Джудит МакнотНечто чудесное

Серия «Романтическаясерия», книга 2

http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=119566Джудит Макнот. Нечто чудесное: АСТ; Москва; 2013

ISBN 978-5-17-009682-4Оригинал: JudithMcNaught, “Something Wonderful”

Перевод:Татьяна А. Перцева

АннотацияСудьба словно играла юной Александрой Лоренс,

подбрасывая ей сюрприз за сюрпризом. Сначала, совсемеще девочкой, толком не успев понять, что произошло,она стала женой герцога Джордана Хоторна. Затем –почти сразу же – получила известие о гибели мужаи, после долгих сомнений, без любви согласиласьвступить в новый брак. Но во время венчания в соборепоявился… Джордан, «воскресший из мертвых» и отнюдьне желающий отдавать другому ту, которую мучительноревнует и страстно любит, ту, которую намерен заставитьполюбить себя…

Джеффри Кларку, чей необычайный ум и дарпредвидения позволили ему просить руки самойпрелестной женщины в мире, и моей дочери Уитни,оказавшейся достаточно мудрой, чтобы ответитьсогласием.

Приношу горячую благодарность Мелинде Хелфер заподдержку и ободрение в создании этого романа, атакже Роберту А. Вулфу, чьи компетентность и добротапозволили мне сосредоточиться на работе и предоставитьему справляться с остальными делами.

СодержаниеГлава 1 5Глава 2 23Глава 3 35Глава 4 54Глава 5 86Глава 6 115Глава 7 130Глава 8 156Глава 9 180Конец ознакомительного фрагмента. 183

Джудит МакнотНечто чудесное

Глава 1

Блондинка с роскошными формами приподнялась

на локте, натянула простыню на пышные груди и,слегка нахмурившись, пристально всмотрелась в кра-сивое смуглое лицо восемнадцатилетнего юноши,стоявшего у окна спальни. Молодой человек небреж-но прислонился к раме, разглядывая веселившихсяна лужайке гостей – праздник в честь дня рожденияего матери был в самом разгаре.

– Неужели вы там нашли нечто более привлека-тельное, чем я? – осведомилась леди Кэтрин Хар-рингтон, заворачиваясь в простыню и подходя к окну.

Джордан Эддисон Мэттью Таунсенд, будущий гер-цог Хоторн, казалось, не слыша ее, продолжал смот-реть на парк, раскинувшийся вокруг великолепногопоместья, которое когда-нибудь, после кончины от-ца, станет его собственностью. Неожиданно он заме-тил, как из зарослей живой изгороди появилась матьи, украдкой оглядевшись, поправила корсаж платьяи придала густым темным волосам какое-то подобие

прически. Мгновение спустя рядом возник лорд Хар-рингтон, старательно поправляя шейный платок. Ле-ди Хоторн взяла его под руку. Сквозь открытое окнодо Джордана долетел их веселый смех.

Чувственные губы молодого человека тронула лег-кая циничная улыбка. Не успела мать со своим по-клонником направиться через зеленеющий газон в бе-седку, как следом за ними вышел отец Джордана и,осмотревшись, помог выбраться леди Милберн, сво-ему последнему увлечению.

– По всему видно, матушка обзавелась новым лю-бовником, – саркастически бросил Джордан.

– Неужели? – отозвалась леди Харрингтон. – И ктоже это?

– Ваш муж.Джордан обернулся к женщине и изучающим взгля-

дом впился в нее, словно пытаясь найти хоть какой-топризнак удивления. Но, ничего не обнаружив, усмех-нулся. На лице застыла привычная ироническая мас-ка.

– Вы знали, что они должны встретиться в лабирин-те, и этим вызван внезапный, ничем не объяснимыйинтерес ко мне и моей постели, не так ли?

Леди Харрингтон кивнула, неловко поежившись поднеумолимым взором холодных серых глаз.

– Я подумала, – пробормотала она наконец, – что

будет забавно, если бы и мы тоже… как это сказать…познакомились поближе. Но мой интерес к вам и ва-шей постели вовсе не столь уж внезапен, Джордан. Ятак долго хотела вас. Теперь, когда ваша мать и моймуж наслаждаются друг другом, почему не получитьто, чего я так желала? Не нахожу в этом ничего предо-судительного.

Джордан промолчал, и Кэтрин кокетливо улыбну-лась.

– Вы шокированы?– Нет, – последовал бесстрастный ответ. – Я уже

лет с восьми знал о романах матери и сомневаюсь,что какой-либо поступок женщины может меня шоки-ровать. Говоря по правде, я несколько удивлен, чтовы не устроили маленькое совместное свидание… ябы сказал, семейную встречу, – с намеренно оскорби-тельным высокомерием докончил Джордан.

– Ну вот, теперь вы сумели шокировать меня, – впритворном ужасе охнула женщина.

Джордан лениво протянул руку и приподнял подбо-родок Кэтрин, словно исследуя ее лицо жесткими, че-ресчур проницательными для своего возраста глаза-ми.

– Вот в это почему-то верится с трудом.Кэтрин, неожиданно смутившись, отняла руку от

его груди и плотнее закуталась в простыню.

– Но, Джордан, я действительно не понимаю, поче-му вы смотрите на меня как на самое презренное су-щество в мире, – прошептала она с искренним недо-умением. – Вы не женаты и не в силах понять, какневыносимо тосклива жизнь для всех нас. Без ма-леньких увлечений и супружеских измен мы простосошли бы с ума от скуки.

Неподдельно трагические нотки в голосе женщинынемного смягчили Джордана. Чувственный рот дер-нулся в пренебрежительной усмешке.

– Бедная душечка Кэтрин, – сухо заметил он, слег-ка проводя по ее щеке костяшками пальцев. – Что зажалкая участь у светских дам! С самого рождения увас есть все на свете, и вам ни к чему трудиться, что-бы получить желаемое, да никто бы этого и не допу-стил. Мужчины считают вас своими игрушками, укра-шением гостиных и не позволяют упражнять ни ум,ни тело. У вас даже нет того, что стоило бы назватьчестью, поскольку честь мужчины принадлежит ему,пока он способен ее защитить, ваша же – прячетсямежду бедрами, и приходится отдавать ее первому жемужчине, который овладеет вами. Как несправедливак вам жизнь! Неудивительно, что вы легкомысленны,распущенны, аморальны и так скучаете.

Кэтрин поколебалась, пораженная его словами, невполне осознавая, сочувствует ли Джордан или по-

просту издевается, но тут же пожала плечами:– Вы абсолютно правы.Юноша с любопытством уставился на нее:– И вам никогда не приходило в голову что-то изме-

нить?– Нет, – без обиняков призналась она.– Преклоняюсь перед вашей честностью. Весьма

редкая добродетель у слабого пола.Непостижимое обаяние Джордана Таунсенда уже

было предметом самых оживленных сплетен в обще-стве, и Кэтрин, глядя в эти циничные серые глаза,мгновенно почувствовала, что ее влечет к нему неве-домо-притягательная сила. В его взгляде светилисьпонимание, искорки юмора и неожиданная, не по го-дам, житейская мудрость. И не столько его необы-чайная внешность и неутомимость в постели, сколькоименно эти качества делали его неотразимым для лю-бой женщины. Джордан действительно понимал жен-щин, понимал ее, и хотя было очевидно, что он от-нюдь не восхищался леди Харрингтон, зато принималее такой, какой она была на самом деле, со всемислабостями и недостатками.

– Вы идете в постель, милорд?– Нет, – мягко отказался Джордан.– Почему?– Я не умираю от тоски настолько, чтобы спать с

женой любовника моей матери.– Вы не… не слишком высокого мнения о женщи-

нах, не так ли? – не сдержалась Кэтрин.– Разве вы способны привести хотя бы один довод,

чтобы убедить меня в обратном?– Я… – Она прикусила губу и нерешительно пока-

чала головой. – Нет… скорее всего нет. Но когда-ни-будь вам придется жениться, чтобы иметь детей.

Глаза Джордана весело сверкнули. Он оперся пле-чом о раму и скрестил руки на груди.

– Жениться? В самом деле? Только так и можно об-завестись детьми? Подумать только, и все это времяя воображал…

– Джордан, да прекратите же, – смеясь, уговарива-ла Кэтрин, непреодолимо захваченная, неожиданноувлеченная этой доселе неведомой стороной его ха-рактера. – Вам нужен законный наследник.

– Когда мне придется связать себя брачными узамилишь во имя наследников, – с мрачным юмором отве-тил Джордан, – я выберу наивную малышку прямо сошкольной скамьи, которая будет покорно исполнятьмой малейший каприз.

– А если ей все надоест и она будет искать другихразвлечений? Что вы будете делать тогда?

– Считаете, ей может все надоесть? – процедил он.Кэтрин оглядела его широкие мускулистые пле-

чи, загорелую грудь и узкую талию. Каждая клеточкаДжордана Таунсенда положительно излучала прими-тивную мощь и неприкрытую чувственность. Ее зеле-ные глаза чуть прищурились.

– Возможно, нет.Пока Кэтрин приводила себя в порядок, Джордан

вновь отвернулся к окну, бесстрастно обозревая эле-гантно одетых гостей. Для любого постороннего чело-века поместье Хоторн сегодня, несомненно, выгляде-ло цветущим раем, населенным прекрасными безза-ботными тропическими птицами, гордо выступающи-ми друг перед другом в блестящем оперении. Для во-семнадцатилетнего Джордана Таунсенда в этой сце-не не было ничего привлекательного; он слишком хо-рошо знал, что происходит в стенах этого дома, когдаразъезжаются гости.

В свои годы он уже не верил в искренность и доб-роту людей, впрочем, не делая исключения и для се-бя самого. Судьба наградила его знатным происхож-дением, неотразимой внешностью и богатством; кро-ме этого, он уже успел пресытиться, не доверял ниодному человеку и никому не открывал душу.

* * *

Опершись маленьким подбородком о кулачки, мисс

Александра Лоренс долго наблюдала за желтой ба-бочкой, присевшей на подоконник маленькой гости-ной в коттедже ее деда. Лишь когда бабочка вспорх-нула, девочка обернулась к беловолосому старцу, си-девшему за письменным столом:

– Что ты сказал, дедушка? Я не слышала.– Осведомился, почему бабочка сегодня интере-

сует тебя больше, чем Сократ, – терпеливо повто-рил старик, постукивая пальцами по томику трудовдревнего философа и мягко улыбаясь миниатюрнойтринадцатилетней девочке, унаследовавшей блестя-щие каштановые волосы матери и зеленовато-голу-бые глаза деда.

Ответная извиняющаяся улыбка могла бы расто-пить даже каменное сердце. Однако Александра неотрицала, что была слишком рассеянной, посколькуее добрый высокообразованный дед не раз говари-вал: «Ложь – оскорбление не только собственной ду-ши, но и умственных способностей человека, которо-му лжешь».

А девочка ни за что не посмела бы причинить больэтому прекрасному человеку, наделившему ее своейжизненной философией и обучившему математике,истории и латыни.

– Я просто гадала, – призналась она с тоскливымвздохом, – есть ли хоть малейшая надежда на то, что

я сейчас в «стадии гусеницы» и когда-нибудь превра-щусь в такую же прекрасную бабочку.

– А что плохого в гусенице? В конце концов, – шут-ливо процитировал старик, – «красота зависит лишьот точки зрения наблюдателя». – И, весело сверкнувглазами, стал выжидать, узнает ли внучка автора из-речения.

– Гораций, – немедленно объявила девочка, гордовздернув нос.

Мистер Джимбл удовлетворенно кивнул:– Не стоит беспокоиться о внешности, дорогая, –

истинная красота расцветает в сердце и отражаетсяв глазах.

Александра склонила голову набок, но не смоглаприпомнить ни древнего, ни современного филосо-фа, который сказал бы нечто подобное.

– Кому принадлежат эти слова?– Мне, – хмыкнул дед.Ее ответный смех прозвенел колокольчиком, напол-

няя комнату солнечным весельем, но девочка, стольже внезапно став серьезной, нахмурилась:

– Папа разочарован, что я так и не выросла хоро-шенькой; я вижу это, когда он приезжает погостить. Унего были все причины ожидать, что я хотя бы с года-ми стану лучше, ведь прекраснее мамы никого нет, даи папа тоже красив, и кроме того, он четвероюродный

брат жены графа.С трудом скрывая отвращение к зятю и его сомни-

тельным претензиям на весьма отдаленное родство снеизвестным графом, старик многозначительно про-цитировал:

– «Происхождение ничто там, где нет места добро-детели».

– Мольер, – машинально пробормотала Алек-сандра. – Но ты должен признать, судьба была к па-пе чрезвычайно несправедлива, подарив дочь с такойневыразительной внешностью. Почему мне не сужде-но быть высокой блондинкой? Это куда приятнее, чемвыглядеть маленькой цыганочкой, как считает папа.

Она вновь стала изучать бабочку, а глаза мистераДжимбла сияли восторгом и любовью. Разве можноназвать его внучку обычной, невыразительной, ничемне примечательной личностью? Когда девочке мину-ло всего четыре года, он стал учить ее азам чтенияи письма, в точности как и других деревенских детей,доверенных его воспитанию, однако ум Алекс оказал-ся куда более тонким, а способности поистине пре-красными. Она все схватывала быстрее и точнее, чемее сверстники. Дети крестьян были равнодушны к на-укам и посещали школу всего несколько лет, преждечем начать трудиться с родителями на полях. Вскореони женились, рожали детей, и жизненный круг замы-

кался. Но Алекс была наделена неутолимой жаждойзнаний.

Старик улыбнулся. Последуй он собственным юно-шеским склонностям и идеалам и останься холостя-ком, посвятившим жизнь науке, Александра Лоренсне появилась бы на свет. Но Алекс была поистинедаром миру. Его даром. Сама мысль об этом снача-ла воодушевила мистера Джимбла, но тут же смути-ла, потому что чересчур отдавала неуместной гордо-стью. Однако старик не мог подавить радость и удо-вольствие, охватившие его при взгляде на кудрявоедитя. Она оправдала все его надежды, мечты и стрем-ления. Воплощенные нежность и свет, ум и неукроти-мая воля. Слишком неукротимая, возможно, и слиш-ком чувствительная, поскольку девочка просто из ко-жи вон лезла, пытаясь угодить своему мелочному,тщеславному отцу во время его редких визитов.

Хотел бы он знать, кому она достанется в жены. Ми-стер Джимбл искренне надеялся, что ее муж не будетпоходить на избранника дочери. Та не обладала глу-биной характера Алекс, была слабой и тщеславной…Избалованное дитя! Поэтому Фелисия и стала женойчеловека, подобного себе. Но Алекс заслуживает луч-шего. Гораздо лучшего.

Александра с обычной наблюдательностью заме-тила, как помрачнел дед, и немедленно бросилась

утешать его.– Ты плохо чувствуешь себя, дедушка? Снова голо-

ва болит? Может, растереть тебе шею?– Немного болит, – признался мистер Джимбл, оку-

ная перо в чернильницу и выводя фразы, которымбудет суждено превратиться когда-нибудь в «Полноежизнеописание Вольтера».

Девочка зашла ему за спину и попыталась свои-ми маленькими ручками снять напряжение в мышцахшеи и плеч.

Наконец она отстранилась, но что-то тут же поще-котало щеку старика. Тот рассеянно почесал зудев-шее место, однако мгновение спустя зачесалась шея,потом правое ухо, и мистер Джимбл с трудом скрылулыбку, поняв, что это внучка исподтишка орудует пе-ром.

– Алекс, дорогая, – пробормотал он, – боюсь, ка-кая-то хитрая маленькая птичка отвлекает меня от ра-боты.

– Но ты слишком много трудишься, – запротесто-вала девочка, целуя деда в морщинистую щеку и воз-вращаясь на свое место, чтобы продолжить изучениеСократа. Однако уже через несколько минут ее и безтого не очень пристальное внимание привлек червяк,медленно ползущий через порог.

– Если все во Вселенной служит Господнему про-

мыслу, почему, как ты думаешь, он создал змей? Онитакие уродливые. И ужасно противные.

Мистер Джимбл со вздохом отложил перо, но несмог устоять против ослепительной улыбки внучки.

– Обязательно спрошу у Господа, когда предстануперед ним.

При мысли о том, что дедушка может умереть,Алекс тотчас помрачнела, но, услышав стук колес эки-пажа, останавливающегося перед крытым черепицейкоттеджем, молниеносно вскочила и метнулась к от-крытому окну.

– Это папа! – радостно вскричала она. – Папа при-ехал из Лондона!

– Давно пора, – проворчал мистер Джимбл, ноАлекс, уже не слушая, помчалась на улицу и броси-лась в сдержанные объятия отца.

– Как поживаешь, цыганочка? – спросил тот без осо-бого интереса, обозревая дочь, одетую в свой люби-мый костюм – мужские брюки и крестьянскую блузу.

Мистер Джимбл поднялся и подошел к окну, хму-ро наблюдая, как красивый мужчина помогает своейдочери усесться в новую изящную карету. «Модныйэкипаж, модные наряды, зато мораль и нравствен-ность пещерного жителя», – рассерженно подумалмистер Джимбл, припомнив, как его дочь Фелисия бы-ла ослеплена внешностью и манерами молодого лон-

донца с той самой минуты, как его фаэтон сломал-ся на дороге у их коттеджа. Мистер Джимбл весьманеохотно предложил незваному гостю провести у нихночь, вняв мольбам Фелисии, и даже позволил доче-ри прогуляться с незнакомцем и показать тому «пре-красный вид с холма над ручьем».

Когда совсем стемнело, а молодые люди все невозвращались, мистер Джимбл отправился на поис-ки, легко отыскав дорогу при свете полной луны. Онувидел их у подножия холма, обнаженных, в объяти-ях друг друга. Джорджу Лоренсу потребовалось ме-нее четырех часов, чтобы Фелисия забыла о годамивнушаемых ей жизненных принципах и отдалась ему.

Ярость, неукротимая и слепящая, вскипела в ми-стере Джимбле, но он нашел в себе силы, ни словане говоря, скрыться во тьме. Два часа спустя он вер-нулся в дом в сопровождении доброго друга, местно-го викария. Тот нес под мышкой Библию, без которойбыло невозможно провести церемонию бракосочета-ния. Мистер Джимбл сжимал в руках ружье с цельюубедиться, что совратитель дочери согласится испра-вить содеянное. Он держал оружие впервые в жизни.

И что хорошего принес его праведный гнев Фели-сии?

Мистер Джимбл угрюмо сдвинул брови. Джордж Ло-ренс купил ей большой обветшавший дом, в котором

вот уже лет десять как никто не обитал, нанял слуг идевять месяцев после женитьбы даже жил вместе сженой в отдаленном маленьком графстве, где та ро-дилась. Вскоре после появления на свет АлександрыДжордж вернулся в Лондон, где и остался, наезжая вМоршем два раза в год, недели на две-три.

– Он зарабатывает на жизнь как умеет, – объяснялаФелисия мистеру Джимблу, очевидно, повторяя словамужа. – Джордж – джентльмен, и поэтому нельзя ожи-дать, чтобы он трудился как простой человек. Проис-хождение и связи позволяют ему вращаться в нужныхкругах, встречаться со сведущими людьми и узнаватьот них, в какое предприятие лучше вложить деньги набирже и на каких лошадей ставить на скачках. Толь-ко так он может нас содержать. Джорджу, естествен-но, хотелось бы, чтобы мы жили с ним в Лондоне, новедение городского хозяйства ужасно дорого, а моймуж слишком благороден, чтобы поселить нас в тес-ной, неудобной, унылой квартирке, где вынужден оби-тать сам. Он приезжает так часто, как может.

Мистер Джимбл сильно сомневался в правдивостислов зятя, зато был уверен в причинах его появленияв Моршеме два раза в год – недаром тесть пообещалснова одолжить ружье и отыскать его хоть на краюземли, если Джордж забудет о существовании жены идочери. Тем не менее не было смысла ранить Фели-

сию жестокой правдой, ведь дочь считала себя по-на-стоящему счастливой. В отличие от других женщин вкрохотном местечке она была замужем за «истиннымджентльменом», что, по мнению глупышки, придава-ло ей «особое положение» и давало право смотретьна соседей свысока.

Александра, подобно матери, боготворила Джор-джа Лоренса, и тот во время нечастых и коротких ви-зитов просто купался в море обожания. Фелисия хло-потала над мужем, как курица-наседка, а Алекс от-важно пыталась стать ему и сыном, и дочерью, и хотярасстраивалась из-за собственной ничем не приме-чательной внешности, однако постоянно носила муж-ские штаны и увлекалась фехтованием, чтобы отецмог упражняться, когда приезжал.

Стоя у окна, мистер Джимбл со злостью оглядывалсверкающую лаком карету, запряженную четверкойрезвых породистых лошадок. Для человека, выделяв-шего жене и дочери мизерное содержание, ДжорджЛоренс правил весьма модным и дорогим экипажем,да и кони, по-видимому, стоили недешево.

– Как долго ты останешься на этот раз, папа? –осведомилась Александра, уже сейчас с ужасом ду-мая о той неизбежной минуте, когда отцу снова при-дется уехать.

– Всего неделю. Мне нужно срочно отправляться к

Лендсдаунам, в Кент.– Но почему ты так много разъезжаешь? – вздох-

нула девочка, не в силах скрыть разочарование, хотязнала, что отцу тоже тяжело находиться вдали от нихс матерью.

– Приходится, – пожал плечами отец и, когда дочьстала протестовать, вынул из кармана небольшую ко-робочку. – Возьми, Алекс, я привез тебе маленький по-дарок на день рождения.

Александра с нескрываемым восхищением устави-лась на отца, совершенно позабыв ту печальную ис-тину, что ее день рождения был несколько месяцевназад и отец даже не позаботился прислать поздрави-тельное письмо. Сияя аквамариновыми глазами, онаоткрыла коробочку и вынула маленький серебристыймедальон-сердечко.

– Я буду носить его каждый день, всю жизнь, папа, –прошептала она, стискивая Джорджа в объятиях. – Ятак люблю тебя!

Они проехали через крохотную сонную деревушку,поднимая облака пыли, и Александра гордо махаласоседям, стараясь, чтобы все узнали: ее великолеп-ный красавец отец наконец-то вернулся!

Но она могла бы и не трудиться – уже к вечеру всеобсуждали не только приезд Джорджа, но даже цветего пальто и сотни других мелочей, поскольку дере-

вушка Моршем была и оставалась неизменной многосотен лет – маленькой, тихой, затерянной в одной избесчисленных долин Англии. Жители Моршема, про-стые, лишенные воображения, трудолюбивые люди,находили безмерное удовольствие в том, чтобы пере-бирать любое, самое незначительное событие, нару-шавшее унылое однообразие их существования. Онивсе еще не забыли тот день, когда три месяца назадчерез деревню проехал экипаж с джентльменом, напальто которого была не одна пелерина, а целых во-семь! Теперь следующие полгода предметом их беседбудут Джордж Лоренс и его чудесная карета.

Постороннему человеку Моршем мог показатьсяскучным местом, населенным любящими посплетни-чать крестьянами, но для тринадцатилетней Алексан-дры и деревушка, и ее обитатели были несравненны-ми. Девочка свято верила в природную доброту чадБожьих и не сомневалась, что честность, порядоч-ность и жизнерадостность присущи всему человече-ству. Сама она была милой, веселой и неисправимойоптимисткой.

Глава 2

Герцог Хоторн медленно опустил руку с дымящим-

ся пистолетом и бесстрастно воззрился на скорчен-ную неподвижную фигуру лорда Грейнджфилда, ле-жавшего на земле.

«Ревнивые мужья чертовски несносны, – подумалДжордан, – и почти так же надоедливы, как их тще-славные, пустые, распущенные жены. Они не толькочастенько приходят к совершенно необоснованнымпоспешным заключениям, но и настаивают на том,чтобы обсуждать свои заблуждения на рассвете с пи-столетами в руках».

Он по-прежнему не сводил равнодушного взгляда снемолодого раненого противника, над которым скло-нились врач и секунданты, мысленно проклиная пре-красную коварную молодую женщину, чье неустанноепреследование стало причиной дуэли.

Двадцатисемилетний Джордан давно понял, чторазвлечения с замужними дамами часто приводят квесьма неприятным осложнениям и вряд ли стоятполученного в постели наслаждения, и лишь поэто-му взял себе за правило ограничить многочисленныесвязи только женщинами, не обремененными мужья-ми. Богу известно, таких больше чем достаточно, и

любая на все готова, только бы оказаться в его по-стели. Флирт, однако, считался весьма распростра-ненным времяпрепровождением среди членов выс-шего общества, и его последний роман с ЭлизабетГрейнджфилд, которую он знал с детства, был немно-гим больше, чем невинное ухаживание, возникшее,когда Джордан вернулся в Англию из долгого путеше-ствия. Все началось с обмена двусмысленными шу-точками, которыми перекинулись друзья, и никогда незашло бы дальше, если бы Элизабет несколько днейназад не проскользнула мимо зазевавшегося дворец-кого герцога. Переступив порог спальни, Джордан на-шел ее в постели – обнаженную, теплую, зовущую.

В обычном состоянии он бы попросту выставилженщину из комнаты и отослал домой, но в эту ночьпод влиянием бренди, выпитого с друзьями, желаниятела взяли верх над одурманенным разумом, и Джор-дан не смог отказать даме.

Направляясь к лошади, привязанной к ближайше-му дереву, Джордан поднял глаза на первые робкиесолнечные лучи, окрасившие небо в розоватые тона.Ему еще удастся несколько часов поспать, преждечем начнется новый долгий день, заполненный нелег-ким трудом и светскими обязанностями, день, кото-рый должен увенчаться поздним балом в доме Бил-драпов.

Хрустальные люстры, рассыпающие мириады ог-ней, освещали огромную, отделанную зеркаламибальную залу, где танцоры, одетые в шелка, атлас ибархат, кружились под мелодичные звуки вальса. За-стекленные двери, ведущие на балконы, были рас-пахнуты, позволяя прохладному ветерку проникать вкомнату, а влюбленным парам, желавшим остатьсянаедине, – исчезнуть без лишнего шума.

Одна из таких пар стояла на балконе, почти в полу-мраке, очевидно, не заботясь о том, какие безумныепредположения, догадки и сплетни вызовет их отсут-ствие.

