ФОРМЫ СУЩЕСТВОВАНИЯЯЗЫКА

Формы существования языка уже довольно четко установ-лены ж определены в лингвистической литературе. Все вместе икаждая в отдельности они были неоднократно рассмотреныв приложении к самым различным языкам. Это самостоятельныеязыковые структуры, естественно объединяющиеся в группы с раз-личной иерархией по признаку общности исходного материала ипотому в принципе доступные пониманию в пределах одного на-рода, но различающиеся по уровню совершенства, универсаль-ности и по преимущественным сферам использования. Последниедва обстоятельства имеют для нашей темы особо важное значе-ние. Здесь имеется в виду прежде всего оппозиция таких формсуществования языка, как народно-разговорная (обиходно-р'азго-ворная) и литературная в двух ее разновидностях: письменнойи устной, а также оппозиция диалектной формы языка (отдель-ного' диалекта, территориального или социального) и наддиалект-ной, а внутри последней — региональной и общенародной егоформы.

Под л и т е р а т у р н о й ф о р м о й , или литературным языком,понимается такая форма существования языка, которая характе-ризуется: а) нормативной обработанностыо в смысле отбора, ре-гламентации и усовершенствования норм (литературный язык,как выразился А. М. Горький, это язык, обработанный масте-рами); б) относительной универсальностью (полифункциональ-ностью,, ноливалентностыо) в смысле максимального охвата сферчеловеческой жизнедеятельности (относительной потому, что наопределенных этапах развития возможно сосуществование дличастичное разделение сфер с другими формами существованиятого же языка и даже с другими языками, как например в об-ласти науки, религии, государственной администрации, бытовогообщения и т. п.); в) относительной монополией в смысле охватаразличных подразделений данного народа (относительной потому,что возможно обслуживание, хотя бы неравномерное, одного на-рода двумя и большим числом родных литературных языков, какэто имеет место у армян, мордвы, марийцев, норвежцев, арабов,

53

албанцев); г) Максимальной стилистической дифференцирован-ностью.1

Литературная форма противостоит н а р о д н о - р а з г о в о р н о йпрежде всего по признакам обработанности и стилистическойдифференцированное™;, которые непосредственно связаны с ихструктурными особенностями и являются приметами высшегоуровня развития. Устная разновидность существует параллельнос письменной, но исторически может ей предшествовать.2

И все же подлинной обработанности, регламентированности инормативности литературный язык достигает лишь тогда, когдасложатся прочные традиции его письменной разновидности. По-этому именно эта разновидность имеет наибольшее право имено-ваться литературной.

Д и а л е к т н о й ф о р м е существования языка, и в ее терри-ториальной и в ее социальной разновидностях, посвящена обшир-нейшая литература, поэтому останавливаться на ней подробнонет надобности. Следует, может быть, напомнить лишь о некото-рых связанных с этим обстоятельствах.

В области структуры каждый диалект имеет заметные отли-чия от любого другого диапекта того же языка и от любой другойформы его существования. Но таких общих и обязательных при-знаков, которые отличали бы диалект как вид от языка как рода,не существует. Больше того, даже степень расхождения не даетничего определенного для решения этого вопроса. В литературенеоднократно отмечалось, что между такими самостоятельнымиязыками, как русский, белорусский и украинский, значительноменьшая степень различий, чем между диалектами хотя бы не-мецкого или китайского языков. Прав Б, А. Серебренников, ут-'верждающий, что здесь применимы лишь критерии социологиче-ского порядка, такие как возможность или невозможность взак-MonoHHMaHHHj наличие единого или разных литературных языков(для народов, их выработавших), наличие или отсутствие созна-ния этнической общности.3 Первые два критерия, как нетрудно

' И с а ч е н к о А. В. Материалы к IV Международному съезду сла-вистов. - В Я , 1958, № 3; Г у х м а н М. М. Литературный язык, - В кн.: Об-м е е ^ п Ы К О

с

8 л о а н и е ' Ф о р м ы существования, функции, история языка.

Р,™™^" С> Л и х а л е в пишет, что .созданию письменной разновидности рус-ского литературного языка предшествовало сложение его устной разновид-3 _ и*? я з

п

ы к а У с т н о й литературы, выходившей за чисто фольклорныерамки Это послужило причиной быстрого роста русской литературы в X I -Л и х а ч Л г Р 6 С ? в Р е м е н н ы х *»• М., 1950 Приложение, с. 29-30;М - л ! 1947, с lfi) п а д о п и с и и и х культурно-историческое значение.

д и а л ь н у Г ^ п Г Г ^ 1 1 6 ' " ' \®& Разграничению языка и диалекта спе-S S L S s T ™ 1 Л< й-.,^микоза. Она называет три при-шется з а в ™ о С Т Ь

Ф У н о ^ С ™ п Ш Й И с тРУк тУРн ый. Иод последним разу-it ЯЗЫКУ в MmnSrp n ' J й ч и н е н н о е „положение диалокта по отношениюс т о ™ Гобшие 1шп1Л \ тенданп^ Развития, открытость диалектной си-стемы (общие звенья у ряда диалектов), бблыпая проницаемость на всех54

понять, приложимы далеко не ко всем случаям. И остается, соб-ственно, единственный надежный и всеобщий критерий — созна-ние этнической общности. Хоть он и кажется недостаточно объек-тивным, но ни один другой признак по" своей универсальностиконкурировать с ним, видимо, не может. \

