобали-зацию («антиглобалисты»), которое многие ис-следователи считают прообразом глобального гражданского общества (Левин И. Б. Указ. соч. С. 53). По мнению ряда учёных, главной формой

проявления и способом функционирования по-литического мифа в современном обществе яв-ляется идеология, которая требует, по словам Р. Барта, чтобы её воспринимали как единственно допустимое (ибо единственно верное) изобра-жение действительности (Приводится по: Ор-лов С. Б. Указ. соч. С. 26), в том числе под вы-веской «научно доказанной истины» (яркий

пример – т. н. марксистско-ленинская теория). О том же пишет А. Ф. Лосев: «Миф никогда не есть только гипотеза, только простая возмож-ность истины» (Лосев А. Ф. Философия. Ми-фология. Культура. М., 1991. С. 38). В. С. По-лосин называет идеологию продуктом рацио-нальной интерпретации национальной мифоло-гии под задачи профессионального управления (Полосин В. С. Миф. Религия. Государство. М., 1999. С. 203), а Э. Кассирер и вовсе отождеств-лял политическую мифологию с идеологией (Приводится по: Орлов С. Б. Указ. соч. С. 17). Исследование социального мифа означает в

первую очередь выявление субъекта мифотвор-чества, специфики функционирования мифа в конкретном социуме и определение практиче-ских последствий от его внедрения и функцио-нирования (Орлов С. Б. Указ. соч. С. 31). Для удобства введём опорные понятия «контрмиф» (миф, по своему внутреннему содержанию про-тивоположный рассматриваемому и находя-щийся с ним в отношениях борьбы по поводу предмета мифотворчества) и «антимиф» (явля-ется вариацией рассматриваемого мифа и бо-рется с ним по поводу субъекта мифотворчест-ва). Мы полагаем, что исторический процесс

можно представить в виде динамически равно-весного взаимодействия национального и космополитического контрмифов, при этом первый будет непременно опираться на мифо-логему нации-государства, а второй – на мифо-логему Империи. Очевидно, что контрмифом по отношению к современному космополити-ческому (т. е. глобализационному) мифу вы-ступает миф о высшей ценности и незыблемо-сти института национального государства, по-литико-юридической оболочкой которого стал Вестфальский мирный договор 1648 года, установивший в Европе принципы националь-ного суверенитета и взаимного невмешательст-ва во внутренние дела. Сегодня делаются отча-янные попытки отождествить само междуна-родное право ооновской эпохи с Вестфальской системой и объявить её вечной и незыблемой (Зорькин В. Д. Апология Вестфальской систе-мы. 22.08.06. URL: http://www.rg.ru/2006/08/22/zorjkin-statjya.html (дата обращения: 03.06.09)), ярко высвечиваю-щие тот факт, что Вестфальский мир давно превратился в своего рода Вестфальский миф (Филатов А. С. Вестфальская система как ми-фологема. 10.04.08. URL: http://kr-eho.info/index.php?name=News&op=article&sid=794 (дата обращения: 23.05.09)). То есть, в пол-ном соответствии со словами К. Хюбнера, «се-годня все страны всё ещё считаются нацио-

http://www.adherents.com/Religions_By_Adherent

http://www.rg.ru/2006/08/22/zorjkin-statjya.html


- 198 -

нальными государствами», а идея нации про-должает «действовать как на Востоке, так и на Западе», исходя из чего «миф нации по-прежнему должен считаться подлинным (то есть реально действующим. – Д. Ч.) мифом» (Цит. по: Полосин В. С. Указ. соч. С. 221). В отличие от контрмифов, рождающихся

парами и отражающих некоторое исходное не-преодолимое противоречие, антимифы соотно-сятся друг с другом в отчётливой вертикальной иерархии, соответствующей последовательно-сти ступеней общественного развития. Так, внутри единого космополитического мифа (чьё единство обеспечивает главенствующая в евроатлантическом ареале идея непрерывного развития посредством технологической модер-низации) можно выделить как минимум четыре сменивших друг друга антимифа: 1) античный (эпоха рабовладения; смена «чистой», перво-бытной мифологии мифологией религиозной; зарождение космополитизма – идеологического обеспечения империи Александра Македонско-го); 2) христианский (эпоха средневекового феодализма; безраздельное господство религи-озной мифологии; европейская экспансия в ви-де крестовых походов, идеи всемирной католи-ческой монархии); 3) коммунистический (ак-тивное развитие капитализма с Нового времени по ХХ век; расцвет научной мифологии, произ-водной от ренессансно-просветительского ми-фа о «Царстве разума»; колониальная экспан-сия Европы); 4) неолиберальный (становление постиндустриального общества; кризис рацио-нальных форм освоения действительности и активная ремифологизация культуры; однопо-лярный мир – политическое доминирование США с европейскими союзниками). Очевидно, что каждый космополитический

антимиф был призван выполнять одну и ту же социальную функцию – обслуживать потреб-ность людей определённой исторической эпохи в «светлом будущем». Смене каждой господ-ствующей парадигмы предшествовал период исторически короткой, но ожесточённой борь-бы. В этом смысле миф глобализации в сего-дняшнем виде представляет собой не что иное, как неолиберальную версию имперско-космополитического мифа, базового для всей евроатлантической цивилизации. В свете этого крах социалистического лагеря оказывается предопределён сменой индустриальной модели космополитического мифа (коммунистической) на постиндустриальную (неолиберальную). Оба антимифа стали вынужденными союзниками по антигитлеровской коалиции во время II миро-вой войны, которая (пока) является историче-ским пиком противоборства национального и

космополитического контрмифов, но сразу же после неё вступили в схватку между собой («холодная война»). М. Г. Делягин справедливо указывает, что

базовым социальным противоречием эпохи глобализации становится противоречие между информационным сообществом, участвую-щим в разработке и применении технологий формирования сознания, и всеми остальными социальными слоями и группами, которые яв-ляются всего лишь объектом их систематиче-ского применения (Делягин М. Г. Мировой кризис: общая теория глобализации. URL: http://www.imperativ.net/iprog/th04.html (дата обращения: 12.02.09)). Представители инфор-мационного сообщества в основном сконцен-трированы в развитых странах, переходящих к постиндустриальному типу развития (прежде всего в США и Великобритании) (Делягин М. Г. Там же. URL: http://www.imperativ.net/iprog/th05.html), обла-дая высоким уровнем образования и дохода, а его языком коммуникации является английский (Юрлов Ф. Н. Социальные издержки глобали-зации // Социол. исслед. 2001. № 7. С. 15). Та-ким образом, информационное сообщество всё больше осознаёт свои групповые интересы и становится главным коллективным субъек-том социально-политического мифотворче-ства эпохи глобализации. Кроме того, глобализационный миф, как и

любой другой, можно классифицировать 1) по цели мифотворчества: динамический, на-правленный на разрушение Вестфальского ми-фа, воплощённого в ООН и современном меж-дународном праве; 2) по характеру мифо-творчества: терминальный, «вечный», на-правленный на утверждение глобального ми-ропорядка, который бы знаменовал истинный «конец истории»: благоденствие в условиях всеобщего свободного рынка и демократиче-ских ценностей, отсутствие государственного принуждения, устранение национальных, этни-ческих, религиозных противоречий, счастливое единство человечества на основе (псев-до)универсальных западных ценностей; 3) по объекту мифовосприятия: двоякой природы – одновременно имманентный (направленный на самоутверждение) и трансцендентный (стремящийся к легитимизации в глазах миро-вого сообщества). Эта двойственность обусловлена, во-первых,

тем, что социум, в котором должен функциони-ровать глобализационный миф (глобальное гражданское общество), сам находится лишь в стадии становления, а во-вторых, тем, что ин-формационные технологии имеют свойство из-

http://www.imperativ.net/iprog/th04.html



- 199 -

менять сознание не только тех, на кого они на-правлены, но и тех, кто их использует (Делягин

М. Г. Указ. соч. URL: http://www.imperativ.net/iprog/th03.html).

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭЛИТА ПОСТСОВЕТСКОЙ РОССИИ: ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ПРОБЛЕМЫ Чистюхин Ю.Н.

Институт Архитектуры и Искусств Южного Федерального университета

Ростов-на-Дону, Россия

Политическое развитие России требует тео-ретической рефлексии как в ретроспективе, так и в контексте современности. Наиболее акту-альна тема политической элитарности, по-скольку политика и политическая борьба всегда происходит на уровне элит и контрэлит. Существование элит обусловлено рядом

факторов: политической пассивностью основ-ной массы населения, социально-психологическими особенностями людей, вследствие которых они не имеют равных воз-можностей для участия в политической жизни общества, отсутствием контроля за политико-управленческой деятельностью лидеров. В западной политологии существует два ос-

новных подхода к определению элиты. В пер-вом подходе к политической элите причисля-ются все, кто имеет возможность непосредст-венно принимать решения или оказывать влия-ние на их принятие. Но здесь присутствует од-на существенная проблема, заключающаяся в трудности выявления как данных лиц, так и механизмов принятия и регулирования реше-ний. С позиции второго, положение социальной группы или отдельных индивидов определяется относительно принадлежности или непринад-лежности и вхождения или не вхождения в ка-кую-либо элиту вообще или политическую в частности. Власть политической элиты, кото-рую она принудительно навязывает посредст-вом юридических норм, в полной мере прояв-ляется в санкциях, которые позволено приме-нять государственным органам за их наруше-ние рядовыми гражданами. Кроме того, поскольку политическая элита

внутри себя разделена на оппозицию, высшую и среднюю элиту и бюрократию, то наиболь-шую значимость приобретает проблема созда-ния институтов, обеспечивающих подкон-трольность деятельности политической элиты и, как следствие, повышение устойчивости и эффективности ее деятельности в интересах общества. Это обусловлено тем, что устойчи-вость, как качество, всегда являлось отличи-тельным для политической элиты: при измене-ниях политических режимов, даже самых ради-

кальных, полной замены политической элиты не происходит, меняется только степень ее про-зрачности и механизмы изменения и регуляции состава, но ядро при этом остается неизмен-ным. Таким образом, традиционно, говоря об эли-

тарности, подразумевают нечто качественно отличающееся от всего остального, независимо от того, применительно к какой сфере, эконо-мической, политической, административной, военной, идеологической, научной или творче-ской, употребляется данный термин. Политиче-ская элита развитых стран, отличается от ос-тальных элитарных образований тем, что к по-нятию «качественное отличие» при ее характе-ристике прибавляются еще имеющиеся в ее распоряжении возможности: 1, возможность навязывания социальных стандартов; 2, воз-можность контроля за внедрением данных стандартов; 3, возможность контроля за базо-выми ресурсами. Однако применительно к по-литической элите России постсоветского пе-риода все выше перечисленные критерии не-применимы, поскольку в каждом из периодов развития, которые проходило российское об-щество с момента распада Советского Союза существовали и свои периоды развития поли-тической элиты России, оказывавшие сущест-венное влияние на формирование ее специфи-ческих черт. Так, по мнению президента Фонда ИНДЕМ,

в прошлом участника Конституционного сове-щания по разработке Основного закона страны, помощника первого президента России Бориса Ельцина Георгий Сатарова, можно выделить два основных этапа формирования политиче-ской элиты на постсоветском пространстве. Первый – революционный, приходящийся на девяностые годы прошлого века, и второй – послереволюционный, начавшийся с двухты-сячного года. Соответственно, каждый из них имеет свои специфические черты. Революционный период характеризуется, в

первую очередь, разрушением существовавше-го механизма вхождения в элиту, что законо-мерно приводит к появлению новых диффуз-



- 200 -

ных каналов вхождения во власть, явившихся следствием резко возросшей динамики верти-кальной мобильности. Характерной же особен-ностью второго этапа становится «застывание» механизма пополнения элиты через жесткое определение «избранного круга» и примитиви-зации критериев отбора и, как следствие, все большим отдалением правящей верхушки от народа. При советском периоде такого резкого разделения между политической элитой и насе-лением не существовало, поскольку острота граней стиралась системой номенклатур. Кроме того, единственной элитарной политической группой реально обладавшей властью являлась партийная структура. Фиктивная часть полити-ческой элиты состояла из двух частей: фор-мальной, состоявшей из депутатов Советов, избранных для создания видимости представи-тельности различных групп населения в зако-нодательных органах и элиты, допущенной партийными структурами к выработке и приня-тию решений, но, безусловно, под жестким контролем все тех же партийных структур. Однако события революционного и после-

революционного периодов создали иллюзию обновления политической элиты, поскольку они, сыграв роль своеобразной волны, «выне-сли» на сцену тех, кто ранее был далек от рыча-гов власти: интеллигенцию и управленцев с нижних этажей бюрократии. В тоже время, за годы реформ оформилась новая политически сильная группа, в состав которой входят субъ-екты экономики. Период формирования политической элиты

в России, начавшийся с двухтысячного года разворачивалось по обратной схеме – резкое снижение вертикальной мобильности, что при-вело к обеднению политической сцены ярки-ми персонажами.