– Это просто непристойно! – объявила мисс ЛетишаБилдрап стайке элегантно одетых молодых женщин имужчин, составлявших ее личную свиту. Бросив злоб-но-осуждающий взгляд с немалой толикой зависти надвери, через которые только сейчас прошла парочка,она добавила: – Элизабет Грейнджфилд ведет себякак уличная девка! Бегает за Хоторном, хотя в это вре-мя ее собственный муж лежит раненный после сего-дняшней дуэли с герцогом!

Сэр Родерик Карстерз уставился на мисс Билдрапс едкой насмешкой, которую хорошо знали и боялисьвсе члены общества.

– Вы, конечно, правы, моя красавица. Элизабетследовало бы поучиться у вас, как преследовать Хо-

торна тайком, а не на людях.Летиша ответила наглецу высокомерным молчани-

ем, хотя нежные щечки предательски зарделись.– Берегитесь, Родди, вы теряете способность отли-

чить шутку от оскорбления.– Вовсе нет, дорогая. Я прилагаю все усилия, чтобы

казаться именно оскорбительным.– Не сравнивайте меня с Элизабет Грейнджфилд, –

разъяренно прошипела Летиша. – У нас нет ничего об-щего.

– Ошибаетесь. Вы обе жаждете Хоторна, что род-нит вас с шестью дюжинами других женщин, которыхя могу назвать, особенно… – он кивнул на прекрас-ную рыжеволосую балерину, танцующую с русскимкнязем, – Элиз Грандо. Хотя, кажется, мисс Грандо су-мела опередить всех – перед вами новая любовницагерцога.

– Не верю! – вырвалось у Летти, не сводившей глазс изящной фигурки танцовщицы, покорившей испан-ского короля и русского князя. – Хоторн совершенносвободен от всяких привязанностей!

– Что мы обсуждаем, Летти? – осведомилась однаиз молодых леди, отворачиваясь от осаждавших еепоклонников.

– Тот факт, что он сейчас на балконе с ЭлизабетГрейнджфилд, – отрезала Летти. Ей не было нуж-

ды объяснять, кто такой он. Имя этого человека бы-ло и без того известно в свете. Джордан ЭддисонМэттью Таунсенд, маркиз Лендсдаун, виконт Лидз, ви-конт Рейнолдз, граф Таунсенд оф Марлоу, барон Та-унсенд оф Строли, Ричфилд, и Монмарт, двенадца-тый герцог Хоторн.

Он – воплощение идеалов и грез юных леди: вы-сокий, смуглый роковой красавец, обладающий дья-вольским очарованием. Среди самых юных девиц су-ществовало единодушное твердое мнение, что егонепроницаемые серые глаза способны совратить мо-нахиню или превратить врага в ледяную статую. Ле-ди постарше были склонны верить первому утвер-ждению и отвергали последнее, поскольку было из-вестно, что Джордан Таунсенд расправился с сотнямифранцузов, притом не взглядами, а благодаря непре-взойденному умению обращаться с саблей и писто-летом. Но независимо от возраста все дамы обще-ства были полностью согласны в одном – достаточ-но посмотреть на герцога Хоторна, чтобы понять: этотчеловек наделен всем – богатством, элегантностью,происхождением и воспитанием. Блестящая внеш-ность и такие же способности. Настоящий бриллиант.И к сожалению, столь же тверд и непреклонен.

– Родди утверждает, что Элиз Грандо стала его лю-бовницей, – пояснила Летти, кивая на ослепительную

красотку, казавшуюся равнодушной к внезапному ис-чезновению герцога Хоторна вместе с леди ЭлизабетГрейнджфилд.

– Вздор! – воскликнула семнадцатилетняя дебю-тантка, помешанная на правилах приличия. – Будьэто так, он ни за что не привез бы ее сюда! Не посмелбы!

– Посмел бы! – объявила другая молодая леди, неотрывая взгляда от дверей, через которые только чтопрошла парочка, и, по всей видимости, с нетерпени-ем ожидая снова увидеть легендарного любовника. –Моя мама говорит, Хоторн делает все, как пожелает,и ничуть не считается с мнением остальных.

* * *

В эту минуту предмет этого и десятка других раз-

говоров стоял, прислонившись к каменным пери-лам балкона, с нескрываемым раздражением глядя всверкающие слезами голубые глаза Элизабет.

– Ваша репутация окончательно погублена, Элиза-бет. Будь у вас хоть капля разума, вы удалились бы взагородное поместье вместе с недужным мужем хотябы на несколько недель, пока не уляжется скандал из-за дуэли и не утихнут сплетни.

Элизабет, судорожно стараясь казаться веселой,

пожала плечами:– Сплетни меня не трогают, Джордан. Я графиня, а

графиня всегда вне подозрений. – В голосе женщинызазвенела горечь; горло словно перехватило тоской. –И не важно, что мой муж на тридцать лет старше. Затородители гордятся дочерью, сумевшей присоединитьочередной титул к фамильному имени.

– Нет смысла жалеть о прошлом, – возразил Джор-дан, с трудом сдерживая нетерпение. – Что сделано,то сделано.

– Но почему ты не попросил моей руки, перед темкак отправиться на эту дурацкую войну в Испанию? –задыхаясь, спросила она.

– Потому что, – грубо отрезал Джордан, – не хотелна тебе жениться.

Пять лет назад герцог предполагал когда-нибудь, вотдаленном будущем, посвататься к Элизабет, но итогда желал обзавестись женой не больше, чем сей-час, и между ними ни о чем не было договорено, дотого как он уехал в Испанию. Год спустя отец девуш-ки, действительно готовый на все, чтобы добавить но-вый титул к генеалогическому древу, настоял на том,чтобы дочь вышла за Грейнджфилда. Получив письмоЭлизабет с сообщением о свадьбе, Джордан почти непочувствовал тяжести потери. С другой стороны, онзнал Элизабет, когда оба были еще подростками, и пи-

тал к ней определенную симпатию. Возможно, будь онрядом, ему удалось бы убедить девушку не слушать-ся родителей и отказать старому Грейнджфилду… авозможно, и нет. Элизабет, как всем дамам ее круга, сдетства твердили, что ее обязанность – выйти замуж,повинуясь желанию отца и матери.

Но в любом случае Джордана в Англии в тот мо-мент не оказалось. Через два года после кончины от-ца и несмотря на отсутствие законных наследников,Джордан купил офицерский патент и отправился в Ис-панию сражаться против Наполеона. Сначала его от-вага и мужество были результатом неудовлетворен-ности собственной жизнью, пренебрежения к опасно-сти, но позже, по мере того как он мужал, ратное ис-кусство, приобретенное в кровавых битвах, помоглоему сохранить жизнь и снискать репутацию блестяще-го стратега и непобедимого противника.

Четыре года спустя он вышел в отставку и вернул-ся на родину, дабы принять на себя ответственностьи обязанности, налагаемые титулом и происхождени-ем. Теперешний Джордан Таунсенд разительно отли-чался от того молодого человека, давным-давно по-кинувшего страну. Когда он впервые после возвраще-ния появился на балу, эти перемены были очевиднылюбому – по контрасту с бледными лицами и скуча-юще-вялой томностью остальных джентльменов ко-

жа Джордана была почти черной от загара, плечи ируки налились силой, манеры стали резкими и власт-ными, и, хотя знаменитое обаяние Хоторнов все ещепроскальзывало в лениво-белозубой улыбке, герцо-га окружал ореол человека, постоянно бросавшеговызов опасности и наслаждавшегося этим. Именноэту особенность женщины находили непреодолимо ибесконечно волнующей, что лишь прибавляло Джор-дану привлекательности – список его побед продол-жал расти.

– Как вы могли забыть, что мы были предназначеныдруг для друга? – всхлипнула Элизабет, поднимая го-лову, и, прежде чем Джордан успел опомниться, вста-ла на цыпочки и поцеловала его, тесно прильнув кнему податливым нежным телом. Но стальные паль-цы безжалостно впились в ее плечи. Джордан бесце-ремонно отодвинул женщину.

– Не будьте дурой! – уничтожающе рявкнул он. – Мысчитались друзьями, и только. Все случившееся в туночь было ошибкой. И теперь с этим покончено.

Элизабет попыталась придвинуться ближе.– Я заставлю вас полюбить меня, Джордан, застав-

лю! Всего несколько лет назад вы почти любили меня!И хотели, когда мы…

– Вернее, возжелал вашего соблазнительного те-ла, сокровище мое, – намеренно жестко перебил ее

Джордан, – только и всего. Большего мне не требова-лось. Я вовсе не собирался ради вас прикончить ва-шего мужа на дуэли, так что забудьте все свои ковар-ные замыслы. Поищите другого глупца, который с по-мощью пистолета добудет вашу свободу.

Элизабет, побледнев, тщетно смаргивала слезы, ноне осмелилась отрицать, что надеялась на гибель му-жа от руки герцога.

– Мне ни к чему свобода, Джордан, мне нужен ты, –пробормотала она сквозь рыдания. – Можешь считатьменя только другом, но я любила тебя еще с отроче-ства.

Признание вырвалось у нее с такой безнадеж-ной, униженной простотой, что любой человек, кро-ме Джордана Таунсенда, понял бы правдивость ееслов, скорее всего был бы тронут… и даже испы-тал бы некоторую жалость к бедняжке. Но Джордандавным-давно превратился в неисправимого, бесчув-ственного, ожесточенного скептика во всем, что каса-лось женщин, и потому ответил на вырвавшиеся изглубины души слова только безразличным пожатиемплеч.

– Вытрите глаза, – велел он, протягивая ей бело-снежный платок.

* * *

Десятки глаз, исподтишка наблюдавшие за их

возвращением в бальную залу, отметили, что ле-ди Грейнджфилд, выглядевшая крайне скованной ибледной, немедленно уехала. Герцог Хоторн, однако,казавшийся совершенно невозмутимым, тотчас подо-шел к прелестной балерине. И когда несколько мгно-вений спустя они закружились в вальсе, присутствую-щие не без зависти отметили, какой неотразимый маг-нетизм, какая искрящаяся энергия исходили от пре-красной, бесспорно обаятельной пары. Изящная гра-ция гибкого, хрупкого тела Элиз Грандо идеально до-полняла небрежную элегантность Джордана; рыжиеволосы красиво контрастировали с темными. Они лег-ко двигались в такт музыке и были великолепными,предназначенными самой природой друг для другасозданиями.

– Впрочем, как всегда, – небрежно бросила миссБилдрап своим приятелям, в зачарованном восхище-нии любуясь танцующими. – Хоторн каким-то образомдает почувствовать женщине, с которой приехал, чтоименно она, и никто другой, единственная на свете исоздана только для него.

– Да, но не женится же он на какой-то балерине,

как бы превосходно они ни выглядели вдвоем, – за-метила мисс Моррисон. – Кстати, мой брат пообещалпривести его к нам с утренним визитом на следующейнеделе, – добавила она торжествующе.

Однако мисс Билдрап сразу же осадила дерзкую:– Мама сказала, что завтра он отправляется в Ро-

узмид.– Роузмид? – глухо откликнулась мисс Моррисон.

Плечи девушки безнадежно поникли.– Поместье его бабки, – пояснила мисс Билдрап. –

К северу от Лондона, вблизи какой-то Богом забытойдеревушки, кажется, Моршем, если не ошибаюсь.

Глава 3

– Просто немыслимо, Филберт, совершенно неве-

роятно! – объявила Александра старому лакею, при-ковылявшему в ее спальню с охапкой дров.

Филберт близоруко прищурился на семнадцатилет-нюю хозяйку, растянувшуюся на животе поперек кро-вати; кулачки по привычке подпирают подбородок, вы-линявшая рубашка распахнута на груди, коричневыемужские штаны тесно облегают ноги.

– Это положительно неприлично, – продолжалаАлександра исполненным негодования голосом.

– Что именно, мисс Алекс? – осведомился слуга,подходя ближе. На покрывале валялось что-то бе-лое и большое – по предположению полуслепого ла-кея, либо полотенце, либо газета. Филберт присталь-но уставился на непонятный предмет, на котором тами сям виднелись черные пятна, из чего он справедли-во заключил, что перед ним газета.

– Здесь говорится, – уведомила Александра, посту-кивая пальцем по выпуску от 2 апреля 1813 года, – чтоледи Уизерфорд Хит дала бал на восемьсот пригла-шенных, с последующим ужином, на котором гостямбыло подано сорок пять блюд. Сорок пять! Видана ликогда-нибудь подобная расточительность?! Далее ав-

тор бесконечно распространяется о присутствующихи их нарядах. Послушай же, Сара! – воскликнула де-вушка, улыбаясь Саре Уизерс, только что принесшейстопку свежевыглаженного белья.

До смерти отца Александры, случившейся три го-да назад, Сара занимала должность экономки, но по-скольку семья оказалась в более чем стесненных фи-нансовых обстоятельствах, ее вместе с другими слу-гами пришлось уволить. Остались лишь Филберт иПенроуз, чересчур старые и дряхлые, чтобы отыскатьдругое, более подходящее место. Теперь Сара прихо-дила раз в месяц, чтобы с помощью деревенской дев-чонки заняться стиркой и глажкой.

Притворно жеманным голоском Александра проци-тировала:

– «Мисс Эмили Уэлфорд сопровождал на бал графМашем. Ее туалет из шелка цвета слоновой костиукрашали жемчуга и бриллианты». – Алекс, еще разхмыкнув, свернула газету и обратилась к Саре: – Нуможно ли поверить, что людям действительно инте-ресно читать подобный вздор? Кому есть дело до на-ряда мисс Уэлфорд или до того, что граф Делтон толь-ко что вернулся из поездки в Шотландию и «ходят слу-хи, будто он выказывает несомненный интерес к неко-ей молодой леди, обладающей красотой и положени-ем в обществе»?

Сара Уизерс, подняв брови, с неодобрением уста-вилась на облачение Алекс.

– Некоторые молодые девушки весьма заботятсяо своей внешности, что, впрочем, вполне естествен-но, – язвительно сообщила она.

Александра философски пожала плечами, принявэтот добродушный укол с обычным веселым безраз-личием:

– Потребуется намного больше, чем пудра и атлас,чтобы сделать из меня настоящую леди.

Ее давние надежды вылететь из кокона прекрас-ной бабочкой с золотистыми волосами, к велико-му сожалению, не оправдались. Коротко стриженныевьющиеся волосы темно-каштанового цвета обрам-ляли лицо с задорно вздернутым носиком и малень-ким упрямым подбородком. Она по-прежнему оста-валась стройной и худенькой, и мальчишеская фи-гура отнюдь не прибавляла ей привлекательности.Единственной, поистине примечательной чертой бы-ли огромные аквамариновые глаза, окаймленные гу-стыми черными ресницами. Кожа девушки приобре-ла легкий золотистый загар от работы и долгих поез-док верхом на солнцепеке. Однако собственная внеш-ность больше не волновала Алекс – слишком многогораздо более неотложных дел занимало ее мысли.

Почти сразу же после смерти отца скончался де-

душка. И Алекс фактически стала главой семейства.На юные плечи свалился груз забот. Приходилосьприсматривать за престарелыми слугами, растяги-вать, насколько можно, скудные деньги, добывать едуи даже справляться с постоянными истерическимиприпадками маменьки.

Ее ровесница, воспитанная в обычных традициях,возможно, никогда не сумела бы принять вызов судь-бы. Но ни внешность, ни способности Александрыни в коем случае нельзя было назвать ординарными.Едва ли не с самого детства она выучилась ловитьрыбу и охотиться, чтобы составлять компанию отцуво время его нечастых наездов. Теперь же девушкасо спокойной решимостью использовала приобретен-ные навыки, чтобы кормить семью.

Грохот сваленных в дровяной ящик поленьев мгно-венно отвлек Алекс от мыслей об усыпанных брил-лиантами бальных нарядах. Вздрагивая от сырости,пропитавшей толстые стены дома, так что даже летомбыло невозможно согреться, Алекс зябко обхватиласебя руками.

– Не стоит зря тратить дрова, Филберт, – поспеш-но сказала она, когда лакей нагнулся, чтобы добавитьполено к крохотному, жалкому огоньку. – Здесь не хо-лодно… просто свежо. Очень полезно для здоровья.Кроме того, я через несколько минут уезжаю на день

рождения брата Мэри Эллен, так что нет смысла то-пить.

Филберт нерешительно кивнул, но тут полено вы-скользнуло из ослабевших рук и покатилось по щер-батому деревянному полу. Лакей выпрямился и в от-чаянии огляделся, силясь увидеть, куда оно закати-лось. Пожалев полуслепого старика, девушка мягкоподсказала:

– Оно у письменного стола.Слуга заковылял к столу и присел на корточки, пы-

таясь ощупью отыскать полено.– Сара! – неожиданно воскликнула девушка, ощу-

щая, как странное предвкушение чего-то неизведан-ного, испытываемое ею иногда в последние три года,вновь теснит грудь. – У тебя бывало когда-нибудь та-кое чувство, будто что-то вот-вот должно случиться?

Сара с шумом задвинула ящики комода.– Конечно!– И это предчувствие сбылось?– Совершенно верно.Глаза Александры ярко, восторженно блеснули.– Правда? И что же произошло?– Дымоход обвалился, в точности как я предупре-

ждала вашего папашу, что так и будет, если его не по-чинить как можно скорее.

Звонкий музыкальный смех серебряными бусинка-

ми рассыпался по комнате.– Нет-нет, это совсем другое, – покачала головой

Александра и с некоторым смущением призналась:– У меня появилось это чувство вскоре после смер-ти дедушки, но всю последнюю неделю оно меня непокидает и становится все сильнее. Кажется, я слов-но стою на краю обрыва, ожидая, что вот-вот это про-изойдет.

Застигнутая врасплох мечтательным голосом инепривычным спокойствием девушки, пребывавшейобычно в состоянии лихорадочной деятельности, Са-ра подозрительно уставилась на нее:

– И что же, по-вашему, должно случиться?– Нечто чудесное! – объявила Александра, почти

задрожав от непонятного восторга, и уже хотела до-бавить еще что-то, но громкий женский вопль, донес-шийся из спальни дядюшки Монти и сопровождае-мый стуком захлопнувшейся двери и шлепаньем бо-сых ног, остановил ее на полуслове. Александра селаи одним грациозным энергичным движением, гораздобольше соответствующим ее природе, чем дремотнаянеподвижность, сорвалась с постели – как раз в туминуту, когда в спальню с разъяренным видом влете-ла Мэри, молодая крестьянская девушка, помогавшаяСаре стирать белье.

– Клянусь, он треснул меня прямо по заднице! –

вскричала Мэри, потирая вышеупомянутую часть те-ла, отличавшуюся немалыми размерами и пышно-стью, и обвиняющим жестом показала на комнату дя-дюшки Монти. – Никто не смеет такое вытворять сомной, никто! Я честная, порядочная девушка, да-да,и…

– В таком случае веди себя как порядочная девуш-ка и придержи язык! – резко перебила ее Сара.

Александра вздохнула, вспомнив о многочислен-ных обязанностях хозяйки дома, мгновенно затмив-ших все мечты об ужине из сорока пяти блюд.

– Я сейчас же поговорю с дядей Монти, – пообеща-ла она. – Уверена, он больше никогда не станет это-го делать. – И, весело улыбаясь, предупредила: – Нестанет, конечно, если ты не будешь нагибаться в пре-делах его досягаемости. Сэр Монтегю… он… как быэто сказать… ценитель женской красоты, и когда у да-мы такой округлый… э-э-э… зад… не может устоятьперед искушением похлопать по нему, в точности какзнаток лошадей при виде чистокровной кобылы.

Эти дипломатические речи польстили и одновре-менно немного успокоили разгневанную девицу. К то-му же, несмотря на столь неподобающее джентльме-ну поведение, сэр Монтегю тем не менее был возве-ден в рыцарское достоинство самим королем.

Оставшись одна, Сара медленно обвела взглядом

пустую комнату.– Нечто чудесное! – фыркнула она, с тоской и горе-

чью думая о семнадцатилетней девочке, пытавшей-ся без жалоб и упреков нести бремя находящегосяв упадке хозяйства с помощью совершенно оглохше-го престарелого дворецкого, слишком гордого, чтобыпризнаться в собственной глухоте, и полуслепого ла-кея. Выдержать милую семейку было столь же непо-сильной задачей. Двоюродный дедушка Алекс, сэрМонтегю Марш, которого все звали дядюшкой Мон-ти, хотя и добродушный старик, весьма редко бывалтрезвым; впрочем, он напивался ровно настолько,чтобы не обделить вниманием ни одной юбки. Мис-сис Лоренс, мать Александры, которая должна былавзять в свои руки бразды правления после кончинымистера Лоренса, с радостью передоверила все обя-занности дочери и стала самым тяжелым испытаниемдля девочки.

– Дядя Монти, – с легким укором начала Алек-сандра, грозя пальцем отцовскому дядюшке, прие-хавшему к ним жить два года назад, когда все осталь-ные родственники от него отказались.

Дородный джентльмен сидел у камина перед почтиугасшим пламенем: подагрическая нога заботливо по-коится на стуле, выражение лица ангельски-невин-ное.

– Пришла отчитывать меня за девчонку? – про-бормотал он, оглядывая ее злобными покрасневшимиглазками. В это мгновение он был так похож на прови-нившегося ребенка, что Александра невольно улыб-нулась.

– Да, – призналась она, – а заодно выяснить, гдеты прячешь бутылку контрабандной мадеры, которуюпринес вчера твой друг мистер Уотерли.

Дядюшка Монти безуспешно попытался воспылатьправедным негодованием:

– И кто, позвольте спросить, утверждает, что подоб-ная бутылка находится в моей комнате?

Однако старик тут же осекся, искоса взглянув, какАлександра быстро и привычно обыскивает все давнознакомые тайники – под подушкой дивана, под матра-сом и в дымоходе. Заглянув еще в несколько укром-ных местечек, девушка подошла к стулу и протянуларуку.

– Немедленно отдай, дядюшка Монти.– Что? – непонимающе переспросил он, неловко

ерзая – из-под его обширного зада показалось гор-лышко бутылки.

Девушка, заметив это, весело хмыкнула:– Бутылку мадеры, на которой ты восседаешь!– Хочешь сказать – мое лекарство, – поправил ее

Монти. – Доктор Битл велел мне пить мадеру в лечеб-

ных целях, когда заноет старая рана.Алекс всмотрелась в налитые кровью глаза и розо-

вые щеки, оценивая степень его опьянения с точно-стью, приобретенной двумя годами общения с бесша-башным, безрассудным, но милым и добрым стари-ком. Подступив ближе, она настоятельно повторила:

– Немедленно отдай, дядя. Мама ожидает к ужи-ну сквайра с женой и хочет, чтобы ты тоже спустился.Нужно быть трезвым, как…

– Чтобы вынести эту чванную парочку, следует на-питься до полусмерти! Говорю тебе, Алекс, меня отних лихорадит! Благочестие подобает святым, а свя-тые – неподходящая компания для мужчины из плотии крови.

Но, видя, что девушка не отступает, старик покорновздохнул, приподнялся и вытащил из-под себя полу-пустую бутылку.

– Вот и хорошо, – похвалила Александра, дружескипохлопав его по плечу. – Если ты еще не уснешь к томувремени, когда я вернусь, мы сможем поиграть в висти…

– Когда вернешься? – встревоженно охнул сэр Мон-тегю. – Не хочешь же ты сказать, что исчезнешь иоставишь меня одного с твоей мамашей и ее невыно-симыми гостями?

– Я приглашена к Мэри Эллен, – весело поясни-

ла Александра, направляясь к порогу и посылая род-ственнику воздушный поцелуй. Она захлопнула дверьпод аккомпанемент рассерженного бормотания на-счет «погибели от скуки» и «тоски смертной».

Девушка как раз проходила мимо материнскойспальни, когда Фелисия Лоренс окликнула ее слабым,но повелительным голосом:

– Александра! Александра, это ты?Кажется, мать опять сердится!Алекс мысленно собралась и приготовилась к оче-

редной стычке с матерью из-за Уилла Хелмсли. Рас-правив худенькие плечи, девушка ступила в комна-ту. Миссис Лоренс сидела перед туалетным столиком,одетая в старый заплатанный пеньюар, и хмурилась,глядя в зеркало. За эти три года прекрасное лицоФелисии постарело на десять лет. Лукавые искорки,светившиеся в глазах, погасли, волосы цвета красно-го дерева поблекли, превратились в тускло-каштано-вые, тронутые сединой. Но Алекс знала: не столькоскорбь, сколько гнев и боль – причины разительныхперемен. Три недели спустя после того, как ДжорджаЛоренса опустили в могилу, перед их домом остано-вился великолепный экипаж, из которого вышли чле-ны «второй семьи» ее любимого отца – жена и дочь,с которыми тот прожил в Лондоне свыше двенадца-ти лет. Его законная семья влачила едва ли не ни-

щенское существование в маленькой деревушке, то-гда как незаконную он содержал в роскоши. Даже сей-час Алекс корчилась от боли при воспоминании о томужасном дне, когда ей пришлось неожиданно столк-нуться лицом к лицу со сводной сестрой, необыкно-венно хорошенькой девочкой по имени Роуз. Но са-мый жестокий удар был нанесен Алекс, когда она уви-дела великолепный золотой медальон на белой шей-ке Роуз, подарок отца. Он подарил точно такой жеАлекс, только ее был оловянный.

Все это вместе взятое яснее слов говорило о том,какого мнения придерживался Джордж Лоренс обАлекс и Фелисии.

Впрочем, в одном он обошелся одинаково с обеимисемьями – оставил их без гроша.

Алекс пришлось ради матери схоронить глубоко всердце боль предательства и попытаться вести себякак обычно, но печаль Фелисии обернулась яростью.Миссис Лоренс почти не выходила из своей комнаты,бережно лелея оскорбленные чувства и предостав-ляя девочке вести дела. Два с половиной года Фели-сия не проявляла ни малейшего интереса ни к хозяй-ству, ни к скорбящей дочери и открывала рот лишь за-тем, чтобы пожаловаться на несправедливость судь-бы и измену мужа.

