1

Министерство образования и науки Российской Федерации

Петрозаводский государственный университет

Институт истории, политических и социальных наук

Кафедра зарубежной истории, политологии и международных отношений

Политический режим

Учебное пособие для студентов

по направлению подготовки «Политология»

квалификация (степень) выпускника

бакалавр

Петрозаводск

2016

2

УДК 321.1

ББК 66.031

П 504

Издается в рамках реализации комплекса мероприятий

Программы стратегического развития ПетрГУ

на 2012-2016 гг.

Автор-составитель: С.С. Рожнева, канд. полит. наук, доцент

Рецензенты: М.И. Безбородов, канд. полит. наук, доцент

Е.Ю. Цумарова, канд. полит. наук, ст. преп.

Политический режим. Учебное пособие для студентов по направлению

подготовки «Политология». Квалификация (степень) выпускника – бакалавр.

Сост. С.С. Рожнева. – Петрозаводск: ПетрГУ, 2016. - … с.

Аннотация: В учебном пособии рассматриваются научные подходы к

определению сущности и природы политического режима. Акцентируется

внимание на признаках, функциях и ресурсах жизнедеятельности режима,

предлагается классификация политического режима по различным основаниям,

и в соответствии с ними типологии. Информация, содержащееся в пособии,

предлагается таким образом, что позволяет выявлять критерии и проводить

сравнение разнообразия видов режимов, проецировать результаты анализа на

современный политический процесс.

Предназначено для студентов, обучающихся по направлению подготовки

«Политология», квалификация (степень) «бакалавр», а также всем

заинтересованным лицам.

3

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ ................................................................................................................. 4

§ 1. ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА .................................................. 5

§ 2. ПРИЗНАКИ И ФУНКЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА, РЕСУРСЫ

ЕГО ЖИЗНЕСПОСОБНОСТИ.............................................................................. 14

§ 3. КЛАССИФИКАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ .............................. 23

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ....................................................... 43

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ ........... 44

4

ВВЕДЕНИЕ

Тема «Политический режим» является одной из важнейших в

профессиональной подготовке бакалавра политологии в рамках учебных

дисциплин «Введение в политологию» и «Сравнительная политология». Данное

учебное пособие представляет собой собранный материал, отражающий

теоретические основы сущности политического режима. В тексте

рассматривается соотношение таких базовых категорий политологии, как

система и режим. Акцентируется внимание на признаках и функциях

политического режима, выявляются ресурсы его жизнедеятельности. Тот факт,

что режим – это одна из важнейших категорий политической

компаративистики, в разделе «Классификация политических режимов»

предлагаются авторские подходы к типологизации данного феномена. В

качестве примеров в пособии анализируются формы правления Аристотеля, как

прообразы режимов в полисных организациях Древней Греции, даются

наиболее известные авторские типологии режимов, как зарубежных, так и

отечественных ученых, что позволяет формировать основы для проведения

сравнительных исследований.

Учебное пособие ориентировано на студентов, получающих

профессиональную подготовку в области политической науки. В первую

очередь на обучающихся по направлениям подготовки бакалавриата

«Политология» и «Международные отношения». Однако, оно может быть

полезным и для усвоения политологических дисциплин студентами

непрофильных направлений подготовки.

Пособие содержит текст лекции «Политический режим», контрольные

вопросы и задания, список источников, научной и учебной литературы, что

позволяет преподавателям разработать на ее основе семинарское занятие,

подготовить практические задания для студентов.

5

§ 1. ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА

Сам термин «политический режим» появился в западной литературе в

конце XVIII – начале XIX вв., производный от латинского «regimen»

(направление, в переносном смысле – кормило, правитель). Французское и

английское слово «regime» обозначает приблизительно то же самое.

Политическое понятие «режим» возникло одновременно «со словом

«Конституция», послужившим для концептуализации устойчивых

характеристик политического устройства, уважение которых было

обязательным как для государства, так и для гражданского общества.

Соответственно, требовалось каким-то образом обозначить комплекс

переменных параметров политического устройства, которые не только можно,

но и должно периодически менять. «Любая конституция рисует не одну, а

множество схем правления, построение которых зависит о расстановки сил в

данный момент. Различные политические режимы могут… функционировать в

одних и тех же конституционных рамках»1, – писал по этому поводу М.

Дюверже. Однако, в широком научном обороте термин «политический режим»

стал использоваться только после Второй мировой войны.

Факт возникновения термина на рубеже XVIII – XIX вв. был обусловлен

рядом причин. Во-первых, политический режим, являясь по существу частным

случаем режима, в целом, стал необходим для описания политических

процессов, как в области национальной, так и мировой политики. Во-вторых,

политические традиции, заложенные еще представителями древнегреческой

политической мысли (Платоном, Аристотелем и др.), по делению форм

правления на правильные и неправильные, исходя из ценностей общего блага,

потеряли свою жизнеспособность. Подобная упрощенная систематизация форм

правления не позволяла анализировать разнообразие способов и методов

властвования как старых, так и вновь появляющихся государств, их

взаимоотношений друг с другом, не отражала специфики трансформации одной

1 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 263 – 264.

6

формы правления в другую в новых исторических условиях. Ну и, наконец,

следует отметить, что в XIX столетии в странах Западной Европы завершается

процесс институционализации политической науки, с определением ее объекта

и предмета, областей исследования, категориального и понятийного аппарата,

теоретической базы. Таким образом, исторические и методологические

основания, появившиеся в Европе в XIX в., стали благодатной почвой для

возникновения термина «политический режим» и дальнейших его

интерпретаций, проявляющихся в определении его природы и сущности, типах,

вопросов трансформации и т.п.

Вместе с тем следует признать взаимосвязь режима с политической

системой. Связь настолько тесная, что некоторые исследователи не разводят

данные понятия, интерпретируя их как однотипные. Так, например, у К. С.

Гаджиева читаем: «американский политолог М. Хагопян использует понятия

«полития», «политическая система» и «режим» как синонимы. По его словам,

эти термины в широком смысле обозначают «фундаментальную организацию

политической жизни». Они выражают общие структурные характеристики

политического порядка. М. Дюверже, приложивший немало усилий для

раскрытия этой проблемы, использовал понятия «политическая система» и

«политический режим» как синонимы. В нашей литературе нередко с

одинаковым значением также используются понятия «президентский режим»

— «президентская система», «парламентская система» — «парламентский

режим», «демократический режим» — «демократическая система»,

«тоталитарный режим» — «тоталитарная система» и др.»2 Известный

французский ученый Р. Арон в своей знаменитой работе «Демократия и

тоталитаризм»3 заменяет дефиницию политический режим на политический

порядок.

Вопрос о соотношении данных понятий продолжает оставаться

актуальным в современной политической науке. «Американская школа

2 Гаджиев К. С. Политология. М.: Логос, 2011. С. 156. 3 Арон Р. К. Ф. Демократия и тоталитаризм. М.: Директ-Медиа, 2007. 510 с.

7

политологии вместо «политического режима» обычно использует более

широкое понятие «политической системы»4. По-мнению Р. Макридиса,

«политическая система» есть понятие обобщающее, аналитическое, играющее в

осмыслении политической реальности роль концептуального ядра, в то время

как «политический режим» способствует эмпирическому описанию этих

реальностей. Если системная теория имела целью выявление общих функций

политической системы, то политический режим, по мнению того же автора,

«обозначает специфические пути и средства, какими эти функции могут быть

структурированы и встроены в институты и процедуры, а также возникающие в

ходе этого специфические взаимоотношения»5. По замечанию В. А. Ачкасова и

В. А. Гуторова, для того, чтобы подчеркнуть соотношение между научными

категориями «политической системы» и «политического режима», режим

рассматривают как «функциональную подсистему политической системы»6.

В итоге, отметим, что не следует толковать политический режим

исключительно в терминах системы, порядка, т.к. не раскрывается сама

природа и сущность режима, процессуальные характеристики данного

феномена. Политический режим является динамической характеристикой

политической системы, поскольку одни и те же ее институты способны по-

разному функционировать при многообразии форм и методов правления,

особенностей политического руководства, специфике политического лидерства

и т.п.

В учебной и научной литературе предлагаются самые разные

определения политического режима. Однако, А. Ю. Мельвиль вслед за А. П.

Цыганковым и А. А. Дегтяревым, отмечает, что «В политологии

распространены два основных подхода к определению политического режима –

правовой и социологический»7.

4 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 266. 5 Цит. по: Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 266. 6 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 266. 7 Политология / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 129 - 172.

8

Хронологически правовой подход более ранний и, с его точки зрения,

дефиниция политического режима трактуется с позиции официальных форм и

легальных методов управления. При этом законные основания определяют

формально-юридические критерии функционирования власти. «Ученые,

представляющее первое, институциональное направление политического

анализа, склонны смешивать «режим» с понятием форм правления или

государственного строя»8. Следование правовому подходу предусматривает

смысловое сближение политического режима с формой правления государства,

его конституционным принципам. В связи с чем данный подход демонстрирует

влияние древнегреческой философской традиции в определении сущности

политического режима.

А. П. Цыганков пишет, что «К этой группе политического анализа

примыкают и неоинституциональные разработки, нередко связывающие свое

происхождение с именем крупнейшего американского политолога Г. Лассуэла.

Особенность понимания режима Лассуэлом связана, прежде всего, с тем, что

режим рассматривается им как способ упорядочения, легитимизации

политической системы. По словам ученого, «режим («форма правления»,

«политический порядок») представляет собой образец политических форм...

Режим функционирует для того, чтобы свести к минимуму элемент

принуждения в политическом процессе». Любопытно, что Лассуэл

противопоставляет режим «правлению», которое, с его точки зрения, включает

в себя «пути распределения и реализации контрольных функций в политике».

Такое понимание, во-первых, связывает режим, главным образом, с

конституционными действиями, а во-вторых, отказывает военным диктатурам в

праве называться режимами. Такое понимание позволяет ним причислить

Лассуэла и его последователей (таких, как Ф. Риггс, Р. Бейкер и др.) к

представителям политико-правового осмысления режимов»9.

8 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 12 9 Там же. С. 13.