В современной России все более нарастает тенденция выборов в политико-властные структуры с позиции управляемости и, следо-вательно, депутатов можно назвать политиками только исходя из их должностного признака, что, как известно, не является признаком суще-ственным. Таким образом, подлинной управ-ленческой элитой в России является верхушка бюрократии, а политическая элита, по сути, отсутствует, поскольку, по определению, элита существует только там, где присутствует поли-тическая конкуренция. А в современной России политической конкуренции нет, значит, нет и политической элиты. Таким образом, на современном этапе в об-

щественное сознание посредством средств массовой информации все более внедряется как единственно правильная стратегия - стра-тегия влиятельной организованной силы, пря-чущей свой истинный облик под маской поли-тической элиты - политической бюрократии. Данная ситуация в современных условиях,

когда общество атомизировано, его границы прозрачны и все более нарастают тревожные голоса о предстоящей гибели России, проблема формирования активной, деятельной политиче-ской элиты, имеющей патриотический настрой, стоящей на страже интересов страны из идеа-листической мечты становится актуальной, на-сущной потребностью, требующей безотлага-тельной реализации.

Литература 1. Авраамова Е., Дискин И. Социальные

трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. №3.

2. Донн Дж. Правящий класс России: ха-рактерная модель // Международный журнал социальных наук. 1993. №3.

ПРИНЦИП СПРАВЕДЛИВОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ ПРИМЕНИТЕЛЬНО

К ПРАВОНАРУШЕНИЯМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ Шайхимарданов К.Ф., Цикунова О.Ю.

МБОУ «Гимназии №5» Норильск, Россия

С древнейших времен человечество сталки-

вается с проблемой социальной справедливо-сти. Идея справедливости не утратила своей актуальности по мере развития и усложнения человеческого общества, так как является свое-образным мерилом оценки состояния общест-венных отношений. В человеке возникает глав-ный протест, когда он видит, что наказание ви-новных и почитание достойных зачастую оста-ется формальностью. В душе каждый человек

убежден, что справедливое награждение дол-жен получить немедленно, как и том, что каж-дое зло должно быть незамедлительно наказа-но. Важнейшими политическими задачами для

государства являются борьба с преступностью и гарантирование правопорядка. За последнее десятилетие в стране реформированию под-верглись экономическая, политическая и соци-альная сферы жизни общества. Одновременно с


- 201 -

этими преобразованиями изменениям подверг-лось и правовое законодательство, которое на-полнилось новым содержанием. Содержание принципа справедливости раскрывается в ст. 6 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Суть принципа заключается в том, что наказа-ние или иная мера воздействия должны быть справедливыми, то есть соответствовать тяже-сти преступления, конкретным обстоятельст-вам и особенностям личности преступника. В настоящие время общество являет собой

динамично изменяющуюся систему, в сложив-шейся ситуации особенно трудно приходится подросткам, так как мировоззрение их еще не устоялось. На детей накладывает свой неизгла-димый отпечаток нарушение общественных связей, неустойчивая экономическая ситуация, отсутствие четкой системы общенациональных ценностей. Период «перестройки» конца ХХ века в России увеличил количество детей и подростков, находившихся в особо трудных обстоятельствах, что привело их к совершению, как незначительных правонарушений, так и весьма тяжких преступлений. Бесспорно, наиболее значимо для несовер-

шеннолетнего ближайшее окружение, прежде всего семья. Поведение подростка во многом определяют отношения внутри его семьи и ближайшего окружения. Для молодого челове-ка важнейшей сферой приложения сил является учеба и работа. Достижение успеха в труде и учебе важно для осознания им собственной полноценности. Среди своих ровесников ему наиболее легко утвердится и даже приобрести авторитет, что является естественным желани-ем для любого подростка. Но, к сожалению, не каждый несовершеннолетний способен самоут-вердиться в коллективе, поэтому в этой же сре-де он может столкнуться большими жизненны-ми трудностями. Взаимоотношения между подростками го-

раздо категоричней, чем среди взрослых, так как большинство из них являются максимали-стами и для них мир раскрашен в черно-белые тона, нюансы же распознаются лишь с годами. Кроме этого причиной срывов и конфликтов часто становится социальная незащищенность подростка. Она может повлиять и на конфликт-ность его поведения, и на желание любыми способами компенсировать тяжелую жизнен-ную ситуацию. Как правило, трудный подрос-ток старается удовлетворить собственные ам-биции и компенсировать несбывшиеся желания в сфере досуга, часто для поднятия авторитета идет на совершение преступления. Изучение судебной практики показывает,

что около половины преступлений совершается

несовершеннолетними в соучастии или груп-пой. Часто в качестве подстрекателей или со-исполнителей оказываются взрослые люди, из-бравшие для себя жизненный путь в преступ-ном мире. В Российской Федерации образованы испра-

вительные учреждения, в которых отбывают наказание несовершеннолетние 14-18 лет. Та-кие учреждения создают возможность для ис-правления несовершеннолетних. Воспитанники имеют возможность получать общее образова-ние. В воспитательно-трудовых колониях име-ются профессионально-технические училища, где возможна подготовка специалистов различ-ных профессий. Большое значение в деле пере-воспитания осужденных, руководство исправи-тельных учреждений придаёт спорту и творче-ской деятельности. К сожалению этих мер, по-рой бывает не достаточно. Главной бедой в об-ласти наказания несовершеннолетних, путем лишения свободы и помещением подростка в специализированные учреждения закрытого типа, особенно в «советский» период времени и годы «перестройки», являлся часто противопо-ложный от желаемого эффект. Лишение свобо-ды, то есть изоляция от общества усугубляла противозаконные настроения в сознании мало-летнего преступника. Дело в том, что молодые люди, проведя период становления и взросле-ния в учреждениях закрытого типа, независимо от своего желания попадали под воздействие волны ненависти, злобы, жестокости и агрес-сии, которые неизбежно скапливаются в местах лишения свободы. В данных учреждениях дей-ствовали не только порядки, установленные законом, но и негласные законы преступного мира. Пройдя жестокую школу выживания, большинство молодых людей не смогли стать полноценными членами свободного общества, их или ломали как личность или они возвраща-лись со сложившейся психологией закоренело-го преступника. Проведя анализ совокупности статистиче-

ских данных Генеральной Прокуратуры Рос-сии, мы констатируем, что тенденция роста преступлений в молодежной среде в последние годы постоянно увеличивается. Особое беспо-койство в формировании нравственно здорово-го поколения России вызывают такие социаль-ные явления как безнадзорность, беспризор-ность, все увеличивающееся число детей с де-виантным поведением, приводящее в конечном итоге, это повышает возможность попадания их в криминальную, преступную среду и как след-ствие - в места лишения свободы. Важнейшую роль в сопротивлении преступ-

ности отдельно взятой личности играет ее дух!


- 202 -

Поэтому просто необходимо воспитание нрав-ственных качеств. Решать проблему воспита-ния духовно-нравственных качеств подрас-тающего поколения следует на государствен-ном уровне, в том числе и изменяя законода-тельство в области образования и воспитания подрастающего поколения. Нравственное вос-питание молодежи зависит от многого: созда-ния идеологии неприятия любых отклонений от норм нравственности; от продуманного сочета-ния массовой и индивидуальной работы с под-растающим поколением; от создания здоровой моральной атмосферы, как во всем обществе, так и в отдельных коллективах, особенно в се-мье. Особую роль в формировании духовно-нравственных качеств подрастающего поколе-ния отводится системе образования. Тем не ме-нее, профилактические меры преступности среди подрастающего поколения нельзя возла-гать на плечи, какой бы то ни было одной соци-альной организации, с этой проблемой нужно бороться всем обществом. На основании изложенного мы предлагаем

меры по снижению уровня преступности среди несовершеннолетних граждан России. Среди них:

• духовное развитие молодежи – считать приоритетным направлением в деле воспитания и образования подрастающего поколения;

• дополнительное образование сделать доступным для каждого ребенка, т. е. бесплат-ным;

• создать достойную материальную базу для развития спорта;

• создавать условия (в том числе и матери-альные), которые будут способствовать усы-новлению сирот и детей, чьи родители были лишены родительских прав;

• запретить распространение компьютер-ных игр содержащих сцены насилия;

• прекратить трансляции кинофильмов, му-зыкальных клипов, телепередач пропаганди-рующих жестокость, развращающие молодежь. К счастью, за последние два года мы стали

свидетелями того, как Правительство реализует

программы по социальной защите и оказанию психологической помощи несовершеннолет-ним.

«Помочь подростку найти свое место в жиз-ни, понять его стремление, интересы, дать воз-можность развиваться его индивидуальности, значит, во многом предотвратить преступле-ние». (Трахов А. Бессистемная система наказа-ний в УК РФ.) Мы убеждены, что именно в этом заключается высший принцип справедли-вости! Ведь по большому счету принцип спра-ведливости во многом зависит не столько от норм законодательства, сколько от правосозна-ния, опыта, и внутреннего убеждения каждого человека.

Литература 1. Галактионов С. А. Принцип справедливо-

сти: Уголовно-правовой аспект. – Рязань, 2004 г.

2. Дударь Н. Н. Вопросы назначения судами уголовного наказания. – Москва, ГЮА, 2004 г.

3. Мальцев В. Принцип справедливости в уголовном законодательстве. Уголовное право. – 2004 г.

4. Наумов А. Камни преткновения уголов-ного наказания. – Москва, «Российская юсти-ция», сентябрь 2002 г.

5. Питецкий В. В. О принципе индивидуа-лизации уголовного наказания. – Москва, «Го-сударство и право», 2004 г.

6. Рарог А. И., Степалин В. П.. Укрепление законности и борьба с преступностью – Москва «Государство и право», 2002 г.

7. Таганцев Н.С. Уголовное право (Общая часть). Часть 2. По изданию 1902 года, Allpravo.ru. – 2003 г.

8. Трахов А. Бессистемная система наказа-ний в УК РФ. – Москва «Российская юстиция», сентябрь 2000 г.

9. Уголовное право России. Учебник для вузов. В 2-х томах. Т.1. общая часть – Москва, Издательство НОРМА, 2000 г.

КРИТИКА ПРОБЛЕМАТИЗИРУЮЩЕГО ПОДХОДА К ИССЛЕДОВАНИЮ УПОТРЕБЛЕНИЯ НАРКОТИКОВ В МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЕ

Шарифуллина Э.М. Научно-исследовательский центр «Регион»

Ульяновск, Россия Наиболее широко употребление наркотиков

рассматривается в рамках проблематизирую-щего подхода. В основании проблематизирую-щего подхода лежат теории девиации, основа-

нием которых является трактовка социальных проблем как социальных условий.


- 203 -

Согласно теория аномии, представленной фигурами Э. Дюркгейма147 и Р. Мертона148, девиантное поведение некоторых индивидов обусловлено размыванием правил и норм пове-дения в ситуации нарушения общественного порядка и дезорганизации людей, вызванных кризисами или социальными переменами. Не-смотря на свои преимущества, теория аномии оказывается нечувствительной к культурному многообразию различных социальных групп. Преодолением ее ограниченности можно на-звать теорию дифференциальной ассоциации Эдвина Г. Сазерленда149, которая объясняет причины девиации влиянием окружения и тем самым подтверждает многообразие культурных образов. Вместе с тем, она не принимает во внимание проявления девиантного поведения индивидами, окружение которых было и явля-ется недевиантным. Важный вклад теории кон-фликта в понимание девиации заключается в фокусировке внимания на политической, эко-номической и социальной структурах общест-ва, их взаимосвязи и взаимовлиянии. Так, Р. Куинни в своей работе «Класс, государство и преступность150» ведет речь о том, что в капи-талистических обществах государство служит интересам правящего капиталистического класса, формируя право сохраняющее и под-держивающее таким образом отношения нера-венства. В теории конфликта девиантное пове-дение приравнивается к реальному или симво-лическому сопротивлению, совершаемому в ходе борьбы с капиталистическими классами. Однако не все формы девиантного поведения имеют под собой идеологические основания, а вопрос о гомогенности и монолитности «пра-вящего капиталистического класса» остается открытым. Представители теории наклеивания ярлыков/стигматизации обращают особое вни-мание на влиятельные социальные группы и их роль в процессе образования тех или иных представлений о девиантном поведении. В этой теории фокус переводиться с личностных осо-бенностей девианта и социально-культурных

147 Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд/Пер, с фр. с сокр.; Под ред. В. А. Базарова.—М.: Мысль, 1994.— 399, [1] с. ISBN 5-244-00574-Х 148 Мертон Р. Социальная структура и аномия //Социология преступности (Современные буржуазные теории) Москва, 1966. Перевод с французского Е.А.Самарской. Редактор перевода М.Н. Грецкий. Изда-тельство «Прогресс».C. 299-313 149 Sutherland, Edwin H. and Cressey, Donald. Principles of Criminology. 11th ed. Lanham, Md.: AltaMira Press, 1992. ISBN 0930390695 150 R.Quinney ‘Class, State, and Crime’ Binding: Softcover Publisher: Longman Group United Kingdom ISBN-13: 9780582281561 ISBN: 0582281563