Диалект — категория историческая. Дробление языка на диа-лекты возникает в условиях первобытнообщинного строя прежде,всего как результат филиации племен. Наибольшего размаха онодостигает при феодализме, хотя и тогда, и даже в дофеодальный,доклассовый период истории общества рождаются тенденции, на-правленные на интеграцию диалектов, на образование диалект-ных ареалов и сложение наддиалектных форм языка. Капитализмвместе с формированием наций порождает процессы стираниядиалектных различий, в чем ведущая роль принадлежит литера-турной форме языка. Развитие последней постепенно должнопривести Б конечном счете к полному устранению диалектнойдифференциации языка. Именно поэтому Б. А. Серебренниковговорит, что капитализм:, а в еще большей мере социализм делаютдиалект категорией деградирующей, пережиточной.4 Об этом, т. е.о •вытеснении литературной формой языка всех остальных егоформ, и в первую очередь диалектов, пишет в той же книге иМ. М. Гухман, внося важное хронологическое уточнение. Завер-шающую стадию этого процесса она связывает с эпохой высокогоразвития нации, возражая против распространения ее на весьпериод существования этой формы этнической общности.5

Понятие «диалект» предполагает два вида членения языка:территориальное (горизонтальное) и социальное (вертикальное)'.Противопоставление этих двух разновидностей диалекта не мо-жет считаться абсолютным, поскольку в эпоху развитого капита-лизма первоначально чисто территориальные подразделения на-рода становятся в какой-то степени также и социальными егоподразделениями. С ростом противоположности между городом идеревней территориальные диалекты становятся почтп исключи-тельной принадлежностью класса крестьян,6 тогда как городскиедиалекты, полудиалекты, интердиалекты (своеобразные локали-зованные койне) складываются преимущественно в среде рабо-чих, ремесленников, торговцев и мелких служащих.

С другой стороны, всем социальным диалектам свойственныразличия территориальные, причем это касается речп не только

уровнях системы и как ео следствие — бблыпая вариантность. Как видим,к здесь структурный признак поставлен на последнее место. Причем такиеото частные проявления, как зависимость и открытость, едва лп можносчитать чисто структурными (см.: Б а р а н н и к о в а Л. И. О разграниченииязыка и диалекта. — В кн.: Язык и общество. М., 1968, с. 170—178).

4 Общее языкознание..., с. 452.5 Там же, с. 530—532.6 Ф и л и н Ф, П. К проблеме социальной обусловленности языка. — ВЯ,

1966, № 4, с. 36.

55

крестьян, но и людей других профессии и социальных групп, не•только повседневных, но и ситуативных средств общения. Все,эти формы существования языка, как отмечает Б. А. Серебрен-ников, имеют специфические черты только в области лексики ине имеют их в системе грамматики.7 Поэтому он считает, чток социальным разновидностям языка термин «диалект» непри-меним, и именует их не диалектами, а «социальными вариантамиречи», отмечая при этом, что они ближе стоят к речевым стилям,чемк диалектам.8 Однако и близость к стилям здесь весьма отно-сительна. Степень этой близости достаточно высока у различныхарго и прочих «тайных» языков, поскольку, по справедливомузамечанию Д. С. Лихачева, владеющие ими люди используют пхтолько при определенных ситуациях, свободно переходя в про-чих случаях к обычной речи,9 но она значительно ниже у речиносителей городских диалектов, профессиональных групп и т. п.,где таких свободных переходов от одной ч|>ормы языка к другойуже не наблюдается. Поэтому целесообразность отказа от тер-мина «социальный диалект» остается все же сомнительной.

По вполне обоснованному мнению В. М. Жирмунского, «тра-диционное деление диалектов на территориальные и социальныев сущности является мнимым . . . всякая территориальная диа-лектология в соответствии с самой языковой действительностьюдолжна быть и диалектологией социальной».10 Однако это бес-спорно лишь для относительно поздних периодов общественногоразвития, исторически же эти формы существования языка воз-никали раздельно, взаимодействовали друг с другом, что нередкои приводило к образованию смешанных, территориально-социаль-ных диалектов.11

Сложнее всего противопоставление народпо-разговорной и об-щенародной форм существования языка. Под народио-разговор-пой, или обиходно-разговорной, формой понимается любая альтер-натива литературной форме, кроме разве что тайных языков каксредств ситуативного общения. Под общенародной формой пони-мается любая альтернатива регионально или социально ограни-ченных форм, включая и тайные языки. Общенародным можетбыть и народно-разговорный язык, и литературный язык на выс-шем этапе своего развития, когда он становится достоянием всехподразделений соответствующего народа. Это позволяет говоритьтакже о разговорной (народно-разговорной, обиходно-разговор-ной) и литературной формах (письменной — устной), о локалп-

7 Общее языкознание.... с. 491—4948 Там же, с. 496—497.' Л и х а ч е в Д. С. Арготические слова профессиональной рели.—

М *1964 а Г з 7 3 е г р ш м а т и к и и л е К с и к и современного литоратурпого языка.10 Ж и р м у н с к и й В. М. Марксизм и социальная лингвистика —

В гаг.: Вопросы социальной лингвистики. Л., 1969 с 23 л и п г в г а у г ш г а <

ж™т>ш1™^™™™*уСотпТ™Т «ФРИИфиааьшях'двалоктоп в разныхисторических условиях,-В да; Энгельс и языкознание, М., 1972, с, 101.