Однако шесть месяцев назад миссис Лоренс поня-

ла, что положение не настолько безнадежно, как онасчитала. Она наконец нашла способ избежать угото-ванной ей печальной участи, и орудием избавлениядолжна была послужить Александра. Фелисия реши-ла, что дочь просто обязана поймать мужа, которыйспасет их обеих от нужды и бедности. С этой цельюФелисия обратила самое пристальное внимание навсе сколько-нибудь состоятельные семейства в окру-ге. Но только Хелмсли, по мнению вдовы, оказалисьдостойными ее былого положения и честолюбивыхустремлений, и поэтому их сын Уилл отныне в ее гла-зах стал самым подходящим женихом для дочери,несмотря на то что он был весьма скучным, не слиш-ком умным, забитым, ничем не примечательным мо-лодым человеком, всецело находившимся под влия-нием своих властных родителей, ярых фанатиков-пу-ритан.

– Я пригласила к ужину сквайра с женой, – сообщи-ла миссис Лоренс, не отводя глаз от зеркала. – И Пе-нроуз обещал приготовить превосходный обед.

– Пенроуз – дворецкий, мама. Нельзя ожидать отнего кулинарных изысков!

– Я прекрасно осведомлена о том, какую должностьзанимает Пенроуз в нашем доме, Александра. Одна-ко он стряпает лучше тебя и Филберта, так что при-дется ему потрудиться. Кстати, насчет рыбы, – про-

должала она, деликатно вздрагивая, – мне хотелосьбы, чтобы ее не так часто подавали, как в последнеевремя. Никогда особенно не любила рыбу!

Александра, добывавшая для семьи пропитание,покраснела, словно сознавая, что не смогла достойновыполнить долг главы этого странного семейства.

– Прости, мама, но дичь почему-то почти не попада-ется. Завтра я отправлюсь подальше в лес и посмот-рю, не удастся ли добыть что-то получше. Ну а сейчася уезжаю и вернусь поздно.

– Поздно?! – охнула мать. – Но ты должна, слы-шишь, должна приехать к ужину! Ты ведь знаешь, ка-кое огромное значение придают сквайр с супругойженской скромности и хорошим манерам… хотя менятерзает сама мысль о том, как посмел этот человекоставить нас в столь безвыходном положении, что те-перь приходится считаться с каким-то сквайром!

Александре даже не стоило спрашивать, кто он,этот человек. Ее мать всегда упоминала о Джорджеименно в таких выражениях либо небрежно бросала«твой отец», словно винила дочь за то, что та вы-брала себе недостойного родителя, а она, миссис Ло-ренс, была лишь невинной жертвой этого выбора.

– В таком случае ты не обязана считаться со сквай-ром, – спокойно, но твердо отрезала Александра, –поскольку я не выйду за Уилла Хелмсли, даже если

это спасет меня от голодной смерти, что, конечно, намни в малейшей степени не грозит.

– Не смей спорить со мной! – разъяренно проши-пела мать, охваченная ужасом и отчаянием. – Я тре-бую, чтобы ты вела себя как подобает благородноймолодой леди. И никаких больше шатаний по окрест-ностям! Хелмсли не позволят, чтобы имени их буду-щей невестки коснулась хотя бы тень скандала!

– Я не желаю иметь ничего общего с Хелмсли! –воскликнула Александра, из последних сил стараясьсохранить хладнокровие. – Ненавижу Уилла Хелмс-ли, и, к твоему сведению, – закончила она, забыв взапальчивости, что рассудок матери держится на во-лоске, – Мэри Эллен сказала, что Уилл предпочитаетмолоденьких мальчиков.

Однако невероятная непристойность этого объяв-ления, которое Алекс вряд ли понимала сама до кон-ца, не дошла до миссис Лоренс.

– Ну да… конечно, большинство молодых людейвыбирают общество своих приятелей. Впрочем… –продолжала она, вставая и прохаживаясь по комна-те неловкой походкой человека, бывшего долго при-кованным к постели, – именно поэтому он не выказы-вает сильной склонности к женитьбе на тебе, Алек-сандра.

Она оглядела старые узкие коричневые штаны, бе-

лую распахнутую сорочку с широкими рукавами и ко-ричневые сапоги, носившие следы поспешной чистки.В этом костюме девушка напоминала юношу из обед-невшей, но некогда состоятельной семьи.

– Ты должна начать появляться в платьях, хотя мо-лодой Уилл, кажется, не возражает против твоего ви-да.

Доведенная до предела, Алекс тем не менее тер-пеливо объяснила:

– Мама, все мои платья мне давно уже выше коле-на.

– Я велела тебе переделать одно из моих.– Но я плохо управляюсь с иглой…Миссис Лоренс остановилась и наградила дочь

негодующим взглядом.– Вижу, ты пытаешься любым способом воспре-

пятствовать помолвке, но я намереваюсь положитьконец этому жалкому существованию, которое мыведем, и сын сквайра Хелмсли – наша единствен-ная надежда. – Она мрачно нахмурилась, уставив-шись на упрямую женщину-ребенка, стоявшую в две-рях. Бледное лицо исказила гримаса горького сожа-ления. – Понимаю, Александра, мы никогда не былипо-настоящему близки, но только этот человек – ви-новник того, что ты выросла буйным, неуправляемымсорванцом и теперь бродишь по окрестностям с мерз-

ким ружьем, в мужских штанах и вытворяешь все, чтов голову взбредет.

Охваченная гневным смущением, Александра сухоответила:

– Будь я бледным, слабым, беспомощным создани-ем, каким ты хочешь меня видеть, все обитатели это-го дома давно бы умерли с голоду.

У миссис Лоренс хватило совести немного смутить-ся.

– Да, ты права, но больше так продолжаться не мо-жет. Несмотря на все твои усилия, у нас куча долгов!Знаю, все три года я была не слишком хорошей мате-рью, но наконец пришла в себя и должна принять ме-ры для того, чтобы благополучно выдать тебя замуж.

– Но я не люблю Уилла Хелмсли! – взорваласьАлександра.

– Это даже к лучшему, – резко бросила миссис Ло-ренс. – Он по крайней мере не сможет ранить тебя таксильно, как это сделал твой отец! Уилл – отпрыск по-чтенной состоятельной семьи. Уж он-то не будет со-держать в Лондоне вторую жену и не проиграет вседо последнего пенни!

Девушка поморщилась при этом грубом напомина-нии о вероломстве отца, но мать невозмутимо доба-вила:

– Собственно говоря, нам очень повезло, что

сквайр Хелмсли – человек бесцеремонный и власт-ный, иначе он вряд ли согласился бы видеть тебя сво-ей невесткой.

– Но чем же я так привлекаю его?Миссис Лоренс не на шутку оскорбилась:– Ведь мы связаны родством с графом, Алек-

сандра, а сэру Монтегю дарован титул рыцаря!После этого откровения мать впала в задумчивое

молчание, а девушка пожала плечами и объявила:– Я еду к Мэри Эллен. Сегодня у ее брата день рож-

дения.– Возможно, даже лучше, что тебя не будет за ужи-

ном, – кивнула миссис Лоренс, рассеянно проводящеткой по волосам. – Насколько я понимаю, Хелмслисобираются сегодня заговорить о помолвке, и не хва-тало еще, чтобы ты хмурилась и уничтожающе фыр-кала!

– Мама, – повторила Александра со смесью трево-ги и жалости, – я скорее буду голодать, нежели выйдуза Уилла.

Но выражение лица Фелисии ясно говорило о том,что она придерживается иного мнения.

– Доверься взрослым в подобных делах. Поезжай кМэри Эллен, но надень платье.

– Не могу. Мы решили устроить рыцарский турнир вчесть дня рождения Джона О’Тула, как в былые вре-

мена. Помнишь, О’Тулы всегда устраивали такие тур-ниры.

– Но тебе не пристало разгуливать в этих ржавыхдоспехах, Александра. Оставь их в передней, там имместо.

– Ничего страшного, – заверила Алекс. – Я возьмутолько щит, шлем, копье и панцирь.

– О, как хочешь, – с усталым вздохом сдалась мать.

Глава 4

Взгромоздившись на старого Тандера, злобного,

норовистого мерина, принадлежавшего еще дедушкеи появившегося на свет за несколько лет до ее рожде-ния, Алекс припустила рысью по изрытой глубокимиколеями дороге к просторному коттеджу О’Тулов. Онане преминула взять с собой ружье и сейчас внима-тельно осматривала окрестности в надежде добытьчто-нибудь из мелкой дичи. Правда, на это было ма-ло шансов, поскольку длинное копье то и дело громкозвякало о панцирь и ударялось о меч.

Несмотря на неприятный разговор с матерью, пре-красный весенний день и неотвязное чувство взвол-нованного ожидания, которое Александра пыталасьописать Саре, немного улучшили настроение девуш-ки.

В долине и рощах распускались яркие цветы, на-полняя воздух чудесным благоуханием. На окраинедеревни была небольшая гостиница, и Александра,знавшая каждого обитателя в пределах восьми миль,подняла шлем и весело махнула хозяину, мистеруТилсону.

– Добрый день, мистер Тилсон.– Здравствуйте, мисс Алекс, – отозвался тот.

Мэри Эллен О’Тул вместе с шестью братьями ужебыли увлечены игрой в древних рыцарей.

– Скорее, Александра, – позвал четырнадцатилет-ний Том, восседавший на старой лошади отца. – Пораначинать турнир.

– Нет, сперва дуэль, – заспорил его брат-погодок,размахивая старой саблей. – На этот раз я выйду по-бедителем, Алекс! День и ночь упражнялся!

Александра, смеясь, неуклюже спешилась ипрежде всего обняла Мэри Эллен, а уж потом подруж-ки с увлечением погрузились в своеобразный спек-такль, разыгрываемый каждый раз в день рожденияодного из отпрысков О’Тулов. День и вечер пролете-ли незаметно, в веселых играх, дружеских поединкахи заразительном хохоте большого семейства, членомкоторого Александра, единственный ребенок у роди-телей, подчас так мечтала стать.

К тому времени когда пришла пора отправлятьсядомой, девушка была счастлива до изнеможения иедва дышала после невероятно плотного обеда, съе-денного по настоянию добрейшей миссис О’Тул.

Убаюканная мерным цокотом копыт старого Танде-ра, Александра тихо покачивалась в такт движениямлошади. Отяжелевшие веки сами собой опускалисьот усталости. Кроме того, девушка не сумела как сле-дует приторочить доспехи к седлу и была вынуждена

надеть их, отчего становилось еще жарче и клонилоко сну.

Она миновала гостиницу и свернула на широкуютропу, ведущую через рощу и снова выходившую набольшую дорогу в миле отсюда, но при этом замети-ла, что во дворе привязаны несколько лошадей и по-прежнему зажжены фонари. Через открытое окно до-носились мужские голоса, поющие непристойную пе-сенку. Нависшие ветви дубов, покачивающиеся на ве-сеннем ветерке, отбрасывали причудливые тени, за-слоняя луну.

Александра понимала, что уже поздно, но не пону-кала лошадь. Во-первых, Тандеру больше двадцатилет, и, во-вторых, девушка к тому же хотела убедить-ся, что сквайр и миссис Хелмсли успели удалиться ковремени ее возвращения.

Забрало со стуком опустилось, и Александра раз-драженно вздохнула, мечтая поскорее избавиться оттяжелого шлема. Решив, что после столь нудного дняу Тандера вряд ли хватит энергии попытаться сбе-жать, она остановила лошадь, отпустила поводья и,переложив щит в левую руку, уже хотела было снятьшлем и подвесить его на сгиб правой, когда легкийшорох где-то в четверти мили отсюда, близ дороги,привлек ее внимание.

Девушка свела брови, гадая, уж не дикий ли это ка-

бан или другие, менее опасные, но все же съедобныепредставители животного мира, и вынула из чехла ру-жье настолько тихо, насколько позволяли неудобныедоспехи.

Неожиданно тишина ночи была разорвана оглу-шительным выстрелом, за которым последовал ещеодин. Прежде чем Александра успела опомниться,старый мерин понес спотыкающимся галопом прямо втом направлении, откуда раздавались выстрелы. Де-вушка что было сил сжала коленями бока коня.

* * *

Бандит невольно повернул голову при звуках резко-

го клацанья металла, доносившихся из леса, и Джор-дан Таунсенд отвел взгляд от смертоносного отвер-стия на конце пистолета, направленного ему прямов грудь вторым разбойником. Зрелище, представшееего глазам, заставило Джордана усомниться в соб-ственном рассудке. На помощь пленнику спешил бла-городный рыцарь в шлеме с опущенным забралом,щитом в одной руке и ружьем в другой.

Александра едва сумела подавить вопль, когдаочутилась на залитой лунным светом поляне, прямопосреди сцены, словно служившей воплощением худ-ших из ночных кошмаров. Раненый кучер лежал на

дороге подле экипажа, а два разбойника с краснымиплатками, скрывавшими лица, целились в высокогонезнакомца. Второй бандит обернулся к Александреи мгновенно наставил на нее пистолет.

Времени на размышления не осталось – приходи-лось действовать. Стиснув ружье и бессознательнорассчитывая на прикрытие шлема и панциря от пули,Александра наклонилась вправо, намереваясь сбитьконем бандита, но в этот миг прогремел выстрел.

Охваченный ужасом, Тандер споткнулся и, прянув,сбросил Александру. Та, беспомощно взмахнув рука-ми, приземлилась грудой ржавого металла прямо наголову второго негодяя. При столкновении шлем чутьне свалился, ружье отлетело к обочине, а сама девуш-ка едва не потеряла сознание.

К несчастью, бандит опомнился раньше, чем голо-ва у Александры перестала кружиться.

– Какого черта! – прорычал он, мощным толчкомсбрасывая с себя обмякшее тело и награждая его сви-репым пинком, прежде чем ринуться на помощь со-общнику, который в эту минуту катался по земле всмертельной схватке с высоким незнакомцем за пра-во обладания пистолетом.

Сквозь пелену боли, застилавшую глаза, Алек-сандра в панике увидела, как уже оба бандита на-бросились на жертву. Девушка с усилием, рожден-

ным смертельным ужасом, то и дело замирая, гром-ко звякая забралом, поползла к упавшему ружью. Втот миг, когда пальцы коснулись ствола, она замети-ла, что мужчина сумел все-таки вырвать оружие у то-щего разбойника и выстрелить в него, а потом, низкопригнувшись, развернуться и прицелиться во второгограбителя.

Завороженная хищной грацией молниеносных дви-жений незнакомца, Александра замерла, наблюдая,как он хладнокровно нажимает на спусковой крючок.Все еще распростертая на земле, девушка судорожнозажмурилась в ожидании неизбежного грохота. Одна-ко в тишине раздалось лишь громкое щелканье – ору-жие оказалось незаряженным.

– Бедный глупый ублюдок! – пренебрежительносплюнул бандит и со злобным смехом вытащил из-за пазухи еще один пистолет. – Думаешь, я так и поз-волил бы тебе завладеть этим пистолетом, не знай яточно, что там нет пули? Ну ничего, ты сдохнешь мед-ленно, корчась, как червяк, за то, что убил моего бра-та! Человек, раненный в живот, мучится долго, уж будьуверен!

Вне себя от испуга, Александра перекатилась набок, прицелилась и, как только бандит поднял писто-лет, выстрелила. Сильная отдача отбросила ее наспину, горло на мгновение сдавило так, что воздух не

проникал в легкие. Когда она наконец пришла в себя иоткрыла глаза, грабитель уже лежал на земле. Неяр-кий лунный свет падал на разнесенную выстрелом го-лову.

Боже! Она не просто ранила, она прикончила чело-века! Убила!

Тоскливый стон вырвался из груди девушки, и тутмир стал вращаться, сначала медленно, потом всебыстрее и быстрее. Словно сквозь сон, она видела,как высокий незнакомец, отбросив пинком труп бан-дита, направляется к ней широкими шагами. Почемуу него такой зловещий вид?

Но тут звезды завертелись в бесконечном хорово-де, унося ее с собой в бездонную черную пропасть…

И Александра впервые в жизни потеряла сознание.Джордан опустился на корточки около поверженно-

го рыцаря, торопясь сорвать с него шлем и проверить,не ранен ли обладатель старинных доспехов.

– Быстрее, Гримм, – окликнул он кучера, которыйнемного оправился от нанесенного бандитом удара итеперь, шатаясь, поднимался на ноги. – Помоги жеснять эти чертовы доспехи!

– Он ранен, ваша светлость? – осведомился Гримм,поспешив к хозяину и вставая на колени.

– Очевидно, да, – резко бросил Джордан, морщасьпри виде глубокого пореза на левой щеке рыцаря.

– Но его не подстрелили?– Кажется, нет. Держи его голову… осторожно, дья-

вол тебя забери… пока я стяну это чудовищное обла-чение!

Отшвырнув шлем, Джордан стащил панцирь.– Боже, что за странная прихоть, – пробормотал он

встревоженно, осматривая бесчувственное тело в по-исках крови или раны. – Слишком темно, чтобы по-нять, задела ли его пуля. Поворачивай карету, и отве-зем юнца в гостиницу, которую мы проезжали по пу-ти сюда. Владелец обязательно должен знать, кто егородители и где найти доктора.

Нагнувшись, герцог играючи подхватил под мышкинежданного спасителя, потрясенный тем, каким лег-ким оказался парнишка без своего тяжелого снаряже-ния.

– Да это всего-навсего мальчик, не старше трина-дцати-четырнадцати лет, – покачал головой Джордан,сгорая от угрызений совести. По его вине пострадалотважный юноша, который не задумываясь бросилсяему на помощь. Нахмурясь, Джордан понес ребенкак экипажу.

* * *

Прибытие герцога Хоторна в гостиницу с бес-

чувственной Александрой в объятиях вызвало граднепристойных реплик и бесстыдных предположенийсреди собравшихся в общей зале гуляк, которые,несмотря на поздний час, все еще не разошлись, хотяи были вдрызг пьяны. Но Джордан с искренним равно-душием истинного аристократа к пересудам простыхсмертных, не обращая внимания на громкие голоса,направился к служанке:

– Проводите меня в лучшую комнату и немедленнопошлите за хозяином.

Служанка перевела взгляд с курчавой голов-ки Александры на высокого, безупречно одетогоджентльмена и поспешила выполнить приказ.

Джордан осторожно положил мальчика на постельи распахнул ворот сорочки. Бедняга застонал; векичуть затрепетали, и герцог уставился в огромные гла-за необычного цвета расплавленных аквамаринов,обрамленные невероятно длинными мохнатыми рес-ницами, глаза, еще затянутые пеленой длительногообморока и глядевшие на него с неподдельным недо-умением. Ободряюще улыбаясь, Джордан мягко при-ветствовал:

– Добро пожаловать в этот мир, Галахад1.– Где… – прохрипела Александра, облизывая пере-

сохшие губы. Она откашлялась и попробовала снова,1 Один из рыцарей Круглого стола. – Здесь и далее примеч. пер.

но из горла вырвался лишь едва слышный шепот: –Где я?

– В гостинице, недалеко от того места, где произо-шло ограбление.

Ужасные воспоминания вновь нахлынули на де-вушку, и Александра ощутила, как горючие слезы жгутглаза.

– Этот человек мертв… погиб от моей руки, – за-дохнулась она.

– Но этим вы спасли двоих – меня и моего кучера.На измученную душу Александры, все еще не су-

мевшей опомниться, эти слова пролились бальза-мом. Не в состоянии сосредоточиться, она словно состороны смотрела, как мужчина проводит ладонямипо ее ногам сверху вниз. Ничьи руки, кроме материн-ских, до сих пор не касались девушки, да и то мно-го лет назад. Александра нашла новые ощущения до-вольно приятными, хотя и странно тревожащими, но,когда сильные пальцы стали осторожно ощупывать ееребра, она, охнув, схватилась за широкие запястья инегодующе прохрипела:

– Сэр! Что вы делаете?Джордан искоса глянул на тонкие руки, вцепившие-

ся в него с силой, по-видимому рожденной страхом.– Пытаюсь определить, нет ли переломов, юноша.

Я послал за доктором и хозяином. Хотя… поскольку

ты пришел в себя, можешь сам сказать, кто твои ро-дители и где найти ближайшего врача.

Негодующая Александра, боявшаяся даже поду-мать о том, какие деньги может потребовать доктор завизит, немедленно вскочила:

– Да вы имеете представление о том, сколько беруттеперешние костоправы?!

Джордан изумленно уставился на бледного мальчи-ка с поразительно прекрасными глазами и почувство-вал, как в душе шевельнулось сочувствие, смешан-ное с глубоким восхищением, – странное сочетаниеэмоций, доселе совершенно ему неведомое.

– Но все произошло из-за меня, и я, естественно,готов оплатить все расходы.

Тут он улыбнулся, и остатки тумана мгновенно вы-ветрились из головы Александры. Перед ней был на-стоящий великан, красавец, подобного которому она,конечно, никогда не встречала. Серебристо-серые,сверкающие сталью глаза, очень широкие плечи, глу-бокий, бархатный баритон. На загорелом лице бле-стели белые зубы, и хотя в каждом движении про-скальзывала неукротимая мужская сила, прикоснове-ния были осторожными и нежными, а лучики морщи-нок в уголках глаз свидетельствовали о чувстве юмо-ра. В сравнении с этим гигантом Алекс казалась себемаленькой и хрупкой… и почему-то ощущение надеж-

ности и безопасности окутывало ее пушистым, теп-лым покрывалом. За последние три года такое с нейбыло впервые.

Разжав руки, она осторожно дотронулась пальцемдо царапины у него на подбородке.

– Вам, кажется, тоже досталось, – пробормоталадевушка, застенчиво улыбаясь.

У Джордана перехватило дыхание от этой неожи-данно ослепительной улыбки. Непонятный, возбуж-дающий озноб прошел по телу при одном прикосно-вении пальцев мальчика. Мальчика!

Джордан поскорее отодвинулся и кивнул, мрачногадая, уж не превратила ли его тоска повседневнойобыденной жизни, лишенной пряного привкуса опас-ности, в некоего извращенного распутника.

– Вы еще не сказали, как вас зовут, – с намереннойпрохладцей напомнил он, снова принимаясь ощупы-вать ее ребра, вглядываясь в нежное личико и боясьувидеть на нем гримасу боли.

Александра уже открыла было рот, чтобы назватьсебя, но вместо этого возмущенно взвизгнула: ладоньнезнакомца скользнула по упругим холмикам.

Джордан, словно обжегшись, отскочил:– Да вы девушка!– Ничего не могу поделать, – парировала она, уязв-

ленная резким, обвиняющим тоном.

Абсурдность внезапно возникшей перепалки до-шла до обоих одновременно – мрачный вид Джорда-на уступил место широкой улыбке, а девушка звон-ко расхохоталась. Именно в этот момент и нашла ихмиссис Тилсон – хохочущими, на постели, и в довер-шение всего рука мужчины нависла над распахнутойедва ли не до талии рубашкой мисс Александры.

– Александра Лоренс! – взорвалась она, врываясьв комнату, словно боевой корабль, и гневно сверкаяглазами, из которых, казалось, так и сыпались ис-кры. – Что все это значит?!

Девушка, к счастью, не подозревая о всем непри-личии прискорбной сцены, представшей взгляду мис-сис Тилсон, недоуменно бормотала что-то, но Джор-дан все понял и стиснул зубы от омерзения. Неужелиэта злобная ведьма посчитает порочным ни в чем неповинное дитя?! Его лицо снова превратилось в жест-кую маску, а в сдержанно-властном голосе прореза-лись ледяные нотки:

– Мисс Лоренс пострадала при нападении банди-тов на дороге, недалеко от вашей гостиницы. Немед-ленно пошлите за доктором.

– Нет, не нужно, миссис Тилсон, – пробормоталаАлександра и, преодолевая головокружение, с тру-дом села. – Я уже совершенно оправилась и хочу по-скорее очутиться дома.

– В таком случае, – резко заявил Джордан расте-рянной женщине, – я сам отвезу ее, а вы направьтеврача к повороту дороги, милях в пяти отсюда. Там онотыщет двух негодяев, которым уже ничем нельзя по-мочь. Зато он может распорядиться о похоронах.

Сунув руку в карман, Джордан извлек маленькуювизитную карточку с выгравированным именем и гер-бом.

– Я возвращусь сюда, чтобы ответить на все его во-просы, после того как верну мисс Лоренс в лоно се-мьи.

Миссис Тилсон бросила что-то уничтожающее от-носительно бандитов и некоторых развратных особ,выхватила карточку из руки герцога и, окинув по-следний раз злобным взглядом расстегнутую рубаш-ку Алекс, выплыла из комнаты.

– Вы, кажется, удивились, обнаружив, что я девуш-ка? – нерешительно пролепетала Александра.

– Говоря откровенно, это вообще ночь сюрпризов, –признался Джордан, выбрасывая из головы миссисТилсон. – Надеюсь, я не покажусь слишком назойли-вым, если спрошу, что вы делали на дороге в этих до-спехах?

Александра медленно свесила ноги с кровати и по-пыталась встать, но комната покачнулась перед гла-зами.

– Я могу идти, – запротестовала она, когда незна-комец снова поднял ее на руки.

– Но я предпочитаю нести вас, – твердо ответилДжордан.

Александра невольно улыбнулась, видя, с какимбезмятежно-безразличным видом прошествовал ончерез общую залу, не обращая внимания на крестьян,глазеющих на растрепанную, грязную девушку, оде-тую в мужские брюки и сорочку, да к тому же лежав-шую на руках у незнакомого джентльмена. Однако ко-гда Джордан усадил Александру на мягкие сиденьяроскошной кареты, ее веселое настроение исчезло.Вскоре они вновь окажутся на месте ужасной сценыубийства!

– Я лишила жизни человека, – сдавленно прошеп-тала она, когда экипаж приблизился к роковому пово-роту, – и никогда себе этого не прощу.

– А я никогда не простил бы, поступи вы ина-че, – шутливо возразил Джордан. При свете зажжен-ных фонарей кареты он увидел, как огромные зеле-новато-голубые, полные слез глаза умоляюще смот-рят на него, словно прося защиты и утешения. Джор-дан мгновенно отозвался на призыв и не задумыва-ясь приподнял девушку и посадил себе на колени, какобиженного, испуганного ребенка.

– Вы совершили мужественный поступок, – пробор-

мотал он, зарывшись лицом в мягкие темные локоны.Александра прерывисто вздохнула и покачала го-

ловой, бессознательно потершись щекой о его грудь.– Я вовсе не такая храбрая, просто очень испуга-

лась, чтобы бежать, как всякий разумный человек.Джордана, державшего в объятиях доверчивое ди-

тя, неожиданно потрясла мысль о том, что когда-ни-будь он вот так же будет прижимать к себе соб-ственного ребенка. Было что-то бесконечно трога-тельное в этой девочке, прижавшейся к нему такбезыскусно. Но, вспомнив, что милые маленькие де-вочки неизменно превращаются в капризных моло-дых дам, он постарался побыстрее отделаться отнеуместных мыслей.