факторов его формирования на механизм мар-кирования той или иной формы поведения в качестве девиантной. В рамках теории стигма-тизации Говард Беккер151 выдвигает идею о том, что действие не может быть рассмотрено вне реакции на него. По мнению автора, деви-антность создается обществом. Девиантность не индивидуальная особенность индивида, а результат принятия человеком статуса девиан-та, наложенного реальными и символическими санкциями влиятельных фигур в окружении. Основное положение теории стигматизации заключается в том, что наклеивание ярлыка на индивида порождает или усиливает девиантное поведение. Несмотря на серьезный эпистемоло-гический потенциал теории наклеивания ярлы-ков/стигматизации, она оставляет без внимания причины нарушения норм индивидами. Рос-сийский вклад в теорию девиации внесли рабо-ты Я.И. Гилинского. В своей книге «Девиант-ность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.): тенденции и социологическое осмыс-ление» он дает определение девиантного пове-дения, девиантности. По его мнению, это «со-циальное явление, выражающееся в относи-тельно массовых и устойчивых формах челове-ческой деятельности, не соответствующих официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам и ожиданиям152». Я.И. Гилинский подчеркивает, что «принципиально невозможно «искоре-нить», «ликвидировать», «преодолеть» нега-тивное девиантное поведение и отдельные его виды. Речь может идти лишь об адекватных способах и методах регулирования, управления ими (в целях оптимизации, минимизации, гар-монизации и т.п.). В одной из последних ра-бот153 он обращает внимание на интернациона-лизацию различных форм девиантности и гло-бализацию социального контроля над девиант-ностью. Несмотря на различия в направлениях, тео-

рии девиации объединяет идея отклоняющегося

151 Бeккeр Г. Девиантность как следствие «наклеивания ярлыков» / Контексты современности–II: Хрестоматия. Сост. и общ. ред. С.А. Ерофеева. Казань: Изд-во Каз. ун-та, 2001. ISBN 5-7464-0681-3 152 Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.): Тенденции и социологическое осмысление / На-учное издание. – СПБ.: Алетейя, 2000 г. - 384 стр. ISBN 5-89329-271-5 С.12 153 Гилинский Я.И. «Девиантность в условиях глобализа-ции» / Позднякова М.Е., Салагаева А.Л. Девиантное пове-дение в современной России в фокусе социологии: нарко-тизация, алкоголизация, преступность, коррупция / Под ред. М.Е. Поздняковой, А.Л. Салагаева. - М: Институт социологии РАН, 2005. - 306 с. С. 6-17. ISBN 5-89697-105-2


- 204 -

поведения, которое, нарушая общественный порядок/нормы, приводит к возникновению, развитию и расширению масштабов социаль-ной дезорганизации. В рамках этого подхода употребление наркотиков входит в круг иссле-довательских интересов ученых как социальная проблема, которая трактуется как опасное, уг-рожающее, нежелательное, противоположное нормальному функционированию общества социальное условие. Этот подход предполагает определенную логику исследования и его ре-зультатов, которые носят объяснительный ха-рактер и завершаются рекомендациями, при-званными изменить существующую ситуацию в лучшую сторону. Так, в своей работе «Социологический ана-

лиз наркомании» Позднякова Е.М. описывает потребителей наркотических и (или) токсиче-ских средств. Согласно автору, «к специфиче-ским условиям приобщения к наркотикам сле-дует отнести: личностные особенности (психо-логические – внушаемость, слабость нервной системы, неуверенность, неконтактность, раз-личные психологические девиации); факторы, определяющие легкодоступность наркотиче-ских или токсических средств (проживание в районе произрастания растительного сырья; место работы – медицинские учреждения, фармпредприятия, пенькозаводы и.т.д.); факто-ры ситуационного характера154». Авторы статьи «Наркотизация в России – шаг до националь-ной катастрофы» основания причин наркотиза-ции видят в нейтральном, а нередко и положи-тельном отношение молодежи к употреблению наркотиков, которое «сформировалось на фоне общего падения уровня культуры молодых, де-вальвации духовных ценностей, отступления от норм нравственности и потребительско-эгоистического отношения к жизни, апатии155». Арефьев А.Л. в своей статье рассматривает ку-рение, употребление алкоголя и наркотических веществ как этапы одного процесса. Он предла-гает ввести смертную казнь за незаконный обо-рот наркотиков и привлечь подростков, кото-рые «в основном сами распространяют нарко-тики156», к проведению противонаркотических акций. В работе «Наркотизация молодежи в

154 Позднякова Е.М. Социологический анализ наркомании // РЖ Социальные и гуманитарные науки. Сер 11. Социо-логия, 1996, № 4. С. 185 – 194. С. 192. 155 Попов В.А., Кондратьева О.Ю. Наркотизация в России – шаг до национальной катастрофы //Социологические исследования. 1998. № 8. С. 65-69. С.69. 156 А.Л.Арефьев Поколение, которое теряет Россия // Со-циологические исследования. 2002. № 8. С. 97-105. С.105

группах риска: от изучения к профилактике157» авторы описывают внутригрупповые «карьеры» молодежи, причины употребления наркотиков, особенности наркопотребления в группах рис-ка, их роль в распространении наркотиков, а также стратегии и тактики отказа от потребле-ния наркотиков. В сборнике «Наркомания: си-туация, тенденции и проблемы158» рассматри-ваются связи наркотизации с социально-экономическими изменениями, с алкогольными и другими особенностями поведения различ-ных групп молодежи. В книге «Наркотизация населения в современной России: специфика, субъекты, динамика159» авторы делают акцент на национальных, конфессиональных и этниче-ских факторах аспектах подростково-молодежной девиации. В работах «Девиантное поведение: методология и методика исследова-ния160» и «Девиантное поведение в современ-ной России в фокусе социологии: наркотиза-ция, алкоголизация, преступность, корруп-ция161» продолжается рассмотрение наркоси-туации и общих тенденций наркотизации на примере исследований в регионах России. В последнем сборнике162, выпущенном сектором девиантного поведения ИС РАН, анализиру-ются трудности преодоления наркотизма, фор-мулируются еще не решенные проблемы, рас-сматриваются методологические проблемы де-виантологии, перспективы включения в профи-лактику подросткового наркотизма такого ре-сурса, как религиозность, социальные и духов-ные причины наркотизма, возможности меж-конфессионального взаимодействия религиоз-ных организаций. Итак, в рамках теории девиации сформиро-

ван проблематизирующий подход к пониманию 157 Салагаев А.Л. Наркотизация молодежи в группах рис-ка: от изучения к профилактике / А.Л. Салагаев, А.В. Шашкин; М-во образования и науки Рос. Федерации. – М.. Московский городской фонд поддержки школьного книгоиздания, 2004. – 118 с. ISBN 5-8254-0012-5 158 Наркомания: ситуация, тенденции и проблемы/ Под общ. ред. М.Е. Поздняковой. - М.: Изд-во Института со-циологии РАН, 2002. - Вып. 2.-188 с. ISBN 5-89697-058-7 159 Наркотизация населения в современной России: спе-цифика, субъекты, динамика / Под ред. М.Е Поздняковой. – М.: Реглант, 2003. – 132 с. ISBN 5-98258-006-6 160 Девиантное поведение: методология и методика иссле-дования/ Под ред. М.Е. Поздняковой. - М.: Реглант, 2004. -196 с. ISBN 5-98258-022-8 161 Позднякова М.Е., Салагаева А.Л. Девиантное поведе-ние в современной России в фокусе социологии: наркоти-зация, алкоголизация, преступность, коррупция / Под ред. М.Е. Поздняковой, А.Л. Салагаева. - М: Институт социо-логии РАН, 2005. - 306 с. ISBN 5-89697-105-2 162 Религия и наркотики (опыт социологического анализа) / Под ред. М.Е. Поздняковой и Т.А. Хагурова. - М.: Изд-во Института социологии РАН, 2007. ISBN 978-5-89697-135-1


- 205 -

употребления наркотиков в молодежной среде, согласно которому это проблема молодежи. Стоит обратить внимание на то, что в рамках этого подхода молодежь рассматривается с функционалистской точки зрения. Исследова-тель молодежи Е.Омельченко в своей работе «Молодежь: открытый вопрос» называет нали-чие долженствования одной из ключевых ха-рактеристик рассмотрения учеными молодежи как социальной проблемы. Автор обращает внимание на то, что «подчеркивание в научных текстах обязательств, которые все члены обще-ства, и особенно молодежь, априорно имеют перед этим обществом163» является следствием советско-бюрократического подхода. С этой точки зрения употребление наркотиков рас-сматривается как одна из возможных форм дисфункции, дезорганизации молодежи нарав-не с алкоголизмом, таксикоманией и преступ-ностью. Социологические исследования при-званы детализировать и дать подробное описа-ние наркомана как преступника, больного – асоциала. Уровень его опасности измеряется степенью тяжести наносимых обществу пора-жений. Особое внимание уделяется факторам, которые приводят молодого человека на путь наркомании. Однако их вариативность, которая колеблется от личностных особенностей и се-мьи до социально-экономических условий, не дает отчетливого понимания ситуации. Акцент на этнических, национальных, конфессиональ-ных факторах также оказывается эпистемоло-гически несостоятельным, так как расширяет набор оснований для построения объяснитель-ных моделей причин девиантности, но не вы-водит исследуемый вопрос на принципиально новые позиции понимания, учитывающие со-временные условия. Противоречие существует также в понимании индивидуальных оснований приобщения к употреблению наркотиков, кото-рые одними исследователями объясняются че-рез направленность на материальные ценности и новые ощущения, а другими желанием уйти от проблем, разрешить их таким образом. Од-нако ни идея эскапизма, ни идея гедонизма не раскрывается исследователями на более высо-ких аналитических уровнях, предполагающих анализ особенностей исторической ситуации и ее культурной специфики, в которой происхо-дит взросление молодежи. Теория девиации строиться на понимании

социальной дезорганизации общества в связи с изменением исторических условий и его пере-

163 Е. Омельченко Молодежь: Открытый вопрос // Улья-новск: Изд-во «Симбирская книга», 2004. – 184 с. ISBN 5-8426-0229-6 С. 48.

ходным состоянием, что во многом объясняет приверженность большинства исследователей этому подходу. Между тем сравнение уровня потребления наркотиков в России и других странах показывает, что он находится на сред-неевропейском и значительно отстает от пока-зателя наркотизации населения в Соединенных Штатах, что дает возможность иного понима-ния ситуации. Важнейшим основанием критики проблема-

тизирующего подхода к употреблению нарко-тиков является оценка отношения молодежи к наркотикам. Так, исследователи рассматривают терпимое отношение к наркотикам как одну из форм неспособности к адекватной социальной ситуации, вызванную общим «падением духов-но-нравственного уровня культуры молодых». Таким образом, в угоду работы теории ярлык асоциальности наклеивается на всех представи-телей молодежи, которая в данном случае рас-сматривается как монолитная и однородная масса. Понимание употребления наркотиков как социальной проблемы молодежи находит отражение и в том, что нередко ее представите-лей обвиняют в том, что они сами распростра-няют наркотики, нивелируя при этом роль взрослых, которые имеют к этому непосредст-венное отношение. Исследования, в которых рассматривается роль влияния социального ок-ружения на уровень информированности об употреблении наркотиков и официальных дис-курсов, не идут дальше констатации существо-вания этих двух источников. Кроме того, без внимания ученых в рамках проблематизирую-щего подхода остается совокупность ключевых акторов (врачей, представителей государствен-ных органов, некоммерческих, благотворитель-ных организаций и так далее), связанных с употреблением наркотиков в среде молодежи.


- 206 -

КРИТИКА КОНСТРУКЦИОНИСТСКОГО ПОДХОДА К ИССЛЕДОВАНИЮ УПОТРЕБЛЕНИЯ НАРКОТИКОВ В МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЕ

Шарифуллина Э.М. Научно-исследовательский центр «Регион»

Ульяновск, Россия

Объективистское рассмотрение употребле-ния наркотиков как социальной проблемы не способствует пониманию процессов, связанных с этим: их возникновением, существованием и способами разрешения. Включение всех акто-ров, задействованных в употреблении наркоти-ков, становится возможным в рамках конструк-тивистского подхода к рассмотрению социаль-ной проблемы. Этот подход предполагает отве-ты на вопросы: почему употребление наркоти-ков в молодежной среде имеет статус социаль-ной проблемы и каким образом она конструи-руется. Ключевой тезис Г. Блумера заключается в

том, что «социальные проблемы не имеют не-зависимого существования в качестве совокуп-ности объективных социальных условий, а яв-ляются, прежде всего, результатом коллектив-ного определения164». По мнению исследовате-ля, социальные проблемы являются результа-том процесса коллективного определения, ко-торый детерминирует развитие и судьбу соци-альных проблем от начальной точки их возник-новения до конечного пункта существования. Несмотря на значительный эпистемологиче-ский потенциал подхода, разработанного Г. Блумером, стоит отметить, что, говоря о соци-альной проблеме как о процессе коллективного определения, он не в полной мере описывает деятельность акторов этого процесса. В своей работе Ибарра П. и Китсьюз Д. ведут речь об этнографии морального дискурса, концентри-руя внимание на риторике дискурса социаль-ных проблем. Их подход касается самого дис-курса социальных проблем, посредством кото-рого «создаются моральные объекты как объек-ты, к которым адресуются участники, даже то-гда, когда последние считают, что эти объекты существуют независимо от выдвижения отно-сительно них утверждений-требований165». Пристальное рассмотрение публичного про-

164 Г.Блумер «Социальные проблемы как коллективное поведение» Социальные проблемы: конструкционистское прочтение. Хрестоматия / Сост. И.Г. Ясавеев. – Казань: Изд-во Казанск.ун-та, 2007. -276с. ISBN 978-5-7464-1484-7 С.11 165П. Ибарра, Дж. Китсьюз Дискурс выдвижения утвер-ждений-требований и просторечные ресурсы / Социаль-ные проблемы: конструкционистское прочтение: хресто-матия / сост. И.Г. Ясавеев. - Казань : Изд-во Казан. ун-та, 2007. - 275 с. ISBN 978-5-7464-1484-7 С. 68.

