ОглавлениеБиография М. А. Бакунина................................................................................................................2Основные идеи русского анархизма по Бакунину...........................................................................4

Коллективный анархизм...........................................................................................................4Идеология народнического движения...................................................................................11

Роль Михаила Бакунина в развитии анархизма.............................................................................13Список литературы...........................................................................................................................16

1

Биография М. А. Бакунина

Михаил Александрович Бакунин родился 18 (30) мая 1814 г. в имении своего отца Прямухино, которое находилось в Новоторжском уезде Тверской губерния. Отец Бакунина -- Александр Михайлович -- свою молодость провел за границей, куда был отправлен еще ребенком в семью своего родственника, русского полномочного министра в Италии. В свою очередь и А. М. Бакунин стал исполнять обязанности атташе русской миссии во Флоренции. По возвращении в Россию ему не понравилась придворная жизнь, он ушел в отставку и поселился в тверском имении. О свободомыслии А. М. Бакунина, объяснявшемся, по-видимому, обычной для XVIII – начала XIX в. аристократической оппозицией самодержавию, свидетельствует тот факт, что ряд лет он был связан с декабристами, поддерживая линию главы "Союза спасения" Н. М. Муравьева, а также и то, что он пытался освободить своих крестьян. По воспоминаниям М. А. Бакунина, детей отец воспитывал скорее в европейском, чем в русском духе, и хотя после восстания декабристов напуганный А. М. Бакунин резко переменил свое отношение к воспитанию детей и стал насаждать верноподданнический дух, однако свободомыслие уже успело увлечь юного Михаила, который во время декабрьских событий был двенадцатилетним подростком.Жизненный опыт М. А. Бакунина значительно умножился во время учебы в Петербургском артиллерийском училище (1828 – 1832) и службы в армии (1832 – 1834). Это были годы, по определению самого Бакунина, "новой действительности или, вернее, старой, но реставрированной, обновленной и укрепленной железной рукой императора" , годы, когда состоялось его первое знакомство с русской действительностью.

В 1834 г., выйдя в отставку, Бакунин поселился в Москве. Здесь он познакомился с Н. В. Станкевичем и В. Г. Белинским. В "Станкевически-белинсковском кружке", членом которого он стал, ярко проявился философский склад ума будущего социального мыслителя и деятеля. Н. В. Станкевич высоко ценил его "истинно спекулятивный талант", А. И. Герцен – великолепную способность развивать самые абстрактные понятия с ясностью, делавшей их доступными каждому. Когда в "Отечественных записках" в 1840 г. вышла статья Бакунина "О философии", автор был осыпан похвалами: В. Г. Белинский назвал статью "прекрасной", а редактор "Отечественных записок" А. А. Краевский расценил ее как образец философских статей на русском языке.

В 1840 г. Бакунин уехал за границу, сначала в Германию, где некоторое время учился в Берлинском университете у К. Вердера и Ф. Шеллинга; вскоре его захватила общественно-политическая деятельность, он установил контакты с А. Руге, В. Вейтлингом, П. Прудоном, К. Марксом и Ф. Энгельсом. В 40-х гг. Бакунин занимал позиции революционного демократизма просветительского толка, имевшего левогегельянскую основу; однако постепенно "практицизм" взял верх, и Бакунин порвал со всякой философской "метафизикой", а фактически -- со всякой теорией и философией.

За деятельное участие в революции 1848 – 1849 гг. он был дважды (судами Саксонии и Австрии) приговорен к смертной казни. В 1851 г. Бакунин был выдан Австрией правительству Николая I и после длительного заключения сослан в 1857 г. в Сибирь на поселение. В 1861 г., бежав из ссылки, он вновь включился в западноевропейское революционное движение.

К середине 60-х гг. взгляды Бакунина развились в более или менее целостное, анархическое по сути мировоззрение. Написанное в 1867 г. сочинение "Федерализм, социализм и антитеологизм" расценивалось им самим как работа, в которой он изложил все свои идеи --

философские, социально-политические и практические.

После разного рода попыток найти способ, которым можно было бы воплотить анархистские идеалы, Бакунин вступил в 1864 г. в Международное товарищество рабочих (I Интернационал), где вскоре развернул против К. Маркса и его единомышленников ожесточенную борьбу, пытаясь направить работу Интернационала в русло анархизма, особенно -- используя основанный им в 1868 г. тайный "Международный альянс социалистической демократии". В 1872 г. Гаагский конгресс исключил Бакунина из рядов Интернационала.

Во время франко-прусской войны 1870 – 1871 гг. Бакунин пришел к выводу, что единственным выходом из создавшейся угрозы победы Пруссии, за которой, по его мнению, могло последовать укрепление общеевропейской реакции, является социалистический переворот. В сентябре 1870 г. он -- в рядах восставших рабочих Лиона. Провозглашение Парижской коммуны вызвало у Бакунина всплеск революционного энтузиазма: он горячо приветствовал дело парижских коммунаров, впрочем, истолковывая смысл и задачи Коммуны по-анархистски.

В 1873 г. вышла книга Бакунина "Государственность и анархия", которая слыла многие годы главным трудом его жизни, хотя это произведение скорее литературно-публицистическое, нежели теоретическое, а содержащиеся в нем идеи в той или иной форме находили отражение и в более ранних работах. Но так или иначе "Государственность и анархия" вызвала оживленные отклики.

В работах Карла Маркса и Фридриха Энгельса "Мнимые расколы в Интернационале", "Альянс социалистической демократии в Международное товарищество рабочих", в работе Маркса "Конспект книги Бакунина "Государственность и анархия"", работах Энгельса "Бакунисты за работой" и "Эмигрантская литература" подвергнута критике деятельность Бакунина в западноевропейском рабочем движении, узость и сектантство его программы, центральный элемент бакунинского анархизма – его антиэтатизм, который они квалифицировали как "фанфаронады" о немедленной отмене государства и установлении анархии. Бакунинское мировоззрение, согласно Марксу и Энгельсу, – смесь прудонизма с коммунизмом, "фантастический социализм"; главным злом, которое следовало устранить, Бакунин считал государство как таковое.