9

А. Ю. Мельвиль отмечает, что «Согласно формально-правовым

принципам выделяют режимы демократические, где право ограничивает

действия правительства, и автократические (гр. autokrateia – самодержавие) с

произволом правителей, не соблюдающих законов»10. В целом, «В рамках

данного направления весьма существен анализ отношения государства к

провозглашенным законодательно нормам (в т. ч. к основным правам и

свободам граждан), а также внутренний механизм институционального

взаимодействия органов государственной власти»11.

Социологический подход базируются на иных посылках и основаниях в

интерпретации сущности политического режима. Данный подход отражает

изменения, происходящие в мире, насыщая категорию политического режима

его динамической составляющей и процессуальными признаками.

Первостепенное внимание уделяется осмыслению реально складывающихся

связей между обществом и государством. В своей формуле известный

французский политолог Морис Дюверже акцентирует внимание, что

политический режим – это скорее особый социальный механизм, способ

управления обществом, соединяющий, с одной стороны, базовые модели

выборов, голосования и принятия решений, а с другой – способы

политического участия партий и групп интересов: «В широком смысле

политическим режимом называют форму, которую принимает в данной

социальной группе различие управителей и управляемых... Режим – это также

определенное сочетание системы партий, способа голосования, одного или

нескольких типов принятия решений, одной или нескольких групп давления»12.

При этом в рамках социологического подхода наблюдается разнообразие

авторских позиций, что обусловлено неоднозначностью самого термина

«политический режим».

10 Политология / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 131. 11 Там же. 12 Цит. по: Политология : учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Политология» / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 132.

10

Формула М. Дюверже была дополнена профессором парижского

Института политических наук Жан-Луи Кермонном, который включил «в

содержание понятия «политический режим» принцип легитимности, структуру

институтов, партийную систему, форму и роль государства»13. Таким образом,

Ж.-Л. Керомонн пишет, что «Под политическим режимом понимается

совокупность элементом идеологического, институционального и

социологического порядка, способствующих формированию политической

власти данной страны на определенный период»14. Примечательно, что это

определение стало доминирующим в европейской политической науке.

По мнению А. П. Цыганкова, представители правового направления

политического анализа отождествляют режимы с формами правления и

государственного устройств. В то же время, авторские позиции, объединяемые

рамками социологического подхода, «нередко не проводят никаких

разграничений между политическими режимами и политическими

системами»15. При этом следует согласиться с суждением А. П. Цыганокова,

что «Режим, таким образом, предстает как значительно более сложная

организация, нежели совокупность юридических механизмов или даже

стремления правящего класса»16.

Наряду с этим, в 1990-х гг. в лоне отечественной политической науки так

же наблюдалась тенденция в определении сущности политического режима с

точки зрения попыток соединения правового и социологического подходов при

изучении данного феномена. Уместно отметить, что это обстоятельство было

вызвано особенностями понимания работы всей политической системы,

которое доминировало в советском обществознании, когда первостепенная

роль отводилась функционированию политической партии и тем самым

усиливалось влияние организационного компонента системы. Однако к концу

13 Кермонн Жан-Луи. URL:http://www.politike.ru/dictionary/1152/word/kermonn-zhan-lui (03.04.2016). 14 Цит. по: Шмачкова Т. В. Из основ политологии Запада // Полис. 1991. № 2. С. 133. 15 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 14. 16 Там же.

11

ХХ в. можно было наблюдать влияние западной политологической традиции в

нашей стране.

А. П. Цыганков отмечал, что в этот период широкое распространение

получила позиция, сформулированная Ф. М. Бурлацким и А. А. Галкиным17 в

работе «Современный Левиафан. Очерки политической социологии

капитализма» (1985 г.), где «для определения политического режима

необходимо сопоставление официальных, в том числе конституционных и

правовых, норм с реальной политической жизнью, провозглашенных целей — с

действительной политикой»18. Следует отметить, что Ф. Бурлацкий и А. Галкин

анализируют режимы «с выявлением не только моделей поведения, но и

социальной природы политической власти В совокупности же изучение режима

требует, по их мнению, ответа на следующие вопросы: «какие группировки

господствующего класса находятся у руководства государством; каким

методам господства и управления отдается предпочтение — прямым,

насильственным или косвенным, демократическим; какие партии или

партийные коалиции выступают в качестве руководящей силы; допускается ли

и в каких пределах деятельность институтов социальной борьбы и давления, в

частности оппозиционных, революционных партий, профсоюзов и других форм

объединений трудящихся; каково положение личности в государстве и т.п.»19.

В этом ключе уместно замечание известного польского ученого Ежи

Вятра, что многие политологи концентрируются на том, что записано в

Конституции. И, безусловно, конституционная система очень важна. Однако

положения конституции не всегда соответствуют реальности. Поэтому

возникает необходимость в термине, который бы совмещал конституцию и

реальности политики, с тем, чтобы политическая система более эффективно

функционировала. Е. Вятр в своем определении соединяет и конституционный

17 См. Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 14 – 15. 18 Бурлацкий Ф. М, Галкин А. А. Современный Левиафан. Очерки политической социологии капитализма. М.: Мысль, 1985. С. 35 – 36 19 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 15.

12

аспект и реальную практику происходящих в стране событий. Согласно

вышеизложенному, под политическим режимом Е. Вятр подразумевает

«систему конституционных (законных) порядков и конкретное воплощение

этой системы на практике»20.

В целом, следует отметить, что «политический режим» – это базовое

понятие политологии. Существуют самые разные его трактовки в трудах как

западных, так и российских ученых. Так, «В рамках теории рационального

выбора акцент делается на то, что политика это форма игры – соперничества и

понятия «политический режим» и «политическая игра» часто употребляются

как тождественные. Но между ними, несомненно, есть и существенное

различие. Подразумевается, что политическую игру ведут «максимизаторы

собственной выгоды», тогда как разговор о политическом режиме предполагает

акцентирование установленного сочетания правил приемлемого социального

поведения и институтов, в контексте которых логика поведения, которой

следуют акторы, может быть различной»21. Известная позиция Г. О`Доннела и

Ф. Шмитера в определении сущности данного феномена. Под режимом они

понимают «совокупность структур, явных или скрытых, которые определяют

формы и каналы доступа к ведущим правительственным постам, а также

характеристики деятелей, которые считаются для этих структур подходящими

или неподходящими, используемые ими ресурсы и стратегии в целях

получения желаемого назначения»22. По мнению В. А. Ачкасова и В. Г.

Гуторова, «Достоинство этого определения в том, что оно максимально

широкое, т. е. носит «зонтичный» характер, и под него могут быть подведены

все исследуемые случаи. Кроме того, оно легко операционализуется при

построении классификаций политических режимов, что является главным

20 Вятр Е. Типология политических режимов . URL: http://www.studmed.ru/docs/document8681?view=6 (03.04.2016). 21 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 265. 22 Цит. по: Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 14.

13

способом их изучения»23. Ж. – М. Денкэн, в свою очередь, считает, что

политический режим – это «способ политического существования»24.

Рассуждения российских ученых выстраиваться на схожих основаниях,

что и у западных коллег. Так, например, А. П. Цыганков определяет

политический режим как «совокупность определенных структур власти,

которые функционируют в общих (структурных и временных) рамках

политической системы общества и преследуют цели ее стабилизации, опираясь

в этом на сложившиеся (или же складывающиеся) социальные интересы и

используя специфические методы. Режим, таким образом, это своего рода

жизнь, «дыхание» политической системы, ее упорядоченная динамика»25. В

таком же контексте сходно мнение профессора А. И. Соловьева. Он отмечает,

что «Политический режим – более подвижное и динамичное явление, чем

система власти. <…> Именно режимы проводят и одновременно олицетворяют

собой определенную государственную политику, вырабатывают и

осуществляют тот или иной политический курс, целенаправленно проводят

конкретную линию поведения государства во внутри- и внешнеполитической

сферах»26. Здесь же уместны замечания и М. В. Ильина, который под

политическим режимом понимает открытые для изменений моменты

правления, переменные параметры современного конституционного строя27. А,

с точки зрения, Р. Т. Мухаева, «Политический режим – это конкретные формы

и методы реализации власти, посредством определенной структуры властных

институтов, полномочия которых обусловлены принципами организации

23 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 265. 24 Денкэн Ж. – М. Политическая наука. М.: МНЭПУ. 1993. С. 25. 25 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 18. 26 Соловьев А. И. Политология: Политическая теория, политические технологии. М.: Аспект Пресс, 2009. С. 240. 27 См. Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 265.

14

ветвей власти»28. По мнению, А. Ю. Мельвиля, политический режим – это

совокупность различных видов отношений между властью и обществом»29.

Несмотря на многообразие трактовок, как на Западе, так и в России,

ученые выделяют схожие сущностные компоненты в определении

политического режима, что позволяет определять его признаки, функции и

ресурсы жизнедеятельности.

§ 2. ПРИЗНАКИ И ФУНКЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА, РЕСУРСЫ

ЕГО ЖИЗНЕСПОСОБНОСТИ

Выделение общих признаков, свойственных разным политическим

режимам, позволяет более глубоко изучать данный феномен.

А. П. Цыганков, анализируя существующие научные подходы в

определении сущности политического режима, выделил пять его признаков30.

Он является сторонником того, что режим нельзя отождествлять только лишь с

формой правления. В качестве первого признака режима, А. П. Цыганков ведет

речь о его динамической сущности в рамках политической системы,

способствующей укреплению и ослаблению системы в результате ее реакции

на внешние импульсы окружающей среды. «В этом смысле, – пишет А. П.

Цыганков, – любой режим обречён решать проблемы взаимоотношений,

складывающихся между государством и гражданским обществом. Ведь именно

в структурах гражданского общества коренятся отношения правительства и

оппозиции, являющиеся ключевыми в характеристике типа и особенностей

режима»31.

Вторым признаком режима А. П. Цыганков считает не только его

динамизм, но и способность определенным образом стабилизировать 28 Мухаев Р. Т. Политология. М.: Проспект, 2015. С. 165. 29 Политология / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 133. 30 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 15 – 18. 31 Там же. С. 16.