странства осуществляется в работе С. Хилгарт-нера, Ч.Л. Боска166. Они предлагают концепцию публичных арен, на которых развиваются оп-ределения социальных проблем, происходит влияние на их эволюцию и действующих лиц, выдвигающих утверждения. Авторы сосредо-точиваются на конкуренции за такой дефицит-ный ресурс, как общественное внимание и его роль в процессах коллективного определения. Несмотря на глубокую разработку темы и кон-кретизацию процесса конструирования соци-альных проблем, авторами рассмотренных вы-ше работ, не уделяется должного внимания субъектам, выдвигающим утверждения-требования, и социальным условиям. Бест Д. в своей работе «Конструкционистский подход к исследованию социальных проблем» предпо-лагает «сосредоточение на самих утверждени-ях-требованиях, на тех, кто их выдвигает, и на самом процессе выдвижения утверждений-требований167». Имея в виду, что многие из тех, кто выдвигает утверждения-требования, исхо-дят из своих интересов, автор считает целесо-образным включать их в анализ социальной проблемы. Кроме того, не стоит забывать, что успешное выдвижение утверждений-требований может привести к «приватизации» социальной проблемы, когда конструирование проблемы – ее масштаба, причин, решений – приносит широкое признание людям, выдви-гающим утверждения-требования, а сохранение и расширение выгод в результате владения проблемой становится для них важным вопро-сом. Заметный вклад в конструкционистскую па-

радигму внес И.Ясавеев в серии своих работ168, 166С. Хилгартнер, Ч.Л. Боск Рост и упадок социальных проблем: концепция публичных арен / Социальные про-блемы: конструкционистское прочтение : хрестоматия / сост. И.Г. Ясавеев. - Казань : Изд-во Казан. ун-та, 2007. - 275 с. - ISBN 978-5-7464-1484-7 167 Бест Дж. Конструкционистский подход к исследова-нию социальных проблем / Контексты современности-II: Хрестоматия. 2-е изд., перераб. и доп./ Сост. И ред. С.А.Ерофеев. – Казань: Изд-во Казан. Ун-та, 2001. ISBN 5-7464-0681-3 С.173 168 Конструирование социальных проблем средствами массовой коммуникации. - Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2004. - 200 с.; Конструкционистский подход к социальным проблемам // Журнал исследований социальной политики. - 2004. - № 4. - С. 533-546. ; Социальная проблема в со-циологическом лексиконе // Социальная реальность. Жур-нал социологических наблюдений и сообщений. - 2006. ;


- 207 -

посвященных этой теме. Он сосредотачивает свое внимание на ключевом вопросе: почему выдвижение одних утверждений-требований оказывается успешным, а других нет, то есть почему одни социальные условия признаются в качестве социальных проблем, а другие нет? Рассматривая процесс конструирования соци-альных проблем на примере одного из основ-ных агентов публичных арен – СМИ, он вклю-чает в анализ несколько тем. На их примере отслеживается конкуренция между разными дискурсами за общественное признание, иден-тифицируются ключевые акторы и изучаются их действия. Несмотря на различия в позициях теорети-

ков конструирования социальных проблем, их общим основанием является понимание соци-альной проблемы не как объективного соци-ального условия, а процесса выдвижения тре-бований по изменению ситуации индивидами и социальными группами. В рамках этого под-хода употребление наркотиков рассматривается учеными как процесс формирования, сущест-вования и борьбы за доминирующую позицию различных форм понимания и определения (дискурсов) разными акторами употребления наркотических веществ в немедицинских це-лях. Исследования с позиции теории конструи-рования социальных проблем предполагают анализ наркотических дискурсов, а также пуб-личных арен, в частности СМИ, и призваны продемонстрировать процесс определения со-циальной реальности доминирующими на дан-ный момент группами и ее навязывания как единственно возможной другим социальным группам. Обратимся к работам российских ис-следователей в рамках очерченного выше тео-ретического подхода. В своей статье Н. Гончарова как отдельную

антинаркотическую практику рассматривает издания научно-популярной литературы по проблемам наркомании. Автор указывает на то, что в отечественной литературе ведущим оста-ется медицинский дискурс. По ее мнению, «практикующие врачи, психологи, психотера-певты, исследователи представляют и продви-гают в публикациях свои собственные автор-ские программы и методики, за которыми за-частую прослеживаются личные и ведомствен-ные интересы169». Н.Гончарова, подводя итог,

Конструирование «не-проблем»: стратегии депроблемати-зации ситуаций // Журнал социологии и социальной ан-тропологии. - 2006. - № 1. - С. 91 169 Гончарова Н. Право говорящего… (анализ литературы по проблемам наркомании в фокусе социальной полити-ки) // Тринадцатый шаг: социология наркотизации / Под ред. Е. Омельченко. Ульяновск: Издательство «Ульянов-

подчеркивает, что научный дискурс претендует на роль ведущего во влиянии на социальную политику в сфере профилактики, лечения и реабилитации употребляющих наркотики. Об-зору основных Интернет-сайтов, которые, так или иначе, затрагивают употребление наркоти-ков посвящена статья170 О.Доброштан. Анализ Интернет ресурсов приводит автора к выводу о том, что в виртуальном пространстве ведущим дискурсом остается медицинский, что проявля-ется в первую очередь, в отношении к употреб-ляющим наркотики, как больным людям. Н.Смирнова рассматривая в своей статье «Па-ника или знание? Конструирование проблемы роста потребления наркотиков среди молодежи в местной прессе171» воспроизводство основ-ных медиа-дискурсов (криминального, меди-цинского, политического, социально-психологического и общественного), а также структуру их властных отношений, отмечает приоритет криминальных и медицинских дис-курсов. Это указывает на определяющую роль правоохранительных и медицинских органов. Анализ медицинского и криминального дис-курсов, проведенный П.Мейлахсом172, показы-вает, что в первом - употребление наркотиков представляется проблематичным потому, что оно сопряжено с рисками для человеческого организма. Сторонники криминальной модели употребления считают, что оно, прежде всего, «аморально», безотносительно конкретных по-следствий для личности и общества. Продол-жая свои изыскания в статье «Социологиче-ские, политологические и идеологические ас-пекты аддиктологии173», автор фокусирует внимание на социальном контексте моральных паник вокруг наркотиков в России 1999-2000 годов. Он делает вывод о том, что моральная

ского государственного университета», 2002г. 260с. С. 185-200. С. 198 170 Доброштан О. Интернет и Ко (обзор анти- и пронарко-тических сайтов) // Тринадцатый шаг: социология нарко-тизации / Под ред. Е.Омельченко. Ульяновск: Изд-во Ул-ГУ, 2002. С. 213-244 171 Смирнова Н. Паника или Знание? Конструирование проблемы роста потребления наркотиков среди молодежи в местной прессе // Героинашеговремени. Социологиче-ские очерки / Под ред. Е. Омельченко. Ульяновск: Сред-неволжский научный центр, 2000. С.205-223 172 П. Мейлахс «Человек наркозависимый: анатомия кри-минального и медицинского дискурсов наркомании» // Меняющаяся молодежь в меняющемся мире: невидимая повседневность / под ред. Е.Омельченко, Н. Гончаровой. - Ульяновск: Изд-во Ульяновского государственного уни-верситета, 2006. - 240 с. 173 Мейлахс П. Социологические, политологические и идеологические аспекты аддиктологии // Руководство по аддиктологии / Под ред. В.Д. Менделевича. СПб.: Речь, 2007. С. 63-90.


- 208 -

паника вокруг употребления наркотиков в мо-лодежной среде поднялась на общей волне не-оморализма, то есть постепенного отказа от перестроечных либеральных ценностей и одно-временного возврата к сплаву советских ценно-стей c реконструированными ценностями ста-рой дореволюционной России. Подводя итог, П.Мейлахс подчеркивает, что моральные гра-ницы, отстаиваемые сторонниками репрессив-ного подхода к наркотикам, оказываются «мертвыми» и отжившими, они не отражают реальных жизненных практик современных поколений российской молодежи. Силы обще-ственных институтов, по мнению исследовате-ля, должны быть направлены не на «искорене-ние» или «радикальное снижение» наркотиза-ции (что цивилизованными методами сделать невозможно), а на уменьшение отрицательных последствий, с ней связанных (что не отменяет необходимости первичной профилактики нар-комании). В книге У.Блюдиной174 идет речь об истории и особенностях установления право-вых отношений в антинаркотической сфере в Росси. Рассматривая этапы распространения наркотиков и их употребления в России с древ-них времен до наших дней, а также реакций российского государства на эту проблему в разные периоды его исторического развития, автор делает вывод о том, что укрепление госу-дарства в конце 1990-х привело к усилению роли государственных органов и структур в антинаркотической государственной политике. Несмотря на серьезную проработанность пони-мания наркотизации в рамках конструктивист-ского подхода и констатацию разрыва между публичными дискурсами и реальными моло-дежными практиками, без внимания исследова-телей остается дискурс, производимый самой молодежью. Ученые, отмечая расширение проб наркотиков в среде молодежи, не уделяют вни-мания смыслам, которые вносит в употребле-ние наркотиков сама молодежь, то есть также как и в проблематизирующем подходе, не учи-тывают молодежь как полноценного субъекта. Невнимание к существующему разрыву прояв-ляется в том, что неэффективность антинарко-тических и профилактических мер практически не рассматривается исследователями как само-стоятельная тема. Между тем она является очень важной, так как молодежь, согласно оп-росам, говоря о способах и формах изменения социальной проблемы, воспроизводит «рецеп-

174 «Борьба с наркоманией в современной России: взгляд социолога права» - Ульяновск. Изд-во Ульяновского го-сударственного университета, 2006 . - 300 стр. ISBN 5-88866-236-4

ты» медицинского и криминального дискурсов, которые выражаются в поддержке ужесточаю-щих и репрессивных мер. Вместе с тем воспро-изводство государственных дискурсов является показателем того, что в молодежной среде не выработано собственного понимания процесса наркотизации и форм реагирования на ситуа-ции, так или иначе, связанные с процессом нар-котизации. Не существует нормативных рито-рических форм адекватного отказа, проявления своего отношения к опыту друзей, знакомых, ближних, оценки своего опыта и артикуляции своей позиции относительно употребления наркотиков в целом. Это приводит к тому, что представитель молодежи поставлен в жесткие моральные, культурные и социальный условия и остается с проблемой один на один. Так как возможность обсуждения и постановки вопроса «Почему?» не подразумевается доминирующи-ми дискурсами, от лица которых выступают те, к кому он мог бы обратиться. Одним из важнейших оснований критики

конструктивисткой парадигмы является нев-нимание к подходам, в рамках которых воз-можно понимание молодежи как полноценной и самодостаточной социальной группы. Это, в свою очередь, приводит к тому, что концепту-альные основания одного из ключевых субъек-тов наркотизации остаются неизменными, что не может ни сказываться на эпистемологиче-ском потенциале применения теории конструи-рования социальных проблем. Отсюда и неко-торое противоречие, проявляющееся в этом подходе. С одной стороны, авторы говорят о необходимости либерализации понимания употребления наркотиков, с другой - не акцен-тируют внимания на необходимости обращения к пониманию молодежи. Не в последнюю оче-редь это связано с методологией исследования, которая сохраняет за ученым нейтральную по-зицию и не предполагает ни позиционирования своего индивидуального отношения, ни гово-рения о своем опыте, ни глубокого общения с молодежью. Анализ наркотических дискурсов, властных отношений между ними и их критика не обеспечивает «стерильности» позиции ис-следователя. Она предполагает, что он, в свою очередь, производит свой дискурс, о котором в России на данный момент, с одной стороны, в силу небольшого количества работ, с другой - отсутствия анализа существующих говорить пока не приходится. Вместе с тем, это открыва-ет новые перспективы для развития конструк-тивистского подхода, так как акцентирует вни-мание на противоречивости оснований проги-биционистской политики.


- 209 -

Стоит также обратить особое внимание на то, что исследователи, представляющие конст-руктивистский подход к пониманию употреб-

ления наркотиков, не учитывают культурную и символическую составляющие молодежных практик.

МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ ГЛАЗАМИ СТУДЕНТОВ: НА ПРИМЕРЕ Г. МОСКВЫ

Шаронова А.М. МГТУ им. Н. Э. Баумана

Москва, Россия В современном мире этнонациональный

фактор приобретает все большее значение. На-циональный вопрос остается сложной внутри-политической и социальной проблемой во мно-гих странах. С конца XX века мы стали свиде-телями мощного всплеска национализма и свя-занных с ним сепаратизма, терроризма, поли-тического и религиозного экстремизма, нацио-нальной нетерпимости. Проблемы межэтнических отношений не

могли не коснуться такого мегаполиса, как на-ша столица. В настоящее время в большинстве других регионов России, усложнение этниче-ского состава идет медленнее, чем в Москве, поэтому оно не так заметно и не так сильно влияет на межэтнические отношения. В нашем же городе в последние 10-15 лет рост полиэт-ничности идет очень интенсивно. За такой ко-роткий период город и его население должны были принять и обустроить сотни тысяч новых жителей, заметно отличающихся от основной массы москвичей практически по всем социо-культурным характеристикам. За последние десять лет этнический состав Москвы сильно изменился. Численность нерусского населения столицы перевалила через 10% рубеж, что оз-начает: не только градообразующим (не менее 1% общей численности населения города), но и градоопределяющим (не менее 10% жителей города) фактором становится, наряду с корен-ными москвичами, наличие огромного числа мигрантов, в основном – выходцев из бывших республик СССР и стран Юго-Восточной Азии. В целом же в мегаполисе проживают предста-вители более 130 национальностей. Межнациональная обстановка в России и

конкретно в Москве усугубляется нравствен-ным кризисом и социальной аномией. Все это представляет собой питательную среду для обострения этнических фобий, развития ме-жэтнической напряженности, и конфликтов. В условиях современного общества, актив-

ное, неконтролируемое вовлечение молодежи в политические и социальные процессы в госу-дарстве, ее участие в различного толка органи-зациях, в том числе и националистических, мо-

жет послужить катализатором многих негатив-ных проявлений национализма и межнацио-нальной розни. Прежде всего, необходимо от-метить важность социологических исследова-ний по данному вопросу в молодежной среде, поскольку молодежь является носителем об-новленных, хотя и не новых систем представ-лений о ценностях и нормах окружающей дей-ствительности. В формировании этих представ-лений большое значение имеют установки старших представителей той социальной среды, в которой выросли молодые люди. Однако су-ществует внешний контекст социализации, бла-годаря которому молодежь может критически переосмысливать те идейные постулаты, носи-телями которых является, и формировать соб-ственную гражданскую позицию.

Среди молодежной среды важно выделить студенчество, как особую относительно замк-нутую социальную группу, со значительным обменом информацией с внешней средой. Со-циальные процессы, происходящие в этой группе, имеют сильную связь с процессами, происходящими в обществе в целом. Система-тическое же образование, получаемое студен-тами, позволяет им в рамках системообразую-щих понятий самостоятельно анализировать происходящие процессы в государстве и обще-стве. Тем не менее, следует отметить присущий юношеству максимализм и скептицизм в анали-зе действительности, в особенности острых проблем национализма и этнической самоиден-тификации. Отсутствие грамотного подхода и достаточной информационно-просветительской работы со стороны государства, общества и образовательной среды может приводить к воз-никновению в сознании молодого человека предпосылок формирования этноцентризма, этнических и расовых предубеждений. Для выявления представлений студентов о

проблеме межэтнических отношений в 2008-2009 гг. был проведен опрос среди студентов первого курса МГТУ им. Баумана. Всего было опрошено 200 человек в возрасте 17-18 лет. Проведенный социологический опрос сту-

денческих групп и совокупный анализ его ре-


- 210 -

зультатов носит во многом пробный характер, что не исключает его научную ценность и воз-можность практического использования его результатов при решении указанной проблемы. Основная процедура исследования – опрос с

помощью анкеты, рассчитанной на самозапол-нение респондентами. По национальному составу ответы распре-

делились следующим образом: себя идентифи-цировали себя как русский – 72%. Остальные 28% идентифицировали себя как представители другой национальности или же их самоиденти-фикация определена ими не в категориях на-циональности.175 Отнесли себя к москвичам 35%, соответст-

венно 65% считают себя не москвичами. Респондентам были заданы следующие во-

просы: Задумывались ли вы о проблеме межэт-нических отношений в Москве? По вашему мнению, эта проблема существует? В процент-ном соотношении ответы распределились сле-дующим образом: Задумывались ли вы о проблеме межэтниче-

ских отношений в Москве? Задумывался. Существует. 92 Задумывался. Не существует. 2 Не задумывался. Существует. 1 Не задумывался. Не существует. 5

Если Вы соглашаетесь с наличием про-блемы межэтнических отношений, определите, в чем она заключается? В проблеме взаимной дискриминации, и как следствие расизм и конфликты на национальной почве.

33

Нетолерантное отношение москвичей к представителям различных националь-ностей.

30

Проблема нежелания интегрироваться в социокультурное пространство Москвы представителей различных этнических групп.

15

Неурегулированность проблемы неле-гальной миграции со стороны власти

13

Нет ответа. 9 Полученные данные в ходе исследования

позволяют сделать следующие выводы: 92% респондентов признают наличие межнацио-нальных проблем в Москве, при этом степень информированности по этому вопросу позволя-ет им выделять сущностное содержание этой

175 Идентифицировали себя как славянин – 8%, как рос-сиянин – 5%, как представителя смешанной крови, выде-ляющей две и более национальной принадлежности - 4%, как осетин – 2%, как представитель коми – 1%, как тата-рин – 1%, как лизгин – 1%, как литовец – 1%, как кабар-дин – 1%; ни к какой национальности себя не отнесло 4 %.

проблемы. Из опроса видно, что 33% считают эту проблему обоюдоострой, двухсторонней (условно называя ее «взаимной дискриминаци-ей»), что демонстрирует наиболее адекватную оценку межэтнической ситуации в Москве. 30% опрошенных возлагают всю вину за этни-ческую ситуацию в Москве только на неадек-ватное восприятие москвичами приезжих из других регионов. Среди ответов студентов, рассматривающих главной причиной межнэт-нических проблем нежелание мигрантов интег-рироваться в социокультурное пространство Москвы, можно выделить следующие харак-терные ответы: они ведут себя в Москве как хозяева, они занимают рабочие места; Но са-мым распространенным ответ: «мигранты не чтут наших правил, не уважают традиций». Та-ким образом, одной из возможных причин, оп-ределяющих негативное отношение 15% рес-пондентов к мигрантам, является непосредст-венное столкновение с такими явлениями, как неприязнь, враждебность, хулиганские дейст-вия, неуважение к традициям и обычаям со стороны мигрантов по отношению к москви-чам. Лишь в условиях «двухстороннего» виде-ния проблемы возможно ее решение. Нелегаль-ная миграция в Москве определяется 13 % оп-рошенных как проблема бессилия московских властей в решении этого вопроса. Возможность студентами оценивать действия политиков де-монстрирует достаточно высокий уровень их политического участия и культуры, что говорит о формировании гражданской позиции еще на стадии социализации молодежи в возрасте 17-18 лет. Студентам был задан следующий вопрос:

что Вы знаете о политике московских властей в области межнациональных отношений? Ничего не знаю 43 Деятельность московских властей не-существенна

11

Сводится к контролю со стороны мили-ции (проверка документов)

28

Способствует ухудшению межнацио-нальных отношений

10

Московские власти пытаются стабили-зировать ситуацию

8

По результатам опроса в среде студенчества очевидно, что в этой группе присутствует низ-кая информационная обеспеченность в вопросе результативности действий московского прави-тельства в сфере межэтнических отношений. При условии, что этот информационный ваку-ум не будет в достаточной мере заполнен про-государственными позициями, возможно ак-тивное влияние (замещение информационного


- 211 -

поля) со стороны идеологии движений нацио-налистического толка. Этот фактор не может не влиять на формирование адекватного воспри-ятия студентами межэтнической ситуации в Москве. В этой связи студентам был задан вопрос:

Как Вы относитесь к деятельности организаций националистического толка пропагандирую-щих лозунг «Россия для русских»? и Принима-ли ли Вы когда-нибудь в них участие? Отрицательно. Не участвовал 72 Нейтрально. Не участвовал 13 Идею поддерживаю. Методы не одоб-ряю. Не участвовал

8

Положительно. Не участвовал 5 Положительно. Участвовал 2 Анализ полученных ответов на данный во-

прос выявляет, что совокупно 15 % респонден-тов поддерживают в разной степени деятель-ность националистических организаций. Этот процент опрошенных уделяет внимание идео-логическим аспектам взаимоотношений с пред-ставителями другой национальности. Они раз-деляют, например, лозунг «Россия для рус-ских», понимая под ним необходимость прове-дения активной национально-культурной поли-тики государства, что зафиксировано в про-граммных документах националистических ор-ганизаций и является привлекательным для мо-лодежи. При условии недостаточного внимания государства к деятельности этих организаций, укрепления идеологической составляющей по-добных организаций и изменения форм и мето-дов их деятельности (например, повышения привлекательности лозунгов, или имиджа ли-дера) возможно расширение социальной базы участников за счет привлечения группы неоп-ределившихся (13% опрошенных, определив-ших свое отношение как нейтральное). При этих условиях процент лояльно настроенной молодежи к националистическим организациям в студенческой среде может составлять 28 % против 72%, относящихся негативно. Проведенное исследование подтверждает

мнение З.В. Сикевич, что этнический конфликт развивается «в форме последовательно меняю-щегося поведения в этно-контактной среде - отчуждение сменяется неприязнью, которое в свою очередь может перерасти в насилие».176 Отчуждение – это своего рода пролог кон-фликтной ситуации в полиэтническом общест-ве. Речь идет об увеличении социокультурной дистанции. Отчуждение чаще всего обусловле-но, кроме причин ситуативного характера, 176 Сикевич З.В. Социология и психология межнациональ-ных отношений. СПб.: Питер, 1999.С. 55

культурными различиями, несхожими стерео-типами поведения. Этот процесс прослежива-ются в рамках опрошенных нами студентов. Государству в целом, организациям, зани-

мающимся проблемами молодежи, преподава-телям ВУЗов следует обратить внимание на группу студентов, которые находятся в так на-зываемой группе «риска», то есть на студентов, кто еще не определился в своих идеологиче-ских взглядах. И тем более необходима целена-правленная работа с той группой молодежи, кто в той или иной степени заражен вирусом на-ционализма.

Литература 1. Зубок Ю.А. Феномен риска в социологии:

опыт исследования молодежи. – М.: Мысль, 2007.

2. Ольшанский Д.В. Психология масс. – СПб.: Питер, 2002.

3. Сикевич З.В. Социология и психология межнациональных отношений. СПб.: Питер, 1999.

4. Солдатова Г.У. Психология межэтниче-ской напряженности М.: Смысл. 1998.


- 212 -

МОДЕЛИ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ВЛАСТИ И СОЦИУМА ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ

Шахматова Н.В. Саратовский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского

Саратов, Россия Говоря об эффективности деятельности ор-

ганов власти, необходимо отметить существен-ные различия, между западными и отечествен-ной моделью организации этого социально-политического института. Для западных наро-дов, как правило, характерна организация по-литической жизни снизу, основанная на высо-кой самоорганизации и дисциплине населения. Для России, наоборот – характерно установле-ние форм ее организации сверху. Это различие – принципиально, т.к. западный способ органи-зации власти, и опыт практической деятельно-сти во многом противоположны российскому, тогда как совокупность выполняемых функций властных структур примерно одинакова. И это различие сказывается в появлении различных моделей взаимоотношения власти и социума. Всеобщее недоверие к основным политиче-

ским институтам общества можно считать уни-версальным фоном всех событий и перемен по-следних лет и значимым фактором формирова-ния взаимоотношения общества и власти. Наши исследования и многочисленные опросные данные относительно доверия к социальным институтам, регулярно публикуемые в журнале «Мониторинг»177, показывают существенные различия в отношении населения к власти фе-дерального «центра» и к властям своего регио-на, города, района. Причем, чем ниже уровень власти, тем меньше она вызывает доверия у населения, и больше нареканий (Табл.1). Так в оценках деятельности Саратовского

губерантора эти показатели имеют соотноше-ние 16: 35:49. В оценках деятельности мэра Са-ратова – 6: 44:50. В оценках глав местной, рай-онной администрации – 4:46:51. Видимо, это обусловлено характером решаемых (или не ре-шаемых) конкретных социальных проблем не-высоким уровнем информированности населе-ния о конкретных направлениях их деятельно-сти. Это подтверждают и общероссийские дан-ные178. Возможно, это связано с тем, что прак-тически мало реализуется институционализи-рованная социально-политическая рациональ-ность, т.е. система институтов, которая обеспе- 177 См.: Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологи-ческие очерки. 1993-2000. – М.: Московская школа поли-тических исследований, 2000. – 576 с. 178 Пресс-выпуск ВЦИОМ № 823.07.2007. //http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/8572.html

чивает эффективное разделение властных пол-номочий, соблюдение прав человека, квалифи-цированный элитарный отбор, доверие населе-ния к государственным структурам и функцио-нерам и т.д. Общественное мнение фиксируется с помощью социологических опросов как соци-альное явление, но не реализуется как институ-ционально-политическое явление. Уровень доверия россиян взаимосвязан с

другой близкой по смыслу категорий оценок – одобрения или не одобрения деятельности го-сударственных институтов власти, где также просматривается персонификация субъектив-ных характеристик и влияние СМИ. При этом в оценках Государственной Думы стабильно не-гатив преобладает над позитивом (хотя о ее деятельности население, по его мнению, знает больше всего). Позитивные оценки Президента Медведева имеют тенденции к снижению, а оценки деятельности Председателя правитель-ства Путина стабильно растут179. Видимо пози-тивные ожидания населения (Табл.2) связаны не просто с Президентом, а именно с В. Пути-ным. При этом следует иметь в виду, что всякая оценка власти или власть имущих в общест-венном мнении непременно (явно или скры-то — другой вопрос) начинается с тех ожида-ний, которые имеют люди в отношении власти в определенных условиях места, времени, тра-диций и т. д., — а точнее, тех моделей власти, на которые они ориентируются.