Одно из важнейших направлений эволюции мировоззрения М. А. Бакунина в анархистский период -- его разрыв с прежним "революционным панславянизмом". Бакунин сумел подняться над локальными, узконациональными задачами российского освободительного движения. Ему принадлежат слова: "У нас нет отечества. Наше отечество -- всемирная революция". Своему другу Н. П. Огареву он писал в 1870 г.: "Ты только русский, а я интернационал". Горячо желая блага своей родине, Бакунин был беспощаден, бичуя недостатки российского общества. Поистине его патриотизм был взыскующим, критическим, революционным. Бакунин, не колеблясь, писал о патриархальности и неподвижности русского быта, лжи, алчном лицемерии, холопском рабстве в семейной и общественной жизни.

Эти обстоятельства следует иметь в виду, встречаясь в бакунинских работах с рядом весьма жестких высказываний и эпитетов, которые на поверхности выглядят просто как германофобские, юдофобские и др. При ближайшем рассмотрении оказывается, что эти высказывания в своем большинстве представляют собой критические характеристики

социально-политического порядка, и не больше того. Но, как говорится, из песни слова не выкинешь: выведенный из равновесия не столько собственно теоретической критикой в свой адрес, сколько грязными намеками и прямыми оскорблениями, Бакунин не раз давал волю чувству раздражения и даже озлобленности. С величайшим возмущением он писал: "Мне нужно доказывать, что я не вор"; и, "доказывая", он терял иногда голову и говаривал слова, которые никак не вписывались в его в целом интернационалистическое мировоззрение.

 Будучи в последний, анархистский период своей жизни в первую очередь участником западноевропейского революционного движения, Бакунин мечтал о том, чтобы подключить к нему Россию. В конце 60-х гг. он предпринял шаги к активизации контактов с революционными кругами в России, подготовив ряд прокламаций и обращений к русской революционно настроенной молодежи. Однако, введенный в заблуждение С. Г. Нечаевым, Бакунин некоторое время ориентировался на фактически не существовавшую в России революционную организацию.

Особым влиянием в России пользовались приложения к работе "Государственность и анархия", в которых, в частности, изложена программа российского революционного движения. Эти приложения оказали воздействие на русское народничество; сформировалось "бакунинское направление", носившее революционно-демократический характер и на определенном этапе выражавшее интересы широких трудящихся, особенно крестьянских масс. Из народнической группы "Черный передел", строившей свою программу на основе бакунинских идей и на заимствованных Бакуниным у Маркса элементах материалистического понимания истории, со временем вышли первые российские социал-демократы во главе с Г. В. Плехановым.

   В 60-е гг. Бакунин вновь обращается к философии. Хотя в анархистский период своей деятельности Бакунин недооценивал теорию, науку, отводя им роль лишь "верстового столба" на пути преобразуемой общественной жизни, "антитеологические", "антиметафизические" философские принципы он неизменно включал в свои программные документы. Будущая всемирная революция мыслилась им не только как политическая, экономическая и социальная, но также и как философская.

Основные идеи русского анархизма по Бакунину

Коллективный анархизм

Михаил Александрович Бакунин вошел в историю политической мысли не только как идеолог бунтарского направления в народничестве, но и как родоначальник и крупнейший представитель анархизма в России. Ряд факторов способствовал распространению анархистских идей в нашей стране. Прежде всего это был глубокий и длительный кризис самодержавного и крепостнического государства, ставший очевидным в середине XIX века и не преодоленный до конца в ходе непоследовательных буржуазных преобразований. Государство не пользовалось в русском обществе уважением. От критики его неэффективности, коррумпированности, оторванности от общества до свойственного анархизму полного отрицания государства, всего лишь один шаг.

Мелкотоварное производство, характерное для России с его психологией автономии и недоверием к государственному вмешательству, сохранение общинных традиций крестьянства, казачьего самоуправления, уклад жизни раскольников, называвших государство орудием антихриста, свидетельствовали о сохранении в народе традиций негосударственной

организации. Обширность территорий и пестрота национального состава России были таковы, что государственное устройство не было особенно прочным и глубоко проникающим. Под флагом единой и неделимой России многие земли и народы, не обладая суверенитетом, все же во многом продолжали жить по своим обычаям.

Изменение социальной структуры страны в результате развития капитализма, образование значительных по численности маргинальных слоев в лице неразвитого городского пролетаризма, люмпен-пролетариата и беднейшего крестьянства, резко критическое по отношению к властям настроение многих представителей интеллигенции создавали атмосферу нестабильности и революционных ожиданий.В этих условиях анархизм не только находил социальную опору, но и приобретал более радикальные, непримиримые формы в сравнении с западными образцами. Была у русского анархизма и еще одна особенность. Ориентируясь на социальную революцию с опорой на общину, он приобрел ярко выраженное коллективистское содержание.

С именем Бакунина связано зарождение и распространение идей так называемого коллективного анархизма – одного из распространенных в прошлом и нынешнем столетии движений ультрареволюционного социализма. Формирование политических взглядов русского революционера происходило в общественной атмосфере напряженных размышлений и исканий в период после неудачного восстания декабристов. Уже в первых его самостоятельных работах сквозь контуры гегелевского диалектического метода и философии истории проступало оригинальное политически ориентированное концептуальное мышление.

Анархистская теория Бакунина сложилась в середине 60-х гг. В работах“Кнуто-германская империя и социальная революция” (1871 г.),“Государственность и анархия” (1873 г.) и ряде других Бакунин излагает историко-социологическое и философское обоснование своей доктрины.