– Так почему на вас были эти ржавые доспехи? –снова поинтересовался он.

Александра рассказала о турнирах, ставших ужеритуалом в семье О’Тул, и Джордан не сдержал смехапри описании особенно забавных проделок.

– Разве нигде больше не бывает подобных состяза-ний? Только у нас в Моршеме? Я всегда считала, чтолюди повсюду одинаковы, хотя точно не знала, конеч-но! Я ни разу никуда не уезжала из Моршема…

Джордан на мгновение потерял дар речи. В его кру-гу любой был волен отправиться куда угодно. Неуже-ли это умное, одаренное дитя не видело ни одного го-

рода, кроме этой забытой Богом крохотной деревуш-ки?

Лицо девушки чуть светилось в полумраке, и Джор-дан заметил, что она наблюдает за ним скорее с дру-желюбным интересом, чем с обычным почтительнымужасом, к которому он так привык. Неожиданно гер-цог позавидовал ничем не стесненным крестьянскимребятишкам, забавлявшимся турнирами. Как, долж-но быть, отличается их детство от детства маленькихаристократов, выросших среди гувернанток и настав-ников, в строгих рамках и правилах этикета! Им по-стоянно напоминали о необходимости вести себя какподобает высшим созданиям, которым выпало сча-стье родиться в богатых и знатных семьях. Но воз-можно, дети, появившиеся на свет в таких отдаленныхместах, от природы гораздо лучше – бесхитростные,искренние и мужественные, совсем как Александра.Что, если эти маленькие крестьяне по-своему счаст-ливы?

Крестьяне?До Джордана только сейчас дошло, что в правиль-

ной литературной речи этой девочки, ее безупречномпроизношении нет ничего от грубой крестьянки.

– Почему кучер обращается к вам «ваша свет-лость»? – поинтересовалась она, улыбаясь и лучасьямочками на щечках.

Джордан с трудом отвел глаза от соблазнительногозрелища.

– Именно так обычно обращаются к герцогам.– Герцогам? – эхом откликнулась потрясенная

Александра. Так, значит, этот красивый незнакомец,очевидно, вращается в другом, недосягаемом мире ивскоре исчезнет из ее жизни навсегда? – Вы в самомделе герцог?

– Увы, – кивнул Джордан, заметив ее помрачнев-шее личико. – Вы разочарованы?

– Немного, – окончательно добила его девушка. – Акак вас называют в жизни? Кроме «ваша светлость»,конечно.

– У меня по крайней мере дюжина имен, – ответилон, удивленный и несколько смущенный ее прямымивопросами. – Большинство людей зовут меня Хотор-ном или Хоком. Близкие друзья называют Джордан.

– Прозвище Хок2 вам идет, – заметила Александра,но с присущей ей сообразительностью уже пришла квыводам: – Как считаете, эти двое напали на вас по-тому, что вы герцог? Я хочу сказать, они ужасно рис-ковали, останавливая вас так близко от гостиницы.

– Жадность иногда бывает самой сильной движу-щей силой риска, – покачал головой Джордан.

Александра согласно кивнула и тихо процитирова-2 Ястреб, сокол (англ.).

ла:– «На свете не существует пожара более сильного,

чем страсть, акулы более свирепой, чем ненависть, иурагана более опустошительного, чем жадность».

– Что вы сказали? – ошеломленно пробормоталДжордан.

– Это не я. Будда, – пояснила девушка.– Я знаком с этим изречением, – откликнулся Джор-

дан, с усилием взяв себя в руки. – Просто удивлен,что вы его знаете.

Заметив слабый свет, лившийся на дорогу из окондома, стоявшего впереди, он предположил, что онинаконец добрались до места.

– Александра, – поспешно и строго предупредил еегерцог, – вы никогда не должны испытывать чувствовины из-за того, что случилось сегодня. Поверьте, вывели себя как настоящая героиня.

Она взглянула на Джордана с мягкой улыбкой, но,когда колеса экипажа загремели по изрытой выбои-нами подъездной аллее большого обветшалого дома,внезапно воскликнула:

– О нет!Сердце девушки упало при виде блестящего экипа-

жа сквайра, запряженного породистой кобылкой. Онанадеялась, что почтенное семейство уже распроща-лось с матерью.

Кучер распахнул дверцу. Герцог соскочил на зем-лю, но, когда Александра попыталась последовать заним, Джордан подхватил ее на руки.

– Я могу идти, – запротестовала она, но, перехва-тив ленивую усмешку, затаила дыхание.

– Поверьте, любому мужчине моего роста и сложе-ния было бы чрезвычайно стыдно сознавать, что егожизнь спасла такая малышка, пусть даже и в доспе-хах. Позвольте мне ради моего раненого самолюбияпроявить возможно больше галантности.

– Хорошо, – покорно вздохнула Александра. – Ктоя такая, чтобы окончательно раздавить самолюбиеблагородного герцога?

Но Джордан уже почти не слышал ее, разглядываянеухоженные газоны, окружающие дом, сломанные,полуоторванные ставни, висящие на одной петле, ипрочие признаки жилища, крайне нуждающегося в ре-монте. Такого он не ожидал – его глазам предсталостарое, заброшенное, разваливающееся здание, оби-татели которого, очевидно, не имели средств содер-жать его в порядке. Высвободив правую руку, он по-стучал в дверь, отмечая облупившуюся краску.

Видя, что никто не отвечает, Алекс робко пояснила:– Боюсь, вам придется постучать громче. Видите

ли, Пенроуз почти глух, но непомерная гордыня непозволяет ему в этом признаться.

– Пенроуз? – удивился Джордан. – Кто это?– Наш дворецкий. После смерти папы пришлось

уволить всех слуг, но Пенроуз и Филберт слишком ста-рые и дряхлые, поэтому они остались здесь и согла-сились работать за еду и крышу над головой. Пенро-уз, кроме того, готовит и помогает с уборкой.

– Как странно, – вырвалось у Джордана.В глазах, устремленных на него, светилось веселое

любопытство.– Что вы находите странным?– Глухого дворецкого.– В таком случае вы, конечно, посчитаете Филберта

еще большей странностью.– Сомневаюсь, – сухо ответствовал Джордан. – Кто

это Филберт?– Наш лакей.– Осмелюсь спросить: в чем заключаются его хвори

и немощи?– Он близорук, – без обиняков объявила девушка, –

настолько, что на прошлой неделе принял стену задверь и уперся в нее лбом.

К своему ужасу, Джордан почувствовал, что сейчасрасхохочется, и, пытаясь пощадить гордость Алекс,как можно серьезнее пробормотал:

– Глухой дворецкий и слепой лакей… Как… гм…необычно.

– Да, очень, не так ли? – согласилась она востор-женно. – Но знаете ли, я не люблю ничего традицион-ного. – И с задорной улыбкой процитировала: – «Тра-диционность – убежище косного разума».

Джордан что было сил замолотил кулаками вдверь, слыша, как эхо разносится по всему дому. Ноего недоуменный взгляд был прикован к очарователь-ному личику.

– Кто это сказал? – наконец спросил он.– Я, – нимало не смутясь, призналась Алек-

сандра. – Сама придумала!– Ну и нахальная же вы девчонка! – вздохнул он с

усмешкой и внезапно нагнулся, запечатлев у нее налбу отеческий поцелуй.

Но в этот момент дверь широко распахнулась и напороге возник седовласый Пенроуз, с негодованиемобозревая позднего гостя.

– Совершенно ни к чему барабанить в дверь, слов-но вы пытаетесь пробудить мертвых, сэр, – пробурчалон. – Здесь глухих нет!

Онемев от столь неожиданного выговора, исходя-щего к тому же из уст простого дворецкого в выцвет-шей, потертой ливрее, Джордан уже открыл рот, что-бы отчитать зарвавшегося слугу, но тут старик увидел,что незнакомец держит Александру, на щеке которойрасплылся огромный синяк.

– Что вы сделали с мисс Александрой? – разъярен-но зашипел дворецкий и протянул трясущиеся руки сочевидным намерением спасти девушку.

– Проводите меня к миссис Лоренс, – коротко при-казал Джордан, игнорируя жест Пенроуза. – Я ска-зал, – повторил он громче, поскольку тот, очевидно, непонял, – немедленно проводите нас к миссис Лоренс.

– Я и в первый раз расслышал, – процедил слу-га, поворачиваясь спиной к Джордану. – Нужно же такорать, – пробормотал он себе под нос, удаляясь.

Немая сцена в гостиной превзошла худшие ожида-ния Александры. Мать с испуганным воплем вскочи-ла, толстый сквайр и его еще более дородная женаподались вперед и с жадным любопытством устави-лись на девушку, чья рубашка была по-прежнему рас-пахнута так, что почти открывала грудь.

– Что случилось? – выкрикнула миссис Лоренс. –Александра… твое лицо… Господи, да что же это?!

– Ваша дочь спасла мне жизнь, миссис Лоренс, но,к сожалению, при этом пострадала сама. Заверяю,все это выглядит гораздо серьезнее, чем на первыйвзгляд.

– Пожалуйста, отпустите меня, – настойчиво про-шептала Александра, видя, что мать вот-вот упадет вобморок. Джордан поспешно поставил ее на ноги, идевушка запоздало вспомнила о том, что нужно пред-

ставить собравшимся нового гостя. – Мама, – нача-ла она спокойным, бодрым голосом, – это герцог Хо-торн. – Мать громко охнула, но Александра продолжа-ла все таким же вежливым деловым тоном: – Я слу-чайно оказалась в том месте, где на его экипаж напа-ли грабители… и застрелила одного… Ваша милость,это моя мать, миссис Лоренс.

В комнате воцарилась гробовая тишина. Фелисия,словно громом пораженная, не могла собраться смыслями, сквайр с супругой глазели на девушку с от-крытыми ртами.

Пытаясь сгладить возникшую неловкость, Алекс случезарной улыбкой повернулась к дядюшке Монти,который, спотыкаясь, ввалился в комнату; неровнаяпоходка и блеск глазок были, несомненно, результа-том слишком близкого знакомства с очередной бутыл-кой запрещенной мадеры.

– Дядюшка Монти, – с отчаянием произнесла она, –я привела гостя. Это герцог Хоторн.

Рыцарь тяжело оперся на палку с набалдашникомиз слоновой кости и дважды моргнул, пытаясь удер-жать взгляд на лице вновь прибывшего.

– Господи Боже! – воскликнул он потрясенно. – Даэто вправду Хоторн, клянусь Юпитером! – И тут же,вспомнив о хороших манерах, отвесил неуклюжий по-клон и заискивающе произнес: – Сэр Монтегю Марш

к вашим услугам, ваша светлость!Александра, смущенная лишь продолжительным

тягостным молчанием, но отнюдь не убогим домом,древними слугами и весьма своеобразным поведени-ем родственников, весело улыбнулась Джордану, по-казав кивком на Филберта, как раз появившегося вкомнате с чайным подносом. Не принимая во внима-ние того факта, что она, возможно, совершает крайнегрубое нарушение этикета, представляя аристократалакею, девушка объявила:

– А это Филберт, который делит с Пенроузом всеобязанности по дому. Филберт, это герцог Хоторн.

Слуга осторожно поставил поднос на столик и,обернувшись, близоруко прищурился.

– Как поживаете? – вежливо осведомился он у дя-дюшки Монти, и Александра заметила, что губы гер-цога дрогнули.

– Пожалуйста, останьтесь, выпейте с нами чаю, –попросила она, глядя в подозрительно поблескиваю-щие серые глаза.

Герцог улыбнулся, но без тени сожаления покачалголовой.

– Не могу, малышка. Мне предстоит долгая поезд-ка, а до того как я снова отправлюсь в путь, придет-ся вернуться в гостиницу и встретиться с властями.Они обязательно потребуют хоть как-то объяснить се-

годняшнее происшествие.Коротко кивнув собравшимся, Джордан посмотрел

в поднятое к нему умоляющее личико.– Не хотите проводить меня? – предложил он.Александра просияла и повела Джордана к входной

двери, не слушая возбужденного гула голосов в гости-ной, где жена сквайра пронзительно верещала:

– Что это значит – «вернуться в гостиницу»? Но,миссис Лоренс, не хочет же он сказать, что Алек-сандра была там с…

Герцог остановился в передней и посмотрел наАлекс с такой теплотой, что ее опалило внезапнымжаром. А когда он осторожно дотронулся до синяка,сердце девушки отчаянно заколотилось.

– Куда… куда вы направляетесь? – спросила она,пытаясь хоть немного оттянуть неизбежное проща-ние.

– В Роузмид.– Что это?– Маленькое загородное поместье моей бабки. Она

предпочитает жить там, поскольку считает свой домсамым уютным в мире.

– Вот как, – пробормотала Александра, не в силахни говорить, ни дышать свободно – пальцы Джордананежно скользили по щеке, и он смотрел на нее взгля-дом, в котором, как ни странно, светилось нечто вро-

де почтения.– Я никогда не забуду тебя, крошка, – тихо, чуть гор-

танно пообещал он и, наклонившись, прижался к еелбу теплыми губами. – Не позволяй никому изменитьсебя. Оставайся такой, как сейчас, и никого не слу-шай.

После его ухода Алекс несколько мгновений стояласовершенно неподвижно, приходя в себя от поцелуя,казалось, горевшего на лбу, словно клеймо.

Ей и в голову не пришло, что она попала под оба-яние этого человека, который привычно, не задумы-ваясь, пользовался голосом и улыбкой, чтобы чаро-вать и притягивать женщин. Девочка впервые в жизнистолкнулась с тем, кого называют опытным соблазни-телем. Наивность и простота не верят в обман.

* * *

Однако миссис Лоренс с первого взгляда опреде-

ляла грязных распутников и настоящих сердцеедов –что ни говори, она сама пала жертвой одного из них,будучи чуть постарше Александры. Как и герцог Хо-торн, мистер Лоренс был ослепительно красив, обла-дал безупречными манерами, элегантно одевался, нопри этом великолепии природа обделила его даже за-чатками совести.

Именно поэтому она утром ворвалась к спящей до-чери и дрожащим от гнева голосом приказала:

– Александра, немедленно просыпайся!Девушка, не открывая глаз, умудрилась сесть и от-

кинуть с лица кудрявые волосы.– Что-то случилось?– Сейчас объясню, – угрожающе произнесла Фе-

лисия, и Александру потрясла злобная ярость, исхо-дящая от матери. – Сегодня у меня побывало целыхчетверо визитеров, начиная с жены владельца гости-ницы, уведомившей меня, что ты делила спальню сэтим низким, подлым совратителем невинных дево-чек! Следующие двое – первые сплетники в дерев-не, сгоравшие от желания поскорее услышать ново-сти. Ну а четвертый – сквайр, который объявил мне,что из-за твоего скандального поведения прошлой но-чью, непристойного вида и полного отсутствия скром-ности и здравого смысла он считает тебя совершеннонеподходящей женой не только для своего сына, но идля любого уважающего себя мужчины.

Перехватив взгляд дочери, в котором сквозилонеприкрытое облегчение, миссис Лоренс окончатель-но вышла из себя и, схватив Александру за плечи, ста-ла трясти.

– Да имеешь ли ты представление о том, что наде-лала?! – взвизгнула она. – Имеешь?! Тогда скажу –

ты навеки себя опозорила! Слухи расходятся молние-носно, и теперь все считают тебя потаскухой! Людивидели, как тебя полураздетую вносили в гостиницу иты оставалась в спальне наедине с мужчиной! Полча-са спустя тебя внес в гостиную тот же мужчина. Зна-ешь, что думают все?

– Что я устала и нуждалась в отдыхе? – рассу-дительно предположила Александра, более встрево-женная бледностью матери, чем ее словами.

– Дура! Ты еще большая дура, чем я предполагала!Ни один порядочный человек не захочет жениться натебе!

– Мама, – невозмутимо начала Александра, пыта-ясь поменяться с ней ролями, как это часто прихо-дилось делать за последние три года, – пожалуйста,успокойся.

– Не смейте разговаривать со мной таким снисхо-дительным тоном, мисс! – в бешенстве перебила Фе-лисия. – Этот человек касался тебя?!

Встревоженная Александра, никогда не видевшаямать в такой истерике, тем не менее пожала плечами:

– Ты же знаешь, что да. Сама видела, как он несменя, и…

– Не так! – завопила миссис Лоренс, положительносотрясаясь от ярости. – Он ласкал тебя? Целовал?Немедленно отвечай!

В эту минуту Александра окончательно решиласьизменить принципам, в которых ее воспитывал дед,но, прежде чем она попыталась солгать, мамаша ужезаметила предательские красные пятна, загоревшие-ся на щеках.

– Так это правда! – почти взвыла она. – Ответ на-писан на твоем лице! – Миссис Лоренс отпрянула и,вскочив, заметалась по комнате.

Александра слышала о женщинах, настолько по-глощенных собственными страданиями и страстями,что они начинали рвать на себе волосы, и сейчас ейпоказалось, что мать вот-вот вцепится в свои седею-щие пряди.

Быстро выбравшись из постели, она протянула ру-ки, чтобы остановить мать.

– Мама, пожалуйста, не стоит так расстраиваться!Пожалуйста! Ни герцог, ни я не сделали ничего дурно-го!

Фелисия гневно заскрипела зубами:– Ты можешь сама не понимать, что натворила, но

этот… этот подлый, продажный развратник прекрасновсе понимал. Прекрасно! И имел наглость ворватьсясюда как ни в чем не бывало, зная, насколько ты на-ивна и глупа. Боже, как я его ненавижу!

И миссис Лоренс неожиданно свирепо стиснулаАлександру.

– Я не та слепая дурочка, какой была столько лет!Позволила твоему отцу использовать нас для свое-го развлечения, а потом выбросить, как ненужную ве-тошь, и я не допущу, чтобы Хоторну все сошло с рук!Я заставлю его поступить как подобает джентльмену!

– Мама, прошу тебя, успокойся! – взорвалась Алек-сандра, высвобождаясь из удушающих объятий ма-тери. – Повторяю, он ничего плохого не сделал, даюслово. Просто провел ладонями по ногам, боясь, чтоя сломала кость, а на прощание поцеловал в лоб. Чтотут ужасного?

– Он уничтожил твою репутацию, посмев отвезтитебя в гостиницу, и не оставил ни единого шанса най-ти тебе порядочного мужа! Никто теперь не посмот-рит на опозоренную девушку! С этого дня ты не смо-жешь показаться в деревне с гордо поднятой голо-вой! И твой герцог за это заплатит, и заплатит сполна!Вернувшись прошлой ночью в гостиницу, он расска-зал доктору, как его найти. Мы поедем за ним и потре-буем справедливости.

– Нет! – вскрикнула Александра, но мать была глухако всему, кроме внутреннего голоса, долгих три годавзывавшего к мести.

– Он, несомненно, ожидает нашего визита, – с го-речью продолжала миссис Лоренс, игнорируя моль-бы дочери. – Особенно сейчас, когда мы узнали всю

правду о том, что было вчера.

Глава 5

Вдовствующая герцогиня Хоторн, холодно улыба-

ясь, пристально разглядывала внука большими зе-леновато-карими глазами. В свои семьдесят лет онапо-прежнему оставалась красивой женщиной, с со-вершенно седыми волосами, царственной осанкой итвердокаменной уверенностью, присущей истиннымаристократам, тем, кому выпало на долю вести при-вилегированную, полную роскоши жизнь.

Несмотря на неколебимое достоинство, сквозив-шее в каждом ее жесте, герцогиня, пережившая мужаи сыновей, хорошо знала, что такое истинная скорбь.Однако самообладание ее было так велико, что да-же ближайшие знакомые не совсем понимали, люби-ла ли она родных при жизни и тоскует ли по мертвым,а ее влияние в обществе казалось столь огромным,что никто и не осмеливался добиваться правды.

И теперь герцогиня без всяких внешних признаковтревоги безмятежно слушала старшего внука, сидев-шего на диване в гостиной и небрежно объяснявше-го, что он задержался из-за грабителей, пытавшихсяубить его прошлой ночью.

Другой ее внук, однако, и не пытался скрыть своичувства. Поднеся бокал к губам, Энтони усмехнулся и

шутливо предположил:– Признайся, Джордан, ты просто хотел провести

еще один восхитительный вечер с твоей прелестнойбалериной. Э… прошу прощения, бабушка, – запоз-дало добавил он, когда женщина наградила его уни-чтожающим взглядом. – Но, говоря по правде, не бы-ло ни разбойников, ни двенадцатилетней девочки, по-спешившей тебе на выручку, верно?

– Ошибаешься, – невозмутимо ответил Джордан.Герцогиня молча прислушивалась к перепалке ку-

зенов. Между ними существовала поистине братскаяблизость, хотя оба были различны, как день и ночь.Джордан пошел в бабку – такой же холодный, бес-страстный, сдержанный, тогда как Энтони вырос об-щительным, веселым и неисправимо добродушным.Мать и отец Энтони души в нем не чаяли. Джордан женикогда не знал настоящей родительской любви. Од-нако герцогиня всецело одобряла манеры Джорданаи не выносила легкомыслия Энтони. Порицание в тойили иной степени было единственной эмоцией, кото-рую позволяла себе открыто проявлять пожилая ле-ди.

– Все произошло именно так, как я изложил, хотя,не скрою, гордость моя изрядно страдает, – сухо про-должал Джордан и, встав, подошел к буфету, чтобыналить себе еще портвейна. – Всего мгновение назад

я смотрел в лицо смерти, и тут откуда ни возьмисьона! Мчится прямо на нас… верхом на древней кля-че, с опущенным забралом, с копьем в одной руке иружьем в другой!

Прихватив бокал с португальским портвейном, ко-торый он особенно любил, Джордан вернулся в крес-ло и скорее задумчиво, нежели насмешливо докон-чил:

– Ее доспехи были ржавыми, а дом словно сошелсо страниц плохого готического романа – паутина напотолке, выцветшие гобелены, скрипучие двери и сы-рые углы. Дворецкий, глухой, как придорожный столб,слепой лакей, который натыкается на стены, старыйпьянчуга дядюшка, именующий себя «сэр МонтегюМарш»…

– Любопытная семейка, – пробормотал Энтони. –Неудивительно, что девочка столь… э-э-э… необыч-на.

– «Традиционность, – без улыбки процитировалДжордан, – убежище косного разума».

Герцогиня, истово и неуклонно исповедовавшаявсю жизнь традиционный консерватизм и придавав-шая огромное значение условностям, грозно нахму-рилась:

– Кому принадлежит сие нелепое изречение?– Александре Лоренс.

– Крайне интересно, – хмыкнул Энтони, удивлен-ный странной, почти нежной улыбкой на обычнонепроницаемом лице брата, когда тот вспомнил о де-вушке. Джордан редко улыбался, и всегда либо ци-нично, либо обольстительно, и почти никогда не сме-ялся. Его отец считал, что чувствительность – уделслабых душ и все нежное, мягкое – отвратительно,противоестественно, как и любые эмоции, делающиемужчину уязвимым. Включая любовь.

– И как же выглядит эта незаурядная представи-тельница прекрасного пола? – осведомился Энтони,которому не терпелось узнать как можно больше о де-вушке, сумевшей произвести столь невероятное впе-чатление на кузена.

– Маленькая, – медленно протянул Джордан, вос-крешая в памяти смеющееся лицо Александры. – Иочень худая. Зато ее улыбка может растопить лед, атаких изумительных глаз я никогда не видел. Огром-ные, аквамариновые, и когда смотришь на нее, ниче-го, кроме этих глаз, не видишь. Речь столь же изыскан-ная, как у нас с тобой, и, несмотря на всю мрачностьэтого ужасного дома, она жизнерадостна, как птичка.

– И очевидно, отважна, – добавил Энтони.Джордан кивнул:– Я собираюсь послать ей чек – вознаграждение за

спасение моей жизни. Бог видит, деньги им пригодят-

ся. Судя по тому, что она говорила… и о чем поста-ралась умолчать, все хозяйство лежит на ней. Алек-сандра, несомненно, будет оскорблена предложени-ем денег, поэтому я и не заикнулся ни о чем прошлойночью, но они облегчат ей жизнь.

Герцогиня пренебрежительно хмыкнула, все ещераздраженная смелым определением традиционно-сти, высказанным мисс Лоренс.

– Так называемые простые люди, Джордан, готовына что угодно ради лишней монеты. Удивляюсь, какона не попыталась выманить у тебя несколько фунтовеще вчера.

– Вы становитесь циничной, – насмешливо бросилДжордан. – Но насчет этой девочки ошибаетесь. Онасовершенно бескорыстна и бесхитростна.

Пораженный подобным заявлением кузена, чьемнение о женском характере было прискорбно низ-ким, Тони услужливо предложил:

– Почему бы тебе через несколько лет не познако-миться с ней поближе и не сделать своей…

– Энтони! – прогремела окончательно выведеннаяиз себя герцогиня. – Будь добр придержать язык в мо-ем присутствии!

– Мне и в голову не пришло вырвать ее из при-вычного окружения, – признался Джордан, не замечаямрачно сведенных бровей бабки. – Александра – ред-

кая драгоценность, поэтому и дня в Лондоне не про-держится. Для этого у нее недостаточно твердости,жестокости и честолюбия. Она… – Он осекся и во-просительно взглянул на вошедшего дворецкого, веж-ливо кашлянувшего, чтобы привлечь внимание. – Да,Рамзи, в чем дело?

Рамзи негодующе выпрямился и посмотрел на гер-цога с брезгливой гримасой.

– Ваша светлость, – начал он, – некие странныеособы требуют впустить их в дом. Заявляют, что хотятвидеть вас. Прибыли в совершенно неописуемой по-возке, запряженной непонятным созданием, каковоеи лошадью трудно назвать, а одежда… Ни один при-личный человек не посмеет показаться в чем-то по-добном…

– Кто они? – нетерпеливо перебил Джордан.– Мужчина назвал себя сэром Монтегю Маршем. С

ним две дамы – его невестка, миссис Лоренс, и пле-мянница, мисс Александра Лоренс. Они утверждают,что приехали получить с вас долг.

При слове «долг» Джордан хмуро насупился.– Пригласите их сюда, – коротко велел он.Герцогиня, на миг изменив обычному высокоме-

рию, позволила себе удовлетворенный – «я-же-те-бе-говорила» – взгляд на внука.