50

зованной (территориально гч социально), или диалектной (в тоМчисле регионально ограниченной наддиалектной) и общенародной(разговорной ~ литературной) формах.

Здесь— два разных принципа членения совокупности формсуществования языка: первый — степень обработанности языка,второй — степень его распространенности. Совмещение обоихпринципов может дать ж такую более .расчлененную классифика-цию основных (не ситуативных) форм: локализованно-разговор-ная, или диалектная, и общенародно-разговорная, локализованно-литературная, опирающаяся на один из местных диалектов ирассчитанная на обслуживание не всего народа, а его локальной(диалектной) группы, и общенародно-литературная. Первые двеобычно охватываются понятием «народно-разговорный язык».,вторые две — понятием «литературный язык».

Так в чем же разница между народно-разговорной и обще-народной формами существования языка? Народно-разговорнаяформа может быть диалектной, наддиалектной типа региональ-ного койне, но теоретически может быть и полностью общенарод-ной, о чем можно было бы говорить как о реальности тогда,когда какой-нибудь нелитературный язык (или нелитературнаяформа языка) сумел бы в самом себе полностью преодолетьдиалектные различия, образовав единый для всего народа универ-сальный разговорный стандарт.

Общенародная форма может быть унифицированной, стан-дартной, и неунифицированной. Наибольшая унифицированностьбудет свойственна литературному языку, в первую очередь егописьменной разновидности, на высших этапах развития, когданормы литературного языка для всего народа станут единствен-ными и общеобязательными. Как только что говорилось, пол-ностью унифицироваться, т. е. преодолеть диалектные различия,теоретически может и разговорная форма. Практически же сей-час можно говорить лишь о различных степенях унифицирован-ности неполностью унифицированных языков. Из немногих отно-сительно монолитных языков назовем исландский ж чукотский.

Даже у самых передовых наций современности, обладающихнаиболее развитыми литературными языками, наряду с послед-ними существуют иные формы языка, в первую очередь диа-лекты. Поэтому общенародность какой-либо одной из форм суще-ствования языка и здесь условна. Тем более она условна в прило-жении к языкам менее развитых наций и особенно к языкамнародностей. В. 'В. Виноградов писал, что единственно реальнойформой существования языка народностп является совокупностьего местных диалектов. Попытки отыскать у них «единый обще-народный язык», до его мнению, оказались тщетными.12

12 В и н о г р а д о в В. В. О преодолении последствий культа личностив советском языкознании. — В кн.: Теоретические проблемы современногосоветского языкознания. М., 1964, с. IS.

57

Это справедливо по отношению к большинству современныхнародностей Советского Союза, у которых не сложилось ни койне,ни литературной формы языка, или если они и сложились, то неуспели еще достаточно укорениться. Так, например, эвенки до со-здания на их языке письменности (до начала 30-х годов XX в.)повседневно говорили, а большинство еще и сейчас говорят каждыйтолько на своем диалекте при весьма сложном диалектном чле-нении их языка. Этот язык разбивается на три наречия: южноес 11, северное с 6 и восточное с 18 говорами.13 Трехступенчатаядиалектная иерархия характерна для лезгинского языка. Иссле-дователи выделяют в нем 3 группы диалектов: кюринскую, са-мурскую и кубинскую. Первая из них охватывает 3 диалекта, вто-рая — 2. Каждый диалект разбивается' на ряд говоров. Крометого, 4 говора занимают изолированное положение.14 Не менеесложно обстоит дело в хантыйском языке. Здесь выделяются двадиалектных массива: западный и восточный. К западному отно-сятся три наречия, распадающиеся каждый на ряд говоров. К вос-точному—два наречия с двумя говорами каждое. Всего говоровнасчитывается 13, причем некоторые из них в свою очередь де-лятся на 2—3 подговора.15

Несмотря на столь значительную раздробленность этих и мно-гих других подобных им языков, предполагающую порой весьмасерьезные структурные расхождения, каждый из говорящих надиалектах этих языков осознает свою языковую общность со всемипредставителями того же народа. Каждый говорит на своем диа-лекте, но носители разных диалектов одного языка, во всякомслучае территориально смежных, понимают друг друга. Именноэто и следует расценивать в подобных случаях как общенарод-ность языка.16

В подобных случаях рождающаяся литературная форма языкаопирается, как правило, на один из диалектов. Но возможени иной путь — сложение в дописьменный период интегрирован-ной, н а д д и а л е к т н о й ф о р м ы языка, обслуживающей иливесь народ, или какой-либо из диалектных ареалов (группу смеж-ных в территориальном и структурном отношении диалектов)в особых сферах человеческой деятельности: в устной поэзии,в публичной речи, в судопроизводстве, в религиозном ритуале,в календарных и родовых празднествах и т. п. Такого рода койнеповышенного стиля служит базой литературной формы языкав этих случаях. Наиболее близким к нам по времени примеромэтого может служить аварский «болмац» и его роль в формирова-ло* Р Д Р Е С v a V ^ n C o 3 ! a £• А > Э в е н к ийокий язык.-В кн.: Языки наро-дов ьиы/, т. V. Л., 1968, с. 68.

с 5 4 2 М в Й 3 1 а Н О В а У ' Л " Л е з г а н с к и й язык. —Там же, т. IV. М., 1967,

с. 320,'з38~ез™КИН Н # И# Х а н т ы й с к и й язык.-Там же, т. III. M., 1966,10 Поливанов Е. Д. За марксистское языкознание. М., 1931, с. 55.