179 Всероссийские опросы ВЦИОМ // http://wciom.ru/novosti/reitingi/reiting-gosudarstvennykh-institutov.html; http://wciom.ru/arkhiv/tematicheskii-arkhiv/item/single/4052.html


http://wciom.ru/novosti/reitingi/reiting-gosudarstvennykh



- 213 -

Таблица 1. Доверие городских и сельских жителей к лидерам власти различных уровней, % по типам поселения

Степень доверия населения

К Президен-ту В.В. Пу-тину

К Ипа-тову

Местной ад-минист-

рации село Но-вопокровка

Абсолютно не доверяю 31,76 23,33 16,67 Почти не доверяю 17,92 19,00 38,89 Мало доверяю 7,23 15,33 16,67 В зависимости от ситуации 17,92 25,67 27,78 Во многом доверяю 18,55 12,67 0,00 Полностью доверяю 6,60 4,00 0,00 Итого 100,00 100,00 100,00

Таблица 2. Рейтинг основных социально-политических институтов, с которыми связаны

позитивные ожидания населения Саратовской области, % к ответам Основные общественно-политические институты %

Президент РФ 17,6 Правительство РФ (кабинет "министров") 8,2 Совет Федераций ("сенаторы") 10,9 Государственная Дума ("депутаты") 4,2 Политические партии 3,6 Армия 6,2 Верховный суд РФ 3,6 Областной, районный суд 3,8 Органы национальной безопасности 4,6 Законодательные органы саратовской области 4,7 Администрация (мэрия) г. Саратова 5,4 Правоохранительные органы 4,6 Средства массовой информации 4,3 Государственные банки 4,4 Частные предприниматели 4,4 Коммунальные службы 3,8 Затрудняюсь ответить 5,7 Итого 100

Люди, наделенные «большой властью», как

показал опрос, вызывают у саратовцев в основ-ном негативные чувства (Табл. 3). Негативные реакции (недоверие, подозрительность, непри-язнь, скованность, страх) явно доминируют над позитивными (интересом, уважением, доверием и пр.). Власть имущим мало доверяют, но еще

меньше их боятся. При этом, меньше всех ува-жают и меньше всех боятся находящихся во власти самые молодые из опрошенных. Конеч-но, декларативные оценки не могут быть доста-точно надежным мерилом реально действую-щих установок

Таблица 3. Отношение населения Саратовской области к людям, обладающим властью,

% к опрошенным Эмоциональные отношения % 1. Недоверие 34 2. Интерес 21 3. Подозрение 19 4. Уважение 17 5. Неприязнь 13 6. Благодарность, надежда на помощь 10 7. Ощущение их особенности, значительности 10 8. Чувство скованности, несвободы 9


- 214 -

9. Сочувствие 8 10. Доверие 7 11. Страх 5 12. Восхищение 3 13. Зависть 1 Не вызывают никаких особых чувств 22

Это сказывается и на властных амбициях

населения (Табл. 4). Почти 69% саратовцев не хотели бы «оказаться у руля» власти. Это сви-детельствует еще и о том, что собственно поли-тические интересы различных категорий насе-ления артикулированы слабо. Отсюда – низкий уровень формирования политических потреб-ностей населения и низкий уровень их полити-ческой активности. В целом проявился своеоб-разный вотум недоверия, негативного отноше-ния к органам местной власти. Этому способ-ствует постоянный рост цен в области, стагна-ция экономики, расслоение жителей области на очень богатых и очень бедных. Все это про-исходит на фоне политической борьбы элиты за должности и привилегии. Поэтому не удиви-тельно, что население воспринимает власть (точнее – доступ к социальным ресурсам вла-сти) как важнейший фактор социального рас-слоения. Власть как фактор успеха, прежде все-го, выделяют руководители (носители властных функций), специалисты, люди старших возрас-тов, более зажиточные и жители крупных не-столичных городов. Последние позиции требу-ет особого объяснения. Можно предположить, что именно в больших городах виднее всего характерная связь власти с богатством: совре-менные крупные состояния образовались на основе монополии власти. В столице это обы-денно, в малых поселениях таких процессов не было. В старших поколениях власть180 оценива-ется относительно выше по старой привычке советского времени, когда иные факторы про-движения почти не действовали. В целом, среди населения сегодня превали-

руют умеренно-положительные настроения. Как и следовало ожидать, больше оптимизма и позитива демонстрируют молодежные возрас-тные группы и респонденты, оценивающие свое материальное положение скорее как хо-рошее. И, наоборот, старшие возрастные груп-пы и респонденты, оценивающие свое матери-альное положение скорее как плохое, более склонны к пессимистичным выводам, как в от-ношении собственной жизни, так и в отноше-

180 Другой интересный момент полученного распределе-ния — «богатство» ценится выше всего не у тех, кто им обладает, а скорее, у тех, кто в нем нуждается, у рабочих, служащих, сельских жителей.

нии политической жизни страны, деятельности политических институтов. Однако для старше-го поколения в наибольшей степени характерно традиционное российское «всетерпение»181, способное демпфировать все негативные явле-ния (падение жизненного уровня, неуверен-ность в сохранении собственного статуса и др.). Это один из базовых механизмов поддержания социального равновесия и политического спо-койствия в стране. Как региональные, так и всероссийские со-

циологические опросы показывают, что связь доверия, оценок деятельности Президента Рос-сийской Федерации, лично В.В. Путина, поли-тических лидеров и институтов всех уровней больше чем раньше коррелируют с оценкой ситуации в стране, регионе, и меньше - с оцен-кой экономической ситуации. Эти произошед-шие структурные сдвиги в общественно-политическом массовом менталитете являются отражение выхода страны из кризисной ситуа-ции и относительной стабилизацией всех сфер жизнедеятельности общества.

181 Различия в социальном содержании широко распро-страненной категории "способных терпеть" (запас проч-ности населения) см.: Левада Ю. От мнений к пониманию. Социологические очерки. 1993-2000. -М.: Московская школа политических исследований, 2000. - 576 с., с. 42.


- 215 -

Таблица 4. Степень желания оказаться при властных полномочиях, % по месту жительства

Степень желания оказаться при власти

Место жительства В целом по выбор-

ке город Саратов

село Новопокровка

да, очень хотелось бы, уж я бы прекратил этот беспо-рядок 10,00 17,65 10,41 если бы была возможность, не отказался бы 21,33 5,88 20,50 скорее нет, во властных структурах сложно сохранить порядочность 24,00 11,76 23,34 нет, не хочу, каждый должен заниматься своим делом 44,67 64,71 45,74 Итого 100,00 100,00 100,00

Результаты опросов обнаружили установки

населения на различные, противоречащие друг другу модели взаимоотношений «власть—общество», которые объединяет то, что пред-ставления о взаимно-обязательных отношениях между гражданами и властью довольно слабы. Первая модель - индивидуалистическая ориен-тация на самостоятельное решение индивидом своих проблем без участия властных структур. Элитными слоями это трактуется как свобода от излишней опеки и чрезмерного контроля со стороны государственной власти. Однако эта ориентация ограничивается тем, что политиче-ская элита регионального сообщества недоста-точно институционально сформирована, фраг-ментарна, разобщена, не имеет четко выражен-ных собственных слоевых политических инте-ресов и программ, в которых населению пред-лагались бы конкретные модели властных структур в их отношениях к человеку, эконо-мике, региону. Для значительной массы насе-ления эта ориентация носит вынужденный ха-рактер, т.к. ожидаемую или желаемую помощь

они все равно не получают, или получают не в должном объеме. Другая модель характеризу-ется тем, что имеются — и в большинстве слу-чаев остаются доминирующими — установки на улучшение той же государственной опеки, заботы со стороны власти. Эта установка счи-тается патерналистской, обращенной к совет-скому прошлому. Однако, отношение населе-ния к государственным институтам власти строится на принципу ожиданий обязательной «заботы» происходит это не столько под влия-нием традиционно-советских установок, сколь-ко из-за сохраняющейся — под иными назва-ниями — зависимости экономики и общества от государственных монополий, политики Цен-тра, неразвитости горизонтальных региональ-ных социально-политических связей. И, нако-нец, третья модель отношения власти и населе-ния, которая скорее характеризует не ожида-ния, а сложившиеся практики, отличается тем, что властные структуры требуют «дани», а подданные лукавят и по возможности уклоня-ются от уплаты.

ОЦЕНКА ДЕМОГРАФИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ НАСЕЛЕНИЕМ РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

Шаяхметова Р.Р. Башкирский государственный университет

Уфа, Россия

Каждый из нас осознает ценность собствен-ного здоровья. Оно необходимо как инстру-мент, средство для достижения успеха в про-фессиональной сфере, накопления материаль-ных благ жизни и т.д. Но помимо индивиду-ального здоровья, есть такое понятие как здо-ровье нации, которое включает продолжитель-ность жизни, уровень смертности, уровень за-болеваемости, а также репродуктивное здоро-вье женщин страны, республики. На все эти характеристики влияют не только показатели индивидуального здоровья граждан, но и про-

ведение демографической политики в Россий-ской Федерации, в Республике Башкортостан. Одной из важных задач экономики является

извлечение прибыли и соответственно рост ва-лового национального продукта, а для респуб-лики рост национального регионального про-дукта. Численность населения в Республике Башкортостан в 2006 году была 4063,4 тысяч человек, что по сравнению с 2004 годом мень-ше на 0,7% [4; 12]. Число лиц моложе трудо-способного возраста меньше на 1 % лиц старше трудоспособного возраста и составляло в 2006


- 216 -

году 756,6 тысяч человек. Население трудоспо-собного возраста в 2006 году составило 62,6%, уровень экономической активности населения 63,7%, а уровень занятости населения 59,6% [4; 12]. «В среднем по Российской Федерации и в Республике Башкортостан через двадцать лет численность населения трудоспособного воз-раста будет составлять немногим более 80% от настоящей. Нагрузка на трудоспособное насе-ление возрастет более чем на 40%» [2; 5]. Раз-витие экономики региона диктует спрос на трудовые ресурсы. Поэтому необходимо ре-шить проблему сокращения численности тру-доспособного населения. Проблемы реализации демографической по-

литики в республике хотелось бы рассмотреть подробнее, используя результаты социологиче-ского исследования «Демографическое разви-тие Республики Башкортостан», которое провел Центр социальных и политических исследова-ний Академии наук Республики Башкортостан в 2007 году по Республике Башкортостан. В опросе участвовали лица в возрасте от 18 до 65 лет, то есть итоги исследования выражают от-ношение к демографическим проблемам имен-но той части населения, которая и составляет основной трудовой потенциал региона.