15

политическую систему, координировать и обеспечить упорядоченность ее

структурных элементов. «Проблема заключается не только в том, чтобы

предписать обществу ту или иную «формулу легитимности» (например,

президентскую или парламентскую модель), но и в том, чтобы выявить

имеющиеся для ее «трансплантации» социально-исторические предпосылки.

Любой режим в этом смысле может быть рассмотрен как некий способ

разрешения, или артикуляции конфликта между обществом и

правительством»32.

В-третьих, А. П. Цыганков обращает внимание, что функционирование

политического режима напрямую зависит от властных структур, которые

позволяют элите осуществлять свои полномочия. «В одних случаях могут

существовать институт многопартийности и развитые структуры гражданского

общества, в других — политические решения принимаются и реализуются

режимом в опоре на принципиально иные структуры и механизмы, без всякого

согласования с общественными интересами»33. Таким образом, совокупность

властных структур определяет характер протекания политического режима,

принимаемых решений, определяет степень свободы в нем. Вместе с тем, А. П.

Цыганков отмечает тот факт, что природа политического режима зависит не

только от властных структур, чей статус юридически закреплен. В политике

немаловажную роль играют крупные, как правило, финансово-промышленные

группы интересов, наделенные ресурсами политического влияния.

В качестве четвертого признака А. П. Цыганков выделил, что «любой

режим в своей деятельности обращается к тем или иным методам достижения

целей. Режимы могут существенно отличаться друг от друга, в зависимости от

того, какие методы (насильственные или ненасильственные) используются ими

в достижении поставленных целей. Важно не смешивать между собой методы

осуществления власти и собственно властные структуры»34. В последнем

случае речь ведется о том, что структурами власти обладает и система, но 32 Там же. 33 Там же. 34 Там же. С. 17.

16

режим, в отличие от системы, наделен особыми методами ее реализации при

разных условиях.

Ну и, наконец, в-пятых, ученый акцентирует внимание на том факте, что

«режим, по сравнению с системой, обладает своими собственными временными

характеристиками»35, подтверждая эту мысль определением американских

политологов Дж. Барнса, М. Картера и М. Скидмора: «Режим есть

специфический период действия политической власти, осуществляемой в

рамках политической системы»36.

А. А. Дегтярев полагает, что «Под политическим режимом понимается

институциональный способ взаимодействия государства и общества,

правительства и граждан, включающий в себя следующие параметры: характер

функционального отношения властного порядка к фундаментальным правам и

свободам граждан; соответствие мероприятий административных органов

государственно-правовым основам, проявляющееся в соблюдении

конституционных норм и других законов страны, и в удельном весе

официально-легальной сферы в общем объеме действий правительства; степень

политического участия народа и его включенности в процесс принятия

государственных решений, отражающих меру социального представительства,

общественного контроля и гражданского волеизъявления; уровень возможности

свободного и конкурентного соперничества правящей и оппозиционной

группировок в процессе формирования органов государственной власти; роль

открытого насилия и силового принуждения в совокупности методов

государственного управления»37.

Р. Т. Мухаев при определении сущности политического режима уделяет

внимание таким его элементам, как принцип легитимности, структура

35 Там же. С. 18. 36 Цит. по: Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 18. 37 Дегтярев А. А. Основы политической теории. М., 1998. С. 178.

17

институтов, партийная система, избирательная система, форма и роль

государства38.

Рис. 1. Элементы политического режима.

По мнению ученого, легитимность обогащает политический режим

характеристиками эффективности проводимой политики, поддержкой

возможности власти воздействовать на общество своими решениями. При этом

подавляющее большинство властных решений направлено на формирование

таких ценностей, которые разделяют члены общества. «По определению

американского политолога Х. Линца, принцип легитимности подразумевает

способность власти создавать у населения веру и «убеждение в том, что,

несмотря на все их промахи и недостатки, существующие политические

институты являются наилучшими, нежели какие-либо другие, которые могли

бы быть установлены и которым следовало бы в результате подчиняться»39.

Немаловажное значение в определении сущности политического режима

Р. Т. Мухаев уделяет структуре институтов, особенно государству, которое

обладает способностью упорядочивать властные отношения, благодаря своему

38 Мухаев Р. Т. Политология. М.: Юнити-Дана, 2012. С. 235. 39 Там же. С. 234 – 235.

18

праву на легитимное насилие (по М. Веберу). «Именно политические

институты преобразуют волю отдельных индивидов в политическую волю,

политические решения и политические действия, влияющие на ход социальных

изменений. Это влияние осуществляется через партии, группы давления,

неполитические структуры (церковь, средства массовой информации и т.д.),

наконец, через самый важный институт политического режима – государство. В

конечном счете, эффективность политического режима зависит от организации

государственной власти, от тех принципов, на которых взаимодействуют

институты законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти»40.

Наряду с институтами в качестве элемента политического режима ученый

выделяет форму и роль государства в политической системе. От характера

формы государства зависят взаимодействие органов власти, что отражается на

особенностях протекания политического режима.

При этом, по мнению Р. Т. Мухаева, не менее важными элементами

выступают партийная и избирательная системы, которые выражают

потребности гражданского общества. Ученый отмечает, что избирательные

системы не являются нейтральными, они оказывают существенное влияние на

политический режим, т.к. «Избирательная система – это совокупность правил,

на основе которых граждане назначают правителей, определяется соотношение

законодательной и исполнительной ветвей власти, достигается или изымается

их легитимность»41. В зависимости от того, какая электоральная формула

(мажоритарная или пропорциональная) лежит в основе организации выборной

власти, политический режим наделяется либо демократическими

характеристиками, либо авторитарными, закрепляя в правовом поле основные

признаки режима.

Примечательно, что, как все в совокупности, так и каждый в отдельности

элементы политического режима, выделенные Р. Т. Мухаевым, позволяют

типологизировать режимы, выявлять специфику используемых методов и

40 Там же. С. 236. 41 Там же. С. 239 – 240.

19

способов при разных системах правления и функционировании политических

институтов, о чем речь пойдет ниже.

Понимая под политическим режимом – метод, специфический тип

институционального устройства, Й. Шумпетер, определил такие его

характеристики, что режим включает в себя комплекс элементов

институционального, социологического и идеологического порядков,

образующих политическую власть конкретной страны на определенный

период. Наряду с этим режим следует рассматривать как открытые для

изменений переменные параметры политического строя (режим/альтернатива),

в т. ч. его социально-экономические основания. И, наконец, режим – это

источник правления, или властный авторитет, определяющий политический

строй и/или его изменяющиеся составляющие (режим/власть)42.

Признаки, основные компоненты политического режима наиболее полно

проявляются в периоды его функционирования. Французский ученый Р. Арон

предложил три основные функции режима. «Первую я называю

административной. Ее назначение — обеспечить мир между гражданами и

соблюдение законов. Вторая, охватывающая законодательную и

исполнительную власти (в обычном смысле этих слов), включает в себя

управление связями с другими сообществами, выработку решений для

составления, принятия или изменения законов и, наконец, меры, принимаемые

отдельными лицами в зависимости от обстоятельств. Но так как принимаемые

отдельными лицами меры касаются сообщества в целом, режиму необходимо

находить основания считаться законным и заручаться лояльностью граждан.

Есть еще и другое соображение: любой режим, который решает задачи

устройства власти и отношений между гражданами, обязан иметь

представление о собственном идеале. Любой режим ставит перед собой задачи

42 См. Политология / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 133.

20

морального или гуманитарного порядка, с которыми должны соглашаться

граждане»43.

Данные функции Р. Ароном были выделены исходя их глубокого анализа

сущности политического порядка, вопросов политики, взаимоотношений

политической элиты и общества. В данном исследовании отражены и вопросы

легитимности, и методов, и способов властвования, и роль лидера в

государстве, и сам институт государства с правом на легитимное насилие, и

правовая система, как необходимый элемент политического режима.

При этом А. П. Цыганков, в целях наиболее полного и комплексного

изучения феномена политического режима, его задач, анализировал ресурсы

жизнеспособности режима, т.к. «ресурсы позволяют режиму не столько

испытывать влияние на себе, сколько оказывать его на общество.

Использование, или мобилизация ресурсов позволяет режиму интегрировать

общество перед необходимостью решения назревших задач»44. Ресурсы во

многом обусловлены процессом принятия решений в рамках политической

системы.

А. П. Цыганков отмечает, что ресурсы жизнеспособности режима могут

типологизироваться по различным основаниям. «Г. Биннендижк, например,

сформулировал комплексную типологию факторов (которые могут быть

рассмотрены и в качестве ресурсов), оказывающих непосредственное влияние

на политический режим и потенциально способствующих его изменению.

Стоит заметить, что он выделил семь таких факторов: 1) физический и

духовный потенциал лидера; 2) военное состояние и боеспособность режима; 3)

положение дел в экономике; 4) уровень социальной напряженности в обществе,

способный отделить персонального носителя власти от народа; 5) прочие

социальные факторы, способствующие параличу власти (масштабы коррупции

в структурах власти, убийства или изоляция ключевых фигур политической

43 Арон Р. К. Ф. Демократия и тоталитаризм. М.: Директ-Медиа, 2007. С. 16 – 17. 44 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 118.

21

оппозиции); 6) наличие политической коалиции на антиправительственной

основе; 7) настроения в армии»45.

В то же время А. П. Цыганков отмечает, что существуют и более сложные

основания для выделения разнообразия существующих ресурсов режима, что

обусловлено исследовательскими подходами, когда одни ресурсы учеными

ставятся в качестве приоритетных, а другими они пренебрегают. «В случае если

же попытаться свести имеющиеся объяснительные образцы политической

стабильности в относительно единую схему, то она будет достаточно

громоздкой и неоперациональной. Эту работу проделали Стефен Андриоль и

Джеральд Хоппл в своей работе «Революция и политическая

нестабильность»… Их схема содержит в себе несколько уровней и подуровней.

При ϶ᴛᴏм первый из таких уровней выделяется авторами в зависимости от того,

как выделяются ресурсы – как национальные или как международные.