58

нии норм младописьменного аварского литературного языка.17

Здесь языковые образования типа «болмац» с известными оговор-ками можно считать общенародными.

В последние годы в лингвистической литературе все большеи больше внимания уделяется подобным наддиалектным койне,18

которые не вытесняют диалекты, но вступают с ними во взаимо-действие, распределяя между собой сферы общественной деятель-ности. Диалекты продолжают господствовать в повседневнойбытовой речи, а койне постепенно завоевывают все большее и боль-шее место в укаванных ранее о'собых сферах повышенноготипа.

В связи со сказанным выше может быть поставлена под сом-нение целесообразность оперирования термином «общенародныйязык», поскольку его содержание .идентично содержанию тер-мина «язык» в определенном его понимании и эпитет «общена-родный», собственно, ничего не добавляет. Не случайно М. М. Гух-ман отмечает крайнюю расплывчатость интересующего насГ тер-мина, который приобрел популярность в результате лигвистичес-кой дискуссии 1950 г. и стал употребляться в различных смыслах,обозначая то форму языковой коммуникации, противостоя-щую литературному языку, то совокупность диалектов, противо-стоящую отдельному диалекту, то известный инвариант строевых-признаков, объединяющий все диалекты.19 Это один из тех слу-чаев, когда в науку окольным путем проникает какой-либо тер-мин, получает по разным причинам хождение, а потом деятелипауки подбирают этому термину близкое к его этимологии содер-жание — одни одно, другие другое, третьи-третье.

От этого термина вполне можно было бы отказаться, если быпе отсутствие упорядоченности лингвистической терминологипвообще и не многозначность термина «язык» в частности. Удоб-ство этого термина только в том, что под ним можно разуметьсовокупность территориальных и социальных диалектов, которуючасто бывает нужно противопоставить отдельному диалекту, ичто с его помощью можно избежать введения такого нелепого тер-мина, как «языковая форма языка». Только в этом и ни в какомдругом смысле употребляется этот термин и здесь.

Как форма существования языка общенародный язык (обще-народная форма языка) противостоит диалектной форме, но пепротивостоит непосредственно народно-разговорной -форме. Эточлены разных, лежащих параллельно оппозиций. Противопостав-ляться друг другу могут оппозиции в целом и пх члепы внутри

17 М и к а и л о в Ш. И. Литературные языки Дагестана. — ВЯ, 1955,№ 6, с. 98.

18 Историю разработки этой проблемы п ее дальнейшее углубление саг.:Д е с н п ц к а я А. В. Наддиалектныо формы устной речи П:пх роль в псто-рии языка. Л., 1970. — См. также статьи А. В. Деснпцкой, В. Н. Ярцевой иМ. М. Гухман в кн: Энгельс и языкознание М., 1972,

19 Общее языкознание,,., с. 529,

59

каждой из них. Противопоставлять же общенародный язык, вы-деляемый по степени распространенности, народно-разговорномуили литературному, выделяемым по степени обработанности, ни-как нельзя.

С другой стороны, эта иерархия опозиций позволяет говоритьи о таких комплексных противопоставлениях, как а) диалектно-разговорная форма (бесписьменный диалект) ~ диалектно-литера-турная форма (литературный язык на базе одного диалекта илигруппы их, сосуществующий с литературным языком на базедругого диалекта или другой группы диалектов того "же языка,что характерно для начальных, донацирнальных этапов развития

. многих литературных языков) или б) общенародно-разговорнаяформа (совокупность устных, необработанных форм существова-ния одного я^ыка) ~ общенародно-литературная форма (единыйобщеобязательный обработанный стандарт будущего).

Оппозиция: диалектная форма ~ общенародная форма можетвключать и третье, необязательное звено — койне, которое зани-мает среднюю, переходную, позицию. Койне" можно определитькак средство междиалектного, а иногда и межнационального об-щения, возникающее первоначально в торговых, военных иликультурных целях на базе одного из группы близких диалектов,постепенно впитывающее в себя также и некоторые специфиче-ские особенности других диалектов (иногда и языков). Это, на-пример, койне в прямом и исходном значений слова как меж-диалектная разновидность древнегреческого языка, сложившаясяв конце IV века до н. з. на базе диалектов Аттики и постепенно,в начале н. э„, вытеснившая почти полностью древние диалекты;дагестанский болмац как разновидность аварского языка, вырос-шая на базе северной диалектной группы и послужившая осно-вой для аварского литературного ,языка; общебразильский язык(lingua general brasilica) как средство общения разноязычныхнародов Бразилии.20

Койне возникали-преимущественно в донациональиый периодчаще в городах, но также в сельской местности, и играли боль-шую роль в сложении литературных и национальных языков,ъ унификации и распространении их норм, Известна роль мо-сковского городского койне в становлении общерусского языка,аналогичная роль пекинского и ряда областных койне в Китае,койне города Эдо в Японии, койне Лондона в Англии.

Своеобразные «койне» как результаты междиалектной унифи-кации языковых норм возникают и у вполне развитых наций.Имея в виду русских, Ф. П. Филин пишет, что сейчас сфераупотребления территориальных диалектов чрезвычайно сузилась,ьолылинство сельского населения говорит теперь или на лите-ратурном языке, или на своеобразных койне, переходпых от тра-

М М Г ™ С ™ * Г 8 ч Ы Ш б С™ЬИ A l В- Деюицрой, В. Н. Ярцевой вж. м. хухман в книге «Энгельс и языкознание».