«Относительно благоприятное» демографи-ческое развитие Республики Башкортостан оценили 59,6% респондентов, то есть, по их мнению, уровень рождаемости и смертности, состояние брачности и разводов «нормальные». Доля анкетируемых, которые охарактеризовали демографическую ситуацию как «вполне бла-гоприятную» и «неблагоприятную», оказались равными и составили по 16%. Лишь 3,6% респондентов оценили демогра-

фическое развитие республики как кризисное. Главными причинами это кризиса они видят: низкую рождаемость населения (42,4%), высо-кую смертность (57,3%), высокий уровень раз-водов и падение престижа семьи (59,6%), большой отток населения за пределы респуб-лики (18,7%). Практически каждого второго респондента беспокоит высокая смертность населения и высокий уровень разводов. Паде-ние престижа семьи беспокоят женщин чуть больше (67,4%), чем мужчин (50,0%). Про-блему миграции указал каждый пятый респон-дент, среди них каждый второй мужчина. Важным является информированность насе-

ления о демографическом потенциале Респуб-лики Башкортостан. Поэтому исследователей интересовал вопрос комплексного освещения демографических проблем в средствах массо-вой информации. Информация о демографиче-ской ситуации в Республике Башкортостан

публикуется и выходит в эфир «скорее доста-точно» считают 33,7% респондентов, «скорее недостаточно» - 29,1%. Каждый пятый человек доволен объемом получаемых сведений об этой проблеме (23,6%) и совершенно недостаточно сообщений указали 6,8% опрашиваемых. Население республики не остается равно-

душным к демографическим проблемам и ак-центирует свое внимание на следующих. Каж-дый третий респондент отмечает проблему вы-сокой смертности и заболеваемости (26,4%), каждого шестого наиболее заботит высокий уровень разводов (16,2%), а каждого седьмого – низкий уровень рождаемости (14,2%). Незначи-тельная часть опрашиваемых выделяет сле-дующие проблемы демографической политики Башкортостана: безработица и бедность (4,7%), алкоголизм и наркомания (3,1%), отток населе-ния за пределы республики (1,8%), жилищный вопрос (1,6%). Треть респондентов отметило, что никакие демографические проблемы их не беспокоят (27,5%). В современных демографических исследо-

ваниях нельзя обойти своим вниманием такую проблему как смертность населения. В Респуб-лике Башкортостан, как и в Российской Феде-рации, сохраняется высокий уровень смертно-сти лиц трудоспособного возраста. В 2006 году число умерших в трудоспособном возрасте (мужчины 16-59 лет, женщины 16-54 лет) уве-личилось по сравнению с 1990 годом практиче-ски в 2 раза и составило 16,7 тысяч человек [1; 10]. А какие факторы могут повлиять на про-должительность жизни человека? Представлен-ное социологическое исследование может по-мочь получить ответ на этот вопрос. Значительная часть респондентов (67,5%)

считает основной причиной, влияющей на уве-личение смертности населения, алкоголизм и наркоманию. Каждый второй опрашиваемый отмечает (48,8%), что с увеличением темпа жизни, у людей возрастают стрессовые нагруз-ки, что отражается на продолжительности жиз-ни человека. Также беспокоит население уве-личение цен и расширение ассортимента плат-ных медицинских услуг и лекарств (39,6%), но при этом остается не решенным вопрос низкого уровня и качества медицинского обслуживания (30,8%). Каждый четвертый респондент отме-чает неблагоприятную экологическую ситуа-цию в республике (24,9%), что, безусловно, от-ражается на здоровье граждан. Широкое освещение национального проекта

«Здоровье» в средствах массовой информации, привлечение к этой проблеме пристального внимания общественности, оказали положи-тельное действие. В связи с этим в Башкорто-


- 217 -

стане стали задумываться о формировании у населения системы знаний, ценностей здорово-го образа жизни (20,0%). Одним из важных элементов, которые составляют здоровый образ жизни, является занятие физкультурой и спор-том и 9,4% опрашиваемых отметили их слабое развитие как один из факторов высокой смерт-ности. Рассматривая причины, влияющие на увели-

чение смертности в разрезе город-село можно отметить следующие особенности:

1. Чуть более половины сельчан отметили, что в их жизни присутствуют максимальные стрессовые нагрузки (53,3%). Также они указа-ли на невысокий уровень и низкое качество ме-дицинского обслуживания (35,5%). Это, конеч-но, актуально, ведь не в каждом селе есть не то что больницы, а нет порой фельдшерских пунк-тов, где можно получить квалифицированную врачебную медицинскую помощь. Отсутствие в некоторых сельских районах работы приводит к тому, что увеличивается безработица и разви-вается алкоголизм населения (68,8%). Неожи-данным явилось то, что каждый четвертый сельский респондент отметил отсутствие сис-темы ценностей здорового образа жизни (22,9%).

2. Больше всего горожан беспокоят пробле-мы низкого уровня жизни (43,9%) и дороговиз-на медицинских услуг и лекарств (41,0).

3. Столичных жителей волнует неблагопри-ятная экологическая ситуация (29,1%) и слабое развитие физической культуры и спорта (14,0 %). Можно предположить уфимцев волнует качество питьевой воды из экологических про-блем региона. Хоть в столице есть различные фитнес-центры, их услуги достаточно дорогие для большинства населения.

Результаты исследования показали, что на-селение Республики Башкортостан оценивают демографическое развитие как «относительно благоприятное, нормальное». Наиболее ост-рыми проблемами считаются высокий уровень разводов и падение престижа семьи, падение рождаемости. Наиболее остро стоит вопрос вы-сокой смертности граждан трудоспособного возраста, основными причинами которой счи-тают злоупотребление алкоголем и увеличение стрессовых нагрузок. Итак, проведенный ана-лиз показал, что возрастает роль общественно-го здоровья в социальной политике республи-ки. А решение демографических проблем не-возможно без восстановления общественного здоровья нации.

Литература 1. Здравоохранение в Республике Башкор-

тостан: статистический сборник / Территори-альный орган Федеральной службы государст-венной статистики по Республике Башкорто-стан. Уфа, 2007. – 119 с.

2. Кадыров С.Х., Курбанова С.С., Утяшева И.Б. Трудовые ресурсы в Республике Башкор-тостан: социально-демографический аспект / ЦСПИ АН РБ, Башкортостанстат. – Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2007. – 56 с.

3. Социологическое исследование «Демо-графическое развитие Республики Башкорто-стан», проведенное Центром социальных и по-литических исследований Академии наук Рес-публики Башкортостан в 2007 году по Респуб-лике Башкортостан.

4. Уровень жизни населения Республики Башкортостан. 2007: Статистический сборник. - Уфа, 2007. – 92 с.

СПЕЦИФИКА СОЦИАЛЬНОЙ АДАПТАЦИИ ДЕТЕЙ-ИНВАЛИДОВ Юркевич Г.П.

Санкт-Петербургский государственный университет сервиса и экономики Санкт- Петербург, Россия

Проблема социального приспособления со-

провождает человечество на всем пути истори-ческого развития. Периоды экономических кризисов, общественно-политических потрясе-ний, стихийных бедствий существенно ослож-няют социальную адаптацию человека. Дети-инвалиды являются одной из самых

проблемных, с точки зрения социальной адап-тации, групп. Во времена кризисов всегда более всего страдают дети. А приспособительные возможности детей-инвалидов снижены в связи с недостатком их физического и психического

здоровья, ограниченностью социального опыта, а зачастую, неблагоприятной семейно-экономической ситуацией. Проблема социаль-ной адаптации детей-инвалидов и их семей имеет социальное, экономическое, политиче-ское и морально-этическое значение. Решение данной проблемы позволит сократить затраты общественного труда на обслуживание детей-инвалидов и повысить производительность труда членов их семей. Безусловно, решение проблем эффективного приспособления детей-инвалидов не только расширит базу социальной


- 218 -

политики и позволит применить высвобождае-мые средства в пользу других нуждающихся категорий населения, но и усилит гуманистиче-ские тенденции в обществе. Процесс адаптации ребенка имеет свои осо-

бенности по сравнению с адаптацией взрослых. Это объясняется тем, что детский возраст ха-рактеризуется:

- очень высоким темпом развития, в том числе, социального; совершенствованием всех систем организма;

- неразрывной связью между физическим, нервно-психическим и социальным развитием ребенка, при опережающем развитии первого;

- ведущей ролью взрослого, как важным фактором оптимизации адаптивного процес-са.[5] В период детства осваиваются основные

нормы общения, интенсивно усваиваются но-вые знания, формируется готовность ко многим видам деятельности. «Специфика взаимодейст-вия биологической и социальной сторон адап-тации человека в период детства, выражается не только в большой пластичности человече-ской природы, ее изменчивости под влиянием социального, но и в нарастающей гармониза-ции обеих сторон. Этот период характеризуется ускоренным нарастанием прогрессивных изме-нений и скрытым накоплением регрессив-ных»[3]. Существенно осложняют адаптационный

процесс возрастные кризисы. Бурная пере-стройка психического развития в критические периоды, по мнению Л.С. Выготского, напоми-нает по темпу и существу перемен революци-онное течение событий. Внутренний конфликт истощает силы организма, ослабляет его адап-тационные возможности. Очевидно, что инва-лидность у детей является фактором, затруд-няющим течение адаптационного процесса и формирование адаптационного механизма. Адаптивные возможности ребенка-инвалида

ослабляются следующими обстоятельствами: 1. Недостаток физического здоровья. Дети,

имеющие инвалидность, страдают заболева-ниями, несвязанными напрямую с их инвалид-ностью - в 4 раза чаще условно здоровых детей и в 1,5 раза чаще, чем дети, страдающие хрони-ческими заболеваниями. Недостаток физиче-ского здоровья (нарушения речи, слуха, общей моторики) ограничивает физические возможно-сти для общения.

2. Недостаток психологических возможно-стей для общения. Условия воспитания в за-крытом учреждении или в замкнутом мире не-счастливой семьи, обучение на дому, насторо-женное отношение сверстников, отношение

гиперопеки со стороны взрослых формируют личность психологически и социально инфан-тильную, коммуникативно беспомощную.

3. Недостаток материальных средств для удовлетворения специфических потребностей детей-инвалидов /средства передвижения слу-ховые аппараты, специальные приспособления и т.д./, а также архитектурные и психологиче-ские барьеры общества в значительной мере ограничивают возможности ребенка-инвалида к социальному приспособлению. Ограниченность возможностей детей-

инвалидов участвовать в деятельности, соот-ветствующей их возрасту /игровой, учебной, трудовой, коммуникативной,/ лишает ребенка базы социальной адаптации. Как следствие, родители и общество стремятся уберечь такого ребенка от участия в адаптивных ситуациях, что не способствует формированию и укрепле-нию адаптационного механизма и тормозит развитие личности ребенка. Разнообразные психологические нарушения

и расстройства, ограничение мобильности и независимости, нарушение способности зани-маться обычной для своего возраста деятельно-стью - все эти нарушения наиболее прямо и не-посредственно затрудняют социальную адапта-цию детей-инвалидов и интеграцию их в обще-ство. Специфика социальной адаптации этой категории детей связана с наличием у них осо-бого состояния - социальной недостаточности. Невозможность овладения теми видами дея-

тельности, которые необходимы для включения в ту или иную социальную среду, невозмож-ность овладения комплексом социальных ро-лей, норм и правил поведения, соответствую-щих возрасту ребенка и социокультурным тра-дициям общества - все эти обстоятельства по-рождают состояние социальной недостаточно-сти, которое является одной из ведущих причин социальных затруднений ребенка-инвалида. Понятие социальной недостаточности вклю-

чает в себя: - ограничение способности к самообслужи-

ванию, - ограничение физической независимости, - ограничение мобильности, - ограничение способности адекватно вести

себя в обществе, - ограничение способности заниматься дея-

тельностью, соответствующей возрасту, - ограничение экономической самостоятель-

ности, - ограничение способности к профессио-

нальной деятельности, -ограничение способности к интеграции в

общество.[1]


- 219 -

Л.С. Выготский отмечал «что всякий телес-ный недостаток – будь то слепота, глухота, па-ралич или умственная отсталость - вызывает как бы социальный вывих. Такой ребенок с первых дней рождения, как только замечается в нем этот недостаток, даже в собственной семье приобретает какую-то особую социальную по-зицию, и его отношения с окружающим миром начинают протекать по иному, чем у нормаль-ных детей, руслу."[2] Можно сказать, что де-фект означает не только нарушение деятельно-сти ребенка по отношению к миру физическо-му, но прежде всего - разрыв, смещение тех систем, которые определяют все функции об-щественного поведения ребенка. Незрелость больных детей, преимуществен-

но их эмоционально волевой сферы, сохраняет-ся нередко и в юношеском возрасте, и препят-ствует их школьной, трудовой и социальной адаптации. Однако, замечено, что «некоторые дети-

инвалиды уже в первые дни после поступления в детское учреждение чувствовали себя хорошо и были спокойны и активны». Это дети с под-черкнутой любознательностью, относительно большой самостоятельностью и стремлением к контактированию с остальными детьми. То есть, дети, активно настроенные на познание окружающего мира, адаптируются лучше. Од-нако не все дети, любознательные и коммуни-кативные, демонстрируют хорошую актив-ность, У части детей, новая ситуация, как бы замораживает природную любознательность. Адекватная связь с внешним миром нарушает-ся, обмен информацией со средой замедляется или эта информация искажается. Ряд детских психологов (Тихомиров А.В.,

Кузнецов Л.Д., Божович Л.А. и.др.) отмечают, что в незнакомой обстановке дети хуже выпол-няют тесты на память, внимание, и другие по-добные задания. Основной причиной блока ме-жду личностью и средой является чувство опасности, порожденное новой незнакомой об-становкой. Оно проявляется в виде тревоги, скованности, вызванной повышением самокон-троля, снижением настроения, причиной кото-рого является чувство неуверенности. В мень-шей степени эти явления проявляются у детей, уверенных в себе, имеющих опыт успешной адаптации в прошлом. Уменьшение отрицательных эмоции и по-

степенное их исчезновение отражаются поло-жительно на поведении детей. Следовательно, можно допустить, что эмоциональное состоя-ние оказывает особое влияние на скорость и тяжесть протекания адаптационного периода.