– Как видно, мисс Лоренс не только жадна, но также

бесцеремонна и крайне назойлива! Вообрази, вры-ваться сюда и требовать с тебя уплаты какого-то дол-га!

Не отвечая на весьма справедливое замечаниебабки, Джордан подошел к резному письменному сто-лу в глубине комнаты и уселся.

– Вам вовсе не обязательно присутствовать приэтом, я все устрою.

– Напротив, – неумолимо объявила герцогиня. – Мыс Энтони будем свидетелями на случай, если эти лич-ности прибегнут к вымогательству!

* * *

Стараясь не сводить глаз со спины дворецкого,

Александра нехотя плелась за матерью и дядюшкойМонти; великолепие окружающей обстановки с каж-дым мгновением все больше заставляло ее осозна-вать собственное ничтожество.

Конечно, она ожидала увидеть величественноездание, но действительность превзошла всяческоевоображение. Перед ней предстал огромный мрач-но-прекрасный особняк, окруженный тянувшимися намногие акры садами и газонами. До этой минуты де-вушка почему-то цеплялась за весьма ошибочноевпечатление прошлой ночи, уверенная в том, что гер-

цог на самом деле дружелюбный, добрый, все пони-мающий человек. Однако подобные заблуждения тот-час вылетели из головы, стоило ей увидеть поместье.Герцог пришел из другого мира. Для него Роузмид –всего-навсего маленький загородный дом.

«Дом, оказавшийся дворцом», – с ужасом думаладевушка, замечая, как ноги утопают в толстом обюс-сонском ковре.

Дворецкий распахнул двери резного дуба и отсту-пил, пропуская их в комнату, увешанную картинамив затейливых рамах. Подавив внезапное побуждениеприсесть перед застывшим слугой, Александра шаг-нула вперед, с ужасом ожидая момента, когда встре-тится с недавно обретенным другом и увидит его ис-кривленные презрительной гримасой губы.

Она не ошиблась. Человек, сидевший за роскош-ным письменным столом, разительно отличался оттого смеющегося, заботливого приятеля, спасенногоею всего два дня назад. Сегодня он превратился в хо-лодного, сдержанного незнакомца, взиравшего на еесемью как на мерзких насекомых, пятнающих его до-рогой ковер. Он даже не пытался быть сколько-нибудьвежливым – не позаботился встать или представитьих находившимся в комнате людям. Вместо этого онкоротко кивнул дядюшке Монти и миссис Лоренс, да-вая знать, что они могут сесть на расставленные пе-

ред столом стулья.Однако когда его взгляд упал на Александру, ли-

цо, словно высеченное из гранита, смягчилось, а гла-за потеплели, будто он понял, какое унижение и стыдвладеют девушкой. Обойдя вокруг стола, он придви-нул еще один стул, специально для нее.

– Синяк сильно болит, малышка? – осведомился он,изучая фиолетовое пятно, залившее ее щеку.

Нелепо обрадованная его сочувствием и обходи-тельностью, Александра покачала головой.

– Нет, нисколько, – выдохнула она с невероятнымоблегчением: кажется, он ничуть не осуждает ее зато, что она так дерзко ворвалась в его дом. Пута-ясь в подоле материнского, плохо сидевшего на нейплатья, Александра опустилась на край стула. Прав-да, она попробовала отодвинуться подальше, но юб-ка зацепилась за подлокотник, и материя натянуласьдо такой степени, что высокий ворот сдавил горло,и Александре пришлось вздернуть подбородок. Запу-тавшаяся, словно кролик в силке, девушка беспомощ-но уставилась на герцога.

– Вам удобно? – осведомился он без тени улыбки.– Очень, благодарю вас, – солгала Александра, сго-

рая от стыда в прискорбной уверенности, что он с тру-дом сдерживает смех.

– Может, вам лучше встать и снова попытаться

сесть?– Благодарю вас, я прекрасно устроилась.Веселые искорки в глазах герцога мгновенно ис-

чезли, стоило ему вновь усесться за стол. Переводявзгляд с миссис Лоренс на дядюшку Монти, он безпредисловий объявил:

– Вы могли бы обойтись без этого ненужного визитаи избавить себя от лишних неприятностей. Я и без то-го намеревался выразить свою благодарность Алек-сандре, послав ей чек на тысячу фунтов, который былбы доставлен вам на следующей неделе.

Девушка тихо охнула при упоминании такой огром-ной суммы. Да на такие деньги можно прожить в от-носительной роскоши не менее двух лет! И если оназахочет, можно жечь дрова, не задумываясь о том, чтобудет завтра. Правда, на это она, конечно, не отва-жится…

– Но этого недостаточно, – проворчал дядюшкаМонти, и Александра испуганно вскинула голову.

В голосе герцога зазвенела сталь.– Сколько же вы хотите? – сухо спросил он, испе-

пеляя беднягу Монти убийственным взглядом.– Мы пришли, чтобы добиться справедливости, –

объявил, откашлявшись, старый рыцарь. – НашаАлександра спасла вам жизнь.

– Но за это я готов щедро заплатить, – процедил

герцог. – Итак, сколько вам нужно?Дядюшка Монти неловко поежился, но нашел в се-

бе мужество продолжать:– Наша девочка спасла вам жизнь, а в благодар-

ность вы погубили ее.У герцога был такой вид, словно он вот-вот взорвет-

ся.– Что?! Что я сделал?! – зловеще проскрежетал он.– Вы привезли девушку из благородной семьи в го-

стиницу, отнесли ее на руках в спальню и бог знаетчто там вытворяли с ней!

– Я отвез в гостиницу ребенка, – отрезал Джор-дан. – Ребенка, который лежал без сознания и нуж-дался в докторе!

– Послушайте, Хоторн, – внезапно окрепшим голо-сом возразил немного пришедший в себя дядюшкаМонти, – вы выставили напоказ не девочку, а юнуюледи! Затащили ее в спальню на глазах у половиныдеревенских жителей и полчаса спустя снова вынес-ли – в полном сознании, растрепанную, одежда в бес-порядке – и даже не позаботились дождаться докто-ра. Моральные принципы крестьян так же высоки, каксреди аристократов, уж поверьте мне, а вы публичноих попрали. Вряд ли вы представляете, какой скандалразразился!

– Если праведные обитатели вашей Богом забытой

дыры могут устроить скандал из-за таких мелочей, немешало бы им прочистить себе мозги. Но хватит спо-рить из-за пустяков! Сколько вам…

– Пустяков?! – разъяренно взвизгнула миссис Ло-ренс, наклоняясь вперед и стискивая край столешни-цы с такой силой, что побелели костяшки пальцев. –Да как вы смеете, злобный, порочный развратник!Александре семнадцать, и вы ее обесчестили! Роди-тели ее жениха были в гостиной, когда вы внесли ее вдом, и они уже разорвали помолвку! Вас следует по-весить… Нет! Такая казнь чересчур хороша для вас!

Но герцог, казалось, уже не слушал – резко обер-нувшись к Александре, он стал изучать ее лицо, слов-но никогда раньше не видел.

– Сколько вам лет? – требовательно бросил он.Александра, сама не зная как, умудрилась выда-

вить ответ. Господи, это хуже, гораздо хуже, чем онаожидала!

– Семнадцать. Исполнится восемнадцать на буду-щей неделе, – едва слышным извиняющимся шепо-том призналась она и покраснела под пристальнымвзглядом герцога, остановившимся в конце концов наее маленькой груди, – очевидно, он был не в силахповерить, что просторное платье скрывало взрослуюдевушку. Пытаясь как-то оправдать свою обманчивомальчишескую фигуру, Алекс, запинаясь, добавила: –

Дедушка часто говорил, что все женщины в нашей се-мье расцветают поздно, и…

Поняв, что только сейчас с ее уст сорвалось непро-стительное и крайне неуместное для юной леди при-знание, Александра осеклась, побагровела от смуще-ния и устремила полный отчаяния взгляд на осталь-ных обитателей гостиной в надежде встретить ка-кое-то понимание и прощение. Напрасно. Мужчинанаблюдал за ней с веселым изумлением. Леди, ка-залось, окаменела. Александра вновь посмотрела нагерцога и заметила, что выражение его лица стало по-истине свирепым.

– Предположим, я совершил роковую ошибку, – об-ратился он к ее матери. – Что же вы хотите от меня?

– Поскольку ни один порядочный человек не женит-ся на моей дочери после того, что вы наделали, мыожидаем, что вы сделаете ей предложение и этим всеисправите. Ее происхождение безупречно, и, крометого, мы связаны родством с графом и рыцарем. Вывряд ли можете утверждать, что она недостойна статьневестой герцога.

Глаза Джордана зажглись яростью.– Утверждать?! – взорвался он, но тут же, поспеш-

но проглотив остаток пламенной речи, стиснул зубытак сильно, что на щеке дернулся мускул. – А если яоткажусь? – процедил он.

– В таком случае я немедленно подаю на вас жало-бу в лондонский суд! И не воображайте, что я на такоене пойду! – воскликнула миссис Лоренс.

– Не посмеете! – с уничтожающей уверенностьюотозвался герцог. – Начать тяжбу означает распро-странить по всему Лондону тот самый скандал, кото-рый уже принес столько бед Александре.

Доведенная до исступления его надменным спо-койствием и горькими воспоминаниями о веролом-стве мужа, миссис Лоренс, сотрясаемая гневом, вско-чила со стула.

– А теперь выслушайте меня хорошенько! Я сде-лаю, сделаю именно так, как сказала. Александралибо станет жить под защитой вашего имени, либодолжна попытаться купить респектабельность ваши-ми деньгами, и если выйдет по-моему, на это не хва-тит всего вашего состояния! Так или иначе, нам нече-го терять. Понятно?! – почти завопила она. – Я не поз-волю использовать нас и вышвырнуть, как это уда-лось моему муженьку! Вы такой же негодяй, как он.Все мужчины – чудовища, эгоистичные, омерзитель-ные чудовища…

Джордан молча изучал полубезумную женщину,стоявшую перед ним. Глаза лихорадочно блестят, ку-лаки сжаты так сильно, что под кожей выступили го-лубые вены. Да она и впрямь готова выполнить свою

угрозу. Очевидно, ненависть к мужу пожирает ее, иэта фурия готова подвергнуть Александру публично-му скандалу и унижению только для того, чтобы ото-мстить другому человеку – герцогу Хоторну.

– Вы целовали ее, – разъяренно шипела женщи-на, – прикасались… Она сама признала…

– Мама, перестань! – вскрикнула Александра, об-хватив себя руками и сгибаясь, словно от жестокойболи. – Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого, –прерывисто пробормотала она. – Не делай этого сомной…

Джордан взглянул на женщину-ребенка, свернув-шуюся в жалкий клубочек. Трудно поверить, что этота же самая, веселая, остроумная, храбрая девочка,спасшая его всего два дня назад.

– Бог знает, что еще ты позволила ему…Герцог с грохотом ударил ладонью по столешнице,

так что эхо удара разнеслось в отделанной дубовымипанелями комнате.

– Довольно! – прогремел он. – Садитесь!Дождавшись, пока миссис Лоренс неохотно пови-

новалась, Джордан встал, шагнул к Александре и, неслишком нежно схватив ее за руку, поднял.

– Вы пойдете со мной, – приказал он. – Я хочу по-говорить с вами наедине.

Миссис Лоренс открыла было рот, чтобы возразить,

но тут наконец вмешалась вдовствующая герцогиня.– Молчание, миссис Лоренс! – приказала она ледя-

ным голосом. – Мы достаточно наслушались вашихречей!

Александре приходилось почти бежать, чтобы неотстать от герцога, пока он тащил ее через гостиную,по коридору, в маленький салон, выдержанный в си-реневых тонах. Только захлопнув за собой дверь, онвыпустил девушку, подошел к окну и сунул руки в кар-маны. Молчание длилось, действуя на и без того на-тянутые нервы, но Джордан продолжал смотреть наухоженные газоны, не разжимая губ, мрачный как ту-ча. Алекс понимала, что в эту минуту он пытается най-ти выход из создавшегося положения, отделаться отее родных и, уж конечно, от нежеланной женитьбы.Она знала также, что под внешней невозмутимостьюкипит ужасная, вулканическая ярость, готовая в лю-бой момент обрушиться на нее. Сгорая от неимовер-ного стыда, Александра беспомощно ждала, наблю-дая, как он с каждой секундой все больше мрачнеет.

Вдруг мужчина обернулся так стремительно, чтодевушка невольно отступила.

– Перестаньте трястись, как напуганный кролик! –рявкнул он. – Это я попал в ловушку, не вы!

Мертвенное спокойствие снизошло на Александру,вытеснив все ощущения, кроме сознания собственно-

го позора. Маленький подбородок надменно поднял-ся, плечи распрямились, и на глазах Джордана про-изошла удивительная метаморфоза – эта девочка, от-важно пытавшаяся обрести утраченное самооблада-ние, выиграла нелегкий поединок. Перед ним стоялаисполненная достоинства, похожая на мальчишку-со-рванца королева в жалких обносках, со сверкающи-ми, словно бриллианты, глазами.

– Я не могла ничего сказать в той комнате, – объ-явила она слегка дрожащим голосом, – потому что ма-ма никогда не позволила бы, но, не попроси вы раз-решения поговорить со мной наедине, я сама бы сде-лала это.

– Выкладывайте все, что собирались сказать, и по-кончим с этим поскорее, – небрежно бросил Джордан.

Александра вздернула подбородок чуть выше. Зряона надеялась, что он не станет относиться к ней стаким же уничтожающим презрением, как к матери.

– Сама идея нашего брака нелепа, – начала она.– Вы совершенно правы, – грубо отрезал он.– Мы живем в абсолютно разных мирах.– Верно, мисс Лоренс.– Вы не хотите жениться на мне.– В самую точку, – оскорбительно хмыкнул герцог.– Но и я не желаю выходить за вас, – вскинулась

она, униженная до глубины души каждым недобрым

словом, произнесенным герцогом.– Крайне мудро с вашей стороны, – язвительно со-

гласился он. – И подумать только, как долго я заблуж-дался, считая, будто все девушки жаждут заполучитьбогатого мужа.

– Но я не похожа на остальных девушек.– Я почувствовал это с той минуты, как увидел вас.Александра, расслышав очередное замаскирован-

ное оскорбление, едва не задохнулась от досады:– Значит, все улажено. Мы не женимся.– Напротив, – возразил он звенящим от ярости то-

ном. – У нас нет выбора, мисс Лоренс. Ваша мамень-ка поступит в точности как обещает и потащит меня всуд. Поверьте, она готова уничтожить вас, только что-бы наказать меня.

– Нет, нет! – вырвалось у Александры. – Она неосмелится! Вы совсем не знаете маму! Она… Онатак и не оправилась после смерти папы. – Сама то-го не сознавая, девушка вцепилась в рукав безупреч-но сшитого серого фрака и умоляюще посмотрела нагерцога. – Не позволяйте им вынудить вас жениться!Иначе вы будете ненавидеть меня всю жизнь, я знаю!Вот увидите, деревенские жители вскоре забудут оскандале! Простят меня и забудут! Во всем винова-та я сама! Не упади я так по-дурацки в обморок, вамне пришлось бы везти меня в гостиницу! Я впервые

в жизни потеряла сознание, да и то лишь потому, чтоубила человека, и…

– Достаточно, – резко перебил Джордан, чувствуя,как петля брака неумолимо затягивается на шее. По-ка Александра не заговорила, он безуспешно пытал-ся найти выход из невыносимого положения и был го-тов даже схватиться за ее уверения в том, что матьскорее всего не способна на решительные действия.Говоря по правде, Джордан уже начал придумыватьмногочисленные и весьма убедительные причины,препятствующие свадьбе, из которых не последнимбыло то соображение, что девушка вовсе не желаетстановиться его женой. Только… только он не рассчи-тывал, что малышка примется самоотверженно умо-лять его не приносить себя в жертву на алтарь бра-ка ради нее. Кроме того, Джордан на несколько минутпозабыл, что обязан ей своим существованием.

Он молча изучал стоящее перед ним трогательногордое дитя в убогом платье. Она спасла ему жизнь,рискуя собственной, а он отплатил ей тем, что наве-ки уничтожил для нее всякую возможность выйти за-муж. А без мужа, который возьмет на себя бремя еезабот, девочка вечно обречена тащить на своих хруп-ких плечах тяжелую ношу беспорядочного хозяйства.Именно он невольно, но бесповоротно разрушил еебудущее.

Джордан нетерпеливо вырвал рукав из пальцевАлекс.

– Иного выхода нет, – процедил он. – Я получу спе-циальное разрешение на брак3, и мы поженимся наэтой неделе. Ваши мать и дядя, – добавил он с обжи-гающим презрением, – могут остановиться в местнойгостинице. Я не потерплю их под своей крышей.

Последнее замечание принесло Александре боль-ше унижения, чем все сказанное им до этого.

– Я заплачу за их комнаты, – коротко бросил герцог,неправильно истолковав ее потрясенный взгляд.

– Дело не в этом! – вздохнула она.– В таком случае что тревожит вас? – требователь-

но осведомился он.– Дело в том… – Александра отвернулась, с отча-

янием оглядывая удушливо-строгую обстановку ком-наты. – Все, все плохо! Я совсем не так представляласвою свадьбу! – Девушка была настолько удручена,что поспешила пожаловаться на меньшую из бед. –Я всегда думала, что стану венчаться в деревенскойцеркви, а моя лучшая подруга Мэри Эллен будет ря-дом, и…

– Прекрасно, – резко перебил он. – Пригласитесвою подругу сюда, и вам будет легче вынести остав-шиеся до свадьбы дни. Дайте ее адрес дворецкому,

3 Разрешение на венчание без церковного оглашения.

и я немедленно пошлю за ней лакея. Бумага и перьяв ящике письменного стола. Надеюсь, вы умеете пи-сать?

Алекс пошатнулась, словно ее наотмашь ударилипо лицу, и на кратчайшее мгновение Джордан уви-дел сильную, гордую, великолепную женщину, кото-рой она когда-нибудь станет. Зеленовато-голубые гла-за пренебрежительно сверкнули.

– Да, милорд, я умею писать…Джордан уставился на исполненную презрения ма-

лышку, высокомерно взиравшую на него с брезгли-вым сожалением, и проникся чем-то вроде веселогоуважения к девчонке, посмевшей так на него смот-реть.

– Прекрасно, – кивнул он.– …на трех языках, – добавила она с царственной

надменностью.Джордан едва сдержал улыбку. После его ухода

Александра робко подошла к маленькому письменно-му столу в самом углу и, усевшись, выдвинула ящики достала бумагу, перо и чернильницу. Слишком воз-бужденная, чтобы сосредоточиться на разумных объ-яснениях случившегося, она быстро нацарапала:

«Дорогая Мэри Эллен, как только прочтешьэто письмо, пожалуйста, приезжай вместе счеловеком, который его привезет. Несчастье

обрушилось на меня, и я одинока и безутешна.Мама и дядя Монти здесь, так что твоейматери не придется за тебя волноваться.Прошу тебя, поспеши. Остается совсемнемного времени до того, как мне придетсятебя покинуть…»

* * *

На черных пушистых ресницах девушки повисли

две огромные слезы и, сорвавшись, расплылись набумаге. Только тогда она оставила бесплодную борь-бу и уронила голову на сложенные руки. Худенькиеплечи затряслись от безудержных рыданий.

– Нечто чудесное? – прерывисто прошептала она,обращаясь к Богу. – И это ты считаешь чудесным?

* * *

Три четверти часа спустя Рамзи выпроводил при-

тихших и укрощенных миссис Лоренс и сэра Монтегюиз дома, оставив герцогиню наедине с обоими внука-ми. Пожилая леди медленно поднялась и, выпрямив-шись, обратилась к Джордану:

– Надеюсь, ты не собираешься действительнопройти через это?

– Напротив, я вполне серьезен.Лицо женщины смертельно побелело.– Но почему? Не хочешь же ты заставить меня по-

верить, что чувствуешь хотя бы малейшее желаниежениться на этой провинциальной мышке?!

– Нет.– Но зачем, во имя Господа, ты собираешься пойти

на это?!– Жалость, – с жестокой откровенностью признал-

ся он. – Мне ее жаль. И нравится это вам или нет, явиноват в том, что с ней случилось. Вот и все.

– В таком случае откупись от нее!Джордан, откинувшись на спинку кресла, устало

прикрыл глаза и сунул руки в карманы брюк.– Откупиться? – с горечью повторил он. – Поверь-

те, это мое самое горячее желание, но ничего не вый-дет. Она спасла мне жизнь, а я за это уничтожил еешансы на будущее и обеспеченное спокойное суще-ствование. Вы слышали, что сказала ее мать, – женихуже разорвал помолвку, потому что она «обесчеще-на». Стоит ей вернуться в деревню, и она станет же-ланной и легкой добычей для всех похотливых него-дяев. Ни респектабельности, ни мужа, ни детей. Че-рез год-другой ей придется продавать себя в той жегостинице, куда я ее привез.

– Вздор! – невозмутимо бросила герцогиня. – Дай

ей денег, и она может уехать куда угодно, хоть в Лон-дон, куда не докатятся сплетни.

– Самое большее, на что она может надеяться вЛондоне, – пойти на содержание, и то при условии,что сумеет привлечь богатого старого дурака или глу-пого молодого щеголя и заставить их купить ей доми наряды. Вы видели ее – женщины подобного типавряд ли могут пробудить в мужчине вожделение.

– Совершенно ни к чему быть вульгарным, – сухопредупредила герцогиня.

Джордан, открыв глаза, сардонически усмехнулся:– Признаться, я нахожу довольно вульгарной са-

му мысль о том, что можно вознаградить малышку заспасение моей жизни, толкнув ее на путь замаскиро-ванной проституции. Кажется, вы именно это предла-гаете?

Они молча смотрели друг на друга через комна-ту – схватка двух несгибаемых характеров проходилав полнейшей тишине. Наконец герцогиня отступилапервая, признавая поражение легким наклоном без-упречно причесанной головы.

– Как угодно, Хоторн, – произнесла она, неохотноподчиняясь власти главы семейства. Но тут еще однамысль поразила герцогиню, и она, мгновенно помрач-нев, бессильно опустилась в кресло. – На протяже-нии семисот лет родословная нашего семейства бы-

ла безупречна. Мы потомки королей и императоров. Иты хочешь, чтобы это полнейшее ничтожество произ-вело на свет будущего наследника?! – Полностью вы-веденная из себя, ее милость обратила гнев на вто-рого внука: – Да что же ты сидишь, Энтони! Скажи что-нибудь!

Лорд Энтони Таунсенд спокойно пожал плечами.– Прекрасно, – дружелюбно объявил он, принимая

решение Джордана с фаталистической улыбкой. – Ко-гда меня представят будущей кузине? Или вы наме-реваетесь запереть ее в салоне до свадьбы?

Герцогиня наградила его убийственным взглядом.Она сидела неподвижно, выпрямив спину и высокодержа седую голову, но горькое разочарование по-следнего часа состарило ее на десять лет.

Энтони поднял бокал:– За твое будущее семейное счастье, Хок!Джордан иронически блеснул глазами, не меняя

бесстрастного выражения лица. Энтони не удивля-ло это отсутствие видимых эмоций. Подобно бабке,Джордан всегда держал себя в руках, но в отличие отгерцогини Хоку это удавалось без усилий, так легко,что и Тони, и многие другие часто гадали, способен лион вообще испытывать глубокие чувства, кроме яро-сти, конечно.

В этом Тони был прав. Думая о предстоящей же-

нитьбе, Джордан действительно ничего не ощущал,кроме угрюмого, мрачного смирения. Поднося бокалк губам, Джордан с изумлением размышлял о стольнеожиданном повороте судьбы. После бесчисленныхроманов с самыми опытными, искушенными и наиме-нее добродетельными женщинами Англии изменни-ца фортуна наградила его девочкой-невестой, вопло-щением невинности и чистоты. Недаром все глубо-ко скрытые инстинкты предостерегали его, что отсут-ствие этой искушенности, умудренности жизнью про-исходит не от неопытности, а скорее из подлинногоблагородства духа и истинной сердечной доброты.

В его объятиях она потеряет девственность, ноДжордан сомневался, что ее безбрежная наивностьисчезнет с годами. И что она приобретет безупреч-ный лоск, скучающую утонченность и едкое остро-умие, считающиеся столь же необходимым пропус-ком в высшее общество, как происхождение и семей-ные связи.

Его лишь слегка беспокоило, что она никогда нестанет частью его судьбы. Да, это его волновало, но,положа руку на сердце, Джордан не собирался прово-дить с ней много времени в последующие годы, каки не собирался кардинально менять образ жизни. Онпоселит Александру в Девоне и будет изредка наве-щать ее.

Джордан тяжело вздохнул. Придется сообщить лю-бовнице, что она не сможет сопровождать его в Де-вон, как они намеревались. Благодарение Богу, Элизнастолько же умна и проницательна, насколько пре-красна и чувственна. Она не станет устраивать сцен,когда Джордан поведает ей о своей поспешной же-нитьбе.

– Ну так когда же нас ей представят как полагает-ся? – повторил Энтони.

Вместо ответа Джордан дернул за шнур сонетки.– Рамзи, – приказал он возникшему на пороге дво-

рецкому, – отправляйтесь в сиреневый салон и при-ведите мисс Лоренс.

– Где мама и дядюшка Монти? – встревожиласьАлександра, войдя в гостиную.

Джордан поднялся и выступил вперед.– Они отправились в гостиницу, где и останутся в

счастливом ожидании нашего венчания, – пояснил онс нескрываемой иронией. – Однако вы будете житьздесь.

Прежде чем Александра успела опомниться, ееуже представляли вдовствующей герцогине, бесцере-монно рассматривающей сквозь лорнет будущую же-ну внука. Униженная сверх всякой меры пренебрежи-тельно-оценивающим взором, Александра вздернулаподбородок и столь же откровенно уставилась на ста-

руху.– Не смейте так дерзко и непочтительно глазеть на

меня! – рявкнула герцогиня, заметив выражение лицаАлександры.

– О, так я была груба, мадам? – с притворным рас-каянием осведомилась девушка. – Прошу извинитьменя. Видите ли, я действительно читала, что непри-лично пристально смотреть на человека. Правда, яслишком невежественна и поэтому не представляю,как должен при этом поступить тот, на кого смотрят!