60

диционной диалектной речи к литературному языку. Причинаэтого — повышение общего уровня образованности и начитан-ности.21 Здесь койне понимается как сплав диалектных нормс литературными, как определенная ступень процесса вытеснениялитературной формой русского языка его диалектных форм.

С еще более своеобразным пониманием койне мы встречаемсяв одной из статей Т. А. Вертагаева, который считает его разно-видностью «системы элементов, понятных и доступных всем но-сителям данного языка, независимо от тех языковых подразде-лений, на которых они говорят»,22 т. е. от их принадлежностик тому или иному конкретному диалекту. Иными словами, здесьимеется в виду некий языковый инвариант, некая абстрактнаясистема языка, составленная из диалектных норм; пользующихсянаибольшей общеупотребительностью и общепонятностью в раз-нодиалектной среде того народа, который не^выработал единогообщенародного устного языка до формирования языка литетза-турно-письменного, как это характерно, например, для бурят.Такая абстрактная система может, но мнению Т. А. Бертагаева,служить лучшей базой для выработки норм литературного языка.

Привнесение значительного элемента искусственной гибриди-зации и механического упрощения дает близкие к койне по со-циальному назначению я з ы к и м е ж н а ц и о н а л ь н о г о обще-н и я , так называемые «креольские» языки типа pidgin Englishв портах Южного Китая, lingua franca на Средиземноморскомпобережье,' негритянско-английские, негритянско-французские,негритянско-португальские языки в Африке.23 В. Ю. Розенцвейгсчитает креольские языки продуктом особого вида двуязычия.У них единый план выражения, но он взят из другого языка.Часто, пишет он дальше, их рассматривают как результат сме-шения грамматики первого языка с лексикой второго. На самомже деле здесь не смешение, а предельное упрощение грамма-тики.24 Сюда же тяготеет кяхтинское (маймачинское) наречиене то русского (по лексике), не то китайского (по грамматике)языков, о котором упоминал И. А. Бодуэн де Куртенэ.25

К особым формам существования языка в какой-то степенпможно отнести существующее у некоторых народов противопо-ставление м у ж с к о г о и ж е н с к о г о языков. Б. П. Ардентовприводит сообщение Н. Фрида о наличии у женщин карпбов (пн-дейское племя в. Гватемале) потайного языка, непонятного муж-.

21 Ф и л и н Ф. П. К проблеме социальной обусловленности языка, с. 37.22 Б е р т а г а е в Т. А. О койне и о путях развития национальных язы-

ков.—В кн.: Развитие литературных языков народов Сибири в советскуюэпоху. Улан-Удэ, 1965, с. 82—88, 94.

23 См. в связи с этим статью «К вопросу о языковом смешении» в кн.:Ш у х а р д т Г. Избранные) статьи по языкознанию. М., 1950, с. 174—184.

*24 Р о з е п ц в е й г В. 10. О языковых контактах. — ВЯ, 1963, № 1, с.Пб.2S Б о д у э н до К у р т е н э И. А. Избр. труды по общему языкозна-

нию, т. I. М., 1963, с. 366; т. И, с. 344.

6i

чинам.26 У другого индейского племени яна (Калифорния, США)языки мужчин и женщин имеют разный словарный состав.27

Чаще же различия касаются только фонетики, закономерных со-ответствий одних звуков в речи мужчин другим звукам в речиженщин. С этим мы встречаемся в языках некоторых народовСССР.

Так, например, по свидетельству В. Г. Богараза-Тана, у чукчейнаблюдается особое женское произношение некоторых звукови звукосочетаний. Мужскому с и г || женское с, мужскому rk иeg || женское ее; например, ramkbcgbix || саткьесьп 'народ' reqa-гкьп || седэссьп 'что ты делаешь'. Оленеводы-мужчины, особеннов западных говорах, опускают согласные t, n, иногда г междугласными, а женщины этого не делают, поэтому мужским qat,garjmitlffit, nbtvaqat || женские gorat 'олени', gsejmitlinaet 'онивзяли' nbtvaqenat 'они живут'.28 Разница, как видим, довольнозначительная, но это не больше как особенности произношениянекоторых звуков, небольшой их части.

Нечто подобное отмечено в юкагирском языке, где мужскомус II женское с, мужскому g || женское 3 -29 Об этих различияхв мужском и женском произношении упоминает Н. С. Трубецкойи приводит со ссылкой на Г. Д. Санжеева в пример еще дархат-ский диалект халха-монгольского языка, где все непередние глас-ные у женщин несколько продвинуты вперед и потому.мужскими, о, а-1| женские и, о, а, мужским же и, о, а || женские и, б, а.Кроме того, мужскому фрикативному х II женский взрывной к.30

Степень расхождения в этих и большом числе подобных случаевне превышает расхождений между очень близкими говорами од-ного диалекта. Во всяком случае взаимное понимание приближа-ется к максимальному.