Национальные ресурсы далее подразделяются на экономические

(краткосрочные и долгосрочные, такие, как уровень развития, социального

неравенства и показатели роста); социетальные (масштабы расслоения,

восприимчивость к модернизации и др.); степень политического развития

(демократизация, устойчивость политических институтов); уровень

легитимности и эффективности центральной власти; психологическое

состояние общества (уровень фрустрации, предрасположенность к насилию и

агрессии, способность внимать лидерам-демагогам); состояние элиты (уровень

стабильности элиты, масштабы репрессий, позиции и убеждения). При этом

международные, или эстранациоиальные ресурсы включают влияние и

вмешательство (конфликты, войны и виды экономической зависимости)»46.

Сам же А. П. Цыганков более подробно анализирует материально-

силовые и духовно-психологические ресурсы, т.к. считает, что «Это крайне

важно не только потому, что, в конечном итоге, к ним могут быть сведены все

остальные виды ресурсов, но и потому, что недооценка либо духовно-

45 Там же. С. 119. 46 Там же. С. 119.

22

психологических, либо материально-силовых ресурсов будет одной из самых

распространенных ошибок политического анализа»47.

Сущность материально-силовых ресурсов ученым сводится к тому, что

они включают в себя военную боеспособность и экономическую

эффективность режима. «Эти два фактора тесно связаны друг с другом: военная

мощь не будет очевидной, если экономика страны полуразрушена или

находится в состоянии стагнации. К этой же группе могут быть отнесены

демографические и географические ресурсы, которым в определенных

ситуациях может принадлежать ключевая роль. Стоит отметить, что островное

положение, лесистая или пустынная местность будут, например, несомненным

преимуществом для тех, кому предстоит защищаться от наступления

противника и для кого данные условия ведения боя будут

предпочтительными»48. Вместе с тем, в мирное время экономические ресурсы

способствуют стабилизации режима. «Устойчивые темпы экономического

роста, увеличивающаяся прослойка среднего класса, низкий уровень инфляции

и безработицы, конвертируемость национальной валюты – все это будет

очевидным показателем того, что серьезная опасность режиму в ближайшее

время не угрожает»49.

Однако, по мнению А. П. Цыганкова, наряду с материально-силовыми, не

менее важными являются и духовно-психологические ресурсы

жизнеспособности политического режима. В этом вопросе ученым вполне

резонно учитывается наследие М. Вебера, который в полемике с К. Марксом

указал на значимость и ценностных установок в государстве наряду с

экономическими факторами. Речь ведется о кредите доверия, о легитимности,

столь необходимой для стабилизации режима. «Умение режима мобилизовать в

своих целях духовно-психологическую энергию – одна из важнейших основ его

стабильности и жизнеспособности, срабатывающая иной раз даже в тех

47 Там же. С. 120. 48 Там же. 49 Там же.

23

случаях, когда изрядно истощены материальные ресурсы режима»50. При этом

А. П. Цыганков выделяет две основные группы духовно-психологических

факторов – это психологические характеристики нации и потенциал

политического лидера и правящей элиты: «В первую очередь, это те

психологические характеристики нации, которые сами по себе, без каких бы то

ни было усилий со стороны правящей элиты, способствуют стабилизации

режима, укреплению в обществе центростремительных тенденций и

взаимодействия центральной и региональной властей. Сюда могут быть

отнесены определенные культурные традиции, глубинные, исторически

сформировавшиеся особенности национального самосознания, система мифов

и верований. Эти особенности национального сознания, как, например,

склонность к мифологизации действительности, служат правителям

своеобразной точкой опоры в воздействии на общество и побуждении его к

одобрению собственного поведения и действиям и желательном для режима

направлении. Во-вторых, к духовно-психологическим ресурсам, несомненно,

следует относить личный потенциал политического лидера и способность

правящей элиты сформулировать и распространить в обществе идеологию,

принимаемую основными слоями населения и консервирующую выгодный

режиму порядок вещей. Сюда относится контролируемая режимом система

массовой информации и пропаганды, выполняющая социальный заказ

политического режима»51.

Динамизм политического режима очень ярко проявляется в практическом

воплощении его признаков в каждой конкретной стране. Изучение учеными

особенностей протекания политического процесса в государствах является

основой для выделения разнообразия его видов.

§ 3. КЛАССИФИКАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ

50 Там же. С. 123. 51 Там же. С. 123 – 124.

24

Сложность феномена политического режима порождает и многообразие

классификационных критериев, способствующих его типологизации. При этом,

подразделение режимов по тому или иному основанию отличается от реальной

практики в связи с изменчивостью свойств самого режима и происходящих

процессов политики.

Как и некоторые исследователи, следует упомянуть роль и значение

веберовского «идеального типа» для изучения научных категорий. «В

исследовании идеально-типическое понятие – средство для вынесения

правильного суждения о каузальном сведении элементов действительности.

Идеальный тип – не «гипотеза», он лишь указывает, в каком направлении

должно идти образование гипотез»52.

Ежи Вятр пишет: «Типология» – этот термин, на мой взгляд, означает

классификацию чистых типов, или идеальных типов. Термин «идеальный тип»

ввел Макс Вебер. Он не имел в виду какую-то модель или тип. «Идеальный» не

значит для него «совершенный», это – «чистый, простой», и в этом смысле мир

политики богаче, чем наши политические воззрения, которые в определенном

смысле упрощены, поскольку являются результатом типологизации. В

действительности государства и режимы зачастую представляют собой

комбинированные типы, включающие в себя элементы более чем одного

идеального типа. Тем не менее, типология помогает нам ориентироваться в

джунглях реальной жизни. Вместо того, чтобы говорить о 140-160 режимах во

всем мире, которые незначительно отличаются друг от друга, мы должны

попытаться систематизировать этот хаос... Типология конца XX века отражает

важнейшие политические события этого столетия»53.

В политической науке предложено немалое количество типологий

режима. Однако доминирующей продолжает оставаться та, где режимы, в

зависимости от способов реализации прав и свобод граждан, в чьих руках

52 Вебер М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2006. С. 302. 53 Вятр Е. Типология политических режимов. URL: (http://www.studmed.ru/docs/document8681?view=6) (03.04.2016).

25

находится высшая власть, подразделяются на демократические и

антидемократические. Следует признать, что уже в трудах античных

философов рассматривалось подобное деление форм правления на правильные

и неправильные (Аристотель), одним из оснований которого, была цель –

достижения общего блага.

Появление термина политического режима и в дальнейшем

формирование теории способствовало усложнению подходов его

классификации. Однако, несмотря на немалое количество авторских подходов

научные сравнительные исследования продолжают вестись в рамках идеи

демократии и тем, как она реализуется в практическом поле политики. Наряду с

этим по замечанию В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова, «Главная сложность

создания адекватной типологии – сочетание в ней этих двух требований, во

многом противоречащих друг другу. Так, хорошо известные типологии

государств Платона и Аристотеля, не потерявшие своей значимости и сегодня,

полностью отвечают первому требованию, но не выдерживают испытания

вторым. Поэтому основная цель современных типологий политических

режимов (систем) достижение эмпирической адекватности»54.

Вместе с тем аристотелевская типологизация форм правления описывала

методы и способы властвования, столь необходимых для обоснования

сущности политического режима.

«ПРАВИЛЬНЫЕ» И «НЕПРАВИЛЬНЫЕ» ФОРМЫ ПРАВЛЕНИЯ ПО

АРИСТОТЕЛЮ

Аристотеля по праву считают гигантом политической мысли Античности,

«человека подлинно энциклопедических познаний и донесшего до нас в своих

сочинениях все интеллектуальное и нравственное богатство своего времени. …

его подход к анализу политических явлений существенно отличался «от других

древних философов, в частности, от Платона», т.к. «он впервые в истории

общественной мысли применил эмпирический метод – наблюдение и

индукцию. О том, что есть, он судит, опираясь на фактический материал, и,

54 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 268.

26

следовательно, с позиции метода поступает, как современный социолог

политики»55.

А. П. Цыганков, проанализировав критерии, по которым Аристотель

подразделил формы правления на правильные и неправильные, предлагает

следующую классификацию политических режимов древнегреческого

мыслителя наподобие логической матрицы:

Формы

Важно

заметить,

что один

Несколько Множество

Правильные Монархия Аристократия Полития

Неправильные (или

коррумпированные) Тирания Олигархия Демократия

Рис. 2. Аристотелевская классификация политических режимов.

Интерес разработанной Аристотелем типологии политических форм или

режимов заключается в том, «что всякая форма правления, любой сколько-

нибудь устойчивый режим может существовать в двух различных состояниях.

В первую очередь, режим (невзирая на свои структурные характеристики)

может быть адекватен ситуации и быть способен в целом действовать в

интересах широких слоев общества. Во-вторых, режим, правящая элита, даже в

условиях демократии, может отстаивать и стремиться провести в жизнь свои

собственные, узкокорыстные интересы. Эллинский мыслитель выделил три

основных формы правления: монархию, аристократию и политию. Их он

рассматривал как «правильные», т.е. в основном отвечающие интересам

общества. При этом, наряду с данными формами существуют также и

«неправильные», возникновение которых связано с вырождением правильных.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что повествовал

55 Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 22.

27

Аристотель, монархия вырождается в тиранию, аристократия – в олигархию, а

полития – в демократию (или охлократию…)».56

А. П. Цыганков считает, что «Особенность аристотелевской типологии –

в её ориентации, во-первых, на выявление социальной природы,

происхождения политической власти, а во-вторых, на анализ способа

взаимоотношений, складывающихся между обществом и государством. В этом

– уникальность данной типологии, содержащийся в ней эвристический

потенциал. Не случайно термин «олигархический» прочно вошел в арсенал

современной политической науки. Аристотелю принадлежат также интересные

и, по-видимому, менее всего оцененные по достоинству замечания о

переходных формах правления, самом этапе политической трансформации… С

его точки зрения, условием успешного функционирования государства будет

оптимальное соотношение равенства и свободы (разумеется, для граждан, а не

для рабов)…. Принципиально важной для Аристотеля оказывается мысль о

том, что власть закона предпочтительнее власти любой личности… Но,

возможно, наиболее важными для современной теории политических режимов

будут его замечания о стабильности политической власти. В первую очередь,

здесь мыслитель четко выделяет социально-имущественные основания

политической стабильности. Популярная в наши дни идея «среднего класса»

была впервые высказана именно в «Политике» и в связи с размышлениями об

умеренности и стабильности… Аристотель без колебаний связывает свои

симпатии со смешанными формами правления (полития и аристократия), где в

той или иной форме реализуются права различных социальных страт и

количественного большинства граждан… он фактически предвосхищает идею

легитимности, но главное – не связывает стабильность режима (как это нередко

делается в современной политологии) исключительно с нею: «Сохранению

государственного строя способствует не только то, что он далек от всякого

56 Там же. С. 22 – 24.