Лорнет выскользнул из пальцев герцогини, а глазапревратились в узенькие щелочки.

– Да как вы смеете читать мне мораль?! Ничтоже-ство! Ни происхождения, ни воспитания!

– «Да, происхождение – вещь весьма важная, – раз-гневанно процитировала Александра, – но слава при-надлежит не нам, а нашим предкам!»

Энтони издал странный сдавленный звук, весьманапоминающий смех, и поспешно втиснулся междувзбешенной бабкой и неразумным ребенком, не заду-мавшимся вступить в словесный поединок.

– Платон, не так ли? – осведомился он, протягиваяруку.

Александра покачала головой и застенчиво улыб-нулась в надежде наконец найти союзника в этом оби-талище враждебных чужаков.

– Плутарх.– Я почти угадал, – хмыкнул он. – Поскольку Джор-

дан, кажется, внезапно онемел, позвольте предста-виться: я Тони, кузен Джордана.

Алекс вложила ладонь в его протянутую руку.– Как поживаете?– Реверанс! – ледяным тоном приказала герцогиня.– Прошу прощения?– Молодая леди должна сделать реверанс, когда ее

представляют персоне старше по возрасту или поло-жению.

Глава 6

Назавтра вечером Александра стояла у окна в сгу-

щающихся сумерках, неотрывно глядя вдаль, когдана подъездной аллее появился внушительных разме-ров экипаж, фонари которого отбрасывали на землюоранжевые отблески.

– Мэри Эллен! – выдохнула девушка и, выскочив изкомнаты, помчалась по длинному коридору.

Рамзи открыл дверь, как только Мэри Эллен спрыг-нула с подножки и взбежала по ступенькам крыльца.Длинные рыжие волосы развевались на ветру. Девуш-ка с трудом удерживала множество свертков весьмастранной формы, не говоря уже о зажатых в кулакелентах шляпки, болтающейся на весу. Очутившись вхолле, Мэри Эллен присела перед изумленным дво-рецким, посчитав по его надменному виду, что передней, должно быть, Очень Важная Особа, и отчаяннымголосом осведомилась:

– Прошу вас, милорд, скажите, где Александра?Она еще жива?

Но дворецкий молча открывал и закрывал рот,словно рыба на суше, и Мэри Эллен, не добившисьответа, рванулась к лакею, снова присела и умоляю-ще прошептала:

– Где Александра, сэр? Пожалуйста, скажите!В этот момент Александра едва ли не кубарем сле-

тела с лестницы в холл и обхватила Мэри Эллен вме-сте со всеми свертками и шляпкой.

– Мэри Эллен! – радостно завопила она. – Я таксчастлива, что ты приехала…

Радостный смех и девичий щебет, внезапно взо-рвавшие привычную, почти кладбищенскую тишинувеличественного дома, показались его обитателямстоль возмутительными, что в холле мгновенно по-явились не только еще трое слуг, но и вдовствующаягерцогиня со старшим внуком.

Мэри Эллен происходила из обыкновенной семьипотомственных фермеров, не разбиравшихся в стро-гих правилах этикета и не заботившихся о мненииаристократов, поскольку никогда с ними не встреча-лись. Поэтому девушка, к счастью, не подозревала,что обитатели Роузмида будут судить о ней по перво-му впечатлению и найдут не стоящей их внимания. Нодля преданного сердечка Мэри Эллен не было ничеговажнее того ужасного открытия, что Александра, оче-видно, попала в беду.

– О, Алекс! – воскликнула девушка взволнованно. –Я думала, ты умираешь! А ты здесь и выглядишь по-чти так же, как всегда… ну, только чуточку побледне-ла, что неудивительно, раз приходится жить в столь

угрюмом доме с этими мрачными людьми. – И, неуспев отдышаться, с тревогой объявила: – Твоя запис-ка ужасно нас расстроила, и мама тоже собираласьприехать, но не смогла, потому что папа опять нездо-ров. А этот отвратительный кучер не пожелал объяс-нить, что с тобой, хотя я умоляла его сказать хоть сло-вечко. Задирал свой огромный нос и твердил только,что не имеет права ни о чем говорить. Ну расскажи жепоскорей, прежде чем я умру от любопытства. Почемуты безутешна, что за ужасное несчастье тебя постиг-ло и… и кто эти люди?

Позади раздался резкий голос, словно ударом кну-та вернувший девушек к печальной действительно-сти:

– Насколько я понимаю, мисс Лоренс безутешна,так как должна выйти замуж за владельца этого угрю-мого дома, который, кстати, приходится мне внуком.

Мэри Эллен, онемев от неожиданности, отступила.– О нет! – жалобно выкрикнула она, испуганно огля-

дываясь на облаченного в прекрасно сшитую чернуюливрею Рамзи, которого с самого начала ошибочноприняла за хозяина дома. – Алекс, ты не можешь вый-ти замуж за этого человека! Я не позволю! Алекс, онтолстый!

Заметив, что глаза герцогини положительно мечутядовитые искры, Джордан, стоявший в противополож-

ных дверях, откуда, забавляясь и одновременно снекоторым раздражением, наблюдал за происходя-щим, наконец решил вмешаться и вежливо кашлянул.

– Александра, возможно, стоило бы избавить вашуподругу от поклажи, а потом представить как полага-ется?

Девушка виновато вскинулась при звуках егонегромкого властного голоса.

– Да. Да, конечно, – поспешно согласилась она.Рамзи тут же выступил вперед и забрал у Мэри Эл-

лен свертки.– Что в самом большом? – едва слышно осведоми-

лась Александра, когда дворецкий величественно на-правился к двери.

– Снадобья из кишок и плесени, – громко заявилаМэри Эллен, – которые мама приготовила специальнодля тебя. Правда, она не знала, чем ты больна.

Рамзи брезгливо вытянул вперед руку, пытаясьдержать сверток подальше от себя, и девочки задох-нулись от смеха, но веселье Александры испарилосьтак же быстро, как возникло. Стиснув локоть Мэри Эл-лен, она повернула подругу лицом к герцогине и Джор-дану. При одном взгляде на окаменевшую старуху де-вушка испуганно отпрянула. Александра, смущеннозапинаясь, представила ее хозяевам.

Презрев неразборчивое бормотание Мэри Эллен,

лепечущей какое-то подобие приветствия, герцогиняотрывисто прорычала:

– Ирландка?Скорее сконфуженная, чем устрашенная, Мэри Эл-

лен кивнула.– Этого следовало ожидать, – с горечью заметила

ее светлость. – И конечно, католичка?Девушка снова кивнула.– Я так и думала.И герцогиня, бросив на Джордана взгляд короле-

вы-мученицы, вынужденной терпеть омерзительноеобщество гнусных простолюдинов, молча удалиласьв салон. Мэри Эллен с недоумевающим выражениемна хорошеньком личике долго смотрела ей вслед иобернулась, лишь когда Алекс представила ей герцо-га Хоторна. Девушка оцепенела, словно громом пора-женная, и уставилась на Алекс широко распахнутымиглазами.

– Герцог?! – прошептала она, совершенно позабыво самой титулованной особе, ожидавшей ее реверан-са.

Александра кивнула, уже понимая, что с ее сторо-ны было величайшей глупостью потребовать присут-ствия здесь этой простой деревенской девушки.

– Настоящий, подлинный, истинный герцог? – ше-потом продолжала Мэри Эллен, боясь взглянуть в ли-

цо Джордана.– Совершенно верно, – сухо подтвердил тот. – На-

стоящий, подлинный, истинный герцог. Ну а теперь,когда стало ясно, кто я, почему бы не узнать, кто вы?

Вспыхнув до корней ярко-рыжих волос, Мэри Элленприсела, откашлялась и пролепетала:

– Мэри Эллен О’Тул, сэр. Милорд. Ваше высоче-ство. – Она снова присела. – К вашим услугам, сэр,то есть ми…

– Ваша светлость, – пояснил Джордан.– Что? – тупо переспросила девушка, покраснев

еще сильнее.– Я все объясню наверху, – торопливо вмешалась

Александра и, стараясь взять себя в руки, нереши-тельно глянула на Джордана, возвышавшегося в две-рях подобно смуглому великану-божеству. Огромный.Устрашающий. И притягательно-неотразимый.

– Если позволите, ваша светлость, я отведу МэриЭллен наверх.

– Да, конечно, – небрежно бросил Джордан, и Алек-сандра с унижением осознала, что он находит ихстоль же абсурдно-забавными, как двух неуклюжихщенят-дворняжек, которые весело резвятся во дворе,не обращая внимания на окружающих.

Они приблизились к дверям салона, и оттуда, по-добно приглушенному раскату грома, донесся голос

герцогини.– Реверанс! – рявкнула она.Девушки поспешно обернулись и одновременно

низко присели.– Она что, не в себе? – взорвалась Мэри Эллен,

как только обе очутились в спальне Александры. –Боже, – продолжала девушка, настороженно огляды-вая роскошную комнату, словно ожидая, что герцо-гиня, подобно злому духу, может материализоватьсяпрямо из воздуха, – неужели она не может говоритькак все люди, а не объясняться отдельными слова-ми и при этом рычать? «Ирландка? Католичка? Реве-ранс!» – передразнила она.

– Это сумасшедший дом, – согласилась Алек-сандра, чувствуя себя не в силах даже засмеятьсяуморительным гримаскам подруги. – И мне придетсястать его обитательницей.

– Но почему? – встревоженно выдохнула Мэри Эл-лен. – Алекс, что случилось? Всего четыре дня на-зад мы устроили турнир и так веселились, а теперьвся деревня только и судачит о тебе. Мама сказала,я не должна никому верить, пока мы не узнаем от те-бя правду. Но жена сквайра передала Онор, котораяшепнула мне, что с тобой теперь зазорно и словом-топеремолвиться, а завидев тебя, следует переходитьна другую сторону улицы, потому что ты обесчещена.

Александра не представляла, что можно чувство-вать себя еще более одинокой и несчастной, чем сей-час, но эти ужасные слова глубоко ранили ее сердце.Значит, все поверили грязной сплетне. Люди, которыхона знала едва ли не с колыбели, не задумываясь от-вергли ее, даже не выслушав. Только Мэри Эллен иее родные верили в нее и готовы были дожидатьсяобъяснений, прежде чем судить.

Пошатнувшись, Александра почти рухнула на золо-тистое парчовое покрывало и подняла на подругу из-мученные глаза.

– Сейчас ты все узнаешь…Когда она наконец замолчала, Мэри Эллен

несколько долгих минут потрясенно смотрела на нее.Однако постепенно ошеломление девушки смени-лось задумчивостью, и Мэри Эллен неожиданно про-сияла.

– Алекс, – выдохнула она, расплываясь в широ-кой улыбке. – Твой жених не только герцог, но и на-стоящий красавец. В жизни не встречала такого ве-ликолепного мужчину! Да-да, и не вздумай отрицать!Мне так показалось с первого взгляда, просто я быласлишком расстроена, чтобы как следует его рассмот-реть!

Прекрасно зная об отношении подруги к противопо-ложному полу, Александра смущенно пробормотала:

– Его внешность… не так уж отталкивающа.– Вот как? – неверяще охнула Мэри Эллен и, меч-

тательно подняв взор к небу, объявила: – Клянусь, ондаже интереснее Генри Бичли, а уж красивее парнятрудно найти! Да я сама без ума от Генри!

– А полгода назад ты считала, что Генри в подмет-ки не годится Джорджу Ларсону, – напомнила Алек-сандра. – И была без ума от Джорджа.

– Только потому, что не успела разглядеть Генри! –возразила Мэри Эллен.

– А еще за шесть месяцев до того убеждала меня,что лучше Джека Сандерса в мире нет, и не сводилас него глаз.

– Просто я не удосужилась присмотреться к Джор-джу и Генри! – вскричала Мэри Эллен, сбитая с толкустранной веселостью Александры.

– Думаю, – пошутила та, – что твое плохое зрение– результат чтения бесконечных любовных романов.Недаром каждый молодой человек в твоих глазах пре-вращается в прекрасного романтического героя!

Мэри Эллен открыла было рот, чтобы яростно за-протестовать против такого оскорбления ее вечнойлюбви к Генри Бичли, но тут же передумала и лукавоулыбнулась.

– Ты, наверное, права, – вздохнула она, садясь накровать с противоположной стороны, и печально до-

бавила: – Твоего герцога не назовешь симпатичным!– Вот как? – взвилась Александра, мгновенно бро-

саясь на защиту Джордана. – Но у него благородное,мужественное и… и очень необычное лицо.

– Неужели? – осведомилась Мэри Эллен, едвасдерживая смех и притворяясь, что изучает свои ко-ротко остриженные ногти. – Ты не находишь, что во-лосы у него чересчур темные, кожа слишком загоре-лая, а глаза какого-то странного цвета?

– Они серые! Прекрасный, редкостный оттенок се-рого!

Не отрывая взгляда от разгневанной подруги, МэриЭллен деланно-невинно пожала плечами:

– Но ведь нельзя же зайти так далеко, чтобы осме-литься уподобить его греческому богу?

– Греческий бог, подумаешь, – фыркнула Алек-сандра. – Ну уж нет!

– В таком случае с кем же его можно сравнить? –поинтересовалась Мэри Эллен, не в силах большескрывать, как забавляет ее страстная влюбленностьАлекс.

Александра смиренно понурилась, признавая по-ражение.

– О, Мэри Эллен, – благоговейно выдохнула она, –он точная копия «Давида» Микеланджело!

Мэри Эллен с мудрым видом покачала головой:

– Ты любишь его. Не отрицай. Твое лицо так и све-тится при одном упоминании его имени. Ну а теперьскажи, – умоляюще попросила она, – каково это… лю-бить мужчину? Пожалуйста!

– Ну… – протянула Александра, испытывая насто-ятельную потребность исповедаться, хотя разум взы-вал к ее рассудительности и сдержанности, – это со-вершенно необычайные, но волнующие ощущения.Когда я сталкиваюсь с ним в холле, чувствую себя точ-но так же, как при виде папиного экипажа, подъезжа-ющего к дому… счастливой, но одновременно боюсь,что выгляжу настоящим чучелом, и переживаю, что онуедет, если я не стану его развлекать и не сумею ве-сти себя как надо, и тогда… потеряю его навсегда.

Мэри Эллен так не терпелось узнать побольше овосхитительных переживаниях подруги, что она не за-думываясь бросила:

– Не будь глупенькой! Как он может оставить тебя,если вы поженитесь?

– В точности как папа покинул маму.В зеленых глазах Мэри Эллен на миг мелькнуло со-

чувствие, но девушка тут же встряхнулась и просияла:– Ничего не бойся! Все это уже в прошлом, и, кро-

ме того, через четыре дня тебе исполнится восемна-дцать, а это означает, что ты становишься настоящейженщиной!

– Но я не чувствую себя женщиной, – измученнопробормотала Александра, пытаясь облечь в словавсе, что так тревожило ее с той минуты, как она встре-тила человека, похитившего ее сердце. – Мэри Эллен,я не знаю, что сказать ему. Меня никогда не интересо-вали мальчики, и теперь я просто не знаю, о чем гово-рить и что делать. Либо я выпаливаю первое, что при-ходит на ум, и выгляжу совершенной дурочкой, либотеряю голову и превращаюсь в соляной столп. Ну какмне быть?

Во взгляде Мэри Эллен блеснула гордость. Все зна-ли, что умнее и ученее Александры нет человека вдеревне, хотя никто не мог бы назвать ее красавицей,но также никто не считал, что у признанной деревен-ской красотки Мэри Эллен имеется хоть капля мозгов.Говоря по правде, даже родной отец нежно называлее своей прелестной маленькой тыквочкой.

– О чем ты говоришь с мальчиками, которые при-ходят к тебе в гости? – умоляюще продолжала Алек-сандра.

Мэри Эллен нахмурилась, пытаясь выказать тон-кий ум, в существовании которого не сомневалась по-друга.

– Ну… – медленно протянула она, – я давно заме-тила, что мальчики любят говорить о себе и о том, чтоих интересует. Все, что нужно, – задать подходящий

к случаю вопрос, и парень сам заговорит тебя до по-лусмерти.

Александра в панике воздела руки:– Но откуда мне знать, что его интересует, и потом,

он не мальчик, а взрослый мужчина!– Верно, – кивнула Мэри Эллен, – но мама часто

повторяет, что все мужчины, включая моего папочку,в душе остаются мальчишками. Поэтому делай, как ясказала, – просто расспроси о том, что его интересует.

– Но мне неизвестно, что его интересует, – вздох-нула Александра.

Мэри Эллен погрузилась в молчание, мучительнообдумывая возникшую проблему.

– Нашла! Его, конечно, волнует все то, о чем такчасто разглагольствует отец! Спроси о…

– О чем? – вырвалось у Александры. Она даже по-далась вперед, чтобы лучше слышать.

Но Мэри Эллен казалась глубоко задумавшейся.Неожиданно она громко прищелкнула пальцами ирасплылась в улыбке.

– Насчет жуков! Спроси, как обстоят дела с урожа-ем в его поместье и не одолевают ли жуки молодыепосевы. Поверь, человек, в имении которого такие об-ширные поля, ни о чем другом просто говорить не мо-жет!

Александра нерешительно наморщила лоб и с со-

мнением покачала головой.– Насекомые – не очень приятная тема.– О, мужчины совершенно равнодушны к приятным

темам. То есть если станешь описывать им шляпку,которую видела в витрине лавки, они просто увянут наглазах. А уж если осмелишься обсудить платье, кото-рое собираешься сшить, они скорее всего заснут отскуки!

Александра жадно внимала словам подруги.– И ни при каких условиях, – сурово велела Мэ-

ри Эллен, – не распространяйся о своем лысом ста-ром Сократе и дурацком Платоне. Мужчины презира-ют слишком умных женщин. А кроме того, Алекс, тебенужно научиться флиртовать.

Александра поморщилась, но, зная по опыту, чтоспорить не имеет смысла, промолчала. Мальчики имолодые люди всех возрастов так и липли к Мэри Эл-лен и наведывались в дом О’Тулов в надежде переки-нуться с ней хоть словечком, поэтому от советов по-други вряд ли стоило отмахиваться.

– Прекрасно, – нерешительно пробормотала Алек-сандра, – и что я должна делать?

– Хотя бы строить глазки. У тебя такие красивыеглаза.

– Как это – строить?– Не отрываясь смотреть на герцога и кокетливо

взмахивать ресницами, чтобы показать, как они длин-ны.

Александра попробовала моргнуть несколько разкряду и, смеясь, повалилась на подушки.

– Господи, я буду выглядеть настоящей дурочкой!– Ошибаешься, мужчины любят подобные вещи.Александра, сразу став серьезной, задумчиво уста-

вилась на подругу:– Ты уверена?– Абсолютно. И вот еще что: мужчины обожают,

когда ими восхищаются… особенно если со вздохомуверяешь, что в жизни не видела человека сильнее,умнее, отважнее и тому подобное. Ты говорила герцо-гу, что любишь его?

Молчание.– Говорила?– Конечно, нет!– Скажи! И он ответит, что тоже любит тебя!– Правда?– Несомненно!

Глава 7

– Повторяю вам, что не собираюсь это терпеть! –

взорвалась Александра, гневно краснея и окидываямрачным взглядом портних, вот уже три дня и три но-чи снимавших мерки, кроивших ткани всех цветов ра-дуги, разбросанные по комнате и вот-вот готовые пре-вратиться в дневные и вечерние туалеты, амазонкии пеньюары. Девушка чувствовала себя портновскимманекеном, единственное назначение которого – вы-стаивать без отдыха часами и позволять тыкать в се-бя булавки и вертеть во все стороны, пока герцоги-ня подвергала каждое платье внимательному осмот-ру, нещадно критикуя любое движение и жест Алек-сандры.

Все это время она постоянно просила разрешенияпоговорить с будущим мужем, но Рамзи с каменнымлицом неизменно уведомлял ее, что у «его светло-сти неотложные дела». Иногда девушке удавалосьувидеть Джордана в библиотеке, занятого беседой снезнакомыми джентльменами. Им с Мэри Эллен при-носили еду в спальню, а герцог явно предпочитал бо-лее интересное общество бабки. Похоже, он простоне желал обременять себя видом Александры.

Девушка с каждой минутой становилась все более

усталой, раздражительной и – к собственному ужасу –испуганной. Мать с дядюшкой Монти были все равночто навеки для нее потеряны. Хотя они, вероятно, жи-ли в гостинице всего в нескольких милях отсюда, по-сещать Роузмид им было запрещено. Будущая жизньпредставлялась ей глубокой темной пропастью, гдеее лишат права встречаться с родными, подругами идаже престарелыми слугами, бывшими ее друзьями ссамого детства.

– Да это просто жалкий фарс! – сообщила Алек-сандра Мэри Эллен, в бессильной ярости топая но-гой и награждая уничтожающим взглядом швею, толь-ко что закончившую подравнивать подол ее лимон-но-желтого муслинового платья.

– Постойте хоть минуту спокойно, юная леди, и пре-кратите устраивать спектакль! – ледяным тоном веле-ла герцогиня, входя в комнату. Все это время она несказала Александре ни одного доброго слова, если несчитать того, что постоянно критиковала, наставляла,приказывала или поучала.

– Спектакль?! – взорвалась девушка, чувствуя, какярость, живая, горячая, долгожданная, вырываетсянаружу буйной волной. – Если вы считаете это теат-ральным представлением, подождите, пока не выслу-шаете все, что я должна сказать!

Герцогиня повернулась, словно намереваясь поки-

нуть комнату, и этот величественный жест оказалсяпоследней каплей – терпение девушки лопнуло.

– Я прошу вас задержаться на минуту, мадам, и поз-волить мне договорить.

Герцогиня молча подняла тонкие брови. Невероят-ное высокомерие этой застывшей фигуры так обозли-ло Александру, что голос ее задрожал.

– Будьте добры передать своему невидимому вну-ку, что ни о какой свадьбе не может быть и речи, а ес-ли он все-таки предпочтет появиться, пошлите его комне, я сама попытаюсь все ему объяснить!

Боясь, что сейчас зальется слезами, над которымистаруха лишь поиздевается, она выбежала из комна-ты на балкон и спустилась вниз.

– Что мне сказать его светлости, – спросил дворец-кий, открывая ей дверь, – если он осведомится о ва-шем местопребывании?

Девушка, на миг остановившись, взглянула ему вглаза и не задумалась передразнить его изысканнуюречь:

– Сообщите ему, что у меня неотложные дела!Целый час она бродила по розарию, и за это время

истерика улеглась, превратившись в стальную реши-мость. Девушка раздраженно сорвала прелестный бу-тон, поднесла к носу, вдыхая нежный аромат, и сталарассеянно обрывать лепестки, занятая невеселыми

мыслями. Нежные розовые хлопья медленно сколь-зили по юбке и падали на землю, присоединяясь к бе-лым, красным и желтым, которые до этого уже успелауничтожить Алекс.

– Судя по тому, что сказал Рамзи, вы, кажется, чем-то недовольны? – раздался за спиной глубокий невоз-мутимый баритон.

Александра в полном изумлении повернулась, нооблегчение от того, что она наконец может поговоритьс Джорданом, мгновенно сменилось нарастающей па-никой, которую она безуспешно старалась подавитьвсе эти дни.

– Я недовольна всем.Его веселый взгляд скользнул по горе розовых ле-

пестков.– Включая розы, вероятно, – заметил Джордан, чув-

ствуя некоторую вину из-за того, что совершенно иг-норировал ее последнее время.

Александра проследила за его взглядом, побагро-вела от смущения и с некоторым раздражением про-бормотала:

– Розы прекрасны, но…– …но вам не понравилось, как они выглядят, если

все лепестки на месте, не так ли?Сообразив, что ее втягивают в бессмысленный раз-

говор о цветах, когда на карту поставлена вся жизнь,

Александра выпрямилась и, не повышая голоса, твер-до объявила:

– Ваша светлость, я не собираюсь выходить за васзамуж.

Джордан сунул руки в карманы и с легким любопыт-ством уставился на девушку.

– В самом деле? Почему же?Пытаясь собраться с мыслями, Александра дрожа-

щей рукой пригладила темные локоны, и Джордан,невольно отметив бессознательную грацию этого же-ста, впервые присмотрелся к ней. Солнечное сияниезажгло ее волосы, играя в них золотистыми отблеска-ми, и превратило ее глаза в ошеломляюще прекрас-ные бирюзовые озера. Желтое платье красиво отте-няло сливочно-белую кожу и нежный румянец.

– Не будете ли вы так добры, – страдальчески по-просила Александра, – перестать смотреть так непри-стойно-оценивающе, будто хотите разобрать меня покосточкам и обнаружить все мои недостатки!

– Неужели я способен на такое? – рассеянно осве-домился Джордан, только сейчас заметивший высо-кие, красиво вылепленные скулы и нежные губы. Гля-дя на это необычайно притягательное точеное лицос разлетающимися, словно крылья птицы, бровями идлинными черными пушистыми ресницами, он был нев силах поверить, что когда-то принимал ее за маль-

чика.– Вы пытаетесь стать моим Пигмалионом4, и мне

это не нравится.– Кем? – встрепенулся Джордан, мгновенно вернув-

шись к действительности.– Это из греческой мифологии. Пигмалион был…– Я знаю, кем он был; просто удивлен, что женщина

может увлекаться классической литературой.– Наверное, у вас просто мало опыта в общении с

противоположным полом, – удивилась Александра. –Мой дедушка утверждал, что женщины по большейчасти так же умны, как и мужчины.

И, заметив, как смешливо блеснули глаза герцога,ошибочно предположила, что его позабавило сужде-ние о женском уме, а не замечание насчет неопытно-сти в общении с дамами.

– Пожалуйста, прекратите обращаться со мной какс пустоголовой куклой! Все в вашем доме, кажется,именно так и считают – даже слуги едва цедят словасквозь зубы!

– Я велю дворецкому заткнуть уши ватой и при-твориться глухим, – насмешливо пробормотал Джор-дан, – и прикажу лакеям надеть шоры. Надеюсь, тогдавы почувствуете себя как дома?

– Может быть, вы все-таки попробуете принять ме-4 Древнегреческий скульптор, своей любовью ожививший статую.

ня всерьез?! – повелительно потребовала девушка.Джордан мгновенно нахмурился.– Я собираюсь жениться на вас, – холодно заметил

он. – Что может быть серьезнее?Теперь, когда Александра объявила о том, что не

желает выходить замуж, острая боль в сердце, вы-званная принятым решением, немного смягчилась отсознания, что она больше не чувствует себя запуган-ной и неловкой в его присутствии.