Особыми формами существования языка можно считать ри-т у а л ь н ы е я з ы к и , 3 1 к а с т о в ы е я з ы к и в Индии, различныеж а р г о н ы ^ и а р г о . Все эти разновидности языка связанымежду собой общностью социальной цели, которая противопостав-ляет их всем прочим разновидностям. Если прочие предназна-чены прежде всего для объединения с помощью языковых кон-тактов всего народа, его территориального или социального под-разделения, а в других случаях —той или иной совокупности

^ А р д е н т о в Б. П. Введение в языкознание. Кишинев, 1967, с. 77." С т е п а н о в Ю. С. Основы языкознания. М„ 1966, о. 176." Б о г о р а з В . Г. Луораветланский (чукотский) язык.•— В кн.: Языки

и письменность народов Севера, ч. III. М. — Л., 1934, с 7—8 Сейчас этиразличия постепенно стираются. Женское произпошение сближаетсяс мужским. *

зо Ф ° Х 2 Л Ь С О И В. И. Одульский (юкагирский) язык.-Там же, с 158.si А Р У б е Ч к о и И. С. Основы фонологии. М., 1960, с. 26.

•ma-m^t^9 с Р о б щ а е т > ч т о У эскимосов (видимо, аляскинских) «знахариххшхТс^гГ ***&*§' н е п о п

т

я

т

т н У ю Для тех, кто не является членомш я я ш к о з ™ * YTVP a Я З Ш < 1 ~ Ц и т > п о «=•'• З в о г и н ц е в В. А. Исто-М 1985 с 252 И Ш < 0 В В °ТОрКах и и з л е т епиях, * П. Изд. 3.ДО

народов, то ритуальные, Кастовые языки, жаргоны, арго, а тайжемужские и женские языки в случае их резкого расхождения,имеют в известном смысле противоположную основную цель —изолировать определенную, иногда небольшую часть народаот остальной его массы путем устранения возможности взаимо-понимания.

Конечно, объединение и разграничение как диалектически свя-занные между собой противоположности предполагаются и в томи в другом случаях. Основные формы существования языка объе-диняют известные совокупности людей, одновременно противо-поставляя их другим совокупностям, а рассматриваемые здесьособые разновидности изолируют более узкие совокупности лю-дей, одновременно объединяя тех, кто входит в данныесовокупности.

И дело не в количественных отличиях этих совокупностей, ав том, какая главная цель при этом преследуется. В первом слу-чае это объединение, а разграничение возникает само собой какнеизбежная оппозиция объединения. Никакого элемента пред-намеренности в этом разграничении нет и быть не может. Не-которое исключение составляют лишь колониальные креольскиеязыки, которые в равной мере объединяют разноязычных людейи создают возможность для пришельцев говорить между собойна родном языке, не полностью понятном аборигенам. Но ив этом случае главная и исходная задача — обеспечить хотя бычастичное взаимопонимание. Во втором же случае главная за-дача — пресечь возможность понимания речи отдельной социаль-ной группы внутри народа всеми остальными ,его группами, при-чем элемент преднамеренности здесь не только возможен, но вкакой-то степени и необходим.

О таком принципиальном различии целей, правда тольков приложении к жаргонам, справедливо говорит Ю. G. Степанов.32

С этой точки зрения, однако, трудно согласиться с ним, когдаон в то же время считает арго разновидностью жаргона, чтосамо по себе уже спорно, и относит его к числу социальныхдиалектов.33 Ведь никакой диалект, в том числе и социальный,не преследует цели изоляции. Последняя является причиной воз-никновения и существования диалекта — имеется в виду тер-риториальная или социальная изолированность общности людей,являющихся носителями диалекта,— но изоляция такой группывовсе не служит целью образования диалекта. Во всяком случаени тени преднамеренности здесь нет.

Правда, в отдельных случаях диалектная речь — в особой сте-пени это касается социальных диалектов — может быть исполь-зована при определенных ситуациях с целью исключения пз не-посредственного контакта части присутствующих, но это не ти-

32 С т е п а н о в 10. С. Основы языкозпаиня, с. 182.33 Там жо, с. 183.

63

питано Для диалектной речи (равноценный способ — сказатьчто-либо одному из присутствующих на ухо). Главная его цельиная. А вот арго, если понимать его не как ограниченный наборпрофессиональных терминов, а. как язык с особой системой,во всяком случае лексико-фразеологической, как раз и имеет своейглавной, если не единственной, целью сделать непонятным дляокружающих смысл разговора между людьми одной профессии.

• G большим основанием арго, как уже было сказано,можно сопоставить с особыми стилями речи, характерными длясреды узких специалистов по каким-либо областям знания, тех-ники, культуры, когда речь в целях ее уточнения и тем самыммаксимальной доходчивости пересыпается узкоспециальнымитерминами и выражениями, часто заимствованными из иных язы-ков, что делает ее чаще всего непреднамеренно непонятной длянеспециалистов. Впрочем, в особых случаях такая в некоторомроде макароническая речь может ставить перед собой и цельизоляции, что свойственно, например, обмену мнениями междуврачами в присутствии больного. Но здесь все же нет особойструктуры языка, нет даже особого ее сколько-нибудь целостноголексического уровня, что обязательно для группы форм сущест-вования языка, в которую входит арго.

К этой группе довольно близко примыкают те- относительноредкие случаи противопоставления мужского и женского языков,когда последние исключают взаимопонимание, и этот изоляцио-низм служит главной причиной и целью их сосуществования.

Кроме того, существенное различие между социальными дна-лектами и «тайными языками» типа арго состоит в том, что пер-вые для отдельного их носителя универсальны и достаточны)тогда как вторые по самой своей природе не могут считатьсяни универсальными, ни достаточными, обслуживая не весь на-род, а лишь небольшую его группу, и не во всех случаях жизни,а лишь при особых ситуациях общения.