28

разрушающего начала, но иногда и самая близость последнего, внушая страх,

побуждает тверже держаться имеющегося государственного строя»57.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕЖИМЫ ПО Д. ИСТОНУ

Отечественный исследователь В. А. Ачкасов в вопросах типологии

политических режимов исходят из распространенного мнения, когда режимы

подразделяются в зависимости от степени открытости/закрытости системы,

ведя речь о типологии Д. Истона. «Открытая» политическая система

характеризуется высокой степенью «отзывчивости» по отношению к

требованиям, выдвигаемым «окружающей средой». При этом такая открытость

может достигать такой степени, когда даже протестные движения

кооптируются в существующие властные структуры, и их требования, так или

иначе, усваиваются политическими институтами.

Для «закрытых» политических систем, напротив, характерны

репрессивные меры по отношению к инициативам и несанкционированным

коллективным действиям любого рода.

В литературе обычно выделяются следующие показатели степени

открытости политических систем:

1. Число политических партий, фракций и организованных групп

интересов, которые способны переводить требования различных социальных

групп на язык официальной политики. Считается, что чем их больше, тем менее

вероятно формирование общественных движений, требования которых не

вписались бы в спектр политических требований, выдвигаемых политическими

партиями.

2. Разделение исполнительной и законодательной власти. Поскольку

законодательная власть (в отличие от исполнительной) непосредственно

подотчетна избирателям, постольку она более чувствительна к требованиям

населения, а значит и общественных движений, групп интересов и др.

3. Характер взаимодействия исполнительной власти и организованных

групп интересов. Считается, что там, где между этими социальными

57 Там же. С. 24 – 25.

29

институтами складываются относительно свободные неформальные связи,

облегчается доступ новых требований к центру принятия решений, а это

значит, что невелика вероятность возникновения радикальных протестных

движений.

4. Наличие механизма агрегации требований, выдвигаемых различными

социальными и политическими акторами. Считается, что открытость системы

уменьшается, если в ней отсутствуют механизмы формирования политических

компромиссов и поиска консенсуса.

5. В закрытой системе, в которой контроль (над властью) сведен до

минимума, подход к власти как к достоянию (собственности) неоспоримо

реализуется партией, группой или главенствующим деятелем. В открытой

системе подход к власти как достоянию практикуется более широким кругом

политиков. Круг политических «собственников» власти расширяется, но не

исчезает (Д. Валадес)»58.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕЖИМЫ ПО Г. АЛМОНДУ

Далее В. А. Ачкасов продолжает, что исходя из данных критериев один

из лидеров политической компаративистики Г. Алмонд «предложил

следующую классификацию политических систем: англо-американская

(наиболее открытая); континентально-европейская (относительно закрытая,

ассоциируется с «иммобильностью» и «непреходящей угрозой, того, что часто

называют «цезаристским переворотом»); тоталитарная и доиндустриальная.

Первые две – это типы демократических режимов; они отличаются

характером политической культуры и ролевых структур. Англо-американские

системы отличаются «однородной светской политической культурой» и

«высокоспециализированной ролевой структурой», тогда как континентальным

европейским системам присущи «раздробленность политической культуры»,

т.е. существование автономных, мало соприкасающихся друг с другом

политических субкультур, и ролевая структура, в которой «роли задаются

субкультурами и имеют тенденцию к формированию собственных подсистем

58 Ачкасов В. А. Сравнительная политология. М.: Аспект Пресс, 2011. С. 132.

30

распределения ролей». Великобритания и США являются классическими

примерами первого типа, Веймарская Германия, Франция и послевоенная

Италия - второго. Политические системы стран Скандинавии и Бенилюкса

«сочетают в себе некоторые черты и европейского континентального, и англо-

американского типов». Третья и четвертая системы – закрытые, однако

тоталитарная, в отличие от доиндустриальной, относится к современному типу

политических систем. Признать эту типологию логически последовательной

достаточно трудно, она только описывает определенный круг политических

феноменов, но не слишком помогает в объяснении реальности, поэтому

появилось великое множество других классификаций»59.

ТИПОЛОГИЯ Ч. Ф. ЭНДРЕЙНА

По замечанию В. А. Ачкасова, одна из типологий политических систем

(заметим, не режимов) была предложена Чарльзом Ф. Эндрейном, который

исходил из трех параметров: «1) ценностные иерархии и интерпретация

культурных ценностей, оказывающих решающее воздействие на формирование

политических приоритетов; 2) воздействие на политический процесс со

стороны таких структур, как правительство, политические партии, социальные

группы внутри страны, различные иностранные институты; 3) поведение

лидеров и масс»60. Таким образом, «Ч. Ф. Эндрейн выделяет четыре типа

политических систем: 1) народная (племенная); 2) бюрократическая

авторитарная; 3) согласительная и 4) мобилизационная»61. При этом В. А.

Ачкасов пишет, что «Такое сочетание структурного, культурного и

поведенческого аспектов в исследовании политических систем дало

возможность более тесно связать теорию с политической практикой»62, что, по

нашему мнению, представляет ценность в определении сущности именно

политического режима (вспомним замечания польского политолога Ежи Вятра

на этот счет, мнение которого рассматривалось выше).

59 Там же. С. 133. 60 Политология / под ред. В. А. Ачкасова и В. А. Гуторова. М.: Юрайт, 2011. С. 270. 61 Там же. 62 Там же.

31

ТИПОЛОГИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ Р. ДАЛЯ

Очень интересной, с точки зрения демонстрации взаимодействий

официальной власти и оппозиции, является типология режимов, разработанная

американским ученым Робертом Далем в своей известной работе

«Полиархия»63. Он подразделяет режимы на основе двух критериев – это

степень либеральности режима, или его способность обеспечить публичную

соревновательность в борьбе за власть и уровень вовлеченности граждан в

политический процесс.

Схема 3. Типология режимов Роберта Даля64.

«Первый критерий определяется степенью открытости политических

институтов, а также гарантиями, позволяющими членам политической системы

претендовать на управление обществом. Второй критерий определяет общую

численность взрослого населения, являющегося участником политического

процесса и способного на относительно равной основе контролировать

правительственную деятельность. Таким образом, первый критерий объясняет, 63 См. Цыганков А. П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. М.: Интерпракс, 1995. С. 106. 64 Там же.

32

какие имеются возможности для участия и политической деятельности (в том

числе, и для оппозиции), а второй – каким образом эти возможности

практически используются.

На основе данных критериев Даль выделяет три типа режимов:

гегемония, полиархия и смешанный режим... Гегемонии отличаются крайне

низкой степенью вовлеченности граждан в политический процесс, не

обеспечивая для этого каких-либо институциональных возможностей.

Полиархии наоборот представляют режимы, обеспечивающие граждан всей

полнотой участия в политической деятельности. Гегемонии и полиархии —

скорее идеальные типы, нежели реально существующие режимы. Они

встречаются в реальной политике, но еще более часты смешанные режимы,

представляющие собой самые различные варианты пересечения выделенных

критериев. Одним из примеров смешанных режимов могут служить

конкурентные олигархии, в которых институты политического участия

используются лишь узкоэлитарными группировками»65.

А. П. Цыганков, согласно данной типологии, говорит о возможности

выделения на ее основе три модели взаимодействия режима и оппозиции. «В

условиях гегемонии формируется жесткая модель взаимодействия

правительства и оппозиции. Режим запрещает любую оппозицию и делает все

возможное для ее полного искоренения. Причем, возможности возникновения

критических настроений искореняются не только вне-, но и внутри правящей

партии, как это было, например, в случае с коммунистическими партиями в

СССР и Восточной Европе, построенными в соответствии с жесткими

принципами «демократического централизма». Граждане, таким образом,

полностью отчуждены от политики и идеологии правительства, от

возможностей контролировать социальные, экономические и политические

структуры. Поэтому оппозиция, если ей и удается выжить в таких условиях,

существует на нелегальном положении и не может не быть нелояльной режиму.

Жесткий режим не в состоянии определить, какая оппозиция представляет для

65 Там же. С. 106 – 107.

33

него угрозу, а какая является «безопасной». Поэтому принципиальной линией

его поведения, пишет Даль, оказывается следующая: «не должно проводиться

никаких различий между приемлемой и неприемлемой оппозицией, между

лояльной и нелояльной оппозицией, между оппозицией, права которой следует

защищать и оппозицией, подлежащей репрессированию». Но если любая

оппозиция рассматривается как потенциально опасная и подлежащая

репрессиям, развивает Даль свою мысль, то и любая, даже потенциально

лояльная оппозиция неизбежно трансформируется в нелояльную. А раз так, то

любая оппозиция превращается в условиях гегемонии в потенциально

нелояльную, и, следовательно, с точки зрения режима должна быть

уничтожена.

Совершенно иначе строятся отношения режима и оппозиции в условиях

полиархии. В тех случаях, когда в полиархии относительно благополучно

разрешаются характерные для нее проблемы достижения социального

равенства и преодоления конфликтных тенденций, оппозиционные партии и

движения выступают преимущественно как лояльные режиму. Но полиархии –

системы исключительно гибкие, подвижные, восприимчивые к переменам.

Поэтому критическая масса лояльной оппозиции режиму отнюдь не всегда

остается постоянной. Число ее представителей может меняться в зависимости

от успеха в решении возникающих перед обществом проблем. Если такие

проблемы (связанные, например, с технологической перестройкой

производственных структур) разрешаются, задевая интересы незначительной

части населения, то режим опирается в своих действиях на широкую

социальную коалицию, и в обществе сохраняется идейно-политическое

единство…

Значительно сложнее сохранить такое единство в переходных условиях,

когда в основном создаются различного типа смешанные режимы. В таких

условиях нередко происходит сужение социальной опоры правительственной

политики. Соответственно и оппозиция, представляя определенные социальные

интересы, меняет свое отношение к режиму от лояльности к полулояльности.