– Вы сами, – произнесла она с обворожительнойулыбкой, – тотчас мрачнеете, стоит мне лишь произ-нести слово «женитьба».

Джордан ничего не ответил, и девушка дружескикоснулась его рукава, пристально глядя в непроница-емые серые глаза, и впервые заметила цинизм, таив-шийся в их глубине.

– Я не хочу вмешиваться в чужие дела, ваша свет-лость, но вы счастливы… я имею в виду, довольныжизнью?

– Не особенно, – раздраженно поморщился Джор-дан.

– Вот видите! Между нами не может быть ничегообщего! Вы разочарованы в жизни, а я нет.

Спокойная внутренняя убежденность, неукротимаяволя, которые распознал Джордан в ночь их первойвстречи, сейчас звенели в мелодичном голосе. Алек-

сандра подняла глаза к голубому небу, всем своим су-ществом излучая оптимизм, невинность и надежду.

– Я люблю жизнь и, даже когда случается беда, всеравно не унываю.

Джордан зачарованно воззрился на девушку, слов-но сошедшую с картины и стоявшую на фоне перели-вающихся всеми красками роз и отдаленных зеленыххолмов, – языческую принцессу, самозабвенно обра-щавшуюся к небесам.

– Каждое время года таит обещание чего-то неве-домого, необыкновенного, чудесного, что обязатель-но должно произойти со мной в один прекрасныйдень. Это чувство все крепнет, с тех пор как умер де-душка… Будто он просит меня ждать и верить. Зимойэто обещание сбывается с первым снегом, летом яслышу его в раскатах грома и вижу в разрядах мол-ний, пронизывающих тучи. Но яснее всего я ощущаюэто предвестие счастья весной, когда все вокруг чер-ное и зеленое…

Ее голос замер, и Джордан непонимающе повто-рил:

– Черное?– Да, черное, как, например, мокрые стволы дере-

вьев, только что вспаханные поля, пахнущие… – Онавдохнула, пытаясь припомнить, чем пахнут поля.

– Грязью, – прозаически подсказал Джордан.

Алекс тяжело вздохнула:– Все-таки вы считаете меня глупенькой. – Резко

выпрямившись и презрев мучительное желание сно-ва прикоснуться к нему, девушка со спокойным досто-инством добавила: – Вероятно, мы не можем поже-ниться.

Темные брови Джордана недоверчиво сошлись.– Вы утверждаете это лишь потому, что я не думаю,

будто мокрая грязь благоухает, как духи?– Вы так ничего и не поняли! – с отчаянием восклик-

нула Александра. – Беда в том, что, если я стану ва-шей женой, вы сделаете меня такой же несчастной,как сами, а я в ответ постараюсь отомстить, превра-тив вашу жизнь в ад, и через несколько лет мы обапревратимся в подобие вашей бабушки. Попробуйтетолько рассмеяться, – предостерегла она, видя, чтогубы герцога подозрительно дернулись.

Взяв девушку за руку, Джордан направился с ней повыложенной камнями дорожке, разделявшей клумбыс розами и ведущей к беседке, окруженной деревья-ми, на которых уже распустилась весенняя листва.

– Вы забыли принять в расчет один весьма важныйфакт: с той минуты, как я внес вас в гостиницу, нашажизнь необратимо изменилась. Даже если бы вашамать никогда не посмела привести угрозу в исполне-ние и нам не пришлось пройти через мерзость пуб-

личного процесса, ваша репутация навсегда уничто-жена.

Остановившись у входа в беседку, он прислонилсяк стволу дуба и бесстрастно, почти безразлично заме-тил:

– Боюсь, что у вас нет иного выбора, кроме как ока-зать мне честь стать моей женой.

Александра хмыкнула, забавляясь его неизменновежливыми официальными манерами, даже сейчас,когда она категорически отказывалась выйти за негозамуж.

– Женитьба на простой девушке из Моршема врядли может считаться честью для герцога, – напомнилаона ему с безыскусной прямотой. – Почему вы вечноговорите подобные вещи?

Джордан невольно улыбнулся искрящейся зарази-тельным весельем Алекс.

– Привычка, – признался он.Александра склонила голову набок – очарователь-

ная живая девушка, обладающая немалым умом и му-жеством, чтобы не побояться вступить с ним в спор.

– Неужели вы никогда не бываете искренни, не вы-сказываете все, что чувствуете на самом деле?

– Редко.Алекс проницательно кивнула:– Очевидно, искренность – неотъемлемая приви-

легия тех, кого ваша бабушка презрительно именует«низшим классом». Господи, ну почему у вас вечнотакой вид, словно вы вот-вот рассмеетесь надо мной?

– По какой-то совершенно непонятной причине, –весело протянул Джордан, – вы мне нравитесь.

– Это очень мило, но не является достаточнымоснованием для свадьбы, – запротестовала Алек-сандра, возвращаясь к первоначальной теме. – Естьдругие, куда более важные вещи…

Она с ужасом осеклась.«Такие, как любовь», – подумала девушка. Только

любовь важна. Одна любовь.– А именно?Не в состоянии произнести страшное слово, Алек-

сандра поспешно отвела глаза и уклончиво пожалаплечами.

«Любовь», – договорил про себя Джордан и уста-ло вздохнул, страстно желая вернуться к прерванно-му совещанию с управляющим бабушки. Александражаждет любви и романтики. Он совершенно забыл,что даже невинные, воспитанные в провинциальнойглуши девушки ее нежных лет, несомненно, ожидаютпроявления хоть какого-то пыла от жениха. Решитель-но не желая по-прежнему стоять здесь подобно влюб-ленному глупцу, пытаться уговорить ее выйти за негозамуж и бормотать нежные слова, в которые он сам

не верит, Джордан подумал, что поцелуй будет самымкоротким и наиболее действенным способом выпол-нить долг и развеять ее опасения, а также поскореевернуться к оставленным делам.

Алекс нервно подпрыгнула, когда его ладонинеожиданно сжали ее лицо, вынуждая девушку резковскинуть голову.

– Взгляни на меня, – велел он тихим незнакомымголосом, от которого по спине Алекс побежали колкиемурашки тревожного возбуждения.

Девушка с трудом оторвала взгляд от его загоре-лого лица. Хотя ни один мужчина до этого не пытал-ся соблазнить ее или поцеловать, стоило ей заметитьстранно-дремотное выражение в глазах, полуприкры-тых тяжелыми веками, как она поняла: сейчас что-топроизойдет. Длинные пальцы чувственно погладилиее щеку, и герцог улыбнулся – медленной, ленивойулыбкой, от которой подпрыгнуло и забилось сердце.

– Я хочу поцеловать вас.И без того воспаленное воображение Александры

немедленно разыгралось при воспоминании о прочи-танных романах. Получив поцелуй от мужчин, кото-рых героини тайно любили, они либо падали в обмо-рок, либо расставались с добродетелью, либо разра-жались клятвами в вечной любви. Перепугавшись, чтоволей-неволей придется выглядеть такой же дуроч-

кой, Александра зажмурилась и затрясла головой.– Это совершенно ни к чему, – прохрипела она. –

Я… Вам не стоит этого делать! Не сейчас. Очень ми-ло с вашей стороны предложить, но не сейчас. Воз-можно, в другой раз, когда я…

Не обращая внимания на протесты и в который разбезуспешно пытаясь скрыть, как забавляется ее сму-щением, Джордан приподнял маленький подбородокдевушки и закрыл глаза. Александра, наоборот, ши-роко распахнула бездонные очи, готовая принять егопылкую страсть. Он легко коснулся ее губ своими. Ивсе закончилось.

Джордан открыл глаза, чтобы увидеть ее реакцию.Отнюдь не та, что можно ожидать от наивной девочки.Во взгляде Александры застыло недоумение и… да-да, разочарование!

Сообразив, что умудрилась не показаться круглойдурочкой, подобно героиням романов, Александра соблегчением вздохнула и сморщила маленький но-сик.

– Именно это и считается поцелуем? – осведоми-лась она у аристократа, чьи жгучие ласки заставлялидевственниц презреть свою невинность, а замужнихженщин – забыть о супружеских обетах.

Несколько мгновений Джордан не шевелился, изу-чая девушку прищуренными проницательными глаза-

ми. И неожиданно Александра заметила, как в их глу-бине зажглось нечто тревожащее.

– Нет, – пробормотал он, – гораздо больше. – И,стиснув ее запястья, привлек к себе так близко, чтокрошечные холмики почти коснулись его груди.

Однако его совесть, которая, по предположениюДжордана, давным-давно почила в бозе, выбралаименно этот неподходящий момент, чтобы напомнитьо себе после долгих лет молчания.

«Ты соблазняешь ребенка, Хоторн! – с отвраще-нием предостерегла она. Джордан поколебался, бо-лее удивленный неожиданным воскрешением давнозабытого внутреннего голоса, нежели сознанием соб-ственной вины. – Ты намеренно совращаешь довер-чивое дитя, заставляя его покориться, потому что нежелаешь тратить время на уговоры».

– О чем вы сейчас думаете? – настороженно спро-сила Александра.

Герцог попытался было уклониться от ответа, но,вспомнив, как она ненавидит вежливые отговорки, ре-шил сказать правду.

– О том, что я совершаю непростительный посту-пок, соблазняя ребенка.

Александра, чувствуя скорее облегчение, чем разо-чарование по поводу того, что его поцелуй не произ-вел на нее ни малейшего воздействия, рассыпалась

звонким смехом.– Меня? – удивилась она и покачала головой, так

что непокорные локоны разметались в очарователь-ном беспорядке. – О нет, из-за этого вы можете неволноваться! Как выяснилось, я сделана совсем издругого теста, чем большая часть женщин, которые отпоцелуя теряют сознание или забывают о добродете-ли. Я думала, – чистосердечно призналась она, – чтоэто будет поистине ужасно, но заверяю, на самом де-ле все очень… мило.

– Благодарю вас, – с невозмутимым видом ответ-ствовал Джордан. – Вы очень добры. – И, решитель-но взяв девушку под руку, повернулся и повел ее в бе-седку.

– Куда мы идем? – без особенного интереса осве-домилась Александра.

– Туда, где нас не будет видно из окон дома, – сухообъяснил Джордан, останавливаясь под низко навис-шей веткой цветущей яблони. – Целомудренные по-целуи помолвленной парочки вполне позволительныв розарии, однако более страстные ласки уместны вуединении беседки.

Девушка, введенная в заблуждение наставлением,изложенным к тому же весьма деловитым тоном, несразу осознала истинное значение услышанного.

– У аристократов на все есть правила! Неужели все

это можно найти в книгах? – Но не успел Джордан от-ветить, как Александра ахнула: – С-страстный поце-луй?! Н-но зачем?!

Джордан посмотрел на вход в беседку, желая убе-диться, что им не помешают, и обратил всю чарую-щую силу серебристого взгляда и ленивой улыбки настоящую перед ним девушку.

– Во всем виновато мое тщеславие, – тихо пошутилон, – никак не могу смириться с тем, что вы едва незадремали прямо посреди поцелуя! Ну а теперь по-смотрим, смогу ли я пробудить вас.

И во второй раз за последние несколько минут такдолго спящая совесть Джордана взбунтовалась.

«Ублюдок несчастный, что ты творишь!»Но на этот раз герцог ни секунды не колебался. Он

уже точно знал, что делает.– Нужно сказать, – объявил он, ободряюще улыба-

ясь и сопровождая свои слова наглядной демонстра-цией, – женщина должна отвечать на поцелуй. Смот-рите: я кладу руки вам на плечи и привлекаю к себе.

Недоумевая, почему такая простая вещь, какпоцелуй, требует стольких церемоний, Александраневольно опустила глаза на сильные длинные паль-цы, осторожно сжавшие ее плечи, на безукоризненнобелую тонкую сорочку, прежде чем смущенно взгля-нуть на Джордана.

– А куда девать мои руки?Джордан с трудом подавил взрыв смеха, а вместе

с ним и многозначительный ответ, так и просившийсяна язык.

– А куда бы вы хотели их девать? – поинтересовал-ся он.

– В карманы? – с надеждой предположила Алек-сандра.

Джордан, на уме у которого было теперь не столь-ко обольщение, сколько стремление не выказатьнеуместное веселье, тем не менее был вынужденпродолжить.

– Я имел в виду, – мягко пояснил он, – что нет ничегоплохого в том, если вы меня коснетесь.

«Не хочу!» – с ужасом подумала она.«Захочешь», – так же молчаливо пообещал он, вер-

но истолковав мятежное выражение овального личи-ка и ухмыляясь про себя. Приподняв ее подбородок,он окунулся в эти широко распахнутые светящиесяозера, и в груди у него расцвела неизведанная до-селе нежность – чувство такое же новое для него,как и голос совести… Доныне, пока не встретил этонеиспорченное, непредсказуемое, безыскусное, про-стодушное дитя. На мгновение вообразив, что смот-рит в глаза ангела, Джордан с неосознанным почте-нием дотронулся до ее гладкой щеки.

– Знаете ли вы, – тихо пробормотал он, – сколько ввас очарования и прелести?

Эти вкрадчивые слова вместе с прикосновениемкончиков пальцев к щеке и глубоким, бархатистымтембром голоса произвели на Александру такое женеотразимое впечатление, как и предвкушение буду-щего поцелуя. Девушке показалось, что внутри у неевсе словно тает и плавится. Она не могла отвести глазот его гипнотического взгляда… и не хотела пытаться.Сама не понимая, что делает, Алекс подняла дрожа-щие пальцы к его лицу, коснувшись щеки точно так же,как перед этим сделал он.

– Мне кажется, – прошептала она, – что вы прекрас-ны.

– Александра…Это единственное сорвавшееся с его губ слово бы-

ло наполнено такой мучительной нежностью, что де-вушка не смогла сдержать то, что таилось в душе. Неведая, что творят с Джорданом робкая ласка и светя-щиеся чистосердечием бирюзовые глаза, она продол-жала по-прежнему едва слышно:

– По-моему, вы так же прекрасны, как «Давид» Ми-келанджело…

– Не нужно, – из последних сил выдохнул он, при-падая к ее губам в поцелуе, не имеющем ничего об-щего с первым, – исступленном и обжигающем, пыл-

ком и безумном. Сильная рука поддерживала ее голо-ву, пальцы ласкали чувствительную кожу; другая рукаобняла ее талию, прижимая все теснее.

Погруженная в море восхитительных ощущений,Александра затрепетала. Ее руки скользнули по му-скулистой груди Джордана, обвили его шею. Девушка,сама того не сознавая, льнула к нему, боясь упасть, и,когда эта гибкая, стройная фигурка прильнула к нему,произошло невероятное – искуситель превратился всоблазняемого. Желание взорвалось в Джордане, кактолько девочка в его объятиях стала неотразимой,манящей женщиной. Его губы неотрывно двигались сголодной настойчивостью, сминая ее – неопытные инеумелые. Александра, сотрясаемая мощными при-ливами безумного наслаждения, по-прежнему цепля-лась за него, запустив пальцы в жесткие темные во-лосы, достигавшие воротничка, но Джордан продол-жал долго, томительно целовать ее и наконец коснул-ся языком дрожащих губ, безмолвно уговаривая при-открыть их.

Александра тихо застонала, то ли от страха, то лиот желания, но этот робкий звук проник в затуманен-ное сознание Джордана и тотчас отрезвил его. Сно-ва сжав тоненькую талию, он неохотно поднял голову,глядя в прелестное, потрясенное юное личико, не всилах поверить той страсти, которую Алекс сумела в

нем пробудить.Опьяненная любовью и желанием, девушка ощу-

тила под ладонью тяжелые удары сердца, уперласьвзглядом в чувственный рот, всего минуту назад такяростно овладевший ее несопротивляющимися губа-ми, и затем посмотрела в пылающие серые глаза.

И поняла.Вот оно. Нечто чудесное. Свершилось. Этот вели-

колепный, загадочный, утонченный, умный человек иесть обещанный дар судьбы. И ей позволено любитьего!

Храбро отбросив мучительные воспоминания отом, как относился к ней когда-то такой же краси-вый, загадочный, утонченный человек, ее отец, Алек-сандра приняла этот дар со смиренной благодарно-стью своего преданного сердечка. Не замечая, что кДжордану вновь вернулся рассудок и страсть смени-лась раздражением, Александра, просияв бездонны-ми очами, спокойно, даже невыразительно, без стыдаи притворного смущения негромко сказала:

– Я люблю вас.Джордан ожидал чего-то подобного.– Спасибо, – откликнулся он, пытаясь выдать ее

слова скорее за обычный комплимент, чем за неже-лательное признание, которого он не хотел слышать.Трудно представить, насколько она невероятно, обез-

оруживающе романтична! И к тому же не понима-ет, что испытывает всего-навсего вожделение. Ничегобольше. Такого чувства, как любовь, не существует –есть лишь различные степени сладострастия или же-лания, которые именуют любовью начитавшиеся ду-рацких романов дамы и глупые мужчины.

Он должен немедленно покончить с ее детскимувлечением, откровенно объяснив, что не может отве-тить ей тем же и вовсе не требует от нее столь пыл-ких чувств. Однако проклятая совесть не позволиларанить девочку. Даже он, закоренелый циник, не былнастолько жесток, чтобы намеренно причинить больребенку, глядевшему на него со щенячьим обожани-ем.

Алекс действительно так напомнила ему щенка,что Джордан машинально взъерошил ее густые шел-ковистые волосы и с шутливой торжественностьюобъявил:

– Вы избалуете меня чрезмерной лестью.Снова погладив ее по голове, он шагнул к выходу,

торопясь вернуться к работе.– Сегодня мне нужно срочно проверить счетные

книги бабушки, – резко бросил он. – Увидимся утром.Александра кивнула и осталась стоять, глядя вслед

широко шагавшему Джордану. Утром она станет егоженой. Когда Алекс сказала ему, что любит, Джордан

отнесся к этому совсем не так, как она ожидала, но этоне важно. В ее сердце кипит любовь, которой хватилобы на двоих.

– Алекс! – В беседку ворвалась сгорающая от лю-бопытства Мэри Эллен. – Я все это время не отходи-ла от окна! Вы так долго пробыли здесь! Он поцело-вал тебя?

Александра рухнула на белую скамью с витыми же-лезными ножками.

– Да…Мэри Эллен тотчас уселась рядом.– И ты сказала ему, что любишь?– Да.– Что он сделал? – жадно допытывалась девушка. –

Что сказал?Александра с печальной улыбкой пожала плечами.– Поблагодарил меня.

* * *

В камине весело плясал огонь, прогоняя прохладу

весенней ночи и отбрасывая тени, причудливо изги-бающиеся и мелькающие на стенах, словно эльфы наосеннем празднике. Александра, обложенная подуш-ками, сидела на гигантской кровати и задумчиво на-блюдала за игрой света. На завтра назначено венча-

ние. Неужели время пролетело так быстро?Девушка подтянула колени к подбородку и обняла

их руками, не сводя глаз с огня. Несмотря на ошелом-ляющее открытие, что она влюблена в своего буду-щего мужа, Алекс была, однако, не настолько глупа,чтобы считать, будто понимает его, и не столь наивна,чтобы верить, будто она одна знает, как сделать егосчастливым.

Александра не сомневалась только в одном: онахочет дать ему счастье и когда-нибудь обязательноосуществит свою мечту. Она чувствовала тяжкий грузэтой новой ответственности и горячо жалела, что по-чти не имеет понятия, каково это – быть женой одногоиз самых знатных людей королевства. И вообще еезнания о семейной жизни были крайне ограниченны.Отец казался очаровательным, элегантным, страстноожидаемым незнакомцем, которого всегда встречалис пылким обожанием жена и дочь и чьи редкие визитысчитались огромным событием.

Девушка с мимолетной горечью вспомнила, как онис матерью всегда носились с ним, ловили каждоеслово, словно оно исходило из уст Господа. Какимиже унылыми, доверчивыми провинциалками казалисьони с матерью! Как он, должно быть, смеялся над ихблагоговейной любовью!

Александра, тряхнув головой, решительно прогна-

ла неприятные мысли и попыталась думать о соб-ственном будущем. Она была совершенно уверена,что герцогу не понравится слепое почитание, котороемать неизменно выказывала отцу. Его светлость, ка-жется, предпочитает, чтобы она не скрывала своегомнения, каким бы возмутительным или вызывающимоно ни было. Иногда ей даже удавалось рассмешитьего. Но как прожить с ним до конца жизни?

До сих пор единственными семейными парами, ко-торые ей доводилось наблюдать, были деревенскиежители, причем жена обычно стряпала, шила и стира-ла. Ей почему-то ужасно захотелось точно так же за-ботиться о герцоге, хотя Алекс понимала, насколькоглупо-сентиментальными были эти фантазии. В домеполно слуг, предугадывающих любые желания хозяеви со всех ног бросающихся исполнять их.

Громко вздохнув, Александра решила смиритьсяс тем, что герцог Хоторн не нуждается в той забо-те и внимании, какие деревенские женщины уделя-ют своим мужьям. Но в непокорном воображении тутже всплыло видение: вот она сидит напротив мужау очага, ловко зашивая рукав белоснежной сорочки.Девушка мечтательно представила выражение благо-дарности и удовольствия на безупречно красивом ли-це герцога, созерцавшего, как жена штопает рубашку.Он будет так горд…

Но тут Алекс тихо захихикала. Ведь она совершен-но не умеет управляться с иглой! Если она не уко-лет палец и не зальет кровью белый батист, значит,наверняка наглухо зашьет рукав или сотворит что-нибудь столь же ужасное. Картина безмятежного су-пружеского счастья поблекла, и Александра свелаброви. Интуиция подсказывала ей, что герцог – че-ловек крайне сложный, и она мгновенно возненави-дела собственную юношескую неопытность. С дру-гой стороны, Алекс нельзя назвать легкомысленной,несмотря на то что его светлость, кажется, предпочи-тает считать ее милым ребенком. Но при необходимо-сти Александра становилась воплощением здравогосмысла и практичности. Разве не она с четырнадцатилет вела хозяйство?!

И вот теперь перед ней новое нелегкое испытание.Алекс должна стать достойной женой герцога Хотор-на. За эти несколько дней его бабушка успела сделатьсотню критических замечаний относительно манер иповедения Александры, и хотя девушку выводила изсебя чрезмерная приверженность вдовствующей гер-цогини к условностям и этикету, она все же твердо ре-шила учиться всему, что необходимо знать. Нужно по-стараться, чтобы у мужа никогда не было причин сты-диться ее.

«Мой муж», – подумала она, зарываясь в одеяла.

Этот красавец великан, элегантный аристократ будетее мужем…

Глава 8

На следующее утро Энтони, развалившись во вну-

шительном мягком кресле, изучал кузена со смесьювосхищения и недоверия.

– Хок, – хмыкнул он, – клянусь, все, что говорят отебе, – чистая правда: у тебя совершенно нет нервов!Сегодня день твоей свадьбы, а я волнуюсь куда боль-ше твоего!

Уже одетый в белую сорочку с жабо, черные брю-ки и жилет из серебряной парчи, Джордан спокой-но приказывал что-то управляющему поместья и приэтом мерил шагами комнату, одновременно просмат-ривая очередной отчет, присланный его поверенным.За ним упорно семенил верный камердинер, разгла-живая крошечные морщинки на сорочке хозяина исмахивая воображаемые пылинки со штанин.

– Да постой же ты смирно, Джордан, – попросил Эн-тони, сочувственно улыбаясь слуге. – Бедняга Мэти-сон сейчас упадет от усталости.

– Хм-м? – Джордан, на миг остановившись, вопро-сительно взглянул на кузена, и доблестный лакей,немедленно воспользовавшись шансом, схватил без-упречно сшитый черный фрак и поднес хозяину, такчто Джордану не оставалось ничего иного, кроме как

просунуть руки в рукава.– Не можешь объяснить, почему ты так чертовски

безразличен к собственной женитьбе? Да ты хоть со-знаешь, что через четверть часа станешь женатым че-ловеком?

Кивком отпустив управляющего, Джордан отложилотчет, одернул фрак и наконец повернулся к зеркалу,проводя рукой по щеке, чтобы проверить, насколькогладко выбрит.

– Я думаю об этом не как о женитьбе, – сухо пояс-нил он, – а как об удочерении ребенка.

Энтони по достоинству оценил шутку, и Джордануже серьезнее продолжал:

– Александра не будет предъявлять никаких тре-бований, и, думаю, свадьба не отразится на привыч-ном течении моей жизни. После остановки в Лондо-не и объяснения с Элизой мы отправимся в Портс-мут и поплывем вдоль побережья – я хочу проверить,как ведет себя на воде новое пассажирское судно. Нуа когда доберемся до Девона, я просто оставлю тамАлександру. Ей понравится Девон. Дом так велик, что,несомненно, ошеломит ее. Я буду время от временинаезжать к ней.

– Естественно, – сухо согласился Энтони.Джордан, не позаботившись ответить, поднял отчет

и продолжил его просматривать.

– Твоей обворожительной балерине вряд ли понра-вится эта новость, Хок, – предупредил Тони.

– Она достаточно рассудительна, – рассеянно воз-разил Джордан.

– Итак, – процедила герцогиня, вплывая в комнатув нарядном туалете из коричневого атласа, отделан-ном кремовым кружевом, – ты в самом деле намеренучаствовать в этом фарсе, именуемом женитьбой? Ипопытаешься ввести эту сельскую девчонку в обще-ство, выдав за молодую леди безупречного происхож-дения и воспитания?

– Напротив, – резко бросил внук, – я собираюсь по-селить ее в Девоне и предоставить остальное вам.Однако не вижу необходимости в спешке. Надеюсь,за год-другой вы сможете наставить ее во всем, чтополагается знать, дабы стать настоящей герцогинейХоторн.

– Да мне и за десять лет не удастся совершить этотподвиг! – отрезала бабка.

До этой минуты Джордан не придавал особенно-го значения ее язвительным репликам, но на сей развдовствующая герцогиня зашла слишком далеко, и вего голосе зазвучали уничтожающие нотки, от кото-рых подчас тряслись в страхе как слуги, так и знако-мые.

– Неужели так трудно обучить умную, способную

девушку изображать из себя тщеславную пустоголо-вую дурочку?!