Едва ли можно согласиться с широко распространенным мде-нием, которого придерживается и Ю. G. Степанов, что под поня-тие «жаргон» можно подвести и все случаи пользования в пре-делах определенной социальной среды иноязычной речью.34

имеются в виду случаи, характерные для русской аристократиипервой половины прошлого века, которая была двуязычной яряОДНОЯЗЫЧЕН остального населения страны, а также для верхушкианглийского общества после норманнского завоевания и фран-цузского общества времен средневековья. В этих и подобных имслучаях правильнее видеть так называемое «групповое» двуязы-чие а не особые формы существования языка, не особый вид>KclJ}FQ НОВ ,>KclJ}FQ НОВ •тгЯСТ2 ~ ! р Г о н е м о ж н о г о ворить лишь в приложении к тем олу-чаям, когда инонациональный язык претерпевает существенны»

34 Там же, с. 185.

64

изменения, когда он значительно искажается под влиянием язы-йовой интерференции благодаря давлению субстратных навыков,да еще перемешивается со структурными элементами родногодля.говорящих языка, когда возникает нечто вроде «французско-нижегородского наречия».

Правда, изоляционистские стремления при использованииверхушкой общества иностранных языков играют немалую роль.Цель преднамеренно отгородиться от плебса, возвыситься надтемной массой простонародья здесь налицо. Но средство дости-жения не обязательно только одно. В данном случае средствомможет быть и создание особого «языкового образования»(по терминологии Л. Б. Никольского), и использование в гото-?вом виде любого чужого языка, живого или мертвого.

При исследовании современной языковой ситуации в нашейстране едва ли придется сталкиваться с перечисленными в по-следней группе формами существования языка, как и с выходя-щими за ее пределы креольскими языками. Все они являютсяпорождением условий досоциалистических этапов истории чело-веческого общества. Социализм уничтожает почву для их возник-новения и функционирования. Наше общество не заинтересованов их существовании, так как ему чуждо стремление к закрепле-нию религиозных предрассудков, оно не предполагает социаль-ного неравенства и обособления различных социальных групп,оно стремится к искоренению преступности, с ним по самой егоприроде несовместима колониальная экспансия.

К тому же всевозможные тайные языки являются продуктомсознательного творчества, своеобразной третьей сигнальной си-стемой. Ни один из них ни для кого никогда не был родным,не был единственным средством речевого общения. Это скореене естественные, а искусственные языки, а им нет места средиобъектов нашего исследования.

Основное внимание при таком исследовании должно быть об-ращено на важнейшие формы существования естественногоязыка, какими являются литературные и народно-разговорныеязыки; наддиалектные образования, территориальные и социаль-ные диалекты. При этом изучаться должны в первую очередьконкретные особенности социального использования и характервзаимодействия этих форм, а не их структурные черты, учеткоторых необходим здесь лишь для правильного разграниченияэтих форм и определения уровня их совершенства в той мере,в какой это сказывается на выполнении ими своего обществен-ного назначения. Структурные же особенности, их развитие ивзаимные влияния языков друг на друга в этом смысле относятсяк компетенции других разделов языкознания, связанных с изу-чением структурной стороны языка.

При подходе к языку с функциональной стороны очень важночетко разграничить различные формы существования языка,но главная задача должна состоять не в этом, а в выявлении

5 В. А. Аврорин 65

характера их взаимодействия в речевой практике изучаемогонарода. С этим связана оппозиция двух таких понятий, как«моноглоссия», или' «униглоссия», — владение и пользованиетолько одной формой существования языка — и «диглоссия» —владение и пользование • двумя и большим числом взаимодей-ствующих между собой форм существования одного языка (тер-мин предложен Ч. Фергусоном) .3 5 Моноглоссия характерна дляначальных этапов развития языка, когда каждый человек владели пользовался одним языком, не имевшим еще диалектного дроб-ления, или — вплоть до значительно более поздних этапов — од-ним диалектом. Не исключено, что в отдаленном будущем, когдасложится единый общечеловеческий язык, люди снова придутк моноглоссии, но она уже будет связана не с самой примитив-ной, а с самой совершенной формой существования языка, ко-торая сделает ненужными все другие его формы. Сейчас в нашейстране случаи чистой моноглоссии могут встретиться лишь какредкое исключение. Диглоссия же имеет самое широкое распро-странение.

Наиболее распространенными видами диглоссии является вла-дение своим диалектом и наддиалектной формой языка, а такжевладение народно-разговорной и литературной формами сущест-вования языка, пользование в одних случаях одной из них,а в других — другой, хотя возможно и чередование той и другойв одном и том же случае, в одной речевой ситуации.

Но здесь существует опасность смешения близких и тем неменее все же разных понятий: диглоссии и двуязычия, о которомподробнее будет сказано позднее. Двуязычие имеет в виду со-существование двух и более различных языков, тогда как ди-глоссия предполагает сосуществование различных ипостасей од-ного и того же языка.36 Поэтому те случаи, когда люди в пов-седневной жизни пользуются одним языком, а в особых случаях(например, в области торговли, литературы, науки, права, ре-лигии) — другим, независимо от того, какие формы его сущест-вования они при этом избирают, следует относить не к диглоссии,а к двуязычию.