Эмоции имеют субъективный характер. Они зависят от состояния ребенка, от его отношения к окружающей среде и внешним воздействиям. Если созданное эмоциональное отношение ме-жду ребенком и социальной средой положи-тельное и сильное, оно в значительной степени может компенсировать или заменить недостат-ки социальной среды, /изменение обстановки, незнакомство с новыми людьми и т.п./. А.Н. Тонкова-Ямпольская подчеркивала ведущую роль взрослого в оптимизации адаптивного процесса. Так, «создание положительного от-ношения, привязанности к отдельному челове-ку потом может быть перенесено на более ши-рокий круг людей среду в целом».[6] Заметим также, что взрослый имеет большие возможно-сти в плане формирования благоприятной в психологическом и материальном плане микро-среды, создание положительного социального опыта ребенка в новой ситуации. Создание положительного эмоционального

состояния необходимо, так как именно таким образом создается возможность для облегчен-ного приобщений ребенка к условиям и требо-ваниям среды. Эта изменчивость эмоций в за-висимости от изменения условий, ситуации, может и должна быть использована для их уме-лого направления в периоде адаптации. Замечено, что «насколько быстрее происхо-

дит изменение среды, настолько сильнее отри-цательные эмоции, отклонения в поведении более продолжительны и адаптация труд-нее».[5] Незнакомая обстановка угнетает обыч-ную активность детей. Это связано, по мнению П.В. Симонова, с недостаточной информиро-ванностью о новой среде Поэтому, при управ-лении адаптивным процессом, следует учиты-вать, что одним из резервов его оптимизации могли бы стать:

- предварительное информирование субъек-та о возможном изменении среды, обеспечение достоверной информацией в доступной форме,

- обеспечение преемственности между ста-рыми и новыми условиями,

- развитие «обратной связи» субъекта со средой, позволяющей эффектно получать ин-формационные сигналы среды, что позволило бы верно оценить ситуацию и перестроить по-ведение. Успешность социальной адаптации ребенка-

инвалида может быть связана с биологически-ми факторами: такими как возраст, пол, харак-тер инвалидности /зрение, слух, опорно-двигательный аппарат, психические, общие за-болевания/. Что касается состояний здоровья детей, как

фактора социальной адаптации, то наибольшее


- 220 -

значение имеет не характер патологии, а сте-пень физической и психической недостаточно-сти, порожденной заболеванием. Выше отмеча-лось, что в периоды возрастных кризисов адап-тационные возможности снижаются. Однако, в литературе укоренилось мнение, что, чем младше ребенок-инвалид, тем легче ему адап-тироваться и интегрироваться в среду сверст-ников: «В 6 лет барьер между ребенком-инвалидом и его здоровым сверстником мало заметен, в 16 лет - он практически непреодо-лим». Таким образом, • социальная адаптация детей и подростков

происходит в рамках общего адаптационного механизма, имеет свои особенности, связанные с особой пластичностью психики ребенка и ве-дущей ролью взрослого в этих процессах;

• адаптивные возможности детей-инвалидов в целом ниже, чем у детей инвалидности не имеющих, что связано , с психофизиологиче-скими особенностями их развития и влиянием

комплекса социальных обстоятельств, которые порождают состояние социальной недостаточ-ности

• динамика адаптивных возможностей де-тей-инвалидов связана с их возрастом, полом и состоянием здоровья.

Литература 1. Вестник социально работы.1998. №.11.15

с. 2. Выготский Л. Сочинения ,т.2 .156 с. 3. Карсаевская Т.В. Прогресс общества и

проблемы целостного биосоциального развития современного человека. М.: 1978.67 с.

4. Семенова Л.Н. Психофизиологические особенности детей разного возраста. М.:1991.90 с.

5. Симонов В.П. Адаптация в детском воз-расте. Ярославль,1994. 81с

6. Тонкова-Ямпольская. Социальная адап-тация детей в дошкольных учреждениях. М.:1982.107с


- 221 -

СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………………………………………………………………… Абдрахманов Д.М. Актуальные аспекты антинаркотической политики………………… Агамян Е.Ю. Интерактив как социальный заказ…………………………………………… Афанасьева Ю.С. Информационный фактор в современной войне: СМИ как компонент стратегической системы непрямых действий…………………………………………………. Бегинина И.А. Доверие населения к политикам как субъективный компонент социально-го механизма взаимодействия власти и общества в России и в регионе…………………. Белоусов С.О. К вопросу о национально-государственной идентичности……………… Белоусова И.В. Социальное партнерство работодателей и учреждений образования как эффективный механизм реализации молодежной кадровой политики…………………… Боровкова О.Э. Проблемы здорового образа жизни в России на современном этапе….. Бурняшева Л.А. Традиционное и новационное как доминантные основания духовно-нравственного формирования личности………………………………………………………... Вавилова А.С. Анализ методик исследования организационной культуры органов мест-ного самоуправления…………………………………………………………………………….. Васильев А.Л. Молодежь, реализующая себя в структуре политической власти: особен-ности социально-психологических и индивидуальных способностей……………………….. Волкогонова О.Д. Конструктивизм в понимании этничности ……………………………… Газиева И.А. Истоки делинквентного потенциала у подростков…………………… Голубцова Н.А., Егорова Л.С. Проблема стигматизации по отношению к ВИЧ-инфицированным и пути ее решения…………………………………………………………… Григорьева Е.Б. Социально-политическая роль современной молодежи. Современная молодежь: позиция или безразличие, значимый субъект или объект интересов……………. Дворецкая А.П. Государственная политика по защите детства в период Великой Отече-ственной Войны …………………………………………………………………………………. Досанова Г.М. Проблемное поле исследований «женщины в платке»……………………… Егоров Г.Е. Институциональные изменения в современной России………………………... Ерешко Е.В. Протекционизм и фритредерство в таможенной политике Российской импе-рии 19 века……………………………………………………………………………………….. Зайнагутдинов А.М. Трансформация профессиональной деятельности врачей в условиях реализации национального проекта «Здоровье»………………………………………………. Зубова Я.В. Культурная ценность правового образования …………………………………... Иванова Е.М. Политическое участие в современной России……………………………….. Ивченкова М.С. Роль СМИ в социально-политическом информировании населения Са-ратовского региона……………………………………………………………………………….. Игбаев Р.М. Политический режим в современном Казахстане ……………………………... Калинина Д.С. Культурно-исторические аспекты жизненного определения женщин…….. Каплина Ю.С. Институт местного самоуправления: его политический и экономический аспекты……………………………………………………………………………………………. Каплина О.С. Роль теленовостей в формировании картины политического мира………… Кленова М.А. Изучение мотивации риска у представителей трех поколений……………… Козлов М.И. Проблема социальной справедливости в постсоветской России: состояние и перспективы решения в контексте русской традиции………………………………………… Королева Е.В. Методологические проблемы исследования новых религиозных движе-ний ………………………………………………………………………………………………..

3 4 7

9

12 15

17 19

20

22

25 27 30

32

33

36 39 41

43

46 48 51

54

57 59

62 64 67

70

73


- 222 -

Королева Э.В. Проблемы социальной адаптации мигрантов в современной России………. Костяев А.И. Категория аромата в современной эстетике: смысловая характеристика… Кочубей Л.А. Связи с общественностью в политической сфере: особенности управленче-ской деятельности………………………………………………………………………………... Белевская Ю.А., Кулаженкова Н.В., Фисун А.П. К проблеме применения Конституции РФ при обеспечении защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина …... Леонова О.А. Государственная молодежная политика: факторы эффективности…………. Михайленко А.В., Лепехина Е.В., Бондаренко Н.Г., Суховеева Н.Д. Специфика граж-данского общества на Северном Кавказе в сфере функционирования правоохранительной системы…………………………………………………………………………………………… Карпухин С.В., Ливач Е.А. Отношение к гражданским правам и социальным гарантиям у студентов петербургских вузов………………………………………………………………. Ливач Е.А. Структура ценностей студентов и курсантов: сравнительный анализ…………. Литовка В.А. Способы конструирования и репрезентации образа этнического врага в со-временной России……………………………………………………………………………….. Луговская А.В. Качество образования в Забайкальском крае: удовлетворенность потре-бителей качеством образовательных услуг…………………………………………………….. Маликов А.Н. Общественное мнение и власть……………………………………………….. Масычев П.В. Фильм «Мусульманин». Опыт анализа репрезентации религиозной толе-рантности…………………………………………………………………………………………. Масычев П.В. Религиозная толерантность с позиций школ классической социологии…… Матвеева Е.В. Экологическая политика стран Евросоюза: основные направления дея-тельности…………………………………………………………………………………………. Матвеева Е.В. Экологические общественные организации Кемеровской области………. Мезит Л.Э. Социальная политика в годы Великой Отечественной войны…………………. Мирумян А.Л. Место социальных проблем в формировании зрительного образа города… Монастырская Т.И. Студент в условиях реформирования высшего образования………… Науменко Е.С. Роль политического лидера в современном обществе……………………… Наумов Д.Н. Профессионально-этические особенности организации PR-деятельности в современных общественно-социальных условиях…………………………………………….. Наумов П.Ю. Теория социологического круга……………………………………………….. Наумова Е.В. Структура и свойства социального действия…………………………………. Никитин А.П. Экзистенциальные противоречия консервативного мышления…………….. Овсянникова А.Н. Глобальные перемены в Великобритании: политико-экономический и национальный аспект…………………………………………………………………………….. Овчинникова Р.Ю. Социокультурные факторы развития графического дизайна…………. Орлова И.В. Проблема безработицы: сравнительный анализ деятельности социальных служб в годы НЭПа и на современном этапе…………………………………………………... Парунина Л.Д. Сущность и проблемы профессиональной культуры на примере муници-пальной службы………………………………………………………………………………….. Первушина К.А. Отношение государства и общества к проблеме охраны культурного наследия ………………………………………………………………………………………….. Петров А.Ю. Специальные субъекты регионального административного процесса………. Печерская Н.А. Социально-этический потенциал религиозного образования и воспита-ния…………………………………………………………………………………………………. Поликутин Ю.С. Конституционно-правовая ответственность – вид юридической ответ-ственности…………………………………………………………………………………………

76 78

80

83 86

89

91 95

97

99

101

102 105

108 112 114 116 118 121

122 125 126 130

132 135

137

139

142 144

147

149


- 223 -

Полухина Е.В. Проблема выборки информантов в этнографическом интервью…………… Прохорова И.Ф. Значение недоверия в социально-психологическом аспекте……………... Раднаева С.Б. Самоуправление туземных племен в Дальневосточной республике (1920-1922 гг.)…………………………………………………………………………………………… Рашковецкая Н.С. Технологии Public Relations в реализации молодежной политики ре-гиона ……………………………………………………………………………………………… Савина В.В. Расширение сотрудничества МАЭВ: участие в Байкальском экономическом форуме…………………………………………………………………………………………….. Селезнева О.А. Как современная молодежь относится к молодежным организациям? ….. Селиверстова Н.И. Дееспособность местного самоуправления……………………………. Симонов М.Г. Государственная гражданская служба Российской Федерации в контексте теории элитаризма……………………………………………………………………………….. Симонова И.А. Социально-топологический анализ коммуникативного бытия субкультур как метод исследования современных социальных проблем…………………………………. Снеговая С.С., Пустарнакова И.А. Семья и проблемы этносоциального развития………. Тернов А.А. Результаты социологического исследования проблемы управления избира-тельных предпочтений в муниципальных образованиях Московской области……………... Тетерин А.Е. Россия и США: проблема многоуровневого взаимовосприятия стран ……… Тихонова И.Ю. На перекрестке социальных идентичностей: русский или россиянин – приоритеты современной молодежи …………………………………………………………… Тужба Э.Н., Муха В.Н. Проблемы гражданства Республики Абхазия……………………... Фёдоров А.В. Инвалиды и транспортная доступность городской среды……………………. Фёдоров А.В. Компьютерная грамотность петербургских инвалидов – важный фактор социальной интеграции………………………………………………………………………….. Черкасов И.А., Черкасова М.В. К вопросу об организации выборов в первую и вторую Государственные Думы на территории Енисейской губернии ………………………………. Чернышков Д.В. К вопросу о социально-политической мифологии глобализации……….. Чистюхин Ю.Н. Политическая элита постсоветской России: феноменология проблемы… Шайхимарданов К.Ф., Цикунова О.Ю. Принцип справедливости в уголовном праве России применительно к правонарушениям несовершеннолетних………………………….. Шарифуллина Э.М. Критика проблематизирующего подхода к исследованию употреб-ления наркотиков в молодежной среде ………………………………………………………… Шарифуллина Э.М. Критика конструкционистского подхода к исследованию употреб-ления наркотиков в молодежной среде ………………………………………………………… Шаронова А.М. Межэтнические отношения глазами студентов: на примере г. Москвы…. Шахматова Н.В. Модели взаимоотношения власти и социума через призму обществен-ного мнения………………………………………………………………………………………. Шаяхметова Р.Р. Оценка демографической ситуации населением Республики Башкорто-стан………………………………………………………………………………………………... Юркевич Г.П. Специфика социальной адаптации детей-инвалидов………………………... Содержание………………………………………………………………………………………

151 153

155

158

160 162 165

168

171 173

175 179

181 184 186

188

192

196 199

200

202

206 209

212

215 217 221


- 224 -


- 225 -

Научное издание

Общероссийская научно-практическая конференция

СОВРЕМЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

СОЦИАЛЬНЫХ ПРОБЛЕМ

октябрь, 2009

Сборник статей

Выпуск 2


Под общей редакцией сов. РАЕ Я.А. Максимова

Материалы опубликованы в авторской редакции

Подписано в печать 09.11.2009. Усл. печ. л. 19,8. Формат 70х108/16

Бумага типографская. Заказ №______

Тираж 200 экз.

Отпечатано в ООО «Научно-инновационный центр»

г. Красноярск, ул. Молокова, 1

тел. (8923) 335-6222

Documents

Современные исследования социальных проблем: Сборник статей Общероссийской научно-практической