Последним словом науки Бакунин называл признание того, что “уважение человеческой личности есть высший закон человечества и что великая, настоящая цель истории, единственная законная, это – гуманизация и эмансипация – очеловечение и освобождение, реальная свобода, реальное благосостояние, счастье каждого живущего в обществе индивида. Ибо <...> коллективная свобода и благосостояние реальны лишь тогда, когда они представляют собою сумму индивидуальных свобод и процветании”. Первым человеческим законом, по Бакунину, является солидарность, ибо только коллективная трудовая деятельность способна освободить человека от ига внешней природы и благоустроить поверхность земли. Второй закон общества – свобода.

Свобода человека состоит в познании и признании естественных законов; эта свобода осуществляется лишь в обществе, которое не ограничивает, но, напротив, создает свободу человеческих индивидов. “Оно – корень, дерево, свобода же – его плод”. Человек свободен постольку, поскольку он признает равенство, свободу и человечность всех людей, окружающих его, которые, в свою очередь, признают его свободу и человечность, утверждал Бакунин.

Эта свобода, являющаяся закономерностью и целью истории, до сих пор нарушается. “До настоящего времени, – писал он, – вся история человечества была лишь вечным и кровавым приношением бедных человеческих существ в жертву какой-либо безжалостной абстракции: бога, отечества, могущества государств, национальной чести, прав исторических, прав юридических, политической свободы, общественного блага. Таково было до сих пор естественное, самопроизвольное и роковое движение человеческих обществ”.

Происхождение государства Бакунин рассматривает с идеалистических позиций. Природа человека двойственна. Лучшие ее черты и инстинкты - зародыш вольной безгосударственной организации будущего. Худшие - основа для возникновения государства. На дурных инстинктах и страстях, на предосудительных свойствах ума и характера людей “замешано”, по Бакунину, государство. Так, возникновение государства в Германии он связывает с тем, что “в немецкой крови, в немецком инстинкте, в немецкой традиции есть страсть государственного порядка и государственной дисциплины”. Идиотизм, глупость людей считаются им главным условием рабства. Однако и не единственным: государство исторически возникает “во всех странах от союза насилия, опустошения и грабежа”.

Государство означает “насилие, господство посредством насилия, замаскированного, если можно, и, в крайнем случае, бесцеремонного и откровенного”. В других работах это понятие Бакунин дополняет: “Если есть государство, то непременно есть господство, следовательно, и рабство; государство без рабства, открытого или замаскированного, немыслимо”. “Кто говорит государство и власть, тот говорит господство”.

История общества, согласно теории Бакунина, не была очеловечена по той причине, что общественная жизнь основывалась “на поклонении божеству, а не на уважении человека; на власти, а не на свободе; на привилегиях, а не на равенстве; на эксплуатации, а не на братстве людей”. Любая власть создает привилегии для обладающих ею, стремится прежде всего увековечить себя. “Человек, политически или экономически привилегированный, есть человек развращенный интеллектуально и морально. Вот социальный закон, не признающий никакого исключения”.

Независимо от формы любое государство стремится поработить народ насилием и обманом. Как считал Бакунин, “Макиавелли был тысячу раз прав, утверждая, что существование, преуспевание и сила всякого государства – монархического или республиканского все равно – должно быть основано на преступлении. Жизнь каждого правительства есть по необходимости беспрерывный ряд подлостей, гнусностей и преступлений против всех чужеземных народов, а также, и главным образом, против своего собственного чернорабочего люда, есть нескончаемый заговор против благосостояния народа и против свободы его”. Государство – не меньшее зло, чем эксплуатация человека человеком, и все, что делает государство – тоже зло: “И даже когда оно приказывает что-либо хорошее, оно обесценивает и портит это хорошее потому, что приказывает, и потому, что всякое приказание возбуждает и вызывает справедливый бунт свободы, и потому еще, что добро, раз оно делается по приказу, становится злом с точки зрения истинной морали... с точки зрения человеческого самоуважения и свободы”.

Государство, доказывал Бакунин, развращает и тех, кто облечен властью, делая их честолюбивыми и корыстолюбивыми деспотами, и тех, кто принужден подчиняться власти, делая их рабами. В любом человеке обладание властью воспитывает презрение к народным массам и преувеличение своих собственных заслуг. “Если завтра будут установлены правительство и законодательный совет, парламент, состоящие исключительно из рабочих, – писал он, – эти рабочие, которые в настоящий момент являются такими убежденными социальными демократами, послезавтра станут определенными аристократами, поклонниками, смелыми и откровенными или скромными, принципа власти, угнетателями и эксплуататорами”.

Бедствия, которые пережило человечество из-за церкви, государства, наследственной собственности и других абстракций, попиравших свободу и насаждавших неравенство, были, очевидно, единственным путем воспитания человеческого рода. “Государство есть зло, – писал Бакунин, – но зло исторически необходимое, так же необходимое в прошлом, как будет

рано или поздно необходимым его полное исчезновение, столь же необходимое, как необходима была первобытная животность и теологические блуждания людей”.

Вместо государства Бакунин помышляет создать после социальной революции новый строй, основанный на “идее свободы”. Свобода индивидов и ассоциаций выступает при этом как некий априорный принцип, определенным образом сочетаемый в его умозрительной концепции с принципом равенства, справедливости, солидарности, а также с требованиями анархистской программы. Важнейшими среди них стало в конечном итоге требование разрушения государства, а также всякого, опирающегося на принуждение авторитета, которые, как считали анархисты, в принципе несовместимы со свободой и равенством людей и коллективов. Но это не означает распада общественных связей. Государство заменяется федерацией свободных самоуправляющихся общин в духе Прудона.