Неукротимая старая леди умудрилась сохранитьвеличавое достоинство, однако при этом изучаланепреклонное лицо Джордана с чем-то весьма напо-минающим изумление.

– Так вот какими ты видишь женщин своего класса?Тщеславными и пустоголовыми?

– Нет, – коротко ответил внук, – но в возрасте Алек-сандры почти все они таковы. Позже они становятсяеще куда менее привлекательными.

«Как твоя мать», – подумала она.«Как моя мать», – подумал он.– Но далеко не все женщины таковы.– Возможно, – без особого убеждения и интереса

согласился Джордан.

* * *

Прическа и свадебный туалет заняли у Александрыи обеих горничных три часа. Сама церемония дли-лась меньше десяти минут.

Еще час спустя новобрачные остались одни. Алек-сандра смущенно сжимала хрустальный бокал с пе-нящимся шампанским, стоя в центре просторного го-лубого с золотом салона, и ожидала, пока Джордан

наполнит свой.Несмотря на свою решимость не обращать вни-

мания на сгустившуюся атмосферу напряженности инереальности происходящего, Алекс не могла отде-латься от мрачных мыслей. Мать и дядюшка Монтивсе-таки появились на свадьбе, но и герцог, и его баб-ка с трудом выносили их присутствие, хотя дядюшкастарался вести себя как можно лучше: добросовестнопытался воздерживаться от изучения тыльной частикаждой женщины, присутствующей в комнате, и да-же не смотрел на герцогиню. Лорд Энтони Таунсенд иМэри Эллен тоже присутствовали, но сейчас все ужеразъехались по домам.

Окруженная гнетущей элегантностью раззолочен-ного салона, одетая в великолепный подвенечный на-ряд матери Джордана цвета слоновой кости, Алексеще больше, чем всегда, казалась себе незваной го-стьей, назойливой выскочкой, посягнувшей на то, чтоей не принадлежит. Ощущение, что она вторглась вчужие владения, в мир, где ни ей, ни ее родственни-кам не уготован радушный прием, почти душило ее.

Странно, что Александра чувствует себя гораздоболее неуверенно и неловко именно сейчас, когда наней надето платье, роскошнее которого она никогдане видела. К тому же в нем она выглядит куда болеехорошенькой, чем обычно. Креддок, личная горнич-

ная ее светлости, сама одевала девушку этим утром.Под ее неусыпным присмотром непокорные локоныАлександры расчесывали до тех пор, пока они не за-блестели, а потом уложили короной на голове и за-кололи изумительными перламутровыми гребнями, втон жемчужинам в маленьких ушах.

Александра взглянула в огромное зеркало от поладо потолка и замерла от восхищения. Даже Креддок,отступив, объявила, что она действительно «выгля-дит очень хорошо, учитывая…». Только Джордан, по-хоже, не обратил на нее внимания. Правда, он обод-ряюще улыбнулся, когда дядюшка Монти вложил еепальцы в его ладонь, и этого оказалось достаточно,чтобы на все это время придать ей силы, но теперьони впервые остались с глазу на глаз после свадьбы,и тишину нарушали лишь шаги слуг, тащивших их сун-дуки в дорожный экипаж, готовый увезти новобрачныхв свадебное путешествие.

Не совсем понимая, что ей делать с шампанским,Александра помешкала и, сделав глоток, постави-ла бокал на изящный резной столик. Повернувшись,она увидела, что Джордан изучает ее так пристально,словно увидел в первый раз. За все утро он ни словомне обмолвился о ее внешности, но сейчас медленнопереводил взгляд с короны сверкающих волос к подо-лу блестящего атласного платья. Поняв, что он вот-

вот что-нибудь скажет, она затаила дыхание.– Ты выше, чем я думал.Столь неожиданное замечание вместе с искренним

недоумением, написанным у него на лице, вызвало уАлександры испуганный смешок.

– Вряд ли я за последнюю неделю подросла боль-ше чем на несколько дюймов.

Джордан, рассеянно улыбнувшись, задумчиво по-качал головой:

– Сначала я принял тебя за мальчишку, причемочень маленького и худенького.

Исполненная решимости отныне вносить толькорадость и веселье в их отношения, Александра шут-ливо осведомилась:

– Но теперь, надеюсь, меня сразу можно отличитьот мальчика?

Несмотря на твердое намерение относиться кАлександре как можно более безразлично, особен-но после вчерашнего поцелуя, Джордан, однако, несмог устоять против ее солнечной, чарующей улыб-ки, мгновенно изгнавшей из сердца уныние и горечьнесчастной женитьбы.

– Конечно, ты не мальчик, – улыбнулся он в ответ. –И не маленькая девочка. Но и женщиной тебя трудноназвать.

– Самый опасный возраст, ничего не поделаешь,

верно? – согласилась она, насмешливо сверкнув гла-зами.

– Очевидно, – хмыкнул Джордан. – Как бы ты опи-сала молодую леди, которой еще нет восемнадцати?

– Мне уже восемнадцать, – серьезно заметилаАлександра. – Сегодня мой день рождения.

– Я не знал, – искренне огорчился герцог. – Обяза-тельно куплю тебе подарок во время поездки. Что лю-бят девушки твоих лет?

– Нам не нравится, когда постоянно напоминают отом, сколь неприлично мы юны, – бросив на него мно-гозначительный взгляд, объявила Александра.

В комнате эхом отдался резкий смех Джордана.– Клянусь Богом, ты находчива и остроумна! Удиви-

тельное качество в такой моло… красивой девушке, –поспешно поправился он. – Прошу еще раз извинитьменя за то, что подшучивал над твоим возрастом изабыл о подарке.

– Боюсь, что именно вы – мой именинный подарок,хотите этого или нет!

– Весьма изысканный способ выражаться, – усмех-нулся он.

Александра посмотрела на часы: прошло минут со-рок с тех пор, как Джордан объявил, что они отправ-ляются в путешествие на корабле.

– Мне, пожалуй, надо подняться наверх и пере-

одеться, – робко сказала она.– А куда ушла бабушка? – поинтересовался Джор-

дан, когда Алекс направилась к выходу.– Насколько мне известно, легла в постель, вне се-

бя от скорби по поводу вашего неудачного брака, –неловко пошутила Александра и уже серьезнее доба-вила: – Как по-вашему, она не заболеет?

– Вряд ли такая незначительная причина способ-на настолько потрясти ее, – отозвался Джордан с чув-ством, весьма напоминающим нежность и восхище-ние. – Леди Хоторн могла бы в одиночку вызвать набой всю армию Наполеона и выйти победительницей.И тогда поверженный император взбивал бы ей по-душки и умолял о прощении за плохие манеры и зато, что посмел объявить нам войну. Поверь мне, та-кие пустяки, как сегодняшнее событие, не сведут ее вмогилу. И теперь, когда ты носишь мое имя, она раз-делается с каждым, кто посмеет сказать хоть словопротив тебя.

* * *

Полчаса спустя, одетая в дорожный костюм цве-

та спелой вишни, Александра ступила в сверкающийчерным лаком экипаж с серебряным гербом герцоговХоторнов на дверце и уселась на роскошные сиденья,

покрытые серым бархатом. Кучер поднял подножку,захлопнул дверцу и взмахнул кнутом. Четверка гне-дых понесла карету по длинной подъездной аллее.Следом поскакали шестеро ливрейных лакеев.

Александра огляделась, восхищаясь тяжелыми се-ребряными ручками и хрустальными лампами насеребряных подставках. Наслаждаясь неожиданнымкомфортом просторной кареты, она пыталась уверитьсебя, что на самом деле замужем и отправляется всвадебное путешествие. Джордан, устроившийся на-против, вытянул ноги и погрузился в ничем не нару-шаемое молчание.

Он тоже переоделся, и Алекс восхитилась тем, каккрасиво облегают светло-коричневые брюки его длин-ные мускулистые ноги. Ворот кремовой сорочки былраспахнут, обнажая загорелую шею, а редингот цве-та кофе прекрасно подчеркивал ширину плеч. Алекспро себя взмолилась Богу, чтобы Джордан когда-ни-будь посмотрел на нее с таким же восхищением, какона на него, но тут же решила, что ее обязанность –вести вежливую беседу.

– Подвенечный наряд вашей матери очень кра-сив, – тихо сказала она. – Я беспокоилась, что слу-чайно испорчу его, но, к счастью, все обошлось.

Джордан мельком взглянул на нее.– Не стоило волноваться, – сухо заметил он. – Уве-

рен, что ты куда более достойна этого символа деви-чьей чистоты, чем моя мать, когда его надевала.

– Вот как? – пробормотала Алекс, сознавая, что еетолько сейчас наградили комплиментом, правда, в та-кой форме, что простое «спасибо» было бы крайненеуместно.

Видя, что Джордан не делает дальнейших попытокк разговору, Александра почувствовала, что муж ста-рается разрешить какую-то нелегкую проблему, и ре-шила не докучать ему, а вместо этого стала с удоволь-ствием разглядывать проплывающие за окном живо-писные пейзажи.

В три часа они наконец остановились пообедать вбольшой гостинице, увитой плющом и огороженнойаккуратной побеленной изгородью.

Очевидно, одного из сопровождающих выслаливперед, поскольку хозяин с женой встретили их накрыльце и провели через общие комнаты в уютнуюмаленькую столовую, где уже был накрыт стол.

– Ты, кажется, проголодалась, – заметил Алексан-дре муж, когда та отложила нож и вилку и с облегче-нием вздохнула.

– Ужасно, – кивнула Алекс. – Мой желудок еще непривык к жизни в Роузмиде. В десять часов, когда выужинаете, я обычно уже лежу в постели.

– Мы остановимся на ночлег в восемь часов, так

что на сей раз тебе не придется ждать ужина слишкомдолго, – вежливо пообещал Джордан.

Видя, что он не торопится допить вино, Алекс робкоспросила:

– Не возражаете, если я подожду вас во дворе? Мнебы хотелось немного пройтись, прежде чем снова са-диться в карету.

– Прекрасно. Я вскоре присоединюсь к тебе.Девушка вышла на крыльцо, наслаждаясь теплыми

солнечными лучами под пристальным взглядом куче-ра Джордана. Во двор въехали еще две кареты, до-рогие и изящные, но далеко не столь великолепные,как чудесный дорожный экипаж ее мужа. Конюхи под-бежали, чтобы взять под уздцы лошадей, и несколь-ко минут Александра с удовольствием наблюдала занеобычным зрелищем.

Лошадей Джордана уже запрягли, когда девушказаметила мальчишку, скорчившегося в углу ограды иоживленно болтающего непонятно с кем. Охваченнаялюбопытством, Алекс подошла ближе и улыбнулась,увидев резвившихся прямо на земле пушистых ма-леньких щенят.

– Какие милые! – воскликнула она. Щенята были ко-ричневые, а головы и передние лапы – белые.

– Не хотите купить одного? – тут же спросил маль-чик. – Я позволю вам выбрать лучшего из всего поме-

та! Это не дворняжки!– Правда? И какой же они породы? – поинтересова-

лась Александра, восторженно смеясь, когда самыймаленький клубочек подкатился к ней и, уцепившиськрохотными зубками за подол платья, стал увлеченноего тянуть.

– Лучшие английские пастушьи овчарки! – гордообъявил мальчик, когда Алекс наклонилась, чтобыоторвать щенка от подола. – И такие умные!

Стоило девушке коснуться шелковистой шерстки,как она почувствовала, что щенок покорил ее сердце.Когда-то у нее была колли, но после кончины отца едыи без того не хватало, и Алекс отдала собаку братуМэри Эллен.

Подхватив щенка на руки, она поднесла его ближе кглазам. Короткие лапки болтались в воздухе, пока ихобладатель жадно лизал ее руку. Алекс все еще дер-жала щеночка, обсуждая его достоинства с не менеевоодушевленным владельцем, когда за спиной раз-дался голос мужа:

– Пора ехать.Алекс в голову не пришло просить Джордана позво-

лить взять щенка, но в больших глазах и мягкой улыб-ке было столько бессознательной мольбы!

– В детстве у меня была колли…– Вот как? – безразлично осведомился он.

Девушка кивнула, поставила щенка на землю, по-гладила и ободряюще потрепала мальчика по голове.

– Желаю найти хозяев для каждого.Но не успела она сделать и трех шагов, как что-

то снова дернуло ее за подол. Александра оберну-лась. Щенок мгновенно отпустил юбку и уселся, высу-нув язык с комически-благоговейным выражением намордочке.

– Я ему понравилась, – смеясь, беспомощно объяс-нила Александра. Нагнувшись, она развернула щенкак остальным и чуть подтолкнула. Но тот упрямо отка-зывался двинуться с места. Алекс послала извиняю-щуюся улыбку пушистому комочку и позволила Джор-дану проводить ее до кареты.

– Должно быть, этот отрезок дороги не такой глад-кий, как раньше, – заметила она немного нервно че-рез час, когда тяжелый дорожный экипаж снова силь-но качнулся, наклонившись влево, но тут же выпря-мился и покатился дальше.

Сидя напротив нее со сложенными на груди рука-ми, Джордан коротко ответил:

– Ошибаешься.– Тогда почему же карету так трясет? – удивилась

Александра несколько минут спустя, едва не слетевс сиденья. Но прежде чем Джордан успел ответить,она услышала, как кучер крикнул «тпру!» и остановил

лошадей у обочины.Выглянув наружу, Александра увидела лишь густой

лес. Но тут дверца распахнулась, и в окне появилосьизмученное лицо кучера.

– Ваша светлость, – покаянно пробормотал он, – яне могу править лошадьми и одновременно следитьза этим вечным двигателем. Едва не вывалил каретув канаву, и все из-за него!

«Вечным двигателем», притулившимся на сгибе егоруки, оказался извивающийся комочек коричнево-бе-лого меха. Джордан устало кивнул:

– Хорошо, Гримм, давайте сюда это животное…Нет, сначала немного прогуляйтесь с ним.

– Я сама его выведу, – вызвалась Александра.Джордан тоже вышел из экипажа и проводил ее

к маленькой поляне недалеко от дороги. Повернув-шись, Алекс подняла на мужа сияющие глаза.

– Добрее вас нет на свете человека, – прошепталаона.

– С днем рождения, – покорно произнес он.– Спасибо… огромное спасибо! – выдохнула она,

чувствуя, как сердце разрывается от благодарности,особенно еще и потому, что муж, очевидно, был весь-ма невысокого мнения о подарке, который она так же-лала получить.

– Щенок совсем не станет мешать, вот увидите!

Джордан устремил полный сомнения взгляд навышеупомянутое животное, обнюхивающее каждыйдюйм земли, куда только мог дотянуться его любопыт-ный нос, и взволнованно вилявшее коротким хвости-ком. Наконец щенок нашел веточку и начал увлечен-но ее грызть.

– Мальчик сказал мне, что он очень умен.– Как все дворняжки.– Но он не дворняжка! – запротестовала Алек-

сандра, нагибаясь, чтобы нарвать розовых полевыхцветов, растущих у самых ног. – Это английская ов-чарка.

– Что?! – потрясенно воскликнул Джордан.– Английская овчарка, – пояснила Алекс, думая, что

мужу просто неизвестна эта порода. – Они очень ум-ны и вырастают не слишком большими. – И, заметив,что муж смотрит на нее с таким видом, словно онаполностью потеряла рассудок, Александра добавила:– Этот милый маленький мальчик мне все рассказал.

– Этот милый маленький честный мальчик? – сар-кастически переспросил Джордан. – Тот самый, чтопоклялся, будто пес породистый?

– Да, конечно, – подтвердила Александра, склонивголову набок и удивляясь его странному тону. – Тотсамый.

– В таком случае остается надеяться, что он солгал

также и насчет родословной этого крошечного чудо-вища.

– Так он лгал мне?– Причем бессовестно, – мрачно подтвердил Джор-

дан. – Если вот это – английская овчарка, он долженвырасти размером с пони, этакий неуклюжий мохна-тый великан с огромными лапами! Лучше бы его отецбыл маленьким терьером.

Он с таким отвращением оглядел будущую «овчар-ку», что Александра поспешно отвернулась, скрываяулыбку, и, став на колени, подняла щенка.

Юбка ее вишневого дорожного костюма ярким кра-сочным пятном выделялась на фоне ковра темно-зе-леной травы. Джордан смотрел на прелестного ребен-ка, ставшего его женой: ветерок играет каштановымилоконами, упавшими на алебастровую щеку, губы со-средоточенно сжаты, в одной руке маленький буке-тик розовых цветов, в другой – присмиревший щенок.Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь ветви дере-вьев, окружали ее голову сияющим ореолом.

– Ты словно сошла с портрета Гейнсборо, – тихопризнался он.

Завороженная чувственно-хрипловатыми ноткамиего голоса и странным, почти благоговейным взгля-дом, Александра медленно встала.

– Я не такая хорошенькая.

– Разве? – шутливо удивился Джордан.– Жаль, конечно, но, боюсь, из меня получится са-

мая обыкновенная, ничем не примечательная женщи-на.

Невольная улыбка осветила смуглое лицо. Джор-дан медленно покачал головой:

– В тебе нет ничего обыкновенного, Александра.Его решение держаться подальше от жены, пока

та не повзрослеет и не сможет играть в романтиче-ские игры по его правилам, внезапно и безжалостнобыло подавлено непреодолимой потребностью смятьэти нежные губы своими. Всего лишь раз.

И не успел он шагнуть к ней, как сердце Александрызабилось в тревожном ожидании. Она уже знала, чтопредвещают эти горящие страстью глаза Джордана иего низкий, чуть гортанный голос.

Сжав ладонями ее лицо, Джордан запустил пальцыв темные локоны. Ее щеки были гладкими, как атлас, аволосы словно шелк. Джордан чуть запрокинул головужены и с бесконечной нежностью завладел ее губа-ми, твердя себе, что так поступать может лишь безна-дежный безумец, а когда она робко ответила на поце-луй, забыл обо всем и хотел было прижать ее к себе,но пригревшийся щенок громко запротестовал, испу-стив пронзительный негодующий визг. Джордан резкоотстранился.

Садясь в экипаж, Александра все еще безуспеш-но пыталась скрыть, как разочарована внезапно пре-рванным поцелуем. Джордан, однако, испытывалогромное облегчение по поводу того, что все так ско-ро закончилось; в противном случае ему бы, несо-мненно, пришлось выслушать еще одно объяснениев любви от сентиментальной девочки. Вряд ли про-стое «спасибо» удовлетворит ее на этот раз, а он нехотел сокрушить робкие надежды молчанием или тер-зать малышку наставлениями. Лучше подождать го-дик-другой, прежде чем уложить ее в постель. К томувремени бабушка сумеет сделать из Алекс светскуюдаму с куда более реалистичными, чем теперь, пред-ставлениями о браке и семейной жизни.

Приняв столь нелегкое решение, Джордан мгновен-но повеселел.

– Ты уже придумала для него кличку? – осведомил-ся он, глядя на щенка, деловито обнюхивавшего каж-дый угол.

– Может быть, Баттеркап?5 – предложила Алек-сандра, любовно улыбаясь маленькому созданию.

Джордан брезгливо поморщился.– Дейзи?6

– Ты, должно быть, шутишь.5 Лютик (англ.).6 Маргаритка (англ.).

– Дендилайон?7

Глаза Джордана насмешливо блеснули.– Да он не сможет смотреть в глаза другим псам!Александра недоуменно уставилась на мужа:– Мальчик сказал мне, что это «она».– Вот уж ни в коем случае!Не в силах поверить, что совсем еще несмышле-

ныш смог так ловко ее провести, Александра накло-нилась было, чтобы поднять щенка и проверить сама,но у нее недостало смелости.

– Вы уверены?– Абсолютно.– Нельзя! – резко приказала она, когда щенок ухва-

тился за подол юбки маленькими зубками. В ответ онпотянул еще сильнее.

– Прекратить! – прогремел герцог. Мгновенно рас-познавший глас свыше, щенок присмирел, отпустилюбку, вильнул хвостом и немедленно свернулся у ногДжордана, положив голову на начищенные сапоги. Внаграду за столь неприкрытое выражение преданно-сти он получил взгляд, исполненный такого невыра-зимого отвращения, что Александра, не в силах сдер-жаться, звонко расхохоталась.

– Вы не любите животных, милорд? – еле выгово-рила она задыхаясь.

7 Одуванчик (англ.).

– Только необученных и непослушных, – буркнулон, не сумев, однако, устоять против заразительноговеселья ее мелодичного смеха.

– Я назову его Генри! – внезапно объявила Алек-сандра.

– Почему?– Потому что если он когда-нибудь превратится в

огромного мохнатого зверя, то будет похож на ГенрихаВосьмого.

– Верно, – хмыкнув, согласился Джордан, чувствуя,как с каждой минутой, проведенной в ее обществе, унего улучшается настроение.

Остаток пути прошел в оживленных беседах обовсем на свете. К своей радости, Александра выясни-ла, что ее муж чрезвычайно образован, начитан и самведет дела в обширных поместьях, не говоря уже одесятках других деловых предприятий, сущность ко-торых была ей совершенно недоступна. Из всего это-го Алекс сделала вывод, что он способен взвалить наплечи любую ответственность и неукоснительно вы-полнить свой долг. Похоже, она уже заразилась болез-нью, называемой идолопоклонством, причем в однойиз самых тяжелых форм.

Джордан, со своей стороны, лишний раз убедился втом, что Александра действительно чувствительная,остроумная, неглупая и на удивление образованная.

Он понял также, что жена куда более наивна во всем,что касается отношений между мужчиной и женщи-ной, нежели он предполагал. Доказательство он полу-чил позже, после долгого, превосходно приготовлен-ного ужина в гостинице, где им предстояло провестиночь. Чем дольше Джордан смаковал портвейн, темболее нервной и озабоченной казалась Александра.Наконец она вскочила и стала тщательно расправ-лять юбку, делая вид, что разглядывает ничем не при-мечательный дубовый столик.

– Превосходная работа, не так ли?– Не особенно.– Когда я смотрю на какую-нибудь утварь, – с отча-

янием продолжала Александра, – мне всегда хочетсяузнать побольше о человеке, который так много тру-дился, чтобы ее сделать… ну… был ли он высокимили коротышкой, веселым или угрюмым… все такое.

– Неужели? – резко бросил он.– Да. А вам?– Нет.Повернувшись спиной к нему, Александра осторож-

но предложила:– Думаю, мне стоит взять Генри и прогуляться с ним

перед сном.– Александра.Спокойный, почти безразличный голос заставил де-

вушку застыть на месте. Она обернулась:– Да?– Не надо так отчаянно трусить. Я не имею ни ма-

лейших намерений спать с тобой сегодня.Александра, мечтавшая лишь о том, чтобы поско-

рее добраться до ночной вазы, ошеломленно устави-лась на мужа:

– Мне это и в голову не приходило. Почему вамвдруг может понадобиться ложиться в моей комнате,ведь гостиница достаточно велика, и вы, конечно, безтруда снимете еще одну!

На этот раз настала очередь Джордана ответить ейнепонимающим взглядом.

– Прошу прощения? – пробормотал он, не веря сво-им ушам.

– Разумеется, я буду рада, если вы разделите сомной постель, – тут же поправилась она, почему-точувствуя, что была по меньшей мере невежлива, – ноне могу понять, к чему вам это. Сара, наша бывшаяэкономка, всегда утверждала, что у меня привычкаметаться во сне, словно вытащенная из воды рыба,и я, конечно, стану всю ночь вас будить. Вы не возра-жаете, если я поднимусь наверх?

Несколько мгновений Джордан потрясенно смотрелна нее, забыв о поднесенном к губам бокале с вином,но тут же тряхнул головой, словно пытаясь собраться

с мыслями.– Конечно, нет, – ответил он странным, сдавленным

голосом. – Как пожелаешь.

Глава 9

Джордан велел кучеру остановиться у следующей

поляны рядом с обочиной, и Александра облегченновздохнула. Они ехали без отдыха с самого обеда, и ейне терпелось пройтись и размять затекшие ноги. Од-нако муж развалился на сиденье и не выказывал нималейших признаков утомления – должно быть, пото-му, что его костюм был не в пример удобнее.

Одетый в желтовато-коричневые лосины, сапоги исорочку с широкими рукавами и распахнутым воро-том, он явно был гораздо лучше подготовлен к долго-му путешествию, чем Александра. Сегодня на ней тринижние юбки, ярко-желтая верхняя и белая шелковаяблузка под желтой ротондой, отделанной темно-синейтесьмой. На шее красуется шарф в желто-бело-голу-бую полоску, руки затянуты в желтые перчатки, на го-лову задорно надвинута соломенная шляпка, укра-шенная желтыми лентами и шелковыми розами и за-вязанная под подбородком. Ей было жарко, душно,и при мысли о глупых молодых леди, стремившихсяследовать столь дурацкой моде, в душе девушки ки-пела глухая ненависть. До чего же несправедливо, чтоджентльмены могут одеваться как захотят!

Лишь только карета остановилась и кучер опустил

подножку, Александра подхватила Генри и, торопясьпоскорее выбраться, наткнулась на Джордана. Тот от-ветил ей понимающим взглядом и откинулся на спин-ку сиденья. Дав жене время позаботиться о неот-ложных нуждах, что, по его предположению, и былопричиной спешки, он спрыгнул на землю, пробралсясквозь кусты и вскоре очутился на живописной ма-ленькой полянке.

– Разве здесь не чудесно, Генри?Девушка стояла посреди поляны, воздев руки к

небу; у маленьких ножек сидел щенок. Второй разв жизни Джордан пожалел, что здесь нет художни-ка. В ярко-желтом костюме, окруженная густой зеле-нью, пестревшей радужными красками цветов, Алек-сандра казалась воплощением юности, грации и ки-пучей энергии – веселая лесная нимфа, одетая по по-следней моде.

Усмехнувшись неожиданно поэтическому обороту,который приняли его мысли, Джордан ступил на по-ляну.

– О, это вы! – воскликнула она, быстро опуская ру-ки. Но на лице при этом отразилось явное облегчение.

– Кого ты еще ожидала?Пытаясь выиграть побольше времени, прежде чем

придется вернуться в экипаж, Александра наклони-лась и сломила длинную тонкую ветку с поваленного

дерева.

Конец ознакомительного

фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».Прочитайте эту книгу целиком, купив полную ле-

гальную версию на ЛитРес.Безопасно оплатить книгу можно банковской кар-

той Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильноготелефона, с платежного терминала, в салоне МТСили Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.День-ги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другимудобным Вам способом.