34

Еще сложнее сохранить социальную интегрированность в обществе, если

режим никак не принимает в расчет интересы значительных социальных слоев

и представляющих их интересы оппозиционных партий. Режим в таком случае

оказывается поставленным в положение частичной изоляции от общества, а

оппозиция все больше трансформируется в защитницу общественных

интересов и становится все менее лояльной по отношению к политике власти.

Находящееся в таких условиях общество оказывается в состоянии идейно-

политической поляризации, что чревато его фрагментацией и даже полным

распадом.

Таким образом, отношения режима и оппозиции в условиях смешанных

режимов отнюдь не безоблачны. Это относится ко всем смешанным режимам, в

том числе близким по своим структурным характеристикам к демократиям. Но

сказанное особенно справедливо в отношении демократий олигархического

типа, когда часть демократических институтов установлена, но все еще не

укоренена социально – не были созданы адекватные социальные и

экономические связи, структуры гражданского общества. Характерный пример

– российская ситуация, возникшая после распада СССР с установлением нового

политического режима. Структура имеющихся здесь социальных и

экономических интересов далека от совпадения с возникшими в 1992-93 гг.

политическими структурами, созданными для артикуляции и объединения этих

интересов. Проблемы, стоящие перед обществом, сложны и беспрецедентны, и

режим не отваживался на серьезные усилия по их решению, подчинял свою

деятельность не столько логике системного реформирования, сколько логике

аккумулирования политической власти. Между тем, сложность и запущенность

ситуации нередко не оставляют властям иного выбора, а тенденции идейно-

политической поляризации в случае промедления властей имеют свойство

набирать силу уже вне зависимости от реформаторской решимости правящего

режима»66.

ТИПОЛОГИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ Ж. БЛОНДЕЛЯ

66 Там же. С. 107 – 109.

35

Интересной, с позиции сравнительных исследований, служит типология

политических режимов французского ученого Ж. Блонделя. Он исходит из трех

переменных в разделении режимов на группы: «политическая конкуренция,

структура элиты и политическое участие населения.

Первая переменная – политическая конкуренция – оценивается с точки

зрения того, является ли она открытой (т.е. существуют легальные условия для

оппозиции и для конкурентной борьбы оппозиции с властвующей элитой) или

закрытой (т.е. оппозиция запрещена и борьба за государственную власть

осуществляется внутри (часто скрытно) различных групп властвующей элиты,

или смена руководства осуществляется без борьбы по принципу наследования).

Вторая переменная – структура элиты – показывает, есть ли в структуре

элит субгруппы и каков уровень их автономии. В этом смысле различаются

монолитные элиты и дифференцированные элиты.

Третья переменная – политическое участие населения – характеризуется

степенью включения населения в политическую жизнь. Население может быть

включено в политическую жизнь посредством различных форм политического

участия, и это является сходимостью для существования системы. Такая

система называется инклюзивной (включающей). Население может не быть

включено в политический процесс и данное положение рассматривается как

нормальное или вынужденное. Такая система получила название эксклюзивной

(исключающей).

Режимы

(системы)

Закрытые с

монолитной

элитой

Закрытые с диффе-

ренцированной элитой

Открытые

Исключающие Традиционный Авторитарно-

бюрократический

Конкурирующая

олигархия

Включающие Эгалитарно-

авторитарный

Авторитарно-

неэгалитарный

Либеральная

демократия

Рис. 4. Типология политических систем Блонделя.

36

Соотношение этих трех переменных порождает шесть типов

политических режимов (…): традиционные, эгалитарно-авторитарные,

авторитарно-бюрократические, авторитарно-неэгалитарные, конкурирующие

олигархии, либеральные демократии. Каждый тип политического режима

можно было описать и с помощью сопутствующих характеристик,

проистекающих из их основных дифференцирующих переменных. В названии

некоторых типов присутствует дополнительная характеристика, касающаяся

базовой политической идеологии режима (эгалитарная идеология, т.е.

ориентированная на принцип равенства) или особенностей дифференциации

элит (роли бюрократической элиты). Большее число переменных позволяет

охарактеризовать существующие политические системы и режимы более

полно, но и в этом случае описание не является исчерпывающим.

В качестве примеров политических систем соответствующих типов

можно назвать современные и исторические системы.

Традиционные системы характерны для стран с монархическими

режимами, где правит закрытая монолитная элита и население исключено из

политического процесса. К подобным системам могут быть отнесены монархии

в странах так называемого третьего мира. Однако не все современные

монархические режимы являются традиционными. Безраздельная власть

монархов осталась лишь в шести странах Бахрейне, Брунее, Омане, Катаре,

Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, а, скажем, в

Свазиленде существует «парламент», частично избираемый племенными

советами и частично назначаемый королем.

Авторитарно-бюрократические системы могут быть представлены

военными режимами стран Латинской Америки периода 70-80-x гг. (Чили,

Аргентина, Уругвай).

Многие страны уже прошли этап развития, когда открытая конкуренция

политических элит предшествовала политическому участию населения.

Сегодня система конкурирующей олигархии (довольно распространенная в

прошлом) существует в тех странах, где население фактически не оказывает

37

влияния на результаты борьбы за власть между различными группами элит.

Так, например, в Тонга и Западном Самоа партии отсутствуют, а органы

законодательной власти фактически формируются различными знатными

кланами.

Политические режимы в странах бывшей мировой системы социализма,

где существовала относительно монолитная элита, население

мобилизовывалось на поддержку режима посредством определенных массовых

форм политического участия и господствовала идея социального равенства,

были эгалитарно-авторитарными. В настоящее время к таким системам можно

отнести Китай, Северную Корею, Кубу.

Что касается авторитарно-неэгалитарных систем, то они существовали в

странах, где были установлены фашистские режимы (Германия, Испания,

Италия).

Наконец, либеральные демократии существуют в современных

европейских странах – Великобритании, Швеции, Франции и т.д., США и

Канаде, Австралии, Японии, Новой Зеландии»67.

Типология Ж. Блонделя на основе этих же критериев была дополнена

отечественным ученым Г. В. Голосовым, который выделил шесть «семей»

политических режимов68:

Режимы Закрытые с

монопольной

элитой

Закрытые с

дифференцированной

элитой

Открытые

Исключающие Традиционный Авторитарно-

бюрократический

Соревновательная

олигархия

Включающие Эгалитарно-

авторитарный

Авторитарно-

инэгалитарный

Либеральная

демократия

Рис. 5. Типология Блонделя – Голосова.

67 Политология / под ред. проф. М. А. Василика. М.: Гардарики, 2006. С. 235 – 237. 68 См. Голосов Г. В. Сравнительная политология. СПб.: ЕУСПб, 2001. С. 68.

38

В учебнике под редакцией Б. А. Исаева «Теория политики» дается

подробный анализ данной типологии69.

«Нетрудно заметить, что все отмеченные группы режимов

подразделяются на: авторитарные и демократические. Дадим характеристику

каждому из них.

1. Традиционный режим: закрытый с монолитной элитой. Это

разнообразные империи прошлого, в которых власть, а значит, и собственность

передавалась по наследству или приобреталась силой. Специализированная

бюрократия либо отсутствует, либо представляет собой экономически

привилегированный класс населения. Профессия однозначно определяет

социальный статус и доступ его носителя к процессу принятия решений.

Следовательно, вопрос о реформах не только не обсуждается, но и редко

формулируется. Участие крестьянства, составляющего основную массу

населения, в политике сводится к периодическим восстаниям или участию в

переворотах, которые не изменяют его положения. В наше время к

традиционным режимам относятся режимы Саудовской Аравии, большинства

княжеств Персидского залива, государств Бутан, Бруней, Свазиленд.

2. Соревновательная олигархия: открытый, исключающий режим.

Примером соревновательной олигархии может служить режим, сложившийся в

Англии с 1688 (Славная революция) по 1832 г. (парламентская реформа), когда

велась открытая и вполне законная борьба за власть между крупными

коалициями богатых слоев города и деревни. В то время электорат был крайне

немногочисленным ввиду цензовых ограничений и коррумпированным.

Основная масса населения была отстранена от политики и лишь иногда давала

о себе знать вспышками недовольства. Это была «олигархия, ограниченная

бунтом».

Соревновательная олигархия может существовать на пассивной

социальной базе. По мере изменения социальной структуры, роста среднего

класса и численного увеличения электората этот режим трансформируется в

69 См. Теория политики. / под ред. Б. А. Исаева. СПб.: Питер, 2008. С. 170 – 172.

39

либеральную демократию. Такой режим существовал во многих

латиноамериканских странах в XX в., а в наиболее отсталых существует и

сегодня.

3. Авторитарно-бюрократический режим: закрытый, с

дифференцированной элитой, исключающий. Если имущим слоям города и

деревни не удавалось договориться о переделе власти, как это произошло в

Англии, то борьба между ними приобретала острые формы, вовлекая в себя

массы, что угрожало существующему порядку. Этот порядок поддерживали

бюрократия и вооруженные силы, которые обосабливаются от экономически

привелегированного класса и приводят к власти диктатора. Из европейских

стран дольше всего такой режим просуществовал в Португалии (1926-1974).

Широкое распространение он получил в странах третьего мира, где он

существовал в формах военного и популистского режимов.

4. Эгалитарно-авторитарный режим: закрытый, с монолитной элитой,

включающий. Это коммунистический режим с его характерными чертами:

всеобщее равенство, закрытость борьбы за лидерство, номенклатурный

характер элиты, мобилизующая роль единственной партии и т. д.

5. Авторитарно-инэгалитарный режим: закрытый, с

дифференцированной элитой, включающий. Этот режим строится на идее

неравенства. Здесь не стремятся к полному преобразованию отношений

собственности, а пробудившуюся активность масс направляют не в

интернациональное, а в национальное русло. Здесь процветают системы

массовой мобилизации и идеологической манипуляции. Это фашистский

режим в Италии, национал-социалистический режим в Германии»70.