Пьер Жозеф Прудон (1809—1865 ) нередко называется «отцом анархизма». Сын крестьянина, самоучка, проведший жизнь в тяжелом физическом труде и крайней бедности, Прудон был одним из немногих вождей социалистического движения XIX в., не принадлежавших к господствующим классам. С его именем связаны самоидентификация анархизма, разработка его основных социальных идей и их распространение в массах. В своих работах (главным образом, "Что такое собственность?" и "Философия нищеты") Прудон подверг очень резкой критике капиталистические отношения. Разрешение социального вопроса он искал не в области производства, а в области обмена и распределения. Отвергая крупную собственность как источник всех бед капиталистической модели, он стремился не к полному обобществлению средств и орудий производства - к коммунизму, а к увековечению господства мелкой частной собственности. В основу своих мыслей о преобразовании общества Прудон кладет теорию мютюализма (взаимности услуг). Общество должно быть преобразовано не путем социальной революции, а путем постепенного перехода орудий производства в руки отдельных рабочих, правда, объединенных в артели. Для этого, по мысли Прудона, необходимо создание "народного банка" с даровым кредитом. Во время революции 1848 г. Прудон приступил к организации этого банка, но его затея вскоре окончилась крахом. Прудонизм получил широкое распространение в странах с преобладанием мелкобуржуазных слоев населения - крестьянства и ремесленников - во Франции, Испании, Италии. Во Франции, родине Прудона, его теории пользовались большим успехом главным образом в начале 60-х годов; в I Интернационале прудонизм был также особенно силен до 1868 г., после чего его влияние стало падать. Прудонизм отразился также и на последующем рабочем движении Франции, превратившись в анархо-синдикализм, который является лишь видоизменением прудонизма, его приспособлением к новым условиям экономического и политического развития Франции.

Свобода индивида, по определению Бакунина, есть не что иное, как “отражение его человечности или его человеческого права в сознании всех свободных людей, его братьев, его равных”. Со всей определенностью он указывал на тесную взаимосвязь свободы с реальной возможностью удовлетворять материальные и духовные потребности, а также на тесную взаимосвязь свободы индивидуальной и свободы коллективной. “Коллективная свобода и благосостояние реальны лишь тогда, - утверждал Бакунин в работе “Кнуто-германская империя”, - когда они представляют собою сумму индивидуальных свобод и процветаний”. Сопоставляя индивидуальную и коллективную свободу, Бакунин склонен был видеть в достижении реальной свободы для каждого подлинную цель истории, а в уважении

достоинства личности - высший нравственный закон.

Все это свидетельствует о том, что анархизм М.А.Бакунина имеет коллективистские корни. Он стремится к организации общества и коллективной собственности снизу вверх посредством вольного объединения, ассоциирования людей, которые во взаимоотношениях друг с другом будут руководствоваться нормами нравственности. Бакунин считал, что только таким образом можно будет достичь свободы каждого. “Я становлюсь действительно свободным лишь благодаря свободе других, так что, чем больше количество свободных людей, окружающих меня, чем глубже и шире их свобода, тем распространеннее, глубже и шире становится моя свобода”. Свобода нужна для развития индивидом всех своих способностей и полного пользования ими путем воспитания, научного образования и материального благополучия. Отсюда следует, что свобода, по Бакунину, есть не самоцель, но то обязательное условие, наличие которого реализацию идеала будущего - анархоколлективистской организации общества.

С высоты своего идеала Бакунин опять возвращается к анализу сущности государства, его природы. Свобода никогда не уживается с политической властью, поэтому все властное, все построенное на принуждении должно безоговорочно отвергаться. Всякое государство по условиям и цели своего существования составляет диаметральную противоположность человеческой справедливости, свободе и нравственности. И поэтому нет большой разницы между полуварварской всероссийской империей и самым цивилизованным государством Европы.

Суть всякой государственной власти, всякого правительства в порабощении народа. Для народа, для трудящихся государство всегда останется тюрьмой, “хотя оно десять раз назвало себя народным и было разукрашено наидемократическими формами”. Следует иметь ввиду, что бакунинский пафос отрицания государственности во многом основывался на анализе действительных противоречий и антагонизмов современного ему буржуазного общества. “Граждане и рабы - антагонизм, существовавший в древнем мире и рабовладельческих государствах нового типа. Граждане и рабы, т.е. принужденные работники, рабы если не по праву, то на деле - вот антагонизм современного мира. Подобно тому, как древние государства погибли от рабства, так современные государства погибнут от пролетариата”.Вред государства проистекает, согласно Бакунину, из его эксплуататорской роли по отношению к обществу и личности. Государство “всегда гарантирует то, что находит: одним - их богатство, другим - их бедность; одним - свободу, основанную на собственности, другим - рабство, неизбежное следствие их нищеты; и оно заставляет нищих вечно работать и в случае надобности умирать для увеличения и сохранения богатства, которое является причиной их нищеты и рабства. Такова истинная природа и истинная миссия государства”.

Резкие контрасты наблюдаются и в правовых взглядах Бакунина. Все юридические законы по его мнению являются внешне навязанными, а потому деспотическими установлениями, они порабощают человека и одновременно развращают самих законодателей. Они враждебны свободе и противоречат естественному (человеческому) праву. В работе “Кнуто -германская империя” Бакунин провозглашал: “Одним словом, мы отвергаем всякое привилегированное, лицензионное, официальное и легальное, хотя бы вытекающее из всеобщего избирательного права законодательство, власть и воздействие, так как мы убеждены, что они всегда неизбежно обращаются лишь к выгоде господствующего и эксплуатирующего меньшинства в ущерб огромного порабощенного большинства. Вот в каком смысле мы действительно анархисты”. В “Революционном катехизисе” 1868 г. Бакунин выдвинул требование отмены всех действующих в европейских странах гражданских и уголовных кодексов на том

основании, что они противоречат “общечеловеческому праву”.