Между тем и другим, конечно, много общего. В обоих случаяхлюди владеют и пользуются в речи ие одним, а двумй или не-сколькими различными кодами, определенным образом связан-

36 T W л ? 2 , 8 О П 1 D l ^ l o s s i a - - «Word», vol. 15, № 2, 1962.ноп i o ФЛ„ ' пР°в°ЧиРУемое этимологической близостью термп-альн^ L T S ° . р е Д П 0 Л а г а е м а я возможность; оно встречается в спецп-t ™ ?f™Pa2yPe и н „ а ш д о отражение в «Споварв лингвистшеских тер-Г ? ^ R к я ^ " а Н ° В 0 И П р и Р а з ъ я о н е н ш термина «двуязычие» (М!, 1966,в Л а ™ ™ ! ? » ™ ? ™ нечеткость разграничения можно усмотретьp a K S S S ? £ Р Ш а ° Т0М' ч т о з н а н и е парижской и марсельнойIpaZXorn n f c S K ° r ° я ш к а вириичвпе не отличается от знанияr S r c ^ ~ в ки- С Г° ЯЗЫКОВ ( В а йнрайх У. Одноязычио и мпо-мГЙ2%726-27). В лиигвистике» вып. VI. Языковые контакты.

66

ными между собой в сознании говорящих. Коды эти взаимо-заменяемы (возможно переключение с одного на.другой), хотя,может быть, и не полностью, и приурочены каждый к определен-ной группе обстоятельств. Но если при диглоссии мы обязательноимеем коды, близкородственные по своему составу и принципамдействия и не только родственные, но и имеющие под собойобщую языковую почву, что и дает основание считать их не само-стоятельными языками, а лишь отдельными ипостасями одного жтого же языка, то при двуязычии имеется в виду взаимодействиеразличных, может быть и родственных, но вполне самостоятель-ных кодов, не имеющих под собой общей основы (допустимаягенетическая общность происхождения сюда не относится).

Известную роль здесь играет и чисто психологический момент:осознание говорящими этих кодов или как независимых другот друга, или как зависимых, как.разных проявлений одной итой же сущности. Различие также в том, что формы существова-ния одного языка иерархически связаны между собой или какцелвв и' его часть, или как универсальное и ситуативное, иликак более совершенное и менее совершенное, тогда как междувзаимодействующими самостоятельными языками такой иерархи-ческой связи нет. Иначе говоря, в одном случае отношения по-следовательные, а в другом — параллельные. И здесь уже делоне столько в субъективной оценке говорящих, сколько в самойприроде явлений.

Одним словом, нужно не упускать из виду принципиальноеразличие, при значительном сходстве, между тем обстоятель-ством, когда какой-либо житель сельском местности при общениис членами своей семьи и соседями пользуется своим местнымдиалектом, при общении с подобными ему жителями, но болееотдаленных мест — междиалектным копне, в официальных уч-реждениях, в школе, па собраниях — своим литературным язы-ком, и тем обстоятельством, когда представитель того или иного"малого народа при общении в. кругу семьи, односельчан, со-племенников во всех случаях, касающихся обыденной жпзнп,говорит па родном языке (или на местном диалекте, шш па род-ном литературном языке), а при прочих обстоятельствах поль-зуется неродным языком (опять-таки неважпо, в какой именноего форме).

Переключение с одного кода на другой в первом случае, т. е.при диглоссии, требует неизмеримо меньше мыслительных за-трат, чем во втором, в случае двуязычия, а это в приложениик языковой практике имеет весьма существенное значение. Так,например, перед лектором, выступающим в одноязычной сельскойаудитории, не возникает проблемы выбора языка плюс его формы.Он, конечно, будет говорить па литературном языке свопх слуша-телей, стараясь лишь не осложнять свою речь слишком специ-альными плп книжными оборотами. Если же он вознамеритсяподлаживаться под местный диалект, то, может быть, и позаба-

Б* 6?

вит слушателей, но снизит качество лекции и ее усвоение, по-ставит под удар свой авторитет, вызвав сомнение в достаточностисобственной квалификации.

А вот перед лектором, выступающим перед двуязычной ауди-торией, такая проблема — проблема выбора языка изложения —должна возникнуть, ибо качество восприятия будет в первуюочередь зависеть 'от того, насколько правильно для даннойаудитории избран язык изложения, именно -язык — родной иликакой-либо иной, а не форма его существования, которая всегдадолжна быть доступной, но ни в коем случае не сниженной.

•Каждая из форм существования языка способна выполнятьсвойственные языку функции, но ни одна из них не может самасчитаться функцией языка. С' точки зрения научного термино-употребления не оправданы ни фактически, щ логически выра-жения типа: «Язык х употребляется в функции литературногоязыка». Литературный язык выполняет те же языковые функции,что и любая другая форма существования языка. Он может идолжен лучше справляться с выполнением языковых функций,чем прочие формы, но функций, если их не путать с целями исферами применения, которые были бы специфичны только длянего, не существует, как нет их и у всех прочих форм сущест-вования языка.

Кроме того, различия между формами существования языкане сводятся к особенностям их использования в социальныхнуждах. Они распространяются также и на структуры, чего ни-как нельзя сказать о различиях между функциями.1 Именно этодает основание говорить об особенностях структуры данного ли-тературного языка в сопоставлении с соответствующим лародно-разговорным языком, о структурных особенностях диалектов од-ного языка и т. д., но странно было бы говорить о структурныхособенностях языковых функций и даже языка в той или инойфункции, например о структурных отличиях языка как средствакоммуникации от языка как средства выражения мысли.

Функции языка и формы существования — это его характери-стики, лежащие в разных хотя и взаимодействующих, но нигдене пересекающихся плоскостях, столь же самостоятельных, какструктура языка и его функции.