ТИПОЛОГИЯ РЕЖИМОВ Д. САРТОРИ

Интересной является типология политических режимов, предложенная

итальянским политологом Джованни Сартори71. При анализе партийных систем

70 Там же. С. 171 – 172. 71 См. Сартори Дж. Партии и партийные системы : Рамки анализа // Партии и выборы : Хрестоматия / РАН. ИНИОН. Центр социальных научно-информационных исследований. Отдел политической науки. Московский государственный институт международных

40

он исследует то, каким образом соотносятся между собой политические силы

при принятии решений. В своей классификации партиом он применяет как

количественный критерий, так и качественный. По количественному критерию

выделяются партийная система с одной партией; система с партией,

осуществляющей гегемонию; система с преобладающей партией и

двухпартийная система простого плюрализма.

Качественный анализ строится на идеологической дистанции,

«полярности» между партиями. Согласно данному критерию, Дж. Сартори

типологизирует политические режимы на основе тех процессов, что протекают

в разных типах партийных систем. По его мнению, существуют семь типов

патриом, размещающихся между полюсами: «однопартийной»

(моноидеологической) системой и «атомизированной» (идейно разнородной). К

промежуточным типам он относит системы с «партией-гегемоном»,

«доминирующей партией», «двухпартийные», «ограниченного плюрализма» и

«радикального плюрализма», которые выражают степень развития и варианты

идеологического плюрализма в деятельности одной или нескольких партий.

Дж. Сартори считает, что появление пяти и более партий создает «крайнюю

многопартийность», опасную для существования государства.

Примечательно, что исследование семи типов партийных систем

итальянским ученым также ведется вокруг двух полюсов – демократические и

недемократические режимы. Так, в качестве примера, «однопартийных» систем

Дж. Сартори приводит режимы, сложившиеся в СССР и на Кубе, где

фактически партия «срастается с государством». Системы «партии-гегемона»,

по-мнению ученого, наблюдается в Китае, где наряду с правящей партией

существуют партии-сателлиты, признающие «руководящую роль правящей

партии» и реально не влияющие на процессы принятия решений. Системы с

«доминирующей партией» характерны для Мексики и Японии (до 1993 г.), где

на протяжении долгих лет, несмотря на наличие основных демократических

отношений (университет) МИД РФ; Отв. ред. и сост. Н. В. Анохина, Е. Ю. Мелешкина. Ч.1. М.: ИНИОН, 2004. С. 14 – 26.

41

процедур и множества партий, одна партия регулярно побеждает на выборах и

доминирует во властных структурах. Системы «простого плюрализма»

наиболее четко проявляются при двухпартийных система (США,

Великобритания), когда две основные партии сменяют друг друга у власти,

лишая каких-либо шансов на победу «третью силу». К системам «умеренного

плюрализма» относятся режимы, где нормальное количество партий это три

или четыре (Бельгия, ФРГ, Швеция и др.). При системах «крайнего

плюрализма», где партий более пяти (например, Италия, Финляндия)

затруднено формирование устойчивых партийных коалиций и возможна

поляризация партийного спектра. И, наконец, атомизированные системы

(свыше 8 партий), где происходит распыление влияния и дисперсия ролей

(Малайзия).

ТИПОЛОГИЯ РЕЖИМОВ Х. ЛИНЦА

Широко распространена типология американского политолога Хуана

Линца, который выделил пять основных типов режимов: демократический,

авторитарный, тоталитарный, посттоталитарный и султанистский.

В учебнике по политологии под редакцией профессора А. Ю. Мельвиля

очень подробно рассмотрена типология Х. Линца и отмечается, что «Данные

режимы представляют собой идеальные типы и отличаются друг от друга по

четырем главным характеристикам: по степени политической мобилизации

граждан, по уровню плюрализма, по степеням идеологизации и по

конституционности власти лидера/правящей группы.

С одной стороны оси 1 будут располагаться режимы, которым жизненно

необходима мобилизация масс в свою поддержку (тоталитарные), с другой –

режимы, которые не стремятся вовлечь граждан в политику.

Ось 2 демонстрирует развитие политического плюрализма от монизма

(гр. monos – один), т. е. концентрации власти и управления мнениями у

единственного актора, через ограниченный плюрализм.

42

Рис. 6. Типы политических режимов по Х. Линцу.

Ось 3 показывает тип политического режима в соответствии с

возрастанием роли идеологии.

Конституционность власти лидера/правящей группы или партии/элиты

означает наличие определенных ограничений на применение властных

полномочий независимо от того, закреплены они формально-правовым

способом или нет. Принципы ограничения политической власти могут быть

отражены в конституции, уставе, идеологии, традициях, обычаях, религии и т.

д.

43

С одной стороны оси 4 конституционность будут располагаться,

разумеется, конституционные режимы, лимитирующие применение власти, –

это демократии (хотя они сами отличаются друг от друга в зависимости от того,

к примеру, каким образом и насколько судебная власть защищает права

граждан и пр.), с другой – неконституционные режимы, власть которых ничем

не ограничена»72.

Вместе с тем следует отметить, что, рассматривая авторские типологии

политических режимов, демонстрируется сложность проблематики

классификации данного феномена, представленной во взглядах как западных,

так и отечественных ученых. При этом вопросы вовсе не исчерпываются

предлагаемым учебным пособием. Дальнейшее изучение феномена

политического режима может быть продолжено в ответах на контрольные

вопросы и задания обучающимися в рамках политологических дисциплин.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

СУЩНОСТЬ И ПРИРОДА ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕЖИМА

1) Историческое становление концепта «политический режим».

2) Признаки политических режимов и ресурсы жизнедеятельности режимов.

3) Классификации политических режимов.

4) Типологии Ж. Блонделя, Дж. Сартори, Х. Линца в сравнении.

5) Легитимность политических режимов.

ТОТАЛИТАРНЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ

6) Становление теории тоталитаризма.

7) Предпосылки возникновения тоталитаризма.

8) Свойства тоталитаризма.

9) Типы тоталитарных режимов.

10) Возможные пути преодоления тоталитарных режимов.

72 Политология / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В. Шмачкова]. М.: Проспект, 2005. С. 134 – 136.

44

11) Политологическое эссе: «Возможно ли возрождение тоталитарного

режима в современных условиях в Российской Федерации?».

АВТОРИТАРНЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ

12) Суть авторитаризма и его характеристики.

13) Причины существования авторитарных режимов в современном мире.

14) Разновидности авторитарных режимов.

15) Факторы ослабления стабильности авторитарных режимов.

ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ

16) Сущность демократии (теории): понятие и возникновение.

17) Принципы / критерии демократических политических режимов.

18) Типологии демократических политических режимов и их характеристики.

19) Достоинство и недостатки демократических политических режимов.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПЕРЕХОДЫ К ДЕМОКРАТИИ (ТРАНЗИТОЛОГИЯ)

20) Понятие и теории демократического перехода.

21) Предпосылки демократизации и процесс перехода к демократии.

22) Способы и факторы демократического перехода.

23) Результаты демократических переходных процессов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Источники:

1. Арендт, Х. Истоки тоталитаризма / Х. Арендт ; пер.с англ. И. В.

Борисовой и др. ; Под ред. М. С. Ковалевой, Д. М. Носова. – Москва :

ЦентрКом, 1996. – 672 с.

2. Арон, Р. К. Ф. Демократия и тоталитаризм / Р. К. Ф. Арон. – Москва :

Директ-Медиа, 2007. – 510 с.

3. Вебер, М. Избранное: Протестантская этика и дух капитализма / М.

Вебер. – 2-е изд., доп. и испр. – Москва : «Российская политическая

энциклопедия»(РОССПЭН), 2006. – 656 с.

4. Даль, Р. О демократии / Р. Даль ; пер. с англ. А. С. Богдановского ; Науч.

ред. пер. О. А. Алякринский. – Москва : Аспект Пресс, 2000. – 204 с.

45

5. Даль, Р. Полиархия, плюрализм и пространство / Р. Даль// Антология

мировой политической мысли : в 5 т. / Нац. общественно-науч. фонд,

Акад. полит. науки ; отв. ред. Т. А. Алексеева ; ред.-сост.: Г. К. Ашин, Е.

Г. Морозова. – Москва : Мысль, 1997. – Т.2 : Зарубежная политическая

мысль, ХХ в. – С. 611 – 628.

6. Истон, Д. Категории системного анализа политики / Д. Истон //

Антология мировой политической мысли : в 5т / Нац. общественно-науч.

фонд, Акад. полит. науки ; Отв.ред.Т.А.Алексеева ; Ред.-сост.: Г. К.

Ашин, Е. Г. Морозова. – Москва : Мысль, 1997. – Т.2 : Зарубежная

политическая мысль, ХХ в. – С. 629 – 642.

7. Лейпхарт, А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное

исследование / А. Лейпхарт : пер. с англ. Б. И. Макаренко ; науч. ред. пер.

А. М. Салмин, Г. В. Каменская. – Москва : Аспект Пресс, 1997. – 287 с.

8. Лейпхарт, А. Конституционные альтернативы для новых демократий / А.

Лейпхарт // Политические исследования. – 1995. – № 2. – С. 135 – 146.

9. Сартори, Дж. Партии и партийные системы : Рамки анализа / Дж.

Сартори // Партии и выборы : Хрестоматия / РАН. ИНИОН. Центр

социальных научно-информационных исследований. Отдел политической

науки. Московский государственный институт международных

отношений (университет) МИД РФ; Отв. ред. и сост. Н. В. Анохина, Е.

Ю. Мелешкина. – Ч.1. – Москва : ИНИОН, 2004. – С. 14 – 26.

10. Хайек, Ф. А. фон . Дорога к рабству / Ф. А. фон Хайек ; пер. с англ. М.

Гнедовский, Ию Пильщиков. – Москва : Либеральная миссия : Новое

издательство, 2005. – 262 с.

Научная литература:

11. Ачкасов, В. А. Транзитология – научная теория или идеологический

конструкт? / В. А. Ачкасов // Политические исследования. – 2015. – № 1.

– С. 30 – 37.

12. Видоевич, З. Либеральный тоталитаризм / З. Видоевич //

Социологические исследования. – 2007. – № 12. – С. 39 – 49.

46

13. Вятр, Е. Типология политических режимов / Е. Вятр // Лекции по

политологии. Т.1. – Таллинн, 1991. – С. 55 – 63.