Праву политическому, официальному Бакунин противился не в меньшей степени, чем навязыванию догматов религии и церкви, оправданию привилегией богатства, привилегий знатности. За всеми этими учреждениями он видел скрытое насилие и политическое принуждение, то есть антигуманную порабощенную власть. Поскольку всякая власть, в представлении анархиста, зиждется на насилии, на пренебрежении к человеческой воле, то для того, чтобы уцелеть, она стремится расширить свои полномочия и воздействие путем подавления инициативы личности, группы и вообще любого объединения людей при помощи закона - закона, так сказать, собственного изготовления.

Бакунин звал к интернациональной анархической социальной революции, которая уничтожит капитализм и государство: “В настоящее время существует для всех стран цивилизованного мира только один всемирный вопрос, один мировой интерес – полнейшее и окончательное освобождение пролетариата от экономической эксплуатации и от государственного гнета. Очевидно, что этот вопрос без кровавой ужасной борьбы разрешиться не может”.

Задачу революции Бакунин видел в том, чтобы открыть дорогу осуществлению народного идеала, создать общую свободу и общее человеческое братство на развалинах всех существующих государств. При этом, настойчиво пояснял он, “свобода может быть создана только свободою”. “Свобода без социализма это – привилегия, несправедливость... Социализм без свободы это рабство и скотство”.

Будущее общество Бакунин представлял себе как вольную организацию рабочих масс снизу вверх, федерацию самоуправляющихся трудовых общин и артелей без центральной власти и управления: “Государство должно раствориться в обществе, организованном на началах справедливости”.Подробного и конкретного описания идеала анархии Бакунин не излагал, поскольку, по его глубокому убеждению, никакой ученый не способен определить, как народ будет жить на другой день после социальной революции.

Бакунина крайне тревожили намерения ученых-социологов (позитивисты школы О.Конта и др.) и доктринеров-социалистов (марксисты, лассальянцы, народники- лавристы) навязать пролетарским народным движениям свои проекты, втиснуть жизнь будущих поколений в прокрустово ложе абстрактных схем.

Бакунин писал, что наука, самая рациональная и глубокая, не может угадать формы будущей общественной жизни. Изучая и обобщая, наука всегда следует за жизнью, отражая ее не до конца и приближенно. Поэтому она может только определить и подвергнуть критике то, что препятствует движению человечества к свободе, равенству, солидарности. Социально-экономическая наука таким (критическим) способом достигла отрицания лично-наследственной собственности, государства, мнимого права (богословского или метафизического). На этой основе наука пришла к признанию анархии, “т.е. к самостоятельной свободной организации всех единиц или частей, составляющих общины, и их вольной федерации между собой, снизу вверх не по приказанию какого бы то ни было начальства, даже избранного, и не по указаниям какой- либо ученой теории, а вследствие совсем естественного развития всякого рода потребностей, проявляемых самой жизнью”.

Особенно резко Бакунин выступал против притязаний ученых на руководство обществом. Наука всегда только приближенно отражает жизнь, которая несравненно богаче абстракций. К тому же, все “научные предсказания” неизбежно фантастичны и утопичны. Возьмите современную социологию, писал он, – она несравненно богаче неразрешимыми вопросами, чем положительными ответами. Знание социологии предполагает серьезное знакомство ученого со всеми другими науками. Много ли таких ученых во всей

Европе? Не более 20 или 30 человек; если им доверить власть – получится нелепый и отвратительный деспотизм. Во-первых, они тут же перегрызутся между собой, а если соединятся – человечеству будет еще хуже: “Дайте им полную волю, они станут делать над человеческим обществом те же опыты, какие, ради пользы науки, делают теперь над кроликами, кошками и собаками”.

Надо высоко ценить науку и уважать ученых по их заслугам, утверждалБакунин, но власти им, как никому, давать не следует. “Мы признаем абсолютный авторитет науки, но отвергаем непогрешимость и универсальность представителей науки”. Наука должна освещать путь, но “лучше вовсе обойтись без науки, нежели быть управляемыми учеными... Ученые, всегда самодовольные, самовлюбленные и бессильные, захотели бы вмешиваться во все, и все источники жизни иссякли бы под их абстрактным и ученым дыханием”.

Корпорация ученых, облеченная властью, приносила бы живых людей в жертву своим абстракциям, возвеличивая свою ученость, держала бы массы в невежестве, довела бы общество до самой низкой ступени идиотизма, сделав его обществом не людей, но скотов, бессловесным и рабским стадом.

Эти (и еще более резкие) суждения Бакунина о зловредности и бесчеловечности правления ученых более всего связаны с его полемикой с теми теориями социализма, которые притязали на научное руководство обществом при помощи государства.

Бакунин попытался дать наиболее обстоятельную критику института государственности и его сторонников, в первую очередь марксистов. Сейчас, с высоты драматического опыта XX века, трудно сделать вывод о том, кто был более прав в этой полемике. С обеих сторон в ней присутствовала изрядная доля утопизма. К тому же рассуждения велись как бы на различных, не стыкующихся уровнях.

Никакая диктатура, полагал Бакунин, не может иметь другой цели, кроме увековечения себя, и она способна породить в народе, сносящем ее, только рабство. “Слова “ученый социалист”, “научный социализм”, – подчеркивал Бакунин, – которые беспрестанно встречаются в сочинениях и речах лассальянцев и марксистов, сами собой доказывают, что мнимое народное государство будет не что иное, как весьма деспотическое управление народных масс новою и весьма немногочисленною аристократиею действительных или мнимых ученых. Народ не учен, значит он целиком будет освобожден от забот управления, целиком включен в управляемое стадо. Хорошо освобождение!”

Кроме того, рассуждал Бакунин об идее диктатуры пролетариата, если пролетариат будет господствующим, то над кем он будет господствовать?Крестьянство, не пользующееся “благорасположением марксистов... будет, вероятно, управляться городским и фабричным пролетариатом”. Приверженцы государственного социализма, придя к власти, станут навязывать коммунизм крестьянам; для подавления крестьянского сопротивления и бунта они будут вынуждены создать могучую армию, возглавляемую честолюбивыми генералами из их среды, а затем они поручат своей бюрократии заведовать обработкой земли и выплачивать крестьянам заработок.

Неужели весь пролетариат будет стоять во главе управления? – спрашивалБакунин. Под народным управлением марксисты разумеют управление небольшого числа представителей, состоящих из работников. “Да, пожалуй, – рассуждал он, – из бывших работников, которые лишь только сделаются правителями или представителями народа, перестанут быть работниками и станут смотреть на весь чернорабочий мир с высоты государственной, будут представлять уже не народ, а себя и свои притязания на управление

народом. Кто может усомниться в этом, тот совсем не знаком с природою человека”.

В сочинениях Бакунина резко критикуется “авторитарный коммунизм”, стремящийся сосредоточить собственность в руках “фикции, абстракции” государства, именем которого общественным капиталом будут распоряжаться государственные чиновники, “красная бюрократия”. По его мнению, пролетариат должен разрушить государство как вечную тюрьму народных масс; “по теории же г. Маркса, – писал Бакунин, – народ не только не должен его разрушать, напротив, должен укрепить и усилить и в этом виде должен передать в полное распоряжение своих благодетелей, опекунов и учителей – начальников коммунистической партии, словом, г. Марксу и его друзьям, которые начнут освобождать по-своему. Они сосредоточат бразды правления в сильной руке, потому что невежественный народ требует весьма сильного попечения; создадут единый государственный банк, сосредоточивающий в своих руках все торгово- промышленное, земледельческое и даже научное производство, а массу народа разделят на две армии: промышленную и землепашественную под непосредственною командою государственных инженеров, которые составят новое привилегированное науко-политическое сословие”. “Они только враги настоящих властей, потому что желают занять их место...” – писал Бакунин о “доктринерской школе немецких коммунистов”.

Влияние анархистских идей на политико-правовую идеологию, преимущественно социалистическую, усиливалось по мере роста военно- бюрократических государств. Некоторые видные теоретики теории права и государства (например, Штаммлер) посвящали критике анархизма специальные сочинения. Критика предпринималась и идеологами государственного социализма. Так, по заказу правления социал- демократической партии Германии Г. В. Плеханов написал работу “Анархизм и социализм”, опубликованную в 1894 г.

Идеология народнического движения

Бакунин всячески подчеркивал, что свобода человека должна соизмеряться не с той свободой, которая отмерена и пожалована государством и его законами, а с той свободой, которая есть отражение “человечности” и “человеческого права” в сознании всех свободных людей, относящихся друг к другу как братья и как равные.

Что же противопоставлял теоретик анархизма юридическому закону? В этом пункте его программа была расплывчатой и лишена концептуальной завершенности. Он ратовал, как всегда, за абсолютную неприкосновенность и неотчуждаемость личной свободы и обращал свой мысленный взор способен к социальной революции, он “бунтарь по натуре”, из глубины народного духа в стране возникнут “новые формы свободной общественности”. Эта идея Бакунина о революционной избранности русского народа импонировала многим народникам.

Русское государство Бакунин рассматривал как институт, противостоящий народу. В пореформенный период, отмечал он, государство в полной мере раскрыло свою антинародную сущность, “окончательно раздавило, развратило русскую общину, уже и без того развращенную своим патриархальным началом”. Единственным выходом из создавшегося положения объявлялся для отдельных лиц разбой, “а для целого народа - всеобщий бунт, революция”. Перед грядущим бунтом Бакунин ставил две задачи: в экономической сфере - социальная революция, в политической - разрушение государства.Политическая борьба, выставление общедемократических требований не нужны, ибо в русских условиях такое направление борьбы выгодно одной буржуазии. Социальный переворот автоматически принесет с собой политические свободы. Добиваться же политических свобод до социального переворота - это значит играть на руку еще неокрепешей буржуазии. Поскольку единственно реальной политически сознательной

революционной силой была интеллигенция, постолькуименно российский “умственный пролетариат” должен поднимать на революцию мужика, этого “прирожденного бунтаря”, должен выступить “приготовителем, т.е. организатором народной революции”.

Все попытки бунтарей осуществить немедленно всеобщую социальную революцию без политики окончились неудачей и послужили горьким уроком для русских социалистов. Тем не менее в “Прибавлении “А” к “Государственности и анархии”, полемизируя против Лаврова и программы “Вперед!”, Бакунин доказывал, что ставка на предварительное разъяснение идей социализма ошибочна, ибо народ имеет свой давно выношенный идеал.

“Первая и главная черта - это всенародное убеждение, что земля, вся земля, принадлежит народу, орошающему ее своим потом и оплодотворяющему ее собственным трудом. Вторая столь же крупная черта, что право на пользование ею принадлежит не лицу, а целой общине, миру, разделяющему ее временно между лицами. Третья черта одинаковой важности с двумя предыдущими - это квазисвободная автономия, общинное самоуправление и вследствие этого решительно враждебное отношение к государству”.

Он полагал, что Россия и вообще славянские страны могут стать очагом всенародной и всеплеменной, интернациональной социальной революции. Славяне, в противоположность немцам, не питают страсти к государственному порядку и к государственной дисциплине. В России государство открыто противостоит народу: “Народ наш глубоко и страстно ненавидит государство, ненавидит всех представителей его, в каком бы виде они перед ним ни являлись”.

Бакунин писал, что в русском народе существуют “необходимые условия социальной революции. Он может похвастаться чрезмерною нищетою, а также и рабством примерным. Страданиям его нет числа, и переносит он их не терпеливо, а с глубоким и страстным отчаянием, выразившимся уже два раза исторически, двумя страшными взрывами: бунтом Стеньки Разина и Пугачевским бунтом, и не перестающим поныне проявляться в беспрерывном ряде частных крестьянских бунтов”.