14. Вятр, Е. Типология политических режимов [Электронный ресурс] / Е.

Вятр – Электрон. дан. – URL:

http://www.studmed.ru/docs/document8681?view=6. – (03.04.2016).

15. Вятр, Е. Трансформация тоталитарных и авторитарных режимов в

современной демократии / Е. Вятр // Лекции по политологии. Т.1. –

Таллинн, 1991. – С. 73 – 86.

16. Горшков, М. К. Мечты россиян и реальность демоскопии / М. К. Горшков,

Н. Е. Тихонова // Политические исследования. – 2013. – № 5. – С. 7 – 26.

17. Грачев, Н. Суверенная демократия: социально-философский взгляд / Н.

Грачев // Власть. – 2011. – № 2. – С. 106 – 109.

18. Даймонд, Л. Прошла ли «третья волна» демократизации? / Л. Даймонд //

Политические исследования. – 1999. – № 1. – С. 10 – 25.

19. Доган, М. Легитимность режимов и кризис доверия / М. Доган //

Социологические исследования. – 1994. – № 6. – С. 147 – 156.

20. Доган, М. Сравнительная политическая социология / М. Доган ; пер. с

англ. Т. И. Шумилиной. – Москва : Социально-политический журнал,

1994. – 272с.

21. Зубов, А. Б. Органические преимущества демократии / А. Б. Зубов //

Политические исследования. – 2013. – № 2. – С. 40 – 50.

22. Иноземцев, В. Л. Демократия: насаждаемая и желанная: удачи и провалы

демократизации на рубеже тысячелетий / В. Л. Иноземцев // Вопросы

философии. – 2006. – № 9. – С. 34 – 46.

23. Исаев, Б. А. Понятие и типология политических режимов / Б. А. Исаев //

Социально-гуманитарные знания. – 2009. – № 3. – С. 88 – 97.

24. Капустин, Б. Г. Конец «транзитологии»? (о теоретическом осмыслении

первого посткоммунистического десятилетия) / Б. Г. Капустин //

Политические исследования. – 2001. – № 4. – С. 6 – 26.

47

25. Лаврентьев, С. Неопринципат как модель политического режима на

постсоветском пространстве / С. Лаврентьев, Р. Латыпов // Власть. –

2014. – № 11. – С. 44 – 48.

26. Линецкий, А. В. Транзитология – место и роль в современной

политической науке / А. В. Линецкий // Вестник Санкт-Петербургского

государственного университета. Сер. 6. Философия, политология,

культурология, право, международные отношения. – 2010. – Выпуск 2. –

С. 40 – 46.

27. Лубнин, Д. Виды политического режима / Д. Лубнин // Власть. – 2008. –

№ 5. – С. 80 – 83.

28. Лубнин, Д. Современные взгляды на сущность политического режима / Д.

Лубнин // Власть. – 2008. – № 7. – С. 90 – 93.

29. Мартьянов, В. С. Глобальный Модерн, постматериальные ценности и

периферийный капитализм в России / В. С. Мартьянов // Политические

исследования. – 2014. – № 1. – С. 83 – 98.

30. Мельвиль, А. Ю. «Царь горы», или почему в посткоммунистических

автократиях плохие институты / А. Ю. Мельвиль, Д. К. Стукал, М. Г.

Миронюк // Политические исследования. – 2013. – № 2. – С. 127 – 142.

31. Нефедов, С. Политическое насилие в концепции модернизации С.

Хантингтона / С. Нефедов // Власть. – 2010. – № 2. – С. 15 – 18.

32. Пискунов, А. К вопросу о периодизации тоталитарного политического

режима / А. Пискунов // Власть. – 2014. – № 10. – С. 104 – 108.

33. Пшизова, С. Н. Можно ли управлять демократией? Часть I. / С. Н.

Пшизова // Политические исследования. – 2013. – № 6. – С. 171 – 183.

34. Пшизова, С. Н. Можно ли управлять демократией? Часть II. / С. Н.

Пшизова // Политические исследования. – 2014. – № 1. – С. 28 – 44.

35. Растоу, Д. А. Переходы к демократии: попытка динамической модели / Д.

А. Ростоу // Политические исследования. – 1996. – № 5. – С. 5 – 15.

48

36. Ржешевский, Г. А. Демократия: миф, реальность или раскрученный

бренд? / Г. А. Ржешевский // Политические исследования. –2008. – № 5. –

С. 90 – 98.

37. Ромашов, Р. А. К вопросу о социально-правовой природе авторитарного

режима / Р.А. Ромашов // Государственная власть и местное

самоуправление. – 2003. – № 3. – С. 10 – 12.

38. Сартори, Дж. Вертикальная демократия / Дж. Сартори // Политические

исследования. – 1993. – № 2. –С. 80 – 89.

39. Сартори, Дж. Пересматривая теорию демократии / Дж. Сартори //

Политические исследования. – 1993. – № 2. – С. 80 – 89.

40. Хантингтон, С. Будущее демократического процесса: от экспансии к

консолидации / С. Хантингтон // Мировая экономика и международные

отношения. – 1995. – № 6. – С. 25 – 37.

41. Хантингтон, С. Политический порядок в меняющихся обществах / С.

Хантингтон ; пер. с англ. В. Р. Рокитянского. – Москва : Прогресс-

Традиция, 2004. – 480 с.

42. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон ; пер. с англ.

Т. Велимеева, Ю. Новикова. – Москва : АСТ ; Санкт-Петербюург : Terra

fantastica, 2003. – 603 с.

43. Шапиро, И. Переосмысливая теорию демократии в свете современной

политики / И. Шапиро // Политические исследования. – 2001. – № 3. – С.

6 – 15.

44. Шапиро, И. Переосмысливая теорию демократии в свете современной

политики / И. Шапиро // Политические исследования. – 2001. – № 4. – С.

27 – 36.

45. Шапиро, И. Переосмысливая теорию демократии в свете современной

политики / И. Шапиро // Политические исследования. – 2001. – № 5. – С.

54 – 64.

46. Юшкевич, А. В. Транзитология: предмет, цели, задачи / А. В Юшкевич //

Свободная мысль. – 2007. – № 6. – С. 190 – 199.

49

47. Яжборовская, И. С. Четвертая волна всемирного процесса

демократизации и развитие гражданского общества в Центрально-

Восточной и Юго-Восточной Европе / И. С. Яжборовская // Политические

исследования. – 2013. – № 5. – С. 145 – 154.

Учебники и учебные пособия:

48. Ачкасов, В. А. Сравнительная политология : учебник / В. А. Ачкасов. –

Москва : Аспект Пресс, 2011. – С. 127 – 162.

49. Гаджиев, К. С. Политология : базовый курс : учебник : для студентов

высших учебных заведений / К. С. Гаджиев. – 2-е изд., перераб. и доп. –

Москва : Юрайт, 2011. – 505 с.

50. Гаджиев, К. С. Политология : учебник для академического бакалавриата /

К. С. Гаджиев. – 4-е изд., перераб. и доп. – Москва : Издательство Юрайт,

2015. – С. 206 – 247.

51. Голосов, Г. В. Сравнительная политология / Г. В. Голосов. – Санкт-

Петербург : ЕУСПб, 2001. – 365 с.

52. Дегтярев, А. А. Основы политической теории : Учеб. пособие / А. А.

Дегтярев. – Москва: Высш. шк., 1998. – 239 с.

53. Мухаев, Р .Т. Теория политики : учебник [Электронный ресурс]./ Р. Т.

Мухаев. – Электрон. дан. – Москва : Юнити-Дана, 2012. – С. 158 – 190. –

URL: http://biblioclub.ru/index.php?page=book&id=117157 (02.04.2016).

54. Мухаев, Р. Т. Политология : учебник / Р. Т. Мухаев. – Москва : Проспект,

2015. – С 165 – 199.

55. Мухаев, Р. Т. Политология : учебник для студентов вузов / Р. Т. Мухаев. -

4-е изд., перераб. и доп. - М. : Юнити-Дана, 2012. – С. 232 – 262.

56. Политология : учебник для бакалавров : студентов вузов по дисциплине

«Политология» / Ачкасов В. А. [и др.] ; под ред. В. А. Ачкасова и В. А.

Гуторова ; С.-Петерб. гос. ун-т. - 2-е изд., перераб. и доп. - Москва :

Юрайт, 2011. – С. 263 – 296.

57. Политология : учебник для студентов вузов, обучающихся по

специальности «Политология» / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В.

50

Шмачкова ; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Университет) М-ва

Иностр. Дел Российской Федерации]. – Москва : Проспект, 2005. – С. 129

– 172.

58. Политология : учебник для студентов вузов, обучающихся по

специальности «Политология» / [А. Ю. Мельвиль и др. ; науч. ред. Т. В.

Шмачкова ; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (Университет) М-ва

Иностр. Дел Российской Федерации]. – Москва : Проспект, 2005. – С. 129

– 172.

59. Политология : учебник для студентов высших учебных заведений / [М. А.

Василик и др.] ; под ред. проф. М. А. Василика. – Москва : Гардарики,

2006. – С. 231 – 272.

60. Сморгунов, Л. В. Сравнительная политология: Учебник для вузов.

Стандарт третьего поколения / Л. В. Сморгунов. – Санкт-Петербург :

Питер, 2012. – С. 139 – 273.

61. Соловьев, А. И. Политология: Политическая теория, политические

технологии : учебник / А. И. Соловьев. - 2-е изд., перераб. и доп. –

Москва : Аспект Пресс, 2009. – С. 222 – 242.

62. Сравнительная политология : Учебник / Под ред. О. В. Гаман-

Голутвиной. – Москва : Издательство «Аспект Пресс», 2015. – С. 143 –

252.

63. Теория политики : учебное пособие для студентов высших учебных

заведений, обучающихся по направлению подготовки ВПО 030200 –

«Политология» / под ред. Б. А. Исаева. – Санкт-Петербург [и др.] : Питер,

2008. – С. 163 – 187.

64. Цыганков, А. П. Современные политические режимы: структура,

типология,д инамика : Учеб.пособие. / А. П. Цыганков – Москва :

Интерпракс, 1995. – 295 с.