Народный прогрессивный идеал не мог быть осуществлен до сих пор потому, что мешали такие черты русской жизни, как патриархальность, поглощение лица миром и вера в царя. Что касается православия, веры, то они в России не имеют такого значения, как католицизм и вообще религия в Западной Европе. Все эти негативные явления не могут сдержать русской социальной революции, ибо в стране присутствуют два важных ее условия: нищенское положение народа и его забитость, рабство. Чем хуже условия жизни масс, тем вероятнее взрыв. Надо лишь добиться истинной социально-революционной комбинации - соединить революционный инстинкт мужика и идейностью интеллигенции, которая, “Проведя между общинами живой ток революционной мысли, воли и дела”, заинтересовав революцией “лучших крестьян”, сможет “поднять вдруг все деревни“.

Социальные революционеры не должны ставить религиозный вопрос на первый план пропаганды, поскольку религиозность в народе можно убить только социальной революцией. Ее подготовка и организация – главная задача друзей народа, образованной молодежи, зовущей народ к отчаянному бунту. Эта задача, замечал Бакунин, не проста.

Всеобщему народному восстанию в России препятствуют замкнутость общин, уединение и разъединение крестьянских местных миров. Нужно, соблюдая самую педантичную осторожность, связать между собой лучших крестьян всех деревень, волостей, по возможности – областей, провести такую же живую связь между фабричными работниками и крестьянами. Бакунину принадлежит идея всенародной газеты для пропаганды

революционных идей и организации революционеров.

Призывая образованную молодежь к пропаганде, подготовке и организации всенародного бунта, Бакунин подчеркивал необходимость действий по строго обдуманному плану, на началах самой строгой дисциплины и конспирации. При этом организация социальных революционеров должна быть скрытой не только от правительства, но и от народа, поскольку свободная организация общин должна сложиться как результат естественного развития общественной жизни, а не под каким-либо внешним давлением. Бакунин резко порицал доктринеров, стремившихся навязать народу политические и социальные схемы, формулы и теории, выработанные помимо народной жизни. С этим связаны его грубые выпады против Лаврова, ставившего на первый план задачу научной пропаганды и предполагавшего создание революционного правительства для организации социализма.

Задача интеллигенции - вызвать эти бунты, не ожидая, когда пропаганда социалистических идей приведет к благим результатам и сознание мужика окончательно просветится. В действительности народникам-бакунистам не удалось поднять не только “все деревни”, но хотя бы отдельные районы. Их волевые импульсы мало влияли на общинно-патриархальное сознание русского мужика. Последователи Бакунина в народническом движении назывались “бунтари”. Неудача этих попыток привела к тому, что бакунистов- бунтарей потеснили (но не вытеснили) “пропагандисты” (или “лавристы”), ставившие задачей не подталкивание народа к революции, а систематическую революционную пропаганду, просветительство, подготовку в деревне сознательных борцов за социальную революцию. Бакунизм не смог из теории стать революционной практикой и привести к победе революции, хотя влияние анархизма сохранялось еще долго.

Роль Михаила Бакунина в развитии анархизма

М. А. Бакунин скончался 1 июля 1876 г. в швейцарском городе Берне. До сих пор продолжаются споры о месте Бакунина в истории западноевропейского и российского революционного движения. Анархисты рисовали портрет "революционного гиганта", находились публицисты, которые называли его "мощной личностью", "гигантом духа". Противники же Бакунина, наоборот, подчеркивали его ошибки и недостатки, зачастую пренебрегая мерой. Еще при жизни Бакунину пришлось пережить не только справедливую критику, но и жестокие обиды и оскорбления, когда его публично называли "правительственным агентом", "старым интриганом", мечтающим установить "деспотическую диктатуру в русском духе", зачисляли в "панславистский сброд" и т. п.

 Мифы о Бакунине оказались удивительно устойчивыми, и — что скрывать? — до сих пор некоторые из них преобладают, заменяя действительное знание о его идеях и деятельности. Бакунин много сделал для развития русской философской культуры 30-х гг. XIX в. Его антиэтатистские воззрения также во многом сохраняют свое значение: например, аргументы против "государственного социализма", авторитарных, бюрократических методов управления, его размышления об общественном самоуправлении и многие другие.

Из наиболее выдающихся продолжателей идейной миссии Бакунина можно выделить Петра Алексеевича Кропоткина (1842 — 1921). Будучи пытливым учёным, талантливым историком, высокообразованным человеком, он пытался подвести под анархизм какую-либо научную основу и аргументировано показать его необходимость, для него анархизм представлялся философией человеческого общества. Метод познания П. А. Кропоткина основан на едином для всех законе, законе солидарности и взаимной помощи и поддержки. Он стремился доказать, что дарвиновское положение о борьбе за существование следует понимать как

борьбу между видами и взаимопомощь внутри видов. Взаимная помощь и солидарность — двигатели прогресса. Характерной чертой всех работ П. А. Кропоткина является придание единичной человеческой личности особого значения. Личность — душа революции, и только учитывая интересы каждого отдельного человека и давая ему свободу самовыражения, общество придёт к процветанию. Спустя сорок лет Кропоткин, интеллектуальный наследник Бакунина, в окружении соратников вернулся из эмиграции в революционную Россию.

При работе над этим рефератом стало понятно, что история русского анархизма не ограничивается Бакуниным. Большое количество ссылок на русскоязычные сайты анархистской и либертарной тематики на страницах «Википедии» поначалу даже удивило. Либертарианство — более общее понятие (включающее в себя и анархизм в разных формах), обозначающее правовую философию, в основе которой лежит запрет на «агрессивное насилие», то есть правовой, а не этический запрет на применение силы или угрозы применения силы к другому лицу, или его имуществу, вопреки воле этого лица. В каком-то смысле это и есть бакунинская свобода, приведенная к современным экономическим, правовым и этическим реалиям. Вряд ли посетители сайта строят иллюзии относительно «мировой революции» и «федерации общин», однако в условиях глобализации можно протестовать против насильного навязывания государством непонятных налогов или вступления в ВТО. В век цифровых технологий идея о революционных организациях трудящихся, базирующихся на принципах взаимопомощи и коллективного самоуправления, воплотилась в оспаривании сложившегося в XX веке института авторского права на тексты, музыку и видео. Громкие судебные заседания в отношении, например, популярного торрент-трекера thepiratebay.org или сильная общественная дискуссия в отношении РАО (как навязанной насильно организации коллективного управления правами на объекты культуры и искусства) являются хорошими примерами нежелания пожертвовать индивидуальным ради мифического общественного. Анархизм внес свою лепту и в музыкальную культуру двадцатого века, подпитав отголосками своих идей панк-движение. В XXI веке анархизм — вполне живая политическая традиция, постоянно находящаяся в месте соприкосновения индивидуального и общественного.

Сегодня на российском политическом «шведском столе» навалены самые разные яства от всевозможных поваров идей и мыслей. Можно положить себе в голову, как на тарелку, правых, можно левых убеждений — разница, в сущности, невелика. Но одного сегодня точно не найти: анархия — мать порядка — совершенно вышла из моды. Даже самые ярые борцы с режимом, отчаянно вопящие о неких нагрянувших репрессиях, не готовы призывать к разрушительному русскому бунту. И это неудивительно: режим режимом, репрессии репрессиями, однако рушить вертикаль власти никто из истеблишмента не готов. Ибо его представители суть эта самая вертикаль, вернее, ее дизайнерское облачение. А ведь знавала Россия и другие времена, слыхала от весьма образованных и неглупых людей призывы крушить государственную машину и никогда не опускаться ни до каких диктатур. То была, конечно же, наивная утопия, проявление романтизма. Нынешние политики люди взрослые, циничные и хотят сесть за руль машины, а не разобрать ее на запчасти.Когда в пылу политических дискуссий мелькнет, бывает, утверждение, что нынешние злоупотребления кончатся очередным переворотом, хочется напомнить присутствующим, что в далекие разночинские времена бунтарские, разрушительные настроения вовсю исходили из недр революционно настроенной дворянской интеллигенции. А сейчас нет ни дворянской интеллигенции, ни призывов к бунту, ни живых парадоксов вроде анархиста Бакунина.«Ведь нельзя же всерьез считать последователем Бакунина бывшего лидера российских анархо-синдикалистов, а ныне заместителя секретаря президиума Генерального Совета

партии «Единая Россия» Андрея Исаева или тому подобных карикатурных анархистов типа киношного батьки Махно или нынешних «акаэмовцев» или «нацболов». Жирный, нечистоплотный, беззубый (последствия заточения в Петропавловской крепости), со свисающими лохматыми волосами, идейный фанатик, неистовый антиклерикал Михаил Бакунин выглядит гораздо симпатичнее гладких мальчикообразных приспешников нынешнего режима, всех этих грызунов, сурков, выхухолей и медведей, дерущихся за право быть «преемниками» и «наследниками». Можно быть уверенным, что не только Бакунин, но и его друзья и знакомые — Маркс, Энгельс, Прудон, Гарибальди, Герцен, Белинский, Огарев и даже Рихард Вагнер — не подали бы им руки». С этим особо не поспоришь.

Фигура Бакунина была нетипичной даже для своего времени. В международном революционном движении, конечно, хватало людей, способных генерировать оригинальные концепции, увлекать за собой сторонников. Бакунин же, в силу отсутствия талантов организатора, так и остался интеллектуальным одиночкой.

Список литературыМ.А. Бакунин «Государственность и анархия. Борьба двух партий в Интернациональном обществе рабочих» http://knowledge1871.narod.ru/Anarhism/Bakunin/GosudarstvennostiAnarhia.htm

М. А. Бакунин «Кнуто-германская империя и социальная революция» http://az.lib.ru/b/bakunin_m_a/text_0080.shtml

М.А. Бакунин «Революционный катехизис» http://ak-protest.narod.ru/revolytkatexiz.htm

В. Ф. Пустарнаков «М. А. Бакунин. Философия. Социология. Политика.» М., "Правда", 1989 http://az.lib.ru/b/bakunin_m_a/text_0020.shtml

П. Рябов Пьер Жозеф Прудон (альманах «Воронежский анархист» http://anarhvrn.ru/anarh/info/prudon.html )

М. Одесский, А. Кубрик «Бакунин» (статья в альманахе Moulin Rouge, май 2007 года, с. 24 http://moulin-rouge.telion.ru/2007/05/024 )

Портал Свободных людей (материалы на тему современного анархизма) http://free-people.pp.ru/2.html

Дополнительная литература

М. А. Бакунин «Исповедь» http://az.lib.ru/b/bakunin_m_a/text_0060.shtml

Г. В. Плеханов «Анархизм и социализм» (глава «Бакунин») http://www.1917.com/Marxism/Plehanov/Anarchy_and_Communism/Anarchy_and_Communism-03-03-00.html

П. Пирумова «Бакунин» Серия "Жизнь замечательных людей" М., "Молодая гвардия", 1970 http://az.lib.ru/b/bakunin_m_a/text_0030.shtml

Московский государственный университет имени М. В. ЛомоносоваФакультет вычислительной математики и кибернетики

Реферат

Михаил Бакунин: основоположник российского анархизма

выполнил аспирант 1-го года обучения

кафедры вычислительных методовТугунов А. А.

Преподаватель: Девятова С. В.

Москва2010

17